Путешествие из Бухары в Петербург

Ахмад Дониш и его творчество

В начале XIX века еще более обострился кризис политической и экономической жизни среднеазиатских ханств. Беспрерывные междоусобные войны между Бухарским, Хивинским и Кокандским ханствами привели экономику края к крайнему упадку, ухудшив и без того нестерпимое положение трудового народа. Усилия эмиров Мангитской династии, направленные, главным образом, на ликвидацию феодальной раздробленности и укрепление центральной власти, не дали желаемых результатов.

В период правления эмира Хайдара (1800-1826) внутренние столкновения между среднеазиатскими ханствами снова участились. Все попытки эмира добиться хотя бы относительного усиления государственной власти оказались безуспешными. Его преемнику эмиру Насрулло, вступившему на престол в 1827 году, силой оружия и путем жестоких репрессий отчасти удалось сломить сопротивление крупных феодалов и влиятельного духовенства и подчинить их своей власти.

Однако война с Хивинским и Кокандским ханствами по-прежнему продолжалась. Это вело к разорению крестьянское и ремесленное население эмирата. Беспрерывные разорительные войны, требовавшие огромных расходов, тяжким бременем ложились на плечи обнищавшего народа, несли ему новые бедствия.

Такова была мрачная картина политической и экономической жизни Бухарского эмирата после вступления на престол эмира Музаффара (1860-1885) в конце 60-х годов, накануне присоединения Средней Азии к России.

Присоединение Средней Азии, прозябавшей в средневековой феодальной отсталости, к России явилось большим историческим событием, изменившим путь развития края и судьбу населявших его народов.

Присоединение к России положило конец непрерывным феодальным междоусобицам, грозившим гибелью стране.

Однако, главное прогрессивное значение присоединения Средней Азии к России состоит в следующем. Во второй половине XIX века центр революционной мысли и рабочего движения начал перемещаться из Европы в Россию. Все более возрастает международное значение России в развитии революционной мысли и в подъеме рабочего движения.

К. Маркс и Ф. Энгельс неоднократно отмечали ведущую роль России в международном революционном движении. «Теоретическая и критическая мысль, почти совершенно исчезнувшая из наших немецких школ, — писал Энгельс, — по-видимому, нашла себе убежище в России».[1] В предисловии к «Манифесту Коммунистической партии» К. Маркс и Ф. Энгельс указывали, что «...Россия представляет собою передовой отряд революционного движения в Европе».[2]

Вскрывая реакционную сущность царизма, Карл Маркс и Ф. Энгельс, в то же время, подчеркивали прогрессивную роль России в отношении Востока. В одном из своих писем к К. Марксу Ф. Энгельс отмечал, что «...господство России играет цивилизующую роль для Черного и Каспийского морей и Центральной Азии, для башкир и татар.»[3]

В этих условиях, несмотря на колонизаторскую политику царизма, трудящиеся Средней Азии в своей борьбе против эксплуатации прочно связали судьбу с русским революционным пролетариатом и при его братской помощи, под руководством коммунистической партии, навеки завоевали полную свободу.

После присоединения к России происходит заметный подъем производительных сил Средней Азии, что в свою очередь способствует оживлению политической и культурной жизни страны.

Однако, все эти сдвиги были порождены действием объективно-исторических законов, а отнюдь не доброй волей и усилиями царских колонизаторов. Царизм, рассматривавший Среднюю Азию как сырьевой придаток империи, проводил в этой стране чисто колонизаторскую политику. Положение ремесленников и беднейшего крестьянства стало еще тяжелее, ибо они оказались теперь под двойным гнетом — местных властей и русских колонизаторов.

Особенно беспросветна была жизнь в Бухарском ханстве, где господствовал дикий произвол эмира и его чиновников, фанатизм, мракобесие и невежество духовенства. Система управления в ханстве осталась без изменения. Запущенность ирригационных сооружений, примитивный способ обработки земли тормозили развитие сельского хозяйства и вели к обнищанию трудовое крестьянство. Ввозимые из России дешевые промышленные товары вытесняли продукты местной кустарной промышленности, неся разорение десяткам тысяч ремесленников и кустарей.

В этих условиях особенно усилился религиозный фанатизм. Бухара стала центром реакционного мракобесия для всей Средней Азии. Феодально-религиозная исламистская идеология господствовала во всех областях духовной и культурной жизни Бухарского эмирата.

В школах и медресе в течение 20-25 лет изучались только схоластические теологические науки; достижения таджикского и других народов в различных областях науки, за период прошлых столетий, почти были забыты; изучение светских наук не входило в учебную программу медресе; мораль, юриспруденция и прочие каноны государственной власти, обоснованные догмами ислама, полностью были подчинены интересам господствующих классов.

Реакционное духовенство и господствовавшие классы Бухары всеми силами препятствовали общению таджикского народа, в особенности его прогрессивных деятелей, с передовой русской культурой.

Благородное стремление лучших людей к изучению русского языка и русской жизни влекло за собой тяжелые последствия. Достаточно вспомнить обрисованную в «Воспоминаниях» С. Айни трагическую судьбу Мулла Тураба, подвергшегося жестоким преследованиям фанатиков за изучение русских слов и ношение «русской обуви».

Несмотря на противодействие всех реакционных сил во главе с самим эмиром, влияние передовой культуры русского народа не могло не проникнуть в удушливую атмосферу Бухарского эмирата. Ярким выражением благотворного влияния этой культуры явилось возникновение просветительских идей, выдающимся пропагандистом которых был видный таджикский мыслитель второй половины XIX века Ахмад Дониш.

Познакомившись с русской жизнью во время поездок в Петербург, Дониш в своих произведениях пропагандировал русскую культуру, изучение светских наук, подвергал беспощадной критике гнилые устои феодальной Бухары. На просветительных идеях Ахмада Дониша воспитывались лучшие представители передовой интеллигенции того времени, а также и последующих поколений (Шохин, Музтариб, С. Айни, Хайрат и др.).

Ахмад Дониш родился в Бухаре между 1827-1829 гг. в семье бедного муллы. Отца его звали Носир. Дониш — литературный псевдоним писателя. За крупную голову современники прозвали его Ахмад-Калла (Ахмад-Голова), а за широкие познания в естественных и точных науках прибавили к его псевдониму еще прозвище Мухандис (Инженер).

