Радиоэлектронная война (От Цусимы до Ливана и Фолклендских островов)

Загадка U-2

В начале 1956 года в небесах Англии, Турции и некоторых других стран НАТО был замечен странный самолет. Он вызвал большое любопытство среди граждан этих стран, некоторые из которых даже писали в свои газеты, чтобы выяснить что это за самолет и что он там делает. Интервьюируемые прессой, представители различных ВВС неизменно давали уклончивый ответ или вообще отказывались делать какие-либо комментарии. Наконец, официальное объяснение было дано Соединенными Штатами, утверждавшими, что это был самолет Lockheed U-2 использовавшийся для сбора данных о турбулентности, воздушных потоках, космических лучах и концентрации озона и водяного пара в атмосфере.

Американцы делали все, что могли, чтобы держать самолет подальше от "любопытных глаз", однако, несмотря на все предосторожности, нескольким людям удалось взглянуть на него и тем, кому это удалось сделать с близкого расстояния, немедленно понимали, что это должно быть самолет, специально предназначенный для выполнения сверхсекретных задач. В России, где многие летчики видели самолет летящий на высотах, которых они не могли достичь, U-2 был прозван "черная леди шпионажа".

Самолет, и действительно, был полностью окрашен в черный цвет, что затрудняло его визуальное обнаружение на очень больших высотах, а его реальной задачей были полеты за Железный занавес, фотографирование и сбор данных касающихся РЭБ. Он был разработан в 1950 году для обеспечения правительства Соединенных Штатов и других западных держав информацией о советских ракетных системах и характеристиках излучения РЛС, управляющих этими средствами.

ВВС США не удовлетворили результаты многочисленных полетов обычных самолетов на фото и электронную разведку над Россией в период 1950-55 годов; в течение этого времени произошло пятнадцать "несчастных случаев", в которых было потеряно в общей сложности десять американских самолетов. Поэтому, задача организации разведки над Россией была возложена на ЦРУ. Ее первым шагом было поручение корпорации Lockheed спроектировать и построить самолет, подходящий для такого рода операций.

Так был создан U-2 — настоящий изумруд в короне воздухоплавания. Это было нечто среднее между реактивным истребителем и планером, которое имело единственный турбореактивный двигатель и крыло большого удлинения с размахом около 30 метров. Он имел потолок более 30 000 метров, дальность — более 7 200 км, максимальную скорость — примерно 800 км/час и продолжительность полета — около десяти часов. Чтобы облегчить его и, таким образом, дать ему большую дальность, он, после взлета, сбрасывал тележку шасси и приземлялся подобно планеру — на две лыжи.

Самолеты, способные достигать таких больших высот строились американцами, русскими и британцами, а может быть и другими странами, но все они были лишь экспериментальными самолетами, созданными для целей установления рекордов (СССР принял на вооружение модификацию самолета Як-25 для перехвата U-2, но его потолок был 21 000 метров, что было меньше потолка U-2. Кроме того, крыло большого удлинения Як-25 оказалось слишком хрупким и не пригодным для пуска управляемого оружия. Поэтому, Як-25 в дальнейшем использовались для разведки, летая над Ближним Востоком, Индией, Китаем, Пакистаном и вдоль границ стран НАТО. Из недавно рассекреченного доклада: "ЦРУ и программа U-2, 1954–1972 годы". Далее, в этой главе, ссылки на этот документ. Прим. переводчика). Они могли летать на таких больших высотах лишь непродолжительное время, а их способность маневрировать была значительно ограничена разреженной атмосферой и узким крылом. Кроме того, согласно экспертам ЦРУ, ни одна, тогда существовавшая ракета поверхность-воздух или воздух-воздух, не могла достичь таких невероятных высот. А U-2 мог, поэтому и действовал безнаказанно, высоко в небесах России, не опасаясь атаки со стороны самолетов и ракет противника.

Несколько раз русские пытались сбить U-2 с помощью истребителей и ракет, но все их попытки терпели фиаско. Кроме того, U-2 было практически невозможно обнаружить с помощью РЛС, поскольку он был сделан главным образом из пластмассы и фанеры (Вряд ли это так, иначе бы США не проводили модернизацию U-2 с целью уменьшения его ЭПР. Использовалось два метода. В первом, методе "трапеция", самолет "обвешивался" бамбуковыми и стекловолоконными стойками с прикрепленными к ним малого сечения проводами, на которые нанизывались небольшого диаметра ферритовые шарики. Последние должны были обеспечить уменьшение ЭПР на частоте 70 МГц. Во втором — методе "обоев", к самолету приклеивались пластиковые панели, содержащие специальные печатные платы для поглощения излучения в диапазоне частот 65 — 85 МГц. Оба метода оказались не эффективными. Позднее, стандартными стали радиопоглощающие краски и покрытия на основе ферритовых шариков-наполнителей. Кроме того, вряд ли было возможным построить в те годы крыло большого удлинения без применения металлических материалов. Прим. переводчика). Только двигатель отражал излучение РЛС, но этого было недостаточно для его обнаружения, если только не было известно его точное местонахождение и маршрут полета. Очень немногие полеты U-2 над территорией России были обнаружены советской ПВО, поскольку его ответные сигналы на экранах РЛС были едва заметны даже для наиболее подготовленных и опытных операторов. (В отличие от американских РЛС, советские РЛС П-30 и П-35 были более эффективны в обнаружении высотных целей и обнаруживали все или почти все полеты U-2. Операторам советских РЛС не составляло большого труда сопровождать эти самолеты. Прим. переводчика).

Особенности, упомянутые выше не были единственным чудом U-2! На его борту имелись восемь полностью автоматических фотокамер способных сфотографировать почти любой объект в море или на земле, при дневном свете или в темноте, в хорошую и плохую погоду, с невероятных высот; фотографии этих камер были настолько отчетливы, что с высоты примерно 24 500 метров можно было отличить пешехода от велосипедиста или человека в форме от гражданского; с высоты около 15 000 метров можно было читать заголовки газет или расклеенные на стенах плакаты; с высоты около 10 000 метров можно было увидеть даже гвоздь, валяющийся на дороге! Менее чем за четыре часа полета, один U-2 мог отснять район размерами 780 на 4 300 км; территория страны размером с Россию могла быть отснята за несколько недель!

ЦРУ также, заказало разработку чрезвычайно сложного электронного оборудования для электронного шпионажа над Россией. Обычное оборудование U-2 включало приемник перехвата, способный принимать все сигналы излучаемые русскими РЛС, приемник, способный принимать все связные радиопередачи русских систем ПВО, радиопеленгатор для определения направления прибытия перехваченных излучений, сверх-специализированный магнитофон для записи перехваченных электромагнитных излучений, плюс, конечно, радиокомпас, автопилот и УКВ радиостанцию.

Все касающееся U-2 хранилось в чрезвычайной тайне, а в официальных документах и авиационных журналах о нем говорилось как о самолете метеорологической разведки; и действительно, в 1957 году, была опубликована фотография тайфуна в Карибском море сделанная с U-2. Однако, несмотря на все предпринятые меры по сохранению настоящего назначения U-2 в чрезвычайной тайне, после нескольких инцидентов с самолетом, завеса молчания начала подниматься и это заставило людей справедливо засомневаться в истинном назначении таинственного самолета.

Что касается первых трех или четырех инцидентов, которые произошли в Соединенных Штатах и Германии, пресса говорила просто о самолетах, которые выполняли сверхсекретные задачи, но, однажды U-2 пришлось совершить вынужденную посадку на аэродроме планеристов в Японии и одному из местных журналистов посчастливилось оказался на этом месте и удалось в течение 15 минут рассматривать самолет, пока прибывшие солдаты не окружили поврежденный самолет и угрожающе направив свои автоматы на зевак, заставили их отойти. Журналист, который был кроме того и летчиком, видел, как пилот U-2 выбирался из поврежденного самолета и заметил, что на его костюме не было никаких нашивок и что у него был пистолет. Журналист сложил два плюс два и пришел к выводу, что самолет использовался не только для метеорологической разведки, но также и для шпионажа.

