Провал операции «Z»

Глава 2

Кто-кто, а я никогда не начну брызгать слюной и пересказывать анатомические и физиологические подробности своих любовных приключений, поскольку считаю, что если автор моего уровня примется будоражить читателей сомнительным жанром, то лучше уж забросить профессию и заняться разведением головоногих. Но вы ведь без подробностей не можете, а некоторые, если опустить детали той ночи, вообще бросят читать мой шедевр. Специально для таких скажу возможно, увидев мисс Глорию Виктис без пижамы, вы, мои дорогие, стали бы вести себя недостаточно достойно, чтобы вас называли членом гражданского общества, а против некоторых пришлось бы применить юридические санкции.

Не стоит перегибать с эротическими сценами. В конце концов, меня переводят на многие языки, и переводят, между прочим, по-разному. А если меня в дополнение ко всему переведут на строгий режим за покушение на нравственность домашних хозяек и несовершеннолетних, то тут, ребята, — сливай воду! Мне только этого не хватает! Не говоря уж о том, как начнут чесать языки в моем квартале! Сан-Антонио — это красивый фольклорный жанр, роман развлекающий и без всяких клубничек. Хотя всегда найдутся типы, единственная страсть которых — ковыряние в чужом белье, и уж они, будьте покойны, отроют голое человеческое тело даже там, где оно покрыто густой бараньей шерстью. Начнут рыться грязными лапами, так что потом придется вводить карантин с полной дезинфекцией!

После такой хлопотной ночи я просыпаюсь довольно поздно. Рядом со мной в глубоком сне ровно дышит Глория.

Мисс Виктис, доложу я вам, — прекрасный постельный вариант! Мне очень понравилась ее манера рвать ногтями простыни в экстазе — так и чувствуется изысканная натура! Любовь — так по высшему классу!

Я не решаюсь звать гостиничных рабов по поводу утреннего кофе, чтоб не будить партнершу. Ее принадлежность к элите требует, чтобы мисс миллиардерша дрыхла до полудня, не меньше!

Богатые не могут вставать рано — кроме как если на псовую охоту, — иначе это бросает тень сомнения на происхождение их состояния. Не дай бог, люди подумают, что они вкалывают где-нибудь в мастерских «Рено», дабы заработать на пропитание.

Так я сижу и соображаю, как мне быть, но вдруг слышу очень мелодичный, даже нежный звонок телефона. Может быть, вы и сами замечали: у богатых комфорт во всем, вплоть до деликатности телефонного звонка. Он будто шепчет, телефон миллиардеров. И шепчет в сослагательном наклонении и в вопросительной форме, не от себя лично, а в третьем лице, тоном деловым и церемониальным, как бы спрашивая: не помешал ли?

Жду, поскольку, несмотря на близость наших отношений с хозяйкой апартаментов, я тем не менее не у себя дома! Но так как хозяйка прошедшей ночью по случаю оказалась и моей любовницей, а сейчас, перекочевав из моих объятий в объятия Морфея, она и ухом не ведет, то все по той же причине, а именно чтоб не будить Глорию, я решаюсь взять трубку. То есть вроде как сам себе позволяю эту вольность, особенно если учесть, что звонят мне.

Беспокоят из криминальной полиции Ниццы. Старший инспектор, представившись, с неистребимым корсиканским акцентом уведомляет меня об обнаружении машины нападавших. Машина найдена в двух километрах от места, где они совершили попытку похитить Глорию Виктис, а именно на горной тропинке среди кустарника. Естественно, машина была угнана у одного парижского бизнесмена.

Ясное дело, ребята не похожи на мальчиков из церковного хора, готовились основательно — другая машина ждала их неподалеку.

Инспектор сообщает также, что они пока не вышли на самих бандитов. Словом, не повезло: следы остыли! И мне кажется, что вряд ли нам удастся их обнаружить!

Я благодарю и вешаю трубку. Глория, разбуженная разговором, божественно потягивается в постели и смотрит на меня телячьими глазами.

— Доброе утро, — нежно сюсюкает она.

Я отвешиваю ей утренний поцелуй, от которого даже самый усталый путник не только не остановится, но скорее, наоборот, срочно поспешит продолжить путешествие. Она находит это приятным и просит повторить. Поскольку я проходил техосмотр перед поездкой, то легко соглашаюсь. То, что должно произойти, происходит, и мы приветствуем друг друга на манер борцов вольного стиля.

