Путешествие в удивительный мир

Аппаратура

Самые первые фотоаппараты, которые я видел, когда был еще совсем маленьким, — пластиночные камеры «Фотокор» и «Турист». Теперь их можно найти разве что в музее или в собрании какого-нибудь коллекционера. Для того чтобы сделать только один снимок, нужно было сначала навести на резкость по матовому стеклу, потом вытащить стекло и вставить плоскую металлическую кассету с чувствительной стеклянной фотопластинкой внутри, открыть «задвижку» в кассете перед пластинкой и только тогда нажать на спуск затвора. Можно было искать кадр и с помощью видоискателя, состоящего из двух проволочных рамок, а наводить на резкость по шкале дальномера.

Теперь, конечно, все по-другому. Даже самый маленький и очень недорогой фотоаппарат «Смена» заряжается пленкой, на которой можно снять как минимум 36 кадров. Есть такие камеры, где автоматически делается подряд несколько снимков. Техника шагнула очень далеко, нет числа отечественным и зарубежным фотоаппаратам разных модификаций и «калибров», всевозможным приспособлениям для съемки, диафрагмирования объектива, определения выдержки, взвода затвора, перевода кадра, автоспусков, ламп-вспышек и так далее. Технические возможности, одним словом, появились огромные, несравнимые с тем, что было на заре фотографии. И все же, как и раньше, главным остается «не число, а умение». Никакие технические ухищрения не спасут, если у фотографа нет вкуса, чувства меры, знания законов композиции и так далее. Как и в любой области человеческой деятельности, в фотографии тоже есть люди, которые, увлекаясь техникой, забывают подчас, что техника не самоцель, что главное — это не промежуточные успехи, главное — добиться полноценного конечного результата, то есть сделать хороший снимок.

Можно сколько угодно демонстрировать скорость съемки, безукоризненное наведение на резкость, необычайную глубину резкости, безупречную экспозицию и так далее. Но если не будет главного, если снимок не передаст того, чего добивается всегда хороший мастер — мысли, чувства, настроения, то есть полноценной, исчерпывающей информации (в широком смысле этого слова), — то грош цена всем техническим возможностям и ухищрениям.

Сколько я видел напыщенных, самоуверенных «мастеров», увешанных уникальной аппаратурой. Их кофры набиты мудреной оптикой, фильтрами, блендами, экспонометрами, вспышками и штативами, щеголяют они разнообразными — главным образом, конечно, иностранными — терминами, знают названия чуть ли не всех зарубежных фирм! Они так увлекались приобретением все новых и новых приспособлений, что на саму съемку, на поиск достойного объекта, кадра, ракурса, фона и так далее — на все это у них уже не оставалось ни сил, ни времени. И как мне кажется, ни желания...

Те, кто слишком увлекается подготовкой к делу и разговорами о деле, как правило, забывают о самом деле. Подготовка и разговоры уже как бы заменяют им дело, становятся самоцелью. Да ведь и то правда: дело, результат всегда связаны с риском. А вдруг не получится? Вдруг окажется, что ты не способен и нужно еще много трудиться, чтобы добиться хорошего результата?

Помню, читал я однажды, что один признанный французский мастер фотографии, настоящий художник, всю жизнь снимал старенькой камерой, хотя появились уже вполне совершенные, суперсовременные. Но когда понадобилось сделать официальный портрет президента Жискара д’Эстена, только что занявшего свой пост, то из лучших фотографов Франции президент выбрал старого мастера. И снимал этот мастер Жискара д’Эстена своей старенькой, «допотопной» камерой. Одна из тех фотографий и стала официальным портретом президента Франции.

Конечно, не надо впадать в крайности. Современным фотоаппаратом снимать гораздо удобнее, чем старым. Ни в какой мере я не призываю отказываться от выгод, которые предоставляет технический прогресс. Но — повторяю! — не нужно превращать в самоцель то, что является всего лишь средством.

Ну, а теперь, определив достойное — не выше и не ниже разумного — место фотоаппаратуре и всяческим техническим приспособлениям, поговорим о них более конкретно.

Сначала поделюсь собственным опытом.

Начиная с «исторического» дня в моей жизни — 26 мая 1969 года, — когда я впервые вышел во двор своего дома и принялся снимать на обратимую пленку с близкого расстояния, навинтив предварительно между корпусом аппарата и объективом удлинительные кольца, я пользовался и до сих пор пользуюсь нашим отечественным фотоаппаратом «Зенит-Е» Красногорского механического завода за №69035031.

Если подсчитать количество снимков, которое я с его помощью сделал, то цифра будет не меньше, чем шестизначная... У взводного рычажка однажды обломилась рукоятка — сработалась от слишком долгого и частого употребления, да еще протерлась и порвалась матерчатая створка затвора... Рукоятку мне приклепали, шторку отремонтировали (кажется, заменили), и до сих пор старичок работает. Вот как делали раньше аппаратуру на нашем Красногорском заводе! А недавно я купил новый, «Зенит-11», выпущенный тем же заводом, и он сломался через неделю, а потом, через месяц, опять дважды пришлось ремонтировать его «по гарантии», но и сейчас я ему не очень-то доверяю, пользуюсь им совсем мало...

Добрые слова могу сказать в адрес старого «Киева» (производство середины 50-х годов), он вот уже тридцать лет работает безотказно, ни разу серьезно не ремонтировался. Одна беда: у него нет видоискателя с зеркальцем и наводкой по матовому стеклу, видоискатель встроен отдельно, а потому нельзя пользоваться удлинительными кольцами.

