Прыжок на месте

Глава 5 Как много для счастья надо

Гоблины слабы, тупы и примитивны — если сравнивать их с подготовленным к схватке воином, ну или хотя бы крепким человеком, вооруженным дрыном. Даже самые рослые из зеленокожих уродливых пигмеев достигали роста около полутора метров, если бы хоть раз в жизни распрямились полностью. Но недооценивать их не стоит — чувство локтя у маленьких варваров развито куда сильнее, чем у более крупных и цивилизованных гоблиноидов. Любой представитель этого мелкого племени каким то образом ощущает как настроение всех остальных гоблинов вокруг, так и их примерное количество. Это включает и выключает заложенные в карликах инстинкты.

Именно поэтому пара вояк может криками и угрозами навести панику на десяток двуногих паразитов, а вот уже два десятка свирепо накинутся на людей и очень быстро переведут их в раздел готовой к употреблению пищи. Оголодавшая сотня гоблинов может стремительно напасть и вырезать небольшую деревушку, пустив под нож все живое. А две сотни…разделятся на два племени и уйдут в разные стороны. Так проще оставаться незаметными, проще добывать пищу, строить иерархию и всегда есть определенный «свободный» запас места под рожающих как ударники самок. Если случалась ситуация, в которое племя должно было оставаться большим и сильным, то в нем происходили некоторые, непонятные наблюдателям социальные трансформации и начинали появляться гоблины, отличающиеся повышенным интеллектом.

В Зеленом Аду гоблин сидел на гоблине и им же погонял. Каждое племя было соседям братом, завтраком и развлечением. Рионна Аскальди говорила мне, что в глубинах этого зеленого массива есть огромные примитивные фермы, расположенные в подземных полостях, а так же живут плоды экспериментов Сеятелей над зеленокожим народом — куда более сильные, умные и живучие полукровки, но на внешнем краю сплошных джунглей стояла вечная братоубийственная каннибалистическая война самых обычных гоблинов. Те, кому хватало мозгов и отчаяния бежать — умирали в пустыне от множества отожравшихся на зеленых хищников. Но были еще другие.

Те, кто решил выживать на узкой полоске пляжей между джунглями и океаном. Те, кто пытался там зарыться в песок или украсить прибрежные скалы шаткими хибарами, способными кое как спасти от рейдов соплеменников, но разрушаемые любым сильным порывом ветра. Те, кто постоянно были готовы к визиту соплеменников из за пальм и папоротников или к выныриванию какой нибудь зубастой скотины из океана.

Те, к кому в гости пришли мы с Картером.

Я просто, нагло и беспардонно пользовался всеми преимуществами своей скорости, пролетая очередную лежку или лагерь гоблинов на всех парах и зашибая пару-тройку представителей племени. Желательно не насмерть, чтобы они своими криками собрали как можно большее число собратьев вокруг себя. А после этого возвращался, уже с полностью разогретым ядром Ки, в «Железной Рубашке» и начинал раздавать короткие жесткие удары по сторонам, каждого из которых вполне хватало местному низкорослому населению. Единорог в это время бегал где то на условно безопасном расстоянии, но вполне уверенно перекусывал или расшибал копытами головы тем, кто был слишком сосредоточен на моей неблагообразной персоне.

Сначала было непросто. Первыми в инвентарь спрятались цепи, которые вместо того, чтобы пафосно выкашивать толпы мерзких карликов летели криво и били не туда, лопаясь некачественно прокованными звеньями от хорошего удара. Потом сами удары руками и ногами стали куда короче и экономнее, особенно после буквально второго моего набега, когда несколько зеленоватых орлов с шипением и воплями истыкало мои ноги и пах копьями, из за чего пришлось быстро убегать, долго сидеть в «Целительной Медитации», а потом съесть едва ли не десятую часть всех припасов. Сидеть с риском — Дома Матери, к сожалению, встречались не так часто, как хотелось бы.

Но все постепенно налаживалось. Отскобленная и кое как высушенная шкура аспида стала отличной наспинной броней, что несмотря на дурацкий вид, было крайне практичным против дикарей, свято уверенных, что тычок копьем в спину это то, в чем нуждается каждый верзила. Росли приемы «Целительной Медитации» и «Железной Рубашки», понемножку рос «Повелитель Цепей», которого я практиковал на бегу и общий уровень персонажа.

