Путь наверх

Глава VII

Лежать в больнице оказалось не так уж и скучно и в какой-то мере даже приятно. О Рассвете еще никогда никто не заботился, отец и мачеха, сколько он себя помнил, считали его "большим мальчиком", который уже не нуждается в покровительстве и может сам добиться того, чего хочет. Расса такое положение дел, в общем, устраивало, но теперь, оказавшись в центре внимания добрых и участливых врачей, он понял, что всю жизнь ему не хватало чего-то пусть не необходимого, но все-таки важного. Правда, о родителях он теперь старался вспоминать как можно реже. Как и о том, каким образом и какой ценой он попал к лучшим медикам больницы седьмого уровня. Хотя совсем не вспоминать это у него тоже не получалось.

В тот день он почти все время спал, лишь изредка просыпаясь от голосов соседок Снежки. Один раз, правда, сходил в одну из общих столовых пятого уровня, поел немного супа из соевых зерен, но после этого опять завалился спать. Иногда, находясь в полусне, он думал о том, что зря так бездарно расходует оставшееся ему время и что он мог бы еще раз слазить на нулевые и прожить свои последние дни, занимаясь интересным делом, мог бы еще раз обследовать таинственную комнату с надписью на стене и, возможно, найти там что-то важное. Но при мысли о том, чтобы встать и куда-то пойти, а тем более, лезть в опасные места, ему лишь еще больше хотелось спать. И, что особенно пугало молодого человека, никакого желания изучать найденную им загадку у него тоже не было — даже потом, после того, как он отдохнет и отоспится. Ему вообще не хотелось даже представлять, что он будет делать потом — никакого "потом" для него больше не существовало.

Это длилось целых полдня, Расс успел заметить, что обитательницы комнаты, где он спал, два раза приходили и уходили на работу. А потом ему вдруг сделали это совершенно неожиданное предложение…

Рассвет согласился сразу, как только его разбудили встрепанная Снежка и недовольно переглядывающиеся ребята, сразу, как только узнал, что у него появилась надежда жить дальше. И даже после того, как Снежка отвела его в один из дальних коридоров на седьмом уровне и познакомила с охранником по имени Полумесяц, который рассказал Рассу об условиях его новой работы немного больше, молодой человек все равно ответил согласием. Потому что распрощаться с надеждой жить во второй раз он уже просто не смог бы.

— Для ваших родных вы, как я понял, в любом случае уже почти умерли, — сказал Полумесяц, когда Расс вкратце объяснил ему свою ситуацию. — И будет лучше, если они на самом деле будут так считать. Вы, в отличие от ваших друзей, слишком заметная фигура — житель девятого уровня, почти элита. Не стоит людям знать, что такой человек, как вы, служит у нас.

— Но как вы им докажете, что я… умер? — еще не понимая до конца, что от него требуют, пробормотал Расс.

— Это уже наша забота, — усмехнулся охранник. — Думаю, по официальной версии, вы вляпаетесь в драку на первом уровне. После такого обычно опознавать практически нечего. Кроме того, мы можем сказать им, что ваше тело уже кремировали.

— По крайней мере, эту смерть можно назвать героической… — хмыкнул Рассвет. И еще раз подтвердил свое согласие.

Уже в больнице Пион рассказал ему, что его семье сообщили о его смерти. При желании Рассвет мог бы попросить кого-нибудь из друзей узнать, как родные отреагировали на такое известие, но делать этого не стал. Ему это было не интересно: похоже, в ту ночь, когда он подслушивал спор отца с Зинаидой, они оба тоже умерли для него. Жаль было только сестру, но Расс был уверен, что легкомысленная Радуга быстро отвлечется на какие-нибудь свои дела и перестанет горевать о сводном брате, с которым они никогда не были особо близки. Да и в любом случае пути назад у него уже не было.

Первые сутки в больнице он тоже проспал — хотя несколько раз его будила симпатичная медсестра Заря и заставляла поесть и выпить пару маленьких белых или желтых таблеток. Рассвет слышал про такие лекарства от знакомого врача Гиацинта, однако тот рассказывал, что действуют они не всегда и не на всех. Оставалось только надеяться, что в случае с Рассом эти маленькие безвкусные кругляшки все-таки сработают, как надо.