Американский самолет, который взлетел с авиабазы Инджирлик в Турции в 06:26, 26 апреля 1960 года, для проведения фото и электронной разведки в самом сердце Советского Союза, был также U-2. Его летчик — Фрэнсис Гэри Пауэрс, 30 лет, бывший капитан ВВС США, единодушно считавшийся превосходным летчиком и прекрасным штурманом. Пауэрс налетал на U-2 более 500 часов, главным образом над Россией и эти полеты стали для него обычным делом; в шутку он их называл "походами за молочком". ЦРУ вело эти полеты на регулярной основе, поскольку только таким способом можно было получить эффективные и полезные результаты: действительно, совершая полет и фотографируя определенную зону через определенные промежутки времени, а затем сравнивая фотографии и записи предыдущего полета, можно было получить важную информацию о строительстве военных объектов, РЛС, ракетных полигонах, базах подводных лодок и тому подобном.

Маршрут, которым должен был лететь Пауэрс, был следующим: Адана — Пешавар (Пакистан) — Кабул (Афганистан) — Свердловск (Россия) — Будё (Норвегия). У Пауэрса был с собой пистолет 22 калибра, серебряный доллар во внутреннем кармане, крошечный шприц со смертельной дозой яда кураре на случай вынужденного приземления. Катапультирование, согласно инструкциям ЦРУ было "необязательным"; жалованье летчика-шпиона в 35 000 долларов в год оправдывало такой риск!

Первый отрезок полета был просто перелетом с Инджирлик в Пешавар, где он задержался на четыре дня для отдыха и заправки топливом перед началом длительного полета над русской территорией.

1 мая, Пауэрс сел в кабину своего U-2 для выполнения "безумного полета", в котором, на высоте 30 000 метров, он покрыл бы расстояние 5 640 км, пролетев Урал, русские города Сталинград, Аральск, Киров, Архангельск и Мурманск и два важных ракетных полигона: Тюратам и Капустин Яр, которые совершенно недавно были обнаружены американскими разведслужбами.

U-2 взлетел на час позже графика, поскольку "добро" Президента Эйзенхауэра — обычная процедура для всех полетов над Россией, пришел несколько позже. За время ожидания Пауэрс несколько раз проверил бортовое оборудование и, без сомнения, почувствовал какое-то мрачное предчувствие, когда его глаз упал на кнопку с надписью "УНИЧТОЖЕНИЕ", которую нужно было нажать в критический момент, чтобы предотвратить попадание некоторых частей сверхсекретного электронного оборудования в руки русских. Согласно памятке, нанесенной возле кнопки, взрывчатка уничтожила бы только оборудование, но Пауэрс знал, что заряды взрывчатки были прикреплены и к внутренним стенкам герметичного отсека фюзеляжа и, учитывая огромную разницу давлений на очень большой высоте, взрыв, определенно, означал бы конец и самого самолета.

После взлета, U-2 начал быстрый набирать высоту и ко времени пролета Кабула — столицы Афганистана, он уже достиг высоты 19 800 метров; здесь, Пауэрс, включил оборудование приема и регистрации всех электромагнитных излучений в эфире, включая военные радиопередатчики и сигналы РЛС на всех рабочих частотах. Оборудование автоматически делало запись основных параметров каждой РЛС: частоты, длительности каждого импульса, частоты повторения импульсов и периода сканирования антенны. Эти параметры составляют "сигнатуру" или "отпечатки пальцев" РЛС и, анализируя которые, можно было определить тип неизвестной РЛС и особенности ее конкретного применения. Взяв два или большее количество пеленгов (измерений направления прихода электромагнитного излучения для обеспечения триангуляции) можно определить местоположение РЛС и, следовательно, определить, где расположены системы оружия, которыми она управляет. Когда РЛС принадлежит потенциально враждебной стране, эта информация чрезвычайно полезна для разработки методов противодействия, когда собственным летчикам, в будущем, может быть придется прорываться в воздушное пространство противника.

Первоочередным использованием этих параметров должно быть их хранение или "запоминание" в СПО, которая предупредит летчика о присутствии и направлении на наземную или воздушную угрожающую РЛС. Предупреждение о неизбежной ракетной или артиллерийской атаке, очевидно, является жизненно важным фактором успеха выполнения задачи и выживания самого летчика, которое, таким образом, позволяет ему немедленно выполнить противозенитный маневр или включить соответствующее оборудование электронного противодействия. Имеется большое количество различных методов РЭП и выбор их использования зависит от обстоятельств определенной ситуации. Например, летчик может подавить РЛС противника, чтобы нейтрализовать ее эффективность или использовать имитационные помехи, чтобы сбить ракету с курса, излучая в направлении стрельбовой РЛС ответный ложный сигнал. ПРЛО, которые так успешно применялись во Второй мировой войне, также могут использоваться для увода ракеты от реальной цели, создавая около самолета множественные ложные цели. В настоящее время, ПРЛО изготавливаются из различных материалов: посеребреного нейлона, освинцованного алюминия, покрытого алюминием стекловолокна и других комбинаций. Сегодня, с помощью разнообразных диспенсеров, полоски выбрасываются с самолета автоматически, согласно определенному закону и в количестве, специфичном для конкретных угроз.

Пауэрс не был специалистом в РЭБ. Однако, как летчик U-2, прошедший обучение в ЦРУ, он знал, что, если русский МиГ-21, летящий на 10 000 метров ниже него, выпустит ракету воздух-воздух, чтобы попытаться его сбить, он может рассчитывать на новое, чрезвычайно сложное электронное устройство, установленное на борту его самолета с целью запутывания РЛС русской ракеты. В действительности, это устройство представляло собой один из самых первых передатчиков имитационных помех. Его специально разработали по просьбе ЦРУ три ведущих американских производителя средств РЭБ и, который, конечно, был "сверхсекретным".

Также, Пауэрс знал, что русских чрезвычайно раздражали полеты U-2, хотя они и сохраняли достоинство, поскольку не могли ничего с этим поделать. Без сомнения, русские РЛС ждали и попытались бы его обнаружить, как только U-2 появится в воздушном пространстве СССР. Однако, Пауэрса успокаивала мысль, что его самолет мог лететь на такой большой высоте, что ни один советский перехватчик или ракета не могли его достать.

Американские РЛС в Пакистане и Афганистане могли сопровождать Пауэрса только до тех пор, пока он не пересечет советскую границу, и не исчезнет с экранов их РЛС. С этого момента единственным средством слежения за ним становились станции прослушивания ЦРУ, которые перехватывали радиопередачи русской системы ПВО; никакой прямой контакт с Пауэрсом был невозможен, поскольку он должен был поддерживать полное радиомолчание.

Вскоре после того как Пауэрс пролетел Афганистан, одна из советских РЛС начала сигнализировать другим РЛС, что обнаружила неизвестный самолет и, поскольку U-2 вторгся в самое сердце Советского Союза, информация об обнаружении стала передаваться от одной РЛС к другой. Внезапно, операторы ЦРУ услышали возбужденный голос, повторявший много раз: "Цель сбита! Цель сбита!" И в это же мгновение Пауэрс почувствовал как его бросило вперед и снаружи, красная вспышка осветила фюзеляж его U-2, как будто позади самолета произошел сильный взрыв. Самолет перестал слушаться рулей и начал, медленно вращаясь, терять высоту. Пауэрс открыл фонарь, чтобы выбраться, и был выброшен из самолета центробежной силой. Его парашют раскрылся на высоте примерно 10 000 метров и он медленно опустился на советскую территорию.

