Pure Love and Insult Complex 3

Храбро говорит она.

Лицо Цукико-сан бледное, её тело дрожит.

Она вся потеет, но всё ещё держит мой член.

— Если Цукико сделает это, то Йоми тоже! Йоми тоже сделает это!

Говорит Йомико-сан, но.

— Нет, Йомико-сама, пожалуйста, не заставляй себя.

— Цукико тоже! Не делай невозможное!

— Я старшая.

Цукико-сан через силу улыбается Йомико-сан.

Но это не похоже на улыбку.

— Цукико.

— Дом Такакура в кризисе. Отец и мать мертвы, долг старшей дочери – защитить семью.

— Но Цукико. Я наследница дома Такакура!

Цукико-сан хочет защитить своих сестёр, потому что является старшей среди них.

Йомико-сан считает себя преемницей служительницы храма, так как в ней течёт кровь отца-священника.

Обе хотят пожертвовать собой, чтобы спасти сестёр.

Теперь их эмоции проявились.

Первый этап окончен.

— Хорошо, Цукико-сан. Нет, Цукико. Теперь ты моя ученица, поэтому я буду называть тебя Цукико. Хорошо?

Говорю я, перебивая Йомико-сан.

— Да, спасибо, Куромори-сама.

— П-подождите, я-я тоже.

Говорит Йомико-сан в панике.

— Я-я тоже сделаю это. Пожалуйста, научи меня. Научи Йоми сексу!

— Йомико-сама, пожалуйста, не заставляй себя.

— Заткнись, Цукико.

Я затыкаю Цукико.

— Йомико говорит, что хочет научиться сексу. Я не знаю, сможешь ли ты стать проституткой, но сначала я покажу тебе, как заниматься со мной сексом.

— Но.

— Говорю вам заранее, вы не сможете стать проститутками только изучая, что такое секс. Я уже говорил вам, вы не станете проститутками, если не сможете заниматься сексом с разными мужчинами.

Я провожу черту.

— Но сначала вы займётесь сексом со мной. Я проверю, подходите ли вы для проституции. Может быть одна из вас станет проституткой, может никто. Мы не узнаем это, пока не займёмся сексом.

Сказал я.

Йомико:

— Да, Сенсей, пожалуйста, позаботься о нас.

Она назвала меня «сенсей».

— Куромори-сама, благодарю вас. Пожалуйста, пусть я первая получу этот урок.

А, Цукико хочет по возможности оттянуть изнасилование Йомико.

Да.

Я должен отчитаться Дедуле завтра.

Если я отложу сексуальный урок Цукико, то на Йомико не хватит времени.

Но я этого не допущу.

— Я не буду решать это сейчас.

— Пожалуйста, обдумайте это, Куромори-сама.

Похоже Цукико не хочет называть меня «сенсей».

Ну, я моложе, так что ничего не поделать.

— Кстати, можешь отпустить.

Говорю я Цукико.

— Да?

— Можешь больше не держать член.

— А!

Цукико быстро отпускает мой член.

— Шоу-нээтян, поехали.

Говорю я, убирая член в штаны.

— Конечно.

Шоу-нээтян заводит движок.

Мы приехали сюда, чтобы узнать решимость Цукико и Йомико.

Если они не решатся сами, то я бессилен.

В итоге они обе готовы.

Этого достаточно.

— Едем.

Наша машина снова едет по дороге.

◇ ◇ ◇

— Поедем как планировали?

Спрашивает меня Шоу-нэтян.

— Да, как ситуация?

Спросил я.

— Всё как и ожидалось, но скоро могут возникнуть проблемы.

Ответила Шоу-нээтян.

Я смотрю в окно.

Мы проезжаем мимо храма.

— Храма Такакура больше этого?

Спрашиваю я сестёр.

— Гораздо больше. И сравнивать нечего.

Сказала Йомико.

— Он хорош. Полностью сделан в горе, церемониальная атмосфера, довольно красивый храм. Я прочитала это в документах.

Сказала Шоу-нээтян.

Семьи дома Такакура также живут в храме Такакура, который в настоящее время захвачен якудза.

Цукико и её сёстры не могут вернуться в храм, в которым они были рождены и воспитаны.

Возможно вчера их уже не было в храме Такакура.

Скорей всего СБ Кудзуки вывезло их перед встречей с Дедулей в резиденцию семьи Кудзуки в Киото.

— Почему служительницы храма должны тренироваться, как проститутки?

Внезапно спрашивает Мичи с переднего места.

— Я постоянно думала об этом.

Затем.

— Священные вещи должны поглотить всё вульгарное и всё равно остаться святыми.

Ответила Шоу-нээтян.

— Если вы хотите попасть в церемониальную атмосферу, отправляйтесь в христианский собор в Европе, вот там вы действительно почувствуете себя в священном месте. Это буквально святилище. Это чистое простарнство.

Я представляю себе историческое святилище в лесу или величественный собор из камня.

Да, там однозначно священная атмосфера.

— Но люди, который посещают такие места, вульгарны, у них есть злые помыслы, не так ли?

Говорит Шоу-нээтян.

— Прихожане, которые просят что-то у бога, жадные люди. «Я хочу, чтобы моя семья была здоровой» нормально, «Я хочу, чтобы меня приняли в школу» тоже неплохо. «Я хочу стать богатым» или «Я хочу вернуть человека, который мне нравится», это уже можно назвать желанием, вы так не думаете? Например: «Я хочу, чтобы мой ненавистный босс потерял свою должность».

Да, эти прихожане со злыми прошениями на чистой священной территории.

— Из-за их желаний святое место загрязняется.

Да.

— В Японии много святилищ, которые стали такими. Они были чистыми, священными местами, но их церемониальная атмосфера исчезла. Они превратились в туристические места, а земля вокруг наполнилась каменными монументами и побегами бамбука по каким-то причинам.

— Храм Такакура не станет таким.

Говорит Йомико, но.

Неизвестно, что произойдёт при новом священнике.

Сейчас в храме Такакура нет ни священника, ни служительницы.

— Но святилища, чтущие свои традиции, не сломаются из-за злых мыслей прихожан. Вместо этого они заставляют своих прихожан чувствовать себя святыми. Короче говоря, поглощают всё зло и превращают его в святое. Вот что такое настоящее святилище.

Понятно. Прихожане могут пойти домой и чувствовать себя святыми, оставив злые мысли в святилище.

Святилище принимает и изгоняет все оставленные мысли.

— Интересно, были ли служительницы храма Такакура такими.

Сказала Шоу-нээтян.

— Служительницы принимали злые мысли от людей, которые обращались к ним, а затем освящали их.

— То есть секс?

Спросил я.

— Какка упоминал о святых проститутках в Японии, не так ли? Даже в других странах с древних времён в храмах были проститутки. Вы слышали когда-нибудь об «Экзорцизм через секс с проституткой».

— А, понятно.

— Сила секса – это объект веры. В Японии есть культура скрывать Укиё-э в кимоно, как амулет.

Сказала Шоу-нээтян.

— Поэтому я согласна с тем, что ты сказал раннее, если они хотят стать служительницам храма, то они должны заниматься сексом с мужчинами, которые попросят об этом.

Она смотрит на Йомико и Цукико через зеркало.

— В конце концов, храм не может быть избирателен со своими прихожанами, да? Храм должен принимать людей, которым нужно отпустить злые помыслы, независимо от того, какие они люди. Храм должен поглотить злые мысли и наполнить людей чистыми чувствами.

Служительницы храма должны высосать зло и выпустить чистые чувства.

Могут ли они сделать это?

Ах.

— Понятно. Дедуля.

— Что-то не так?

Шоу-нээтян спрашивает меня.

— Нет, ничего.

Дедуля хочет, чтобы я поразмыслил над «проститутками» через сестёр Такакура.

Перед открытием борделя Куромори.

Что такое проститутка?

Или к чему должен стремиться наш бордель в будущем?

Святые служительницы дома Такакура – это пример для размышлений.

Это испытание.

Моё испытание.

Затем.

Щоу-нээтян звонят по рации.

— Да, Секи на связи.

Шоу-нээтян отвечает на звонок.

— Принято. Переходим к плану Д. Будьте готовы.

Мы ехали по центру города, как приманка.

Враг заглотил наживку!!!

Глава 662

Мы уезжаем из центра.

Близится ночь. Вокруг нас всё темнеет.

— Не смотрите назад. У нас на хвосте три машины.

Говорит Шоу-нээтян.

Я смотрю в зеркало заднего вида.

Да, виден свет фар трёх машин позади.

— Самое время.

Я:

— Цукико. Ты разорвёшь отношения с Андо и якудза. Ты не против?

Спросил я. Йомико ответила вместо Цукико.

— Эти люди усердно работали ради нас.

— Подробнее.

— Они охраняли мать и отца, и когда мы куда-то едем, они сопровождают нас. Они очень помогли нам даже на фестивалях в храме Такакура.

В дополнение к живой силе, якудза, возможно, поддерживали храм Такакура финансово.

— Андо Кудзава-сан приехал, чтобы защитить храм Такакура от семьи Кансай Райджин.

Сказала Цукико.

Короче говоря, он мелкая сошка из большой группировки якудза.

Он не знает настоящей цели верхушки.

Йомико сказала, что якудза защищали людей дома Такакура.

Но тогда почему были убиты родители Йомико?

Нет сомнений, что якудза связаны с убийством служительницы храма.

При этом рядовые не знают цели верхушки.

— Но в них нет нужды, если Цукико всерьёз планирует стать проституткой.

Я смотрю в глаза Цукико.

— Теперь я буду защищать тебя и твоих сестёр. Поэтому ты должна попрощаться с Андо.

Даже если рядовые якудза, такие как Андо, будут пытаться защитить дом Такакура.

Пока им приказывают верхушки, сёстры не могут быт ьв безопасности.

— Но служительницы храма Такакура были их арбитрами в течении нескольких поколений. Если мы разорвём отношения с ними.

Говорит мне Йомико.

— Тогда подумайте об этом, когда закончите обучение и станете настоящими служительницами, хорошо?

Сейчас сёстры Такакура не могут выполнять обязанности служительницы.

— Якудза будут только мешать вашему обучению. Разве я не прав?

— Да. Эти люди попытаются увезти нас на свою базу.

Йомико всё ещё верит, что якудза нуждается в служительницах храма.

— Даже если Андо-сан защитит нас, они заставят нас служить в угоду их группировке даже до того, как мы закончим обучение.

Цукико вздыхает.

— Андо-сан не плохой парень, но приказы верхушки группировки не обсуждаются.

— Я не хочу стать «птицей в клетке», я стану следующей служительницей храма! Я не хочу, чтобы они контролировали нас, я хочу, чтобы они доверяли мне, как служительнице храма.

Похоже, что Йомико искренне хочет стать служительницей храма.

А, вот почему.

Цукико держит в себе сильную Ци, но она не показывает её Йомико.

Она блокирует свою силу, чтобы Йомико стала следующей служительницей.

Йомико, дочь священника, гораздо лучше подходит для того, чтобы стать следующей служительницей, а не дочь босса якудза, зачатая в результате арбитража.

— Тогда вы разорвёте отношения с Андо и другими. Хорошо?

Серьёзно спрашиваю я.

— Да, я понимаю.

Цукико смотрит на меня.

— Я сделаю всё, что скажет Куромори-сама.

— Йомико тоже.

— Я доверюсь сенсею.

Хорошо.

— Они догоняют.

Говорит нам Шоу-нээтян.

Смотрю назад, две машины, преследующие нас…

Они ускоряются.

Затем они обгоняют нас.

— Они подрезают нас.

Две машины спереди блокируют дорогу.

Третья поджимает сзади.

Нам некуда бежать.

— Разве мы не должны что-то сделать?

Сказала Йомико.

Якудза из машины впереди машет нам рукой.

— Они направляют нас туда.

Взгляд Шоу-нээтян направлен на заброшенный зал пачинко.

Они планируют провести нас на парковку.

— Значит едем туда.

Шоу-нээтян следует за машиной впереди.

◇ ◇ ◇

Тёмная ночь, луна уже видна.

Мы вынуждены остановиться на улице, где почти не проезжают другие машины.

Мы въезжаем на парковку.

Машина позади нас блокирует выезд.

— Он здесь. Андо Кудзава.

Сказала Мичи с переднего места.

Темно, мне не видно, кто сидит в машинах якудза, однако

Мичи почувствовала Ци Андо.

— Чёрт возьми!

— Блять!

Мужчины выходят из машин.

— Мне тоже выйти?

Спрашивает Мичи, но.

— Нет, не сейчас.

Я останавливаю Мичи.

— Их здесь десять, я думаю, что справлюсь с ними.

— Просто оставайся внутри.

— Я заблокирую двери и окна.

Говорит мне Щоу-нээтян.

— Видите?! Так и знал!

Пять парней, вышедших из машины, окружили нашу.

Они осмотрели нас через окна.

Они проверили лица Цукико и Йомико.

— Аники! Оджо и остальные внутри!

Закричал подчинённый. Затем Андо Кудзава вышел из машины позади.

Он медленно подошёл к нашей машине со стороны Цукико.

— Оджо, мы вас искали.

Цукико смотрит вперёд. Она не поворачивается к Андо.

— Хорошо, идём. Мы обеспечим безопасность Оджо.

— Оджо, пожалуйста, выйдите из машины!

— Йомико-оджосан тоже! Пожалуйста!

Йомико растерялась от голоса якудза.

— Это Кудзуки? Или Куромори? В любом случае, не слушайте людей из Токио. Мы из Кансая, мы знаем, что лучше для Оджо!

— Откройте дверь!

— Давайте поедим любимые спагетти Йомико-оджосан!

— Вы можете съесть тортик!

Похоже люди, окружившие машину, были телохранителями сестёр.

Остальные якудза наблюдают со стороны.

— Мы знаем, вы наверняка волнуетесь за Луну-оджосан. Мы обязательно спасём её.

— Пожалуйста, открывайте дверь и выходите.

— Мы просим вас, Оджо, как вы можете доверять им?

Андо склоняет голову перед Цукико за окном.

— Цукико.

Йомико обеспокоенно смотрит на Цукико, но.

Цукико не отвечает.

Затем.

— Эй, эй, эй! Андооо!! Ты ещё долго так будешь стоять?!

К машине тяжелой походкой идёт другой якудза.

— Цукахара-сан, мы пытаемся убедить Оджо выйти, не мог бы ты подождать немного?

Андо меняет добрый тон на грубый, обращаясь к Цукахара.

Похоже он озлоблен.

— Что? Что? Что ты сказал?! Убедить?! Какое нахрен убеждение?! Оджо?! Пощади! Оджо!! Серьёзно?!

— Что нахрен слышал! Цукахара-сан!

Парни злобно смотрят на друг друга.

Это битва взглядов?

— Ты совсем тупой, Андо?! Какая разница, что они школьницы?! Мне плевать на твоё чёртово убеждение, быстро вытащи их!!

— Это грубо по отношению к служительницам храма Такакура! Наглый ублюдок!

— Какие служительницы?! Они просто маленькие девочки!

— А? Что ты несёшь? Цукахара-сан! Ты принижаешь дочерей Такакура?! Если хочешь вытащить их, то придумай идею получше, мудак!

