Глава 9. Прием

На «дело» мы выдвинулись втроем: Люта, Адька и я. Азия тоже отправилась к зданию Совета, чтобы находиться рядом, пока мы будем пробираться внутрь.

На прием мы приехали на паромобиле, который, вместе с шофером, наняли недалеко от трущоб. Болтливый водитель всю дорогу пытался выяснить, что такая богатая и известная дама, как Тайра, забыла в трущобах. У тихой Люты в силу характера не получалось отшить его, поэтому пришлось вмешаться мне. Наверное, я рыкнул на водилу слишком грубо — как иначе объяснить тройную цену за услуги, которую он с нас содрал.

Здание Совета — грандиозная постройка в пару десятков этажей высилась в самом центре Изначального Дома. На трех уровнях ее окольцовывали подвесные тротуары, вереницы газовых шаров тянулись вдоль стен, освещая наружные паровые лифты. Стены величественного сооружения украшала лепнина и стилизованные изображения жутких тварей леса. В округлых нишах между окнами виднелись мраморные статуи нов, сжимающих в руках копья и мечи. Внутрь здания вела широкая лестница из белого камня. У ее подножья и в окружающем Совет саду стояли, сверкая начищенной броней, настоящие живые новы.

Перед зданием Совета сновали паромобили. На высоком крыльце и на лестничных ступенях толпились люди — гости, явившиеся на торжественный прием. Увидев их, я вздохнул спокойно. Мы с Лютой не выделялись из толпы — выглядели так же расфуфырено и ярко, как все остальные.

Проходя мимо нов, охраняющих лестницу, я хмуро взглянул на их оружие. Огромные мечи отражали блеск многочисленных огней. Да уж, если нас раскроют, шанса отбиться не будет и шанса сбежать похоже тоже…. Думать о плохом я не собирался, да и что толку — если мы уже здесь?

Следуя за пестрой толпой, мы вошли внутрь здания. Проследовав к ведущей из холла главной лестнице, поднялись на площадку с внутренними лифтами. На одном из них поднялись в большой зал, уже переполненный приглашенными.

Толпа людей здорово напрягала — с нами постоянно кто-то здоровался, раскланивался и пытался заговорить. Бедолага Умеющий со сломанной лапой, лежащей на перевязи из золотой ленты, которую ему заботливо изготовила Люта, бросал на окружающих затравленные и злобные взгляды. Хоть в этом и был плюс — желающих пообщаться сразу стало меньше, такое поведение выдавало ненужную фальшь.

— Ты королевский пудель, — незаметно шепнул я Адьке, — вот и веди себя по-королевски…

— Издеваешься, — сквозь зубы буркнул тот, — мне весь этот цирк с самого начала не понравился.

— Ладно тебе. Думай о еде, которую тебе сегодня предстоит попробовать, — посоветовал я.

— А что, здесь еще и кормят? — воспарял духом Умеющий.

— Я надеюсь.

Такой ответ Адьку немного воодушевил. Он перестал бычить на окружающих и принял вид невозмутимый и отрешенный. Люта, стоящая рядом с ним, чувствовала себя вполне бодро и дружелюбно улыбалась остальным гостям. Не знаю, как повела бы себя в таком случае настоящая Тайра, но гостей Совета такое поведение вполне устраивало. На меня вообще никто внимания не обращал — и слава богу.

Убедившись, что Люта и Адька удачно вписались в компанию приглашенных, я незаметно отошел от них и двинулся через зал, пытаясь оценить обстановку и сосредоточиться на дальнейших действиях, алгоритм которых пока что представлял смутно. Пробраться в Совет оказалось вполне реально, но что теперь? Поиски врага надо с чего-то начать.

Пока остальные ели-пили, развлекая себя и других светской беседой, я пересек зал и оказался возле противоположной стены. Там, подсвеченные гирляндами газовых шаров, висели портреты шести Управителей Совета. Удачно. Пожалуй, мне следует выучить их в лицо. Я оглядел каждого. Интересно, кого следует подозревать в злодеяниях? Надо сказать, ни один портрет особых симпатий у меня ни вызвал. Мрачные, хмурые лица, прямые холодные взгляды. Интересно, они правда такие, или эта напускная грозность — лишь видение художника? Кстати, а где Великий?

