Ракета стартует в зенит!

Глава 7 «Маленький асфальтовый южный городок…»

Летний вечер в расположении Отдельного зенитного дивизиона «Филин» шел неторопливо. Регламентные работы на технике завершены, соответствующие боевые документы оформлены, подписаны и переданы в секретную часть при штабе. На плацу под знаменами Российской Федерации и Донецкой Народной Республики заступил очередной суточный караул.

Было решено смотаться в город за мясом и как раз вечерком организовать шашлык на всех. Сказано – сделано! Вскоре над «располагой» потек ароматный дымок. Отнесли порции жареного, обжигающего, только с углей, мяса и караульным. А сами товарищи офицеры, кто не на дежурстве, позволили себе и по 150 граммов – но только в рамках разумного!..

Появилась гитара – вечная подруга офицера и солдата, особенно в военно-полевом быту. Кто-то затянул старую песню пилотов полярной авиации.

– Хорошая песня, только грустная, – негромко заметил Макс. – Да и мы же вроде отнюдь не пилоты, а как раз наоборот…

– Но, с другой стороны, ведь все равно же относимся к Воздушно-космическим силам, – пожал плечами Игорь Сычев. – Короче, не мешай слушать…

Максим вспомнил, как кто-то еще в Воронеже на военной кафедре университета говорил: в зенитные войска идут те, кто не поступил в летные училища. Наверное, отчасти так дело и обстояло. Но лейтенант Полевой считал, что войска ПВО незаслуженно обходят вниманием, а вся слава как раз и достается романтикам-летчикам. А ведь тот же «Панцирь-С1» не менее сложный и уникальный, чем новейший истребитель Су-35С, например.

Почему-то Максиму особенно запомнился последний куплет этой песни. Может, потому, что сейчас офицеры и солдаты Отдельного зенитного дивизиона «Филин» и находились в одном из таких «маленьких асфальтовых южных городков», которых в Донбассе великое множество?.. Такие городки вырастали в донецкой степи вокруг возвышающегося копра угольной шахты или дымящих труб металлургического завода. Обустраивались аккуратными белеными домиками и рядами панельных пятиэтажек в окружении зелени садов. На центральной площади возле советской постройки административных зданий, панельных пятиэтажек и непременного ДК – дворца культуры – возвышался памятник Ленину. Здесь время как бы застыло, сохраняя романтику трудовых побед СССР. Даже разруха 90‑х годов оказалась над этим не властна. Хотя руины многочисленных заводов лично Макса сильно удручали, напоминая о былой технической мощи советской цивилизации. А теперь именно он – молодой лейтенант Полевой – встал на защиту мирного неба над этими маленькими асфальтовыми городками Донбасса.

Долго русским зенитчикам отдыхать не пришлось. Всего лишь через три дня относительного затишья началось еще одно масштабное сражение в Донбассе.

Утопающий в зелени садов и окрестных рощиц «маленький асфальтовый южный городок», как поется в той самой песне о летчиках, делила напополам – с севера на юг – железная дорога. Иловайск, расположенный почти у самой границы с Россией, являлся крупным транспортным узлом. В том числе и отсюда шли гуманитарные грузы и другие, не менее важные для ДНР припасы. И защитники республики, и каратели ВСУ понимали исключительную значимость Иловайска в оперативно-тактических планах.

Но все же существовала еще одна тонкость: украинские каратели имели выбор – или ударить всеми своими силами по Донецку, уничтожив таким образом центр принятия решений в ДНР, или же задушить молодую республику блокадой.

Летом 2014 года положение Донецка оставалось катастрофическим. Бандеровские каратели при поддержке украинской армии уже захватили пригороды: поселок Пески к западу и аэропорт имени Сергея Прокофьева к северу от шахтерской столицы. Ополчение с потерями едва смогло выбить украинских оккупантов из Еленовки к югу от Донецка. Была захвачена националистами Нижняя Крынка – предместье Макеевки на востоке от Донецка, совсем недавно ожесточенные бои шли в Шахтерске и на Саур-Могиле. Еще немного, и Донецку пришлось бы принять свой последний бой…

Но тут в дело вмешалась политика. Украинский радикальный депутат Олег Ляшко вместе с министром внутренних дел «незалежной» Арсеном Аваковым кардинально поменяли планы военной операции киевского режима.