На второй день у него опять резко ухудшилось зрение: он не видел ничего, кроме тусклого пятна горящей лампочки, и хотя Заря уверяла его, что скоро слепота должна пройти, верилось в это уже с трудом. Рассвет долго валялся в темноте и, в конце концов, снова заснул — все равно делать ему было решительно нечего. Зато когда его в очередной раз разбудили, чтобы дать лекарство, зрение было в норме, да и в целом молодой человек чувствовал себя заметно лучше.

— Так и должно быть, — заверила его приветливая медсестра по имени Заря. — Если уж таблетки начали действовать, то улучшение наступает очень быстро.

Вдохновленный ее словами, Рассвет попросил разрешения погулять по больнице, но, пройдя пару коридоров и заглянув в несколько общих палат, вновь почувствовал усталость и вернулся в свою одноместную комнату. В больнице было тихо и скучно. Однако спать ему больше не хотелось, и в целом он все-таки был намного бодрее, чем раньше.

А потом к нему начали приходить друзья и приносить кое-что почти столь же ценное, как и лекарство — новости о том, что происходило в мире. Иногда они прибегали все вчетвером, но чаще приходили по двое или даже поодиночке: все были заняты на новой работе. Там будущих исследователей, по их словам, учили еще лучше ориентироваться на незнакомых уровнях, защищаться от жителей первого уровня, драться металлическими палками, обследовать помещения на предмет скрытых дверей или тайников — словом, учили профессионально делать то, чем до этого их компания занималась по-любительски. Поначалу Расс слушал эти рассказы отвлеченно, но вскоре стал с нетерпением ждать того момента, когда его выпишут и он тоже сможет присоединиться к своим товарищам.

Рассказывали друзья и обо всем остальном, что им удавалось узнать. И единственным, что огорчало Расса, была их вечная занятость: забежав на минутку и быстро протараторив все новости, друзья сообщали, что "им уже пора на занятия", и исчезали из палаты так же неожиданно, как и появлялись.

Так было и в этот раз. Рассвету принесли очередной набор таблеток, он, кривясь, принялся глотать их по одной, и тут в палату заглянула Снежка:

— Привет! Не спишь? Я на секундочку!

— Совсем твои приятели обнаглели, скоро будут среди ночи сюда вламываться, — проворчала Заря. — Заставить бы вас, как всех, строго в приемные часы приходить…

Но Снежка проигнорировала эту тираду и бесцеремонно уселась на край кровати Расса. Полумесяц разрешил их компании навещать больного в любое время, и отказываться от этой привилегии девушка не собиралась.

— Ну как ты тут? Пока живой? — подмигнула она Рассвету. — Тебе обязательно надо выйти отсюда через две недели, а лучше бы даже пораньше! Полумесяц сегодня сказал, что выбил для нас пропуск в библиотеку! Можешь себе представить — нам покажут настоящие древние книги!

Рассвет восторженно свистнул — это действительно была потрясающая новость!

— Даже если меня не выпишут, я туда все равно сбегу! — шепнул он подруге, косясь на собиравшуюся уходить медсестру. Та сделала вид, что ничего не слышит, а Снежка довольно хихикнула.

— Если что, мы тебе поможем сбежать, — ответила она тоже шепотом, после чего продолжила болтать вслух. — Ты представляешь, сегодня Серг с Петром признались, что когда мы думали, как тебе помочь, они все-таки хотели ограбить какую-то богатую старушенцию! Оделись уборщиками, заявились на "десятку", открыла им дверь бабка, а когда они к ней вошли, оказалось, что у нее дома два сына с десятком друзей сидят — куча взрослых мужиков! Пришлось им всю квартиру вылизать, а потом с позором оттуда сбежать. Правда, они собирались после этого еще кого-нибудь попробовать грабануть — хорошо, что не успели!

— Зато они теперь умеют делать уборку! — прыснул Рассвет, представив своих друзей надраивающими полы в огромных комнатах. — Полезный опыт, мало ли когда пригодится!