Статуя Плего нашлась чуть поодаль от портретов. Исполненный в белом мраморе, с венцом на голове и посохом в руке, он выглядел гораздо солиднее, чем в жизни. Я пригляделся — цвет головы мраморного Управителя несколько отличался от тела, а на шее виднелся тонкий срез. Все ясно, ухмыльнулся я про себя, со сменой Великих у статуи появлялась только новая голова, а тело оставалось прежним.

Люди позади меня зашумели. Я обернулся — толпа направилась ко входу в зал. Судя по восторженным возгласам, я понял, что явился кто-то из Управителей. Не ошибся. Протиснувшись через толпу, увидел, что пришли Фловеус и Лука. Да уж, этим художник точно польстил — оба невысокие пухлые с сединой в волосах. У смуглолицего Фловеуса на глазу круглый монокль, второй глаз близоруко щурится. Лука улыбается добродушно и перекидывает из одного угла губ в другой гнутую костяную трубку.

Я пристально вглядывался в лица Управителей, раздумывая и взвешивая все шансы того, что один из них причастен к заговору. Неожиданно в нос ударил запах протухшего корнеплода. Он был таким приторным и резким, что даже я, не обладая адькиным звериным чутьем, ощутил его. Скиталец находился где-то рядом. Точно он. Картошки, никакой — ни тухлой, ни свежей на этом пафосном пиру не присутствовало.

Я потянулся носом, отслеживая интенсивность вони и, постепенно пробравшись через толпу гостей Совета, обнаружил в конце зала его источник — человека в одежде привратника.

Я обернулся на Люту, которую разглядел невдалеке. Трудно поверить, но с ролью светской львицы она справилась на удивление успешно, даже не изменив себе. Она вела себя как всегда достаточно скромно и тихо, но это не смутило гостей, напротив, привлекло. Девушка стояла возле стола с закусками в окружении нескольких мужчин и женщин и слушала их разговор, иногда участвуя в нем короткими фразами и кивками.

— Посмотрите на нашу Тайру, — зашептались две дамочки, мимо которых я проходил, направляясь к замаскированному скитальцу, — сегодня она на удивление мила и приветлива, — сказала одна.

— И выглядит существенно моложе, — тут же добавила вторая.

Больше в их разговор я не вслушивался. Стараясь не привлечь лишнего внимания, приблизился к привратнику и, встав сбоку, чтобы не попасться ему на глаза, оглядел. По всему — человек, но картофельный смрад не оставляет сомнений — вражеский лазутчик. Хотя, в данной ситуации думать так не совсем честно, ведь на деле лазутчик — я, а серый скиталец — просто слуга одного из законных хозяев этого места.

Как бы то ни было, на данный момент мне оставалось одно. Ждать и наблюдать. Зацепившись взглядом за привратника, я прислонился спиной к массивному мраморному подоконнику. Люди вокруг будто не замечали моего присутствия, что несомненно играло на руку. Наконец получасовая слежка дала свои плоды: «овощ» кивнул кому-то вне поля моей видимости, вскоре к нему явился еще один привратник и сменил на посту у двери. Бегло осмотревшись, скиталец поспешил в противоположный конец зала, а я двинулся за ним.

Пробираясь через толпу гостей Совета, я чуть не потерял привратника из виду. Заметил в последний момент у выхода, ведущего, как оказалось, на лестницу, которая винтом уходила куда-то вниз.

Я пошел туда. За минуту до этого, проходя мимо Люты и Адьки, шепнул им, что если через полчаса не вернусь, они должны будут покинуть прием немедленно. Помрачнев, девушка молча кивнула…

Чем ниже уходили ступени, тем темнее становилось вокруг. На освещении тут явно экономили. Услышав, как из-за стены донесся лязг и скрип стальных тросов, понял, что параллельно с лестницей тянется шахта парового лифта. Витки лестницы позволяли мне следовать за «овощем» инкогнито. Постоянно оставаясь за поворотам, я держал темп, чтобы не перестать слышать шаги идущего впереди. Двигался он быстро, поэтому мне приходилось почти бежать.

