Путеводитель по Галактике для автостопщиков

Глава 29

— Зафод! Проснись!

— М-м-м?

— Ну, просыпайся!

— Я буду делать то, что умею, понятно? — пробормотал Зафод и перевернулся на другой бок.

— Хочешь, чтобы я дал тебе пинка? — спросил Форд.

— Тебе это доставит удовольствие? — сонно промычал Зафод.

— Нет.

— И мне нет. Тогда какой смысл? Не доставай меня. — Зафод свернулся клубочком.

— Он получил двойную дозу газа, — сказала Триллиан, глядя на него, — у него ведь две глотки.

— Хватит болтать, — сказал Зафод, — с вами не поспишь. Что с землей? Она такая холодная и твердая.

— Это золото, — ответил Форд.

Легко, как балерина, Зафод вскочил на ноги и начал осматриваться. До самого горизонта во все стороны простиралась сплошная золотая поверхность. Она блестела, как… впрочем, этому невозможно подобрать сравнение, потому что ничто во Вселенной не блестит так, как планета из чистого золота.

— Откуда это? — рявкнул он, вытаращив глаза.

— Не суетись, — сказал Форд, — это всего лишь каталог.

— Кто?

— Каталог, — сказала Триллиан, — иллюзия.

— Откуда вы знаете? — воскликнул Зафод. Он встал на четвереньки и стал разглядывать поверхность. Она была желтая и совершенно гладкая. Он поковырял ее и поцарапал ногтем, ноготь оставил слабый след. Он подышал на нее, и туманное пятнышко растаяло на ней так, как оно могло растаять только на чистом золоте.

— Мы с Триллиан пришли в себя уже давно, — сказал Форд. — Мы здесь орали до тех пор, пока не пришли местные, и продолжали орать, пока у них не заболели головы. Тогда они посадили нас в свой каталог планет, чтобы чем-то занять, пока они не освободятся для разговора с нами. Это все виртуальное.

Зафод посмотрел на него с досадой.

— Так вы не дали мне досмотреть мой собственный прекрасный сон только для того, чтобы показать мне чужой! — Он сел, надувшись.

— А что это вон там за странные овраги? — спросил он.

— Это проба, — ответил Форд. — Мы там уже были.

— Мы не стали будить тебя раньше, — сказала Триллиан. — Последняя планета была по колено завалена рыбой.

— Рыбой?

— У некоторых людей странный вкус.

— А до того, — сказал Форд, — была еще платиновая. Скучновато. Мы подумали, что тебе захочется посмотреть на эту.

Со всех сторон, куда бы они ни посмотрели, на них сплошным потоком изливалось море света.

— Очень мило, — сварливо сказал Зафод.

В небе появился огромный каталожный номер. Он замигал и сменился, и, оглядевшись, они увидели, что изменился и ландшафт.

— Ух! — сказали они в один голос.

Море было пурпурным. Пляж, на котором они стояли, был усыпан мелкой желтой и зеленой галькой, — судя по всему, это были ужасно драгоценные камешки. Вдали мягкой волнистой линией виднелись горы с красными вершинами. Рядом с ними стоял пляжный столик из чистого серебра под лиловым солнечным зонтом с оборками и серебряными кистями.

В небе вместо каталожного номера загорелась надпись: «Какими бы ни были Ваши вкусы, Магратея их удовлетворит. Мы не гордые».

А сверху высыпали пятьсот совершенно голых женщин под парашютами.

В следующую секунду все исчезло, и они оказались на весеннем лугу, полном коров.

— Ох! — застонал Зафод. — Мои мозги!

— Ты хочешь рассказать нам об этом? — спросил Форд.

— Да, да, — сказал Зафод, и все трое сели на землю, не обращая внимания на меняющиеся вокруг них декорации.

— Вот что мне кажется, — сказал Зафод. — Все, что произошло с моим сознанием, сделал я сам. И я сделал это так, чтобы это не всплыло на правительственном тестировании. И так, чтобы я сам об этом не знал. Звучит так, как будто я рехнулся, правда?

Форд и Триллиан утвердительно кивнули.

— Вот я и подумал: что же я могу знать такого секретного, что никто не должен знать о том, что я это знаю, даже Галактическое Правительство, и даже я сам? И я понял, что не знаю. Очевидно. Но я кое-что сопоставил, и начал догадываться. Когда я решил стать президентом? Вскоре после смерти президента Йудена Врэнкса. Помнишь Йудена, Форд?