— Ага, точно! А уж как Пион над ними ржал!.. Говорит, есть великая истина: не умеешь — не берись. Ой, только ты ребятам не проболтайся, что я тебе сказала, они вроде как только нам с Пионом сознались! Захотят — сами тебе расскажут.

— Ну естественно, я тебя не выдам, не волнуйся! А что еще новенького?

— А, все как всегда! На четвертом уровне застряло сразу два лифта — что-то там в механизмах сломалось, я точно не знаю. В один куча народу набилась, и все чуть не задохнулись! Говорят, когда лифт открыли, они оттуда в обмороке выпадали. Но ничего, потом пришли в себя, все, в общем, обошлось. Ходят слухи, что теперь откроют почти все аварийные лестницы и по ним можно будет ходить вместо лифтов — а то многие уже боятся на них ездить, боятся со своего уровня нос высунуть. А если лестницы не разрешат открыть, так народ сам замки взломает и все равно будет ими пользоваться: Серг и Петр, оказывается, уже давно так делают.

— И правильно, пускай открывают, еще и толкучка в лифтах меньше станет…

— Ага, а еще на третьем уровне позавчера была забастовка рабочих с личиночной фермы. Требуют, как всегда, понятно что: чтобы им зарплату повысили и чтобы после трех лет работы давали жилье на четвертом уровне. Сами на работу не вышли и все выходы на лифтовые площадки перекрыли. Пиончик из-за них не смог на тренировку по самозащите прийти, его тоже не выпустили — ругался потом на них!.. Хорошо хоть Полумесяц его не стал отчитывать, понял, что Пион не виноват, а то обычно у него с прогулами очень строго!

— И что в итоге с этой забастовкой? Удалось им хоть чего-то добиться?

— Ну да, как же! Охрана туда через те же аварийные лестницы забралась и всех по комнатам разогнала. А потом — зачинщиков под арест, а остальных — работать, как раньше работали. Но, я думаю, они еще будут протестовать, Пион говорил, у них ходят слухи, что будет более серьезная забастовка, на угольной штольне.

— Снежка, я сейчас обзавидуюсь! Какая у вас там у всех интересная жизнь!!!

— Да ладно, не переживай, скоро ты тоже к нам присоединишься!

— Ох, скорее бы!..

— Ладно, слушай, я побежала, у нас там Кедр без присмотра дома сидит! Вечером к тебе вроде Петр собирался, жди! — и девушка выпорхнула за дверь.

Расс с тоской посмотрел ей вслед — он бы с удовольствием поболтал еще. От нечего делать молодой человек стал прокручивать в голове только что прошедший разговор со Снежкой и поймал себя на мысли, что уже не сомневается в собственном выздоровлении. Он больше не беспокоился о том, выживет или нет, его волновало, сумеет ли он вырваться из больницы, чтобы попасть в библиотеку. И беспокоиться из-за этого ему было даже в какой-то мере приятно.

Вновь пришла медсестра, на этот раз с завтраком. Рассвет с аппетитом принялся за еду, быстро проглотил хрустящих жаренных личинок с тушеными шампиньонами и закусил разноцветными свежими овощами и ягодами — гораздо более вкусными и терпкими, чем те, которые он обычно ел дома, предназначенными только для больных, выращенными в специальной оранжерее, где были особенно яркие синие лампы. Единственным невкусным "лекарством" были несколько полупрозрачных желтых кружков ужасно кислого сочного фрукта под названием лимон. Жевать эти ломтики было настоящей пыткой, но именно они, по словам врачей, были самой полезной едой и именно после них Расс обычно чувствовал небольшой прилив сил. Так что приходилось зажмуривать глаза, корчить жуткие рожи, но проглатывать кислятину, а потом быстро запивать ее клубничным чаем.

