Прощеный день

В округе Пикин

Третий день гостит.

Неужто

Так вот и не навестит?

Ужели братство

Только по корысти?

Гоню я от себя

Лихие мысли.

Но токмо отгоню,

Они уж тут как тут:

С охотою

Гурьбой

Вперёд меня бегут.

Ужели постоять я не умел

За честь Руси,

За доблесть ратных дел,

Что после Куликова дня

Забыли про меня?

Постой-ка, мастер!

И себя спроси:

Ты за восторг молвы

Иль за покой Руси

И пыл души,

И силы отдавал,

И славу Куликовскую ковал?

И если дань Руси

Была святей всего,

То, мастер,

Ты добился своего.

Тогда уймись!

Не тешь свою гордыню!

Иначе лёгкий сон

И Бог тебя покинут.

Живи, как жил.

Крутись проворней белки

И для селян железные поделки

По-прежнему

Старательно готовь.

Он минул, горний час,

И не вернётся вновь.

Ты в кузню со смирением ступай.

Железной вязью

Весели свой край.

Ну, наконец, и мой черёд пришёл

Сажать тебя за свой сосновый стол.

Ты погоди,

Сперва поговорим.

Он холоден со мной,

И что такое с ним?

Ты не сочти за труд,

Поведай мне про битву.

Да,

Наших там достаточно побито!

Князья погибли —

Фёдор и Иван…

Мы супротив шатров

Поставили свой стан.

На нас обрушился

Врага прямой удар.

И сеча занялась,

И был кровавый жар.

И жатва оказалась столь обильной.

Что всех принять

Земля была бессильна.

Убитых

Частью с поля увезли

К селениям родным

Отеческой земли.

Но верх мы одержали

В битве сей.

Мамай уполз.

Как гад,

Как трёхголовый змей.

А Патин как?

Убит!

И ты тому причиной.

Напраслина, ты знаешь,

Есип, Грех.

Признаться должен ты при всех.

Что ты убил его.

Хоть в этом будь мужчиной!

Ты прежде объяви мою вину.

О Патине скорблю.

А я упрямо гну,

Что он погиб от гнусной мести.

Ведь он женился на твоей невесте,

Не правда ли?

И ты тогда решил,

Недурно, мол,

Чтоб голову сложил

Он в утомительном походе.

Ты вроде не при чём.

Сам Патин вроде

Пал от руки коварного врага.

Хоть речь твоя строга,

А не понять,

О чём слепая речь.

Ты Патину дарил Заговорённый меч?

Дарил на дружбу.

В чём же вред от дара?

Тот меч рассыпался

От первого удара.

Не может быть!

Сражённый, Он упал.

Но этот меч я для себя ковал!

Клянусь я, Есип,

Бог тому судья.

Охотно верую, что заблуждался я.

И злого умысла

Здесь нету никакого.

Но развалился меч —

Я повторяю снова.

Ошибка?

В чём?

Как вкралася она?

И всё едино —

Мастера вина,

Что безоружный Патин был убит.

Ты потрясён?

Не стану делать вид,

Что я бодрюсь.

Раздавлен я.

Мне не по силам груз.

Оставь меня в смятении.

Уйди!

Давать совет

Я, мастер, не берусь.

Но скверну вытопчи!

Себя не пощади!

С утра был честен,

К сумеркам — злодей!

О, Господи!

Как скоро совершилось

Моё паденье.

Тишайшая из всех земных ладей

Через Забыть-реку

В печали устремилась

И Патина свезла на луг успокоенья.

Я б сердцем отвердел и дара не поднёс.

Ах, кабы это знать!

Нечистый за меня нехудо порадел:

Одно осквернено из всех окрестных гнёзд —

Моё,

Где я желанным рос,

И роду своему

Готовлю путь —

Страдать.

А может,

Не нечистый насорил,

А сам упал,

Как только воспарил?

Ведь ты ковал

Из той полоски меч,

В которой подмастерья углядели

Изъян изрядный.

И мыслили тебя предостеречь.

И стал за верность им наградой

Твой зычный окрик:

Не перечь!

Не потерпел

Ты горькой правды рядом.

Непогрешимый!

Правду скинул с плес.

Прогнал учеников

Таких тебе не надо!

Ты, мастер,

Патина убил.

Ты —

Смерть в тот вечер подарил.

И окна нынче слепы,

Стены голы,

И лавка сирота в его дому.

Авдотия,

Небось, кричит от боли

И просится к нему.

Где я явлюсь —

Там горе для Авдотьи!

Хотя люблю её,

Судьба как будто против.

Опять судьба! Ты — ловкий человек.

Виновны облака,

Кусты,

Теченье рек,

А сам ты —

Лишь невинное творенье!

То — подлость дерзкая?

Иль честное затменье?

Ну, говори!

Не ты ли оскорбил

Её любовь,

Её девичий пыл

Своим пренебреженьем?

Ради славы

Её невестой брошенной оставил,

Ни знака ей,

Ни вести не подав,

То — черствость дикая,

А может, гордый нрав?..

Ты, мастер,

На судьбу напрасно не ропщи.

В самом себе

Ты гада отыщи.

Пошто позвали?