Есть у меня еще и немецкая «Практика» (производство ГДР), которая впятеро дороже старичка «Зенита-Е», во многих отношениях удобнее — легче, затвор с металлическими шторками, не подвластный морозу, большой диапазон выдержек, система ТТЛ с подвижной стрелочкой в видоискателе, позволяющей точно определять выдержку в момент съемки, система раздвижных клиньев для точной наводки на резкость, еще кое-какие удобства, — но... Несколько раз она уже меня подводила: не срабатывал, а то и вовсе заклинивался затвор. Большая сложность делает машину, естественно, менее надежной, хотя некоторые зарубежные фирмы выпускают фотоаппараты еще более сложные с гарантией безотказной работы на долгие годы.

Итак, с помощью «Зенита-Е» и «Практики» я и наснимал уже несколько десятков тысяч слайдов, составляющих мою коллекцию.

Рассказывать в этой книжке о множестве выпускаемых марок мировой и отечественной фотоаппаратуры я не буду — только на эту тему можно написать книгу пообъемистей этой (да кое-какие уже и написаны), сообщу только самые общие сведения.

Эта книжка — о фотографии, главным образом, крупным планом, о путешествиях с фотоаппаратом в «джунглях» травы, в дебрях лесной поляны, о том, как найти непривычное в привычном, о внимательности и поисках красоты. Специфика такой съемки предполагает обязательную возможность пользоваться удлинительными кольцами и телеобъективами, а также — обязательно! — видеть предварительно в видоискателе то, что будет потом на снимке. Фотографировать вообще — в обычном масштабе и даже на обратимую цветную пленку для слайдов — можно, к примеру, и «Сменой». Эта камера вполне зарекомендовала себя, она недорога. Но чтобы снимать крупным планом небольшие предметы, чтобы быть, так сказать, свободным в поиске и путешествиях в удивительнейший, любопытнейший мир, который рядом с нами, необходим фотоаппарат зеркальный, то есть такой, в котором на резкость наводят по матовому стеклу с помощью зеркальца — оно встроено в камеру между объективом и шторкой и автоматически убирается, когда вы нажимаете на спуск затвора. Называется оно «зеркалом постоянного визирования». Необходимые преимущества здесь в том, что зеркальце показывает именно то, что будет потом на снимке (правда, у «Зенитов» старых моделей оно показывает кадр в несколько «урезанном» виде). И композицию, то есть построение будущего снимка, вы можете заранее оценить, и резкость, и освещенность даже.

Три этих понятия — композиция, резкость, освещенность — я расшифрую чуть позднее, а сейчас, чтобы покончить с вопросом о фотоаппаратуре, добавлю, что зеркальные фотокамеры могут быть, например, среднеформатные (пленка шириной 60 мм, катушка рассчитана на 8–16 кадров, в зависимости от «длины» снимка) и малоформатные (обычная, привычная всем пленка шириной 35 мм, ширина кадра — 24 мм, катушка рассчитана на 36 кадров). Конечно, широкопленочный аппарат позволяет добиться более высокого качества снимка, так как при той же площади увеличенного изображения увеличивать кадр приходится меньше. При этом, естественно, и недостатки меньше видны, и детали более резки.

Но широкопленочные зеркальные фотоаппараты слишком дороги, они более громоздки, пленку нужно чаще менять, да и проекторы — если вы снимаете на слайды — трудно достать, и они тоже очень дороги.

Лично я до сих пор снимал только на узкую пленку и считаю, что лучше хороший кадр на узкой, чем не слишком хороший на широкой.

Речь в этой книжке будет идти только о съемке на узкую пленку.

Из отечественных узкопленочных зеркальных фотоаппаратов, как вы уже поняли, у нас более всех распространен «Зенит» разных моделей, а также несколько моделей камеры «Киев» и еще камера «Алмаз-103».

Но, вообще говоря, для нашей цели годится любой зеркальный фотоаппарат (то есть с наводкой по матовому стеклу с зеркальцем постоянного визирования), лишь бы он был исправным.

Композиция, резкость, освещенность изображения

Именно эти «фотографические параметры» мы в состоянии оценить и улучшить до того, как сделан снимок: глядя в окошко видоискателя зеркального фотоаппарата.

О композиции, то есть о построении снимка (точно так же, как о композиции картины художника, например), написано великое множество статей и даже больших исследований. Композиция — основа основ изображения, именно от нее (то есть от построения и взаимодействия деталей на снимке) зависит в значительной мере эмоциональное, художественное, эстетическое значение будущего снимка. Вопрос этот настолько важен, что здесь, в главе об аппаратуре и вспомогательных приспособлениях, мы о ней говорить не будем, оставив столь существенный вопрос на потом, когда перейдем непосредственно к съемке. Отнесемся к нему с особенной внимательностью, разберем даже некоторые фотографии с этой точки зрения. Подчеркнем только: зеркальный фотоаппарат тем и важен, что позволяет увидеть композицию будущего снимка очень явственно в видоискателе на матовом стекле.

