Прошлое забыть нельзя

Глава третья

— Минуточку, — прервала Дарси. — Ранчо переходит к нам обоим? Джо и мне? Здесь, должно быть, ошибка.

— Мне тоже так кажется, — сказал Джо, кинув на нее быстрый взгляд. — Это внучка мистера Беккета. Я был всего лишь другом. На самом деле работником. Вы уверены, что все прочли правильно?

Адвокат посмотрел на них из-под полуопущенных век:

— Я не делаю ошибок.

Ошибка в том, что ей вообще что-то оставили, отметила про себя Дарси. Адвокат продолжал ровным голосом:

— Собственность оставлена вам при соблюдении некоторых условий. Эти бумаги являются копиями, в которых вы должны расписаться. В них сказано, что вы согласны поделить ранчо поровну…

— А если мы не согласны? — спросила Дарси.

Тишина разрасталась, пока не заполнила всю комнату. Дарси старалась не обращать внимания на горящий взгляд Джо.

— Нет, мне просто интересно. В смысле, это абсурдно. Что… как… когда дед составил это завещание?

Адвокат заглянул в бумаги и прочел дату.

— На следующий день после моей свадьбы, — выговорила Дарси. — Не понимаю, зачем он это сделал?

— Мисс Беккет, у меня нет объяснений, почему ваш дед завещал свое имущество таким образом. Могу только сказать, что у вас нет законных оснований для возражений. Это чрезвычайно ценная собственность, и владение половиной ее значительно лучше, чем вообще ничего.

— Конечно, я понимаю, — поспешно проговорила Дарси.

Адвокат постучал ручкой по столу.

— Я бы хотел продолжить. Итак, не могли бы вы подписать бумаги и вступить во владение…

— Он не сказал ничего, что могло бы объяснить его поступок? — спросила Дарси.

— Не сказал. Могу я продолжать?

Она слабо кивнула. Однажды, давным-давно, это было бы сбывшейся мечтой. Они с Джо мечтали о таком ранчо, о свадьбе, о доме, о детях, о том, что будут жить вместе. По злой иронии судьбы часть мечты сбывалась сейчас.

— Если бы вы подписали здесь… — Адвокат положил два листа на стол и протянул ручки Дарси и Джо.

Внезапно Дарси пришло в голову, что с момента объявления новости Джо не произнес ни слова.

— В чем дело, Джо? — Она криво усмехнулась. — Для тебя это не должно быть сюрпризом. В конце концов, ты был с ним здесь приличное количество времени.

Он только слабо качнул головой.

— Для меня это такой же шок, как и для тебя. У меня, видишь ли, другие планы — я собираюсь уехать в Оклахому.

— То есть тебе не нужна половина ранчо?

— Да нет, просто я не знаю, как это все, собственно, осуществить. — Он вопросительно заглянул ей в глаза. — Я полагаю, ты будешь оспаривать завещание?

— Почему?

Он пожал плечами.

— Чтобы изменить условия? То есть избавиться от тебя, — ответила она за него. — Честно говоря, Джо, я рада, что мой дед оставил мне хоть что-то. Если он хотел, чтобы ты владел половиной или имел доход от половины, кто я такая, чтобы оспаривать его волю? Мои личные чувства здесь ни при чем.

— Вам необходимо подписать документы, — нетерпеливо напомнил адвокат.

— Мы бы хотели сначала прочесть это, — произнес наконец Джо и первым взял бумаги. После него прочла Дарси и подняла голову.

— Я ничего не имею против того, чтобы подписать.

— Я тоже, — откликнулся Джо.

Они расписались. Адвокат уже собирался вручить им ключи, когда Хэнк Кокс откашлялся и спокойно спросил:

— Вы попросили их подписать другую часть?

— Ах, да, дополнение. Я собирался перейти к нему. — И адвокат вынул из портфеля еще два документа.

— Что это? — Джо протянул руку к одному из них.

— Дополнение к договору, изменяющее те или иные условия. Это простое приложение, из которого следует, что вступить во владение ранчо вы сможете только после того, как проживете здесь вместе в течение двух месяцев, начиная с сегодняшнего дня, без права продавать какую-либо часть имения друг другу или третьей стороне.

— Я не могу оставаться здесь два месяца! — воскликнули Дарси и Джо одновременно и взглянули друг на друга.

— А куда ты направляешься? — удивленно спросил Джо.

— В Калифорнию. Меня там ждет работа.

