Путь друг к другу (СИ)

Глава 19: Шанс

Риана нетерпеливо ходила по двору, наворачивая круги вокруг Лекамира, его лошади, своей лошади и прочих подвижных и не очень предметов. Ей и так не нравилось, что пришлось задержаться в замке на целых четыре дня, и не терпелось поскорее отправиться в путь. Эгрант с остальными, наверно, уже давно прибыл в Коргирию и возможно даже добыл уже амулет, а она тут ждёт, когда Его Величество, наконец, попрощается с дочерью и закончит напутствие своим рыцарям.

Жрица прекрасно понимала его отцовские чувства и нежелание отпускать дочь куда-то, учитывая, чем закончилось их прошлое совместное путешествие, но было невыносимо ждать, когда же он наконец попрощается.

Ещё ей совсем не нравилось своё собственное нетерпение. Это неведомая ей ранее черта характера, от которой она становилась только раздражительной…

Риана глубоко вздохнула несколько раз и попыталась расслабиться, напоминая себе, что в любой ситуации можно найти положительные стороны. И что именно на положительном стоит сосредоточиться.

— Не волнуйтесь, жрица, никто из нас не позволит, чтобы с вами случилось что-то плохое, — сказал один из пяти сопровождающих их рыцарей, сэр Табирий, по-своему истолковав её настроение.

Остановившись, она подняла на молодого улыбчивого рыцаря глаза и улыбнулась ему в ответ. Табирий, как и все Люкенцы, был светловолос, а ещё он был очень молод, но весьма силён, одно то, что он едет с ними это доказывало, так как Лекамир лично отбирал тех воинов, которые будут их сопровождать.

— Я знаю, — сказала Риана. — Мне наоборот не терпится поскорее отправиться в путь.

— Эй, Табирий, — послышался весёлый голос сэра Баритана. — Хватит заигрывать с посланницей Богини!

— Вовсе я не… — пытался оправдаться молодой рыцарь, но покрасневшие щёки его выдали, хотя его товарищи и не слушая начали смеяться. Даже сэр Марвин, самый старший и вечно мрачный из них, усмехнулся в бороду.

Баритан же, несмотря на то, что и сам был немолод, любил посмяться и подразнить более молодое поколение. А уж над юным Табирием, который с сияющими глазами смотрел на четвёртую жрицу, сами боги велели…

— Найди себе другую даму сердца, мальчик. Эта тебе не по зубам, — продолжал он смеяться.

— Иди, потягай тяжести, Баритан, если тебе заняться нечем, — подал голос сэр Анисий и похлопал возмущённого и ещё более красного Табирия по плечу. — Все мы тут немного влюблены в нашу жрицу, и только попробуй утверждать, что ты не такой.

Он повернулся к Риане и тепло ей улыбнулся.

— Да идите вы! — возмутился Баритан. — Да, я восхищаюсь нашей жрицей сильнее вас всех вместе взятых.

— Вот и не ревнуй!

Риана, слыша перепалку рыцарей, только рассмеялась. Она была очень благодарна им за то, что они отвлекли её от тяжких размышлений. С большинством из них ей удалось познакомиться ещё в прошлых путешествиях, поэтому была вдвойне рада, что они вновь их сопровождают.

Она помнила даже сэра Данария, который, в отличие от других, был одет в более лёгкий доспех и орудовал не мечом, а луком. Этот рыцарь был молчалив и редко вступал в разговоры с остальными. Однако на его губах часто мелькала улыбка во время подобного веселья, и даже сейчас он улыбался, а когда заметил, что Риана его рассматривает, подмигнул девушке.

— Хватит вам галдеть, — послышался командный голос Лекамира, хотя глаза его тоже искрились весельем, которое он старался скрыть.

Рыцари притихли, а Табирий, с всё ещё красным лицом, вздохнул, радуясь, что никто больше не думает его подначивать. Что поделать, на поле боя он мог выстоять против нескольких врагов, но с женщинами до сих пор испытывал неловкость.

Риана, наконец, вскочила в седло и приблизилась к своему другу.

— Не сердись на них. Они же просто шутили.

— Да не сержусь я, — усмехнулся Лекамир и кивнул на Анаквия с дочерью. — Просто его величество рядом, не стоит вести себя так фривольно.

— А-а-а… — Риана опять нетерпеливо посмотрела в их сторону и протяжно вздохнула. Если так будет начинаться каждое их путешествие, она больше времени будет проводить при сборах, чем в самой дороге. Вот и Лекамир терпеливо ждёт, хотя она видела, что он уже так же устал от этого ожидания. Сочувствуя ему, она наклонила голову, стараясь заглянуть ему в глаза, и спросила: — И не надоело тебе носиться со мной по всему свету?

Рыцарь, посмотрев на жрицу, улыбнулся в ответ.

— Шутишь? Да это гораздо лучше, чем сидеть в замке и тренировать новобранцев. Я рад любому глотку свободы.

— В таком случае повезло, что и тебя приставили ко мне, раз уж я из тех, кому не сидится на месте.

Лекамир ничего не успел ответить, потому что в этот момент к ним, наконец, подошла Келина, готовая отправиться в путь. Сам же рыцарь удостоился грозного отеческого взгляда, от которого любому стало бы не по себе.

В пути воины окружили девушек со всех сторон. И хотя Риана не уставала повторять, что ей защита никакая не нужна, Лекамир и слушать её не стал. Какой бы выдающейся воительницей она ни была, от стрелы в уязвимое место никто не застрахован. Однако все эти предосторожности были напрасными. Весь их путь был настолько же тихим, насколько и скучным. Три дня пути и две ночи между ними ничего особенно не происходило. Разве что Риана с любопытством осматривалась по сторонам.

— Какая красота! — восхищалась жрица.

В предыдущий раз, когда они частично ехали этой дорогой, они сопровождали принцессу, но то было ранней весной, теперь же вокруг было полно зелени, цветов и упитанных животных.

— Да-а-а… у нас много красивых мест, — сказал сэр Анисий, который ехал справа от неё. — Жаль, что Вы отсутствовали почти всё лето.

— Я обязательно наверстаю в следующем году! — воскликнула девушка.

— Не забудьте посетить Люкенские водопады к югу от замка, — подал голос Табирий с горящими глазами.

— И посёлки на шурской дороге. В каждом из них готовят восхитительную ячараму, причём везде по-разному, но просто пальчики оближешь! — заметил Баритан.

— А к северу есть прекрасные яблоневые сады. Во время цветения там всё белое, словно зима вернулась, — мечтательно добавил Анисий.

Даже Марвин включился в восхваление любимой Люкении:

— На западе самые красивые места, которые вообще можно найти, зелёные луга наполнены дикими цветами, аромат которых дурманит голову, небо голубое, как глаза Богини, и тишина… покой.

— Я обязательно всё это посмотрю, — жадно впитывала их рассказы Риана.

Келина, тоже прислушиваясь к разговору, мечтательно вздохнула. Ей как принцессе почти всё время приходилось сидеть в замке, но и она успела повидать некоторые красоты родных мест. И даже немного завидовала Риане, что та может спокойно поехать куда захочется.

Лекамир невольно улыбнулся, заметив с каким блаженным выражением лица, замерли его рыцари и девушки. Он и сам безгранично любил своё королевство и тоже готов был перечислить немало достойных мест, но тут его отвлёк сэр Данарий, который приближался к нему. Он послал его чуть вперёд на разведку и немного встревожился, увидев, что тот возвращается, но, как оказалось, ничего серьёзного не произошло.

— Сир, — сказал рыцарь, приблизившись, — справа от дороги я заметил кроличьи следы. Можно добыть свежего мяса.

— Отлично, — улыбнулся Лекамир, — думаю, можно немного развеяться.

Устроив привал, он повёл девушек в лес, чтобы показать, как следует охотиться. А после и как освежевать тушку кролика. Хотя Келина, как только дошло до этого дело, тут же убежала, прикрывая рот рукой, да и Риана скривилась, хотя досмотрела весь процесс до конца. После чего сказала, что предпочтёт, чтобы это делал кто-то другой.

В конце концов, они пересекли границу королевств, и земли начали меняться. Чем ближе они приближались к замку, тем более скудной становилась местность. Лекамир объяснил, что из-за сильных бурь в пустыне земли Алекиона по большей части засыпаны песками и потому урожаи небогатые. Их едва хватает на пропитание, поэтому все алекионцы в основном выживают благодаря скотоводству. А ещё не забывают, конечно, про охоту и разбой.

А единственное, чем они могут торговать с остальными: овчина или выделанная коровья кожа, если повезёт медвежий или лисий мех. Иногда у них можно увидеть шкуры редких зверей из восточных лесов. А ещё они неплохо торгуют самоцветами и драгоценными металлами, которые добывались в малых горах на границе с Тунарией, владением герцога. С последним, кстати, у королевы были напряжённые отношения, потому что правители постоянно спорили, кому именно принадлежит восточный склон. Спор этот длился уже не одно поколение.

Путешественники довольно быстро добрались до замка, где, как ни странно, их появлению не удивились.

— Небесная жрица? — тут же спросил стражник.

— Да, это я, — ответила та, — приехала с визитом к вашей королеве.

И их тут же без дальнейших расспросов пропустили с отрядом во внутренний двор замка. Едва въехав, Риана непроизвольно поморщилась от того запаха, что стоял в округе. Двор Алекионского замка, конечно, значительно чище, хотя тоже не был идеальным. Здесь же даже настил поверх грязи не потрудились соорудить. Более того, вокруг находилось немало скота, что перетаптывал всё это месиво, от души удобряя его. Им пришлось протискиваться среди коров, чтобы добраться до конюшен и спешиться.