Верно есть нужда.

Безделицей

Не станут беспокоить.

И что?

И с кем? И как?

И кто грозит?

Когда?

Кузнец

Нас ныне словом удостоит.

Гляди, гляди!

Колени подломил.

Слеза блестит.

Чего-то отчудил!

Дозвольте молвить

Мастеру Томиле?

Народа, мастер, воля такова

Всё можешь излагать —

Бог в правде,

А не в силе.

Нет, погоди!

И встань с колен сперва.

Я к православным

С покаяньем,

С больной душой

И непростым признаньем.

Я,

Сход честной,

Злодейство совершил.

Не ведая того,

Я Патина убил.

Ты наговоры на себя не строй.

Погиб на Поле Патин,

Как герой.

Где Пикин?

Здесь!

Он это подтвердит.

Клянусь,

В сраженьи Патин был убит.

Я весь погряз

В служении гордыне.

О том и речь веди,

А Патина не тронь.

И оказались в зыбкой паутине

Все те,

Кто рядом шёл.

Обжег их мой огонь.

Ты внятно назови,

Пред кем ты провинился.

Покойного дозволим упустить:

Его уже не воскресить,

Ты помянул его

И будет…

Он — сокрылся!

И, может быть,

Со мною замирился?

А то повсюду

Дух его витал

И в дружбе

Мне признания шептал.

Не удержался я —

Слезами разразился.

Сказал о мертвых,

Молви о живых,

О близких,

Соплеменниках твоих.

Перед Авдотьей

Тоже вот

Вина…

Вина твоя

Давно уж прощена.

Дитё в себе

От Патина ношу.

И этим греюсь,

Этим и дышу.

Ты светом

На черненье отвечаешь.

Дитё во мне —

Нельзя его печалить.

Зерно супруга

Выношу в тепле

И ангела рожу

От спящего в земле.

Блаженна

Наша скорбная Авдотья.

Рожай пока я здесь.

Мне помирать охотней,

Когда

Хоть я на парня погляжу

И углежогу после доложу.

Так ты, Томила,

Станешь продолжать?

Не торопи.

Не под' гору бежать.

Учеников

Обидел я напрасно.

За слово необманное —

Прогнал.

Да мне бы

Посадить их в угол красный

И медом потчевать!

А я — бока намял.

Ребята!

Воротитесь ворожить.

Железом праведным

В трудах неспешных жить.

И от себя

Я попросить хочу:

Вы не гасите

Ремесла свечу.

Ведь мастера

Сильны учениками.

Придите же,

Пока сердца не камень!

Мы, дедушка,

Воротимся тотчас'.

Вы, вижу, умники.

Благословляю вас!

Соседи! Поселяне!

Сход честной!

И перед вами

Есть вина за мной.

Догадывался я,

Что это темный жук.

Да погоди ты!

Ну, с чего ты вдруг!

Я о себе такое возомнил,

Что вам

Обновы отковать забыл.

Берусь намедни

Свой огрех исправить.

Без наказания

Его грехи оставить

Мы, думаю, соседи,

Не должны.

Пусть

По серпу скует

За все свои вины!

И пусть работу сладит

Даром.

И по косе!

И по ухвату!

Пускай произведёт расплату

За душу косоротую

Товаром!

Чай, белену

Уже с утра глодали!

Молчи, чужой!

Тебя сюда не звали.

Да ты меня,

А то его спроси:

Кто, как о матери,

Печётся о Руси?

Мне

Подвиги Томилы неизвестны.

От крепких мужиков

Не бегают невесты…

Чего галдите,

Как воронья стая!

Я

Мастера со схода отпускаю.

Иди с добром!

А мы еще

Тут с миром постоим

И суд тебе, Томила,

Сотворим.

Кой у кого

Худая, чую, кровля.

Что, православные,

На торжище пришли?

А покаянье —

Это не торговля!

Сойдитесь в круг,

Кто вовсе без вины.

Смелей!

Вперёд, отважные сыны!

Мне горько, православные,

От схода.

Достойно ли великого народа

Ведём себя?

Не сами ли себе

Мы первые враги?

Брат

Совесть брата вынес на торги.

И беды наши,

Верно, от того,

Что тёмным взглядом

Свой на своего

Подчас глядит.

И каждое селенье —

Поле битвы:

Корысть ли в нас,

Любовь ли победит?

Селенье на селенье,

Град на град —

Подчас Всё тот же

Нелюбовный взгляд.

Ты прав, старейший.

Свой подъемлю глас,

Чтоб мастера

Простить.

Сумел

В себе он гада подавить

И потому

Он чище слабых нас…

И вот ещё о чем

Решил я говорить

Не без душевных колебаний.

Досадно сознавать,

Но правда такова,

Что бой с Мамаем

Кончился едва,

Как нас ограбили

Людишки из Рязани.

Свои!

Кому разбередили раны?..

Мамаю — здравствовать!

Коль среди нас

Измены водятся,

И зависть,

И обманы.

Не верю,

Что не можем мы собраться

И с ворогом

Железом рассчитаться!

Я ведаю:

Мамая одолеем.

А вот самих себя…

Сумеем ли?

Сумеем!