— Что ты сказал?! Хочешь меня нахрен послать? Эй! Эй! Эй! Андо! Херов Андо!

— Не добавляй к моему имени «херов», мудак!

Парни хватают друг друга за воротники.

— Стой! Стой! Стой! Аники! Андо-аники!

— Босс Цукахара! Пожалуйста, успокойся!

— Вам незачем драться!

— Смотри! Оджо! Такакура Оджо! Пожалуйста, выйдите и помогите Аники!

— Скажите им перестать драться ради вас!

— Пожалуйста, Оджо!

— Йомико-оджосан! Пожалуйста.

Что это за фарс?

Затем.

— Хаа, Андо, ты бесполезный малец. Погляди теперь. Приехали люди из главного офиса.

Цукахара смотрит на дорогу.

Шесть машин едут к нам.

— Оджо, пожалуйста, поторопитесь. Мы ещё можем что-то сделать с ними. Пожалуйста.

Цукико не отвечает.

Из машин выходят люди и идут в нашу сторону.

— Оо! Отлично!

Старик с короткими усами и в солнцезащитных очках выходит из большого чёрного мерседеса.

— Цукахара и Андо, да? Я запомню ваши имена. Да. Я расскажу о вас своему боссу. Вам больше не о чем беспокоиться. Оставьте это на нас и возвращайтесь в Кансай.

Ээ.

— Ты просто хочешь забрать всю славу себе, не так ли? Босс Канеко.

Говорит Цукахара со смехом усатому якудзе.

— Думаешь у меня яйца малы для этого? Не беспокойся. Доверь это Канеко. Хорошо?

— Пока мы здесь, Канеко-сан. Я работаю по приказу руководителя.

Сказал Андо.

— И что? Ты такой прилежный, что пойдёшь жаловаться в штаб?

— Я не это имел ввиду.

— Подумать только, молодняк вроде тебя не слушается моего приказа, похоже на Канеко смотрят свысока. Это грустно. Очень грустно.

— Эй, Андо! Ты не можешь грубить боссу Канеко!

Цукахара вклинивается, опасаясь, что в итоге тоже будет наказан.

— Давай, извинись. Проси прощения у Канеко! Идиот!

Однако, Андо.

— Я не отступлю даже перед боссом. Я долгое время был телохранителем Такакура Оджо.

Он не сдаётся.

— Серьёзно? Вот поэтому? Ты отказываешься выполнять мои приказы во что бы то ни стало?

— Мне очень жаль.

— Тогда ты умрёшь вместе с этими девочками. Что на это скажешь?!

Босс с усиками поднимает руку, и якудза достают пушки.

— Куромори-сама.

Цукико смотрит на меня.

— Всё нормально.

Я держу руку Цукико.

— Но, сенсей, вы говорили, что эта машина.

С тревогой говорит Йомико.

Да, Шоу-нээтян сказала раннее.

Эта машина не бронирована.

— Что это значит?

Андо спрашивает босса.

— А, ты не в курсе? Это решение верхушки.

Босс Канеко смеётся.

— Мы избавимся от всей семьи Такакура. Это означает резню!

— Зачем?! Босс из штаба знает особую роль служительниц храма Такакура, не так ли?!

Андо удивился.

— Так сказало руководство. Они приняли решение, так что ты должен послушаться, не так ли?! Ты и правда бесполезный дурак!!!

Канеко плюёт на землю.

— Эй, ты не возрашаешь?! Мы изрешетим машину из наших пушек! Все в машине, включая сестёр Такакура, погибнут! А затем мы сожжём то, что останется!

Затем он заглядывает в машину.

— Эта оперативница очень красивая, жаль убивать её вместе с леди Такакура. На самом деле, я бы хотел немного повеселиться и потрахаться этой ночью, но верхушка приказала разобраться со всем, как можно быстрее. Уж не судите строго.

Затем он посмотрел на меня.

— О, привет парень. Не обижайся на нас, ладно? Не беспокойся. Думаю, что ты не будешь жалеть о своей жизни, умирая вместе с такими красавицами. Да?

Он говорит уверенно.

Затем Канеко смотрит на Андо и его парней.

— А что насчёт вас? Похоже ваш Аники противится мне до конца, если вы пойдёте за ним, я расстреляю вас вместе со всеми! Так что будете делать?!

Прокричал Канеко, подчинённые Андо переглядываются.

Затем.

— А-Аники.

— М-мы.

Они отходят от Андо.

— Прости, у меня недавно родился сын.

— Я тоже, я не могу ослушаться штаба.

— Прости, Аники!

— Я не могу умереть и оставить родителей.

— Прости.

Андо смотрит на своих подчинённых.

— Да. Я понимаю. Это ваш предел. Спасибо за всё. Но.

Он грозно смотрит на Канеко.

— Я не отступлю! Иначе я никогда не прощу себе этого!

Затем он посмотрел на Цукико.

— Оджо. Если вы погибните, то я погибну вместе с вами.

Какого чёрта?!

Ты просто хочешь умереть вместе с ней?

Ты согласен на это?

— Шоу-нээтян.

Спрашиваю я.

— Да, они на подходе!

Сказала Шоу-нээтян.

Похоже рация была включена заранее.

- Не двигаться! Иначе будет хуже!

Раздался голос из громкоговорителя, а затем загорелся свет.

Это не просто фонарь.

Вокруг нас несколько источников света.

Похоже это большие прожекторы, установленные на машины.

Как минимум пять.

— Что?! Что?! Что?! Что?!

Кричит Канеко в панике.

- Это служба безопасности Кудзуки. Вы окружены полностью вооружённым отрядом!

Затем.

Появляются оперативники в шлемах и бронежилетах.

Мне кажется их около сотни.

Ох, у них в руках автоматы.

— Они думали, что СБ Кудзуки бездействует.

Тихо сказал я.

Все подразделения СБ Кудзуки были развёрнуты, чтобы смести якудза, которые проникли в Токио, преследуя сестёр Такакура.

Шоу-нээтян, глава полевого подразделения, использовала нас, как наживку.

И враги естественно купились.

- Секи-сан. Это отряды 4 и 7, мы уже разобрались с четырьмя группами и 12 машинами, которые ехали сюда. Отряды 5 и 13 отслеживают ещё три группы.

Из рации звучит отчёт.

— Секи, принято. Теперь пора покончить с главой противников. Подавите тех, кто в отеле Шинагава.

- Отряд 6 уже в пути.

Услышав разговор по рации, босс Канеко:

— К-как вы узнали отель, в котором мы остановились!

— Вы недооценили службу безопасности Кудзуки, вот как.

Шоу-нээтян улыбается.

— Кх, у нас есть пистолеты! Вы заложники!

Шуруруру!!

Это звук разрубаемого воздуха.

— Гьеее!!

— Мугяаааа!!

— Докичооо!

Подчинённые босса Канеко падают один за другим.

— Рад встрече с вами.

Три оперативника стоят там, где только что никого не было.

— Я высшая элита СБ Кудзуки, Неуязвимый Джун.

— Его сослуживец, Тихий Чосаку.

— Минамида Харуо.

— Ну что ж.

И началась заварушка.

◇ ◇ ◇

— Все цели обезврежены.

Офицер отдаёт честь Шоу-нээтян возле машины.

Похоже у них есть транспорт, чтобы упаковать якудза, которых они обезвредили.

Всех якудза запихали в машину, остался только Андо.

— Отлично. На этом всё. Уходим.

— Так точно!

Офицер командует своим подчинённым.

— Всем оперативникам, уходим!

Прожекторы выключаются.

Большие машины СБ Кудзуки уезжают одна за другой.

И теперь только луна освещает парковку.

У зала пачинко остались машины якудза и мы.

А также Андо.

Андо связан по рукам и ногам.

Он сидит на стуле, который поставил оперативник СБ Кудзуки на холодный асфальт.

— Почему меня оставили?

Сказал Андо, глядя на Шоу-нээтян.

— Чтобы заставить тебя отказаться от дочерей дома Такакура.

Сказал я, открыв окно машины Шоу-нээтян.

— Что, отказаться?

Андо недовольно смотрит на меня.

— Если быть точным, это для Цукико и Йомико, они должны чётко понять, что больше не могут вернуться к прежней жизни.

Девочки с тревогой смотрят на меня.

— Мы сделаем их проститутками.

— Ублюдок! Как ты смеешь, это служительницы храма Такакура!

Андо грозно смотрит на меня.

— Ты действительно хочешь сделать девочек, служащих богу, проститутками?!

Так и знал.

Подчинённые уровня Андо не знают, чем на самом деле занимаются служительницы храма Такакура.

Он думает о них только как о целомудренных девушках.

— В любом случае уже поздно.

Говорю я Андо.

— Я уже попробовал Цукико и Йомико. Они сделали первый шаг к становлению проститутками.

— Что ты сказал?!

Андо поражён.

— Сколько времени прошло с тех пор, как ты упустил сестёр?

Я улыбнулся.

— Да, они были девственницами. Две, нет, три. Луна была очень узкой.

— У-ублюдок!

— Они кричали так громко, когда теряли девственность, что доставили проблем. Цукико кричала больше, чем Луна, хотя она старше.

Цукико и Йомико растерянно смотрят на меня.

Они не понимают почему я лгу Андо.

— Это было мило. Я сделал их женщинами. Цукико, Йомико и Луна, я заполнил их матки спермой до полна.

Говорю я Андо.

— Ублюдок, я убью тебя.

— Мы будем заниматься сексом каждый день, по крайней мере месяц, чтобы научить их работе проститутками.

Я начинаю мой план.

— Всё кончено. История служительниц храма Такакура окончена. Я лишил их всех девственности. Ты опоздал.

Андо:

— Думаешь я поверю в это?!

Он смотрит на меня, трясясь от гнева.

— Тогда я покажу тебе доказательство.

Я смотрю на Цукико.

— Цукико, мы займёмся сексом здесь. Раздевайся.

Цукико вздрогнула.

Глава 663

— Ты нахрен не шути со мной!

Андо в ярости от моих слов.

— Цукико, выходи из машины. Мичи, будь наготове.

— Да, Господин.

Я не думаю, что здесь остались якудза, после того как СБ Кудзуки провели зачистку, но всё же.

Лучше быть настороже.

Первой из машины выходит Мичи.

Она проверяет окрестности своей Ци.

— Опасности нет.

Сказала Мичи. Я в ней не сомневаюсь.

— Хорошо, вылезай, Цукико. Я за тобой. Да, Йомико выходит вместе с нами.

Я раздаю указания. Цукико:

— Д-да, Куромори-сама.

Она переводит дух и выходит.

Я за ней.

Затем Йомико-сан.

Шоу-нээтян остаётся за рулём на всякий случай.

Машина всё ещё заведена.

— О-Оджо, ч-что с одеждой?!

Андо видит, что на выходящей из машины Цукико только полотенце, которое прикрывает её голое тело.

Под полотенцем только трусики, лифчик снят.

— Н-не смотри. Андо-сан.

Цукико дрожит от стыда.

— О-Оджо.

У Андо нет слов.

— У нас был урок секса в машине, естественно, что она голая.

Я нарочно лгу.

— Это хорошее тело. Приятное на ощупь, а поскольку она девственница, у неё узкая киска. Мне не надоест кончать в неё снова и снова.

Я обнимаю Цукико сзади.

— Н-неет.

— Эй! Ублюдок! Отпусти Оджо!

В глазах Андо гнев.

— Не отпущу. Я хочу поиметь её.

Я массирую грудь Цукико под полотенцем.

— Я дал Кудзуки-сан слово, что к завтрашнему дню превращу сестёр Такакура в сучек, которые с радостью раздвинут ножки перед любым мужчиной.

Я притворяюсь сутенёром, которого нанял Дедуля.

— Ублюдок, ты просто молокосос.

— Разве возраст имеет значение? Я мужчина Куромори, дома, который заправляет роскошным борделем. Моя работа делать из девственниц проституток.

Я облизываю щеку Цукико на глазах Андо.

— Ууух.

Цукико плачет, дрожит от стыда и страха.

— Эй, Цукико, я тебе ещё не говорил? Если ты или Йомико не будете справляться с работой, мы продадим тело Луны.

Учитывая ситуацию, Андо поверит мне.

— Ублюдок! Ты даже с Луной-оджосан хочешь сделать это?!

— Хочу? Нет-нет, я уже сделал.

Говорю я Андо.

— Луне-оджосама всего 12!

— Да, пришлось постараться, чтобы порвать её плеву. Она плакала и кричала от боли. Ах да, я оставил её истекать кровью.

— У-у-ублюдок!!!

Андо пытается вырваться изо всех сил.

— Поэтому Луна освобождена от урока секса в машине. Я так добр, не правда ли?

Я лапаю грудь Цукико под полотенцем, пока говорю.

— Она будет моей эксклюзивной сексуальной рабыней. Однако, Если Цукико и Йомико будут плохо продаваться, я продам Луну. Я уверен, педофилы предложат отличную цену.

Я чувствую грудь и соски Цукико своей ладонью.

Ох, они твердеют.

Цукико возбудилась.

— Э-это не то, что ты говорил раньше. Т-ты не держишь свои обещания?!

Удивлённо кричит полуголая Йомико за моей спиной.

Видимо она не понимает зачем я устроил это представление.

— Нет, Йомико-сама. Мы должны слушаться Куромори-сама.

Говорит Цукико своей младшей сестре.

— Пожалуйста, молча перетерпи всё это. Если мы выдержим, то Луне-сан не придётся стать проституткой.

Цукико подыгрывает мне.

Она просит Йомико заткнуться и наблюдать.

— Мы должны следовать указаниям Куромори-сама, несмотря ни на что.

Говорит Цукико.

— О-Оджоооооооо!!!

Кричит Андо.

— Я сделаю ещё более постыдные, больные и пошлые вещи с твоим телом.

— Пожалуйста.

— Я снова кончу в твою матку.

— В любое время. Делай, как пожелаешь, Куромори-сама.

— Это мило, Цукико.

Я обнимаю Цукико.

Затем целую в губы.

— !!!

Андо онемел из-за шока.

Он раскрыл рот, как идиот, наблюдая за нашим поцелуем.

— Если подумать, то это наш первый поцелуй.

Шепчу я Цукико на ухо после поцелуя.

— Да, Куромори-сама.

— Ты впервые поцеловалась с мужчиной?

— Да.

— Ты впервые оголилась перед мужчиной, тебя впервые потрогали вот так?

— Да.

— Значит со мной будет первый секс, все первые разы Цукико мои.

Цукико ещё девственница.

Однако, я хочу, чтобы Андо думал, что она уже лишена девственности.

Андо – пешка в группировке, он не знает истинную роль служительниц храма Такакура.

Для него они невинные.

И если я лишу Цукико девственности, она больше не сможет стать служительницей храма.

— Давайте начнём урок секса на улице. Мы займёмся сексом перед этим парнем. Вы опозоритесь перед этим мужчиной.

Я трогаю промежность Цукико.

— Д-да. Я сделаю всё, что скажешь.

Рукой я лезу в трусики Цукико.

— О, Цукико, ты уже мокрая.

— Я-я не знаю.

Цукико краснеет.