И едва они успели передать поводья конюхам, как к ним навстречу вышел невысокий человек, хорошо одетый, с подобострастной улыбкой и умным взглядом. Раскланиваясь и неустанно выдавая восхищённые комплименты, он сопроводил гостей внутрь замка, по пути неоднократно повторяя, какую честь оказала им жрица своим посещением. Он провёл их мимо площади, которая, в отличие от двора, была вымощена камнем, и где сидело множество людей. Видимо, это место судебных разбирательств, и они ждут свою правительницу в надежде решить свои споры.

Их провожатый быстро миновал не только площадь, но и коридоры, не давая как следует всё рассмотреть. К тому же он болтал без умолку, и Риане не удалось его ни о чём расспросить. В конце концов, их почти втолкнули в большую залу, и они увидели огромный стол с яствами. Тут были и жареный гусь, и молочный поросёнок, и засахаренные фрукты, и печёный картофель. Всё это с аппетитом поедала дюжина людей, а во главе стола находилась женщина, уже далеко не молодая, с проседью в волосах, но пронзительным и умным взглядом.

— Ну надо же! — воскликнула королева Шатория, увидав жрицу, и повернулась к собеседнику, что сидел по правую руку. — Всё как ты говорил, дорогуша.

Её собеседник до этого сидевший вполоборота, наконец, повернулся и расплылся в очаровательной улыбке.

— Риана. Рад тебя видеть. Ваше Величество, разрешите мне поприветствовать старого друга?

— Проказник, — усмехнулась королева, чуть ли не влюблённо смотря на того. — Только не оставляй меня надолго.

Жрица же удивлённо смотрела перед собой.

— Альдан! — воскликнула она, наблюдая за тем, как он поднялся с места и, продолжая улыбаться, поспешил к ней. — Как ты здесь оказался?

— Это не та история, которую можно рассказать в двух словах, — сказал он, бесцеремонно беря руку жрицы и касаясь губами тыльной стороны её ладони. Благо Риана ещё не сняла своих перчаток. — Ну а если попытаться, то я тут по поручению Эгранта, передать тебе кое-какие новости.

— И он выбрал тебя в качестве гонца? — усмехнулась девушка.

— Не совсем, — улыбаясь, Альдан скользнул взглядом по её спутникам и вдруг заметил принцессу, что взирала на него, нахмурив брови. Улыбка тут же пропала с его лица. Медленно опуская руку Рианы, он буквально вцепился взглядом в Келину, не в силах оторваться. Наконец, когда, по его мнению, прошла целая вечность, а на деле не дольше секунды, он овладел собственными чувствами и вновь улыбнулся.

— Я вижу, что вы, принцесса Ястреб, опять решили сопровождать жрицу? Рад приветствовать вас, Ваше Высочество. — Он слегка поклонился.

Келина же фыркнув, задрала нос, бросив на него пренебрежительный взгляд.

— Нет никакой необходимости меня приветствовать, генерал, — она ещё сильнее скривилась, называя его так. — Ведь мы с вами и в предыдущий раз не попрощались.

— Мои глубочайшие извинения. Обстоятельства сложились так, что мне было необходимо срочно отбыть.

— Не утруждайте себя извинениями. Мне всё равно, — сказала принцесса, сознательно нагрубив ему. И демонстративно пройдя мимо него, она подошла к королеве Шатории и с величественной грацией склонилась.

— Моё почтение, Ваше Величество. Мой отец, король Анаквий Третий, также шлёт вам своё глубочайшее почтение и выражает надежду, что вы в добром здравии.

Альдан не обратил внимания на намеренную грубость Келины. Теперь, когда он всё осознал для себя, то смотрел на неё и пытался понять, почему именно она оказалась такой особенной.

Одетая в мужскую дорожную одежду воина, лишь слегка переделанную под девушку, волосы просто собраны на голове и нет даже намёка на шпильки, никаких женских ухищрений в виде румян или белил для лица. Она выглядела ничем не примечательно… Но почему-то он едва заставил себя отвернуться от неё. И как только он отвёл взгляд, ему опять мучительно захотелось на неё посмотреть.

Но продолжая играть роль, Альдан опять нацепил улыбку и, предложив Риане руку, сопроводил её к королеве.

Шатория Алекионская, впрочем, не отличалась такой же королевской вежливостью, как принцесса, хотя благосклонно кивала слушая то, что та говорила. Когда же с любезностями было покончено, она встала и, бросив ревнивый взгляд на Альдана, всё же подошла к Келине, придирчиво заглядывая ей в лицо.

— Ах, девочка моя. Что же ты с собой сделала. Вся в матушку… та тоже была упрямой и своевольной. Говорила я, что негоже в королевы брать простолюдинку, да ещё и из чужих земель.

— Моя матушка была хорошей правительницей, — сдерживая раздражение, сказала принцесса.

— Конечно-конечно, — отмахнулась Шатория и обратила своё внимание на Риану. — Рада приветствовать жрицу Небесной Богини. Я была удивлена, узнав, что вы уже взрослая. — Она усмехнулась, стараясь скрыть ревнивый взгляд, так как Альдан всё ещё стоял рядом с этой молодой красноволосой девушкой. Шатория была умна и понимала, что со жрицей не стоит ссориться, понимала она и то, что даже короли обязаны были склоняться перед Небесными Посланницами и потому, пусть и с неохотой, но склонила свою голову. — Для меня честь видеть вас в моём замке и должна признать, что здесь вас, как ни в одном другом месте, будут почитать и уважать за ваши боевые навыки.

— Я тоже приветствую тебя, но ответь мне, пожалуйста, почему именно здесь, как ни в одном другом месте? — спросила Риана, так что Шатория на миг онемела, не зная, что ответить, потом опять натянуто улыбнулась и пояснила:

— Алекион королевство, где весьма уважают воинские способности, как мужчин, так и женщин. А о ваших способностях даже мы слышали.

— В таком случае, мне приятно, — сказала Риана, чувствуя некую раздражительность со стороны Шатории. В другое время она бы постаралась поговорить с ней, понять причины и постараться убрать эту неприязнь. Сейчас же у неё не было на это времени, и потому Риана сразу перешла к главному: — Однако я прибыла сюда не просто с визитом. У меня есть срочное дело…

— О дела, дела… — мученически вздохнула королева. — Все дела завтра, сегодня же я приглашаю вас присоединиться к нашему празднику. — Она подтолкнула жрицу вперёд, надеясь, что та не восприняла его как излишнюю грубость. — Я познакомлю Вас с нашими лучшими воинами, уверена, вы найдёте общий язык и приятную для себя компанию.

Шатория была готова на многое, лишь бы жрица, весьма недурная собой, оказалась подальше от Альдана. У королевы на него были свои планы. Ей и так едва удавалось держать своих распутных дочерей подальше от красивого генерала Дракона. Даже Микра, её младшая дочь, которой едва стукнуло пятнадцать, уже успела обзавестись женственными формами и увести у матери ни одного любовника. Хотя таскать мужчин в свою постель та начала с тринадцати. И с тех пор во всём замке тех, кто не побывал без штанов в её комнате, едва удавалось посчитать по пальцам. Тем не менее, несмотря на распутство, Шатория любила младшую дочь, так как, даже имея пристрастие к мужчинам, она могла ставить тех на место. Едва любовник ей надоедал, Микра, не раздумывая, выгоняла его и находила нового. Не забывала девочка и беречь себя, регулярно принимая нужные снадобья, чтобы не понести, как это случилось с её старшей сестрой.

Ласките было восемнадцать, но в детской та уже имела дитя, что расстраивало её мать. Девочка была значительно красивее младшей сестры и значительно умнее, и потому для Шатории оставалось загадкой, как девчонка так сглупила, что принесла в подоле ублюдка. Да ладно ещё от воина какого-нибудь, так нет — от конюха!

Хотя, признаться, мальчишка был хорош собой, и она сама бы его затащила к себе, если бы не дочь. Ласкита же, несмотря на свой ум, всё же влюбилась и понесла от юнца.

И королеве-матери ничего не оставалось, как выслать парня за стену замка и приказать втихую перерезать тому горло, чтобы не болтал лишнего. Младенца подкинула, приплатив, одной девице, которая недавно родила. Кто там вспомнит, одного или двух рожала. И никто в замке не знал, что второй горлопанящий свёрток — её внук, да и к лучшему это. Негоже будущей королеве до брака иметь ублюдка. Это мужчинам ещё можно, а вот девицам не так всё просто с рук сходит. И так было сложно скрыть большой живот Ласкиты. Приходилось делать вид, что старшая дочь серьёзно больна, и теперь, когда роды позади, выздоравливает. Да и сама принцесса первое время после того выглядела болезненной. К тому же она всё ещё злилась на мать, так как та выгнала конюха. Хвала небесным, эта девица не знала, что тот уже кормит червей.

Шатория надеялась, что дурь из её головы выветрится и со временем, похоже, так и произошло. Лакита стала мудрее и, хотя продолжала тайно ходить к своему ублюдку, всё же согласилась с матерью, что та приняла верное решение, скрыв её неудачный роман. Сейчас же она выглядела даже краше, чем раньше, и так же, как и Микра, начала водить любовников к себе. Хотя, в отличие от сестры, меняла их гораздо реже.

И хотя Шатория по-прежнему всё ещё была довольно привлекательной, она серьёзно опасалась, что одна из этих вертихвосток уведёт красавца Альдана у неё из-под носа. Такие мужчины, как он, всегда предпочитают самое лучшее. И её радовало, что он хоть и видел её дочерей, всё же уделяет время именно ей. Ей это льстило.