Лестница закончилась неожиданно. Я вовремя остановился, чуть не вылетев к привратнику в открытую, но успел притормозить и принялся наблюдать за своей целью из-за угла. «Овощ» был виден мне отчетливо. С минуту он стоял в освещенном прямоугольнике выхода, а потом направился в небольшой светлый коридор, который прерывался очередной дверью. За ней находился еще один коридор, абсолютно темный и бесконечно-длинный, как кротовая нора.

Привратник уверенно шел вперед, а я снова неотрывно следовал за ним. Оказавшись в кромешной темноте, я был вынужден ориентироваться по звуку шагов и на всякий случай поотстал — кто знает, насколько хорошо наш Мистер Картошка ориентируется в темноте? Но, похоже, этот навык был развит у нас с ним примерно одинаково. Ничего не заподозрив, «овощ» дошел до конца перехода.

Во мраке прорезался световой квадрат выхода и вновь исчез, погрузив меня в непроглядную черноту. Добравшись до двери, я нащупал ручку и прислушался. С другой стороны было тихо. Интересно, привратник пошел дальше или, быть может, притаился и поджидает меня за углом? Стоило проверить. Без меча я чувствовал себя неуютно. Слава небесам, мой неизменный нож со мной, каким-то чудом его не отобрали на входе.

Я открыл дверь и резко отступил назад, давая затаившемуся врагу возможность показаться, но в тускло освещенном помещении меня, похоже, никто не ждал. Я двинулся вперед. Длинный темный зал освещали редкие газовые шары. Их света хватало только на то, чтобы вырвать у тьмы середину огромного помещения. Вдоль стен и под потолком густо клубился мрак.

Скиталец исчез, будто сквозь землю провалился. Отступив на границу света, я старательно прислушался, пытаясь разобрать звук шагов, но вместо этого, услышал, а скорее почувствовал, как за спиной у меня что-то двинулось. Я медленно обернулся — из мрака блеснули толстые прутья решетки, потянуло гарью и отчетливым запахом металла. Потом в паре метров от земли зажглась пара белых огней. Воздух сотрясло раскатистое ворчание.

«Что за…» — я быстро отступил от таинственной решетки. Стараясь не выходить на свет, поспешно двинулся дальше. Ряд скрытых темнотой клеток тянулся до самого конца длинного коридора. Также как и в первой, в некоторых из них при моем приближении загорались бледные глаза, и слышалась возня. «Что за тварей держат в этом подвале?» — подумал я про себя, сверля взглядом непроглядную темноту.

Дойдя до дальней стены, я разглядел выход — невысокую арку без двери, за ней виднелись ступени, ведущие наверх. Едва заметный сквозняк донес отчетливый запах — похоже, мой друг-корнеплод пошел туда.

Когда я осторожно, не желая налететь на засаду, двинулся в сторону арки, из клетки, последней в ряду, раздалось какое-то бормотание или ворчание. Сначала оно напоминало звуки рассерженной кошки, но потом я услышал слова. Язык выглядел чужим — говорил некто, сидящий за решеткой во мраке. Когда бормотание стало громче, я вдруг понял, что слышу вовсе не «иностранную» речь — слова выглядели до боли знакомыми, но все буквы и слоги в них были перепутаны, как при дислексии.

— Стипыву немя, — разобрал я отчетливо — звучало это жутко, ведь, судя по интонации, странный некто обратился ко мне.

Я осторожно приблизился к решетке, вгляделся во мрак. Из него на меня уставились два горящих глаза.

— Немусти пыня, — снова раздалось из-за прутьев, и я, выругавшись, отпрянул от них. Угли-глаза стремительно двинулись вперед. Через миг к стальной решетке припало лицо, страшное, мертвенно-белое, покрытое голубыми прожилками просвечивающих через кожу сосудов.