Родители Ахмада Дониша были образованными людьми, но материально жилось им трудно. Еще ребенком Ахмад Дониш от матери научился грамоте и рано пристрастился к книгам. Девяти лет отец отдал Ахмада в школу, чтобы он выучил коран и получил звание кори — чтеца корана.

Однако, любознательному мальчику школа пришлась не по душе. Он испытывал отвращение к бессмысленной зубрежке непонятных арабских текстов. К тому же, Ахмад Дониш страдал врожденным дефектом речи — он заикался, а чтец корана должен был обладать звучным голосом и хорошей дикцией. Поэтому он неохотно ходил в школу и проводил большую часть времени в обществе сказителей и чтецов исторических легенд.

«Своим детским умом, — писал позднее Дониш, — я чувствовал, что это бесполезная трата труда. Я видел, что чтец корана способен лишь обучать детей... Я думал: «Зачем меня вынуждают заниматься этим? Ведь конечный результат — только шум детей и обязанность колотить их. Иной пользы от заучивания корана я не видел, и никто другой не говорил мне о ней.

Выйдя из школы, я задерживался на разных собраниях, где рассказывали о прошлом. Я любил слушать жития пророков и святых и узнавать о сражениях и битвах царей за власть над государствами. За это мне частенько приходилось сносить побои отца и учителя, так как, когда я исчезал из дома, меня всегда находили в тех сборищах, где рассказывались истории.

Но в заучивании Корана я был нерадив: еле усвоив одну часть, я переходил к другой... Мне это опостылело, я стал ленивым, совсем отупел, у меня не осталось и следа от умственных способностей, а память ослабела вконец» (стр 214)[4]

Увидев бесплодность своего учения в школе, Ахмад Дониш, по совету отца, поступил в медресе. Годы учебы в медресе, хотя и связанные для Ахмада с серьезными материальными затруднениями, сыграли значительную роль в его духовном развитии. Тишина и покой келий медресе дали ему возможность, помимо официальных дисциплин, входивших в учебную программу, самостоятельно изучать историю, литературу, астрономию, геометрию, изобразительное искусство, музыку.

Ахмад Дониш с детства увлекался каллиграфией и рисованием. Он рассказывает, что еще 7-8-летним мальчиком комками сухой глины он рисовал на стенах разные узоры и картинки, старательно выписывал строчки арабской вязи. В годы учебы нужда заставила молодого Дониша серьезно заняться каллиграфией и рисованием, ставшими для него основными источниками пропитания.

Овладев этим искусством самостоятельно, без всякого руководства он, в отличие от других мастеров — своих современников, выработал целый ряд новых приемов и правил.

По просьбе друзей и знакомых Дониш переписывал для них поэтические диваны, оформляя их изящными заставками и рисунками. Он мастерски владел почерками «сулс», «райхон» и «зульф», которыми делались надписи на стенах и сводах зданий, великолепно рисовал пейзажи, животных и батальные сцены в стиле старой классической миниатюры.

Однако, к овладению искусством рисования и каллиграфии, к изучению забытых в его время наук Ахмада Дониша побуждала не только личная, материальная выгода. Он видел величественные памятники искусства и архитектуры, созданные мастерами прошлого, и мечтал, как и они, посвятить свои знания и мастерство благу родной страны, развитию культуры своего народа.

Но не об этом думали эмир и его приспешники в ту мрачную пору реакции и деспотизма. Трудовой люд жил в нищете, народное достояние подвергалось чудовищному разграблению власть имущими — во главе с самим эмиром. Памятники старины разрушались и гибли, уже не говоря о том, что государственными властями не предпринималось никаких мер по благоустройству страны.

Позднее Ахмад Дониш писал: «Когда я основательно овладел этим искусством, никто не строил дома, чтобы делать надписи, и не заказывал рукописи, чтобы украсить их золотом. Тогда я пришел в себя и подумал: «Ну и пустое же ремесло ты избрал, накопил сокровища, которые ни на что не нужны» (стр. 221).

Однако, незаурядные способности молодого Дониша не могли остаться незамеченными. Главный зодчий при дворе эмира, которого Ахмад Дониш называет своим учителем (не упоминая его имени) увидел в юноше большого художника и каллиграфа. Он рассказал эмиру о своем ученике, о мастерстве Дониша в каллиграфии и рисовании, порекомендовав его на придворную службу.

«Эмир, — пишет Дониш, — вызвал меня и велел переписывать простым почерком книги по медицине, истории и определил за каждую рукопись десять дирхемов. Когда мой учитель — да простит его Аллах — покинул этот мир, эмир назначил меня на его должность и установил мне жалование в тысячу дирхемов. С раннего утра до вечера эмир заставлял меня просиживать во дворце и советовался со мной по вопросам, на которые ему отвечал мой покойный учитель. Зодчие и художники приступали к работам лишь по моим указаниям» (стр. 222).

Это было в начале 50-х годов, когда Донишу минуло не более 24-25 лет. Поначалу, как пишет сам автор, он выполнял при дворе обязанности каллиграфа и художника. Однако, вскоре в придворном кругу стало известно о больших способностях Ахмада и в других науках, что привлекло еще большее к нему уважение.

В политической жизни Бухарского ханства этот период ознаменовался дальнейшим расширением благоприятных и дружественных отношений с царской Россией.

В 1857 году эмиром Насрулло была направлена в Петербург делегация, имевшая полномочия посольства, миссия которой состояла в том, чтобы передать русскому правительству соболезнование по поводу смерти Николая I (1855 г.) и поздравить нового императора Александра II с восшествием на престол. Посольство должно было также начать переговоры о расширении и укреплении торговых связей между Россией и Бухарой.

Ахмад Дониш, в это время пользовавшийся уже большим уважением и доверием эмира, был включен в состав делегации в качестве секретаря. Помимо этого эмир Насрулло лично поручил Ахмаду Донишу изучить жизнь и государственное устройство России, чтобы доложить ему об этом по возвращении.

Бухарские послы прибыли в Петербург 9 января 1857 года и оставались там до 11-12 января 1858 года. За это время, кроме участия в официальных встречах и переговорах с министрами и правительственными чиновниками России, они осмотрели многие достопримечательности столицы, в том числе Технологический институт, Александровскую императорскую мануфактуру, заканчивавшееся тогда строительство Исаакиевского собора, фарфоровый завод, императорский ботанический сад, музей Императорской Академии наук, Пулковскую астрономическую обсерваторию, Монетный двор, Царское село (ныне город Пушкин) и др.