— «Прием «Железная Рубашка» достиг 10го уровня! Защита увеличена в два раза!»

Прекрасно, то, что доктор прописал.

(спустя несколько часов)

— «Прием «Повелитель Цепей» достиг 10го уровня! Затраты на воздействие снижены в 2 раза!»

Чудненько, теперь еще и расстояние, на котором я «дотягиваюсь» взглядом почти три метра.

— Кирн…эй! Кирн! — слышится голос из уни…глубин души моей.

— Чего тебе, бесполезная суккуба?

— Я не бесполезная!

— Ты просто молчишь и бесплатно пользуешься моим зрением, слухом, нюхом и осязанием, вместо того, чтобы радовать меня своей мудростью и делиться опытом. — справедливо замечаю я.

— А я не могу просто взять и поделиться! Я демон! Мне нужен контракт, по которому я что то буду получать взамен! Правила, которым я буду следовать и которые буду соблюдать! А осязание можешь отключить, кроме порезов, ран и разбиваемых черепов этих уродцев, я ничего не ощущаю…потому что ты больше ничего не делаешь!! — сорвалась на визг суккуба по имени Лариса.

— Ты просто не ощущаешь, как с каждым днем твоего молчания переполняется чаша моего терпения, — поведал я ей, заодно поставив демону запрет на осязание и с оторопью наблюдая за доедающим гоблина Картером, который по кошачьи лег на песок и теперь с недоумением пытался воткнуть свою длинную морду между передних копыт, туда, где лежала тушка.

— Я демон, подери тебя Плакальщики Хитокабатотты! Мы действуем по правилам. Нет правил — нет действий. Я не могу воспринять твои слова «Будь полезной и тогда может быть обретешь когда нибудь свободу!». - прошипела Лариса.

— Тогда восприми слова «Будь полезной или готовься к неминуемой расправе», — великодушно разрешил я и вернулся к легкому послеобеденному геноциду.

(спустя трое суток)

— «Прием «Целительная Медитация» достиг 10го уровня! Расход ресурсов тела на исцеление снижен в 2 раза, расход Ки повышен на 20 процентов!»

И плюс и минус. Если б еще из этой чертовой медитации можно было выходить самостоятельно. Теперь то даже удар копытами от питомца меня не разбудит, даже не замечу. Хорошо хоть во время сеансов погружения в себя с целью исследования внутреннего мира Ларисы «И пусть весь мир подождет» не пытается закопать меня в почву!

Быстро, решительно и однообразно, следуя идиотской, вредной для разумных и столь полезной для меня сейчас идее Сеятелей, я стану сильнее.

С каждым новым уровнем «Железной Рубашки» гоблины превращались для меня во все более безопасную и что то верещащую биомассу, умиравшую без особых усилий с моей стороны. Я продвигался все дальше и дальше на восток, прочь от Города Неудачников, подыскивая удобные для себя места. Окрестности каждого Дома Матери тщательно обшаривались, в Купель летела любая мелочь, привлекшая своей необычностью мое внимание — причудливый краб, кусок странного дерева, связка необычайно тяжелых и гладких орехов…всё, что я мог оторвать и унести со своими 35ю единицами орочьей силы, умноженными на усиление Ки. И такого было много. Даже мой инвентарь пополнился на десяток кристаллов Дикой Магии, где, правда, самый крупный был всего лишь Среднего уровня.

Сила, выносливость, реакция…все характеристики мне были важны, но важнее всего была самая бесполезная в практическом плане.

Уровень.

Он не дает ничего и долго не будет давать. Он бесполезен. Вдвойне бесполезен бывшему Соломону, который просто хотел когда то тихо и мирно пожить вот на таком вот тропическом побережье, кушая бананы и отдыхая душой. А вот мне сейчас даст одну маленькую, но необходимую мелочь. Уровень спутает расчеты. Заставит ошибиться в предположениях. Натолкнет на неверные выводы. Уровень скроет меня даже посреди толпы.

И поэтому я буду вкалывать так, что вавилонские охотники на гоблинов со своими недельными рейдами в глубь лесов просто прослезились бы от зависти.