— Ну, ничего не поделать. Мы занимаемся сексом со вчерашнего утра, когда ты потеряла девственность. Твоё тело привыкает ко вкусу мужчины.

Я потираю и стимулирую киску Цукико через трусики.

— Аууу.

Цукико горячо выдыхает.

Я:

— Ах да, забыл. Есть ещё один «первый раз», который я не взял у Цукико.

Сказав это, я расстёгиваю ширинку и достаю мой твёрдый член.

Холодный ночной ветер обдувает мою головку.

— Цукико. Оближи его.

— О-облизать его?

Цукико сомневается.

— Ты видела, как Мана делает это, не так ли? Это твой урок миньета.

Даже после моих слов Цукико не понимает, что ей делать.

— Вот так. Смотри и запоминай мои действия.

Мичи садится на колени передо мной.

Затем она сосёт мой член.

Оох, ротик Мичи влажный и тёплый.

Очень приятно.

— Да, ты отлично справляешься, Мичи.

— Господин научил меня.

Мичи продолжает умело обслуживать меня языком и губами.

— Э-эй!

Выкрикнул Андо.

Мичи – миниатюрная девушка. У неё даже плоская грудь.

Японская красавица.

Мичи показывает свою шикарную технику миньета.

— Запомнила?

Мичи отпустила мой член и спросила Цукико.

— Д-да.

— Тогда сделай это.

Мичи поменялась местами с Цукико.

— Вот так. Держи великолепную штуку Господина двумя руками. А затем с любовью ублажи его своими губами.

Цукико держит мой член дрожащими руками.

— Не тормози, лижи его.

— Д-да, извините!

Губы Цукико приближаются к моему члену, на её лице боль.

— Стой! Стой! Оджо!! Вы не можете!!

Кричит Андо во всю глотку, но Цукико не останавливается.

Она целует мою головку.

— Затем вытяни язык и оближи его.

— Д-да.

Мичи инструктирует Цукико, последняя высовывает язык и облизывает головку.

— Теперь возьми в рот.

Я хватаю голову Цукико и подтягиваю к себе.

— Нгуу!

— Соси его как леденец на палочке.

Мичи указывает Цукико.

— О-Оджо.

Связанный Андо впадает в отчаяние, наблюдая, как девушка, которую он поклялся защищать, сейчас сосёт у меня.

— Мне жаль! Оджо! Прости!

Андо понимает, что не может защитить Цукико.

— Ты не имеешь с этим ничего общего.

Говорю я, пока Цукико сосёт мне.

— Ты же просто пешка в банде?

— Я-я.

— Разве старик, похожий на босса, не сказал это? Твоя группировка хочет убить сестёр Такакура.

Сказал я. Йомико в шоке смотрит, как её сестра обслуживает меня своими губами.

— Это не правда! Служительниц храма Такакура были их арбитрами на протяжении поколений.

— И именно поэтому они хотят разрушить традиции и вырезать род служительниц.

— Но сила Мико.

— Да, они боятся этой силы Мико. Босс этой группировки испытал настоящий арбитраж, не так ли?

Сказал я.

Покойная мать сестёр Такакура показала свою силу двум поссорившимся боссам якудза.

Цукико родилась, как дитя арбитража, когда конфликт был закончен.

— Да. Босс Одори должен знать о силе Мико.

— Он знает и хочет убить девочек, не так ли?

Цукико остановилась.

Она смотрит на меня, держа мой член во рту.

— Продолжай.

Мичи указывает Цукико продолжать сосать.

Цукико снова работает языком.

Служительниц могут заставить других подчиниться своей воле.

Возможно они даже умеют читать мысли.

Босс испытал эту силу.

Возможно, он чувствует перед ними настоящий страх.

— Вместо того, чтобы позволить девочкам Такакура жить и использовать их в своих интересах, они решили убить их, чтобы более о них не беспокоиться.

— Это…

— Вот почему другая группировка якудза, которая захватила храм Такакура, перебила семью, когда появилась возможность.

Я начинаю наступление.

— Кто-то вышестоящий упомянул это, не так ли? Им было приказано убить нас.

Это только что произошло.

Всё чётко помнят это.

— Группировкой, которая захватила храм Такакура, заправляет молодое поколение, которое не знает про силу Мико, да? Поэтому ваши родители были убиты.

Они не знают, и потому так безрассудны.

— Они считают служительниц храма декорацией, поэтому они выбрали кого-то своего в качестве нового священника. Они не понимают, что значит «служительница храма Такакура».

Важна не родословная дома Такакура.

Важна кровь и навыки матери Цукико и её сестёр, традиции блудной девы.

Они не знали и убили нынешнюю служительницу.

Они думают, что достаточно просто поставить своих людей на посты в храме.

— В таком случае вы, дочери бывшего священника, встанете на пути у нового. Пока вы живы, другая группировка может захватить храм Такакура, включая вас троих. Поэтому они хотят убить вас.

Йомико молчит.

Цукико продолжает сосать.

— Вот почему Дедуля привёз вас в Токио. В Киото вы бы уже точно были мертвы.

Я разумно объясняю ситуацию.

Возможно дело ещё запутанней.

Во-первых, группировка Андо может быть связана с убийством матери сестёр.

— Тогда что нам делать?

Бормочет Йомико.

— Ничего. Вы уже мои. Вы будете служить мне, это всё, о чём вы должны думать. Взамен я буду защищать ваши жизни.

Сказал я.

Затем.

— Андо-сан, ты слышал? Ты должен сдаться. Ты не можешь защитить Цукико и её сестёр.

Андо пялится на меня.

— Думаешь ты можешь?!

— Да, могу.

Я смотрю на Андо.

— Я не пешка якудзы.

— Что ты сказал?!

— Я не прав? Что ты можешь один? Думаешь ты сможешь защитить сестёр?!

Андо замолчал, столкнувшись с реальностью.

Затем.

— Почему Сенсей защитит нас?

Спрашивает меня Йомико.

— Потому что так приказал Кудзуки-сама?

— Нет. Это уговор между мной и вами, девочки.

Сказал я, повернувшись к Йомико.

— Вы, сёстры, пришли к нам с обязательством стать проститутками. Дедуля просто представил вас. Непосредственные стороны уговора – вы и я. Верно?

Я смотрю прямо на Йомико.

— Если вы станете нашими проститутками, мы защитим ваши жизни. Это естественно. Таковы наши условия отношений с нами.

Цукико слушает меня, сося член.

— Мы не работаем забесплатно. Бесплатного сервиса не существует. Однако, как только вы заключите контракт, мы защитим ваши жизни.

Говорю я полуголым сёстрам под луной.

— Осталось только ваше тело и разум. Мне не нужна сила Мико. Я ценю в людях тело и разум.

— Разум?

Спрашивает Йомико.

— Мы бордель высшего класса. Нам не нужна дешёвая проститутка, которая продаёт только своё тело. Какой бы ни была красивой девушка, без соответствующего внутреннего мира она не нужна нашему борделю.

Вот так я считаю.

Я должен стремиться к идеальному борделю.

— Слушайте, это контракт. Поскольку мы будем рисковать нашими жизнями, чтобы защитить ваши, вы должны отдать нам свои тела и разумы. Так мы станем равными.

— Равными?

— Да, Йомико. Ты всегда думала, что к тебе должны относиться по-особенному, потому что ты являешься членом дома Такакура.

Она воспринимает жизнь под присмотром якудза, как данность.

— Однако, дело не в этом. Причина, по которой к тебе так относились, сила Мико твоей матери и авторитет храма Такакура, не так ли? Это не твоё собственное. Поэтому они защищали и поддерживали вас.

Я смотрю на Андо.

— Как этот парень, он зовёт вас «Оджо» и «Оджо-сан». Короче говоря, вы лишь придаток. Прямо сейчас, вы просто маленькие девочки без власти.

— Я-я.

Йомико с болью смотрит на меня.

— Твоя сила Мико ещё незрелая. Ты не служительница храма, давно пора это понять.

Мичи заблокировала силу Йомико.

— Оставь эту недосилу и прими то, что имеешь сейчас.

— Имею сейчас?

— Твоё тело и разум.

Я:

— Я признаю ценность твоего ума и тела.

Йомико задумалась на мгновение.

— Поэтому, проститутка?

— Да.

— Ты и Луну сделаешь проституткой?

— Она не станет проституткой, но Луна будет использовать свой разум и тело, чтобы служить мне. Она сама должна заработать право на жизнь.

Да.

Жизнь не подарок.

— Так мы живём. Мы прокладываем путь для собственных жизней.

Куромори – криминальная организация такого типа.

Мы должны тщательно заметать следы, чтобы выжить.

Йомико задумалась.

— Цукико, подвинься. Я тоже буду делать это.

Говорит она Цукико.

— Я тоже хотела бы научиться обслуживать член Сенсея.

Сказав это, она садится на колени рядом с Цукико.

— Йомико-сама?

— Я отплачу своим телом и разумом за защиту моей жизни.

Затем она облизывает мой член, заменяя Цукико.

— Вот так?

— Нет, так. Посмотри поближе.

Мичи показывает им пример.

— А, понятно. Хорошо. Спасибо.

— Это ещё не всё, я всему вас научу.

Говорит Мичи с невозмутимым лесом.

— Так, Цукико, лижи здесь, а Йомико там.

— Господин, я бы хотела облизывать твой зад.

— Да, я разрешаю, Мичи.

Три красавицы обсуживают меня под луной.

Затем.

— Я скоро кончу. Цукико, прими всю мою сперму в свой рот.

— Да, Куромори-сама.

Цукико берёт мой член в рот.

Я дрочу основание моего члена.

— Я кончаю, кончаю, кончаю!!!

— Эй! Прекрати! Ты не можешь делать это с моей Оджо!!

Андо потерял всю свою энергию.

— Я кончаю! Цукикооооо!

Горячая жидкость выплескивается в рот Цукико.

— Нгуу!!

Цукико морщится.

— Не выплёвывай.

Сказал я. Цкикок отчаянно пытается сдерживаться.

— Уууух, тьфух, угх!

Я до конца кончаю в рот Цукико.

— А теперь не двигайся.

Я держу Цукико за щёки и достаю мой член.

— Открой ротик и покажи то, что я только что залил в тебя.

Цукико поднимает лицо и открывает рот.

Её розовый язык покрыт моей спермой.

— Покажи это Андо тоже.

— О-Оджо!

Андо чуть ли не плачет.

— На этом достаточно. Закрой рот, затем смешай сперму со своей слюной.

Цукико следует моему указанию.

— Ты должна запомнить это.

Говорит Мичи Йомико.

— Да, должно быть нормально. Проглоти это. Не выплёвывай ни капли.

Слышно как Цукико проглатывает.

— Как только всё проглотишь, открой рот и покажи мне.

Цукико открывает рот.

Похоже она проглотила всю сперму.

— Скажи Господину: «Спасибо, что обильно кончил».

— Спасибо, что обильно кончил.

— Как на вкус?

Спрашивает Мичи.

— Горько.

— Скоро распробуешь, будет вкусно.

— Мы будем делать это каждый день?

— Не просто каждый день. Всегда и везде, если этого захочет Господин. Не забывайте, что вы предложили своё тело и разум Господину.

— Да.

Я:

— Теперь покажи свой рот Андо.

— Да.

Цукико снова показывает рот Андо.

— Оджо! Оджо! Оджо!

Андо злобно смотрит на меня.

— Ты ублюдок. Я никогда не прощу тебя!! Я убью тебя!!

— Конечно, как пожелаешь.

Сказал я.

— Говорю тебе заранее, наш бордель имеет авторитет. Мы не будем продавать проституток любому, у кого есть деньги. Мы разборчивы к нашим клиентам, понимаешь?

— Что ты имеешь в виду?

— Это означает, что даже если ты придёшь как клиент, мы не продадим тебе Цукико. Даже если ты достигнешь большого успеха в жизни и станешь большим боссом, мы не дадим тебе поиметь Цукико. Забудь о ней.

— Я не могу просто забыть о ней, щенок!!!

Кричит Андо, проливая слёзы.

Однако.

— Пожалуйста, забудь обо мне, Андо-сан.

Говорит Цукико Андо.

— Если тебе жаль нас, сестёр, то, пожалуйста, думай о нас, как о мёртвых, оставь нас.

— О-Оджо?!

— Это прощание. Спасибо тебе за всё, Андо-сан.

— Спасибо.

Цукико и Йомико склоняют головы перед Андо.

— Это! Это! Оджоооооо!!!

Отчаянный крик Андо раздаётся эхом во мраке ночи.

Глава 664

— Эй, постой! Ублюдок!

Привязанный к креслу веревкой Эндо гневно смотрел на меня под светом луны.

— Не думай, что сможешь уйти после этого сухим из воды!

Его взгляд был наполнен яростью.

...Я

— А что ты сам думаешь? Ты действительно хочешь, чтобы Цукико и Ёмико навсегда были привязаны к якудзе?

Я посмотрел на него свысока.

— Оба их родителя, жрец и жрица храма Такакура погибли. И это были вы, якудза, кто их и убили. Даже сейчас, вы все ещё продолжаете преследовать их.

— Жрицы Такакура необходимы для нашего мира!! Это традиция!

— Кого вообще волнуют причины?

Остановил я речь Эндо.

— Разве не просто ради вашего удобства? Очень странно смотреть на то, как якудза преследует их просто «потому что так было всегда».

Цукико и Ёмико молча слушали наш разговор.

— Более того, сейчас боссы твоей же организации хотят их убить. Так о какой традиции ты говоришь?! Вы просто боитесь «силы Мико» и лишь поэтому хотите их убить.

— Э-это…! Я… Я защищу оджоу!

Выкрикнул он.

— Правда? Ради этого ты даже нарушишь приказ своих начальников?

— Е… Е… Е… естественно!

— В одиночку?

— Д… да!

Я вздохнул.

— Знаешь, не очень уж это убедительно звучит от связанного человека.

— Э-это…!

— Ты понимаешь? У тебя ничего не выйдет.

Напрямую сказал ему я.

— Ты не можешь защитить леди Такакура.

— Нельзя говорить этого не попробовав!

— Твое текущее состояние и стало результатом твоих попыток.

Эндо замолк.

— Это невозможно. В конце концов ты живешь в мире якудзы. И тоже являешься одним из них. И поэтому не можешь сбежать от их правил.

Иерархия в вашей организации абсолютна.

Даже если Эндо спрячет сестер Такакура, проигнорировав приказы своего начальства.

То у него будет возможность рассчитывать на помощь только других якудзы и тогда сестер вскоре обнаружат.

Ну а потом группировка просто убьет их всех.

— И ты, ублюдок, говоришь, что можешь сделать что-то по этому поводу?!

— Мы ведь уже предприняли меры, разве нет?

Не только Куромори, но и все отряды Коузуки СС выдвинулись на дело.

— Мы схватили уже практически всех тех, кто последовал за ними в Токио. У нас также есть связи с полицией, так что у вас нет ни шанса на победу.

Сказала Сё-нээтян с водительского сиденья.

— Да кто вы, черт побери, такие?

Непонимающе посмотрел на меня Эндо.

— Мы просто злостные преступники, прямо как вы, только хуже.