Перед глазами Ахмада Дониша открылся совершенно новый мир. Из Бухары — этого царства средневекового феодального гнета и религиозного фанатизма — он попал вдруг в страну, которая на несколько веков опередила эмират во всех отношениях. Он видел, какой высокой ступени технического и культурного развития достигли русские, как многого добились они в овладении силами природы, как велико и могущественно их государство. А Бухарский эмират, выдававшийся эмиром и его прихлебателями за сильнейшую державу мира, тем временем прозябал в нищете и невежестве.

Пристально наблюдая русскую жизнь, Ахмад Дониш думал, что по возвращении на родину обязательно расскажет обо всем эмиру и убедит его принять меры к переустройству страны по русскому образцу. Однако надежды его были напрасны.

Дониш подробнейшим образом изложил все увиденное в России, однако его рассказ, выслушанный не то с удивлением, не то с равнодушием, не отрезвил эмира. Это было полное крушение юношеских мечтаний Ахмада Дониша. И все-таки он еще верил, что эмира можно направить на путь справедливости и гуманности посредством отстранения от управления государством реакционного духовенства и самодуров-правителей.

В 1860 году на бухарский престол взошел эмир Музаффар. Правление этого невежественного и слабовольного человека ознаменовалось еще большим экономическим ослаблением государства и дальнейшим ухудшением положения трудящихся.

Деспотизм, насилие, эксплуатация и разгул реакции достигли предела. Бесконечные интриги, наветы, клевета вынуждали просвещенных и образованных людей отказываться от государственной службы и жить в нищете и унижении. В эти годы Ахмад Дониш, хотя и не занимавший определенной государственной должности, продолжал официально числиться при дворе эмира.

Слава о нем, как о большом ученом и замечательном мастере, теперь уже давно перешагнула придворный круг, завоевав признание всех просвещенных и образованных людей того времени.

Опираясь на свое высокое общественное положение, Ахмад Дониш прилагал усилия к тому, чтобы склонить эмира к государственным реформам, прежде всего в области науки и просвещения.

В своей касыде, посвященной эмиру Музаффару, он недвусмысленно пишет, что главе государства, если он желает блага стране, следует окружать себя не кучкой кровожадных подлецов и тиранов, а передовыми образованными людьми — учеными, ли тераторами, врачами, художниками.

Однако эмир не захотел прислушаться к советам Ахмада Дониша. Государственная и экономическая система страны оставалась в том же опасном состоянии затянувшегося кризиса. Тем временем большая часть территории, принадлежавшей Бухарскому ханству, отошла к России..

В «Историческом трактате» Ахмад Дониш пишет, что в результате безрассудной политики эмира военные действия получили большой размах и, в результате, на полях сражения погибли тысячи невинных людей.

После подписания мирного договора 1868 года эмир Музаффар направляет в Петербург свое посольство, в состав которого был включен снова Ахмад Дониш. Посольство должно было выразить императору Александру верноподданические и дружественные чувства эмира Музаффара и попросить его вернуть эмиру некоторую часть бывшей территории эмирата, отошедшей к России согласно мирному договору.

Прибыв в Петербург 2-3 ноября 1859 года, делегация пробыла там более двух месяцев — до 10 декабря.

В этот раз Ахмад Дониш еще лучше ознакомился с политической, экономической и культурной жизнью России. Вместе с другими бухарскими послами он посетил сельскохозяйственный, геологический и транспортный музеи, обсерваторию, экспедицию по производству бумаги, казну государственного банка, стекольный и фарфоровый завод, кораблестроительные верфи, крепость Кронштадт, побывал на спектаклях оперы «Царь Кондаль», балетов «Конек-Горбунок» и «Корсар», присутствовал на торжественной церемонии при закладке памятника Екатерине II. В свое пребывание в Петербурге Ахмад Дониш близко сошелся с драгоманом Министерства иностранных дел России Казимбеком, который, по словам Дониша, был весьма образованным человеком. Благодаря ему Ахмад Дониш познакомился, в общих чертах, с образом жизни и обычаями русского народа.

На официальных встречах и приемах Ахмад Дониш выделялся своей образованностью и эрудицией и поэтому правительственные круги отнеслись к нему с особым уважением и вниманием.

Но другие члены посольской делегации и прежде всего глава ее, посланник эмира — Абулькасим-би на каждом шагу позорно обнаруживали во всей своей наготе бескультурье и отсталость правящей верхушки Бухары.

Ахмад Дониш со смехом наблюдал постыдные, глупые промахи бухарских послов, но, в то же время, испытывал в душе искреннюю горечь и боль. Позднее он едко высмеял это позорное посольство в своих произведениях (стр. 128).

По возвращении в Бухару, Дониш напрямик и резко рассказал эмиру о позоре послов. Но и это не возымело действия; Абулькасим-би и подобные ему невежды и самодуры по-прежнему оставались у основных рычагов государственного управления.

Уважения и почести, оказанные Ахмаду Донишу русскими властями, еще более повысили его положение при дворе. В эти годы (приблизительно 1871-1872 г.) Ахмаду Донишу был пожалован почетный придворный титул «Урака». Тогда же эмир предложил ему занять государственную административную должность. Однако Дониш сознавал, что одним своим личным участием в государственных делах, без коренной перестройки всей системы управления, немыслимо добиться общего улучшения положения страны. Поэтому под благовидным предлогом он уклонился от предложения эмира.

В 1873 году, в связи с победой, одержанной царским правительством в Хивинской кампании, и со свадебным торжеством по поводу бракосочетания дочери Александра II, бухарский эмир отправляет в Петербург делегацию посланников во Главе с Абуль-кадиром Додхо. Первым заместителем посла в этой поездке был назначен Ахмад Дониш.

Бухарские посланники прибыли в Петербург 6 января 1874 года и оставались там около полутора месяцев. Абдулькадыр Додхо и другие члены посольства невежеством превзошли своих предшественников, на что открыто намекали даже некоторые официальные лица из правительственных кругов. В своих «Редкостных происшествиях» Ахмад Дониш позднее рассказывал, что однажды к нему зашел переводчик Казимбек.

«Приезжал сюда, — сказал он, — посол из Кашгара. Он написал в восхваление Петербурга несколько бейтов. Я их перевел и представил царю, и тот был очень доволен. Если ты тоже сочинишь несколько бейтов, это принесет большую пользу вашей миссии... И, кроме того, прелесть стиха сгладит вашу узбекскую неуклюжесть».