В тот же миг со стороны лестницы донеслись голоса и топот. Отпрянув от клетки со странным существом, я оказался на середине освещенной полосы, на самом виду, как назло. Со стороны арки ко мне спешили трое вооруженных людей в форме местных гвардейцев. Судя по серому цвету, люди эти служили управителю Ольвиону. Я попытался отступить ко входу, через который сюда проник, но оттуда навстречу мне уже спешила еще одна партия воинов. Человек пять. Меня быстро взяли в полукольцо и оттеснили к решеткам. Выставив перед собой нож, я прекрасно понимал, что шансов нет, но в то же время догадывался, что нужен противникам живым. В ином случае, со мной бы разобрались быстрее. Почуяв характерный запах, я понял, что среди воинов присутствуют преобразованные скитальцы. Оглядев всю восьмерку, быстро вычислил их. Теперь отличил даже внешне. Глаза подделок почти не блестели, казались матовыми и мутными. Кожа было бледной и неестественно гладкой, как у кукол.

Направив на меня короткие пики, гвардейцы замерли, ожидая чего-то. Это что-то не заставило себя ждать. Следом за двумя огромными телохранителями из арки вышел Управитель Ольвион. Вот кто-кто, а он почти не отличался от своего портретного изображения. Тяжелый взгляд, нахмуренные брови, не предвещающее ничего хорошего выражение лица. Горло обвивает сизый шрам, видимо когда-то Управителя пытались задушить. Два его тролля-охранника были затянуты в кожаную броню, носили за спиной арбалеты, а на поясе по паре здоровенных тесаков.

— Что ты здесь делал? — обратился ко мне Ольвион.

— Случайно заблудился, — ответил, без тени сомнения, раздумывая, тем временем, смогу ли одним быстрым рывком прорвать кольцо охраны и приставить нож к горлу Управителя. Гвардейцы, конечно, не слишком впечатляли, но гориллы-телохранители отрицали всякую мысль о подобном захвате.

— Так уж и случайно? — Ольвион задумчиво покрутил тонкий черный ус.

— Случайно, — упрямо повторил я.

— Не ври — это бесполезно. Ты ведь один из приспешников Дрейка?

Дрейка? Первый раз слышу это имя. Ну да неважно. Главное, чтобы не вспомнили, что я пришел вместе с Лютой и Адькой. Полчаса ведь еще не прошло, и друзья до сих пор находились в здании Совета. Дрейк, так Дрейк. Я кивнул.

— Я так и понял, — бледное лицо Ольвиона исказила гримаса, отдаленно напоминающая улыбку. — Этот выскочка Дрейк опять пытается пронюхать о моих делах? Глупец. Как мне надоели эти разбойники, или как вы там себя называете? Кажется, повстанцы?

Я вновь кивнул, догадываясь, что записался в невольные союзники к кому-то, кто, видимо, подобно нам открыл охоту на мятежного Управителя. Что ж, личность врага я выяснил, теперь дело за малым — отбиться от охраны и выбраться из этого подвала на свободу. Значит, действовать нужно быстро…

Стараясь не двигать глазами, я боковым зрением оглядел окруживших меня врагов. Сразу отметил одного, который стоял ко мне ближе других. Заслушавшись Управителя, он приоткрыл рот и расслабил руки, отчего короткая пика, направленная на меня, заметно пригнулась к полу. Итак, начнем! Я сделал стремительный рывок, и, ухватив оружие перед самым острием, вырвал его из рук гвардейца. Остальные противники тут же проснулись, и поспешили прижать меня к прутьям одной из клеток. Я выставил оружие перед собой, готовясь дать им достойный отпор.

— Полегче там. Он нужен мне живым, — прикрикнул на своих Ольвион. — Расскажет про планы своего главаря и его подельников.

— Не дождешься, — прорычал я в ответ, слыша за спиной знакомое бормотание.

— Расскажешь, — сложив на груди руки ухмыльнулся Управитель, — под пытками все рассказывают.