И когда все вернулись к столу, Королева, естественно, усадила Альдана рядом с собой, демонстрируя всем, в том числе и Риане, в коей видела соперницу, что этот мужчина принадлежит ей.

Сам же Альдан охотно ей подыгрывал, хотя взгляд его то и дело метался к принцессе, что сидела как на иголках и отвечала на многочисленные вопросы королевы: об отце, о сестре, о замке, об урожае в этом году, о предстоящей свадьбе и многом другом. Келина была немного удивлена, что вопросами осыпали её, когда рядом сидит Небесная Посланница. В конце концов, вечер был закончен и каждый разбрёлся по своим делам или комнатам.

Гостям показали их комнаты, и те поспешили удалиться. Путешествие было не из лёгких, и даже Риана признавалась, что её клонит в сон. А Келина разве что не молилась о том, чтобы поскорее остаться одной или хотя бы подальше от того, кто был последним в списке людей, с которыми она бы хотела общаться. Её каждый раз передёргивало, стоило ему только посмотреть на неё своими голубыми глазами. Тело тут же начинало дрожать, а руки сжимались в кулаки.

И когда принцесса, наконец, оказалась в небольшой комнате, что ей выделили, то от души отметелила подушку, не обращая внимания на перья, разлетавшиеся в разные стороны. Если бы она только знала, что он тут окажется, ни за что не стала бы уговаривать отца отпустить её. Наоборот заперлась бы в башне и не выходила бы, пока Риана с сопровождением не скрылась бы за горизонтом.

В конце концов, выпустив пар на ни в чём не повинной подушке, Келина легла на кровать, обнимая несчастную, и, уткнувшись в неё, шмыгнула носом. Она не могла понять, почему на глаза наворачиваются слёзы. Возможно, от обиды и досады. Внутри было горько и пусто. Запретив себе плакать, принцесса пролежала какое-то время, борясь со слезами, пока незаметно не уснула.

Причина её страданий, а именно генерал Альдан, в этот момент тоже не спал. Но несколько по другой причине. Ускользнув от королевы, он шёл по замку бесшумной походкой. Его изрядно утомила вся эта игра за столом. Кто бы мог подумать, что Шатория такая ревнивая собственница. Стоило ему один раз к ней прикоснуться, и она боялась его отпустить даже на миг. Тем не менее, ему это без особого труда удавалось, когда действительно было нужно.

Идя по коридору, он, к своему удивлению, увидел младшую принцессу Микру. Девушка, оголив плечи, строила глазки одному из стражников. Тот в ответ поедал её взглядом, но приступать к активным действиям опасался. Микра же, заметив Альдана, встрепенулась, но не от стыда, что её застали, как могло показаться на первый взгляд. Нет, глаза её ещё сильнее загорелись, и она отпихнула охранника, который только что осмелился притронуться к нежному плечику девушки.

— Пошёл прочь, — сказала девушка, толкая его ещё сильнее.

Парень разочарованно насупился и, заметив Альдана, смирился с поражением и отступил. Он прекрасно понимал, что настроение Микры переменчиво, и в другой раз ему вполне может повезти.

— Так-так-так, — улыбаясь, проговорила принцесса, зазывно виляя бёдрами и делая несколько шагов навстречу Альдану. — Никак матушка, наконец, насытилась и отпустила тебя.

Альдан со снисходительной улыбкой наблюдал за её неумелыми попытками соблазнения:

— Или просто мне захотелось развеяться и прогуляться.

— О-о-о-о, — разочарованно протянула Микра. — А может, ты ищешь лучшую компанию?

Она подошла почти вплотную, томно заглядывая ему в глаза. На Альдана же это не произвело никакого впечатления. Он продолжал спокойно стоять на месте, наблюдая за её попытками выглядеть роковой женщиной. Это, в конце концов, вызвало на его лице улыбку.

— Я ведь моложе и красивее, — продолжала принцесса, начиная медленно обходить его вокруг. Любовник её матери был значительно выше её ростом, а она любила высоких мужчин. А этот представитель сильного пола был вдобавок хорошо сложён и невероятно красив. С самого первого взгляда Микра мечтала очутиться в его объятиях, но мать постоянно держала его подле себя. Сладострастно оглядев его с ног до головы, девушка с придыханием произнесла: — Я знаю, как сделать мужчину счастливым…

— Неужели? — продолжал забавляться Альдан. Принцесса явно очень старалась, но выступала в непривычной для себя роли. И потому со стороны всё это выглядело наигранно и фальшиво. Наверняка раньше максимум, что ей приходилось делать, это показать томный взгляд и поманить пальчиком. Поэтому в искусстве обольщения она выглядела неопытно и наивно. Он видел слишком много женщин, жаждущих его внимания. Молодых и зрелых, невинных и опытных, обаятельных и зажатых. И любая из тех, что хотела его, старалась произвести впечатление всеми доступными ей средствами. И иногда им даже удавалось его впечатлить. Потому неловкие попытки соблазнения принцессы Микры не вызывали у него ничего, кроме скуки.

А это её упорство, несмотря на его явную незаинтересованность, начинало раздражать.

— Микра! — послышался ещё один голос, и Альдан еле подавил обречённый вздох, когда показалась старшая принцесса. Но когда он разглядел на её лице хмурое выражение, внутри него что-то дрогнуло. Вся эта сцена была до боли знакомой. Старшая сестра требовала, чтобы младшая держалась от него подальше, в то время как младшая проявляет к нему активный интерес.

— Ну что?! — раздражённо отозвалась Микра.

— Тебе пора идти спать!

— Я как раз ищу себе компанию… — она очередной раз стрельнула в Альдана глазками. И тот едва удержался от смеха.

— Микра! Не стоит докучать нашему гостю.

Девушка вздохнула и злобно уставилась на сестру.

— Ты просто хочешь заграбастать его себе! Признайся, Ласкита! Ты сама положила на него глаз! — И прежде чем Альдан успел отреагировать, она схватила его за рукав и, потянув на себя, поцеловала. Альдан тут же отшатнулся, но уже было поздно. Принцесса дотронулась до него и уже через секунду смотрела на него глазами, полными обожания.

— Ох, взор Безликого, — выругался он, делая шаг в сторону. Но Микра уже вцепилась в его руку, заглядывая в глаза и, похоже, собиралась и вовсе повиснуть на нём, лишь бы не отпускать.

— Пойдём со мной! — говорила она с придыханием. — Я могу…

— Принцесса, — попытался освободиться от её рук Альдан, — вам лучше пойти одной.

— Но…

Он взял её лицо в ладони и приблизил к своему. Вблизи девушка показалась ему даже менее очаровательной, чем ранее, но он сделал вид, что она самое прекрасное из созданий, что ему довелось видеть.

— Вы красивая и благородная девушка. И я горжусь тем, что знаком с вами, принцесса Микра. Но позвольте мне проявить благородство и отпустить вас. Одну.

— Но…

— Это всё, о чём я могу мечтать, принцесса. Пожалуйста, разрешите мне. Только вы можете сделать это для меня.

— Конечно… — сказала растерянная Микра. — Как я могу вам отказать?

— Спасибо, — очаровательно улыбнулся Альдан. — Тогда спокойной ночи. Встретимся завтра.

— Спокойной ночи, — всё ещё обескураженно ответила принцесса и, отступив назад, медленно побрела дальше по коридору, оглядываясь чуть ли не через каждый шаг.

Когда она, наконец, скрылась с глаз, Альдан облегчённо вздохнул.

— Так вот как действуют ваши способности, — услышал он насмешливой голос старшей королевской дочери. Повернувшись к ней, он заметил, что та, прислонившись плечом к стене, внимательно за ним наблюдает. — Весьма впечатляюще.

— Это длится не долго.

— И сколько времени потребуется на то, чтобы чары спали?

— Несколько дней. Всегда по-разному, — пожал он плечами, внимательно рассматривая Ласкиту и не зная, чего от неё ожидать. Но та отличалась от своей младшей сестры. Она выглядела старше своих восемнадцати, и была гораздо красивее. Однако в её глазах присутствовала мудрость и опыт и… какая-то тоска. Даже когда та улыбалась, глаза её казались грустными.

— Скажите, ваши прикосновения действуют на всех так? — спросила она, глядя на его руки. — Любая, кто дотронется до вас, тут же влюбляется, позабыв обо всём на свете?

Альдана насторожила её отрешённость и в то же время заинтересовала… Принцесса говорила так, словно они обсуждали не его способность влиять на чувства людей… Словно её это совершенно не пугало.

— Обычно так и происходит, — осторожно сказал он.

— Скажите, — Ласкита, наконец, посмотрела ему в глаза. — А если я прикоснусь к вам, я тоже, как и моя сестра, как и моя мать, буду поглощена вами, желая ваших прикосновений?

— Боюсь, я не совсем понимаю вас, принцесса. Вы как будто именно этого и желаете…

Ласкита усмехнулась и, оторвавшись от стены, сделала несколько шагов вперёд, подходя к Альдану. Но остановилась всего в шаге от него, по-прежнему глядя ему в глаза.

— Разве так плохо желать таких сильных чувств? — её грустная улыбка была наполнена скрытой болью. Ласкита подняла свою руку и протянула ему. — Дотроньтесь до меня. Я хочу это почувствовать.

Альдан некоторое время смотрел на её ладонь, и внутри опять всё перевернулось. Ну почему всё так похоже, и в тоже время совсем по-другому. Он вспомнил совсем другую принцессу, которая совсем недавно так же протягивала ему руку. Только на этот раз девушка, напротив, не боялась его силы, а даже странным образом желала её почувствовать.