«Переводчик сказал так, — пишет далее Дониш, — потому, что бухарские эмиры назначают послами людей тупых и необразованных с расчетом на то, что они не раскроют наших государственных тайн... А ведь... это как раз и обнаружит слабость и отсутствие порядка в государстве»... (Стр. 133-134).

Во время этой поездки Ахмад Дониш завоевал еще большее уважение со стороны некоторых русских правительственных кругов. Сам император, в одной из своих бесед с Донишем, особо подчеркнул: «Мне очень хвалили тебя... как человека образованного, дважды или трижды бывшего в этом краю» (стр. 139). В знак почета и уважения Ахмаду Донишу были преподнесены подарки: астрономическая труба, компас, бинокль, глобус.

По возвращении Дониша в Бухару эмир Музаффар снова предложил ему занять ответственный пост в государственном аппарате.

Однако, за время своего долголетнего общения с придворными кругами Ахмад Дониш приобрел горький опыт. Он долго и терпеливо пытался убедить эмира и его приближенных в необходимости упорядочения государственного управления, в первую очередь посредством привлечения на правительственные должности образованных, знающих людей. Он наивно полагал, что таким путем можно навести порядок, достичь хотя бы некоторой стабилизации экономического положения края и тем самым способствовать процветанию страны и улучшению материальной жизни народа.

После ознакомления с экономической и политической жизнью России Ахмад Дониш все больше и больше убеждается в том, что без значительного преобразования существующего режима Бухарского эмирата вряд ли возможно достичь этой цели. И он выдвигает перед эмиром свои предложения о коренной реформе государственного управления, заявив открыто, что он примет предложенный эмиром государственный пост лишь при условии осуществления поставленных им требований. Предложения Ахмада Дониша были обстоятельно изложены в специальном его труде, названном «Трактат об устройстве государства и взаимоотношениях людей».

В предисловии ко второй редакции этого трактата Ахмад Дониш писал:

«Пишущий эти строки, благодаря некоторым своим достоинствам и знаниям, имел деловые связи с правителями и военачальниками. Я видел, что их окружали льстецы, ищущие подачек, поэтому служить там было очень трудно, и я сторонился общения с ними.

Когда меня пригласили на службу, я написал, что служить так, как это делают другие, я не могу. Если эмир хочет, чтобы я оставил свои научные занятия и поступил на службу в государственный аппарат, необходимо ввести в государственное управление определенную систему, как в других государствах. А поскольку навести порядок среди узбеков (то есть мангитов) довольно трудно, я напишу трактат, в котором будут изложены принципы государственного управления эмирата и стран Европы. Если они станут действовать в соответствии с этим, я ежедневно буду являться ко двору и работать там по четыре — шесть часов, делая то, что в моих силах. А если не согласны с этим, пусть простят меня, ибо коню простительно, что ему не под силу ноша слона.»[5]

Эмир и другие высокопоставленные лица на предложения Ахмада Дониша ответили молчанием. Смелость автора трактата, воспринятая как явная дерзость и неблагодарность, крайне разгневала правителя Бухары. И, начиная с этого момента, он не только отказывается от своего намерения привлечь Дониша к государственной службе, но всеми силами стремится удалить его из придворного круга, даже из самой Бухары. Эмир со злобой говорил своим приближенным:

«Я посылал его в составе посольства в Россию, а он вздумал поучать меня. Я его больше не пошлю».

Дониш, услышав об этом, говорил своим друзьям: «А у меня нет никакого желания служить этим ослиным головам.» (Стр. 116).

Тем временем, все больше ширится известность Ахмада Дониша и его влияние на интеллигенцию. Прогрессивные идеи писателя-просветителя, нашедшие свое отражение в его сочинениях, быстро распространяются среди передовой части ученых и поэтов того времени.

Испуганный этим, эмир решил удалить Ахмада Дониша из Бухары. В конце 70-х годов он посылает его казием (духовным судьей) в отдаленные провинции Бухарского ханства — сначала в Хузар, затем в Нахрпай.

В начале 80-х годов, после смерти эмира Музаффара, Ахмад Дониш возвращается в Бухару и целиком отдается творческой деятельности.

Узнав об опале Ахмада Дониша, его враги — придворные льстецы, ханжи и фанатики — начали обливать его грязной клеветой. Пытаясь запятнать славу Дониша, они объявили его еретиком, прорицателем и колдуном, обвиняли его в неблагодарности и высокомерии.

Но Ахмад Дониш не был одинок. Передовая интеллигенция Бухары дружно защищала его от злобных нападок и наветов придворных самодуров, оказывала ему большую моральную поддержку.

В доме Дониша постоянно собирались прогрессивно настроенные поэты, музыканты, ученые, устраивались литературные и музыкальные вечера. Нередко на этих собраниях обсуждались вопросы общественного устройства. С интересом и глубоким вниманием слушали присутствующие умные, содержательные беседы хозяина дома о «Чудесах русской жизни».

По словам Мир Атаджана — тамбуриста[6], последнего ученика и приверженца Ахмада Дониша, в доме писателя обычно собирались: знаменитый поэт и музыкант того времени Мулла Карамат Дилкаш, музыканты-тамбуристы Мухаммад Солех и Мулла Искандар, певец Карикамал и Мирза Зуха, дутарист Турсунхаджа, каллиграф Мулла Абдулло. Бывали там и выдающийся поэт этой эпохи Шамсиддин Шахин и поэт Музтариб.

Это были люди, которые сумели понять и по-настоящему оценить идеи великого мыслителя. И каждого, кто пытался запятнать имя этого выдающегося человека и замечательного писателя, они разили беспощадно оружием слова. Ярким примером этого может служить знаменитая касыда Шамсиддин-Махдума Шахина, дополненная впоследствии поэтом Музтарибом.

В последние годы Ахмад Дониш был прикован к постели болезнью. Но друзья и приверженцы и здесь не оставили его. В один из весенних дней 1314 года хиджры (1897 год) горячее сердце этого большого человека перестало биться. Смерть Дониша была огромной потерей для передовой интеллигенции той эпохи.

В надгробных речах и в скорбных элегиях прогрессивных поэтов и писателей нашли свое отражение и глубокая горечь утраты, и великое уважение к Ахмаду Донишу.

Ахмад Дониш — писатель, один из самых плодовитых в истории таджикской литературы. Он оставил после себя обширное научное и литературное наследство, включающее произведения но самым различным областям знания.