— Да, — ответил тот, — капитан с Арктура, с которым мы познакомились, когда были детьми. Крутой был мужик. Он угостил нас каштанами, когда мы прорвались на его мегатранспорт, и сказал, что ты самый шустрый пацан из всех, каких он встречал.

— О чем вы говорите? — спросила Триллиан.

— Давняя история, — сказал Форд, — это было, когда мы были детьми и жили на Бетельгейзе. Арктурские мегатранспорты выполняли большинство торговых грузоперевозок между центром Галактики и периферией. Бетельгейзские коммивояжеры искали новые рынки, а арктуряне их обслуживали. Было много проблем с космическими пиратами, пока их всех не уничтожили в Дорделисских войнах, и приходилось оснащать мегатранспорты самым фантастическим защитным оборудованием, известным галактической науке. Это были огромные и страшные корабли. Когда они входили на орбиту какой-нибудь планеты, они могли затмить солнце.

Так вот, однажды наш юный друг Зафод решил покататься на таком корабле. Он хотел добраться до него на простом трехтурбинном скутере, предназначенном для стратосферных полетов. Просто пацан! Он тогда был безумнее, чем бешеная обезьяна. Я поехал с ним, потому что я поспорил, что он этого не сделает, и боялся, что он притащит с собой какое-нибудь фальшивое доказательство. И что же? Мы залезли в его скутер, который он как-то хитро переконструировал, пролетели за считанные недели три парсека, ворвались на мегатранспорт, до сих пор не понимаю как, прошли, размахивая игрушечными пистолетами, на мостик и потребовали каштанов. Дурдом! Мне это стоило карманных денег за целый год. И ради чего? Ради каштанов.

— Капитаном был Йуден Врэнкс, потрясающий парень, — сказал Зафод. — Он нас накормил и напоил вещами из самых невероятных мест Галактики, надавал каштанов, конечно, и вообще, мы там здорово провели время. А потом он телепортировал нас обратно. В сектор особой безопасности Бетельгейзской государственной тюрьмы. Отличный был парень. Потом он стал президентом.

Зафод замолчал.

Место, в котором они теперь находились, было погружено во мрак. Темный туман вился вокруг них, во мгле шевелились слоноподобные тени. Воздух то и дело наполнялся звуками призрачных существ, убивающих других призрачных существ. Вероятно, находились люди, которым хотелось бы за это заплатить.

— Форд, — тихо сказал Зафод.

— Да?

— Йуден приходил ко мне перед смертью.

— Что? Ты мне об этом не рассказывал.

— Да.

— И что же он говорил? Зачем он приходил к тебе?

— Он рассказал мне о «Золотом Сердце». Угнать его было его идеей.

— Его идеей?

— Да, — сказал Зафод. — И угнать его можно было, только присутствуя на церемонии запуска.

Форд секунду смотрел на него, широко раскрыв глаза, а затем расхохотался:

— Ты хочешь сказать, что ты решил стать президентом Галактики только затем, чтобы угнать этот корабль?

— Именно, — ответил Зафод с ухмылкой, за которую многие люди могли бы угодить в запертую комнату с мягкими стенами.

— Но почему? — спросил Форд. — Что в нем такого важного?

— Не знаю, — сказал Зафод. — Я думаю, что если бы я знал, что в нем важного, и для чего он мне нужен, это обнаружилось бы при тестировании мозга, и я бы не прошел. Наверное, Йуден рассказал мне много такого, что все еще заблокировано.

— Значит, ты думаешь, что Йуден поговорил с тобой, и ты взял и наделал чего-то в собственных мозгах?

— Он умел уговаривать.

— Да, но, Зафод, дружище, нужно ведь бережнее относиться к себе.

Зафод пожал плечами.

— Может, у тебя все-таки есть какие-нибудь предположения? — спросил Форд.

Зафод наморщил лбы, и на его лицах отразились сомнения.

— Нет, — сказал он, наконец. — Я, кажется, не позволяю себе проникнуть в мои тайны.

Подумав еще, он добавил:

— И это понятно. Я бы и сам себе не доверял больше, чем на плевок.

Минуту спустя последняя планета каталога исчезла, и они снова оказались в реальном мире. Они сидели в приемной, уставленной обитой плюшем мебелью, стеклянными столиками и наградами. Перед ними стоял высокий магратеянин.

— Мыши примут вас сейчас, — сказал он.