Он поднял руку, снимая перчатку, и, заглядывая девушке в глаза, дотронулся до неё. Приподняв и поцеловав её ладошку, генерал Дракона медленно опустил её.

Ласкита, следя взглядом за его действиями, горько усмехнулась, когда её рука свободно опустилась.

— Кажется, мне не повезло и в этом тоже, — сказала она.

— Моя магия не подействует, если вы уже влюблены, принцесса, — сочувственно улыбнулся Альдан. — И я не совсем понимаю, почему вы в этом случае желали прикоснуться ко мне.

Ласкита попыталась улыбнуться.

— Возможно, потому, что моё сердце разбито, — она вздохнула и отступила на шаг. — И мне хотелось хотя бы на время об этом забыть.

— Как кто-то мог так с вами поступить?

— Он уехал… собственно, ему помогли уехать, но… впрочем, я не хочу об этом говорить, — она опять попыталась улыбнуться. — Он больше не вернётся, а я хочу жить дальше. Немного жаль, что ваша магия не сработала, принц Альдан. Даже если вы вернётесь к матери, мне было бы приятно хоть одну ночь провести без горьких воспоминаний.

Альдан улыбнулся ей, прекрасно понимая её желание. Сколько бы он ни старался сам себя обманывать, не проходило ни одного дня, чтобы он сам не погружался в воспоминания, от которых ничего, кроме горечи, не оставалось. А теперь, когда главная их причина находится поблизости, становилось только хуже.

— Кое в чём я всё же смогу вам помочь, принцесса, — Альдан опять взял её руку и притянул к своим губам, даря уже более интимный поцелуй её пальчикам. — Горькое воспоминание можно заглушить и без помощи магии. Ели вы, конечно, позволите…

Ласкита удивлённо посмотрела на него, но удивление её длилось недолго и вскоре сменилось улыбкой, немного робкой и благодарной. И это было самое искреннее чувство за последнее время, что он мог наблюдать. Никаких слов больше не понадобилось, и вскоре они уединились в комнате. И на широкой кровати они, предаваясь любовным утехам, пытались забыть о своих горестях и развеять горести другого. То, что происходило между ними, не было любовью или влечением, то было лишь утешение…

И через какое-то время, когда принцесса заснула мирным сном, Альдан сидел рядом и смотрел на её тёмные волосы, разметавшиеся на подушке, прислушивался к её мирному посапыванию. На его губах появилась улыбка. Уже очень давно он не был с женщиной, не одурманенной его магией. Он и забыл, каково это, когда чувства искренние. Пусть ни один из них не влюблён, всё же это было гораздо лучше, чем когда женщина пытается боготворить его.

Вздохнув, Альдан встал и потянулся за одеждой, стараясь гнать прочь мысли о другой принцессе. Мысли о том, как бы всё сложилось, если бы… Обнимала бы она его? А целовала бы? Как бы её глаза затуманились от страсти? А как бы она вскрикивала от наслаждения?

Резко поднявшись с кровати, он замер, испугавшись, что разбудит Ласкиту своими резкими движениями, но та, поёрзав, опять крепко уснула, и Альдан несколько раздражённо натянул свою рубаху. Мысли о кареглазой принцессе, взирающей на него лишь с ненавистью, не давали ему покоя.

Тихо выругавшись, мужчина начал быстро одеваться, стараясь сосредоточиться на том, что делает.

Иногда он, казалось, мог это видеть. Когда случайно ловил её взгляд. Когда она, отвлекаясь, задумываясь о чём-то, а потом вдруг глядела на него. Или в тот момент, когда она протянула ему руку, и он коснулся её дрожащих пальчиков. В этот миг в её взгляде сквозило что-то… что-то настолько захватывающее, что даже то, что длилось всего доли мгновения не давало ему спать по ночам.

Тихо выходя из комнаты Ласкиты, Альдан впервые подумал о том, что ненавидит свою магическую способность. О том, что, не будь её, многое пошло бы по-другому…

Ненавидя ещё больше самого себя за дурные сантименты, мужчина одёрнул сюртук и, убедившись, что нормально одет, направился во внутренний двор.

Выйдя на улицу, он увидел луну, ярко сияющую на небосводе. Половина ночи прошла. Осталось где-то провести ещё одну половину.

— Генерал? — послышалось рядом, и Альдан повернулся к своему человеку.

— Говори, что узнали?

— Много вооружённых людей, готовых сражаться, однако оружие плохого качества и почти нет настоящих воителей, — тихим голосом произнес Самил. — Большинство разбойников прикормлены самой королевой. Даже стражники больше по юбкам бегают. Боевой мощи почти нет.

— То есть они бесполезны? — переспросил Альдан.

— Я бы не сказал. Вместо опыта и навыков в их характере преобладает авантюризм и смелость. Если из них наберётся войско, они могут представлять реальную опасность, и возьмут если не уменьем, так числом.

— Хорошо, — кивнул генерал Дракона, — продолжайте. И попробуйте пустить пару сплетен.

Самил кивнул и, шагнув назад, исчез во мраке. Альдан же оставшись один, очередной раз прокручивал в голове все сведения, которые ему удалось собрать о королевствах. Это было гораздо лучше, чем опять вспоминать о ненавидящей его принцессе или возвращаться в свою комнату, где его непременно будет ожидать королева Шатория.

Старуха его совершенно не интересовала, но она была ему нужна. Он поддерживал в ней эту страсть, но всячески старался избегать близости с королевой. Её неудовлетворённое желание может сыграть ему на руку, даже после того как он уедет и его магия выветрится из её головы. Главное, заставить её думать так, как ему надо.

А ещё нужно будет заставить её выполнить одну его просьбу…

Глубоко вздохнув, Альдан стал размышлять, где провести остаток ночи так, чтобы не наткнуться на какую-нибудь любвеобильную девицу или на саму королеву.

На следующее утро Риана решила непременно поговорить о талисмане. Но сначала нужно было найти Альдана и переговорить с ним. Во-первых, узнать, что за послание он привёз. А во-вторых, разузнать у него, как дела у Эгранта, а ещё удостовериться, не забрал ли он уже здешний талисман.

Как оказалось, найти его не составило труда, так как все собрались в огромном зале, где на большой кушетке, устеленной шкурами разных животных, восседала Шатория и наблюдала за шутами и артистами, которым выпала честь развлекать Её Величество. Альдан, естественно, находился подле королевы, как и две её дочери, как и множество прочих приближённых.

Келина тоже находилась здесь и стояла недалеко от принцесс, и, судя по её виду, она злилась и скучала, но терпела всё это. Впрочем, она же королевская дочь, ей наверняка не привыкать к такому. Келина оживилась, только когда в залу вошла Риана и сопровождающий её Лекамир. Сам же рыцарь нахмурился, заметив, что принцесса находится без охраны, но, увидев рядом своих людей, немного успокоился и направился к ним.

Риана же подошла к Альдану.

— Могу я поговорить с тобой?

Генерал Дракона глянул на королеву, но та смеялась, увлёкшись представлением смешного карлика.

— Давай отойдём.

И как только Риана убедились, что их не будут слушать посторонние лица, тут же перешла прямо к делу:

— Итак, почему ты здесь?

— Ох! — наигранно ужаснулся мужчина. — А я-то думал, что ты обрадуешься, увидев меня. Более двух месяцев не виделись.

Риана мягко улыбнулась, но продолжила вполне серьёзным голосом.

— Я думала, что именно мне предстояло путешествие к королеве, потому что она недолюбливает мужчин. Но какой в этом смысл, если явился ты и покорил её своей магией?

— Ну-у-у… — отвёл взгляд Альдан, словно пытаясь уйти от ответа, но потом хитро улыбнулся и опять глянул на жрицу. — На самом деле, меня тут и не должно было быть. И именно из-за того, что моя магия проходит через какое-то время, Эгрант и отказывался меня сюда пускать. Ему, видите ли, не хотелось портить отношения ни с одним королевством.

— И мы возвращаемся к моему вопросу, — нетерпеливо напоминала Риана. — Зачем ты здесь?

Альдан опять улыбнулся, на этот раз более тепло, и, глядя на неё своими кристально-голубыми глазами, ответил:

— На самом деле Эгрант действительно послал гонца, чтобы передать тебе весть о том, что мы удачно добыли амулет Коргирии, — протянув руку, мужчина поправил выбившийся локон непослушных волос, продолжая смотреть девушке прямо в глаза. Несмотря на нежные и интимные жесты, он явно паясничал. И оба это понимали. Видя, что жрица не собирается реагировать или даже смущаться, а требовательно смотрит на него, Альдан вздохнул и продолжил: — Не обошлось, правда, без кое-каких трудностей. Ну, ты же знаешь Аккеса… Но в итоге всё закончилось благополучно. Особенно когда ему было велено покинуть королевство и ждать нас на обратном пути. Только вот я тоже улизнул, как только всё разрешилось, и, перехватив гонца, занял его место. А то, как только представил дорогу домой в компании этих двух любителей читать нравоучения, мне стало дурно.

— Возможно, ты и заслуживаешь этих нравоучений, — хмуро посмотрела на него Риана, задумавшись о чём-то своём. — Почему нельзя было просто доставить послание? Зачем было очаровывать королеву?

— Это был единственный способ задержаться здесь. Да и были кое-какие соображения… — пытаясь сменить тему, Альдан краем глаза осматривал зал, и как назло его взгляд зацепился за принцессу Келину, которая стояла в сторонке и беседовала с наследной принцессой Ласкитой. На какой-то миг все мысли вылетели из его головы, и он просто смотрел на неё. Ещё несколько мгновений ему понадобилось, чтобы прийти в себя и надеть свою дежурную улыбку беззаботности.