Резкость снимка — тоже весьма важное условие. Ясно, что, если снимок будет нерезким, никто не поймет, что на нем изображено; о научном, эстетическом, художественном значении такого снимка говорить не приходится. Иногда, правда, либо весь снимок, либо какие-то его части умышленно делаются нерезкими — для достижения определенного эффекта — но это в особых случаях. Начинать же, конечно, надо с того, чтобы добиваться резкости максимальной. В зеркальных фотоаппаратах резкость наводится по матовому стеклу при помощи винтового движения объектива. Именно так наводится резкость и в моем старичке «Зените-Е». При определенном навыке навести на резкость можно довольно быстро и точно, однако глаз может все-таки ошибиться, да и острота зрения не у всех столь уж хороша, и поэтому в более современных моделях фотоаппаратов добавляется так называемая «наводка по микрорастру»: в видоискателе вы тогда видите кольцевое поле с мерцающими «искорками-бликами», и резким объект будет тогда, когда движением объектива вы добьетесь исчезновения «искорок». Еще лучше — если фотокамера снабжена «оптическими клиньями». Тогда изображение в центральном круге видоискателя как бы раздвигается, и для того, чтобы оно было резким, вы совмещаете раздвоившиеся линии — опять же вращением объектива. Все эти приспособления подробно описаны в самых элементарных руководствах по фотографии и даже в правилах пользования, которые прилагаются к каждой камере при продаже.

Важно запомнить, что при съемке крупным планом с удлинительными кольцами или с насадочными линзами вы можете наводить на резкость не только вращением объектива, но и медленным, плавным приближением к объекту съемки — до того момента, пока не увидите, что изображение стало полностью резким.

Есть и еще один, известный многим, прием: наводить на резкость лучше всего «методом вилки». То есть достаточно быстро вращая объектив в одну и другую сторону, намеренно переходя порог резкости, приближаясь к нему как бы с разных сторон: ближе — дальше. По-другому можно назвать это «методом маятника». Точно так же и при съемке с удлинительными кольцами: приближаясь к объекту, вы намеренно переходите порог резкости, потом возвращаетесь, сокращая «амплитуду маятника» (ближе — дальше), добиваясь самого резкого изображения. Естественно, во втором случае нужно быть весьма осторожным, если объект съемки из пугливых (например, бабочка).

Освещенность изображения, которое вы видите в видоискателе, также весьма важна, ибо если объект освещен слишком сильно и это не будет откорректировано вами соответствующей выдержкой или диафрагмой, то на снимке вы получите передержку. Соответственно, вас ждет недодержка, если освещенность изображения слишком мала. Вот мы и подошли к такому чисто фотографическому понятию, как экспозиция, которая определяется выдержкой и диафрагмой.

Выдержка, диафрагма, чувствительность пленки, «зерно»

Выдержка — это тот временной интервал, тот «миг», в который шторки затвора фотоаппарата открыты и свет, передающий изображение через объектив, падает на светочувствительную пленку. Ясно, что чем короче этот миг, тем лучше, потому что ни движение самого объектива, ни подрагивание ваших рук, в которых вы держите фотоаппарат, не успеет «размазать» изображение на пленке.

Почему же любая камера, даже самая простая, имеет целый диапазон выдержек, а не какую-нибудь одну, самую короткую, ну 1/500 долю секунды, например?

Да потому, что света, который попадает на пленку в столь короткий отрезок времени, может просто-напросто не хватить.

Ведь каждая пленка имеет чувствительность. Чем выше чувствительность пленки, тем меньше света необходимо для того, чтобы изображение потом полностью проявилось.

Но и тут возникает вполне законный вопрос: почему бы не сделать все пленки высокочувствительными? Ведь есть же они, высокочувствительные... Почему бы не выпускать только их?

Да в том-то и дело, что все не так просто. На заре фотографии выдержки вообще приходилось делать очень большими — минуты, а то и часы, потому что не было еще изобретено достаточно чувствительной фотоэмульсии. Постепенно химики достигали все больших успехов, эмульсии становились все более чувствительными, но тут возникло еще одно препятствие: чем чувствительнее была эмульсия, тем выше оказывалась зернистость изображения. Это значит, что при увеличении изображение становилось рябым, словно бы состоящим из отдельных зернышек-точек, и даже как бы грязным из-за этого. Терялось качество изображения, его резкость... Коротко говоря, это происходит из-за того, что в процессе проявления высокочувствительной пленки образуются не мелкие, а крупные кристаллики серебра, они-то и создают эффект зернистости...

Вот видите, сколько препятствий: увеличивается чувствительность пленки — теряется качество изображения, а если уменьшается ее чувствительность, то необходима более длительная выдержка, да и света может не хватить... Куда ни кинь, как говорится, все — клин.

В фотографии, как, впрочем, и почти во всяком сложном деле, всегда так: если приобретаешь одно, обязательно теряешь другое. И выход тут один: лавировать между находками и потерями, каждый раз находить наилучшее, оптимальное решение, здоровый компромисс. В этом, очевидно, и заключается суть всяческого умения, а в данном случае — умения фотографировать. И находить это решение нужно быстро, потому что фотография имеет дело с живой, постоянно меняющейся действительностью: фотография ведь тем особенно и ценна, что это — остановленное мгновение.

Итак, вы поняли, думаю, почему каждая камера имеет целый набор выдержек. У «Зенита-Е» он от 1/30 до 1/500, у более совершенных камер еще шире: от одной секунды до одной тысячной ее доли. Это необходимо для того, чтобы иметь возможность выбирать — в зависимости от условий. Вот ведь скачущую лошадь, к примеру, или бегущего человека, или быстро ползущего, подлетающего к цветку жука можно с более или менее достаточной резкостью запечатлеть только при выдержке в 1/500 долю секунды. А сидящего или стоящего человека, каплю росы, сверкающую на солнце, кружево паутины, спокойно сидящую на цветке бабочку (если она, правда, не орудует быстро-быстро своим хоботком, добывая нектар), сам цветок или пейзаж вполне сносно можно снимать с выдержкой в 1/30 секунды, если, конечно, у вас не дрогнут руки. Ну, в крайнем случае, в 1/60.