В день я пробегаю около восьмидесяти километров, встречая до пяти прибрежных племен гоблинов-беглецов. И уже начинаю очередное истребление только после того, как зеленокожие понимают, что тыкать в меня копьями, ножами и стрелами бессмысленно.

Для них.

У меня повышается уровень «рубашки».

(спустя полторы недели)

— «Прием «Железная Рубашка» достиг 20го уровня! Затраты Ки уменьшены в два раза!»

— «Прием «Целительная Медитация» достиг 20го уровня! Расход ресурсов тела на исцеление снижен в 2 раза, расход Ки повышен на 20 процентов!»

— «Прием «Повелитель Цепей» достиг 20го уровня! Сила воздействия увеличивается в 4 раза!»

Я сидел на траве и проводил анализ собственных сил и возможностей. Если не считать такой ерунды как характеристики, то они возросли многократно. Опыт, сын ошибок трудных…только он и ничто иное учило меня двигаться, бить, замечать признаки опасности и верно оценивать тональность гомона и криков маленьких зеленых человечков, позволяя понимать, когда засранцы собираются начать разбегаться. Жизненный опыт вещь многогранная — несколько пережитых штормов научили меня тому, что вернуться к одному из пройденных Домов Матери и начать лихорадочно закидывать в Купель все выброшенное непогодой на берег решение правильное и в высшей степени доходное.

Некоторые решения оказывались удачными — например не спеша убегать, громко и жалобно причитая, от группы выскочивших из джунглей коротышек, к которым нередко присоединялись другие отряды, позволявшие мне сделать зеленое красным в гораздо больших количествах. А вот другие пробы заканчивались фиаско, это в основном о попытках приманить нечто большое и морское путем закидывания трупиков в прибрежную воду. Те твари, которые откликались на угощение, были либо слишком большими, либо слишком быстрыми — выскочивший один раз здоровенный монстр, напоминающий угря, срезал мне ноги по колени и шею по плечи Картеру в одном броске. В итоге я остановился на методичном перемалывании беззащитных дикарей.

Сейчас ситуация опять подсовывала мне авантюру. Система оповестила о смене региона и предложила задание.

«Вы вошли в локацию: Прибрежная Зона Ивваттика»

«Получено задание: уничтожить представителей вида «грисслав». Текущее количество: 311 особей.

Время выполнения задания: бессрочно

Награда: очки характеристик — 50, предмет с характеристикой «вечный» на выбор, уникальная серия книг.

Штраф за провал задания — 70 процентов получаемого опыта на: 20 лет, Условия провала — выход из локации более чем на: 8 суток»

Ну как предложила…

— Вы там издеваетесь что ли?!! — заорал я в небо. Суккуба что то изумленно пискнула, подав голос впервые за несколько дней.

Небо, конечно, промолчало. Зато из кустов выскочило что то массивное, приземистое, темно-зеленого оттенка и подскочив ко мне за три быстрых корявых прыжка, схватило меня за ногу. И швырнуло.

Небо, земля, куст, пальма, хруст.

Смяв несколько шикарных папоротников, боднув пальму и помяв себе конституцию, я первым делом активировал «Железную Рубашку», а лишь потом начал шевелиться. Быстро вскочить не получилось, нога сдавленная и чуть не выдернутая из всего моего организма, не проявляла признаков жизни. Было больно, глаза искали противника, который тут же появился той же неопознанной массой и попытался сделать мне еще больнее, подпрыгнув и влепившись со всей дури в грудь. Я снова полетел, хоть и низко, но гораздо удачнее — не только не наткнувшись ни на что твердое, но и оказавшись на песке пляжа. Это позволило мне уверенно встать на три кости и совершить рывок с помощью «Пути Ветра» подальше, чтобы хотя бы рассмотреть противника.

Прятаться или немедленно нападать неопознанный монстр не стал. Вместо этого он выскочил из травы вслед за мной на песок, раскорячился пострашнее, заняв ту же позу, что и я, постучал себя кулаком в грудь и гневно заорал, показывая здоровенные клыки.

Горилла?