Пауэрс был арестован. Во время допроса он утверждал, что работал на компанию Lockheed и испытывал разведывательный самолет для ведения шпионажа над Россией.

Все это произошло как раз перед встречей на высшем уровне в Швейцарии Президента США Эйзенхауэра и Премьер-министра СССР Хрущёва для обсуждения проблем мира. Хрущев воспользовался представившимся ему случаем, и унизил Соединенные Штаты перед всем миром.

Пауэрс, естественно, предстал в Москве перед военным трибуналом Верховного суда, где был охарактеризован как типичный беспринципный молодой американец, который из своей жадности к деньгам не колеблясь, совершил преступление, которое могло вызвать ядерную войну. Прокурор представил суду вещественные доказательства в виде магнитных лент обнаруженных в обломках U-2. Они содержали параметры сигналов РЛС советской системы ПВО. Были также продемонстрированы и фотографии электронного оборудования U-2.

Приговор был суров, хотя, как говорилось в приговоре, ограничивался десятью годами заключения, три из которых он должен был провести в тюрьме. Пауэрс, однако, был выпущен через семнадцать месяцев, в обмен на супершпиона КГБ подполковника Рудольфа И.Абеля, который был арестован и заключен в американскую тюрьму.

Как только он ступил на американскую землю, Пауэрс был изолирован ЦРУ и подвергнут непрерывному допросу в течение более чем двадцати дней; в этом деле было много неясных вопросов, которые ЦРУ хотело прояснить. Больше всего их интересовала причина неудачи полета U-2, произошла ли она по причине наличия у русских новых ракет ЗРК или вследствие факта измены, совершенной Пауэрсом и, прежде всего, имеются ли у русских средства предотвращения прорыва американских бомбардировщиков оборудованных электронными средствами противодействия в советское, воздушное пространство в случае войны.

В ходе суда в Москве, Пауэрс утверждал, что его самолет был сбит на высоте где-то между 13 700 и 22 250 метрами, что было значительно ниже высоты 30 500 метров, рекомендованной ему для выполнения такого рода задачи. Пауэрс объяснил, что из-за прекращения поступления топлива, реактивный двигатель его U-2 остановился и он, поэтому, потерял значительную высоту пытаясь его вновь запустить.

Другие загадки, которые ЦРУ хотелось прояснить, касались того как русские РЛС обнаружили и сбили U-2. Как русским удалось так быстро обнаружить самолет, если самолет был сделан из радиопоглощающих материалов? И, если он был поражен ракетой, то как его фото и электронное оборудование осталось неповрежденным? Как сказал Хрущев, по U-2 была выпущена всего одна ракета, которая и поразила его на высоте примерно 22 750 метров. Если это правда, говорили себе ЦРУ, то почему СПО и передатчик имитационных помех не сработали?

Секретный американский источник информации в России сообщил, что как только Пауэрс подлетел к ракетному полигону в Свердловске, на перехват американского самолета русские подняли два истребителя МиГ и, немедленно после этого, выпустили три ракеты ЗРК. Представляется, что две ракеты поразили истребители МиГ, сбив один из них, а третья взорвалась около хвостового оперения U-2.

Эта информация никогда и никем не подтверждалась, но, если все произошло именно так, тогда возможным объяснением было бы то, что аппаратуре РЭП самолета U-2 удалось изменить курс двух ракет, но, занятая противодействием двум первым, не смогла принять сигналы и успешно противодействовать третьей подлетающей ракете, которая продолжала лететь курсом на U-2. Тем не менее, учитывая, что в U-2 не было прямого попадания ракеты, некоторые удивлялись, почему Пауэрс не воспользовался своим катапультным креслом, которое, вероятно, было сконструировано так, что после его отстрела приводился в действие механизм самоликвидации самолета, а начал самостоятельно покидать самолет теряя драгоценное время. И, если у него было так много свободного времени, то почему он не нажал кнопку самоликвидации и таким образом не уничтожил сверхсекретное электронное оборудование на борту самолета?

После допроса ЦРУ, Пауэрс, также, предстал перед различными правительственными комиссиями и даже выступал перед Конгрессом, но никаких удовлетворительных ответов по вышеупомянутым вопросам не дал.

ЦРУ даже приставило к нему одну из своих наиболее привлекательных женщин-агентов, чтобы попытаться разговорить Пауэрса, используя не только ортодоксальные методы! Однако в результате, Пауэрс просто развелся со своей красавицей женой Барбарой и женился на женщине, которая, как надеялось ЦРУ, приведет его к суду специального трибунала.

Несколькими годами позднее, была замечена некоторая связь между полетами самолета U-2 и Ли Харви Освальдом — человеком, который убил американского Президента Джона Фицджеральда Кеннеди. Вероятно, что проходя службу в Корпусе морской пехоты США, Освальд служил в качестве диспетчера РЛС на станции управления воздушным движением американской авиабазы Ацуги в Японии. В этом качестве он имел возможность не только наблюдать взлет и посадку самолетов U-2, но также, имел и доступ к сверхсекретной информации о воздушном шпионаже против СССР и Китая. Поскольку радиопереговоры между летчиком U-2 и диспетчерами авиабазы перед взлетом были обычной процедурой, Освальд мог слышать и запросы о метеообстановке на определенных маршрутах и высотах полета U-2 во время их специальных полетов. Позднее, Освальд сбежал в Россию, где пробыл некоторое время, пока КГБ не отослало его назад в Америку, где он был бы более полезен для них.

Гипотеза о том, что именно Освальд снабдил русских информацией о маршрутах и высотах полетов U-2, дает довольно правдоподобный ответ на вопросы, заданные выше; то есть, как русской РЛС удалось обнаружить и сопровождать полет самолета сделанного из радиопоглощающего материала и, во-вторых, как русские смогли поразить U-2 ракетами, дальность которых была меньше высоты полета U-2?

Эта гипотеза также, придает веса и слухам, согласно которым U-2 стал жертвой саботажа. Согласно некоторым сообщениям, агенты работавшие на КГБ, установили перед взлетом в хвостовой части U-2 небольшой заряд взрывчатки с радио или временным взрывателем, что заставило самолет терять высоту после ее взрыва (Спекулятивная версия, которая широко распространена на Западе. Например, как говорится в том же докладе, Китай, разработав соответствующую тактику применения самолетов МиГ-21 и ЗРК С-75, удалось сбить пять американских U-2. Прим. перводчика).

1 августа 1977 года, Фрэнсис Гэри Пауэрс, в возрасте сорока восьми лет, трагически погиб в катастрофе вертолета. Вертолет, принадлежавший телевизионной компании Лос-Анджелеса и пилотируемый экс-летчиком U-2, снимал лесной пожар, но разбился в середине горящего леса. Его обугленное тело унесло с собой всякую возможность раскрытия многих тайн полета, который вызвал такой беспрецедентный международный скандал и, который остался загадкой даже для ЦРУ.

Инцидент с B-47 Stratojet

Сразу же после инцидента с U-2 Пауэрса, который произошел 1 мая 1960 года, американский Президент Эйзенхауэр приостановил все полеты U-2 над территорией СССР и приказал военному командованию разработать другие системы сбора электронной информации и фотографирования советской территории. Без сомнения, именно в этих условиях возникла идея использования искусственных спутников для разведывательных целей; они могли действовать в беспилотном режиме, и находились вне дальности поражения любой, тогда существовавшей, системы оружия.

