Рабочий отпуск в "Жемчужине моря"

— Ага, особенно при всех этих делах, — согласился Корнилов, выуживая из сумки объемистую стопку рукописи.

Генеральный удивленно уставился на бумаги:

— Неушто, все дни работал?

— А вы как думали? И я поверил, осел! Как вы мне расписали чудесный отдых на берегу моря, а? Помните? "Есть у меня прекрасная идея! Почему бы тебе, братец, ни поехать на море? Я организую взаиморасчет, и ты отдохнешь за милую душу, как белый человек". А я вкалывал, аки лошадь. "Ни сна, ни отдыха измученной душе".

— Ну, это уж слишком! Вот я задам перцу Виктору! Я думал, что ты пару часиков поболтаешь, и делу конец. А он тебя на полную катушку закрутил!

— Виктор Васильевич тут ни при чем. Так получилось. Впрочем, я даже рад, что неплохо поработал в спокойной санаторной обстановке. Конфуз, правда, небольшой вышел с книжицей моего тезки, с которым там меня перепутали.

— Да знаю, — махнул генеральный рукой. — Это я все наворотил. Каюсь, промашка произошла, недоглядел. В общем, получилось все нечаянно. Понимаешь, мы с Виктором старинные друзья. Встречаемся, правда, нечасто. Ну, раз в год отдыхаю с семьей у него. А, вот, перезваниваемся постоянно. Недавно он меня попросил посодействовать с какой-нибудь уравновешенной и непритязательной "звездой". Видишь ли, престиж санатория на порядок повышается, если с санаторием сотрудничают различные знаменитости. А вместе с престижем повышается цена путевок, цены обслуживания, ну, и другие экономические выгоды появляются. У Степана в санатории знаменитостей много отдыхает, особенно летом. Но чтоб пообщаться с народом, этого у них не добьешься. А если соглашаются, то такие цены за час выступления заламывают, что у Виктора хватает только на то, чтобы поздороваться. Да и от их отдыха столько мороки, уму непостижимо: капризы, пьянки, дебоши — такая головная боль, эти знаменитости. Ну, вот, Степан и попросил, чтоб я нашел ему какую-нибудь знаменитость, которая не дебоширит и не капризничает, и которая согласилась бы пообщаться вживую с народом. А я возьми, да и скажи ему, что у меня в компании есть собственная знаменитость: Корнилов Иван Александрович, который недавно и книжечку собственную издал. Ну, недоглядел я, Жанно. Посмотрел на обложку: "Иван Корнилов". Посмотрел на титульный лист: "И.А.Корнилов". Думаю: так это ж наш Корнилов! Ты ж тоже "И.А.". А когда ты уже уехал, я эту книжку еще раз внимательно просмотрел. И в выходных данных обнаружил расшифровку этого "И.А.": "Иван Алексеевич". Понял, что обмишурился, и хотел было отзвонить Виктору, чтоб не утруждал тебя. Да Вадим отговорил. Сказал, что если тебе там не дать работы, через три дня вернешься назад.

— Ах, так Медведь тоже руку приложил? Ну, я с ним еще разберусь, — засмеялся Корнилов.

— Но разве он не прав был? Ведь точно уехал бы?

— Пожалуй, что и уехал.

— Ну, вот! Ладно, что будешь со всем этим материалом делать?

Журналист пожал плечами:

— Не знаю. Пока еще ничего не придумал.

Может, тоже, как твой тезка, издашь? — посоветовал Степан Борисович.

— У меня, что, на это есть время? Этот же материал месяца три нужно обрабатывать и редактировать. Я ж, в основном, импровизировал.

— Послушай, Корнилов, у меня появилась отличная идея! У тебя от отпуска сколько еще дней осталось?

— Ну, неделя.

— Так вот, есть у меня прекрасная идея! Почему бы тебе, братец, не поехать на недельку в горы? В горах за Красной поляной, в трех тысячах метрах от уровня моря есть небольшая метеостанция, которой заправляет один мой замечательный приятель. Ты возьмешь свои бумаги, ноутбук и теплую одежду. Остальное я организую по взаиморасчету…

Далее Корнилов уже почти ничего не слышал: он сидел в кресле, низко опустив голову, и беззвучно трясся от смеха. Никто не знает, что его так рассмешило? Об этом история деликатно умалчивает.