Путешествие Нильса с дикими гусями

Бронзовый король и деревянный боцман

Гуси до позднего вечера были в пути, надеясь отыскать надёжное убежище на шхерах, поскольку на суше оставаться было нельзя: лис Смирре шёл за ними по пятам, не щадя себя.

Нильсу, смотревшему с высоты на море, шхеры казались какими-то волшебными видениями, а небо было похоже на свод из зелёного стекла. Море, в молочно-белых клочьях пены, перекатывалось медленными волнами. Чёрными точками выделялись на воде многочисленные островки; даже те, где жили люди и стояли дома, церкви, белые и красные мельницы, были словно вычерчены чёрными линиями на фоне зелёного неба. Мальчику казалось, что землю внизу подменили и он попал в незнакомый, чуждый мир.

Вдруг Нильс увидел внизу нечто удивительное. Это был скалистый остров с высокими чёрными глыбами, между которыми что-то искрилось и отливало золотом, а посредине стоял великан с воздетыми к небу руками. Вокруг острова бушевали волны, казавшиеся морскими чудовищами: китами, акулами – и мальчик решил, что это водяные духи собрались вылезти на сушу, чтобы побороться с троллями. Увидев, что Акка опускается на этот остров, Нильс испугался и воскликнул:

– Нет, нет! Только не сюда!

Однако гуси продолжали снижаться, и мальчик, к своему великому изумлению, увидел, что ошибся. Большие глыбы оказались домами, а блестящие золотые точки – фонарями и освещёнными окнами. Великан, высившийся над островом, оказался собором с двумя колокольнями, а мнимые морские чудовища и водяные – судами, судёнышками и лодками, стоявшими на якоре у берегов. Там же мальчик увидел и военные корабли: одни с необыкновенно большими, наклонёнными назад трубами, другие такие длинные и узкие, что могли бы, как рыбы, скользить по воде.

Увидев военные суда, Нильс догадался, что это за город. Всю жизнь он бредил кораблями, хотя сам имел дело только с бумажными лодочками, которые пускал на пруду в своей деревне. Он знал, что в Швеции есть только один город, где столько военных кораблей: Карлскруна. Его дед когда-то был матросом на одном из таких кораблей и рассказывал внуку про Карлскруну, про большие доки и верфи.

Стая наконец опустилась на колокольню с плоской кровлей. Для тех, кто прятался от лиса, это было вполне подходящее место, и Нильс обрадовался, что хоть в эту ночь может поспать в тепле – под крылом Мартина, – а утром постарается осмотреть верфь и корабли.

Ждать до утра у Нильса не хватило терпения, и, покинув своё убежище, он ловко спустился на землю по молниеотводу и водосточным трубам.

Вскоре мальчик очутился на большой церковной площади, вымощенной булыжником, по которому идти было очень трудно. Деревенские жители всегда испытывают страх, впервые попадая в город с высокими домами, широкими улицами и открытыми площадями, – вот и Нильс растерялся. Глядя на ратушу и собор, с которого только что спустился, он подумал, что лучше бы вернуться назад, на колокольню к гусям.

В этот поздний час на площади не было ни души, а в самом её центре возвышалась статуя на пьедестале. Мальчик подошёл поближе и стал с интересом рассматривать монументальное изваяние, гадая, кто этот рослый господин в треуголке, длинном камзоле, панталонах до колен и ботфортах с пряжками. В руках у него была длинная палка, и, судя по сердитому выражению лица с крючковатым носом и выпяченными губами, можно было подумать, что сейчас он пустит её в ход.

– Хотел бы я знать, кто этот губошлёп! – крикнул Нильс с вызовом.

Он чувствовал себя таким маленьким и несчастным в этот вечер, что дерзостью пытался придать себе уверенности. О статуе Нильс тут же забыл и двинулся дальше, свернув на широкую улицу, ведущую к морю. Но не успел он далеко отойти, как вдруг услышал за спиной шаги: кто-то шёл за ним следом, тяжело ступая по мостовой и постукивая кованой палкой. Неужели это бронзовый человек спустился со своего пьедестала и ходит по городу?!