Однако его состояние не укрылось от внимательных глаз Рианы, и, проследив за его взглядом, она тоже увидела двух девушек.

— Кстати, — сказала она, — как прошёл твой визит в Люкению? Я так и не поняла, добился ли ты заключения мира?

— Мира? — растерянно спросил Альдан, но потом овладел собственными мыслями. — Скорее всего. Хотя не со всеми…

— Я уже наслышана о твоей неудаче с принцессой. Она отзывается о тебе не очень хорошо…

Он горько хмыкнул.

— Не стоит смягчать, Риана. Она наверняка ругала меня последними словами.

— Боюсь, что так, — жрица не любила сообщать плохие новости, но похоже, это вовсе и не было сюрпризом для него. — Чем ты её разозлил?

— О, я был чист и невинен, — расплылся он в очаровательной улыбке. — Только оказывал ей знаки внимания и ухаживал.

— Ты не умеешь быть невинным, Альдан, — рассмеялась Риана, невольно привлекая внимания к ним двоим.

И Альдан улыбнулся ей в ответ улыбкой змея-искусителя.

— Не буду отрицать. Надо полагать, где-то я был не слишком вежлив… — он вновь посмотрел в сторону Келины. — Честно говоря, я не ожидал, что увижу принцессу так скоро… Может, это шанс попросить прощения…

— Попробуй, — одобрительно кивнула Риана. — Возможно, когда она поймёт, что в тебе помимо нахальства и самомнения есть и положительные черты, она простит тебя.

— Положительные черты? — приподнял бровь Альдан. — Боюсь, в тебе слишком много веры, жрица. Я такой же негодяй, как и мои товарищи. А где-то даже хуже.

— У всех есть положительные черты, — упрямо посмотрела на него жрица.

Только спасёт ли это того, у кого отрицательных черт значительно больше? Альдан натянуто улыбнулся. С другой же стороны, Келина ведь возненавидела его, а значит, каким-то образом за что-то полюбила… За что? Если бы на её месте была какая-то другая девушка, он бы подумал, что за его привлекательную внешность, может, за весёлый характер, который он старался постоянно демонстрировать. Некоторые влюблялись в него как в генерала или даже принца. Но почему-то ему думалось, что в случае с принцессой Ястреб дело вовсе не в этом.

Именно поэтому Альдан долго не хотел верить в то, что проклятие сработало.

— Ответь мне только на последний вопрос, — откуда-то, словно издалека, послышался голос Рианы. — Ты узнал что-нибудь про местный талисман?

— Нет, — ответил он, почти не задумываясь. — Это я оставил тебе…

Его мысли уже были поглощены принцессой, которая время от времени поглядывала на него, метая молнии из глаз. И почему-то каждый её злой взгляд отдавался приятным теплом у него внутри… Потому что внутри он переводил все эмоции на противоположные. А значит, смотрела она на него жадным взглядом влюблённой женщины.

Принцесса Келина в это время беседовала с Ласкитой, у которой, как она знала, все эти увеселения также не вызывали интереса. Та смотрела на трубадуров чуть ли не с ненавистью.

— Одни пляски да шутиловки, — буркнула Ласкита, недовольно отводя взгляд в сторону. — Мать совсем забыла о своём королевстве.

— Не будь к ней слишком несправедливой, — попыталась успокоить её Келина.

— Я наоборот, слишком мягка, — посмотрела на неё подруга. — Мы всё лето просидели в этом замке, хотя должны были ехать с остальными по полям, перегоняя скот и охотясь в лесах. Королева должна быть со своим народом, а не пировать за их счёт. Возможно, для других мест это нормально: постоянно сидеть на своих местах, но не для нас. Мы кочевой народ. Переезжаем с места на места с ранней весны и до поздней осени. В замке отсиживаемся только зимой.

— Я помню это.

— Да… — грустно вздохнула Ласкита. — Я тоже помню. Едва научившись ходить, я уже скакала на лошади. Нам с сестрой не делали скидку на то, что мы принцессы, и воспитывали как любого другого ребёнка. Обучали всему, что необходимо для выживания. Но в последние годы мать словно забыла наши традиции. Она растолстела и обленилась. Сидит в замке весь год и только и делает что развлекается. Моя сестра тоже уже почти привыкла к такой жизни. И это неправильно. Как только я стану королевой, я всё верну на верный путь.

— А что плохого в том, как мы сейчас живём? — вмешалась Микра, вдруг оказавшись рядом. — Я думаю, всё правильно. Мы ведь королевская семья, зачем нам, как прочим простолюдинам, разъезжать по степям, да погонять коров?

— А как править людьми, если мы даже не знаем, чем и как они живут? — тут же спросила Ласкита.

— Ну ты глупенькая, — рассмеялась Микра. — Зачем это вообще нужно? Главное, пусть налоги платят, и всё. Вот если бы я стала королевой, я бы, наоборот, пригласила бы больше артистов, чтобы они научили и наших людей развлекать нас. Вот представь, пригнали они своё стадо, а коровы, как те собачки, начали бы плясать на задних лапах.

— У коров копыта, — вставила Ласкита.

— Да какая разница! Всё равно весело.

— Ты даже такой мелочи не знаешь, а уже в королевы хочешь.

— Зато со мной будет потешно, — подбоченилась младшая принцесса, с вызовом глядя на сестру. — А вот с тобой от скуки помрёшь.

— К счастью, королевой тебе не стать, потому что я старшая дочь, — тут же ответила Ласкита, на что Микра фыркнула и жалобно посмотрела на Келину.

— Какая жалость, что у нас не так, как у вас в Люкении. Ведь теперь Олея там будет королевой, да? Тебе, наверно, очень обидно, да? Ты, Келина, ведь так хотела править своим народом, а теперь пришлось уступить сестре. И к слову, — она опять глянула на Ласкину, — уверена, Олея поддержала бы меня, и, когда станет королевой, при её правлении точно будет весело, не то, что у нас. Тоска…

— Иди отсюда, Микра! — грубо прервала её сестра и сочувственно посмотрела на Келину.

— Подумаешь! — фыркнула Микра и, резко развернувшись, пошла в сторону, демонстративно задрав носик.

— Ты извини её. Язык без костей.

— Но она права, — грустно улыбнулась Келина. — Олея будет королевой, а не я. Глупые законы, но они держатся многие поколения.

— Ты права, глупые, — согласила Ласкита. — Будучи у власти, я бы предпочла иметь дело с тобой. Ты, по крайней мере, понимаешь, что сила королевства в людях, а не в золоте. Хотя, конечно, это тоже важно. Я всё же надеюсь, что ты останешься при сестре и не дашь ей всё испортить.

— Я уверена, Олея справится. Хотя, возможно, она и не захочет принимать участия в управлении. Возможно, править будет её муж, герцог Зеленовской. К тому времени король Коргий Первый.

— Да уж. И это тоже далеко не лучший вариант. Я бы предпочла всё же иметь дела с Олеей, чем с ним. Хотя как правитель он неплох, но вредный. Ему своих земель не хватает, и этот самодур до сих пор требует, чтобы восточные хребты считались его территорией, — вздохнула Ласкита. — Думаю, он обрадовался бы, если бы Микра стала королевой. Она бы отдала ему хребты за красивые ленты.

— В таком случае хорошо, что именно ты старшая сестра, и что у вас нет таких же законов, как у нас, — улыбнулась люкенская принцесса.

— А что тебе мешало найти простака да выскочить за него замуж, пока сестра готовится к свадьбе? — посмотрела на неё Ласкита. — Столько проблем бы сразу решилось.

Келина на миг замерла. Воспоминания далеко не самые приятные тут же возникли в её голове, но она постаралась выкинуть их подальше.

— Не могу я так, — нахмурившись, ответила она. — Отец выбрал своим преемником герцога, и это договорной брак для того, чтобы герцог вступил законно на престол. Я не посмела бы ослушаться его и выскочить, как ты говоришь, за первого простака. Ведь он бы стал королём, и кто знает, что бы получилось из этого…

— Да уж… — вздохнула принцесса.

Словно повинуясь какому-то инстинкту, обе девушки неожиданно повернулись и увидели, как в их сторону направляется Альдан. Он смотрел прямо на них, и потому не оставалось ни малейшего сомнения, куда он идёт. Хотя желающих остановить или помешать ему находилось немало. Каждый старался привлечь его внимание либо разговором, либо вопросом. Конечно, и младшая принцесса не осталась в стороне и, повиснув на руке генерала, начала что-то лепетать влюблённым голосочком. Тот остановился лишь на мгновение и, взяв её за руку, что-то ей прошептал, после чего опять продолжил свой путь, неуклонно приближаясь к ним. Микра же осталась стоять на месте, тоскливо поедая его взглядом.

Ласкита, видя эту небольшую сцену, хихикнула.

— Опять что-то ей наплёл, — она не скрывала улыбки, вспоминая, как он обхитрил её сестру прошлым вечером.

— Я бы на твоём месте так не веселилась. Он же, не стесняясь, пользуется своей мерзкой магией.

— Ты несправедлива к нему, Келина, — повернулась к ней подруга. — Принц Альдан ведь, наоборот, благодаря ей и держит мою сестру на расстоянии.

— То есть играет с ней? Я о том и говорю, — зло бросила её подруга и замолчала, потому как объект их разговора, наконец, приблизился.

— Принцессы, примите моё почтение.

— Мы как раз о Вас говорили, — сказала Ласкита, приветливо кивая в ответ.