За время службы при дворе эмира Ахмад Дониш не сумел создать ни одного значительного произведения, кроме нескольких работ по астрономии. И лишь уйдя от государственных дел он смог полностью отдаться литературной и научной деятельности. Движимый желанием передать современникам и потомкам свои богатейшие знания и жизненный опыт, Ахмад Дониш все свое время и энергию посвящает творческому труду.

По дошедшим до нас рукописям Ахмада Дониша_; по словам его современников можно судить о необыкновенном трудолюбии писателя. Днем и ночью, в далеких уголках эмирата Хузоре и Нахрпае и на литературно-музыкальных вечерах в Бухаре он не оставляет работы над своими произведениями.

В 70-х годах Ахмад Дониш приступил к созданию своего крупнейшего сочинения «Наводир-ул-вакоеъ» («Редкостные события»). В начале 80-х годов этот замечательный литературно-философский труд был закончен. Вскоре «Редкостные события» завоевали широкую популярность среди бухарской интеллигенции. Книга передавалась из рук в руки. Передовые свободомыслящие люди Бурахы, читая ее, находили в ней ответ на многие волнующие их вопросы современной общественной жизни.

Ахмад Дониш несколько раз переписывал свое произведение для своих друзей, внося в него при этом дополнения и изменения. Таким образом, это произведение дошло до нас в нескольких различных редакциях.

«Редкостные события» — одно из самых выдающихся произведений в истории литературы и общественно-политической мысли таджикского народа. Его содержание весьма многообразно. Автор обращается в нем к самым различным вопросам философии, морали, общественной жизни. Он говорит о сотворении мира, строении земли и вселенной, об отношении духа к телу, о государственном устройстве, о различных ремеслах и профессиях, о семье и воспитании детей, глубоко и всесторонне осмысливая каждую затронутую проблему.

Однако во многих философских вопросах, прежде всего, философии природы, понимания рока, предопределения и т. п. Ахмад Дониш не сумел выйти за рамки идеалистических представлений своих предшественников. Правда и здесь он выдвигает ряд новых оригинальных суждений, которые свидетельствуют о творческом подходе Дониша к философским воззрениям средневекового Востока.

Однако выдающееся значение творчества Ахмада Дониша, в том числе и «Редкостных событий», состоит в том, что в обстановке мракобесия и религиозного фанатизма писатель мужественно и открыто обличает все то отвратительное и гнусное, чем славилось его время; что он последовательно и настойчиво проводит мысль о необходимости решительных преобразований в системе государственного управления.

В условиях жестокой реакции, ограниченности и невежества он выступает с пропагандой передовой русской культуры и технических достижений России.

В период, когда наука, душимая религиозной схоластикой, переживала сильнейший упадок, Ахмад Дониш смело ратовал за рациональное знание., за просвещение, за образование, опирающееся па практику.

Как самостоятельное произведение в книгу «Редкостные события» вошел «Трактат об устройстве государства и о взаимоотношениях людей», посвященный, как указывалось выше, вопросам реформы государственного управления и, в первую очередь, высшей государственной власти Бухарского эмирата. Не представляя себе государство без государя, Ахмад Дониш предлагает создание особого совещательного органа.

«Государь должен собрать вокруг себя разумных и способных людей из всех родов и сословий, с тем, чтобы при решении важных государственных вопросов он мог слышать совет представителя каждого сословия; он должен учредить совет и, назначив над ним главу, выплачивать ему жалование. В этом совете ежедневно будут собираться люди разных сословий и обсуждать имущественные, торговые и культурные дела страны.

Взвесив выгоды каждого дела, они должны вынести общее решение».[7]

В этих предложениях Ахмада Дониша проскальзывает мысль о демократизации государственного управления, которая, видимо, была навеяна прогрессивными идеями русских демократов и, знакомством с политическим и экономическим укладом буржуазных стран Запада.

В своем «Трактате» Ахмад Дониш особое значение придает улучшению положения трудового народа. В этих целях он предлагает расширение оросительной системы в стране, наказание самоуправства правителей и сборщиков налогов. Он подчеркивает, что государь должен быть добр и милосерден ко всем подданным и особенно к беднякам.[8]

Писатель предлагает взять на государственное обеспечение престарелых и нетрудоспособных и даже предлагает создать специальный дом для инвалидов.

Итак, подробно анализируя всю государственную систему Бухарского эмирата, Ахмад Дониш вносит свои изменения и поправки почти в каждую ее деталь.

Однако предложения Ахмада Дониша не встретили сочувствия эмира, а, наоборот, вызвали самое враждебное отношение к нему в правящих кругах. Разочаровавшись в своих реформаторских идеях, писатель понял их неосуществимость в тех условиях.

Испытывая острую ненависть к правительственному режиму эмирата, ко всем высокопоставленным лицам, начиная от самого эмира и кончая ясаулом судебной канцелярии, он переходит в дальнейшем к прямой критике существующего общественного строя. Об этом говорит почти каждая глава «Редкостных событий». Но особенно резкой становится эта критика в главе «В назидание детям о пользе ремесла и занятий». По форме — это обычное завещание, в котором автор дает ряд жизненных практических советов своим детям. На самом же деле, писатель, как искусный хирург, слой за слоем вскрывает современное ему общество и беспощадно обнажает язвы и гнойники, разъедающие его.

Рассматривая официальную программу тогдашних медресе, целиком состоящую из схоластических дисциплин, и сопоставляя ее с требованиями реальной действительности, Ахмад Дониш приходит к выводу, что изучение в течение многих лет арабского языка и других устаревших и далеких от жизни наук не дает никакой практической пользы и является лишь пустой тратой времени.

Затем он переходит к критике правящих классов и сословий. «Все шейхи и праведники нашего времени, — писал он, — находятся на неверном пути; ...они сбились на путь лжи и кривды. Ведь я видел воочию все их пороки: шейхи — обманщики, улемы — взяточники». «Если же ты присмотришься к студентам медресе, то обнаружишь, что все они учатся ради чинов, жалований, успеха и почета... Если же проникнуть в мысли мударриса, то они ограничиваются тем уровнем преподавания, которого он достиг, а затем застыл без движения... этот мударрис подобен человеку, который дает меч разбойнику», «Казий и раис не выносят ни одного законного решения, что все решения их полностью незаконны и сомнительны; что касается муфтиев, то «глаза их обращены к двери, к приношениям, в надежде, что явится человек... и они смогут... содрать с него дирхем, научив его хитросплетениям шариата», а лекари «не знают свойств лекарств, не испытывают их в действии и губят много людей; ...ни один из них не имеет никакого представления об анатомии, о пульсе, об анализе»; астрологи «были скупы, алчны и скрытны при обучении других людей, хотя сами знали очень мало. За каждый урок они требовали дирхем, но при этом почти ничего не говорили и утаивали то, что знали» (стр. 226-230) и т. п.