Не совсем. Это был тот самый грисслав, которого мне предлагалось убить. Темно-зеленая горилла в самом расцвете сил и лет, весом эдак под четверть тонны и носящая отчетливые следы того, что в ее предках был гоблин. Маленький, тщедушный и зеленый. Эта часть родословной монстра была написана прямо на его морде — здоровенный острый шнобель, увеличенные клыки по сравнению с обычной земной обезъянкой и крупные глаза в которых можно было разобрать лихорадочная ярость мелких гуманоидов, а не гнев мощного крупного животного, на чью территорию вторглись.

А еще эта скотина была несимметрично сложенной. И серебряного класса. Несимметричность же выражалось в том, что правая рука этого антропоида была длиннее левой, мощнее левой и заканчивалась куском…камня. Присмотревшись, я понял, что грисслав когда то давно вцепился всей ладонью в облюбованный им булыжник и не разжимал пальцев долгие годы. А дальше все снова понеслось вскачь.

Мутант накидывался на меня боком, пытался подцепить свободной лапой или внезапно ударить вооруженной. Я неловко отскакивал, кляня на чем свет стоит свою отсушенную и потерявшую чувствительность ногу, опираясь на руки и пытаясь понять, как же мне извернуться и нанести хоть один удар этой сверхмобильной туше. Будь ноги здоровы, вопрос был бы куда легче! Краем глаза я наблюдал за раздумывающим на безопасной дистанции Картером — несмотря на всю свою вредность в спокойных обстоятельствах, единорог ни грамма не терялся в бою, всегда смело атакуя рогом, копытами или пастью одиночных и далеко стоящих от меня гоблинов. Если, конечно, они были к нему спиной. Грисслава Картер решил поручить мне.

Как я его сейчас уважаю за тактичность, водохлеба копытного!

Я взмахнул вынутой из инвентаря цепью и метко хлестнул грисслава по его гоблинскому шнобелю. Обезъяна отпрыгнула назад и жутко заорала, приложив рабочую лапу к буквально размолотому органу. Я не нашел ничего умнее, чем хлестнуть еще раз туда, пытаясь покалечить хорошо видимую сейчас рабочую кисть гуманоида, хотелось уравнять наши шансы в подвижности. Мимо. Получилось только хуже, я напомнил горилле-мутанту о себе, как о источнике его проблем. Зеленая волосатая скотина невменяемо заорала и понеслась в лобовую атаку, брызгая кровью и слизью.

С трудом уворачиваясь от размашистых ударов взбешенного зверя, я решил предпринять отступление с помощью секретных боевых техник монаха и панического бега на трех конечностях. Вопрос, как с помощью слабого дробящего оружия в виде кулака уничтожить здоровенную косматую тварь находясь в кризисе мобильности, оперативным путем решаться не хотел. Сделав хитрый маневр с помощью «Пути Ветра», я исчез из поля зрения злой обезъяны и бодро поскакал на трех костях к кустам, откуда она меня и вышвырнула.

Это было ошибкой. Гоблины — стайные создания…как и обезъяны, что доказала мне гнусно верещащщая крупная самка, невероятно удачно попадая своей ударной каменной лапой мне прямо в грудь с размаха. Левую часть грудной клетки вмяло и я укатился к океану, хрипя и теряя сознание. Бесповоротно.

(час и 15 минут спустя)

Я скалил зубы, глядя в глаза тому самому грисславу, которому расквасил нос и который, скорее всего, меня и убил. Тот отвечал мне тем же, изредка подхлюпывая быстро подживающим носом. Между нашими лицами, полными «сострадания и тепла» друг к другу, расстояние было едва ли в ладонь. Но атаковать никто не спешил — мы оба были у внутренней стойки Дома Матери.

— С этого ракурса он весьма похож на твоего родственника… — ехидно заметила Лариса.

— …а мы и есть родственники. Оба относимся к семейству гоблиноидов. — сказал я, пытаясь разглядеть крохи разума в глазах сидящего на столешнице примата. Тщетно.

— Может тогда как нибудь извернемся и попробуем тройничок? — вывела меня из душевного равновесия суккуба. Куда то, куда еще не ступала нога человека.

— Никакой любви! — категорично сказал я, закончив кашлять и пугать грисслава выпученными глазами. — Только война! Я их всех убью. А потом тебя. Когда нибудь.

— О…ну и как ты собираешься это сделать, смелый герой? — продолжила изгаляться Лариса.