Целью очередного наступления укрокарателей стал именно транспортный железнодорожный узел Иловайск. Решение, честно говоря, более чем спорное.

Ведь грузы, в том числе и военные, уже давно не шли их братской России именно по железной дороге.

Но все же «обер-полицаю» и «обер-палачу» Украины Авакову был необходим свой военный триумф, победа его ублюдков из карательных батальонов «Донбасс», «Азов», «Днепр-1», «Миротворец», «Ивано-Франковск», «Херсон» и «Свитязь» вместе с националистами «Правого сектора»[4]. Участие регулярной украинской армии сводилось к огневой поддержке и прикрытию, поскольку у «отморозков» Авакова тяжелой бронетехники и артиллерии еще не было.

Украинские каратели шли весело и расслабленно, чуть ли не с песнями. Националисты в составе иррегулярных подразделений бравировали собственной «крутостью» и экипировкой образца НАТО. Бронежилеты, «разгрузки», тактические очки, шлемы, бесчисленные туго набитые подсумки, небрежно лежащие в руках автоматы и ручные пулеметы… В общем, гонора и самомнения у них было выше съехавшей от бандеровской пропаганды крыши.

Примерно так же уверенно и непобедимо – до поры до времени – шли по Донбассу летом 1941 года гитлеровские оккупанты.

Штурм Иловайска после артиллерийского удара по его окрестностям начался 10 августа 2014 года. Серьезной военной техники у карателей Авакова не оказалось – в основном «ган-траки» из гражданских грузовиков с пушками в кузове и джипы с пулеметами, защищенные кустарно наваренными стальными листами.

Кстати, и у армии Украины в этом сражении с бронетехникой дела обстояли не лучше. В основном применялись боевые машины пехоты БМП-1 и БМП-2 вместе с различными бронетранспортерами: БТР-70 и БТР-80. Но встречались даже откровенно старые БТР-60ПБ – а это, на минуточку, самая первая модель советского бронетранспортера с полностью закрытым бронекорпусом и пулеметом во вращающейся башне. Очень часто националистами добровольческих батальонов применялись и старенькие машины разведки и дозора БРДМ-2. Эта четырехколесная «половинка бронетранспортера» обладала большей маневренностью при сохранившемся солидном вооружении из крупнокалиберного 14,5‑миллиметрового и обычного пулеметов в башне.

Полицейское командование Украины считало, что такой техники для карательной операции против сотни-другой «донецких сепаратистов» вполне хватит. Но все же Аваков просчитался, и причем весьма крупно. Правда, каратели поняли это слишком поздно…

Украинских националистов на подступах к Иловайску встретили с хорошо подготовленных позиций – залпами противотанковых управляемых ракет и гранатометов, очередями крупнокалиберных пулеметов и снайперских винтовок. Донецкие ополченцы использовали даже противотанковые ружья ПТРД и ПТРС времен Великой Отечественной войны из местных музеев. Практически сразу же была выбита и сожжена большая часть бронетехники националистов. А сами каратели не смогли подойти к Иловайску на расстояние менее километра.

Снайперы ДНР под прикрытием пулеметчиков методично «щелкали» бандеровских карателей. Сосредоточенный огонь минометов и станковых гранатометов сковывал маневр наступающих батальонов националистов.

Первая атака украинских нацистов захлебнулась их же кровью!

Командование Народного ополчения заявило о девяти подбитых единицах украинской бронетехники и о «неисчислимых потерях противника». В общем-то если и преувеличили, то ненамного.

