Ракета стартует в зенит!

Глава 6 Горячий август 2014‑го…

Особо отличились зенитчики дивизиона «Филин» во время героического сражения за Саур-Могилу – ключевую господствующую «высоту 277.9». Оттуда, с самой высокой точки Донецкого кряжа, открывался прекрасный обзор на дороги к российской границе. Посади на вершину Саур-Могилы корректировщика-наблюдателя, затащи наверх хотя бы три-четыре 120‑миллиметровых миномета, и все! Линии снабжения Донецкой Народной Республики окажутся перерезанными.

Оборону на высоте держал всего лишь один взвод – меньше двадцати человек. Из тяжелого вооружения у них имелись две спаренные скорострельные установки ЗУ-23-2, пара крупнокалиберных 12,7‑миллиметровых «Утесов» и несколько одноразовых гранатометов. А в остальном – только автоматы и ручные гранаты. Вот эти самые «медведевцы» – по позывному командира взвода Олега Гришина. Он погиб на той высоте, приняв удар 125‑миллиметрового танкового снаряда. Дальше обороной фактически командовал Олег Сотников с позывным «Сом». Трое суток, с 28 по 30 июля, они сдерживали натиск огромного количества украинской пехоты и бронетехники, по ним били прямой наводкой танки националистов, артиллерия, даже украинские штурмовики. Но защитники республики, понеся страшные потери, ценой своей жизни выстояли…

В том бою зенитный «Панцирь-С1» под командованием лейтенанта Сычева сумел сбить разворачивающиеся над Амвросиевкой для атаки на Саур-Могилу самолеты противника. Сразу два бронированных украинских штурмовика Су-25 за одну атаку!

Сам Макс, который по приказам командира и наводил зенитные управляемые ракеты, вспоминал этот бой не иначе как с содроганием. Молодой лейтенант из Воронежа испытал тогда ни с чем не сравнимый ужас, наблюдая через оптическую систему наведения, как на него заходит в ракетную атаку бронированный реактивный штурмовик. То, что Макс не растерялся и успел переключиться с управления зенитными ракетами на стрельбу из 30‑миллиметровых скорострельных пушек «Панциря», он сам считал чудом. Украинский пилот штурмовика и сам хотел выжить в этом бою – он однозначно не дал бы русскому зенитчику второго шанса.

До сих пор перед мысленным взором вставал несущийся, казалось, прямо на него реактивный самолет с подвешенными под крыльями ракетами… Еще секунда, и страшный Су-25 ударит всей своей мощью.

Но лейтенанту Полевому с позывным «Магистр» хватило силы воли и одного-единственного шанса, чтобы изрешетить штурмовик с трезубцем на высоком «акульем» хвосте 30‑миллиметровыми снарядами.

Перед самым сражением за Саур-Могилу, примерно в середине июля[1], здесь уже сбили один украинский штурмовик Су-25. Его «срубил» предположительно русский летчик-истребитель то ли на МиГ-29, но, скорее всего, на модернизированном Су-27СМ управляемой ракетой из воздушного пространства над Ростовской областью. Украинскому пилоту удалось катапультироваться из горящего самолета и чудом продержаться до прибытия спасательного украинского вертолета. Попади этот каратель в «ласковые» руки донецкого ополчения, то за все бомбежки мирных городов Донбасса он бы умирал медленно и мучительно…

Официальный Киев по поводу предполагаемой атаки русского истребителя выразил протест, но командование ВКС РФ обвинение категорически отвергло.

Зенитный расчет лейтенанта Сычева вместе с приданными силами после противовоздушного боя сразу с двумя украинскими штурмовиками Су-25 быстро сменил позицию. Но их «Панцирь-С1» все равно еще оставался на боевой позиции. Как раз и пригодились те две ракеты, которые возили в кузове бронированного «Урала». Общими усилиями, с обычной армейской руганью, на руках все-таки затащили на верхотуру огневого модуля «Панциря-С1» два транспортно-пусковых контейнера весом по 94 килограмма каждый.

– Вот зараза, какой же он неудобный! – выдохнул Сашка, с трудом разгибая затекшую спину.

Затащить круглый и гладкий ТПК наверх – это еще полдела. Нужно было еще аккуратно и точно, держа вес без малого в центнер на руках, попасть в разъемы направляющих и подключить стеклопластиковую трубу ко всем системам.