А ведь дело не только в движении объекта, но и в степени его освещенности. Свет разный утром, днем, вечером. Снимать мы можем на открытом воздухе — при ярком свете солнца, в тени, в пасмурную погоду, летом, зимой, да мало ли... Можем фотографировать и в помещении — днем у окна, вечером с одной лампой или несколькими, со вспышкой... Бесконечные, бесконечные вариации... Поэтому и нужна не одна выдержка, а целый диапазон их, определяемый разной скоростью затвора фотоаппарата. И чем шире этот диапазон, тем лучше.

Ну, а что же такое диафрагма? Это — приспособление, изменяющее рабочее отверстие объектива. Полная аналогия диафрагмы — радужная оболочка нашего глаза (радужка). Вообще человеческий глаз — это модель фотоаппарата, только живая. (Вернее, конечно, будет сказать, что фотоаппарат сконструирован по принципу нашего глаза.) Судите сами: хрусталик — это «объектив», сетчатка — чувствительная «фотопленка». Ну, а радужка — «диафрагма» хрусталика-«объектива»... Через «объектив»-хрусталик изображение внешних объектов проецируется на сетчатку... Нервные клетки — палочки и колбочки — это словно чувствительные зерна фотоэмульсии, а для «проявления» изображения, полученного на «пленке»-сетчатке, сигналы от нервных клеток сетчатки поступают в мозг, где и расшифровываются («проявляются»), создавая изображение объектов в нашем сознании. И Вы, конечно, замечали, что радужка всегда подвижна, она то сужает, то увеличивает черный зрачок глаза... Это и есть принцип действия диафрагмы: изменяя отверстие зрачка, радужка регулирует количество света, поступающее на сетчатку глаза через хрусталик. Поэтому-то на ярком солнце зрачок глаза становится очень маленьким, в сумерках же и в темноте он во много раз увеличивается.

Диафрагма фотообъектива играет точно такую же роль. Это еще одна изменяемая величина в подвижной системе. Если освещенность объекта велика, вы уменьшаете отверстие диафрагмы при съемке. И наоборот.

Но и здесь есть одна тонкость. Дело в том, что фотографический объектив тоже система сложная, и в зависимости от изменения отверстия диафрагмы меняется не только количество света, проходящее через линзы объектива и попадающее на пленку. Меняется разрешающая способность и глубина резкости изображения.

Глубина резкости — это интервал расстояний, в котором изображение объектов (или частей одного объекта) будут относительно резки при наведении на резкость на объект (или часть объекта), находящийся в середине этого интервала.

То есть, допустим, вы фотографируете бабочку на цветке. Естественно, что наводить на резкость вы будете на глаза и хоботок бабочки (точно так же, как при фотографировании человека вы тоже, разумеется, будете стараться сделать резкими прежде всего глаза). Но так как фотографический объектив система сложная и не совсем пока совершенная, резкими у вас будут только глаза и хоботок, а вот брюшко, ножки, сам цветок и тем более удаленные от глаз концы больших крыльев будут гораздо менее резки, а то и совсем расплывчаты. И чем дальше от того места, на которое вы навели (глаза и хоботок), тем более размытым окажется изображение.

Глубина резкости зависит от качества фотообъектива (качество и чистота линз, точность их подбора и склейки при изготовлении объектива) и от степени его диафрагмирования (то есть того, сколь мало отверстие диафрагмы).

Вот тут-то и проявляется второе свойство диафрагмы: она не только изменяет количество света, проходящее через объектив, она изменяет глубину резкости. Чем меньше отверстие диафрагмы, тем больше глубина резкости.

Близорукие хорошо знают: если очки остались дома, но все же необходимо разглядеть что-то вдалеке, то можно либо прищурить глаз, либо согнуть перед глазом палец так, чтобы получилось крошечное отверстие в сгибе, и смотреть в это отверстие. Таким образом зрачок «диафрагмируется», и становится достаточно резким то, что без «диафрагмы» размыто... Однажды, попав на интереснейший фильм, я с горечью обнаружил, что забыл дома очки, но вспомнил о «фокусе диафрагмирования» и весь сеанс смотрел в крошечную дырочку, созданную согнутым пальцем. Так и удалось мне все же «разглядеть» фильм.

Итак, опять наглядно проявляется свойство сложной системы: теряя, приобретаешь. Уменьшая количество света, приобретаешь глубину резкости. Естественно, что чем выше глубина резкости, тем выше и качество изображения. Хотя и здесь надо оговориться. Если смотреть не только с технической, а и с художественной точки зрения, то изображение подчас выигрывает как раз от потери глубины резкости: делая резким главное и умышленно размытым второстепенное, вы можете как бы заострить внимание зрителя будущей фотографии на том, что считаете главным, не позволяя ему отвлекаться на второстепенные детали. Ну, например, не слишком резкие, именно размытые крылья бабочки на заднем плане при резком изображении ее головки могут дать ощущение некоего сказочного сияния...