Нильс бросился бежать, не переставая прислушиваться к тяжёлым шагам.

Теперь он уже не сомневался, что это бронзовый человек: земля дрожала, стёкла в домах дребезжали – кто ж другой мог так идти? Мальчик заволновался, вспомнив, как непочтительно отозвался о великане, и не мог даже оглянуться, чтобы убедиться в справедливости своей догадки.

«Может, он всегда так гуляет по городу по ночам, не всё ж ему стоять на одном месте, – пытался успокоить себя Нильс. – Неужели он рассердился на меня? Я ведь вовсе не хотел его обидеть».

Вместо того чтобы направиться прямо к верфи, мальчик свернул на одну из боковых улиц в надежде скрыться от преследователя, однако бронзовый человек пошёл за ним. Нильс испугался не на шутку: как найти убежище в городе, где двери во всех домах заперты? – и вдруг увидел на противоположной стороне улицы старую деревянную церковь, стоявшую в глубине сада. Ни минуты не раздумывая, он бросился туда. «Только бы успеть войти! Тогда я спасён».

Он побежал по усыпанной песком дорожке и увидел впереди человека, который ему приветливо кивал. «Похоже, он хочет мне помочь», – с надеждой подумал мальчик, но когда подбежал ближе, Нильс остановился в изумлении: человек стоял у края дорожки на невысокой подставке. «Как же он мог мне кивать, если это вовсе и не человек?» Перед Нильсом была грубо вытесанная из дерева скульптура с короткими ногами, широким красным лицом, блестящими чёрными волосами и чёрной бородой. Всё было деревянным – чёрная шляпа, коричневая куртка с чёрным поясом, серые короткие панталоны, такие же чулки и чёрные башмаки. Деревянного человека, как видно, совсем недавно покрасили и покрыли лаком, отчего он блестел в лунном свете. Вид у него был такой добродушный, что мальчик сразу почувствовал к нему доверие. В левой руке человек держал деревянную дощечку, на которой Нильс прочитал:

«Вот оно что! Значит, это он так подаяние собирает!»

И в эту минуту Нильс вспомнил, что дедушка рассказывал ему про деревянного человека и говорил, что все дети города Карлскруна его очень любят. И теперь Нильс понимал почему. Он и сам не мог отойти от этого славного деревянного старичка. На вид ему можно было дать не одну сотню лет, но при этом он выглядел крепким и добродушным.

«Наверное, так выглядели старички в древние времена», – подумал Нильс, совсем позабыв о великане, от которого убегал, но звук тяжёлых шагов вернул его к реальности. Похоже, что и бронзовый человек тоже вошёл в церковный сад.

Мальчик от страха будто врос в землю, но в эту минуту деревянный старичок со скрипом нагнулся и протянул ему свою большую широкую ладонь. Можно было не сомневаться в его добрых намерениях, и Нильс одним прыжком очутился на его ладони. Деревянный человек поднял его и спрятал к себе под шляпу.

Едва он успел опустить руку, как перед ним возник бронзовый великан и так гневно застучал палкой, что деревянный человек пошатнулся на своей подставке. Бронзовый прогремел:

– Кто такой?

Деревянный вздрогнул, и в его старом теле что-то затрещало. Отдав честь, он ответил:

– Розенбум, ваше величество, бывший старший боцман на линейном корабле «Дерзновенный», а после отставки – церковный сторож; посмертно был выточен из дерева и поставлен у церкви вместо кружки для подаяний.

Мальчик слышал, как деревянный человек сказал «ваше величество», и только теперь догадался, что бронзовый великан не кто иной, как король Карл XI, основатель города Карлскруна.

– Чётко отдаёшь рапорт, молодец, – заметил бронзовый человек. – А не видел ли ты маленького мальчишку, который шатается по городу? Это дерзкий наглец, и я хочу его проучить.

Он ещё раз гневно стукнул палкой.

– Я его видел, ваше величество, – ответил деревянный, и Нильс, скорчившийся под шляпой, задрожал от страха. – Здесь-то его не было, а вот мимо пробегал. Думаю, на верфи спрятался.