В это время вторая батарея Отдельного зенитного дивизиона передислоцировалась на юг – в район Старобешева. «Панцири-С1» прикрывали крупнейшую в регионе теплоэлектростанцию. Капитан Виктор Кравченко предпочитал лично находиться на огневой позиции своего «Панциря-С1», а не на автоматизированном командном пункте батареи, с которого и велось управление. Остальные огневые установки располагались на удалении два-три километра от охраняемого объекта. Командир батареи сразу определил схему боевой работы: его огневая установка стала ведущей и выдавала целеуказание трем другим «Панцирям». КП батареи обеспечивало связь и передачу данных с внешних – более мощных – источников обнаружения. Под ними подразумевались развернутые в Ростовской области мощные локаторы кругового обзора и «летающие радары» – самолеты дальнего радиолокационного обнаружения – ДРЛО А-50У.

– Что-то я сомневаюсь, что бандеровцы и тут применят свою авиацию, – заметил командир второй огневой установки старший лейтенант Акимов.

– Знаешь, Ваня, у бандеровцев ведь не только авиация есть, но и оперативно-тактические ракеты «Точка-У». Ведь именно такой ракетой они раздолбали гаубичную батарею ополченцев в районе Снежного, – охладил пыл подчиненного капитан Кравченко. – Так что никому расхолаживаться не стоит. Неизвестно, какую «подляну» укронацисты выкинут на этот раз.

Макс с Игорем молча переглянулись – и не поспоришь! Все же их командир батареи свой позывной «Наставник» заслужил не зря. Лишнего он от своих солдат и офицеров не требовал, но то, что необходимо, выполнять обязаны все. Исключений из этого правила у капитана Кравченко не существовало.

Следующий штурм Иловайска украинские каратели начали восемь дней спустя. Все это время националисты вели массированный обстрел жилой застройки, лупили из всего, что есть: из тяжелых 120‑х минометов и 122‑миллиметровых гаубиц Д-30, из скорострельных 30‑миллиметровых пушек на грузовиках и на боевых машинах пехоты БМП-2. В основном каратели и оккупанты с трезубцами на эмблемах не стремились поразить какие-либо точечные цели. А били бездумно, подавляя плотностью огня.

Донецкие ополченцы довольно болезненно огрызались, применяя противотанковые ракетные комплексы и собственную, весьма немногочисленную «арту». Но огневой мощи жестокого противника ничего, кроме собственной стойкости, они противопоставить не могли. Но даже в таких жутких условиях под постоянным артогнем защитники республики продолжали эвакуацию мирных жителей из Иловайска.

Нацистские батальоны «Дніпро-1» и «Донбас» (по-украински, с одной буквой «с») снова двинулись на штурм «маленького асфальтового южного городка».

Теперь уже оккупанты действовали более осмотрительно. Они выдвигались под прикрытием бронетехники ВСУ и своих передовых разведдозоров.

Ополченцы Донбасса на окраинах и в самом городе действовали малыми группами: гранатометчик, снайпер под прикрытием пулеметчика и пары автоматчиков маневрировали между домами и уничтожали такие же разрозненные группы украинских нацистов. Началась смертельно опасная игра в «кошки-мышки»… Или в «контр-страйк» без возможности сохранения и перезапуска…

Под натиском нацистов ополченцы Донбасса вынужденно отошли за железнодорожную насыпь. Западная часть Иловайска оказалась уже практически в руках бандеровцев…

Весь день 18 августа в городе шли тяжелые уличные бои. Республиканское ополчение изматывало отряды «Правого сектора» и карательных нацбатальонов Авакова. Шли ожесточенные перестрелки. И ополченцы, и нацики активно использовали подствольные гранатометы и ручные пулеметы. Лупили из АГСов – автоматических станковых гранатометов – и «старых добрых» противотанковых РПГ-7, а снайперы республиканцев методично выбивали «правосеков» – одного за другим. На стороне защитников Донбасса были хорошее знание города и заранее укрепленные позиции.

Наконец на следующий день – 19 августа – в Иловайск стали входить части украинской армии с тяжелой бронетехникой, в том числе и с танками. Казалось, участь сторонников ДНР, несмотря на ожесточенное сопротивление, предрешена…