Однако и в этой довольно смелой критике не могла не сказаться историческая ограниченность мировоззрения Ахмада Дониша.

Справедливо разоблачая пороки современного ему общества, писатель, в конце концов, приходит к заключению, что человек должен отрешиться от общения с людьми и жить уединенно, насколько возможно, чтобы не испытывать на себе все тяготы и мерзости современного ему общества.

Для подтверждения этой мысли писатель приводит ряд убедительных доводов, показывая вред и опасность общения с власть имущими.

Писатель не сумел увидеть выхода в активной борьбе против существующего строя, поэтому уединение он рассматривает как единственное спасение от удушающей атмосферы тогдашнего общества.

Эта проповедь уединения не была проповедью религиозного отшельничества. Она продиктована сознанием своего бессилия в борьбе против мерзостей своего века, одиночества в кругу придворных ханжей и всех высокопоставленных лиц священной Бухары. Поэтому, в своем знаменитом «Историческом трактате» он писал:

«Как жаль, что в наше время уши не слышат и глаза не видят, остается только один путь: все, что становится известным тебе, приходится записывать, читать самому и плакать, ибо нет иного выхода. Как только кто-либо заведет речь на эту тему (т. е. о мерзостях того времени — P. X.), то его обвиняют в безумии и в употреблении банга или опиума.» (стр. 121).

С течением времени в общественно-политических взглядах Ахмада Дониша происходит решительный перелом, о котором явственно и определенно говорит содержание другого трактата писателя, написанного им в последние годы и известного тогда лишь узкому кругу людей.

Это произведение, включенное в данный сборник под названием «Исторический трактат», посвящено анализу истории правления Мангитской династии. Кратко останавливаясь на периоде правления мангитских эмиров Шахмурада, Хайдара и Насрулло и, давая им положительную оценку (в последнем писатель, безусловно, допускает ошибку), Ахмад Дониш переходит к подробному анализу деятельности эмира Музаффара и частично эмира Абдулахада.

Острым пером сатирика писатель беспощадно вскрывает всю никчемность государственной системы тогдашнего эмирата и приходит к выводу о необходимости уничтожения существующего государственного режима со всеми его эмирами и везирами. Ибо, пишет он, лишь в этом состоит спасение народа от тирании и путь к процветанию обнищавшей страны. Кто они, эти повелители — эмир и везиры, стоящие во главе государства? — спрашивает Ахмад Дониш. И устами своего персонажа отвечает:

Все они подобны животным и, «величая себя эмирами и везирами, своевольно творят насилие и делают, что хотят», (стр. 75) А далее писатель пишет: «Если же присмотреться к ним хорошо, то эмир не кто иной, как развратник и кровожадный тиран, казий — заядлый взяточник и вымогатель, раис — продажный сводник и безбожник, а начальник стражи — пьяница и игрок, атаман разбойников и главный вор.» (стр. 83).

Вопреки установившимся в течение веков догматам ислама о священности государя как божественной тени на земле, Ахмад Дониш призывает смело восстать против эмира и его приспешников, считая этот путь вполне соответствующим шариату: «Эти правители, — пишет он в заключении трактата, — которых мы зовем его величеством эмиром и его превосходительством везиром, не кто иные, как «заблудшие скоты» и даже хуже их. Согласно шариату, их надо отстранять от власти по несколько раз в час. Никто не обязан подчиняться их велениям и, не подчинившись им. он не станет смутьяном и мятежником.» (стр. 121)

Этот призыв Ахмада Дониша, не имевший в то время себе равного по смелости, явился мощным ударом, пошатнувшим устои феодального режима Бухары. Никто из современников писателя не поднимался до такой высокой ступени общественного сознания.

К сожалению, этот трактат, видимо, державшийся автором в строгой тайне, был знаком лишь небольшому числу его приверженцев.

Однако в нем явно проскальзывают следы исторической ограниченности автора. Таковы, например, попытки автора объяснить исторические события и предсказать грядущее по таблицам гороскопа, широко известного на Востоке. Лишен исторической почвы и тот, сообщаемый Ахмадом Донишем факт, что к выступлению русских войск против Бухары русского императора побудил иранский шах Насириддин.

Однако эти и другие недостатки трактата нисколько не умаляют выдающегося значения этого произведения.

Важное место в творчестве Ахмада Дониша занимают проблемы семьи и воспитания детей, которым посвящены отдельные главы в «Редкостных событиях».

В одной из них, носящей название «О правилах супружеской жизни и вражде свекрови» (эта глава включена в настоящий сборник), Ахмад Дониш подробно останавливается на вопросах семейного быта и правах женщин.

Рабское положение женщины в эпоху господства феодализма глубоко волновало Ахмада Дониша и привлекало к себе пристальное внимание писателя.

Взяв в качестве примера условия жизни средне обеспеченной семьи, он высказывает свои мысли о построении крепкой и здоровой семьи, о правах женщины, о взаимных обязанностях супругов. По рассказу автора читатель может ясно представить себе донельзя униженное положение женщины феодальной Бухары. Дониш приходит к выводу о том, что существующее бесправие женщины порождено несправедливостью законов.

«Они (некоторые мужья — P. X.) не разумеют того, что у жены, как и у них, есть душа, что она считает себя равной мужчине. Лишь обстоятельства сделали ее слабой и униженной.» (стр. 200) Ахмаду Донишу принадлежит целый ряд верных и прогрессивных для того времени мыслей о семье и семейных отношениях, хотя при определении места женщины в семье и в общественной жизни он так и не сумел преодолеть влияния религиозных догматов.