– Ты думаешь, Розенбум? Ну так спускайся, и пойдём его поищем. Вдвоём-то сподручнее.

Деревянный жалобно проскрипел:

– Всеподданнейше прошу ваше величество разрешить мне остаться на месте. Хоть свежая краска и придала мне блестящий внешний вид, но стар я, внутри давно сгнил и передвигаться не могу.

Король, хоть и бронзовый, даже мысли не мог допустить, чтобы кто-то осмелился ему возражать.

– Это что за отговорки? Ты не желаешь подчиниться приказу короля?! – Он поднял палку и с силой ударил старичка по спине, отчего тот едва не рассыпался. – А ну вперёд, Розенбум!

И они двинулись по широким улицам Карлскруна к верфи. У ворот на часах стоял матрос, но бронзовый человек, не удостоив его даже взглядом, прошёл мимо и толкнул ногой ворота.

Нильс, чуть приподняв деревянную шляпу доброго старичка, прильнул к щёлочке и увидел огромный порт с доками, где стояли военные корабли, вблизи показавшиеся ему настоящими громадинами. «Неудивительно, что издалека они похожи на морские чудовища», – подумал Нильс.

– Где ж, по-твоему, надо его искать, Розенбум? – спросил бронзовый человек.

– Он же маленький – так что сподручнее в модельном зале.

На узкой косе справа от порта сохранились несколько ветхих строений, и бронзовый человек подошёл к одному из них с маленькими окнами и покосившейся крышей, да так ударил палкой в дверь, что она едва не слетела с петель. Они вошли в большое помещение, где во множестве стояли похожие на игрушечные суда с парусной оснасткой. Нильс догадался, что это модели кораблей, построенных в разное время для шведского флота.

У мальчика было достаточно времени хорошо всё рассмотреть, так как бронзовый великан, едва увидев модели, забыл обо всём на свете и принялся сыпать вопросами. Бывший старший боцман рассказывал о каждом корабле как можно подробнее: кто строил, кто командовал, какая судьба постигла. Он знал историю каждого вплоть до того года, когда вышел в отставку. И ему, и бронзовому великану, как выяснилось, больше всего нравились старые деревянные суда, а вот про новые броненосцы старый боцман ничего сказать не мог.

– Я вижу, что про новые корабли ты совсем не знаешь, Розенбум, – сказал бронзовый великан. – Что ж, пойдём посмотрим что-нибудь другое.

Он, похоже, совсем забыл, зачем они пришли на верфь, и Нильс под деревянной шляпой воспрянул духом.

Они заглянули в мастерскую, где шили паруса, и в кузницу, где ковали якоря; посетили машинное отделение и столярный цех; прошлись по деревянным пристаням, где на якорях стояли военные корабли, причём не поленились подняться на каждый.

В завершение они пришли на открытый двор, где были выставлены деревянные фигуры, когда-то украшавшие линейные корабли. Нильса так поразили огромные, страшные лица с крупными резкими чертами, что он невольно съёжился, а бронзовый великан тем временем скомандовал деревянному человеку:

– Шляпу долой перед ними, Розенбум! Они все сражались за наше отечество!

Деревянный человек, так же как и бронзовый король, совсем забыл, зачем они пришли на верфь. Недолго думая, он снял шляпу и воскликнул:

– Слава тому, кто избрал это место для порта, заложил верфь и создал новый флот! Честь и хвала королю, который вызвал всё это к жизни! Ура!

– Спасибо, Розенбум, на добром слове. Отлично сказано! Но что это у тебя такое?

На лысой голове Розенбума стоял во весь свой невеликий рост Нильс Хольгерссон. Подбросив вверх колпачок, он бесстрашно воскликнул:

– Ура, губошлёп!

Бронзовый человек с такой силой ударил палкой о землю, что Нильс вздрогнул и словно очнулся. Солнце всходило, и в его лучах, как предрассветный туман, исчезли оба человека – и бронзовый, и деревянный. Изумлённый Нильс застыл на месте, а над ним уже кружили дикие гуси. Заметив мальчика, Мартин ринулся вниз, подхватил его и унёс под облака.