Путешествие в город чудаков

Много макарон и много слёз

Господин Сентябрь и трое сыновей фрау Шнурпетер остановились перед домом Штенгелей.

— Господин Штенгель, — грозно начал Сентябрь.

— Я слушаю. Чем могу служить?

— Советую вам немедленно покинуть Плутен-Глупинг. Все жители возмущены вашим бегемотом. Он опрокинул на землю ковёр у моей соседки. Он стащил из беседки целый каравай хлеба. Он раздавил чайник. Он прислонился к веранде и выдавил стекло. Он слопал целую корзину зелёной фасоли. Он повредил мотоцикл и напугал маленького ребёнка. Так дальше дело не пойдёт. Вам нельзя оставаться в Плутен-Глупинге.

Папа Штенгель потёр подбородок.

— Я думал, в Плутен-Глупинге можно делать всё, что вздумается.

— Только не то, что вытворяет ваш бегемот, — возразил Сентябрь.

Фрау Свобода понюхала свой букет и робко спросила:

— А может, вы назовёте место, куда бы мы могли перебраться вместе с бегемотом?

— Я знаю такое место, — сказал Сентябрь, — и могу дать вам для поездки грузовик с прицепом. Платить не надо ни гроша. Лишь бы в Плутен-Глупинге опять воцарился мир.

— Не нужен нам ваш грузовик, — гордо отказалась мама Штенгель.

Но папа сунул руки в карманы и сказал:

— Мы должны подумать сначала над вашим предложением, господин Сентябрь.

— Наверное, вы отправите нас в джунгли? — спросил Горошек.

— Ну, в джунгли мы ни за что не поедем, — сказала Анни. — Там водятся ядовитые мухи. И вообще, это не очень-то уютное местечко.

— Куда вас отвезут, об этом вы скоро узнаете, — сказал Сентябрь. — Сегодня после захода солнца придёт грузовик, и баста. Шнурпетеры и я сам поможем погрузить мебель и зверей.

— Как пить дать поможем, — подтвердили трое братьев.

— А мы назло останемся в Плутен-Глупинге! — заявила мама Штенгель.

Едва она произнесла эти слова, как на улице показался бело-голубой автофургон и затормозил прямо перед домом Штенгелей. На фургоне чёрными буквами было написано: «Фирма Глобус. Доставка мучных изделий на дом».

— Ура! — крикнула Анни. — Макароны прибыли!

Двое мужчин в серых спецовках вышли из машины, посмотрели на номер дома и принялись за выгрузку. Они нагромоздили вокруг дома горы пакетов с макаронами, а потом один из грузчиков достал из кармана листок бумаги.

— Вот счёт, — сказал он. — Кто будет глава семьи Штенгелей?

— Это я, — удивлённо сказал папа.

Тогда мужчина протянул счёт и сказал:

— Оплатите побыстрее. Мы очень спешим.

Папа Штенгель уставился на бумажку.

— Господа, — заикаясь, начал он. — Я не заказывал никаких макарон.

— Папа! — крикнула Анни. — Это я заказала, но я не думала, что директор пришлёт счёт. — Она взглянула на грузчиков и спросила: — Разве директор не читал моего письма? Ведь в нём было сказано, что у нас сейчас нет денег!

Мужчина, который передал счёт, сказал:

— Наш директор никогда не читает писем до конца. Он их получает ежедневно до пятисот штук. Во всяком случае, нам приказано получить деньги немедленно.

— Анни, — качая головой, сказала мама Штенгель. — Как тебе могло прийти в голову?..

А папа ещё раз посмотрел на счёт и добавил:

— Я в отчаянии, Анни!

Визенклее и фрау Свобода стояли со скорбными лицами. Горошек грыз ногти и смотрел в землю. И только Сентябрь с тремя братьями Шнурпетерами казались довольными.

Анни закрыла руками глаза и так заревела, что слёзы полились меж пальцев прямо на ботинки.

— Не сердитесь, — всхлипывала она, — не сердитесь, пожалуйста! Я ведь думала как лучше, нам же нужны макароны, а что теперь делать?..

Папа Штенгель сложил счёт и протянул его служащим фабрики.

— Простите, — сказал он. — Заказ был ошибкой. Вам придётся отвезти макароны обратно.

— Мы сделаем это только в том случае, если вы оплатите проезд. Мы потратили десять литров бензина и два часа рабочего времени. Всё вместе это будет стоить восемьдесят шиллингов.

— У меня всего шестьдесят, — сказал папа Штенгель.

— Но вы должны нам восемьдесят! — в ярости воскликнул грузчик.

Тут вмешался Сентябрь:

— Чтобы вы не угодили в тюрьму, я добавлю вам двадцать шиллингов. Но только при условии, что вы сегодня же покинете Плутен-Глупинг.

— Нам не остаётся ничего другого, — сказал папа Штенгель.

А мама сказала:

— Вы нас вынудили к этому. Добровольно мы бы и не взглянули на ваш грузовик.

— Мне ужасно интересно, куда мы поедем, — сказала фрау Свобода. — Само собой разумеется, я вас не оставлю. А вы, Визенклее?

Вы же знаете, — смущённо ответил бывший ночной сторож, — я очень люблю Штенгелей, но всё же я лучше останусь в Плутен-Глупинге.

— И не стыдно вам, Визенклее? — спросила фрау Свобода.

— Я этих вечных передряг не выдержу, — тихо возразил он.