Только пыток мне еще не хватало. Я вжался спиной в прутья. Покрепче перехватил пику. Один, против десяти — это слишком. Слишком при любом раскладе…

— Агрыч, — раздалось за спиной над самым ухом, — агрыч, агрыч, агрыч…

«Рычаг?» — разобрал я. Взглянул на стену возле арки, там и вправду находилось несколько рычагов. Далековато. Вряд ли успею пробиться туда прежде, чем противники сообразят, что я задумал. Да и зачем мне этот рычаг?

— Агрыч, — тут же повторил неизвестный узник, и в голосе его почувствовались раздражение и злоба. В ту же секунду через решетку протянулся длинный гибкий щуп с костяным когтем на конце. Он подцепил одного из гвардейцев и швырнул его под ноги к остальным. Ясно. Жуткий пленник решил навязаться мне в союзники. Ну, ладно, выбор у меня невелик…

Воспользовавшись возникшим замешательством, я бросился к рычагам. Один из телохранителей Ольвиона шагнул наперерез, но я нырнул ему под ноги и, проскользив боком по полу, выскочил за спиной.

Два ряда рычагов повторяли расположение стоящих у стен клеток. Я дернул левый верхний. За спиной раздался гулкий звук уезжающей вверх решетки. Обернулся. Остальные тоже уставились на черную дыру ведущую в пустоту.

Сначала ничего не происходило. Но я видел, как напряглись и потянулись за арбалетами громилы Ольвиона, а сам Управитель неуверенно попятился спиной и закричал на своих:

— Чего стоите! Опустите решетку назад, быстрее!

Один из гвардейцев двинулся ко мне, но не успел сделать и шага. Из клетки вырвалось нечто. Тело невероятного существа отдаленно напоминало тело кошки, и было покрыто длинной шерстью. Там и тут на черной, как ночь, шкуре виднелись проплешины, на которых, вместо волос, проступала вросшая в шкуру зеркальная броня. Длинный щуп оказался хвостом, который существо то свивало змеиными кольцами, то хлестало о собственные бока. Из густой гривы, окутывающей голову и шею, выглядывало бледное лицо, которое я уже видел однажды…

— Стреляйте в него, быстрее! Загоните обратно! — истошно заорал Ольвион, толкая в спины телохранителей.

Дважды щелкнула тетива, но болты ушли в пустоту. Зверь резво отскочил вбок. Стегнув хвостом преградившего ему путь гвардейца, он заметался из стороны в сторону, шипя и рыча. Снова защелкали арбалеты — один из болтов отскочил от брони, а другой воткнулся неведомой твари под ребро. Монстр свирепо рыкнул, и стремительным прыжком подскочил к Управителю. Оба телохранителя схватились за мечи.

Я бросил взгляд на арку — оттуда потоком повалили новые воины Ольвиона. Услышав шум, они ринулись на помощь Управителю. Пятеро гвардейцев с длинными секирами поперли на монстра и принялись теснить его назад в клетку, а трое вновьприбывших стрелков моментально утыкали болтами. Теперь моему новому союзнику пришлось несладко. Нужно было что-то предпринять, и я, недолго думая, опустил остальные рычаги.

Увидев, как открылись новые клетки, Ольвион изменился в лице и, крикнув что-то охранникам, поспешил к спасительной арке. Но добежать до нее он не успел…. Из открытых клеток на свет выбрались здоровенные твари. Видом своим они напоминали рогатых львов с голыми чешуйчатыми хвостами. Животными эти твари были только наполовину: их могучие тела соединялись с деталями механизмов. Над косматыми загривками поднимались паровые поршни, дающие усиления мощным лапам, под гладкими шкурами мерцали провода усилителей. Голову и грудь закрывали пластины стальной брони.