— Выпить бы сейчас кофе в продолжение программы, — замечаю я через некоторое время…

Не знаю, кто как, но лично я считаю величайшим моментом жизни хороший завтрак рядом со спутницей в костюме Евы. Вы нет? Средиземное море у ваших ног, комната полна солнечного света, а вас обихаживают слуги, разодетые как гаитянские генералы! Ну чем не райское наслаждение? Кстати, ту давно устаревшую картину рая, которую нам дают многие нынешние религии, стоило бы отменить. Сами посудите, что они вам предлагают: банкет избранных под треньканье архангелов, перебирающих пальцами струны своих лютней. Скажем прямо — удовольствие относительное! Даже если собрание происходит под председательством самого папаши Господа Бога! Будь у меня время, я бы учредил новую религию и пообещал своим последователям рай, как его изображают на рекламных плакатах туристические фирмы, только лучше. Я бы предложил рай с комфортом, девушками, синим морем и морем виски, солнцем, кондиционерами и креслами-качалками под цветастыми тентами. Ангелы были бы одеты как слуги, а архангелы — как портье. При этом для увеселения находящихся в раю на заслуженном отдыхе граждан архангелами я бы нанял длинноногих девиц. И можете мне поверить на слово, приверженцев мне было бы не занимать.

— О чем вы задумались, Тони? — нежно говорит моя мышка.

— О том, что произошло ночью, красавица моя…

Она бледнеет. (Учитывая тот факт, что Глория из рода бледнолицых, почернеть она никак не может.)

— Да, правда, я как-то забыла… — Чашка с шоколадом в ее руке начинает дрожать. — Я так боюсь, Тони. Очень боюсь. Когда-нибудь им все равно удастся меня похитить. Они затребуют у моего отца огромную сумму, а когда он им заплатит, они меня убьют!

Ах, бедное израненное несметным богатством сердце, да еще с самого детства!

— У вас должен быть телохранитель! — изрекаю я.

Она соглашается.

— Папа предлагал мне взять одного, но я отказалась. Ужасно, когда за тобой по пятам везде следует какой-то человек. Вот если бы…

— Что «если бы»?

Она ласково прижимается к моему мускулистому телу и целует в голое загорелое плечо (это я подчеркиваю специально для дам-с!).

— Вот если бы вы, Тони, были моим телохранителем, я, пожалуй, согласилась бы… Знаете, отец заплатил бы вам целое состояние!

Она так мило произносит «состояние», как бы добавляя очарования в это и без того замечательное слово.

— Невозможно, Глория. Я работаю в государственной полиции.

— Уйдите в отставку!

В этом вся философия богатых янки. Они не ломают башку в сомнениях. Высказала точку зрения — а звучит как приказ! Щас! Если их послушать, то бросай все — и вперед! Предвижу дальнейшее! Две недели праздника, потом она изъявит желание выйти за меня замуж, а через месяц бросит где-нибудь в Майами или Санта-Монике без гроша в кармане. И прекрасному Сан-Антонио останется только сопли жевать! Не говоря уж о загубленной карьере!

— Нет, Глория, я люблю свою работу. В ней вся моя жизнь…

Но идея уже проторила себе дорогу в легкомысленной головке моей партнерши по матрасу.

— Сколько времени вы будете в отпуске? — спрашивает она.

— Надеюсь, месяц, любовь моя.

— Очень хорошо! Тогда я вас нанимаю в качестве телохранителя на месяц!

Говоря между нами и Красной площадью, охрана ее тела будет иметь несколько специфический оттенок. Я говорю ей об этом, но она даже не улыбается. Ее голова занята лишь одним — реализацией собственного проекта.

— Послушайте меня, Тони, — произносит она вдруг очень решительно (даже ее американский акцент не в состоянии нарушить торжественность момента), — я говорю серьезно! Речь идет о моей жизни! Через два дня я должна покинуть Францию и отправиться на остров Кокпинок…

Внутри у меня что-то бултыхается.

— Что, правда? Вы принимаете участие в этом торжественном собрании коронованных особ?

— Ну да! Отец, у которого недавно был тяжелый инфаркт, сам не сможет туда поехать и поэтому просил меня обязательно представлять его на празднике. Вы знаете, где находится остров Кокпинок?

— Галапагосский архипелаг?

— Браво, Тони! А еще говорят, что французы не знают географии!