Джо вскинул брови.

— То есть ты совсем не собиралась оставаться здесь?

— Естественно, нет. — Она делано рассмеялась.

— Как всегда, лишь бы скакать с места на место.

— Больше я не собираюсь скакать. Я хочу обосноваться в Калифорнии и, если мне хоть немного повезет, остаться там навсегда. — Она нахмурилась. — А вот ты здесь уже десять лет! Почему бы тебе не остаться?

— Мне надо ехать в Оклахому. Меня тоже работа ждет.

Дарси повернулась к адвокату.

— Мы не можем здесь остаться.

Он слегка приподнял плечи.

— Боюсь, таковы условия.

— Когда была составлена поправка? — спросила Дарси.

Адвокат посмотрел в бумаги, спустив очки на нос.

— Девятнадцатого сентября.

— Хм!

— Какая-нибудь значительная для тебя дата? — спросил Джо.

У Дарси засосало под ложечкой: девятнадцатого сентября был ее день рождения. И Джо забыл о нем, как и обо всем прочем. В том числе и о том, что они собирались пожениться в этот день десять лет назад. Или это проверка на вшивость? Да нет, не похоже… Скорее всего, он действительно не помнил.

Дарси встретилась с ним взглядом.

— Это было на следующий день после моего бракоразводного процесса, — равнодушно произнесла она.

— Хм.

— Сначала ранчо, а теперь это… заставить нас жить вместе после всего, что случилось. — Дарси осторожно набрала воздуха в легкие. — Я начинаю думать, что дед был скрытым романтиком либо просто старым расчетливым скрягой.

— А может, имелись другие причины? — засомневался Джо. — Например, его волновала наша судьба и он не знал, что еще можно придумать?

Дарси вновь перевела на него взгляд.

— Не секрет, что членов нашей семьи не связывали крепкие родственные отношения.

Он кивнул.

— Я всегда считал это несправедливым.

— А нам так удобно, — ответила Дарси. — Нам не нравится нести семейное бремя.

Он вновь кивнул, но ничего не сказал. Дарси показалось, что у него в глазах промелькнула жалость. Слишком много он знал про нее. Даже то, что ее мать сбежала с игроком в поло, когда Дарси было десять лет, и что они не получали от нее вестей, кроме одной безликой открытки на Рождество. Дарси рассказала эту историю Джо сто лет назад в момент слабости.

Да кого она обманывает? Ей самой было до смерти жаль, что человек, так много значивший для нее в детстве, умер и что нельзя вернуть растраченные впустую годы. Да, она пыталась связаться с ним, но, может, следовало быть настойчивее, может, надо было еще попытаться. Может, может, может…

— Вы согласны с условиями? — резко строго спросил адвокат. — У меня сегодня еще одна встреча.

Джо настороженно глядел на Дарси.

— Как считаешь, ты смогла бы отложить свою работу на пару месяцев? — Он сделал паузу. — Думаю, я смог бы.

Она вздохнула.

— Я тоже могу. — Она посмотрела на адвоката. — Мы попытаемся.

Кивнув, адвокат что-то написал на лежащих перед ним бумагах.

— Похоже, это стоит того, — сказал Джо.

«Стоит или нет, сдаваться я не собираюсь», — подумала Дарси. Но вслух произнесла:

— Я хочу посмотреть тут все. — Она опустила взгляд на часы, чтобы Джо не заметил слез у нее на глазах.

Она не успела дойти до холла, как почувствовала на плече руку Джо.

— В чем дело?

Она быстро вытерла глаза тыльной стороной ладони.

— Ничего. Просто я устала.

Джо насторожился.

— В самом деле?

— Нет, правда, со мной все в порядке. — Она быстро шмыгнула носом. — Говорю тебе, у меня аллергия.

— Ты расстроена, что Кен оставил часть ранчо мне?

— Нисколько я не…

— Да ладно, кто бы не расстроился?

Ее вдруг охватила злость.

— Почему ты так уверен, что можешь читать мои мысли?

— Всегда мог.

— Это было давно и неправда… С чего ты взял, будто знаешь, о чем я думаю? — Ее бесил его спокойный тон.

— Твои мысли обычно написаны у тебя на лице.