— Черт! Химеры на свободе! Берегитесь, господин Ольвион! — истошно завопил один из гвардейцев, но было уже поздно. Первое выбравшееся наружу чудище прыгнуло, вытянув вперед вооруженные огромными когтями лапы. Ухватив Управителя зубами, оно подкинуло его вверх и перекусило пополам. Второй монстр с разбега налетел на моего косноязычного собеседника и, подцепив его рогами под брюхо, швырнул о стену. Черного зверя спасла зеркальная броня. Не будь ее, химера распорола бы ему живот…

Другая химера, выпуская клубы пара из торчащих над загривком труб, все еще терзала Управителя. Остальные взялись за его охрану. Я бросил взгляд на черного «сфинкса». Он медленно поднялся и теперь находился совсем рядом со мной.

— Эй, ты, надо убираться отсюда! — крикнул я зверю, понимая, что прорываться по одиночке будет сложно, а вот если вдвоем, то кое-какой шанс имеется. Не оборачиваясь, «сфинкс» чуть заметно кивнул, подступил ко мне поближе, согнул лапы, позволив запрыгнуть ему на загривок.

Я ухватился свободной рукой за пряди черной гривы, упер колени в выступы врощенной в кожу брони, понимая, что сижу не на коне, и предстоящая скачка будет не из легких. Перехватил поудобнее копье, слабо представляя, как буду им действовать, находясь в седле. Хоть наездником я был вполне сносным, сражаться в седле мне не приходилось, и лошадь я привык использовать исключительно в качестве транспорта.

Вокруг тем временем драка шла полным ходом. Оставшиеся в живых гвардейцы встали плечом к плечу и, ощетинившись частоколом копий, отступили к спасительной арке. Перекореженное тело Ольвиона в неестественной позе валялось возле прутьев крайней клетки. Выжить после полученной трепки он точно не мог…

Про нас словно бы все и вовсе забыли. Пользуясь этим, «сфинкс» принялся пробираться к дальнему выходу, через который в этот подвал попал я. Стоило ему сделать несколько бесшумных шагов, одна из химер обернулась и грозно пригнув голову, потрусила в нашу сторону. Мой «конь» вздрогнул всей своей черной шкуры и собрался рвануть бегом.

— Погоди секунду, — крикнул ему я и поднял оружие.

Оценив голову и грудь химеры, покрытую крепкими на вид пластинами защитной брони, решил, что рисковать и тратить свой единственный шанс на атаку туда не буду. Прицелившись, метнул копье в лапу твари. Оно ушло под коленку, и запуталось в остальных конечностях, заставив химеру рухнуть на бок.

Когда противник оказался на полу, «сфинкс» расценил это, как фору, и со всех ног припустил на выход из подвала. Теперь обе моих руки были свободны, и я мог крепко держаться на дергающейся при прыжках спине. Да уж, скакать галопом на кошачьем родственнике, пусть даже таком здоровом, весьма проблематично. Так, стоп! Кошачий родственник?! Не тот ли это родственник, о котором заходил разговор в «дядюшке Филиасе»? От неожиданной догадки меня прошиб холодный пот. Неужели эта странная болтливая зверюга — легендарный Воин Пути…. Вот, черт!

Миновав длинный «кротовый» коридор, Перепадаль, если это действительно был он, свернул в какое-то просторное помещение, заваленное мешками с неизвестным содержимым и деталями каких-то проржавевших насквозь механизмов.

— Куда ты бежишь? — поинтересовался я, слыша, как черный зверь шумно принюхивается, втягивая человечьим носом затхлый воняющий плесенью воздух.

— Бо свонаду! — прозвучало в ответ. «На свободу», значит. Что ж, моего случайного подельника можно понять, никому не охота прозябать в темном подземелье в компании озлобленных химер. — Ча ласнано дон амна чтое-ко тинай!

— Найти кое-что? — переспросил я, получив в ответ короткий кивок. В голове снова закрутились воспоминания последних разговоров о Воинах Пути. Перепадаль — его ловил еще наш «друг» Клиффорд. И старался он не для себя любимого, а для неизвестного (тогда) Управителя-мятежника, которому теперь, похоже, светит только земля, которая пухом… Похоже, в ловле Перепадаля заговорщики преуспели, но вот отыскать с его помощью Артефакт пока не смогли.

Загрузка...