Однако такой честолюбивый проект требовал времени, а ждать все это время и лишиться информации о русских РЛС, которая была жизненно важна для обороны и даже, для выживания американской нации, ЦРУ себе не могло позволить. Глава ЦРУ Аллен Даллес придерживался мнения, что настоящая задача американской разведки состояла в том, чтобы вести шпионские действия за "Железным занавесом" и, что традиционные средства больше не годятся. Он ссылался на то, что КГБ может купить за пять центов — цену газеты "Нью-Йорк Таймс", информацию, которую ЦРУ не может купить даже за 10 000 долларов! В США, все проекты разработки ракет-носителей, ракет и тому подобного должны быть одобрены Конгрессом и поэтому публично обсуждаются. Все авиабазы отмечены на обычных атласах автодорог, а новости о всех атомных взрывах в пустыне штата Невада, публикуются в каждой газете. Русские, в свою очередь, хранят полное молчание о таких вещах. Самый мельчайший и самый незначительный фрагмент информации, запрошенный Министерством обороны, может означать смерть американского агента, которого попросят добыть такую информацию. Суть аргумента Даллеса, который он повторял постоянно, была в том, что американцы позволяют русским знать слишком много, в то время как русские не позволяют им знать ничего!

Чтобы преодолеть свои недостатки, американцам пришлось ускорить прогресс в технологиях, особенно в области электроники. В странах-союзниках и дружественных странах, граничащих с Россией, были созданы новые посты прослушивания. Их сверхсовершенные радиоприемники могли перехватывать до двух миллионов слов в день, которые немедленно передавались в Вашингтон для дешифровки.

Таким образом, американцы получили доступ к интересующим их линиям связи русских. Например, в 1958 году, им удалось слушать переговоры двух русских летчиков-истребителей, которые атаковали самолет Lockheed С-130 Hercules, выполнявший задачу "вынюхивания". В апреле 1967 года, они могли следить за драматическими событиями случившимися с русским космическим кораблем "Союз", который пилотировал космонавт Комаров. В момент, когда спускаемый аппарат космического корабля несся к Земле, Комаров, с ужасом понял, что управление, которое должно задействовать работу тормозных парашютов, не работает. На земле, его жена и Премьер-министр СССР Косыгин пытались поддержать его дух и сообщили, что он награжден высшей наградой страны, но Комаров продолжал кричать: "Я не хочу умирать! Сделайте же что-нибудь!", до тех пор, пока спускаемый аппарат, в конце концов, не разбился.

Хотя Россия и являлась предметом основного интереса, американцы также, перехватывали и дешифровали все военные, дипломатические и коммерческие радиопередачи других ключевых стран, особенно в периоды международных кризисов. Этот вид деятельности относился к ведению Агентства национальной безопасности (АНБ). В то время американцы могли перехватывать излучения РЛС потенциально враждебных стран в любой части земного шара. После определения основных характеристик РЛС, эксперты по электронике АНБ физически воспроизводили интересующие РЛС для их детального анализа и обучения.

На многих базах окружающих Россию, были установлены новые РЛС большой дальности. Они имели сектор обзора около 1 600 км в глубину территории России и были способны следить за экспериментальными пусками ракет в Тюратаме и даже теми, которые проводились на полигоне Капустин Яр, находящимся в 1 200 км от границы с Турцией. РЛС могли сопровождать ракеты до места их падения в пустыне Кызыл-Кум, возле границы России с Афганистаном. Кроме того, дополнительные, новые станции перехвата, регистрации и анализа излучений советских РЛС были размещены во всех дружественных странах, которые дали разрешение на их установку на своей территории.

Однако, несмотря на все эти меры, многие из излучений русских РЛС не могли быть перехвачены по причине того, что территория СССР была чрезвычайно велика, и излучения РЛС базирующихся в центральной России и Сибири не достигали ее границ. Поэтому, для определения или подтверждения координат новых русских РЛС в районах значительно удаленных от американских станций перехвата, было необходимо посылать самолеты. Благодаря их мобильности и высоте полета, самолеты очень значительно расширяли зону приема, даже, несмотря на то, что после инцидента с U-2, самолеты больше не летали над советской территорией, а U-2 больше не применялись для выполнения такого рода задач.

1 июля 1960 года, самолет ERB-47 — модификация стратегического бомбардировщика Boeing B-47 Stratojet (ER означает электронную разведку), взлетел с британской авиабазы Бриз Нортон для выполнения задачи ELINT вдоль берегов Крайнего севера СССР. ERB-47 имел потолок 13 100 метров, дальность — 5 120 км и максимальную скорость — 1 160 км/час. Он должен был выполнить полет по треугольному маршруту, начальной точкой которого была точка на расстоянии 160 км к западу от острова Новая Земля, затем лететь параллельно берегу этого острова до встречи с крайним северо-восточным мысом и оттуда начать обратный полет над Баренцевым морем. Последний сеанс радиосвязи с самолетом произошел, когда он находился в 480 км к западу от Новой Земли, где русские, в летние месяцы испытывали свои МБР.

ERB-47 был обнаружен РЛС системы ПВО русских и сразу же, на его перехват, были подняты истребители. Через пять часов после взлета, шесть членов экипажа американского самолета, летевшего на высоте около 9 750 метров, увидели, как над ними прошел первый русский МиГ. Вскоре, еще один МиГ подошел к ним справа и открыл огонь. ERB-47 открыл из хвостовых пушек ответный огонь, но это не шло ни в какое сравнение с огнем советских истребителей, которым не составило большого труда его сбить.

Как и в случае с U-2, новость об этом была доложена Премьер-министру СССР Хрущёву, который снова обвинил США в нарушении советского воздушного пространства. Русские утверждали, что перехватили самолет в 22 км к северу от мыса Святой, на Кольском полуострове и, что они сбили его потому, что он направлялся к крупному русскому порту — Архангельск. Американцы, в свою очередь, утверждали, что самолет был сбит в 80 км к северу от этого мыса.

Через несколько часов после того, как американский самолет был сбит, советские корабли начали в Баренцевом море поиски уцелевших. Один из траулеров поднял на борт двух оставшихся в живых — первых лейтенантов Джона Р.Маккоуна и Фримэна Б.Олмстэда и тело одного из летчиков; следов остальных членов экипажа обнаружено не было.

Оба выживших офицера были обвинены в шпионаже, арестованы и заключены в тюрьму. Позднее, 25 января 1962 года, они были освобождены по личной просьбе нового Президента США — Джона Ф.Кеннеди.

Драма корабля-шпиона "Пуэбло"

В 1963 году, американцы приступили к проведению электронного шпионажа в Азии. Шестнадцать таких операций было выполнено кораблями США вдоль восточных берегов Сибири, Китая и Кореи, но единственным инцидентом, о котором стоит упомянуть, является случай с "Бэннер" — шпионским кораблем действовавшим в Тихом океане совместно с "Виннебаго". При выполнении своего последнего задания, к кораблю подошли русские боевые корабли, и один из них направил на "Бэннер" свои орудия и Международным кодом просигналил: "Остановиться или открываю огонь". Один из русских торпедных катеров подошел очень близко, но ничего не произошло. В другом случае, китайские траулеры окружили "Бэннер" и направили на него свои пушки. Капитан "Бэннера" блестяще справился с ситуацией на полной скорости оторвавшись от траулеров и положил конец их преследованию.