Однако писатель не считает свое суждение о женщинах абсолютным и окончательным. «Все, что я написал о качествах и достоинствах жен, носит приблизительный и предположительный характер. На самом же деле мой разум при определении их природы подобен ослу, увязшему в тине. Я не нашел никаких выражений для описания их характера. Найдя какое-либо определение, я убеждался, что оно противоречит их сути и природе.» (стр. 252) Немало волнующих страниц найдет читатель в произведениях Ахмада Дониша, где он воспевает человеческий разум, творческий дух человека, силу трудового народа. Описывая торжественное величие дворцов и зданий Петербурга, стройные громады его мостов, мощные океанские корабли, проплывающие по Неве, Ахмад Дониш выражает свое восхищение трудом и разумом человека, создавшего все это. Величие созидания, увиденное им в России, он противопоставляет феодальной косности и невежеству, царствовавшему тогда в Бухарском эмирате.

Тема воспевания могущества человека, восхищения силой людей из низов ярче всего воплощена в вошедших в настоящий сборник новеллах: «Рассказ о хаджи и о пользе путешествия», «Рассказ о пучине Искандара и о том, как разбогател некий муж из Аджама», «Рассказы о тех, кто спасался от диких зверей», «Рассказ о Шукурбеке».

В рассказе об аджамце человек, вступая в борьбу со стихийными силами природы, выходит победителем из нее и становится обладателем богатства.

С большой любовью и симпатией рассказывает Ахмад Дониш о Мулле Хал-Мухаммаде и Шукурбеке — представителях трудового люда, отверженных и обойденных тогдашним обществом. Эти люди, наделенные незаурядной силой, живут в нищете и унижении.

Мулла Хал — истинный народный богатырь из кишлака, приехавший учиться в город; он бедствует и, с риском для жизни, зарабатывает себе на пропитание.

Шукурбек, тоже вышедший из простого народа, поставлен вне общества. Он вынужден пойти на разбой, но разбой справедливый. Грабя скупых богачей, он раздает награбленное беднякам.

Рисуя в этих рассказах отвратительные язвы прошлого, Ахмад Дониш пробуждает в сердце читателя любовь и искреннее сочувствие к этим обойденным обществом беднякам.

Огромную роль в формировании прогрессивных воззрений Ахмада Дониша сыграло его знакомство с жизнью и культурой русского народа. Правда, писатель не сумел достаточно глубоко и всесторонне изучить социально-общественный строй России, ее революционные силы. Он не имел четкого представления о передовой революционно-демократической мысли, получившей широкое развитие в русском обществе второй половины XIX века. Однако он наблюдал технический прогресс и культурные достижения тогдашней России и верил, что при соответствующем государственном режиме его страна может достичь такого же высокого уровня.

В государственном и общественном устройстве России Ахмад Дониш видел гораздо больше системы и порядка, чем у себя на родине. Он писал: «...Русские решают дела на основании определенных порядков... Наши отношения с другими народами не соответствуют установленным у них порядкам...», «Их закон не основан на насилии, и они не смеют нарушить установленных порядков.» (стр. 80, 92).

Он выступает с пропагандой технического прогресса и достижений культуры русского народа. Подробно описывая свои поездки в Россию, писатель с восторгом рассказывает обо всем, что ему пришлось там увидеть. Ахмад Дониш был убежден, что уже сами эти рассказы принесут большую пользу многим его современникам, отличавшимся своим свободомыслием и оппозиционностью по отношению к эмиру.

Так, начиная свое повествование об одной из своих поездок в Россию, он пишет: «В России я видел много удивительных вещей, описание которых хотя и выходит за рамки этого сочинения, но очень полезно и занимательно, так как повергнет в изумление разумных мужей и послужит целям нашего трактата.» (стр. 61).

В отличие от других бухарских послов, невежд и фанатиков, с подозрением и ненавистью наблюдавших русскую жизнь, Ахмад Дониш безбоязненно общался с русскими учеными и вел с ними беседы на научные темы.

Он посвящает восторженные стихи Петербургу, знаменитой итальянской певице Аделине Патти, Стремоухову и т. д.

С искренней благожелательностью описывает он театральные представления, симфонические концерты, балы и вечера, на которых вместе с мужчинами открыто присутствовали русские женщины.

Отдельные общественно-политические мысли автора говорят о том, что он во время своих поездок в Россию в общих чертах познакомился с идеями утопического социализма, занимавшими тогда в русском обществе многие умы. Эти идеи сыграли положительную роль в формировании мировоззрения писателя.

В назидание своим детям он пишет: «Греческие и европейские мудрецы убедились, что в их странах часто происходят перевороты и революции, и стали искать причины этого в исторических книгах. Они пришли к заключению, что это происходит оттого, что цари приближали к себе одних людей и отталкивали других, арестовывая, конфискуя имущество и казня... Тогда эти мудрецы, посовещавшись, решили: «Все люди должны поровну делить покой и труд, счастье и злосчастье, так как все они — потомки одного отца. Никто не имеет права домогаться исключительности и преимущества в чем-либо без права на то. Претензии на излишнее богатство и высокое положение в обществе должны соответствовать знаниям и способностям личности. Само же государство нужно представлять в виде живого человека, от которого каждый должен требовать свои права... Царь, как и весь народ, должен получать от государства жалование и не вмешиваться в дела суда и наказания, чтобы защита государства осуществлялась легко» (стр. 248-249).

Эти идеи привели Дониша к заключению, что государственный строй Бухарского эмирата давно устарел и не отвечает интересам общественного развития. Поэтому, излагая идеи утопического социализма в рамках своего понимания, он настойчиво советует детям не стремиться к государственной службе, пока не будет установлен такой порядок, о котором он говорит, пока существует старый строй.

Под влиянием русской культуры Ахмад Дониш подвергает резкой критике схоластическую систему обучения в бухарских медресе и настойчиво пропагандирует изучение светских наук. Во время своего пребывания в Петербурге писатель познакомился с системой университетского образования в России. Он увидел, какие огромные открытия сделали русские ученые в изучении загадок природы, в подчинении ее сил интересам человека. А «ученые» бухарцы. водрузившие на головы огромные чалмы и целиком поглощенные изучением и вдалбливанием схоластических наук, не ведают даже о том, что существуют иные, кроме Бухары, страны («Рассказ Фарамушхана» из «Редкостных событий»).

Высмеивая этих «ученых» невежд, оставшихся в шорах религиозной замкнутости и ограниченности и считавших грехом изучение естественных и исторических наук, Ахмад Дониш решительно утверждает, что каждый народ должен изучать быт и нравы, жизнь и культуру других народов.