— Ну, с обезъянами вопрос почти ясный. С тобой — нет. — честно ответил я ей.

Всё племя грисславов расположилось прямо на территории Дома Матери в настоящем тропическом раю. Вокруг дома буквально раскинулось царство спокойных океанических лагун полных самой разнообразной живности, а между этими волшебно выглядящими мелкими водоемами в изобилии росло множество плодоносных деревьев. Настоящий рай на земле, который зеленые гоблиногориллы очень тщательно охраняли. И не без потерь, учитывая, что я насчитал в племени всего два десятка молодых самок и раза в два больше детенышей. Шесть десятков нонкомбатантов на более чем две сотни взрослых и злых боевых приматов.

К лагунам постоянно выходили все новые изгнанники и беглецы гоблинов, не выдерживающие конкурентной борьбы в джунглях, привлеченные безопасностью Дома Матери и обилием пищи — и превращались в закуску для хозяев этого места. Внимательно рассматривая буквально раздробленный мной час назад носище грисслава, я диагностировал у гориллы очень высокую регенерацию клеток. Для мелких и юрких гоблинов здоровенный грисслав был лишь немногим менее смертоносен, чем я сам. Но обезъян то было много. И гоблинов они любили — зеленое мясо было самой легкой добычей для них. Два других источника вкусной и обильной пищи имели наглость сопротивляться даже этим бугаям — огромные крабы и орехи. Именно по этой причине все обезъяны таскали в правой руке камень — раскалывать панцири и кожуру. Фруктами то не наешься.

В Дом Матери я прискакал сразу же после смерти, рассчитывая в покое перекусить и обдумать тактику убийства злобных обезъян, но решение вопроса обнаружилось прямо у местного джинна, щеголяющего массой татуировок. Изначально я рассчитывал купить продающийся в каждом Доме кинжал за 25 золотых и попробовать убивать обезъян, стараясь вспороть им что нибудь важное, проносясь мимо со своей скоростью, но изменил свои планы. В моих путешествиях не встречалось еще Дома, который бы не предлагал свой эксклюзив — какие либо предметы с пометкой «вечный» и часто соответствующие приблизительной географии расположения Дома. Чаще всего это была какая нибудь ерунда — ложки, половники, болотные сапоги, да хоть набор зубочисток…но иногда попадались предметы особой полезности. К примеру — как то купленное мной в подземном Доме приятнейшее нижнее белье.

Как рассказывала мне любящая путешествовать с комфортом Рионна Аскальди, уже существовали карты, на которых были отмечены Дома по всем континентам, где продавалось нечто очень полезное. С описаниями того, что там можно было приобрести. И некоторые дальновидные личности отправлялись в большое путешествие, стремясь собрать себе набор «вечных» вещей.

Этот Дом точно бы попал во все возможные списки, хотя не продавал ни удобных мечей, ни крепких кольчуг, ни хорошей одежды. Я повертел в руках двухметровый лом из хорошей стали, за который только что заплатил чудовищные 150 золотых монет Пана. Один из концов лома заканчивался круглым толстым кольцом, к которому было привязана бухта очень крепкой веревки, второй представлял из себя длинное вытянутое острие, снабженное крюками и заточенными зацепами.

«Большой стальной гарпун» весил порядка семи килограмм и был самым негуманным на вид орудием, что я видел в этом мире. Еще мне хватило денег на двух его младших братьев, обзывавшихся просто «Стальной Гарпун» и весивших «всего то» по два с половиной килограмма весу. Приблизительно. И стоивших всего то по сорок пять золота… От большого они отличались только размерами, обещая жертве такую же мучительную смерть от кровотечений и невозможность выдернуть острие без нанесения себе непоправимых повреждений. Крутя в руках эти промысловые орудия, я почти дал себе честное слово не использовать их на разумных и полностью отбросил мысль поделиться с кем нибудь знанием об этом Доме за деньги или просто так. Для человека подобная металлическая дурында представляла из себя именно возможность точным броском поразить какое нибудь крупное морское существо, не умеющее раздавливать лодки и потом подтащить его ослабевшее от кровопотери тело к судну. Для Бессов…это было хорошее копье, которое даже я сейчас мог вполне себе свободно метать.

И у меня были цели.