1 декабря 1967 года, корабль ВМС США "Пуэбло" прибыл в японский порт Йокосука, где базировались американские корабли-шпионы. Он прошел в США капитальный ремонт, где на нем была проведена радикальная модернизация направленная на то, чтобы преобразовать его из судна снабжения в судно для проведения "добавочных базовых исследований окружающей среды", как это вытекало из буквенного обозначения AGER 2 на обоих бортах корабля. Таким было официальное обозначение "Пуэбло" и, чтобы придать этому правдоподобность, перед выходом из США, в состав экипажа были включены два гражданских физика и на борту судна было размещено специальное оборудование для проведения океанографических исследований. Однако, истинной целью "Пуэбло" была разведка сигналов (SIGINT), другими словами сбор данных касающихся РЭБ. Восемь антенн, прикрытых обтекателями, возвышались над его надстройкой, а в большой каюте, под мостиком, было установлено два больших приемника перехвата, способных принимать все электромагнитные сигналы радиосвязных средств и РЛС даже на больших расстояниях. Все передачи автоматически и очень точно записывались на специальной магнитной ленте самым современным цифровым оборудованием. Позднее, эти ленты передавались центрам анализа и оценки ЦРУ.

Водоизмещение "Пуэбло" составляло 900 тонн, длина — 53,2 метра, ширина — 9,75 метров, максимальная скорость хода — 9 узлов. Его капитан, 39-летний Ллойд М.Бачер, не заканчивал престижную Военно-морскую академию в Аннаполисе; в действительности, он учился в "Городе мальчиков" — школе-интернате в штате Небраска откуда и поступил в ВМС США и, после окончания Университета штата Небраска, стал военно-морским офицером. Офицером безопасности был 21-летний Тимоти Л. Харрис, отвечавший за перехват излучений и связанную с этой деятельностью секретную документацию. Экипаж состоял из восьмидесяти одного человека и включал: шесть офицеров, двадцать девять операторов ELINT, двух выше упомянутых физиков, и сорока четырех матросов.

В конце декабря 1967 года "Пуэбло" получил приказ Главнокомандующего ВМС США в Японии, выйти в море для выполнения своего первого плавания-электронного шпионажа; это подразумевало радиоперехват связных и радиолокационных излучений Северной Кореи и наблюдение за советскими военно-морскими учениями в Корейском проливе.

5 января, судно вышло из Йокосуки и следуя курсом мимо острова Кушу, 9 января, достигло японского порта Сасебо. Здесь, Бачер получил детальные инструкции об операции, и информацию о русских кораблях, с которыми он мог встретиться.

11 января, перед рассветом, избегая обнаружения, "Пуэбло" оставил порт Сасебо и направлялся к Корейскому проливу и Японскому морю, где он должен был выполнять свою задачу. По инструкции он должен был записывать излучения РЛС северо-корейских систем береговой обороны с тем, чтобы США могли найти способы нейтрализации этих РЛС в случае войны. Капитан планировал сначала собрать электронную информацию о северо-корейских РЛС, а затем, на обратном пути к Сасебо, следить за военно-морскими учениями русских. Ему было дано право приближаться "не ближе чем на 200 метров" к русским военным кораблям для их фотографирования крупным планом. Его зона плавания была ограничена 39-ым и 42-ым градусами северной широты. Ему было приказано поддерживать полное радио и РЛС молчание; и только в критической ситуации разрешалось пользоваться радиосвязью. Причина этого была, конечно, в том, чтобы избежать обнаружения русскими кораблями или патрульными судами других потенциально враждебных стран.

После нескольких часов плавания, "Пуэбло" взял курс дальше к северу — к острову Уллындо, (обозначен 1 на карте), но попал в жестокий шторм и был вынужден уменьшить скорость и изменить курс, чтобы уклониться от обнаружения. Когда шторм закончился, капитан Бачер взял курс на свою первую цель — воды близ северо-корейского порта Чхонджин (отмечен 2 на карте). Он прибыл туда 16 января и оставался в этом районе в течение двух дней, курсируя или почти дрейфуя против ветра на минимальной скорости, тем временем перехватывая и записывая электромагнитные излучения. Днем, "Пуэбло" обычно находился на расстоянии 22 — 28 км от берега, но ночью отходил на 32 — 40 км из-за трудности определения своего точного положения в темноте. Через равные промежутки времени, двигатели судна останавливались с тем, чтобы два ученых могли вести океанографические исследования, измерять температуру морской воды и брать ее пробы. Данные этих исследований были очень важны для противолодочной борьбы потому, что они могли быть использованы для определения того, как температура, соленость и другие физические характеристики морской воды в конкретном районе влияют на работу сонаров, используемых для подводного обнаружения.

Оставив воды Чхонджина, "Пуэбло" взял курс на юг и, 18 января, прибыл к Ким-Чхэк (3), где оставался приблизительно два дня, но при этом ничего особенно важного не обнаружил.

Затем, судно взяло курс на Хонвон (отмечен 4 на карте), где оставалось до 21 января; в тот вечер, как только солнце начало заходить, Бачер заметил идущий на скорости 25 узлов северо-корейский противолодочный корабль. Считая, что корабль, вероятно, не заметил "Пуэбло", он решил не сообщать об этом своему командованию в Японии, поскольку передача радиограммы могла бы выдать северо-корейцам факт присутствия "Пуэбло". Наверное, Бачер немедленно отдал приказ оставить этот район и взять курс на важный северо-корейский порт Вонсан (отмечен 5 на карте). Погодные условия были очень плохи, непрерывно дул сильный ветер и шел снег; но тем не менее, задача, в тот момент, шла согласно плану. "Пуэбло" подошел к Вонсану утром 22 января и, как обычно, приступал к перехвату и регистрации излучений РЛС береговой обороны, остерегаясь входить в 12-мильную зону территориальных вод Северной Кореи, по крайней мере так сказал офицер-штурман судна.

Примерно в l3:30 впередсмотрящий просигналил, что из порта вышли два траулера и направились к "Пуэбло". Сблизившись с кораблем-шпионом на расстояние около 50 метров, они начали медленно ходить вокруг него. На их борту не было вооружения, но неприятный визит был очевидным следствием столкновения предыдущим днем с северо-корейским противолодочным кораблем.

Бачер приказал всем свободным выйти на палубу и показать северо-корейцам количество людей на борту, которое, конечно, было необычным, если судить по его намерениям м целям. Предполагалось, сто оно должно было перевозить груз! В то же самое время, он приказал передать радиограмму станции ВМС США в Камосейа в Японии, что "Пуэбло" обнаружен северо-корейцами.

В течении нескольких часов операторы пытались передать радиограмму с передатчика WL-7 "Пуэбло", но, по какой-то непонятной причине им этого сделать не удавалось. Тем временем, следуя за двумя траулерами, судно продолжало медленно двигаться в 24 км от входа в порт Вонсан. В 9:00, 23 января, после приблизительно шестнадцати часов, радиограмма c "Пуэбло" наконец-то была передана!

Около полудня, к ним, на полной скорости подошел северо-корейский морской охотник SO-1, артиллерийские расчеты которого уже находились у орудий и были готовы открыть стрельбу по "Пуэбло". Северо-корейцы еще раз обошли вокруг судна, чтобы попристальнее рассмотреть его и затем попросили его сообщить свою национальную принадлежность. Тем временем, из Вонсана вышли четыре северо-корейских торпедных катера и приближались на полной скорости. Когда, в ответ на просьбу о своей национальной принадлежности "Пуэбло" поднял американский флаг, морской охотник просигналил Международным кодом: "Остановиться или открываю огонь".

Американцы, продолжая медленно двигаться в открытое море, ответили на сигнал, что "Пуэбло" — океанографическое судно. Однако, северо-корейский охотник, к которому теперь присоединились торпедные катера, приказал "Пуэбло" следовать за ним. Капитан Бачер сообщил, что он находится в международных водах и попытался уйти в море. На это, северо-корейцы сделали залп по "Пуэбло", ранив, хотя и не очень серьезно, двух моряков и самого капитана Бачера.