Я воздерживаюсь от объяснений по поводу своих замечательных знаний, поскольку они основаны исключительно на дикой шумихе в прессе из-за предстоящего слета стареющих глав настоящих королевских фамилий и некоронованных особ финансово-промышленных династий. Специально для читателей-невежд (а среди вас, я уверен, есть такие, кто не знает столицу Гондураса) сообщаю, что Кокпинок является бывшим коралловым рифом, пережившим перестройку. Несколько лет назад он был куплен у Республики Эквадор знаменитым греческим судовладельцем Окакисом, который построил там самую шикарную резиденцию во всем тихоокеанском бассейне. Ныне строительство закончено, и хозяин хочет достойно отметить новоселье в своем весьма фотогеничном доме, о чем свидетельствуют многочисленные цветные фотографии в фас и в профиль, опубликованные mass media всего мира и его окрестностей.

— Я боюсь одна ехать на Тихий океан, ведь мне угрожает опасность, Тони!

— Так не ездите, душа моя!

— Отец мне никогда этого не простит. Он редко о чем меня просит — лишь об одном, а это для него главное: достойно представлять его, когда необходимо. В остальном я полностью свободна. Поехали! Праздник продлится всего неделю! Вот увидите, вам понравится — получится прекрасное путешествие!

Мысленно я чешу репу.

Галапагосы? О чем еще мечтать? Между прочим…

— Но под каким видом я туда поеду, маленькая моя?

— Под видом моего жениха.

Меня будто ломом по башке хватили — я чуть не поперхнулся.

Представляю себя в роли зятя Виктиса, запросто пожимающего протянутую пятерню какого-нибудь короля шнурков и подметок. Ха! В глубине души меня даже забавляет подобная перспектива.

— Но, сердце мое, у меня и гардероба соответствующего нет. Я привез всего лишь три или четыре костюма. А нужны смокинги, фраки, жабо, лаковые туфли и всякая такая дребедень!

— Ну и в чем вы видите проблему? Все это можно купить в Каннах, я полагаю! — продолжает наезд Глория. — Соглашайтесь, Тони, умоляю!

Поскольку я не отвечаю, она снимает трубку телефона и просит соединить со своим папой в Нью-Йорке. Примерно так же, как вы звоните своему мяснику, чтоб тот прислал вам пару бараньих котлет на ужин.

Пока мы ждем связи с моим будущим тестем (на неделю!), мисс продолжает увещевания. Ребята, держите — чувствую, слабею! Да еще, как назло, внутренний голос пробубнил мне все уши «Галапагосы! Остров Кокпинок! Коронованные лысины со всего света!» В принципе-то очень заманчивое предложение, а? У моих друзей из «Франс-суар» выскочат глаза из орбит на пружинках, когда я им изложу, как вкушал чай с королевой какой-нибудь Протогонии или занимался подводной охотой с самим нефтяным шейхом Фартуком.

Призывно звонит телефон. Глория берет трубку. На другом конце провода мешок с долларами ее папаши. Разговор идет по-американски, поэтому я понимаю через слово.

Тут малышка прикрывает трубку рукой и шепчет в мою сторону:

— Отец спрашивает, согласны ли вы на пять тысяч долларов, не считая оплаты за дорогу, суточные и так далее?

Я бросаюсь в экстренные подсчеты.

Если не ошибаюсь, пять тысяч баксов — это два с половиной миллиона старых франков, то есть двести пятьдесят тысяч новых, так? Только за то, чтобы прокатиться и позагорать на Тихом океане! Кроме американского миллиардера, такую затею может мне предложить только добрая фея Маржолена со своей волшебной палочкой.

Стараясь не сильно выпучивать глаза от радости, я вздыхаю и повержено киваю.

— Нормально, Глория.

Она еще с минуту щебечет что-то в трубку, затем бросает ее на рычаг и прыгает ко мне на шею:

— О, я так счастлива, Тони, дорогой!

А я как! Уж можете мне поверить!

— Вы сказали отцу о нападении на вас прошлой ночью?

Моя американочка прикусывает губу и становится серьезной.

— Бог мой, нет! Но… Знаете, у него больное сердце, и такая новость может спровоцировать новый инфаркт. — Потом ногами сбрасывает на пол простыню и объявляет:

— Дорогой, сейчас мы займемся вашим гардеробом. О, я всегда мечтала одеть красивого мальчика!

Это ж надо — сказать такое мне!

Мне, кому пришлось раздеть стольких красивых девочек!