— Тогда тебе надо завести очки, потому что ты ошибаешься. И вообще, нет никакой надежды на то, что затея деда сработает. Не вижу, как мы сможем жить здесь вместе. Может, нам следует посоветоваться с другим адвокатом, попробовать найти какую-нибудь лазейку… — Она взглянула на него и быстро добавила: — О, не беспокойся, я не собираюсь отсуживать у тебя твою часть. Дед правильно поступил, что оставил тебе что-то. Жаль только, что он сделал это так неуклюже.

Джо кивнул, но ничего не ответил.

— В любом случае, если я найду другого адвоката…

Джо остановил ее:

— Другой адвокат будет стоить денег и времени, чего, полагаю, ни у кого из нас не в избытке.

— Но, Джо… — она покачала головой, — мы же не можем всерьез отнестись к идее жить здесь вместе.

— Нам придется. — Голос у него смягчился, но в нем еще звучала тревога. — Это великолепная возможность, особенно для меня.

— Увы, не могу сказать того же о себе, — нервно проговорила Дарси.

Он помолчал немного, потом произнес:

— Не знаю, как ты, но у меня нет времени на поиски лазеек. Два месяца — это вовсе не так долго.

— Не знаю…

Он подозрительно оглядел ее.

— Чего ты так волнуешься? Боишься, что я посягну на твою добродетель?

Если она чего и боялась, так это не устоять перед ним. Рядом с ним все внутри у нее становилось как воск. А когда они будут жить вместе на ранчо, большую часть времени им придется проводить в одном помещении.

— Я нисколько не волнуюсь. Просто думаю, что мы не самые идеальные соседи по дому…

— Слушай, — он явно начал терять терпение, — тебе придется привыкнуть к этому, и побыстрее. Поэтому вот что я предлагаю: мы остаемся здесь на два месяца и приводим ранчо в порядок, по возможности затратив минимум денег. Сие означает, что под твоими наманикюренными ноготками появится грязь. А в конце срока мы продаем его. Доход поделим поровну, минус затраты. Согласна?

— Я… я…

— Как у тебя с обязательствами?

— Согласна. — Голова у Дарси плыла. — То есть хорошо. То есть я согласна с этой договоренностью, и дела с обязательствами у меня обстоят отлично. Хотя — не твое это дело.

— Теперь мое, — спокойно сказал Джо. — И, конечно же, нам придется составить контракт. Мы оба останемся на ранчо на два месяца в соответствии с условиями дополнения к завещанию твоего деда, чтобы ты не уехала и не испортила мне все дело. Затем мы продаем ранчо, и каждый идет своей дорогой. Навсегда.

Ей понадобилось некоторое время, чтобы в конце концов выговорить:

— Отлично.

Он протянул руку.

— Тогда договорились?

— Договорились. — И она протянула свою.

Ей показалось, что от его руки к ней пробежал электрический ток. Интересно, почувствовал ли Джо?.. Он на секунду задержал ее ладонь в своей.

— Хорошо.

— Пойду на улицу, — заявила Дарси.

Джо задержал ее взглядом.

— Я вернусь и попрошу Коннора составить контракт. — Он повернулся и зашагал назад к библиотеке. — Слишком далеко не ходи, — бросил он через плечо. — Ты будешь нужна мне, чтобы расписаться, пока не передумала.

На свежем ноябрьском морозце Дарси почувствовала себя лучше. Она глубоко вдохнула пьянящий запах холодного воздуха и дыма костров. Небо над головой потемнело, угрожая дождем, но Дарси этого не замечала. Она сделала несколько шагов, чтобы унять сердцебиение. Ты будешь нужна мне, чтобы расписаться, пока не передумала. Как будто она могла передумать!

Возле лошадиного загона она остановилась. Темно-гнедая лошадь, жевавшая сено, резко встрепенулась, осмотрелась по сторонам и вновь принялась за свое занятие. Дарси опустила сцепленные руки на холодную деревянную изгородь. Похоже, в последний раз ее красила именно она, одиннадцать или двенадцать лет назад…

Дарси вздохнула и, повернувшись, прислонилась к изгороди спиной. Во всем их семействе только ее волновала полная разобщенность родственников. Ей вдруг захотелось позвонить матери, но это будет просто смешно: за последние шесть лет они ни разу не разговаривали. А ведь даже не ссорились! Просто не нуждались друг в друге…

Со смерти отца прошло пятнадцать лет. Связи с многочисленными отчимами давно потеряны. Каким-то образом, пока дед был еще жив, он связывал их, давал надежду на примирение. С его смертью надежда исчезла, связующая нить оборвалась.