Самое важное приобретение от не слишком большой глубины резкости при съемке крупным планом — размытость фона. Та же бабочка, сидящая на цветке, смотрится гораздо приятнее, если переплетение листьев на заднем плане, изображение дальних цветков теряют резкие очертания, не отвлекают внимание, а создают этакий «благородно-размытый» фон, даже как бы интригующий своей непонятностью. В этом, кстати, кроется особый эффект некоторых фотографий: на снимке удается удачно выделить то, мимо чего глаз неопытного наблюдателя подчас равнодушно проходит, и затушевать то, что обычно отвлекает внимание.

Необходимый и желательный набор объективов

Если у вас есть хотя бы один исправный «зеркальный» фотоаппарат, с одним-единственным рабочим объективом и одним набором удлинительных колец, вы уже готовы к путешествию в «стране дремучих трав». Так что необходимый набор — это всего-навсего один объектив вашего фотоаппарата. При некоторой тренировке и достаточной ловкости вы сможете фотографировать крупным планом даже таких непосед, как шмели, бабочки, стрекозы. Не говоря уже о менее подвижных гусеницах, пауках, жуках, о каплях росы, цветах, паутине и так далее.

Однако большинство бабочек все же очень пугливы. Для того чтобы снять такую бабочку, как лимонница или крапивница, во весь кадр, вам нужно навинтить между объективом и камерой среднее или даже самое широкое кольцо и, затаив дыхание, ни в коем случае не делая резких движений, приблизиться к вашему «объекту» на расстояние около 20 сантиметров... Естественно, что это не так-то просто. Малейшее ваше резкое движение, и... только вы ее и видели!

К шмелю необходимо приблизиться еще больше, если хотите снять его достаточно крупно (тут нужно два кольца сразу), и, хотя он гораздо менее пуглив, чем бабочка, все же снять его крупным планом непросто.

Нелегко подкрасться к некоторым особенно чутким бабочкам — таким, как траурница, переливница, перламутровка-пандора. И конечно, к изящным, зорким хищникам — стрекозам.

Для того чтобы снимать капризные, пугливые, чуткие «объекты» с более далекого расстояния, вам понадобится телеобъектив. То есть объектив со сравнительно большим фокусным расстоянием.

Лично я долгие годы пользовался стареньким телеобъективом «Юпитер-11» с фокусным расстоянием 135 мм, что позволяло приближаться к объекту съемки в 2,5 раза меньше — при той же величине получаемого изображения. Сейчас выпущен аналог того объектива — «Юпитер-37а», с таким же фокусным расстоянием и улучшенной разрешающей способностью. Им я пользуюсь и сейчас.

Лимонницу или крапивницу, бабочку павлиний глаз или средних размеров стрекозу при помощи такого объектива и удлинительных колец можно снять во весь кадр уже с расстояния в полметра. Это гораздо проще.

Есть объективы с еще большим фокусным расстоянием — 200, 300, 500 и даже 1000 мм. Они «приближают», то есть «увеличивают» объект соответственно в 4, 6, 10 и 20 раз по сравнению с обычным рабочим объективом фотоаппарата, фокусное расстояние которого 50 мм. Вы видите, что степень «приближения» прямо пропорциональна величине фокусного расстояния.

Фотографы-анималисты, снимающие крупных животных и птиц издалека, не мыслят, конечно же, своего существования без больших длиннофокусных объективов. Изобретена даже такая фотомеханическая система: фоторужье. Это большой телеобъектив с фокусным расстоянием от 300 до 1000 мм (в зависимости от конструкции), к которому прикреплен крошечный по сравнению с ним фотоаппарат, и все это размещено на ложе с прикладом — как у настоящего ружья. Фоторужьям разных конструкций посвящено немало книг и у нас и за рубежом. Несколько уменьшенная модификация фоторужья — «пистолет», системы, например, А. Я. Артюхова.

Однако и здесь действует все тот же закон. Недостаток больших телеобъективов — во все растущей, по мере увеличения фокусного расстояния, громоздкости, тяжести, а также все уменьшающейся (также по мере увеличения фокусного расстояния) светосиле и глубине резкости. Приобретая одно — теряешь другое.

Для съемки насекомых можно, конечно, пользоваться фоторужьем и, конечно, «пистолетом» с переменным фокусным расстоянием, автоматической наводкой на резкость и передвижной добавочной линзой (система А. Я. Артюхова) — так что не нужны даже удлинительные кольца. Таким пистолетом можно снять средних размеров бабочку во весь кадр уже с расстояния в шесть раз большего, нежели при съемке обычным объективом. Однако, приобретая возможность «дальнего прицела», теряешь не только светосилу, глубину резкости и разрешающую способность, но и возможность маневрирования — поиска наиболее подходящего ракурса (например, снизу), фона (например, голубое небо). Из-за относительной громоздкости даже «пистолета» и просто большого телеобъектива становится более трудным карабканье по горам, ползанье на четвереньках в траве, «подныривание» под цветок, на котором сидит долгожданная бабочка... То есть такое путешествие, когда ты забываешь о технических средствах и думаешь только о цели — поиске гармонии, красоты, на которую так щедра природа.

Конечно, для целей, например, чисто научных, когда необходимо запечатлеть какое-то редкое насекомое в естественных условиях его обитания, не придавая особенное значение художественности, большой телеобъектив и, конечно, «пистолет» незаменимы.