— Да неужели? — Альдан повернулся к Келине и наткнулся на её колючий взгляд. Не стоило и гадать о том, что они его отнюдь не нахваливали. Но он, продолжая очаровательно улыбаться, спросил: — Я надеюсь, прекрасная принцесса Ястреб призналась в том, что соскучилась по нашим каждодневным прогулкам в садах её родового замка?

Келина фыркнула, смерив его недобрым взглядом, Ласкита же удивлённо приподняла брови и посмотрела на подругу.

— Ты не рассказывала…

— Нечего тут рассказывать, — слишком резко ответила та. — Я несказанно рада, что они прекратились.

— Однако вы выразили обиду, что я не смог с вами попрощаться, когда уезжал.

— Мне нет дела то того, куда и когда вы едете, лишь бы это не касалось меня.

— Вы жестоки, принцесса, — картинно прикоснулся к сердцу Альдан, имитируя смертельную рану.

Ласкита же, наблюдая за этими двумя, всё больше приходила в недоумение. В основном из-за того, что впервые видела, чтобы женщина открыто выражала неприязнь Альдану. Да, в него была влюблена большая часть женщин в замке, а остальные отказывались признаваться, но всё равно смотрели на него не без доли восхищения.

Магия то, или врождённое обаяние, сложно было сказать. Да и Ласките было всё равно, пока не доходило до конфликтов. И Альдан мастерски устраивал всё так, чтобы не оставалось ни недовольных, ни обиженных. И женщины, даже получив отказ, всё равно продолжали смотреть на него с восхищением. Взять, к примеру, её капризную сестру. Два раза уже получила от ворот поворот, но ни слёз, ни истерик. Удивительно.

Сама же она видела Альдана не только с этой светской улыбкой. Ночью он показал ей себя настоящего. Пусть и ненадолго. Внутри него тоже была боль, она чувствовала это в его прикосновениях, в его глазах. И даже знала, что, прикасаясь к ней, он мысленно прикасался к другой. Его ласки, его страсть предназначались другой женщине. Её вполне устраивало такое положение дел, ведь она сама в эти моменты мысленно была с другим. Возможно, он это тоже понял, поэтому никто из них ни словом не обмолвился этим утром о том, что случилось. Лишь лёгкая приветственная улыбка за завтраком говорила о том, что оба довольны ночным происшествием. Но продолжать ни один из них не хотел.

Ласкита не лезла ему в душу тогда, не собиралась этого делать и сейчас. И его странные отношения с принцессой Келиной её тоже не касаются. Хотя она отметила про себя, что Альдан на неё реагирует по-другому. Не так, как на всех остальных женщин. А ещё она обратила внимание на то, что её подруга, несмотря на своё враждебное отношение к Альдану, его не боится. Что натолкнуло её на мысль, что сердце подруги тоже кем-то занято. Отсюда можно было сделать интересные выводы, над которыми стоило бы подумать.

— Прошу простить меня, — сказала Ласкита, — мне нужно пойти проведать мою сестру.

И, едва сдерживая улыбку, она поспешила удалиться.

Келина смотрела на уходящую принцессу с всё возрастающей паникой. Ей ни в коем случае не хотелось оставаться наедине с Альданом. Только не с ним. Каждый раз после их встреч и разговоров она чувствовала себя прескверно.

— Неужели Вы действительно так не рады меня видеть, принцесса? — наконец сказал Альдан, и Келина смерила его гневным взглядом.

— С нашей последней встречи мои чувства ничуть не изменились! — резко ответила она.

— А вы подумайте о том, какой я негодяй. Вспомните, скольких женщин я опорочил и скольких ещё опорочу. — Он внимательно смотрел на неё, словно ожидал реакции.

— Я уже сказала, что Вы мне противны, зачем напоминать о таком? — удивилась принцесса.

— Потому что Вы, моя дорогая… — он приблизился к ней, заглядывая будто прямо в душу, — похоже, вы влюбились в меня.

Келина замерла на месте, под напором этих голубых глаз, но потом смысл его слов дошёл до неё, и она возмущённо воскликнула:

— Эта полная чушь! — чувствуя, как её сердце начинает бешено биться, она сделал шаг назад. От того, что Альдан находился так близко, её сердце готово было выпрыгнуть из груди. Не иначе как тоже рвалось в бой, чтобы убить этого наглеца. А ещё выколоть эти глаза…

Альдан, горько усмехнувшись, выпрямился и продолжал смотреть на раскрасневшуюся от возмущения девушку.

— Я же уже сказала Вам, что люблю другого! Так что прекратите говорить всякую чушь!

— Вы всё говорите о каком-то мужчине, но у меня складывается впечатление, что его всё-таки не существует.

— Но магия не подействовала…

— Магия могла не подействовать также и потому, что Вы уже были влюблены… в меня.

— Я же сказала, что это чушь. А ещё я сказала, что ненавижу Вас.

— Тогда скажите, кто он? Кто тот человек, ради которого, по Вашим словам, бьётся ваше сердечко? — продолжал настаивать Альдан, сам не зная для чего.

— Чтобы вы убили его? — мрачно переспросила Келина, сверля того взглядом. — Я помню, что Вы грозились устранить соперника. Похоже, вам плевать не только на его жизнь, но и на моё разбитое сердце.

Альдан молча смотрел на принцессу, в то время как она обиженно смотрела на него. И зачем только подошёл? Зачем начал её дразнить? Он надеялся узнать, что на самом деле всё это неправда, что она на самом деле не ненавидит его или ненавидит по-настоящему, независимо от проклятия.

Но это не так.

Её широко раскрытые глаза, её прерывистое дыхание, её едва бессознательное желание дотронуться до него, пусть даже и с целью якобы оттолкнуть его, когда он слишком близко приближался. Всё это говорило о том, что принцесса неравнодушна к нему. И самое печальное, Альдан сам чувствовал то же самое. Ему хотелось смотреть на неё не отрываясь целый день, хотелось обнять её, прижать к себе и целовать до тех пор, пока она не начнёт задыхаться от этих поцелуев. Потом он бы дал ей вздохнуть и вновь целовал бы уже в постели, куда отнёс бы девушку на руках и откуда не отпускал бы до самого утра…

Ну почему? Почему именно она?

Резко отстранившись, он холодно посмотрел на неё.

— Вы не тому отдали своё сердце, принцесса. Именно поэтому оно и будет разбито.

Келина возмущённо ахнула, не догадываясь об истинном значении этой фразы.

— А вот это уже не Ваше дело! Он не такой, как Вы!

Альдан грустно усмехнулся и, поклонившись, сделал шаг назад.

— Всего хорошего, принцесса Ястреб. На этот раз я прощаюсь с Вами, так как уже завтра рано утром покидаю замок.

— Что ж, я этому очень рада! — всё ещё пребывая в гневе, сказала Келина. — Надеюсь, мы больше никогда не встретимся!

Генерал Дракона посмотрела на неё. Даже сердитая, девушка продолжала смотреть на него с не осознаваемой надеждой во взгляде. И он догадывался, на что именно она надеялась или чего именно ждала… Альдан даже не мог точно сказать, кто из них двоих пострадал от его проклятия больше. Она ли, из-за того, что не понимала происходящее и не отдавала себе отчёт в собственных чувствах, или же он, кто всё прекрасно видел и знал настоящее положение вещей, но ничего не мог сделать.

Альдан знал, что Лаура ненавидит его, но зачем было наказывать принцессу? Или же её ненависть выражалась в том, что он наблюдает за несчастьем женщины, которую странным образом полюбил? А это действительно мучительно.

Вздохнув, мужчина развернулся и ушёл. По крайней мере, он знал, что если будет держаться подальше от неё, то и она будет меньше мучиться. И решительно выкинув из головы все мысли, генерал Дракона направился к королеве. Сейчас ей нужно уделять как можно больше внимания. Потому что пора прекращать все эти игры и поговорить с ней серьёзно. Тем более что у него появилось на одну просьбу больше.

— Риана?

Лекамир нашёл жрицу на балконе, прислонившейся к парапету и задумчиво глядящей вдаль.

Он подошел, молча встал рядом. Вид с балкона был не самый лучший: степь с сухой травой, да стада животных, которые перегоняли на новое место. По-видимому, это странным образом умиротворяло её.

— Что случилось? — сказала она, посмотрев на друга.

Рыцарь нахмурился, и подал знак Марвину, который стоял неподалёку, чтобы тот внимательно наблюдал за всем происходящим поодаль и подошёл к жрице.

— Я не могу говорить точно, но неспокойно здесь, Риана. Воины, слуги, даже местные простолюдины… все тихорятся и шепчутся. В замке люди делятся на праздных и недовольных. Боюсь, зреет заговор. Мы прибыли очень не вовремя.

— Заговор против кого? — насторожилась жрица и тут же озабоченно осмотрелась. — И где Келина? Не стоит оставлять её одну, если тут всё так неспокойно.

— Принцесса всегда находится под охраной. Я не хотел её пугать. Решил сначала поговорить с тобой. Тебе стоит поскорее забрать талисман, и мы сможем уехать до того, как тут что-нибудь начнётся.

— Не могу с тобой не согласиться, — задумчиво сказала девушка и вдруг посмотрела на рыцаря пристальным взглядом. — Ты ведь знаком с Келиной давно? Какой она была до того, как стала махать мечом?

Лекамир от неожиданного вопроса остолбенел, но так как Риана направилась к выходу, был вынужден её догонять.

— Она… — он задумался, пытаясь вспомнить. — Она ходила в платьях, как и подобает принцессе, волосы были длиннее, а ещё она часто присутствовала с королём в зале совещаний. Хотя сейчас тоже.