У нее остался только Тайлер. Она попыталась отогнать навязчивый образ, но он не уходил. Слишком много Тайлер для нее значил. Ей казалось, что обида уничтожила остатки чувства, но встреча с Джо, его непреодолимое обаяние, от которого она становилась ватной, вновь растворили двери волшебного замка. Было в нем что-то родное, странно успокаивающее. Дарси хотела и броситься к нему, и бежать от него…

Ее внимание привлекло урчание мотора на расстоянии примерно пятидесяти ярдов. Дарси оглянулась. У остановки, рядом с подъездной дорогой, затормозил школьный автобус. Дверь его открылась, и на землю спрыгнул темноволосый мальчуган, не старше пяти-шести лет. Его ярко-красная курточка была широко распахнута. Одной рукой он сжимал коробку для завтраков, а другой — какие-то бумаги.

Дарси оттолкнулась руками от изгороди и пошла к автобусу, радуясь возможности хоть ненадолго забыть о Джо. Откуда здесь взялся школьный автобус? — подумала она. В доме нет детей, и по крайней мере на милю вокруг — тоже. Вероятно, произошла ошибка…

Дверь автобуса начала закрываться, и Дарси побежала.

— Подождите! — закричала она.

Но автобус уже двинулся дальше.

— Не бойся. — Тяжело дыша, Дарси подбежала к мальчику. — Мы отвезем тебя домой. — Она судорожно глотнула и попыталась восстановить дыхание. — Тебя как зовут?

— Рик, — важно ответил малыш. Он показал лист тонкой дешевой бумаги, заляпанной акварелью. В нижнем правом углу довольно твердым почерком было выведено: «Рики». — Я сделал это сам. Мне никто не помогал.

Дарси вспомнила свои ранние опыты в живописи, а также обидное отсутствие интереса к ним у родителей.

— Дай-ка взглянуть. Хм, хороший рисунок! А как твоя фамилия, зайчик?

— Хочешь? Бери, — и он сунул бумагу ей в руку.

Она заметила, что рисунок не до конца просох.

— Спасибо, Рик. — Она взяла его за руку. — Зайдем ко мне в дом, и я позвоню по телефону твоим родителям, хорошо?

— Мне не разрешают заходить в большой дом без папы. Мне шесть лет. Я не могу ходить один везде, пока мне не исполнится восемнадцать. Так сказал папа.

Неожиданно для себя Дарси рассмеялась.

— Что ж, твоего папы здесь нет, поэтому, я думаю, ничего не случится, если ты пойдешь с другим взрослым, который собирается помочь тебе.

Он, казалось, колебался.

— Папа сказал, я не должен никуда ходить с чужими людьми.

Она вздохнула.

— И папа абсолютно прав. Но водитель оставил тебя в чужом месте, и я помогу тебе добраться домой. Я уверена, твоя мама ничего не имела бы против.

— У меня нет мамы, — заявил мальчик деловым тоном. — Моя мама умерла. Я не помню ее.

— Ой, извини. — В груди у Дарси что-то сжалось. Она взглянула на ребенка, шагающего рядом с ней: длинные ресницы, бледные веснушчатые щеки. В какой-то безумный миг она подумала, как жаль, что она не мать этого симпатичного малыша. — А как зовут твоего папу?

— Джозеф.

— Джозеф, — повторила она. У нее остановилось сердце. Нет, не может быть, это невозможно…

Ребенок устремил на нее лучистый взгляд:

— Так звали отца Иисуса — Иосиф. Мы ставим в школе пьесу об Иисусе. — Взглянув на конюшню, он вдруг воскликнул: — А вон Шоколадка!

Проследив за его взглядом, Дарси не заметила ничего необычного.

— Где?

— Вон там, — и мальчик указал пухленьким пальчиком на лошадь, жующую сено в загоне. — Прямо там, Шоколадка, лошадка.

— Правда? Откуда ты знаешь?

— Мой папа объезжал ее, — с гордостью проговорил мальчуган. — Но он разрешил мне дать ей имя.

И вновь Дарси почувствовала странное покалывание в груди.

— Твой папа объезжал ее?

— Ага. А где папа? Он должен встречать меня у автобуса. Он сказал тебе встретить меня вместо него?

— Нет, — ответила она осторожно. — Рик, а кто твой папа?

— Почему бы тебе не спросить об этом прямо у него? — раздался за ее спиной низкий голос.

Она повернулась на каблуках и оказалась лицом к лицу с Джо.