С недавних пор наша промышленность начала выпускать телеконвертер — небольшое, удобное в обращении приспособление, позволяющее вдвое увеличивать фокусное расстояние любого объектива с винтовой нарезкой и тем самым вдвое увеличивать изображение при том же расстоянии до объекта съемки, как бы вдвое его «приближать». Телеконвертер — это небольшой объектив-приставка, который навинчивается между объективом и корпусом фотоаппарата. Недостаток телеконвертера — значительная потеря светосилы составленного объектива (закон действует!) и, что еще печально, потеря его разрешающей способности.

Помимо нормальных объективов с фокусным расстоянием около 50 мм и длиннофокусный, или телеобъективов, бывают объективы короткофокусные, или широкоугольные (их фокусное расстояние — до 22 мм). Они, наоборот, как бы удаляют объект съемки, при этом увеличивая глубину резкости. Широкоугольники незаменимы при съемке не малых, а, наоборот, слишком больших объектов (например, зданий, площадей, панорамы моря или большой группы людей — если нет возможности отойти дальше, а с близкого расстояния при съемке обычным объективом нужное не вмещается в кадр). Для съемки крупным планом широкоугольник, как правило, не применяется. Использовать же его в путешествиях с фотоаппаратом в «джунглях» травы можно в тех случаях, когда в целях особого эффекта нужно несколько исказить изображение — детали переднего плана умышленно сделать более крупными, чем детали далекие.

Не так давно наша промышленность освоила выпуск нового объектива — «Волна-9 макро». Он хорош тем, что имеет высокую разрешающую способность и позволяет фотографировать с весьма близкого расстояния (24 см) без удлинительных колец.

Нужно сказать, что зарубежные, особенно японские, мастера достигли высочайших вершин в производстве аппаратуры, оптики и в изготовлении фотоматериалов. Но не все эти чудеса для нас доступны, да и, как правило, они дороги, поэтому о них говорить мы не будем, тем более что для путешествий вполне годится и наша, отечественная аппаратура.

Кольца, зеркальце, сумка

Об удивительных кольцах уже много сказано. Добавим только, что желательно иметь два набора колец — для чрезвычайно интересного фотографирования «портретов» насекомых и пауков (о чем речь впереди).

Бывают еще и насадочные линзы, которые навинчиваются на объектив и, как и кольца, позволяют фотографировать крупным планом. На мой взгляд, насадочные линзы менее удобны. Они дают меньший, по сравнению с кольцами, эффект увеличения и, к тому же, ухудшают разрешающую способность, особенно по краям изображения.

Обычное карманное зеркальце очень поможет в фотоохоте. При съемке крупным планом, как правило, не хватает света (удлинительные кольца сильно ослабляют освещенность изображения, так как то же самое количество света распределяется теперь на большей плоскости, а в кадр попадает лишь центральная часть всего изображения). Поймав зеркальцем солнечный луч и направив «солнечный зайчик» на объект съемки, вы создаете дополнительный источник света и можете или уменьшить диафрагму, увеличив тем самым глубину резкости, или уменьшить выдержку, что даст возможность снять движущийся объект и компенсировать вздрагивание рук.

Ну, и конечно, нужна удобная — не слишком большая, но и достаточно вместительная сумка, куда можно положить все ваши охотничьи «снасти», а также запас пленок. Лично я долгие годы пользовался брезентовой сумкой, купленной в рыболовном магазине (снаружи брезент, внутри клеенка). В походе она висит через плечо, не мешая передвижениям и даже карабканью по горам, приседаниям, наклонам... А «снасти» все под рукой.

Обычный фотокофр хотя и удобен тем, что аппаратура и «снасти» в нем более надежно защищены от ударов, пыли и грязи, но его недостаток, опять же, в громоздкости.

Для более далеких походов нужен обычный рюкзак (но не вместо, а помимо сумки). Остановившись в каком-то интересующем вас месте, вы можете его снять, оставив одну сумку через плечо.

Наверное, вы заметили, что и тут я стремлюсь к максимальной простоте. Дело не в каком-то моем ретроградстве, отрицании современных достижений, принципиальной нелюбви к комфорту. А в том, что я глубоко уверен: охота наша только тогда будет захватывающе-интересной, «добычливой» качественной, если нам удастся максимально освободиться от всяких сковывающих моментов. Средства (в данном случае техническое оснащение фотопутешественника) должны только помогать достижению цели, ни под каким предлогом не становясь самоцелью. Опять и опять: секрет успеха в том, чтобы добиться наиболее удачного компромисса, «золотой середины» между технической оснащенностью и зависимостью от нее.

Ваша цель — хороший, качественный, эстетически и познавательно ценный, живой снимок. Он получится, если вы не только будете оснащены как можно более совершенной техникой, но и — обязательно! — если техника, требуя к себе постоянного внимания, не заглушит ваших собственных способностей, внимательности, живости воображения и ума, нетрадиционности взгляда, быстрой реакции, свободы движений и, конечно, умения видеть, воспринимать, ассоциативно мыслить, фантазировать по поводу увиденного. И важно — не менее обязательно! — радоваться тому, что вы делаете, радоваться жизни, которая не только в вас, но — вокруг!

Штатив, лампа-вспышка

Фотоштатив, то есть, попросту говоря, подставка под фотоаппарат, делающая его неподвижным, позволяет снимать с большой выдержкой, если не хватает света. Фотографы-анималисты, насколько я знаю, нередко пользуются портативным складным штативом — особенно часто пользовались раньше, когда и объективы были менее светосильными, и пленка малочувствительная. Лично я никогда не пользовался им во время «охоты» в травяных «джунглях».