— Я имею в виду по характеру, — спрашивала жрица на ходу, спеша поскорее вернуться в зал, где находилась королева со своей свитой и сама Келина. — Или она всегда была такой… невесёлой. Улыбалась ли она?

— Боюсь, такие вопросы надо задавать не мне, — неуверенно ответил рыцарь. Почему-то ему было неловко обсуждать принцессу. — В то время я редко видел её. Лишь только возле короля или когда она прогуливалась по саду. Общаться мы начали, только когда она попросила меня научить её сражаться.

— Так она сама попросила тебя?

— Да, но его Величество одобрил это, иначе я бы, конечно, не посмел…

— Ясно, — почему-то грустно сказала жрица и вовсе замолчала.

К их сожалению, когда они дошли до зала, тот был уже пуст, не считая некоторых приближённых королевы и двух принцесс, сидящих в стороне и разговаривающих о чём-то своём. Недалеко от Келины неизменно стояли Анисий и Баритан, чуть дальше находились Табирий и Данарий, так что оба они вздохнули спокойно, приближаясь к девушкам.

Какими-то жестами и кивками Лекамир спросил своих людей, всё ли в порядке, и те кивнули утвердительно. Риана же прямо поинтересовалась у принцессы Ласкиты:

— Где же королева Шатория? Я весь день хотела с ней поговорить, а теперь она вообще куда-то пропала.

— О! Моя мать уже удалилась к себе, прихватив с собой фаворитов.

— И одного проходимца, — добавила Келина с кислым лицом.

Ласкита же только улыбнулась, посмотрев на неё.

— И Альдана. Он тоже хотел с ней поговорить.

Риана нахмурилась. Неужели он решил сам узнать у неё про талисман? Но ведь он сказал, что отставил это дело ей? В любом случае, нужно будет самой поговорить с королевой и всё выяснить. Хотя было бы гораздо проще, если бы Альдан сам забрал талисман и сразу отвёз Первородному. Тогда и ей бы не пришлось ехать сюда. По крайней мере, не в такой спешке.

— То есть королевы сегодня больше не будет? — на всякий случай уточнила жрица.

— Боюсь, что так, — кивнула Ласкита, и что-то похожее на раздражение промелькнуло в её взгляде. — Она не из тех, кто слишком нагружает себя обязанностями. Если уж удалилась к себе, да ещё с мужчинами, до утра в лучшем случае её не будет, а то и до обеда.

Келина презрительно хмыкнула. Но, опомнившись, обрадовалась, что никто не обратил на это внимания.

И чего, собственно, ей злиться? Из-за того, что он просил её руки, притворяясь женихом, уговаривал выйти за него, а теперь развлекается с другой женщиной? Да ещё с той, которая гораздо старше его, раздавшаяся в талии и с редеющими волосами? Может, ему именно такие и нравятся… ей-то какое до этого дело? Она с самого начала не хотела ни его внимания, ни предложения руки и сердца. Так чего злиться-то?

Но сама не зная почему, она продолжала злиться. А потом опять нахлынула грусть. Уж лучше бы он был здесь и изводил бы её своими глупыми предположениями. Гораздо лучше…

Не подозревая о смятении принцессы, Риана стояла рядом, прикусив губу и раздумывая о сложившейся ситуации. Но ей не было дела до Альдана и его любовных приключений. Жрица думала о том, как бы застать королеву пораньше и сразу перейти к делу до того, как та увлечётся очередным представлением. Лучшим решением было поговорить с ней за едой. По крайней мере, Шатория будет в добром расположении духа и не станет перебивать.

Решив не беспокоить раньше времени Келину, она просто попросила её быть осмотрительней, после чего все разошлись по своим комнатам. Лекамир приказал своим рыцарям посменно сторожить комнаты девушек и даже сам полночи отстоял в коридорах замка. После всего услышанного, он не доверял местной страже. И знал, что король голову ему снесёт, несмотря на все его заслуги, если с принцессой или жрицей что-либо случится.

Как и предсказывала Ласкита, королева не выходила из своих покоев до самого обеда. А к трапезе пришла в компании своих фаворитов, состав которых изменился. Сама же Шатория выглядела явно чем-то недовольной и даже раздражённой. Поэтому, несмотря на объёмное телосложение, по залу она прошлась широким, размашистым шагом, как в годы удалой юности.

Риана удивлённо за ней наблюдала, пытаясь определить момент, когда лучше всего обратиться с просьбой.

— Мама сегодня не в духе, — фыркнула принцесса Ласкита и очаровательно улыбнулась всем, как ни в чём не бывало.

— Что-то произошло? — спросила Риана в надежде, что ничего не помешает их планам.

— О, Жрица, а вы оглядитесь вокруг, — высокопарно произнесла принцесса, — кое-кто сегодня утром покинул мою мать. И что-то мне подсказывает, она так и не получила того, чего хотела.

Принцесса еле заметно улыбнулась, явно радуясь этому факту.

Риане же было всё равно, кто чего не получил или чем недоволен. У неё было дело, и она не намеревалась более его откладывать. Поэтому, она резко встала и, наплевав на всякий этикет, обратилась к Её Величеству.

— Королева Шатория. В день моего приезда я сказала, что моё прибытие связно не с паломничеством, а с некой целью. И боюсь, дело срочное, поэтому я не могу более его откладывать. Прошу тебя выполнить мою просьбу, чтобы я могла продолжить свой путь.

Все вокруг замерли, кто от удивления, кто от потрясения. Даже младшая принцесса Микра, которая выглядела так печально, словно у неё умер близкий родственник, удивлённо встрепенулась. Никто не смел обращаться к королевской особе подобным образом. Не все ещё до конца осознавали, кем является Риана, и во многом потому, что сама Шатория не устроила Посланнице Небес должного приёма. Потому подобное поведение гостьи для них было верхом неуважения.

Сама же королева, казалось, тоже забыла, что Риана — жрица и оттого имеет право обращаться к кому хочет и когда хочет. Что даже короли не вправе ей приказывать. И она хотела уже возмутиться, призывая стражу, однако вовремя опомнилась и даже сдержала раздражение, кивком позволяя к себе обратиться.

— Говори.

— Я прибыла по просьбе Первородного, чтобы выполнить древнюю просьбу собрать подаренные амулеты.

— Амулеты? — удивилась королева, на миг даже забыв о гневе.

— Их ещё называют частицы Вигоры, — пояснила жрица. — Они выглядят как удлинённая капля размером в пол-ладони.

Узнавание скользнуло по лицу Шатории, и Риана обрадовалась, что не придётся долго искать. Раз по описанию догадались, значит понимают, о чём речь. Королева же нахмурилась и пристально посмотрела на жрицу.

— Ты просишь отдать древний артефакт, который наши предки наказали ни в коем случае не уносить с того места, где он хранится? Это не просто кощунство, но и преступление.

Несмотря на гнев Шатории, Риана не изменилась в лице и продолжала спокойно говорить:

— Однако и твои предки перенесли этот артефакт с того места, где он находился изначально. И именно оттуда его переносить и нельзя было. И нельзя до тех пор, пока посланник не явится за ним. И я…

— Мои предки и являлись посланниками, — гаркнула королева. — Они перенесли артефакт в замок для того, чтобы охранять.

Она гневно смотрела на Риану. И внутри у неё всё кипело. Именно после того, как эта странная девица с необычным цветом волос явилась в её замок, всё и испортилось. Сначала Альдан перестал уделять ей внимание, потом и вовсе уехал. С первого дня он соблазнял её, но, так и не доведя дело до конца, уехал. Впрочем, связь их только окрепла, и когда она выполнит его просьбу, он уже не отвертится и окажется полностью раздетым в её постели со связанными рука и ногами, и она насладится его молодым, крепким телом.

Что касается странной жрицы, что и на жрицу не была похожа, то девчонка посмела явиться сюда и требовать, чтобы ей отдали талисман с магической мощью. То, что передавалось из поколения в поколение со строгим наказом сохранить, любой ценой. Хотя на самом-то деле Шатории было глубоко плевать на этот талисман и на завет предков. Она готова была ухватиться за любую возможность выплеснуть плохое настроение и отплатить наглой девице, которую винила в своих проблемах.

— Этот амулет будет и дальше храниться в замке, и никто, тем более, какая-то жрица не отберёт его! — гневно выкрикнула королева.

— Ваше Величество, — вмешалась принцесса Келина, видя, что всё оборачивается очень плохо, — эти амулеты собираются по всему свету…

— Как вы смели приехать сюда, воспользоваться моим гостеприимством, да ещё и требовать от меня отречься от предков и вековых традиций? — всё ещё негодовала королева. Встав, она вдруг поняла, как ей выполнить самую последнюю просьбу будущего любовника. — Стража! Схватить этих проходимцев и заточить в подземелье!

Услышав это, Лекамир вскочил и выхватил свой меч из ножен, готовый стоять намертво. Баритан, выхватив свой двуручный меч, даже зарычал на приближающихся стражников. Остальные рыцари тоже не замедлили достать клинки, а Данарий, наложив стрелу на тетиву, уже ждал команды, чтобы пустить её кому-нибудь в глаз.

В результате жрица и принцесса оказались окружены шестью воинами вставшими на их защиту.

Риана несмотря на гнев, крики и готовящуюся схватку, продолжала спокойно стоять на месте.

— Королева Шатория, ты поступаешь неразумно. Мы не желаем тебе зла и не просим отрекаться от предков. Я прошу только выполнить более древний завет, который существует с самого основания мира и который гласит отдать амулет, когда за ним придёт посланник. Вы не выполнили данную просьбу ранее, поэтому началась эта война в королевствах. Так выполните завет сейчас, чтобы её завершить.