Я посмотрел на Цукико и Ёмико.

— В конце концов я собираюсь сделать из этих девушек проституток.

Эндо:

— Умоляю… Ради всего святого, пожалуйста не надо обрекать их на такую судьбу. Прошу, сохраните невинность оджоу!

— Слишком поздно.

Ответил я.

— Ты ведь уже видел все сам до этого. Эти девочки уже не являются девственницами. Я уже порвал их плеву и выпустил внутрь свое семя.

— Ублюдок.

— Эй, посмотри на хорошую сторону всего этого. Знаешь почему эти девочки должны стать проститутками?

Цукико и Ёмико вздрогнули.

— Они должны потерять свою «силу Мико», чтобы разорвать свои отношения с Якудзой, разве не так?

— Э-это…?!

Эндо, один из нижестоящих членов якудзы считает, что у жрицы Такакура должно быть невинное тело.

— Жрицы храма Такакура должны быть девственницами. И когда они станут жрицами, получив свою силу, только тогда они могут жениться и рожать, прямо, как их мать. Однако их мужем должен стать мужчина, унаследовавший кровь жрецов храма Такакура.

Я начал громко врать.

И думаю у меня неплохо получается.

— Если они потеряют свою девственность до того, как закончат свою тренировку их «силы Мико», то потеряют возможность стать жрицей. Они так же потеряют свои силы. Ты ведь знаешь, что Ёмико уже начинала излучать часть своих сил Мико, не так ли?

Эндо был шокирован.

— Но посмотри на нее теперь. Можешь ли ты почувствовать от нее хоть частицу силы Мико?

Мичи сейчас подавляет силу Ёмико.

Но та этого даже не замечает.

— Я потеряла свою силу.

Слабо сказала Ёмико.

— Ёмико-оджоусан?

— Я больше не могу выпускать свою силу.

Из глаз Ёмико потекли слезы.

— Я же забрал ее девственность. И сделав это, они больше не смогут стать жрицами. Поэтому наследство жриц храма Такакура закончилось.

— Что ты имеешь в виду?! Черт!

Сказал Эндо, будто сплюнул.

— Я говорю, что поэтому вы с другими якудза перестанете преследовать этих девочек. В конце концов смысла в их убийстве нет. У них ведь больше нет их «силы Мико».

Бой только начинается.

— Однако, зная вас, то вы по-прежнему будете продолжать преследовать этих девочек, чтобы убить их. В якудзе полно людей, которые ничего не понимают. И я позабочусь об их защите от таких идиотов.

Твердо объявил я.

— Ну и конечно же мы сами не являемся благотворительной организацией. Сестры должны будут оплатить затраты. То есть они будут продавать свои тела большим шишкам политического и экономического мира. Не переживай, мы сами выбираем наших клиентов. Я не буду продавать их людям со странными предпочтениями. Мы будем выбирать лишь тех людей со статусом, кто знает, как надо любить женщин. И из-за того, что мы будем продавать их таким клиентам, то безопасность сестер Такакура будет лишь крепче.

Я создал историю, которую сможет принять здравый смысл Эндо.

— Нужно сделать было как минимум это, чтобы обеспечить безопасность этих девочек.

Эндо замолк.

— В общем, расскажи потом своим друзьям об этом.

Вместо того, чтобы говорить об этом верхушке, я хочу, чтобы Эндо рассказал об этом своим подчиненным и друзьям.

Если вся рабочая сила будет так думать, то якудза перестанет преследовать девочек.

Ибо они уже потеряли свою девственность и стали проститутками высшего класса. Поэтому они больше не могут стать жрицами дома Такакура.

— В общем на этом все, поехали назад. Цукико, Ёмико, Мичи, полезайте в машину.

— Куромори-сама…

Цукико хотела что-то сказать, но…

— Давайте вернемся поскорее домой, чтобы продолжить наши уроки секса. Я не дам вам сегодня уснуть. И научу трем приемам, чтобы ублажить мужчину.

Сказал я подталкивая Цукико в машину.

А потом прошептал.

— Ты ведь уже сказала свое прощание, да? Так что просто молчи.

— Да.

— Пожалуйста позаботьтесь о нас во время уроков секса! Сенсей!

Громко сказала Ёмико, возвращаясь в машину.

И под конец Мичи уселась на пассажирское сиденье и закрыла дверь.

— Я передам кому-нибудь забрать тебя через пол часа. Может быть будет немного одиноко, но придется тебе потерпеть.

Сказала Сё-онээтян, а потом закрыла окно.

Двигатель машины все еще был включен.

И фары тоже горели.

— О… Оджоу…

Я услышал грустный голос Эндо.

— Поехали.

Сё-нээтян надавила на педаль газа, игнорируя его.

— Эндо-сан, прости.

Пробормотала Цукико, но уже не оборачивалась на Эндо, который все уменьшался и уменьшался позади.

Она смотрел только вперед.

Со слезами на глазах.

◇ ◇ ◇

— Я записал весь разговор.

Сказала Сё-нээтян, продолжая управлять машиной.

— Мы выложим это в сеть якудзы. И поскольку это всего лишь аудиозапись, то они не смогут узнать тебя, но будут думать, что ты просто представитель Коузуки СС.

К Эндо приедет подмога через тридцать минут.

Он тоже расскажет о произошедшем.

И после этого моя ложь станет фактом.

— Все ведь будет в порядке, да? Ведь именно этого хотел дедуля, по крайней мере мне так кажется.

Спросил я у Сё-нээтян.

— По началу, я думал, что его целью было получить контроль над кансайской якудзой, захватив жриц Такакура, но…

Если бы все было именно так, то дедуля слишком увлекается войной с ними.

Они разобрались не только с теми, кто приехал в Токио, но даже шеф Язава был послан, чтобы напасть на базу противника.

— Дедуля собирается освободить жриц храма Такакура от контроля якудзы, да?

— Да.

Ответила Сё-нээтян.

— Его превосходительство недоволен, что сила Мико использовалась лишь для того, чтобы решать споры между бандами.

Жрицы Такакура впутаны в мир якудзы в качестве регуляторов конфликтов между ними.

— Да, существует очень много областей, где можно применить силу Мико, если разорвать их связь с якудзой.

К примеру бизнес-переговоры.

А еще их можно использовать в политике.

Понять, о чем думает какой-либо человек и заставить их действовать в желаемом направлении…

— Это просто пустая трата позволять якудзе монополизировать эту силу. Нет, якудза используют «силу Мико» очень осторожно, регулируя лишь некоторые из конфликтов, боясь уничтожить баланс в своем мире.

В конце концов это вне чьего-либо контроля…

Они не знают, как использовать слишком большую силу.

Но при этом они также ее и боятся.

Они настолько испуганы, что готовы даже убить текущую жрицу.

— Якудза просто предположат, что леди дома Такакура перестали существовать. Что больше в мире нет никого с такой силой.

Наследие жриц было прервано.

— Шеф Язава разберется со всеми деталями, связанными с боссами якудза, которые знают детали о силе Мико. В любом случае, их подчиненные знают лишь общие детали о жрицах.

На самом деле те, кто испытали на себе примирение при помощи жриц Такакура, так это босс группировки Эндо и ему подобные.

Если мы разберемся с их верхушкой, то останется лишь, чтобы Эндо и другие нижестоящие члены якудзы поверили в мою историю, что, потеряв свою девственность, они больше не могут стать жрицами.

Они просто будут думать, что наследие жриц было окончено.

— В любом случае, не будет ничего страшного в том, чтобы позволить узнать о том, что жрицы все еще сильны, лишь Его Превосходительству и другим политическим и экономическим лидерам.

Сказала Сё-онээтян.

То есть выбрать сферу применения для такой могучей силы.

Поэтому…

— И после этого менеджером жриц станешь ты. Именно ты будешь хозяином этих девочек.

Она посмотрела на меня в зеркало заднего вида.

— Жрицы храма Такакура будут слушать лишь твои приказы и только у тебя будет полный контроль над ними. Вот как все будет. И в таком случае, даже если высшие власти страны захотят получить помощь жриц, то они должны будут пройти для начала через тебя. Ведь жрицы не могут проявить свою силу без твоего присутствия. В таком случае…

Жрицы теперь неразделимы с нами. Ни у кого не будет появляться каких-то странных идей.

Поэтому они и будут жить вместе с нами.

Не важно, насколько кто-то силен, они не смогут атаковать дом Куромори, пока у нас будут жрицы Такакура.

Вместо этого они даже будут защищать нас от других людей.

— В конце концов они обязательная сила в случае чрезвычайной ситуации.

В зависимости от обстоятельств, их сила может предотвратить даже войну.

Если мы допустим жриц в мир внутренней политики…

Страна должна думать, что у них нет права ошибиться с использованием сил жрицы, но их можно использовать в качестве последнего козыря.

Дедуля имел в виду именно эту подстраховку.

— Умм, Куромори-сама?

Обратилась ко мне Цукико.

— Куромори-сама, как умаете, мы сможем стать жрицами?

...Я

— Можете, даже лучше сказать, что вы точно ими станете.

Это очень важное задание, которое мне дал дедуля.

— Цукико, Ёмико или может быть Луна. В любом случае, по крайней мере одна из вас должна стать полноценной жрицей.

— Но я…

Ёмико посмотрела на меня со слезами на глазах.

— Разве я не потеряла свою силу только что?

— Ты всегда можешь вновь получить то, что потеряла.

Сказал я.

— Лично мне кажется, что твоя предыдущая сила была бесполезна. Ты ведь даже стала плохой девочкой из-за нее. Поэтому ты должна начать с нуля и вновь получить свою силу. У тебя должно это получиться.

— Но…

— Мичи, что ты думаешь по этому поводу?

Она повернулась к нам.

— Угу, я согласна с господином.

Мичи посмотрела на Ёмико и Цукико.

— Глубоки внутри вас есть фонтан энергии Ци. Она бурлит внутри вас.

Сказала Мичи. Обе сестры удивленно охнули.

— Но Цукико-сама просто не знает пока что как достать эту энергию Ци. У Ёмико-сама же была небольшая брешь в том месте, где протекала Ци, и она била оттуда, как гейзер. Вы могли использовать лишь малую толику, которая таким образом выбиралась наружу. И вы привыкли так бездумно использовать ту небольшую энергию, при этом не зная, как использовать все свои запасы.

— Как думаешь, чего им не хватает?

Спросил я у Мичи.

— Свободы разума. Сейчас у них слишком много внутренних стен. И если они не высвободят себя из этой тесноты, то…

То это значит…

— Да, секс. Они должны прочувствовать удовольствие от вашей любви, господин, всем своим телом.

Дедуля сказал мне к завтрашнему дню научить Цукико и Ёмико основы того, как быть проститутками.

Истинная природа жриц Такакура это как раз святые блудницы.

В любом случае все сводится к сексу.

К тому, чтобы забрать их девственность и научить их удовольствию от секса.

Все начинается с этого.

— Куромори-сама, почему вы так заботитесь о нас?

Спросила Цукико.

— Даже, когда вы говорили до этого с Эндо, вы специально играли роль злодея.

У Эндо есть особые чувства к Цукико.

Н она не чувствует ничего подобного к нему в ответ.

Хотя она и не относится к Эндо холодно.

Цукико – добрая девочка.

Это я знаю.

И чтобы сделать так, чтобы Эндо перестал пытаться заполучить ее…

Я должен был заставить его смотреть, как она делала мне минет прямо у него на глазах.

— Да, точно, это ведь должно было быть неприятно для тебя, прости.

— Да, это было больно, стыдно и грустно.

Спросила Цукико.

— Но ваши теплые чувства достигли меня.

Цукико?

— Вы ведь сделали это потому, что волновались за меня?

Я так и знал, что у Цукико есть все качества, чтобы стать жрицей.

Она почувствовала Ци в моем сердце.

— Господин очень добр.

Сказала Мичи.

— Однако, Цукико-сама, вам придется испытать еще больше боли, стыда и грусти, но также и удовольствия, которое будет проникать в каждый уголок вашего тела и матки.

— Получится ли у меня?

— Ты сможешь. Нет, не так. Мы не можем провалиться.

Ёмико присоединилась к разговору.

— Я тоже буду стараться изо всех сил. Я пойду на что угодно, чтобы стать полноценной жрицей!

Ёмико рада, что ее мечта о становлении жрицей может быть исполнена.

— Тогда раздевайтесь. Пускай господин прикасается к вам, пока мы возвращаемся в особняк.

Сказала Мичи.

А потом Цукико…

— Умм, Куромори-сама?

— Что?

— Почему вы не сказали мне тогда раздеться?

Сейчас на Цукико под ее банным полотенцем были только ее трусики и лифчик.

И когда я играл с ее телом на глазах у Эндо…

Я не снимал ее полотенце.

Все, что я сделал, так это помассировал ее грудь под полотенцем.

Я даже не раздел ее, когда она делала мне минет.

— Я не хотел, чтобы он увидел твое тело.

Ответил я.

— Тогда почему вы не сказали мне сделать ничего, кроме как полизать?

— Ты ведь слизала и проглотила всю сперму, которую я выпустил в тебя, не так ли?

— Но, умм, Куромори-сама, вы не вставили в меня вашу горячую штуку.

А, так она думает, что было странно, что мы не занялись там сексом.

— Это лишь естественно. Я никогда не позволю Цукико испытать свой единственный раз в жизни в том месте!

Я просто не хочу показывать это тому человеку.

— Господин, вы могли сделать там это со мной.

Эй, Мичи?!

— Это была очень возбуждающая ситуация, лунный свет окутывал пространство, открытое поле и ночной бриз… Все это было так приятно. Если бы только господин позволил мне встать на четвереньки на асфальте обнаженной и отымел меня прямо там, на заброшенной парковке, то…

— Хммм, ну в следующий раз тогда можно будет.

— Ура!

Если Мичи так хочет этого, то ничего не поделаешь.

— А, точно, давай как-нибудь займемся сексом в машине.

Сказала Сё-нээтян.

— Видя то, как ты прикасаешься к телам этих полуобнаженных девушек, мне тоже захотелось это испытать.

— Угу, хорошо.

Ну если Сё-нээтян хочет…

— Думаю пока что мне рановато думать об этом. Сейчас моей задачей является быть с леди Такакура.

Дедуля попросил Сё-нээтян защищать двух сестер.

— Так что можешь их трогать. Делай что хочешь.

Нет, хоть ты и говоришь так, но все не так просто.

— Пожалуйста, Куромори-сама.

Похоже, что Цукико наконец решилась.

Она сняла с себя свое полотенце.

Ее белая грудь была полностью на виду.

— И… И я тоже!

Ёмико выпятила свою милую четырнадцатилетнюю грудь.

— Угу, тогда я начну их трогать.

А потом, пока мы ехали назад в особняк…

Я продолжал наслаждаться кожей двух девушек.

И даже поцеловал Цукико.

— Лучше не делай так, а то есть вероятность что вы прикусите языки во время езды.

Сказала Сё-нээтян, продолжая вести машину.

Да, мы можем прикусить языки, когда проезжаем по кочкам.

— И лучше пока что не лижи их грудь, хотя бы пока мы не приедем в особняк.

Да.