Позавтракав, Рассвет снова растянулся на кровати и принялся ждать следующего приема лекарств или визита кого-нибудь из друзей. Теперь его мысли унеслись в будущее — он представлял, как в скором времени они снова пойдут в необитаемые места, как будут организованно, с хорошими фонарями и другим снаряжением, исследовать загадочные комнаты и коридоры, и радостно улыбался. Особенно нравилось ему то, что в официальном походе они не должны будут спешить домой, чтобы успеть на работу и не вызвать подозрений у родителей: можно будет бродить по нулевым уровнем, сколько угодно, а если кончатся вода и припасы, отправить за ними кого-нибудь одного или двоих, чтобы потом снова продолжить исследования. А при таком порядке найти что-то по-настоящему важное будет гораздо проще, чем когда бегаешь на нулевые тайком и урывками!

За такими блаженными мечтами его застал Пион, тоже забежавший проведать "особого" пациента на пару минут.

— Довольный сидишь? — усмехнулся он, заметив на лице Расса глуповатую улыбку, от которой тот никак не мог избавиться. — Вкусностей небось наелся?

— Ага, вкусностей! Опять лимоны ел! — продолжая улыбаться, пожаловался Рассвет. Про лимоны его друзья теперь знали все, и Пион сочувственно покивал "страдальцу":

— Ничего, рано или поздно ты отсюда выйдешь и больше эту гадость никогда есть не будешь! Осталось всего-то чуть-чуть потерпеть!

— Так я терпеть и не отказываюсь! Хотя и надоедает уже… Хочется скорее снова в поход!

— Ну, здесь ты с нами в одинаковом положении, нам всем хочется, но мы тебя ждем. И потом нам еще придется ждать, пока тебя обучат, так что ты будешь скучать меньше.

— Это радует, а то я уже здесь наскучался! Хочу снова на нулевые!

— Надеюсь, слишком долго ждать не придется. Твоя комната с надписью очень уж всех в охране заинтересовала. Ты ее найти-то сможешь?

— А ты сомневаешься? — Расс прикрыл глаза и как наяву увидел весь путь до того самого коридора, по которому он, по счастливой случайности, решил немного прогуляться, увидел каждый поворот, увидел тупик, из которого сначала едва не ушел, а потом вдруг обнаружил в нем дверь… Самая последняя и самая удивительная его находка, благодаря которой он вообще остался в живых! Да он нашел бы ту комнатушку с надписью на стене даже с закрытыми глазами!

— Да нет, я уверен, что ты ее найдешь, — серьезно ответил Пион. — Мне самому на нее взглянуть не терпится. Вдруг эта самая надпись — указатель на какие-нибудь древние склады полезных вещей? Или на большие помещения, где можно жить? Полумесяц почти уверен, что надпись очень важна и если охранники ее расшифруют, она очень нам всем поможет.

— Я тоже жутко на это надеюсь, — вздохнул Рассвет. — Хотя и не очень пока представляю, чем она может быть полезна. Там всего три или четыре слова и вроде бы цифры какие-то.

— Главное, чтобы мы снова до нее добрались! — Пион даже заерзал на месте от досады, что не может прямо сейчас оказаться в найденном Рассом помещении и рассмотреть надпись самостоятельно. — А там — будет видно.

— А еще… — Рассвет неуверенно посмотрел на Пиона, но все же решился рассказать вслух об одном из своих главных сомнений. — Еще я очень опасаюсь, что, если даже мы найдем новые помещения, это не даст людям ничего хорошего. Представь, что из них новую тюрьму сделают — для бастующих, например. А причиной этого буду я.

— М-да, у нас, конечно, все может быть… — Пион нахмурился и понимающе кивнул. — Но это же не значит, что исследовать комнату с надписью и другие места не нужно! Для начала узнаем, что там вообще такое, а что делать дальше — решим. В конце концов, — он понизил голос и наклонился поближе к полулежащему на койке Рассвету. — Если мы заподозрим, что охрана преследует какую-то свою цель, мы можем и не рассказывать ей обо всем, что увидим. Пусть даже с нами будет Полумесяц или еще кто-нибудь из них — неужели мы их не проведем? — и он заговорщицки подмигнул своему другу.

И хотя Рассвет, после того, как узнал, что охране было прекрасно известно про все их вылазки, стал гораздо менее самоуверенным, спорить с Пионом ему почему-то не хотелось. "Будем решать проблемы по мере их поступления!" — несмотря на то, что по этому принципу действовала охрана, он нравился молодому человеку все больше и больше.