Как вы, наверное, поняли, я предпочитаю охоту в высшей степени активную, с постоянным передвижением фотографа (и в горизонтальных направлениях, и в вертикальном), с карабканьем, ползаньем, поисками необычных ракурсов — как можно менее скованную. Иной раз я готов пожертвовать чисто техническим совершенством в пользу эстетической образности. И, честно говоря, я редко жалел об отсутствии у меня штатива. Конечно, необходимо натренировать твердость, рук, уметь унять их дрожание — тогда вполне можно снимать неподвижные и даже мелкие объекты с выдержкой в 1/30 долю секунды и без штатива. Хотя, повторяю, это требует навыка, и лучше все же 1/60. При съемке крупным планом малейшее движение фотоаппарата как бы усиливается — ведь вы увеличиваете, а следовательно, увеличивается и относительное линейное смещение изображения даже при малом движении. Особенно это существенно при съемке телеобъективом. Ведь телеобъектив «приближает» и тоже тем самым пропорционально «увеличивает» движение — во столько раз, во сколько приближает...

Кроме приобретенной тренировкой «твердости рук», помогает упор локтями во что-нибудь неподвижное, подсветка зеркальцем, увеличивающая освещенность и позволяющая дать более короткую выдержку, а также... лампа-вспышка, или фотовспышка, или, сокращенно, просто вспышка. Она работает либо от электросети (что для полевой охоты, естественно, не подходит), либо от аккумулятора, либо от батарей (что — годится). Длительность вспышки от такой лампы — порядка 1/300, 1/400 секунды, это приемлемо для съемки практически любых живых движущихся объектов, даже в полете. Для съемок в полете, правда, есть специальные лампы-вспышки с более коротким световым импульсом — 1/1000 и короче.

Вот в этом коротком, но мощном импульсе света и заключаются достоинства подчас несколько громоздкого, а то и довольно капризного приспособления. Бывают случаи, когда без вспышки просто нельзя обойтись (в пасмурную погоду, при съемке «портретов», если солнце не слишком яркое и даже подсветка зеркальцем не помогает, а также при слишком быстром движении объектов — например, в полете).

Но — все тот же старый знакомый закон — есть у съемки со вспышкой и серьезные недостатки, не считая уже названных — некоторой громоздкости и порой капризности. Фотографии, снятые со вспышкой, все же грубоваты и порой противоестественны, ибо естественный мягкий свет, идущий не только от солнца, но и от всей площади неба, и от предметов, которые отражают его и как бы подсвечивают объект отраженными этими лучами, заменяется ярким односторонним, резким светом вспышки, к тому же не всегда точным по цветопередаче. Правда, чтобы избавиться от этих недостатков, используются всевозможные рассеиватели прямых лучей, иногда рекомендуется использование сразу двух спаренных ламп-вспышек, а спектральный состав света регулируется изготовителями как можно более близко к дневному... И все же результат не всегда утешителен, а главное — все это значительно осложняет свободное и естественное путешествие.

Кроме того, вы не сможете с точностью оценить заранее, как именно будет освещен объект в момент вспышки и съемки, а потому о будущем художественном эффекте вам остается только гадать.

Ради научных снимков, где художественный эффект не так важен, ради снимков очень редких и ценных подвижных объектов, когда нужно ловить момент и когда уже не до поисков выразительности, с этим недостатком можно мириться. Можно также специально использовать лампу-вспышку для достижения специальных эффектов, учитывая яркость и контрастность ее света. Незаменима она при съемке в сумерках и даже ночью. Можно также не полностью использовать силу ее света — лишь для подсветки объектов, даже в солнечный день, высвечивая с ее помощью какую-то из затененных сторон объекта, держа ее на соответствующем расстоянии, чтобы свет от нее не «забил» естественный, солнечный. Все это, конечно, ценные возможности и не следует ими пренебрегать. Некоторые фотографы вообще почти не расстаются со вспышкой, не представляют себе фотографирования мелких и подвижных объектов без нее (смотрите, например, известную книгу К. Престона-Мэфема «Фотографирование живой природы»).

Лично я почти никогда не пользовался лампой-вспышкой в своих путешествиях. Могу припомнить лишь несколько случаев — когда снимал «портреты», не хватало освещенности и нужна была большая диафрагма, чтобы достичь необходимой глубины резкости. А вообще мне всегда настолько нравился сам процесс съемки — это захватывающее путешествие в «джунглях», — что все, мешающее ему, нарушающее его естественность, вторгающееся в таинственную жизнь крошечных наших «меньших братьев», всегда вызывало — и вызывает! — во мне чувство протеста.

Ничего не имею в принципе против использования фотовспышки, но предпочитаю обойтись без нее, если есть хоть малейшая возможность...

И все же для тех, кому фотовспышка покажется необходимой, могу рекомендовать миниатюрную «Электронику ЭФ-26» («Данко»). Величиной она почти со спичечный коробок, работает от двух «пальчиковых» батареек типа «Уран». Мощность ее невелика, что позволяет использовать ее лишь для подсветки. Спектральный состав света подобран так, что он не вносит искажений в цветопередачу. В последнее время выходят новые модификации этой маленькой вспышки.

Пленка

Конечно, можно снимать на черно-белую негативную, чтобы печатать потом фотографии разных, в том числе и крупных размеров.