Обычно запрещается делать минет или любое другое действие, включающее в себя полизывание во время езды в машине.

В конце концов трудно предсказать, как машина себя поведет ночью.

— Я… Я начинаю привыкать к вашим прикосновениям, Куромори-сама…

Сказала Цукико, краснея.

Нет, ты совсем к этому еще не привыкла, ведь смущена.

— И… И я тоже! Я тоже к этому привыкаю! Сенсей!

Ёмико тоже не перестает дрожать.

◇ ◇ ◇

— С возвращением! Вы поздно, так что мы уже поужинали!

Неи поприветствовала нас перед парадным входом, когда мы наконец приехали.

— Да, прости, много чего произошло во время поездки.

Я вышел из машины.

— Кацу-нээ сейчас готовит ужин для все вас в обеденном зале!

— Вы все уже поели?

— Нет, Агнес и Мао-тян отказались есть. Они сказали, что не будут есть, пока Йо-тян не вернется домой.

Ох, простите, девочки.

— Думаю, что некоторые и остальных тоже еще не поели, но я сама все время была на ходу, когда вернулась, так что не уверена. Думаю, Кацу-нээ может сказать более точно.

Сказала Неи.

— А, точно. Луна-тян и Мана-тян еще не ели. Они сейчас находятся в приемной.

— Хах? Почему?

Почему там находятся только они?

— Ну, это же ты представил ее Агнес, да?

Да, я хотел, чтобы они стали друзьями.

Им ведь обеим по 12 лет.

— Но они не могут встретиться без твоего присутствия, Йо-тян. Кроме того, Луне-тян не комфортно от отсутствия своих старших сестер.

Да. Она должна есть с Цукико и Ёмико.

Думаю, это было верным решением, дать им подождать вместо того, чтобы заставлять есть.

— Хорошо, понял, кстати, а в какой они приемной сейчас?

— В четвертой.

А, там?

— Цукико-сан, Ёмико-сам, идемте со мной. А то мне, кажется, вы немного слишком сексуальны сейчас для ужина, не думаете?

Неи улыбнулась им.

— Я останусь с ними.

Сказала мне Мичи.

Да, Мичи должна продолжать следить за их силой Мико.

— Угу, спасибо, Мичи.

— Я пока припаркуюсь в гараже.

Сказала Сё-онээтян.

Она уже так много раз приезжала сюда, что уже знает где что находится.

— Похоже, что вечером будет дождь. И мне не хотелось бы парковаться на улице если есть возможность.

Похоже, что Сё-нээтян не хочет, чтобы ее американская машина намокла.

— Да, увидимся потом в обеденном зале.

— Да.

Она пройдет через проход ведущий напрямую от гаража туда.

Ну а теперь насчет меня…

Надо для начала повидаться с Луной.

— Йо-тян, пошли.

Неи ждала меня перед дверью.

◇ ◇ ◇

После этого она ушла вместе с Цукико и Ёмико, чтобы переодеть их.

А я… Я в одиночку направился в приемную.

Мана, конечно, должна составлять ей компанию, но…

Может быть Луне грустно?

Я немного волнуюсь.

Добравшись, я постучал в дверь.

— Да?

Изнутри раздался голос Маны.

— Я вернулся.

— О, заходи, братик!

Я открыл дверь.

А потом…

Увидел четырёх людей в комнате.

Луна с Маной и… Ёшико-сан с Юкино?

Понятно. А, точно, поскольку все отряды Коузуки СС были мобилизованы.

То Юкино сейчас живет у нас.

— Эй, ты поздно! Я голодная!

Хах?

— Мы пока что сопровождали Луну-сама.

Сказала Ёшико-сан с улыбкой.

Да.

Мы попросили ее подождать сестер Такакура и поприветствовать их.

— А Юкино-сан просто рассказывала кое-что интересное.

Добавила она потом.

— Хах? Что ты им рассказывала, Юкино?

— Что?! Я не говорила им ни о чем странном!

Ответила она с оскорбленным видом.

— Я всего лишь говорил о расколе среди профессиональных женских игроков в сёги.

Что?

— Сейчас капитан расколовшейся команды бойкотировала игру, чтобы досадить спонсорам турнира и за это ей запретили участвовать в турнирах на год.

Юкино.

Луна смотрела на Юкино пустым взглядом.

Сейчас на ней был костюм жрицы.

Если я не ошибаюсь, то, когда я уходил из школы, на ней было только нижнее белье.

— А откуда одежда?

— А, Кацуко-онээтян принесла ее из гардеробной.

Ответила Мана.

Точно это же бордель.

И абсолютно естественно, что тут есть костюм жрицы для косплея.

— И теперь, Танни только-только стала директором, так что у нее много трудностей!

— Ой…

Юкино тем временем радостно продолжила рассказывать свою историю Ёшико-сан.

Глава 665

— Папа! С возвращением! Десуно!

— Десуно!

Агнес и Мао-тян поприветствовали меня, когда я зашел в обеденный зал.

— Прошу прощения, вы должно быть уже проголодались.

— Мы ждали тебя, но пока ничего не ели, даже не перекусывали.

— Перекус!

Похоже, что Мао-тян повторяет последнее сказанное Агнес слово.

1 Они сказали, что не хотят есть без папы.

Рассмеялась Нагиса.

— А что насчет тебя, Нагиса?

— Еще нет.

А, она присоединилась к Мао-тян.

— Я так понимаю Шиге-тян снова дал тебе трудную работенку.

Вздохнула Нагиса.

— Ну ничего не поделаешь. В конце концов мы все должны помогать друг другу, ради блага всей семьи.

Кацуко-нээ вышла из кухни.

— О, Луна-сан, сядь вон там. Дорогой, а ты тут. Все остальные тоже присаживайтесь.

Только у нас с Луной места были указаны заранее, Ёшико-сан, Юкино и Мане же сказали сесть, где хотят.

— И так, с Луной-сан будут сидеть Цукико и Ёмико-сан. У вас ведь особая диета.

Сказала Кацуко-нээ с улыбкой.

— В любом случае вы слишком нервничаете, и из-за этого не очень хотите есть. Поэтому для сестер Такакура я приготовила суп, сэндвич и апельсиновый сок. Все это легкие блюда. Просто съешьте, что получится, не заставляйте себя. И если потом проголодаетесь, то я приготовлю вам ужин.

Луна тихо ответила:

С… Спасибо.

— А для тебя питательные, но легкопереваримые блюда.

Похоже, что у меня будет китайская рисовая каша. Вместе со спринг ролл салатом.

— И для остальных обычный ужин. Сегодня я приготовила отбивную из утки.

Как только Кацуко-нээ сказала это, Мегу и Рурико завезли из кухни тележку.

— Не переживай, там есть и твоя порция сегодня.

Юкино улыбнулась.

— А, мне все равно что там, главное, чтобы это было не умаибо.

Она слегка надулась.

— Я ела то же самое не так давно. Оно очень вкусное.

Сказала Рурико, расставляя блюда на стол.

— Ну, я, пожалуй, тоже помогу.

Ёшико-сан попыталась помочь Рурико с работой, но…

— Не беспокойся. Ёшико-тян – ты наша гостья, так что просто сиди. Я уже поела сегодня.

Сказала Рурико Ёшико-сан с улыбкой.

— Отбивная очень вкусная.

— Оо, разве ты обычно ешь не что-то более вкусное? К примеру, в зарубежных трехзвездочных ресторанах?

С сарказмом сказала Юкино.

— Ну, в Японии обычно не подают настоящее мясо утки.

Хах, Рурико

— Обычно подают мясо гибрида дикой и домашней уток. Даже сегодняшнее мясо является именно таким.

Сказала Кацуко-нээ.

— Но ведь говорят, что японцам не очень по вкусу такой вид мяса. Что ты думаешь по этому поводу, Рурико-тян? Может мясо настоящей утки отличается? Если я не ошибаюсь, то ты ела мясо настоящей утки на поминках в парижском ресторане, не так ли?

— Нет, такого не было, тот ресторан был всего лишь одно-звёздочный.

Ответила Рурико.

— Дедушка сказал, что он не хочет осматривать достопримечательности в ресторане с плохим вкусом.

— Хммм. Изначально это был трехзвездочный ресторан, кто бы мог подумать, что он опустится до одной звезды. Настоящий гурман туда уже не пойдет есть. Кроме того, туда хотят туристы только потому, что у самого магазина есть глубокая история.

Сказала Нагиса.

— К тому же, тот магазин доставил Японии достаточно проблем в свое время. И поскольку дедушке было больно от этого, он не хотел идти туда.

— А, ты про тот случай с соевым соусом васаби.

— Хах, о чем ты, Кацуко-нээ?

Спросил я.

— Понимаешь, в одном из магазинов в Париже, кто-то специально купил «соевый соус васаби» из Японии и добавил его в утиное мясо. А потом они сказали, что их соевый соус лучше, чем соевый соус того ресторана.

Что?

Существуют и такие люди?

— Да, действительно, кто бы мог подумать, что будет кто-то, кто придет в известный ресторан в другой стране и потом будет оскорблять вкус их еды и даже приводить в качестве аргумента свои японские вкусы. Это просто бесстыдно.

На этих словах в комнату зашла Сё-нээтян.

— Хоть вкус может и не совсем подходить японцам, но, когда путешествуешь за границу, нужно пробовать оригинальный вкус местной еды.

— Я имела в виду, что тот человек ведь изначально хотел досадить тому ресторану, да? Обычно люди не носят во Франции с собой по ночам васаби или соевый соус, когда идут в ресторан.

Сказала Сё-онээтян. Нагиса ответила ей:

— Сё-онээсан, присаживайся тут.

Кацуко-нээ приготовила для нее место.

— Оу, вы даже для меня приготовили порцию?

— Естественно, приятного аппетита.

А потом…

— Кстати, папа.

— Кстати, папа!

Агнес и Мао-тян обеспокоенно обратились ко мне.

— Кто эта девочка?

— Кто?! Кто?!

А, я же их еще не представил их Луне.

— Понимаете, ее зовут Такакура Луна.

Указал я на нее.

Та склонила голову.

— Луна?

— На?

— Да. Луна, это Агнес. А это Мао-тян. Поприветствуйте ее.

Агнес и Мао, чувствуют себя немного неловко перед ней.

— М… Меня зовут Агнес.

— Мао-тян!

Мао-тян добавила «-тян» к своему имени.

—П… Привет, меня зовут Такакура Луна.

В ее голосе слышался небольшие нотки страха.

— Боку? Ты мальчик?

— Ээээ? Она девочка.

— Я… Я девочка.

— Раз ты девочка, то почему ты используешь «боку», когда говоришь о себе?

— «Боку»?

Агнес смотрела различные фильмы, чтобы узнать об окружающем мире.

Поэтому она считает, что она зовет себя «Боку».

Кстати говоря, ей же не доводилось еще смотреть никакого шоу с «девочкой боку».

— Хоть ты и девочка…? Странно.

— Странно, странно!

Эмм.

Надо бы сказать ей об этом.

— Ну, это ее уникальность. Так что не обращайте внимания, Агнес, Мао-тян.

Сказал я.

— Уникальность…

— Агнес, вот смотри, к примеру тебя спросят почему у тебя светлые волосы и голубые глаза. И потом еще скажут, что ты отличаешься от остальных и это странно. Как ты ответишь?

— Угх.

— Но ты так родилась. В этом и заключается твоя уникальность и в этом нет ничего удивительного.

Сказал я.

— Понятно, десуно.

Сказала Агнес со скромным выражением лица.

Ох, так она переживает из-за того, что ее внешность отличается от других членов семьи.

— Поэтому даже если ты и встретишь кого-то, кто отличается от других людей, то ты должна считать, что они просто такие люди и в этом нет ничего странного. Разве так не интереснее? Когда люди отличаются друг от друга.

— Да. У Агнес-тян красивые волосы, а Эдди-тян забавно выглядит. Так что все хорошо!

Мао-тян.

Не называй Эдди «забавной» просто потому, что у нее загорелая кожа.

— Кроме того, есть еще Мичи-онээтян, и хоть она и старше, но ее грудь такая плоская, это так забавно. Это ведь тоже уникальность, да?

Мао-тян. Если Мичи услышит это, то умрет в агонии.

— Мугьюгьюгьюгьюгьюююю.

Я услышал приглушенный голос от входа.

Ах. Это Мичи.

Она услышала все.

Цукико, Ёмико, Неи и Эдди, все сейчас находятся тут.

— Мичи, не обращай внимания. Соберись.

Я поторопился к ней и обнял ее маленькое тело.

И начал массировать ее грудь через униформу.

— Не переживай, похожу, что центр у тебя уже начинает постепенно набухать!

При прикосновении к ней сейчас, чувствуется некая упругость под кожей.

— Мичи точно станет женщиной!

— Я буду стараться!

Эдди улыбнулась в сторону Мичи, на лице которой было неопределенное выражение лица.

Ох, так она делит контроль над Ци Цукико и Ёмико с Эдди.

Даже если у Мичи и есть крупные запасы Ци, то она все равно вымотается удерживать сестер Такакура в одиночку.

— Как всегда. У тебя полно проблем.

Посмотрела на меня Юкино и криво улыбнулась.

◇ ◇ ◇

Цукико и Ёмико переоделись в ту же форму жрицы, как и Луна.

На них была красная хакама.

Хотя в их одежде использовалась просвечивающая ткань, поэтому их грудь и соски были прекрасно видны.

— Ну, думаю пока что этого хватит.

Сказала Неи. А, так это она выбрала этот костюм.

— Ладно, идите садитесь рядом с луной и поешьте.

Кацуко-нээ сказала Цукико и Ёмико сесть.

Однако Агнес и Мао-тян в этот раз ничего не сказали, как был ос Луной.

Они не спрашивают кто эти девушки и какие у меня с ними отношения.

Я так и знал, что они отреагировали на Луну только потому, что она одного с ними возраста.

И возможно, что они подумали, что Луна заберет меня у них.

Поэтому их беспокоит только она.

— Вот. Цукико-сама. Ёмико-сама.

Рурико поставила перед ними суп.

— С… Спасибо.

— Прошу прощения за доставленные неудобства, Рурико-сама.

Должно быть сестры Такакура удивлены, что дочь дома Коузуки разносит им еду.

— Не переживайте по этому поводу, Рурико нравится работать по дому.

Сказал я.

— Да. Это весело.

Рурико улыбнулась.

Однако…

Мегу все так же стояла перед кухней и не подходила к нам.

Она все еще злится на меня?

Нет, думаю дело в Юкино?

— Так теперь это будут эти девочки?

Спросила меня Юкино.

— Да.

— Очередной приказ от того старика?

— Не приказ. Мы согласились это сделать.

— Тебе похоже действительно нравится быть впутанным в это, не так ли?

Юкино гневно посмотрела на меня.

— Была хоть одна девушка, с которой ты хотел заняться сексом не потому, что тебе кто-т сказал это сделать?

— Была, ты.

— Нгху!

— Единственная с кем я хотел заняться сексом с самого начала, это ты.

Я посмотрел на живот Юкино.

— Заботься о своем теле.

— Ох, заткнись. Мог и не говорить. Я и так это делаю.