— Мне нет дела до ваших войн, — прокричала Шатория. — Моё королевство в стороне, более того, у меня есть своя выгода во всём этом. Что касается артефакта, то вы его никогда не получите. Вы сгниёте в подвалах замка, я вам это обещаю.

— Ваше величество, — опять вмешалась Келина. Она старалась выглядеть такой же спокойной, как Риана, но у неё это получалось с большим трудом. — Я королевская дочь Люкении. Заточив меня в подземелье, вы объявите войну моему отцу Анаквию Третьему.

Королева на миг задумалась, но лишь на миг. Юная принцесса раздражала её, в основном потому, что именно её Альдан просил удерживать в замке как можно дольше. Какое ему до неё дело? Шатории это не нравилось. Ей вообще не нравилось, когда её мужчины проявляют интерес к кому-то другому. Только дочерям она могла такое простить. А тут…

Она смерила Келину высокомерным взглядом.

— Принцессу запереть в башне.

Стража количеством не менее двадцати человек тут же бросилась к ним, и Лекамир, уже готовый дать отпор, был остановлен мягким прикосновением Рианы к своему плечу.

— Не надо, — сказала жрица, и рыцарь недоумевающе на неё посмотрел. — Если мы будем сопротивляться, многие погибнут. Их гораздо больше, — она кивнула на стражников, — а скоро ещё прибудут, я знаю.

— Но Риана, нас ведь запрут в подземелье.

— Я уверена, мы что-нибудь придумаем, Лекамир. В конце концов, все знают, где мы находимся. Время на нашей стороне. А если начнём кровопролитие, пострадаем больше мы. Нас всего восемь человек, включая принцессу. Сколько и, главное, кто погибнет, если мы начнём бой? Здесь не леса, отступать некуда.

Лекамиру это не нравилось. Он не из тех, кто привык сдаваться. Более того, ему была противна одна только мысль о том, чтобы сложить оружие, в то время как он чувствовал в себе силы совладать с сотней противников, но он должен был признать, что это лучшее решение. Его первая обязанность в том, чтобы следить за безопасностью принцессы. Поэтому скрепя сердце, он опустил оружие и велел то же самое сделать и своим рыцарям.

Те, конечно, подчинились, но явно без особой охоты. Марвин аж выругался, не стесняясь в выражениях. Но Лекамир даже не удосужил его косым взглядом, чтобы напомнить, что рядом принцесса и жрица, потому как прекрасно понимал его состояние.

Огрызаясь и сверля взглядами стражу, рыцари не позволили ни одному из них скрутить себя и сами пошли туда, куда их повели.

В подземелье.

Альдан ехал верхом, весело насвистывая себе под нос. Добравшись до небольшой деревеньки, он спешился и решил поесть в небольшом трактире. Всё же горячая еда лучше походных лепёшек. Но стоило ему отвести лошадь в стойло и приплатить конюху, чтобы он её почистил и накормил, как услышал знакомый голос:

— Как доехать до королевского замка?

Вжавшись в стену конюшни и не обращая внимания на любопытные взгляды того же конюха, он выглянул и тихо выругался, увидев Аккеса, одним прыжком вскочившего на коня. Трактирщик, трясясь от страха перед его маской, заикаясь, проговорил:

— В-в-верх по до-дороге, че-ерез лес. А там п-прямо. К в-вечеру прибудете.

Аккес посмотрел в сторону, указанную трактирщиком и, бросив тому монету, пришпорил коня. Альдан по инерции сильнее вжался в стенки конюшни, в надежде, что тот его не заметил. Он прекрасно понимал, зачем Аккес едет в замок. За ним.

Альдан вздохнул. А он так надеялся, что Эгрант не обнаружит его отсутствие.

Удостоверившись, что Аккес уехал на достаточное расстояние, Альдан вышел, радуясь, что поехал без сопровождения. Самила с остальными он отправил лесной дорогой, чтобы те не мозолили глаза местным фермерам своими нательными рисунками. Ему ни к чему слухи о талемах в южных землях.

Теперь же он в очередной раз понял, что это было хорошим решением, иначе толпа талемов точно бы привлекла внимание Аккеса, а уж этот церемониться не стал бы. Поволок бы Альдана обратно за шкирку. Теперь же, раз они разминулись, он всё ещё может успеть сделать вид, что ничего необычного не произошло. Придумать что-нибудь про другой путь, плутание по дорогам… Да мало ли что ещё могло его задержать на обратном пути.

Однако его веселье тут же пропало, как только он вспомнил, что стоит ему хоть полслова сказать в присутствии Аккеса и тот тут же уличит его в обмане.

Ну что ж, он хотя бы вернётся самостоятельно, а не под конвоем. По крайней мере, он добился того, чего хотел. А это стоило всех нравоучений и выговора, который его ожидал по возвращении.

Аккес же во весь опор спешащий в замок, и не догадывался, что проехал мимо Альдана всего в двух шагах. А если бы узнал, то здорово разозлился бы. Ведь ему вся эта поездка совершенно не нравилась. Мало того, что выгнали из одного королевства, так теперь послали в другое.

Но на этот раз он деликатничать не будет. И пусть только Альдан попробует сопротивляться или заговаривать ему зубы. Он просто-напросто оглушит его ударом потяжелей, свалит мешком на лошадь и поедет обратно. В конце концов, он не нянька, и не обязан следить за всеми. И потому в замок он прибыл, вопреки словам трактирщика, ещё до того, как начало вечереть.

И сдвинув маску, Аккес натянул на лицо капюшон, сливаясь с толпой крестьян, которые шли в замок. Или то были слуги. Ему было всё равно. Главное, что он смог без проблем проникнуть внутрь. Не хватало ему ещё штурмом брать и этот замок: только чтобы вытащить одну задницу из чьей-то постели.

Но как только он прошёл через ворота и оказался во внутреннем дворе, то, откинув капюшон, вновь надел маску. После чего бодро пошёл прямо к парадному входу, не обращая ни на кого внимания. А стоило стражникам перегородить ему путь, зыркнул так, что один из них от страха уронил собственный меч.

— Отведите к королеве. Быстро!!! — гаркнул он, и бравые защитники рассыпались в стороны. Он не стал дожидаться, пока кто-нибудь из них выполнит его приказ или решит дать отпор, потому незамедлительно пошёл дальше, не обращая внимания ни на слуг, ни на местных дворян, которые, едва завидев его, в страхе разбегались в разные стороны.

Несмотря на отдалённость Алекиона, люди здесь знали о том, что творится в Равнинных королевствах. Знали и об армии Дракона. Конечно же, были наслышаны об Аккесе, непобедимом генерале Дракона, кто, по слухам, самостоятельно мог вырезать весь замок, от стражников до домашнего скота. И то, что этот повергающий в ужас одним своим видом генерал, по-хозяйски расхаживает по замку, не на шутку перепугало местный народ. Каждый, кто хоть краем глаза увидел его, спешил забиться в самую дальнюю щель, в надежде, что сможет спасти свою жизнь.

Найти королеву не составило большого труда. Достаточно было пойти на шум и смех, доносившийся из главного зала. Но Аккесу недостаточно было просто найти королеву. Его до сих пор переполняло раздражение из-за того, что его сюда послали, и потому весь свой гнев он выплеснул на дверь, которую толкнул ногой с такой силой, что та с грохотом распахнулась, ударившись о стену.

Во всём помещении тут же воцарилась гробовая тишина.

Немного успокоившись, Аккес твёрдым шагом направился вперёд, не до конца осознавая, какой эффект производит в своих тёмных одеждах, с мечами за спиной и громким стуком металлических набоек на обуви. Он шёл к тучной женщине в окружении мужчин разных возрастов.

— Королева Шатория! — громогласно сказал он в наступившей при его появлении тишине.

Все вокруг, казалось, даже дышать забыли, а женщина перед ним моментально вспотела от страха. Это и к лучшему. Она наверняка захочет побыстрее от него избавиться и потому сделает всё, что ему нужно.

— Я приехал кое за кем, — сказал Аккес.

— Тут никого нет, — тут же выпалила королева, пряча трясущиеся руки.

Аккеса аж передёрнуло от её лжи. И, конечно же, это разозлило его ещё больше.

— Не ври мне! — оскалился он, и женщина ещё больше побледнела. — Где Альдан?!

— Ох! — в её голосе послышалось облегчение. — Он уехал ещё рано утром.

Странно. Теперь она говорила правду. Аккес задумался. Так кого это перепуганная старуха скрывала? Ведь явно же лгала…

— Кто ещё здесь? — спросил генерал Дракона, не в силах отогнать неприятное предчувствие.

— Только я и мои подданные. Больше никого.

Опять ложь.

Аккеса даже не так сильно разозлило то, что Альдан ускользнул, сколько то, что эта потеющая старуха смеет врать ему прямо в лицо. Он терпеть не мог лжецов. Тем более тех, кто пытается скрыть свои пакостные дела. А эта королева явно что-то натворила. И тот страх, который читался в её глазах, её выдавал. Он прямо видел, как она изворачивается, пытаясь что-то утаить.

Резко сорвав с лица маску, он грозно уставился на неё.

В зале тут же послышались возгласы удивления и грохот падающих в обморок барышень. Скертерийца узнавали даже здесь. А тех, кто не узнал, тут же просветили остальные, более сведущие.

Аккесу же впервые не было никакого дела до их пересудов. Он, презрительно сузив глаза, сделал ещё один шаг, буквально впечатав взглядом побледневшую от ужаса королеву в её же кресло. И медленно, растягивая слова, металлическим голосом произнёс:

— А теперь попробуй соврать мне ещё раз!