Было 14:20. В этот момент Бачер приказал рулевому взять курс на порт Вонсан, а офицеру безопасности уничтожить электронное оборудование и секретные документы. Он провел совещание с несколькими своими офицерами по поводу того, что можно было бы предпринять в сложившейся ситуации, и попросил сообщить точные координаты своего судна. В тот момент он находился в 25 км от острова Унгдо, который располагался около входа в порт Вонсан. Бачер просигналил северо-корейцам, что они препятствуют его праву мореплавания в международных водах, но охотник не дал никакого ответа и шел теперь параллельно "Пуэбло", а четыре торпедных катера окружили его со всех сторон, два с кормы и два с носа. Офицер, отвечавший за вооружение "Пуэбло", которое состояло из двух 40-мм пушек, доложил Бачеру, что они покрыты коркой льда и все еще зачехлены брезентом, что делало стрельбу из них чрезвычайно затруднительной. И правда, температура была очень низкой, и Бачер понял, что, если он затопит судно открыв кингстоны, то экипаж не выдержит и пяти минут в такой ледяной воде.

Единственным шансом "Пуэбло" была надежда получить помощь от ВВС или ВМС США базирующихся в Юго-Восточной Азии. Поэтому, он передал радиограмму с просьбой о помощи. А тем временем, судно шло настолько медленно насколько возможно, чтобы дать экипажу время уничтожить электронное оборудование и секретные документы; однако, эта операция шла не слишком хорошо, поскольку на борту было огромное количество таких материалов и незначительное количество устройств для их уничтожения. Наконец, пришел ответ от ВМС США в Японии, в котором говорилось: "Ваша радиограмма получена. Попытайтесь продержаться как можно дольше. Мы отдали приказ командованию в Южной Корее выслать истребители-бомбардировщики F-105 Thunderchief. Удачи!" Через несколько минут, как будто в насмешку над судьбой, два северо-корейских МиГ-21 прошли над "Пуэбло" и исчезли за горизонтом.

Бачер решил сделать поворот, чтобы дать экипажу побольше времени на уничтожение секретных материалов, которые ни при каких обстоятельствах не должны были попасть в руки противника. Северо-корейцы, с борта морского охотника отреагировали стрельбой из 57-мм автоматических пушек, ранив еще нескольких членов экипажа, а торпедные катера направили свои торпедные аппараты на "Пуэбло". Через некоторое время, один из торпедных катеров подошел к "Пуэбло", и около десяти солдат, вооруженных автоматами и штыками, высадились на его палубу. Командовавший ими офицер, с пистолетом в руке, начал отдавать приказы изумленным американским морякам.

Вот так сдался без боя корабль ВМС США "Пуэбло". Помимо позора, эта сдача причинила США невообразимый вред потому, что вместе с судном, в руки коммунистических северо-корейцев попало на то время самое технологически совершенное оборудование РЭБ и большая часть сверх-секретных документов.

Как только новость о захвате "Пуэбло" достигла Вашингтона, Президент Соединенных Штатов, Линдон Б.Джонсон, спавший в то время, был разбужен и ему доложили о случившемся в Японском море. По своей привычке, Джонсон ответил: "Спасибо", и снова лег спать.

Командующему 5-ой воздушной армией доложили об инциденте по телефону и в 15:55, он немедленно приказал своему командованию на Окинаве подготовить все пригодные для полета к Вонсан самолеты; но, поскольку они могли нести только ядерное оружие, то не могли быть подняты в воздух.

Главнокомандующий Тихоокеанским районом приказал командованию Флота выслать эсминец для освобождения "Пуэбло", но он добрался туда только к 12:00 следующего утра.

Как только Командующий ВМС США в Японии, вице-адмирал Франк Л.Джонсон, непосредственный начальник Бачера, получил эту новость, он помчался в штаб в Токио и по своей собственной инициативе приказал ядерному авианосцу "Энтерпрайз", находившемуся в тот момент в 1 536 км от Кореи, направиться к Вонсан. Боевые самолеты, базирующиеся в Японии, нельзя было посылать из-за договора заключенного с ее правительством, запрещавшим американским военным самолетам выполнять боевые вылеты с японской территории. Вице-адмирал Джонсон полагал, что бесполезно посылать и поисково-спасательный самолет потому, что не было свидетельств того, что "Пуэбло" угрожает опасность потопления.

23 января, в Вонсане солнце заходило в 17:41, а сумерки длились до 17:53, после которых было уже слишком поздно посылать и самолеты, и корабли на помощь "Пуэбло".

Также, не поступило никакой конкретной помощи и из Вашингтона. Несмотря на давление общественного мнения, против Северной Кореи не было предпринято никаких военных действий. Северной Корее был выражен только формальный протест и сделано обращение в Совет безопасности ООН с требованием немедленного освобождения судна и экипажа, захват которого Правительство США расценило как акт откровенного пиратства, поскольку "Пуэбло" находился в международных водах.

Так, по той или иной причине, "Пуэбло" был брошен на произвол судьбы! Члены его экипажа находились в заключении в течении почти года. 22 декабря 1968 года они были освобождены и им позволили вернуться домой, за исключением одного члена экипажа, который умер от ран, полученных во время захвата судна.

Через два дня после возвращения экипажа в США, Главнокомандующий Tихоокеанским флотом отдал приказ о создании Следственной комиссии для изучения обстоятельств касающихся захвата "Пуэбло". Комиссии, составленной из высокопоставленных офицеров трех родов войск вооруженных сил США, была поставлена задача, сделать предварительное заключение о влиянии на национальную безопасность факта потери секретных материалов, которые находились на борту судна.

Потеря ЕС-121

Во время этих слушаний, 14 апреля 1969 года, Пентагон внезапно объявил, что в полночь, вооруженные силы КНДР сбили самолет ЕС-121 ВМС США, который выполнял задачу электронной разведки, приблизительно в 80 км от побережья Северной Кореи. Учитывая схожесть этого инцидента, со случаем с "Пуэбло", с точки зрения национальной безопасности, подкомитет трех родов войск решил расширить свои слушания и коснуться потери и ЕС-121. Действительно, между двумя этими инцидентами можно было провести много параллелей и оба выявили серьезные недостатки в звене командования.

ЕС-121 входил в разведывательную эскадрилью, подчиненную Главнокомандующему и командованию Тихоокеанского 7-го флота. Однако, ответственность за обеспечение ЕС-121 самолетами охранения, если это требовалось, нес командующий 5-ой Воздушной армией. Когда самолет-шпион, в 17:00, 14 апреля 1969 года, взлетел с авиабазы Ацуги в Японии, он также вышел из оперативного управления командования эскадрильи и ни одно другое командование не взяло на себя ответственность за его управление, даже не смотря на то, что различные радиолокационные центы управления американских ВВС, ВМС и Армии следили за его полетом на экранах своих РЛС и тактических планшетах воздушной обстановки.

Первый признак того, что ЕС-121 находится в опасности пришел из эскадрильи, от дежурного офицера командования, который сообщил, что радиостанция командования приняла сообщение другой американской радиостанции, которая предупреждала ЕС-121, что над Японским морем к нему приближается самолет противника. Тогда, командир эскадрильи потребовал, чтобы основная американская радиостанция на Дальнем Востоке, в Фушу, передала копии всех сообщений, которые передавались ЕС-121 и используя все доступные источники информации, разъяснила почему полет был прерван. В течение более чем полутора часов командир эскадрильи вызывал радиостанцию в Фушу, но никаких разъяснений по этому вопросу не получил. Поэтому, он решил передать радиограмму-молнию, имевшую приоритет над всеми другими радиопередачам, запрашивая все американские радиостанции командования о ЕС-121.