Сестры Такакура были удивлены громким голосом Юкино.

На их лицах так и был написан вопрос: «да что с этой девушкой?»

Эмм…

Ах.

Будет трудновато объяснить это.

Я хотел сказать…

— Цукико, вы смотрите телевизор или что-нибудь наподобие?

Спросил я на всякий случай.

— Нет.

Моментально ответила Цукико.

— Совсем?

— Да, в храме Такакура нет телевизора.

— Нам говорили, что вульгарная Ци исходящая от него плохо влияет на храм!

Сказали они.

— Нас держали подальше от приземленных вещей в качестве нашей жреческой тренировки.

Сказала Цукико, глядя в пол.

Тогда понятно почему они ничего не знают о Юкино.

И что мне теперь делать?

— Ладно, у всех уже есть свои тарелки, да? Тогда можете приступать к еде.

Сказала Кацуко-нээ, пока я думал.

— Ура! Спасибо за еду!

— Итадакимас!

Громко сказали Агнес и Мао-тян.

Тогда я тоже.

— Спасибо за еду, вы тоже начинайте есть, девочки.

Поторопил я их.

— Угу, спасибо за еду.

— Итадакимас.

— Итадакимас.

Сестры Такакура начали есть.

— Итадаки!

Юкино выглядела достаточно энергично.

— Спасибо.

— Итадакимас.

— Итадакимас.

— Итадакимас.

Сё-нээтян, Нагиса, Ёшико-сан и Мана тоже начали есть.

— Тогда я пойду пока что все подготавливать!

Неи? Подготавливать?

— Для сегодняшнего мероприятия. Верхняя комната думаю подойдет, да?

Мероприятие…

А, так это будет место, где я заберу девственность сестер Такакура после обеда.

— Понятно, тогда доверю тебе приготовления, Я-тян.

— Хорошо~ Доверься мне! Правда я хотела сказать, что Мии-тян уже начала приготовления!

Неи рассмеялась.

О, так вот почему я еще не видел Мисудзу.

Она решила вначале поесть, а потом пойти готовить для меня место?

— Кстати, а где Минахо-нээсан?

— Она сейчас говорит с Марго-онээтян.

— А, Реи-тян?

— Следит за системой безопасности особняка.

Понятно.

Все еще существует вероятность атаки якудзы.

— Ну и раз уж об этом заговорили… Мегу-тян, можешь помочь мне подготовить комнату наверху?

Неи позвала ее.

— А, хорошо, Неи-онээсан.

Мегу последовала за Неи, но…

— А, прости, но можешь оставить ее тут?

Попросил я Неи.

— А, понятно.

Неи посмотрела на Юкино.

— Ей же надо преодолеть свою слабость.

Юкино.

— Хах? Что? Мегу, я являюсь твоей слабостью?

Она ухмыльнулась.

— Да, ты мне не нравишься.

Неожиданно сказала Мегу.

— Юкино, разве ты не такая же?

— Ну…

Юкино засмеялась.

— Хоть это и так, но я знаю, что мне просто надо вести себя спокойно.

Хмм?

— Ты ведь знаешь, что мне надо было научиться выживать в мире телевидения, хотя я и не понимала ничего, да? Вот я и научилась этому за прошедшие четыре месяца.

Объяснила нам Юкино.

— Если я не буду сохранять спокойное выражение лица, то еще неизвестно, что ни с тобой сделают. Если они увидят твой страх, то могут зайти еще дальше. Поэтому я не могу показывать вам постоянно свое испуганное выражение лица.

Юкино популярна на ТВ именно из-за своей надменной природы.

Они считают эту ее отдаленность веселой.

И никто и глазом моргнуть не успел, а она уже перестала быть дочерью Ширасаки Суске.

Теперь она известна, как Ширасака Юкино, забавная ведущая.

— Даже сейчас я так делаю, ведь в этом особняке я «посторонняя», да? У меня тут только плохие воспоминания, да и Мегуми тоже тут. Но я должна выглядеть спокойно. Если я буду выглядеть испуганно, то ты ведь отымеешь меня, да?

— Уже нет.

Сказал я.

— Я тебе не верю. Для меня ты – человек, который изнасилует меня до потери сознания, если я потеряю осторожность. Такой ты человек в моем понимании.

Юкино засмеялась.

— Поучительно.

Впечатлилась Ёшико-сан.

Нет, я не буду насиловать кого-то, как только у меня появится такая возможность.

У меня нет сейчас таких планов.

— У меня всегда должно быть стойкий дух, несмотря ни на что.

Ох, так вот чем она впечатлилась.

Она не думает, что я нападу на нее.

— Кстати, Мегуми, как насчет того, чтобы ты тоже сохраняла спокойствие?

Сказала ей Юкино.

— У тебя совсем нет самоконтроля. Ты всегда дрожишь, как маленький зверек, думаешь, что кто-то заберет этого парня. У тебя некомфортный вид даже в школе.

Юкино видела это?

— Понимаешь, этот парень неплохо справляется с практическими проблемами, но что он может сделать, если у тебя постоянно будет тревожный вид! Если ты так и продолжишь, то он перестанет к тебе приходить. Понимаешь!?

— Юкино…

Мегу была шокирована ее словами.

— Я хочу сказать, что ты умная, точнее слишком заботливая! Вокруг него собирается так много женщин и несмотря на это вы не конфликтуете, а лишь ладите друг с другом. Это невозможно в обычной ситуации! Вот серьезно, вы все можете отстаивать свои точки зрения, но несмотря на это ты пытаешься приходить к компромиссам, потому что понимаешь их, не так ли? Ну да ладно, кого это волнует.

Юкино потом продолжила свою речь.

— Хоть ты и понимаешь это головой, но твои чувства говорят тебе по-другому, не так ли? Особенно это касается таких лицемеров, наподобие тебя, Мегуми.

Мегу слушала Юкино.

— Ты ведь продолжаешь копить свое недовольство, пока оно не взорвется, не так ли? Это глупо. Это глупо. Если ты будешь копить слишком долго, и оно взорвется, то взрыв будет настолько большим, что загорятся и остальные. И это является одной из причин разрушения отношений.

Теперь Юкино может понимать эмоциональное состояние других людей.

Она привыкла к тому, чтобы издеваться над другими людьми, чтобы они сразу же концентрировали свои эмоции на ней.

— Мегуми и все остальные. Если вы недовольны попытками поладить, то лучше поссориться и потом помириться. Вы слишком мало ссорились.

Юкино засмеялась.

— Возможно так и есть. Люди не зря говорят, люди любят друг друга, когда ссорятся, но у нас никогда не было споров.

Сказала всем Неи.

— Видите? Это глупо. Твой ум заставил тебя считать себя слишком важной. И я говорю это для все вас.

Возможно, Юкино и права.

Мы слишком часто стараемся прийти к компромиссам.

— Ваши отношения совершенно не позволяют ссор.

Глава 666

— Ну, да, это правда, порой стоит выпускать пар.

Сказала Кацуко-нээ.

Атмосфера в зале помрачнела после слов Юкино, потому на лице Кацуко-нээ была яркая улыбка.

— Выпустить пар? Хватит шутить. Это лишь наивная идея для тех, кто хорошо ладит. Если вы будете так делать, то ничего не изменится и на самом деле, вы все так же будете «накапливать» негативные эмоции.

Сказала Юкино, поедая мясо утки.

— Неактивная группа постепенно умирает.

Неи?

— Ну да, Юкино-ччи может быть и была немного резковата, но я понимаю, что ты имеешь в виду. Минахо-онээтян гоняла нас по разным заданиям со вчерашнего дня, думаю как раз, чтобы наша семья стала более активной.

Со вчерашнего дня…

То есть с визита Ани.

Потом был секс с Каной-сенпай.

Сестры Такакура.

И возможно, что сегодняшнее присутствие тут Юкино тоже…

Вместо того, чтобы успокоиться, наши семейные отношения ворошат лишь еще больше, чтобы мы не застаивались.

— В первую очередь, вы все умнее этого парня, так может вы будете думать больше? У него же расстройство общения.

Что?

Что ты имеешь в виду, Юкино?

— Что такое расстройство общения?

Спросила Рурико у Юкино.

— Это значит, что у кого-то есть проблемы с общением. И у него явно есть проблемы в общении с обычными людьми.

У меня? Расстройство общения?

— Умм, не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. У нас с онии-сама отлично получается общаться.

— У него нет никакого расстройства общения!

Сразу же возразили Рурико и Мегу.

— Ну это потому, что тут в основном находятся те еще чудики! У него проблемы в общении с обычными людьми. Думаю, в это вы можете поверить!

Уверенно сказала Юкино.

— Правда? Юкино-сан может быть это просто ты выучила новое слово и захотела им воспользоваться?

Сё-нээтян криво улыбнулась.

— Не в этом дело!

— Ну тогда может быть объяснишь, почему ты думаешь, что у него есть расстройство общения?

Неи надавила на Юкино, чтобы получить ответ.

— Понимаете, когда дело касается обычных мужчин, они стараются услужить девушкам. Например, рассказывают им забавные истории, чтобы развеселить. Да они пытаются хотя бы заставляют девушку улыбнуться. Мужчина ничего не стоит, если он не может дать девушке почувствовать веселье.

— Ну мне всегда очень весело, когда я нахожусь рядом с онии-сама.

Сказала Рурико.

Ну я бы сказал, что в случае с ней, получаемое ею удовольствие от секса и переросло в значение слова «весело».

— Это потому, что ты не знаешь никого кроме него. Я хочу сказать, что он совсем не пытается развлечь девушек. Да, он не должен пытаться делать глупые шутки, но он же даже не пытается.

— Ну Йоши-кун всегда серьезный.

— Я имела в виду, что он даже не смеется

Юкино посмотрела на меня.

— У него всегда такое серьезное выражение лица. Он ведь даже не смеется в школе. И поэтому все тебя боятся.

Боятся меня?

— Меня, по сути, вытеснили из класса, поэтому могу посмотреть с объективной точки зрения.

У Юкино не появилось ни одного друга в классе с момента того инцидента с Ширасакой Суске.

— Они все напуганы. Ты только поступил, но при этом уже успел обручиться с одноклассницей. Но если бы это было все, то еще ладно, они бы просто улыбнулись от этого и все, но после этого вашу помолвку одобрила администрация школы и вы двое начали жить вместе. А еще и ваша пекарня.

А к чему тут она?

— Ну, благодаря Мегуми они поняли, что ты просто принял решение о том, что ты будешь делать после 16. Но при этом они совершенно не понимали почему именно «пекарня». Ну, потом конечно появилось объявление о том, что в школе решили начать проводить факультативы на каникулах и ты просто удачно им подвернулся, но даже так…

— Даже так, что?

— Это невозможно. Они думают, что на самом деле ты не умеешь делать хлеб и у тебя не получится его продавать.

Я не понимаю, что она имеет в виду.

— Но, Юкино, разве ты не видела, как я делал хлеб?

Она иногда приходит в пекарню, когда прогуливает уроки.

— Я сейчас говорю не о том, что думаю я, а о том, что думают другие.

Сказала Юкино.

— Все прекрасно знают, что ты делаешь всю свою продукцию в одиночку. И кроме тебя нет никого на факультативе.

Ну да, так и есть.

— И потом Мегуми и вон та старшая сестренка являются продавцами в школе. обычный человек не может посчитать твой товар чем-то съедобным. В конце концов они знают тебя со вступительной церемонии. И ты не выглядишь, как человек, который бы занимался пекарством. Они знают, что до этого ты не знал, как делать хлеб, но вдруг, после произошедшего с Мегуми, ты начал этим заниматься.

Юкино права, я начал учиться тому, как делать хлеб после майских праздников.

— И теперь ты очень серьезно работаешь в своей пекарне, да? И при этом вокруг тебя витает такая атмосфера, будто ты убьешь себя, если у тебя не получится сделать это. Я имею в виду, что невозможно, чтобы новенький не ходил на обычные уроки, при этом посвящая себя целиком тому, чтобы стать пекарем. Ты ведь даже читаешь книги по пекарскому делу или управлению магазинов на переменах, не так ли? Никто не понимает почему ты так отчаянно пытаешься стать пекарем.

Понятно. Я ведь начал работать в пекарне с Кацуко-нээ.

Я был помешан на всем, связанным с хлебом.

— Если бы ты собирался, к примеру играть в бейсбол на стадионе Кошиен или, к примеру пытаться стать профессиональным атлетом ну или в крайнем случае даже игроком в Го, тогда они бы еще могли понять. Если бы твоей целью было стать олимпийским игроком ну или даже если брать готовку, то стать лучшим поваром французской кухни, то тогда бы они понимали почему ты так зарабатываешься весь день. Но понимаешь, ты так усердно работаешь над чем? Над пекарней?

Да. Это точно неприятно.

— Но ведь есть первоклассные магазины и среди пекарен. Есть даже некоторые, которые появляются на ТВ и в журналах.

Сказала Сё-онээтян.

— Но он не делает товары для подобного магазина!

ЯЫ собирался продавать хлеб ученикам в столовой.

— Если он собирается стать простым пекарем, то вся эта его усердная работа просто отвратительна. Он слишком отчаянно работает над этим. Ты идиот? Или хочешь умереть?

Да, я не подумал об этом.

Так вот как все остальные видят мое поведение.

— Но они все поддерживают его.

Сказала Мегу.

— Ну конечно всегда будут те, кто будет поддерживать его. У вас с Мегуми нет двуличности, они не знают причины этого, но при этом чувствуют, что он просто хочет стать пекарем даже если погибнет. Конечно же они захотят поддержать такого человека. Но понимаете, основной вопрос «Почему он хочет стать именно пекарем?» остается.

Да, они не могут узнать ответа на этот вопрос.

— Я хочу сказать, что вы ведь бедные, да? Дом Мегуми действительно очень беден, а у него такой вид, что начинаешь сомневаться есть ли у него вообще деньги.

Одноклассник Мегу из средней школы подтвердил бедное состояние дома Ямамине.

Ну а мой отец пропал во время вступительной церемонии и у меня не было денег.

И теперь вы живете вместе рядом со школой благодаря помощи директора, не так ли?

По идее должно было быть так, что мы с Мегу жили бы в доме, который соединен с особняком подземным ходом.

— Кроме того, вы еще и позвали всех одноклассников без моего ведома?

— Нет, я хотел тебя пригласить, Юкино.

— Меня это не волнует. Понимаешь, я слышала разговор пары девушек, которые побывали на вечеринке.

И что они говорили?

— Интересно, конечно, посмотреть на дом двух недавно обрученных людей, но если серьезно, то от их дома просто несет бедностью.

Хаа…

— Я не видела, конечно, самого места, так что не могу сказать ничего конкретного, но может быть просто у Мегуми такой плохой вкус?

Эмм.

— Ну, это же не тот дом, в котором Мегу и Йо-тян живут постоянно.

Сказала Неи.

— Там ведь нет, по сути, ничего кроме самого необходимого, да? Думаю, поэтому они и видели его, как бедное жилье.

А, понятно.

И ведь точно, в том доме действительно есть всего пара вещей.

— Нет, думаю это из-за меня.

Мегу:

— Юкино права, я просто посредственная женщина.

Нет, постойте.