Потратился. Пять золота и двенадцать серебра…на первое время хватит, когда доберусь до города.

(спустя десять дней)

Последний грисслав вертелся на месте, отчаянно ревя и слепо размахивая кулаком-с-камнем. Его свободная рука была прижата к боку, куда не совсем удачно вошел последний оставшийся целым малый гарпун и судя по судорожным рывкам, зверь успешно себя приканчивал, пытаясь выдрать железяку. Как и все остальные до него. Происходящее было кроваво, глупо и на мой взгляд бессмысленно с точки зрения Системы — зачем выдавать задание на чуть ли не единственный вид тварей в этих джунглях, которые не только отличались от гоблинов, но еще и охраняли целую кучу лагун, позволяя в них жить огромному разнообразию тварей. Подозрения у меня были. Грисславов скорее всего вывели Сеятели и Пан пытался избавиться от чуждого ему вида.

Животное издохло и на моём внутреннем счетчике отобразился ноль, обозначающий, что задание выполнено и вид зеленых обезъян уничтожен. Но завершения и выдачи наград не случилось — вместо этого из воздуха над трупом материализовалось крупное зеленоватое яйцо.

«Яйцо питомца, содержащее последнего живого представителя вида: Грисслав. При использовании предыдущий питомец исчезает»

— Всё, не с кем больше в тройничок, — удовлетворенно сказал я, ставя большую заплатку на когда то полученную моральную травму.

— Как это не с кем? — справедливо возмутилась Лариса, тут же добавив, — А единорог твой на что?

Гавкнув нехорошим словом на суккубу, я взял яйцо подмышку, подцепил труп за ногу и поволок сдавать его в Купель. Картер шел сбоку и аккуратно посматривал на меня с очень деликатным видом, от чего хотелось ухмыляться, чем я и занимался. Кинув тело в пасть Купели, я обернулся к единорогу и подбросил на ладони яйцо.

— Зеленый. Сильный. Серебряного ранга! — поведал я бывшему коту.

Тот вскочил на каменную столешницу, улегся на ней и хотел презрительно фыркнуть, но вместо этого поперхнулся и исторг из глубин своего носа длинную соплю. Я ржал так, что чуть не промахнулся яйцом мимо пасти Купели.

— «Задание выполнено!»

С наградой я разбирался на свежем воздухе. Очки характеристик были уже зачислены, не представляя пока собой никакого интереса, а вот два других пункта интриговали и манили.

Сначала мне было предложено выбрать одну вещь с полезнейшим свойством «вечная» из всего трех пунктов…и я завис.

Второй пункт, обещавший хороший, крепкий, очень удобный стальной шлем был сразу отброшен — мои шесть бестолковых рожек ставили крест на стандартной защите головы. А вот два других пункта были чрезвычайно привлекательны и отталкивающи — но каждый по своему.

По описанию «Великолепное белье султана» представляло из себя удобные и чрезвычайно прочные трусы-боксеры даже с каким то аналогом резинки и обещало не только дарить комфорт, но еще и вполне работать как короткие шорты. Это было очень привлекательным. Но они были златотканные…с нанесенными на них изображениями павлинов. Фиолетовых павлинов.

Вместо трусов можно было рассмотреть гораздо более габаритное предложение, представлявшее из себя музыкальный инструмент, играть на котором я всегда мечтал научиться. Сейчас, глядя на свои длинные сильные пальцы и вспоминая, как хорошо звучит хрипловатый орочий голос, мне приходило понимание, что моя едва ли не детская мечта если не осуществится в ближайшее время, то как минимум, у меня будет все для ее исполнения, кроме, собственно, учителя.

Мечта против…трусов, похожих на мечту цыгана…

Я выбрал трусы.

Снял и отбросил набедренную повязку. Надел обновку. Было очень удобно и комфортно. Прям совсем. Недовольно поморщился из за того, что золотой блеск пробивается сквозь тонкую ткань туники.

Поднял голову и спросил у неба:

— Ты издеваешься? «Дворцовый рояль Эходора»? Он весит полтонны! Я ж на хранении разорюсь!