– Конечно, в нормальных условиях он же ведь устанавливается транспортно-заряжающей машиной, – заметил лейтенант Сычев.

– Ага, найти бы только здесь эти «нормальные условия»…

– Пойду проведу технический тест установленных ракет, – кивнул Макс.

В кабине наведения «Панциря-С1» он переключил систему в режим самодиагностики и убедился, что зенитные управляемые ракеты установлены правильно. Теперь у них снова наличествовал полный боекомплект из дюжины ЗУР-перехватчиков.

В расположении части молодых лейтенантов встречал сам командир Отдельного зенитного дивизиона. Федор Дмитриевич крепко пожал им руки и так же обнял.

– Невероятно! В одном бою сбить сразу два бронированных украинских штурмовика! Сейчас отдохните и пишите рапорты, а я буду ходатайствовать о боевых наградах для вас.

Подполковник Филимонов искренне радовался за молодых офицеров ПВО. Ведь он сам учил Максима Полевого на военной кафедре, и его ученик не подвел.

– Федор Дмитриевич, спасибо вам за то, что научили – и не только. Я ведь второго Су-25 скорострельными пушками добивал, когда он уже на нас в атаку заходил. Там все доли секунды решали, и важно было не растеряться. – Как оказалось, лейтенант Полевой думал о том же, что и командир дивизиона.

А через неделю, 7 августа 2014 года, тоже в районе Саур-Могилы донецкие ополченцы из пулеметов подбили транспортно-десантный Ми-8 сухопутных войск Украины. Поврежденный вертолет, оставляя за собой черный хвост дыма из разбитого двигателя, выполнил вынужденную посадку в зоне боевых действий – как говорится, «из огня да в полымя»! В прямом и переносном смысле… Пилот, штурман и бортмеханик были тяжело ранены, но их удалось вытащить из того ада и отправить в ближайшую больницу в украинском тылу. Но командиру экипажа это не помогло – пять дней спустя он умер от полученных ранений.

В тот же день, 7 августа, отличились и зенитчики теперь уже первой батареи «Панцирей» Отдельного дивизиона. В районе Енакиева, между прочим, родного города президента Украины Виктора Януковича, а точнее – к северо-западу от Горловки, был сбит легкий фронтовой истребитель МиГ-29. По словам украинских военных, в него попали ракетой ЗРК «Бук». Как будто сами офицеры карательной армии ВСУ не знали о существовании других зенитных комплексов!.. Украинский МиГ с бортовым номером «02 синий» действительно получил попадание ракетой – вот только от ЗПРК «Панцирь-С1».

– Стоим на боевом дежурстве, замаскировались, ждем. Позиция неплохая, и обзор, и возможность маневра есть, – рассказывал об этом боевом эпизоде старший лейтенант Столяров. – Локатор обзора, как Федор Дмитриевич и велел, включаем периодически на 3–5 минут…

Именно Костя Столяров, командир «Панциря-С1» первой батареи, и записал на свой счет украинский фронтовой истребитель. Кстати, самый массовый в ВВС киевского режима.

– А дальше? Как ты его «срубил», рассказывай.

– В одно из включений РЛС обзора – на границе зоны обнаружения отметка воздушной цели. Серега, оператор мой, – да вот он! – диктует дальность, высоту, азимут. Цель – «чужой», уничтожить! И я его двумя ракетами, по классике… Правда от одной пилот увернулся отворотом с большой перегрузкой. Начал отстрел ложных целей… Видимо, его «Береза» предупредила. Но у нас же радиокомандное наведение – вторая ракета его и хлопнула. Красиво! По оптическому каналу увидели: огненная клякса на полнеба! Кстати, мы и парашют наблюдали.

Действительно, пилот катапультировался и через два дня, пройдя около 40 километров по территории республики, сумел выйти к украинским частям. Русские офицеры-зенитчики и их коллеги из ДНР сошлись во мнении – жаль, что этот воздушный палач не попал в руки ополченцам или местным жителям…[2]

Саур-Могилу, эту сакральную для Донецкой Народной Республики высоту, отстояли! С большими потерями, с болью и горечью в сердце по погибшим сынам Донбасса. Но стратегически важная «высота 277.9» осталась за Народным ополчением, и это позволило хотя бы частично снять блокаду нацистского киевского режима с ДНР. Но впереди еще ожидались кровопролитные бои, в которых защитникам республики нельзя было проиграть.