Н…Не плачь от этого.

— Нет, ну а почему нет? Это ведь просто значит, что ты нашла то, над чем можно поработать в будущем, не так ли?

Улыбнулась ей Нагиса.

— Ты можешь просто постепенно понять, что принести домой. Подобные вкусы лучше развивать, а не заимствовать.

И цветочный магазинчик Нагисы, и даже ее жилье, они оба достаточно стильные.

Ну, хотя, цветочный магазин и так является местом, где продают эстетику.

— Я ничего не говорила до этого по данному поводу потому что этот дом является его с Мегуми-тян территорией, но если его тоже одноклассники называют посредственным, то это проблема…

— Прошу прощения, но мы вмешаемся в это.

— Мы, конечно, дадим возможность в делах касаемо дома решать что-либо Мегуми-тян, но в некоторых ситуациях мы вмешаемся.

Объявили Нагиса с Кацуко-нээ.

— Угу, пожалуйста научите меня избегать подобных ошибок в будущем.

Мегу расстроенно поклонилась им.

— Давайте пока отложим эту тему в сторону.

Кацуко-нээ посмотрела на меня.

— Ты права, он действительно никогда не смеется.

— Ну, он же просто тихий и серьезный мальчик.

Нагиса, я тихий?

— Нет. Он просто тупой и не может высказать свои мысли.

Сказала Юкино.

Ну да, так и есть.

Я всегда отстаю от разговора, думая о том, что я должен ответить.

— Я хотела сказать, что мужчины сейчас обычно много говорят. Попробуй быть более интересным. Не интересные мужчины не популярны у девушек.

Но мне ведь и не надо быть популярным.

— У тебя всегда серьезное выражение лица. Ты ведь даже не пытаешься никогда шутить, когда люди тебя что-то спрашивают и сразу же отвечаешь им правду, не так ли? Поэтому твои одноклассницы и избегают тебя.

Понятно.

Хотя я никогда и не был близок к ним с начала моего обучения в старшей школе.

Даже если я и разговариваю с ними, то это происходит обычно с подругами Мегу о ней же.

Именно она и занимается моим взаимодействием с классом.

У меня никогда не было шанса поговорить с девочками.

— Вот поэтому у него и есть «расстройство общения». В результате чего ты разговариваешь лишь с одной группой мальчишек в классе. Но они тоже начинают отдаляться от тебя, потому что ты зациклен на своем хлебе, понимаешь?

Сказала Юкино.

Действительно полезно, когда есть взгляд со стороны.

Заставляет нас о многом задуматься.

— Папа не много говорит, но он всегда слушает, что говорит Мао.

Неожиданно вмешалась Мао-тян.

— Когда Мао рассказывает о том, что произошло сегодня и папа всегда слушает. Он не улыбается, но всегда смотрит на Мао с серьезным лицом и говорит «понятно», когда я заканчиваю говорить!

...Я

— Когда же Мао рассказывает свою историю маме, то она просто отвечает «Я сейчас занята, может быть позже» и потом это «позже» никогда не наступает, сколько бы я ни ждала, а папа всегда меня слушает. Папа всегда слушает до того момента, как мама скажет «ну сколько ты еще говорить будешь, может помолчишь?»

— Хмм. Прости за это…

Нагиса извинилась перед Мао-тян.

— Ну, иначе он просто будет постоянно проводить время лишь с Мао.

Каждый раз, когда я прихожу домой к Нагисе, то всегда получается именно так, пока та не уйдет спать.

— Но у тебя ведь так же, мама. Каждый раз, когда вы разговариваете, он внимательно тебя слушает.

— Э? Мао?

Нагиса посмотрела на меня.

— Ну ладно. Когда вы с ним наедине, то у вас есть можете поворчать ему. В конце концов он никогда не злился из-за того, что мы ему что-то говорим.

— А, я поняла! Я тоже частенько ворчу, когда наедине с ним!

Сказала Сё-нээтян, положив вилку обратно на тарелку.

— С ним ведь просто общаться, да? Мы можем говорить, о чем захотим, и более того, он будет изо всех сил думать над нашими словами и попытается дать свой совет, пускай и по-своему.

— А, прости.

...Я

— Я ни за что не смогу сказать ничего дельного, когда дело касается Коузуки СС, но я бы хотел хоть как-то помочь тебе.

— Достаточно и того, что ты выслушиваешь мои жалобы, уже это делает меня счастливой.

Сказала мне Сё-нээтян.

— Трудно найти мужчину, который бы слушал все жалобы женщины, не выказывая какого-либо недовольства.

А потом она посмотрела на Юкино.

— Я понимаю твою точку зрения, но нас вполне устраивает наша текущая ситуация, когда мы можем с ним общаться вот так. Лично мне кажется, что мужчина, который бы игнорировал мои слова, чтобы пропихнуть свои глупые шутки, хуже него. Я бы лучше сэкономила драгоценное время своей жизни вместо того, чтобы общаться с подобными людьми.

— Да. Его слова – это всегда что-то важное. Он ведь постоянно серьезен.

Сказала Нагиса после Сё-нээтян.

— Да, это не плохо, что он слишком серьезный.

Сказала Кацуко-нээ.

— Он ведь постоянно думает лишь о том, как будет лучше для нашего будущего. И его не волнует, что о нем думают другие люди.

— Но, Кацу-нээ, давай все-таки попытаемся это немного изменить.

Сказала Неи.

— Думаю, что твое появление в его пекарне изменило достаточно много вещей.

До этого момента Кацуко-нээ никогда не показывалась перед учениками.

— Когда информация о том, что именно ты, взрослый человек, учишь его работе в пекарне и что на самом деле он не работает в одиночку, то это облегчит вопросы среди людей.

Да. Ученики нашей школы воспринимают Кацуко-нээ, которой 21 год, как полноценного взрослого человека.

И вся история о том, как я, ничего не зная, вдруг начал продавать хлеб меняется на…

То, что я учусь делать хлеб у Кацуко-нээ.

И их сомнения, направленные в мою сторону, пропадут.

— Да. С понедельника я начну общаться с учениками во время продажи хлеба.

— Спасибо, все это ради его благополучия. Понимаешь, я сейчас пытаюсь немного подкорректировать слухи, ходящие о нем в более положительное русло. И Кана-тян мне в этом помогает.

Сказала Неи, посмотрев на меня.

— Но есть еще одна проблема. Да, Йо-тян никогда не улыбается.

Она ущипнула меня за щеки.

— Видишь? Он даже не злится, когда я делаю во так. И спокойно терпит это.

— Ну, это не больно. Да и это же делаешь ты, Я-тян.

— Когда Йо-тян открывает кому-либо свое сердце, то он никогда не разозлится на этого человека, что бы тот ни сотворил.

...Я

— Но он ведь сегодня разозлился на меня.

Сказала Мегу.

— Ну, это ведь просто потому, что он серьезно относится к тебе, не так ли? Если ты не соберешься, то тебя ведь действительно выгонят.

Неи посмотрела на Мегу острым взглядом.

— Простите.

— Я хочу сказать, что наш добрый Йо-тян повышает голос только когда говорит о Мегу-тян.

— Да.

Мегу выглядела подавленной.

— Оу, Мегуми отругали.

Юкино послала в ее сторону полный ненависти взгляд.

— Кроме того, как насчет того, чтобы ты исправила свое расстройство общения, Юкино-сан?

Прервала молчавшая до этого Мана свою сестру.

— Ч… Что ты сказала, Маика?!

— Я, конечно, знаю, что ты рада возможности поговорить с разными людьми спустя долгое время, но ведь все, что ты делаешь, так это заставляешь их чувствовать дискомфорт, не так ли? Ну, мы-то знаем, что у тебя просто паршивый характер.

— Я… я…!!!

Забормотала Юкино после слов своей сестры.

— Но ты ведь продолжала говорить все, что хотела Ёшико-сан, потому что та была добрым человеком, не так ли?

— М… Мне было весело. Я узнала многое, чего не знала до этого.

Сказала Ёшико-сан.

— А, Ёшико-сан, не воспринимай все, что она говорит всерьез. Она просто придумала все это.

Сказала Мана.

— В конце концов Юкино-сан не может знать столько всего о Сёги.

А, так это о недавнем разговоре.

— У нее есть лишь немного знаний о том, о чем она говорит и при этом Юкино говорила часами, а Ёшико-сан ей так ничего и не сказала! Так что это у тебя расстройство общения!

Юкино.

— Эй! Человек из Коузуки СС.

— Что?

Сё-нээтян повернулась к ней.

— Можно заменить моих охранников?

Ну, Коузуки СС скорее следит за Юкино, чем охраняет ее.

— Они совсем со мной не разговаривают. Я хочу сказать, они точно женщины? Их совершенно не интересуют ни косметика, ни мода. В особенности Сатоми-сан и Такемата-сан. Эти двое говорят только о Сёги.

Ох, так вот почему она говорила о профессиональных игроках.

Это было из разговора ее телохранителей.

— Более того, когда они охраняют и у них нет ни доски для Сёги ни фишек, то начинают играть в Сёги у себя в головах. Они продолжают говорить друг другу «2-7-серебрянный генерал» и «обе ладьи на повышение». Они оставляют меня одну.

— Ох? Они не должны заниматься этим на работе, я потом сделаю им выговор.

Сказала Сё-нээтян с улыбкой.

— У них всего лишь средние навыки. Может попытаешься поучиться у них, Юкино-тян? И когда научишься, то у вас будут общие темы для разговоров.

— Я хочу поговорить с кем-нибудь на женские темы!!

А, понятно.

Ей тоже хочется обычного разговора с кем-нибудь.

Сейчас она не может вести нормальный разговор ни с кем кроме Снатча и Франси на своей передаче.

Она даже слушает разговоры наших одноклассников обо мне.

На самом деле ей бы хотелось тоже поговорить с ними.

Ей хочется просто девчачьих разговоров.

Но теперь у нее нет друзей.

И поэтому она может лишь слушать диалоги одноклассников со стороны.

— Даже если ты и просишь этого… Сейчас в Коузуки СС сильная нехватка рук. И если тебя не устраивают Сатоми-сан и Такемата-сан, то остаются только Санпей-сан, у которой хобби – это рыбалка, и Саяма-сан, которая любит гольф.

— Почему у вас нет ни одного человека любящего смотреть ТВ Токио или что-нибудь наподобие?

— Ну, это неизбежно. Твоя защита – это работа с низким приоритетом в Коузуки ССС. Поэтому к тебе пойдут только те, кто сейчас ничем не занят.

Сказала Сё-онээтян.

— Аааах! Я хочу поговорить с кем-нибудь о моде и покупках!

Закричала она.

— Она действительно интересная.

Улыбнулась Рурико в сторону Цукико и остальных.

— Д… да.

Те же были просто в ступоре.

Ну, это лишь естественно.

В конце концов, они говорят с людьми, которые потом отымеют их.

А потом…

— Мама, пи-пи…

— А, да…

Мао-тян ушла вместе с Нагисой.

— Упс, точно, мне же надо еще приготовить комнату наверху. Мии-тян должно быть там одиноко.

Неи тоже собралась уходить.

— Увидимся, Йо-тян.

— Ага. Спасибо, Я-тян.

Неи ушла из комнаты помахивая рукой.

И атмосфера в комнате успокоилась.

Да, вот сейчас подходящее время.

— Агнес.

Я обратился к ней.

— Да?

Агнес все это время молчала, возможно из-за посторонних.

Она постоянно поглядывала в сторону Луны, которая была примерно того же возраста, что и она.

— У меня для тебя подарок.

Сказал я.

— Подарок?

— Да. Я нашел тебе новую подругу.

И после этого, я указал на Луну.

Та вздрогнула.

— Вот она и станет ею.

— Подругой?

— Да. С сегодняшнего дня она будет с тобой.

— Вместе?

— Да.

Агнес.

— Папа, Агнес не нужны друзья.

— Почему?

— Потому что эта девочка…

Она посмотрела на Луну.

— Она заберет у меня папу.

Глава 667

— Не правда, Агнес.

Сказал я ей.

— Она не плохая девочка. И я уверен, что вы поладите.

— Но…

Агнес была в затруднении.

— Она ведь старше Агнес, или нет?

— Хмм?

— Если Агнес старше, то я смогу это понять. Но если она старше Агнес…

А, у Агнес появились подобные мысли из-за жизни в нашей семье в течение четырех месяцев.

— Ни то ни другое. Она одного с тобой возраста.

— Одного возраста?

— Агнес 12. И Луне тоже 12.

— И что тогда?

На ее лице было озадаченное лицо.

До этого момента у нее была всего лишь одна младшая сестрёнка и это Мао-тян.

Все остальные девушки у нас в семье старше нее.

Ох. Понятно.

Она не хочет, чтобы Луна, появившись забрала у них с Мао-тян роль младшей сестры.

— Ничего. Вы просто станете друзьями.

Мягко сказал я.

— Она будет дружить с Агнес?

Агнес посмотрела на Луну с уверенностью во взгляде.

Это первый раз, когда у нее появился друг того же возраста, что и она.

До этого, самой приближенной к ней по психологическому возрасту была Мао-тян, но она помладше.

А Мана, которая на два года старше, немного старовата для них.

— Поладьте, хорошо? Луна.

Сказал я ей.

— Э? Умм…

Она положила свою ложку на тарелку. И на ее лице было озадаченное выражение лица.

Ладно, давайте поговорим, пока все тут.

Тем более я хочу, чтобы это также знали и Цукико с Ёмико.

— Понимаете, раньше один странный человек запер Агнес. Я имею в виду, что она была заперта в подвале этого особняка с момента своего рождения. Поэтому у нее нет подобающего образования.

Сестры Такакура с удивлением посмотрели на Агнес.

— Мы забрали ее оттуда всего лишь четыре месяца назад. И сейчас из-за ее обстоятельств она практически не выходит из особняка. Ну, мы конечно же даем ей возможность прокатиться на машине, чтоб она могла знакомиться с окружающим миром, но обычно в этот момент с ней всегда кто-нибудь есть. Она все-таки еще боится окружающего мира.

Агнес молча посмотрела на Луну.

— Так что я говорил правду, когда сказал, что ей нужен друг одного с ней возраста. В конце концов она не сможет выйти в окружающий мир без друзей.

— Не нужен! Агнес должна просто всегда заниматься сексом с папой тут! Агнес не заботит окружающий мир!

Обычно она достаточно понимающая, но похоже, что появление новых девочек обеспокоило ее.

— Я не могу этого позволить. Агнес, тебе нужно будет пойти в школу, как и всем остальным.

— Мне не нужна школа! Я не должна никуда идти!

— Если ты не пойдешь в школу, то ничего не узнаешь об окружающем мире.

— И нормально! Агнес может просто всегда оставаться дурочкой!

— Но мне будет плохо, если Агнес будут все считать дурочкой.

— Папа…

Агнес тихо пробормотала.

А потом…

— Эй, Агнес-тян. Ты любишь папу?

Спросила Кацуко-нээ.

— Люблю.

— Тогда скажи теперь, что Агнес-тян может дать своему любимому папе, что она может для него сделать?

Спросила Кацуко-нээ. Агнес:

— Секс.

Эмм.