Ответа не было. Вместо этого передо мной материализовался внушительный вертикальный сверток, перевязанный веревками. Система о нем говорила следующее:

«Сборник книг»

Класс: обучающий материал

Редкость: уникальный

Свойства: один владелец

Уникальные свойства предметов сета: «вечный», «привязка к владельцу», «неразрушимый», «нельзя потерять».

Описание: единственный в мире цикл книг, не имеющий аналогов и дубликатов. Посторонние могут испытывать восхищение и зависть, лицезрея обложку, но не смогут прочитать ни одной буквы в этих книгах.

Я со скептицизмом посмотрел на сверток. Подумал. Дотронулся пальцем. Оберточная бумага и веревочки ожидаемо пропали и десять хороших, толстых книг в мощном металлическом переплете оказались у меня в инвентаре, гордо светя перед внутренним взором римскими цифрами на корешках. Я достал книгу с маркером «I», прочитал название. Покачал головой и снова спросил у неба:

— Ты ведь точно издеваешься, да?

Небо промолчала, зато вместо него спросила Лариса, наблюдавшая, как я открыл книгу и читаю вступление:

— Я не могу понять ни слова из написанного. О чем книги, Кирн?

— О искусстве убивать, Лариса…именно об этом…

(спустя пару дней)

Вид с того же Дома Матери, точнее с вершины его купола, открывался изумительный. Именно об этом я мечтал более восьмидесяти лет назад, убегая от наивных и жадных жителей страны, которой уже наверное и нет на карте. Голубые мелководья лагун, наполненные прозрачнейшей водой, в которой растут кораллы, плавают сотни видов рыбок и прочих тварей. Деревья на берегах, демонстрирующие россыпи плодов или же их тяжелые грозди. Крабы, раки, улитки и черт знает еще какая ползающая дрянь, красиво дополняющая пейзаж. Изумительнейшей красоты восходы и закаты.

Как только я уйду отсюда, придут гоблины. Они будут ютиться у Дома Матери, гадить в эти лагуны, ломать деревья, строя свои убогие хижины и частоколы. Перекопают весь песок, отыскивая что либо острое, способное пойти на наконечник стрелы или копья и обломают все кустарники, вырезая для себя дубинки.

На самом деле, сейчас я успокаиваю свою совесть. Еще в орочьем детстве я понял, что мне нужно и тщательно шлифовал свой план, который в результате привел меня сюда — на побережье, куда не сунется ни один здравомыслящий Бесс, переступивший Предел Расы. Слишком опасно. С одной стороны океан, обещающий смертельное безумие, с другой стороны не менее смертельные бесконечные джунгли. Лишь тот, кто воскресает быстро и недалеко от места своей гибели мог добраться сюда без особых проблем. И сделать то, после чего гоблинам будет нечего осквернять.

Я натянул толстые длинные рукавицы, удачно выцыганенные у людей принцессы.

Предстояло очень много однообразной работы. Вылавливать живность. Убивать гоблинов. Собирать плоды. Рубить и ломать деревья. Поднимать камни. Ломать кораллы. Ловить гигантских крабов и черепах. Обходить окрестности на пять часов в обе стороны после шторма.

И все найденное, отломанное, убитое полетит в Купель. Все великое биологическое и химическое разнообразие этого места будет запихано в бездонную пасть глупой каменной головы жадными орочьими руками.

Потому что иного пути нет. Я не усижу, праздно смотря на свой пупок и выращивая кабачки. Пока нет.

У Соломона могли возникнуть вопросы. Он бы искал компромисс или объяснение, старался бы успокоиться и забыть, отбросив бесполезные с его точки действия. Мне же, спустя столько лет, ничего не хочется вспоминать, ничего не хочется выяснять и уж точно никому не хочется мстить.

Я же…просто хочу что то раздолбать.

Не знаю что это, но оно точно выстроено с помощью когда то оболваненного лысого монаха.

Страна, система, структура, общество…какой то неизвестный мне элемент мира, которому были нужны разные вещи. В том числе очень редкое Разрешение на Свободную Гильдию, сборник экономических новостей небесной китайской империи и видимо много чего еще. У этого неизвестного мне элемента есть даже Герой-смертный. И некий золотой архимаг, обладающий столь редкими и желанными для магов посохом и гримуаром.

Только вот это тайное общество или хрен знает что…совсем не бессмертно, в отличии от меня.