В этом он видит средство к достижению технического и культурного прогресса, процветания и благоденствия каждой страны. Устами героя одного из своих рассказов писатель говорит: «Мы призваны изучать все народы мира и отличать истину от лжи.» (стр. 166)

Критикуя бухарских эмиров, приведших к упадку страну, он пишет:

«Разве ты не знаешь, что виноградная лоза, если не ухаживать за ней, с каждым годом будет давать все меньше ягод и, наконец, засохнет? Вы поедаете плоды лозы и ни о чем более не заботитесь, если даже корни той лозы будут съедены червями, а верхушка погибнет от мороза. Поэтому предвечный и пресвятой владыка мира велел нам освободить мир — сад от невежественных садовников и очистить землю от бурьяна, мешающего земледелию, чтобы она могла приносить пользу.» (стр. 167).

Ахмад Дониш горячо верил в силу науки и человеческого знания. Ему принадлежит смелая мысль о проведении Аму-Дарьинского канала и об освоении подземных богатств Памира (см. «Рассказ о хаджи и о пользе путешествий», «Трактат об устройстве государства и взаимоотношениях людей).

Пропагандируя в своих произведениях русскую культуру, Ахмад Дониш умело и тонко использует различные приемы. Он не только подробно и обстоятельно рассказывает о своих поездках в Россию, посвящая их описанию отдельные главы, но очень часто, повествуя уже совсем о другом или критикуя недостатки современного ему общества, приводит примеры из русской жизни.

Таким образом, знакомство Ахмада Дониша с русской культурой, пусть и недостаточно полное и всестороннее, сыграло огромную роль не только в формировании творчества и мировоззрения писателя, но способствовало пробуждению прогрессивных умов и развитию таджикской общественно-политической мысли второй половины XIX века.

Творческий путь Ахмада Дониша сложен и противоречив. Хотя к концу жизни писатель и пришел к мысли о необходимости свержения существующего в Бухаре государственного строя, однако, в это же время им было написано другое произведение «Мерила религий», в котором писатель уделял большое внимание вопросам религии.

В этом, безусловно, сказалась ограниченность воззрений писателя, не сумевшего порвать с идеализмом.

Передовые просветительные идеи Ахмада Дониша представляют одну из самых блестящих страниц как в истории общественно-политической мысли таджикского народа, так и в его литературе.

Его произведения, правдиво и беспощадно воссоздающие картину страшного прошлого таджикского народа, благодаря своей высокой художественности и силе заключенных в них идей, и сегодня сохраняют свое огромное историческое и воспитательное значение.

Садриддин Айни, переживший под влиянием идей Ахмада Дониша подлинную духовную революцию, назвал его «Лучезарной звездой на мрачном небе Бухарского эмирата.» Это не просто удачное поэтическое сравнение. В словах Айни заключен глубокий исторический смысл. Эта светлая звезда и сегодня ярко сияет таджикскому народу, когда он, руководимый Коммунистической партией, в братской семье народов Советской страны уверенно идет навстречу заре коммунизма.

Р. Хади-Заде

Перевод произведений Ахмада Дониша на русский язык в таком большом объеме предпринимается впервые. Довольно сложный текст рукописей Ахмада Дониша с его разносторонним противоречивым мировоззрением представляет много трудностей даже для самого опытного переводчика. Поэтому переводчики данного сборника ставили перед собой задачу передать широкому читателю наиболее доступный, но близкий к тексту автора русский перевод лучших образцов произведений Дониша.

Разумеется, при таком подходе перевод произведений Ахмада Дониша., включенных в данный сборник, не столь строг в смысле академической точности, но он намного облегчит понимание содержания и духа оригинала.

Текст произведений Ахмада Дониша подготовлен, в основном, по трем рукописям:

1. «Исторический трактат» — самостоятельное произведение автора, написанное им в последние годы жизни, не было озаглавлено самим автором. «Исторический трактат», — название условное, данное нами по содержанию произведения. Текст трактата подготовлен с небольшими сокращениями по рукописи № 572, хранящейся в рукописном фонде Отдела востоковедения и письменного наследия АН Таджикской ССР.

2. Главы из книги «Редкостные события» подготовлены по автографу Ахмада Дониша, хранящемуся в секторе рукописей Ленинградского Отделения Института народов Азии АН СССР за инв. № В-716. «Рассказ о Шукурбеке», а также небольшая вставка в «Рассказ о хаджи и о пользе путешествия», отсутствующая в автографе автора, были включены в сборник по другой рукописи «Редкостных событий», являющейся поздней, дополненной редакцией данного произведения. Эта рукопись хранится в рукописном фонде Отдела востоковедения и письменного наследия АН Таджикской ССР под инв. № 2012.

Стихи Ахмада Дониша даются в переводе И. Сельвинского по «Антологии таджикской поэзии», изданной в Москве в 1951 г. Переводы И. Сельвинского являются вольным, поэтическим переложением стихов Ахмада Дониша. Это можно увидеть при сличении перевода И. Сельвинского стихотворения «Аделине Патти» с подстрочным переводом этой же газели, приведенным в тексте автора. (См. стр. 141).

Все творчество Ахмада Дониша и, в особенности, произведения, включенные в данный сборник, тесно связано с его путешествиями в Россию, оказавшими большое влияние на мировоззрение писателя. Его впечатления и взгляды на русскую жизнь особенно ярко вырисовываются во многих главах сборника, где он очень подробно описывает свои поездки в Петербург. По содержанию этих глав, представляющих собой как бы дневник писателя, и дано название этому сборнику — «Путешествие из Бухары в Петербург».

К переводу прилагаются «Примечания» и «Словарь». В примечании даны объяснения отдельных исторических событий, идиоматических выражений, сведения о лицах, исторических местностях и т. п. Слова и выражения, отмеченные звездочкой в тексте, постранично снабжены комментарием в примечании.

Объяснение терминов, титулов и т. л. слов дано в «Словаре».

Большие сокращения отмечены многоточием, а незначительные пропуски — троеточием.

В квадратные скобки заключены ремарки Ахмада Дониша, вставленные им в рассказы, которые ведутся от имени другого человека.

В подготовке к печати данного сборника нам любезно оказали помощь своими ценными советами академик АН Таджикской ССР А. Мирзоев и кандидат филологических наук Камол Айни, которым мы выражаем свою благодарность и большую признательность. Мы надеемся, что после опубликования сборника читатели помогут нам своими критическими выступлениями улучшить предлагаемые переводы произведений Ахмада Дониша — этого первого шага на пути большой, кропотливой работы.