Немедленно после этого командование эскадрильи получило сообщение, в котором говорилось, что EC-121 мог быть сбит северо-корейскими истребителями над Японским морем. В это время командир эскадрильи попросил, чтобы 5-ая Воздушная армия немедленно организовала спасательную операцию, и получил подтверждение, что самолет С-130 Hercules уже готовится. Местное время было 1:09, было уже 15 апреля, и, вероятно, по причине темноты, никаких следов EC-121 и его двенадцати членов экипажа обнаружено не было.

В Следственную комиссию ВМС, исследовавшую захват "Пуэбло", входило пять адмиралов, и он возглавлялся адмиралом Гарольдом Г.Боуэном. Экипаж "Пуэбло" и все, кто прямо или косвенно были причастны к этой операции, допрашивались в течение двух месяцев. Все пять адмиралов принимали участие в Корейской войне — одной из самых жестоких войн, в которой сражались Соединенные Штаты. Они были выбраны именно по этой причине и, естественно, не были снисходительны к Бачеру. Бачер сдал свое судно противнику без сопротивления и это, по их мнению, было непростительно; капитан никогда не должен сдавать свой корабль, не взирая на обстоятельства. И как последняя надежда, если он действительно окружен численно превосходящим противником, судно должно быть затоплено. Приговор был суров; суд потребовал, чтобы капитан Бачер предстал перед Трибуналом и ему было предъявлено пять обвинений: разрешение обыскать свое судно, когда он еще имел возможность сопротивления; отказ предпринять немедленные ответные действия, когда был атакован северо-корейцами; разрешение северо-корейцам командовать собой в их требовании следовать в порт Вонсан; неспособность удостовериться перед выходом в море, что его офицеры и экипаж подготовлены и натренированы для уничтожения секретных документов и электронного оборудования на борту корабля; и неспособность уничтожить эти документы и оборудование по причине халатности, что тем самым, привело к тому, что они попали в руки северо-корейцев.

Суд также потребовал, чтобы вице-адмиралу Франку Л.Джонсону, Главнокомандующему ВМС в Японии, был сделан выговор за то, что он не убедился, что "Пуэбло" был соответствующим образом подготовлен и защищен и, аналогично, капитану Эверетту Б.Глэндингу, начальнику службы безопасности Тихоокеанского командования, выговор за то, что он не убедился, что эффективность сегмента сбора данных "Пуэбло" адекватна жесткости требований.

Однако, в тот же день, когда Суд объявлял свои рекомендации, Министр ВМС выпустил свое официальное сообщение, в котором заявлялось, что против экипажа "Пуэбло", не будет предпринято никаких санкций, поскольку они уже достаточно пострадали в течение своего заключения и, что никакого вердикта — ни невиновности, ни виновности, не может быть выдвинуто против офицеров и капитана, поскольку предпосылки, на которых базируется деятельность судов подобных "Пуэбло" — свобода плавания в международных водах — была нарушена нападением северо-корейцев вне их территориальных вод.

Комитет трех родов войск повторно исследовал многие аспекты ведения электронного наблюдения, которое расследовала Следственная комиссия ВМС и, наконец, опубликовал доклад содержащий некоторые очень любопытные открытия, заключения и рекомендации.

Операции "Пуэбло" и ЕС-121 Warning Star были частью дорогостоящего плана системы национальной безопасности по получению военной информации о потенциально враждебных странах. Согласно мнению специалистов по современным войнам, национальная безопасность основана на знании военной мощи потенциальных противников и для сбора, анализа, оценки и использования информации должны использоваться наисовершеннейшие технические средства. С этой целью, Соединенные Штаты начали вести крупномасштабное наблюдение и сбор необходимой технической и оперативной информации, как открыто, так и тайно, с использованием специально оборудованных кораблей и самолетов.

Поверженные северо-корейцами, "Пуэбло" и ЕС-121, использовались именно для таких целей, и оба имели свои преимущества и недостатки. Однако, в целом, и суда, и самолеты доказали, чтобы они чрезвычайно полезны для этого рода деятельности, не зависимо от того действуют они вместе или порознь.

В ранний период Холодной войны, для сбора информации о РЭБ, ВМС США использовали обычные военные корабли, крейсеры, торпедные катера и т. д. Однако после нескольких лет использования, от этой практики отказались, поскольку у нее было несколько серьезных недостатков: во-первых, военные корабли приходилось отвлекать от выполнения их основной задачи; во-вторых, присутствие военного корабля США в регионе напряженности могло быть воспринято как провокация страной, возле берега которой он находился, тем самым ограничивая возможности военных кораблей по ведению электронного шпионажа; в-третьих, согласно различным договорам и международным соглашениям, военные корабли являются предметом множества ограничений, которые не касаются других судов; и, наконец, военные корабли не всегда имеют достаточно места для размещения всего необходимого электронного оборудования и специалистов, необходимых для его эксплуатации. Поэтому, США, для электронного шпионажа решили использовать торговые суда. В некоторых случаях они разрабатывались и специально строились для выполнения именно таких задач, а в других, уже существующие соответствующим образом модифицировались для выполнения их новой роли.

Первое судно, — специально предназначенное для электронного наблюдения было заказано нью-йоркской верфи в июле 1961 года. Оно было названо "Оксфорд" и несло на борту обозначение AGER 1. Оно сильно походило на знаменитые суда времен Второй мировой войны класса "Либерти, особенно своим корпусом. Позднее, были заказаны еще шесть судов этого класса: "Джорджтаун", "Джэймстаун", "Белмонт", "Либерти", "Валдез" и "Маллер".

Однако в 1965 году, оказалось, что судов для удовлетворения потребностей национальной безопасности в сборе электронной информации слишком мало и поэтому, Правительство США поручило переоборудовать в корабли-шпионы, подобные "Пуэбло", большое количество вспомогательных судов. Построенные во время Второй мировой войны для морских транспортных перевозок в интересах американской армии, их списали в 1944 году и они находились в резерве. Первыми двумя судами, которые были запланированы для переоборудования, стали "Бэннер" и "Пуэбло", а затем, за ними последовал "Палм Бич". ВМС США были очень довольны этим типом кораблей-шпионов, поэтому был одобрен план развертывания еще пятнадцати в морях всего мира. Энтузиазм ВМС США относительно таких кораблей подогревался еще и тем фактором, что стоимость их эксплуатации была намного ниже по сравнению с кораблями других типов.

Главным преимуществом использования надводных кораблей для ведения электронной разведки, согласно утверждениям ВМС США, была их способность находиться в районе выполнения задачи в течение длительного времени (судно класса "Пуэбло" имело дальность плавания 4 000 морских миль!) и, поэтому, они рано или поздно обнаруживали новые сигналы РЛС противника. Другим их большим преимуществом было то, что такие суда были защищены соответствующими международными конвенциями, которые подписали все страны мира и, которые гласили, что корабль ѕ это часть территории страны, флаг которой развевается над ним и, поэтому он не может быть атакован или захвачен. И, наконец, как упоминалось выше, финансовый аспект был немаловажен. Однако на практике, "Пуэбло" не обладал ни одним из этих качеств, что сначала заставило ВМС США так интенсивно добиваться использования судов этого типа; напротив, они не были на 100 процентов мореходны, плохо вооружены, медленны и ненадежны и имели безнадежно устаревшие устройства уничтожения секретных документов и оборудования. Эти факторы, вероятно, и были настоящей причиной того, почему, после расследования, никак не был наказан капитан "Пуэбло" и его экипаж. Кроме того, приказы, которые получал Бачер, были неопределенны и расплывчаты, в критический момент судну не было оказано даже подобия организованной помощи.

Урок, извлеченный из случаев с "Пуэбло" и ЕС-121, заключался и в том, что, чем труднее задача, тем более ясным и более определенным должно быть звено командования. Это было абсолютно жизненно важно потому, что разрыв в цепи командования в критический момент мог привести к плачевным последствиям.