Преимущество фотографий в том, что их можно повесить дома на стенку, наклеить в альбом, подарить кому-то. Можно послать их на фотовыставку или в журнал, оставив у себя точные копии, ничем не хужё, чем посланные.

Кроме того, с одного негатива можно напечатать любое количество одинаковых фотографий, да еще при печати их можно совершенствовать, подбирая соответствующую фотобумагу и проявитель. Можно вирировать снимки в определенный цвет, даже раскрашивать их, не опасаясь испортить, потому что негатив-то остается в целости и сохранности. При помощи растра (стеклышка с нанесенными на него царапинами или сеточки) можно делать изображение на отпечатке мягким, полуразмытым. Можно подсвечивать или затемнять отдельные детали снимка. Добиваясь особого эффекта, можно даже умышленно искажать изображение на фотографии («эффект кривого зеркала»).

В какой-то мере все это возможно и при печати с цветной негативной пленки, только прибавляется еще одно важное качество: цвет. Тут появляется возможность пользоваться при печати цветными корректирующими фильтрами, что позволяет изменять цветовой баланс отпечатка... Правда, согласно все тому же закону (приобретая — теряешь), уходит тоже нечто немаловажное: простота обработки. С цветной негативной пленкой гораздо больше хлопот, чем с черно-белой, а уж с печатью фотографий и вообще сплошная морока, хотя по-своему тоже весьма интересная, ибо тут тоже можно «размывать», затушевывать, затемнять или, наоборот, просветлять, искажать, исправлять... То есть делать все то, чего совсем нельзя делать на слайдах.

Да, главная (и печальная) особенность слайда по сравнению с цветным фотоотпечатком в том, что он — в единственном экземпляре. Он уникален, его нельзя с такой простотой размножать в отпечатках, как фотографии, сделанные с помощью цветной негативной пленки. Ваш слайд — как картина художника. Можно, конечно, пытаться снять копию, что вообще-то и делают, но копии, как правило, несовершенны. Потому что процесс снятия копии со слайда весьма непрост и у нас пока еще плохо освоен. Ваш слайд — это оригинал, единственный и чаще всего неповторимый.

Почти невозможно что-нибудь в готовом слайде исправить, и очень трудно его корректировать в процессе обработки пленки. Есть, правда, рецепты ослабителей того или иного цвета на слайде, есть и некоторые способы корректировки слайда во время проявления пленки, однако они все же, как правило, не дают по-настоящему хороших результатов, не говоря уже о том, что, пытаясь улучшить оригинал (единственный и неповторимый!), вы каждый раз серьезно рискуете им. Очень хрупкое это произведение — цветной слайд, малейшая царапина может полностью загубить его, как и малейшее пятно, след от неосторожного пальца, прямой свет солнца, плохие условия хранения, сырость, в конце концов просто-напросто время...

И это все — недостатки.

Однако есть и преимущества. Которые, на мой взгляд, весьма велики.

Во-первых, качество цветопередачи на современных цветных обратимых пленках весьма высоко и дает практически полное соответствие изображения объекту.

Во-вторых, иллюзия подлинности, естественности изображения достаточно велика, «эффект присутствия» порой полный. Изображение на экране ярче, чем изображение на бумаге, оно как бы светится, иной раз даже возникает стереоскопический эффект даже при проекции одного только слайда. Это прямо-таки «окно в реальность».

В-третьих, сведение процесса получения «готовой продукции» к одному, хотя и сложному, но все же сравнительно короткому процессу: проявлению пленки — весьма сокращает хлопоты. За два часа мы получаем тридцать шесть уже готовых слайдов с каждой пленки — конечно, не равнозначных, требующих отбора, отбраковки, но все же готовых. Остается только нарезать их, вставить в рамки и — любуйтесь сколько угодно.

В-четвертых, в простейших домашних условиях с помощью недорогого диапроектора и экрана (в крайнем случае — глаженой простыни) мы получаем изображение таких размеров, какие почти немыслимы для фотоотпечатка.

В-пятых, слайды могут служить исходным материалом для нового творчества, нового вида искусства — монтажа слайдфильмов, — о котором я буду рассказывать в специальной главе...

Ну, в общем, с самого начала мое сердце было отдано слайдам. И в тот «исторический» день я снимал, конечно, на обратимую пленку. И сейчас пользуюсь в основном ею.

К счастью, полиграфическая промышленность использует для печати многоцветных иллюстраций тоже слайды.

Первые слайды я делал на пленке «Орвоколор», затем появилась «Орвохром», ею я теперь, главным образом, и пользуюсь. Наша ЦО-32 и ЦО-65 бывает качественной, а бывает и нет. В этой вот ненадежности главный ее недостаток. Есть американская обратимая пленка весьма высокого качества, есть японская, французская, английская, но их достать трудно, они очень дороги, я пока ими не пользовался. Чешская «Фомахром» выпускается сравнительно недавно, сейчас ее цветопередача стала достаточно хорошей, но на мой вкус она слишком мягка, вяла по сравнению с «Орвохром», к которой я привык и которая меня вполне удовлетворяет.

Итак, дорогой читатель, надеюсь, я не слишком утомил тебя этими короткими общими сведениями об аппаратуре и принадлежностях. Надеюсь также, что тебе хватило столь беглого описания — а если не хватило, то ты, конечно же, посмотришь соответствующие руководства и справочники. Добавлю, что о проявлении пленки и оформлении слайдов мы еще будем говорить позже.

Ну, а теперь уже точно: вперед!