Разве двенадцатилетняя девочка должна говорить такое?

— Но ведь в сексе это не ты делаешь что-то, а папа доставляет тебе удовольствие своими действиями, не так ли?

— Агнес тоже пытается доставить удовольствие папе. Папа всегда говорит, что ему нравятся заниматься сексом.

— Но мы все ведь тоже можем это делать. Агнес-тян, ты не можешь уметь делать всего лишь одну вещь.

Сказала ей Мана.

— Погляди, у Кацуко-онээтян и Неи-онээтян грудь намного больше, чем у Агнес-тян.

— Угххх…

Агнес посмотрела на свою грудь.

Эй, Мичи, почему ты тоже трогаешь свою грудь?

— Ну так что? Есть что-нибудь, что Агнес-тян может сделать помимо секса для папы?

Спросила Мана. Агнес.

— Угххх…

— Кацуко-онээтян умеет готовить, стирать, она ведь даже дом убирает.

— Ууууугххх…

— Мичи-онээтян и Эдди-тян обе охраняют братика.

— Угххх…

— Так что можешь сделать ты?

Маленькая светловолосая девочка ответила, подумав некоторое время:

— Не знаю. Агнес еще маленькая.

— Но ты ведь хочешь сделать что-нибудь для братика, да? Даже если это невозможно сейчас, то у тебя появится возможность, когда ты повзрослеешь.

Сказала Мана.

— Или ты хочешь постоянно жить в этом особняке, не выходя наружу и чувствовать себя живой только во время секса с братиком?

— Угххх…

— Я не хочу этого. Понимаешь, сейчас я тоже заперта в особняке вместе с Агнес, но скоро я буду ходить в школу. А потом начну учиться. У меня же есть мечта. И я буду стараться изо всех сил, чтобы реализовать ее, а потом братик меня точно похвалит.

Мана.

— Но у Агнес нет мечты…

Сказала она.

— Это лишь естественно. Ты ведь не так много знаешь об окружающем мире. И конечно же ты не можешь мечтать, ничего о нем не зная.

Сказал я.

— Чтобы найти свою мечту тебе надо будет выйти наружу. Пойти в школу, встретить разных людей, отучиться…

— Угххх…

Агнес застонала.

— Но я же должна оставаться с папой.

— Ничего не поделаешь. Я сейчас в старшей школе. А Агнес надо поступать в начальную. Поэтому…

Я посмотрел на Луну.

— Поэтому она сейчас тут. Луна одного с тобой возраста, так что вы сможете ходить в школу вместе. Я сделаю так, чтобы вы попали в один класс…

Ну на самом деле не я, а Минахо-нээсан.

Но та постоянно балует Агнес, потому что она тоже является ребенком, родившимся в особняке, прямо, как Мегу.

— Она?

Агнес обеспокоенно посмотрела на Луну.

— Да. Она уже ходила в школу и потом сможет тебя поддерживать. Да и она может помочь тебе с учебой.

— С учебой?

— Хмм, Луна, у тебя ведь хорошие оценки?

Следуя моей интуиции должны быть хорошие.

— Да, она учится на отлично.

Ответила Цукико вместо Луны.

— Вот, поэтому ты сможешь у нее многому научиться, Агнес.

— Угххх…

Похоже, что она все еще была недовольной.

И ей не нравится идея того, что кто-то одного с ней возраста будет учить ее, пускай этот кто-то и более опытен, чем сама Агнес.

— Но взамен Агнес должна будет научить Луну сексу.

— Сексу, десуно?

Агнес была удивлена.

— Да, она ничего не знает о сексе.

Сказал я.

— Правда?

— Ну, мы с Маной уже показали им как это делается. Но она ничего не знает ни о различных деталях, ни о процессах во время секса. Разве не так?

Спросил я у Луны.

— Я…

— Что ты чувствовала, когда мы занимались с Маной сексом?

— Я была удивлена. Никогда бы не подумала, что такая большая штука входит внутрь…

— Эй! Мы тут вообще-то едим!!

Юкино разозлилась.

— А, прости.

Я извинился и вновь повернулся к Агнес.

— Луна ничего не знает об этом. Поэтому ты, Агнес, станешь ее учителем.

— Агнес. Учителем?

— Да.

Потом она снова посмотрела на Луну.

— Погляди, Луна ведь миленькая, да?

— Она еще не занималась сексом?

— Да.

Ответила та с нервничающим выражением лица.

— Тогда Агнес научит тебя!

Агнес улыбнулась в ответ.

— Эй, Агнес, имей в виду, ты будешь учить ее только сексу. В учебе именно она будет учить тебя.

— Угххх… Уже хорошо.

— Ну так что, подружишься с ней?

— Да, десуно.

Так, Агнес теперь в порядке.

— Луна, а что насчет тебя?

— У… угу.

Она сделала лишь маленький кивок.

— Не говори: «Угу», а то тебя отругают!

Агнес.

— А, точно. Простите.

Ответила Луна.

— Вот и хорошо. Раз уж ты все понимаешь.

А потом в комнату вернулись Нагиса с Мао-тян из уборной.

— Мао-тян, Мао-тян, Агнес теперь дружит вот с этой девочкой.

— Хах? Правда?

— Да, десуно. Агнес будет учить ее!

— Эй, Агнес, ты тоже будешь у нее учиться.

Сказал я, поглаживая ее по голове.

— Кроме того, не зови ее «та девочка», ее зовут Луна.

Потом я повернулся к Луне.

— Луна, ты тоже называй ее Агнес. Можешь не добавлять «-тян», вы ведь друзья и у вас равные отношения.

— Х… хорошо.

— Приятно познакомиться! Луна.

Сказала Агнес.

— Взаимно. А… Агнес.

— Мао? А как ее должна звать Мао?

Спросила меня Мао-тян.

— Она старше тебя, так что тебе придется выбрать между «Луна-онээтян» или «Луна-тян».

Ответил я.

— Тогда я буду звать ее Луна-тян! Приятно познакомиться, Луна-тян!

Сказала Мао с улыбкой

— В… Взаимно.

Луна все еще была ошеломлена.

— А Луна-тян будет жить тут?

Спросила меня Мао-тян.

— Да.

— То есть до ее смерти?

Спросила она. Луна впала в шок.

— Да, мы взяли над ней опеку, так что мы и позаботимся о ней. Она будет жить с нами в течение многих лет. Так что поладьте, хорошо?

— Хорошо~

Громко ответила Мао-тян.

— Но, папа, а с остальными двумя ты что будешь делать?

Спросила меня Агнес, посмотрев на Цукико и Ёмико.

— Ну, я еще не решил. Они будут жить тут сегодня и завтра, но мы пока что не решили, что будет дальше.

Я, конечно, хотел бы, чтобы сестры оставались тут как можно дольше, но…

Решение принимать будет дедуля.

Так что это все, что я мог сказать пока что.

— Понятно.

— Ага. Но если они потом тоже будут жить в особняке, то я представлю вам их нормально.

Сказал я.

А еще надо учитывать психологическое состояние Агнес.

Я мог бы представить их ей и дать запомнить их имена, но что, если они больше не встретятся?

Это может ранить сердце Агнес.

В конце концов она все еще не может прощаться с близкими людьми.

Так что думаю будет лучше их представить, когда их будущее уже будет решено.

— Хммммм!

Хах? Мао о чем-то думала, скрестив руки на груди.

— Что такое, Мао-тян?

— Я просто думаю, во что мы сможем поиграть втроем!

Похоже, что Мао-тян хочет добавить Луну, своего нового друга, в игры, раз уж она будет тут долго жить.

— Давай уже не сегодня. Уже поздно, Мао, так что может мы после ужина примем ванну и пойдем спать, хорошо?

Сказала Нагиса своей дочери.

— Хах? Но я хочу поиграть с Луной-тян!

Ты ведь можешь это сделать и завтра не так ли? Луна-тян все равно будет жить тут.

— Мууу…

— Не говори «мууу», а то отшлепаю!

— Хорошо

Мао-тян посмотрела на Луну.

— Луна-тян, давай завтра поиграем!

— А, хорошо…

Тихо ответила она.

— Агнес-тян тоже!

— Хорошо, десуно. Придумай к завтрашнему дню, во чтобы мы могли сыграть!

— Обязательно! Эхехехе…

На лице Мао-тян появилась бесстрашная улыбка.

После этого наш поздний ужин закончился.

И когда вынесли вечерний кофе, Мао-тян с Нагисой ушли из зала.

— Ладно, пожелай папе спокойной ночи.

— Хорошо~ Спокойной ночи, папа.

— Спокойной ночи, Мао-тян.

— Онээ-тян тоже! Спокойной ночи всем!

Мао-тян поклонилась всем перед выходом.

— Агнес-тян, Луна-тян, спокойной ночи.

Радостно сказала она.

Похоже, что она просто рада тому, что у нее теперь стало больше друзей с которыми она может поиграть.

— Ну тогда мы пойдем.

— Ага.

Нагиса поцеловала меня в губы, а потом вынесла Мао-тян из комнаты.

Ну а теперь…

— Ну, можешь не торопиться. Расслабься, выпей кофе.

Я скоро займусь сексом с сестрами Такакура.

И это будет несколько дефлораций подряд.

Я хотел сказать…

Что возможно у меня так и не получится поспать сегодня.

В конце концов невозможно выяснить насколько из них получатся хорошие проститутки всего лишь за ночь.

Кроме того, если для этого требуется еще и пробудить их «силу Мико».

Да и это значит, что дедуля хочет сделать из них не просто проституток, а…

Хочет, чтобы они пробудились, как истинные жрицы, занявшись со мной сексом.

И если все так и есть, то мне надо дать им почувствовать сильную связь с самыми глубокими местами своих душ. Прямо как Мичи пробудила свое Шингецу.

На это потребуется время.

— Ты действительно демон.

Сказала Юкино.

— Ты ведь собираешься сделать их этой маленькой девочки секс-рабыню, да?

Сказала она, посмотрев на Луну.

— Да, все так и есть.

— Ты собираешься сломать ее жизнь ради Агнес, это ты хочешь сказать?

— Если ты хочешь думать об этом именно так, то да.

Сказал я.

— Но в конце концов я собираюсь сделать Луну счастливой.

— Ты действительно лицемер.

Но тут:

— Нет, это его добродетель.

Сказала Ёшико-сан.

— Куромори действительно думает так, как говорит.

А потом она посмотрела на сестер Такакура.

— Такакура-сама, вы тоже не беспокойтесь. Куромори-сама старается ради общего блага.

Она улыбнулась.

— Думаю вы уже знаете, что он любит двух леди из дома Коузуки, Мисудзу-сама и Рурико-сама.

Ёшико-сан начала говорить.

— Я тоже уже решилась отдать себя ему, но Куромори-сама отказался брать меня. Если бы он взял всех дочерей дома Коузуки, то он мог бы, по сути, уже являться его следующим главой.

— Но тогда почему?

Спросила Ёмико, которая разбирается в политике.

— Куромори-сама не амбициозен. Его не интересуют ни власть, ни деньги дома Коузуки.

Цукико посмотрела на меня.

— Он действительно любит Мисудзу-сама и Рурико-сама от чистого сердца. Но при этом не любит меня. Поэтому меня он еще не объял.

— Нет, умм, это…

...Я

— Я же не ненавижу тебя, Ёшико-сан.

— Да, я знаю. Но вы и не испытываете от меня шарма, как от женщины.

Сказала Ёшико-сан.

— Куромори-сама честный человек, в нем нет двуличности. Он одинаково любит всех присутствующих тут женщин, не только Мисудзу-сама и Рурико-сама. Я даже завидую немного.

— Это просто у него нет принципов.

Юкино гневно посмотрела на меня.

— Но ведь Куромори-сама также любит и Юкино-сан.

— Ч… что ты такое говоришь, Ёшико-сан!

Юкино запаниковала.

— Куромори-сама показывает больше всего эмоций, когда говорит с тобой. Он открыл тебе свое сердце больше, чем кому бы то ни было.

— Да, она ведь даже показывает, когда разочарован или зол.

Добавила Кацуко-нээ к словам Ёшико-сан.

— Мне всегда было интересно, будет ли он снова ее дразнить.

— Эй! Это не шутка, так что помалкивай!

Юкино уже много раз испытала на себе возможности Кацуко-нээ во время майских праздников.

— У меня тоже такое чувство. Что Юкино ближе к нему, чем я.

Сказала Мегу.

— Мегуми-сан, думаю тебе стоит вспомнить, что до этого сказала Агнес-сан.

Сказала Ёшико-сан Мегу.

— Думаю тебе стоит принять себя такой какая ты есть и просто подумать, что ты могла бы сделать для Куромори-сама.

— Я…

— Мегуми-сан, ты беспокоишься не о том.

Мегу вздрогнула.

— Думаю тебе стоит перестать надеяться, что Куромори-сама изменится как того захочешь ты и измениться самой, чтобы соответствовать желаниям Куромори-сама.

Она…

Она всегда говорила с Юкино.

Всегда слушала разговоры других девушек в особняке.

И она смогла понять в чем наша текущая проблема.

Что и ожидалось от дочери дома Коузуки. Она легко увидела истину.

— Может быть это и грубо, слышать такое от постороннего, но все же я решила сказать это. Приношу свои извинения.

Сказав это. Она поклонилась в сторону Мегу.

— Нет, Ёшико-сан, ты же двоюродная сестра Мисудзу и Рурико, так что мы, по сути, родственники. Так что не переживай и говори, что думаешь.

Я посмотрел на Юкино.

— Все-таки полезно, когда имеется взгляд со стороны, прямо как когда говорила Юкино. Как и ожидалось у нас есть достаточно много вещей, которые мы не замечаем изнутри семьи.

— Хах? О чем ты говоришь? Все, что я сказала, так это оскорбления в вашу сторону!

Юкино гневно посмотрела на меня.

— Нет, это была полезная точка зрения. Ты права, не думаю конечно, что это хорошо, когда семья ссорится, но если мы будем слишком много сдерживаться, то это лишь послужит накапливанию стресса.

— Да. Я тоже была удивлена словами Юкино-сан.

Сказала Рурико, улыбнувшись.

— Если бы ты действительно лишь оскорбляла нас, то я бы уже давно силой заткнула тебя.

Улыбнулась Кацуко-нээ.

— Я… я…

— Не переживай. Мы знаем, что ты можешь быть иногда полезной, но пока что хватит, так что заткнись.

Сказала ей Мана.

— Мана, ты действительно резка, когда дело касается Юкино.

Сказал я.

— Ну, мне стыдно, когда я смотрю на нее. Она такая дура. Если оставить ее одну и дать время расслабиться, то она сразу же начинает балаболить, как из пулемета.

В конце концов Мана все еще любит Юкино.

— Умм, Куромори-сама.

Позвала меня Цукико.

— Да?

— Я слушала вашу историю, но она становится все непонятнее и непонятнее.

— Хах, что именно?

— Это насчет вас.

Я?

— Я все меньше и меньше понимаю, что вы за человек.

Эмм.

— Точно! Я не поняла ничего про ту часть, связанную с хлебом!

Ёмико тоже взорвалась.

— Ну, просто я собираюсь в будущем открыть пекарню.