Другой извлеченный урок, особенно из инцидента с "Пуэбло", заключался в том, что такие суда должны иметь соответствующие оборонительные возможности. Они должны быть соответствующим образом вооружены; должны быть оборудованы соответствующими системами раннего обнаружения, чтобы увидеть потенциального противника прежде чем он обнаружит корабль; и, они должны были быть достаточно быстры, чтобы быстро уйти из района опасности, прежде чем столкнутся с серьезными неприятностями.

Как мы уже видели, суда подобные "Пуэбло" использовались как часть интегрированной системы электронного наблюдения и шпионажа созданной ВМС США в 1965 году. Базируясь на Tихом океане, они были полностью подчинены Главнокомандующему Tихоокеанским флотом через офицера командования Tихоокеанского флота, который отдавал оперативные приказы непосредственно периферийным военно-морским Главным командованиям. Задача "Пуэбло" была частью генерального плана наблюдения региона, подобного Японии, где имелся недостаток информации относительно систем РЭБ. Поэтому, задачи, выполнявшиеся в этом районе, находились в оперативном ведении военно-морского командования в Японии. Однако, в нужный момент, ни одно из командований, как оказалось, не смогло принять решение.

Все еще много вопросов остается без ответа относительно захвата "Пуэбло" и того, как был сбит ЕС-121. Одним из самых главных вопросов является местоположение "Пуэбло" в момент захвата; был ли он внутри или вне территориальных вод КНДР?

Как известно всем морякам, вследствие различных факторов, не всегда можно определенно, с абсолютной уверенностью знать точное местоположение или "точку" судна. Ветер, морские течения, недостаток заметных ориентиров на берегу, и ненадежность навигационных систем судна влияют на это определение. В результате, часто, около границ территориальных вод, возникают разногласия относительно местоположения кораблей. В случае с судами подобными "Пуэбло", главная причина такой неуверенности заключалась в недостаточной точности навигационных систем, используемых на них. На "Пуэбло" была установлена система большой дальности навигации Loran, которая определяет местоположение судна посредством приема синхронизированных импульсов различных радиостанций расположенных на больших расстояниях от друг друга. Использование Loran или любой другой подобной радионавигационной системы может привести к ошибке порядка нескольких километров, особенно около побережья, и, следовательно, был "Пуэбло" внутри или вне территориальных вод КНДР — вопрос для гадания и правда вряд ли когда станет известной.

Еще одним важным аспектом инцидента с "Пуэбло" является вопрос ответственности. После передачи радиограммы своему командованию о том, что судно обнаружено северо-корейцами, Бачеру пришлось ждать почти двадцать часов, прежде чем он получил ответ. Этот факт, вместе с не инициативностью Бачера, является, возможно, главной причиной потери корабля.

Случай с ЕС-121 — несколько отличен. Когда медленный, невооруженный и никакими средствами не защищенный самолет был атакован, у экипажа оставалось не много шансов. Следовательно, активное оперативное управление самолетом со стороны командования имеет даже еще более критически важную роль. Те, кто планировал полет EC-121, должны были предусмотреть и его защиту. Было совершено две главные ошибки: во-первых, после того, что случилось с "Пуэбло", нельзя было посылать незащищенный самолет для операций в районе, где, весьма вероятно, он может быть атакован и где будет трудно вмешаться в его действия в критической ситуации, учитывая ненадежную оперативную обстановку в ВВС США, которые уже начали участвовать в войне во Вьенаме; во-вторых, ответственность за оперативное управление сложной задачей самолета, по общему признанию, была разделена между слишком многими командованиями, так что в итоге, в критический момент, было не понятно, кто же все таки отвечает за самолет и, поэтому, никто не сделал ничего, чтобы защитить или спасти его.

Одно, в чем эти два эпизода во многом очень схожи, и несут чрезвычайно серьезный фактор: небрежность тех, кто отдал приказ на выполнение задачи и не взял последующую ответственность за ее результат.

Современный шпионаж

Агенты современные секретных служб несколько отличаются о тех, о которых повествуют книжки про шпионов. В настоящее время, летчик самолета-шпиона всего за один вылет может собрать больше информации чем сотня обычных разведчиков, подобных тем, которые действовали в Первую мировую войну и, которым нужно было собирать ее целый год! Известные истории о красивых женщинах, прячущих на своей пышной груди драгоценные, по минутам расписанные карты, украденные3 из комнаты какого-то сентиментального капитана или распутного генерала, теперь принадлежат прошлому. Однако не следует говорить, что традиционные формы шпионажа больше не нужны. Напротив! Можно привести пример одного из известных случаев классического шпионажа, который произошел после Второй мировой войны, когда русские агенты сумели получить атомные секреты британцев от британского ученого Клауса Фукса, который впоследствии был назван "шпионом века". Однако, вероятно, это был исключительный случай, поскольку британский предатель находился под сильным влиянием коммунистических идей.

Такой тип шпионажа называется "проникновением", поскольку заключается в проникновении в оперативные центры потенциально враждебной страны посредством внедрения агентуры внутрь их или близко к ним, и которая затем может выкрасть важные документы или подслушать разговоры касающиеся безопасности страны. Эта форма шпионажа чрезвычайно трудно выполнима потому, что существующие строгие проверки и меры безопасности нацелены на предотвращение внедрения внешних агентов. Эта трудность в значительной степени преодолевается использованием внутренних агентов — людей, которые уже занимают высокое положение в таких организациях и, которые по идеологическим причинам или за деньги стремятся работать на разведывательные службы враждебных стран.

Однако, кроме очень важных документов и планов, большая часть желаемой информации может быть получена методом перехвата и дешифровки сообщений радиосвязи противника и, прежде всего, проведением электронной и фото разведки. С появлением чрезвычайно совершенного фотографического и электронного оборудования для мониторинга на больших расстояниях ядерных испытаний и пусков ракет, шпионаж стал больше технологической и научной дисциплиной.

Когда в 50-ых годах возможность внезапного, катастрофического ядерного нападения стала реальной угрозой, единственным средством предвидения этого стал шпионаж. Предвидеть такое нападения чрезвычайно трудно, поскольку, в отличие от традиционных видов войны, где наступательным действиям предшествует мобилизация войск, танков, кораблей и т. д., то приготовления к ядерному нападению могут быть сделаны в тайне.

Следовательно, секретные службы атомного века должны иметь современную информацию относительно наступательной мощи других стран, и, прежде всего касающуюся их ядерного оружия и их систем доставки. А она заключается в информированности относительно дислокации баз управляемых ракет и технического прогресса в системах наведения ракет противника. Кроме того, поскольку единственным способом удержания противника от нанесения неожиданного удара является угроза массированного возмездия, то также важно знать и его оборонительные возможности, чтобы найти и спланировать способы проникновения через его оборону и иметь достаточные шансы на успех и выживание своих собственных сил.

Не смотря на имеющиеся возможности укрытия ПУ ракет в подземных шахтах, камуфлирования РЛС их наведения и использования многих других хитрых уловок для обмана противника относительно своих действий и намерений, никто еще не нашел способа скрыть электромагнитное излучение своих РЛС, которые почти всегда связаны с современными системами оружия. Рано или поздно, во время развертывания систем оружия, обучения операторов РЛС или, прежде всего, во время испытательных пусков, РЛС должны включаться; а затем они неизбежно обнаруживаются и их координаты определяются электронной разведкой. Это напоминает оставление РЛС своей "сигнатуры" или "отпечатков пальцев" в атмосфере для любого желающего их получить, как это происходит в классических примерах обнаружения убийцы. Как только РЛС обнаружена, ее местоположение определено, и излучение проанализировано, то может быть разработано соответствующее РЭП для нейтрализации или уменьшения в нужный момент ее эффективности работы.