Раскол

Глава 8

Возможно, с ангелом. Или хотя бы с призраком. С простым, заурядным привидением. Венслов бы с удовольствием сейчас повстречалась с привидением. Это бы хоть как-то смогло сделать эту бойню, сквозь которую она пробиралась на пути к капитанскому мостику Парелиона, немного привычной. Она видела смерть, но смерть всегда сопровождалась остаточными призраками. Когда так много... так много людей погибало, всегда оставалось несколько блуждающих привидений. Духи, иногда мстительные, чаще просто потерянные, но практически всегда полезные для получения хоть пары улик. Здесь же не было ничего.

Лишь мертвые ангелы.

Венслов всегда верила в то, что ангелы были бессмертны и неуничтожимы. Равника всегда будет в безопасности, ее люди всегда будут жить в мире, потому что ангелы Борос бороздили небеса в золотой летающей крепости под названием Парелион. Никто не мог убить ангела, а сами они не старели и никогда не болели. Ангелы были волшебством, и воплощением справедливости, и праведного возмездия, и вечными, несокрушимыми героями дешевых приключенческих новелл, на которых она выросла. В раннем детстве она верила, убежденная своей сестрой, что если твое сердце чистое и справедливое, ты сможешь вырастить пару крыльев и стать ангелом. Потом она выяснила, что Жирни придумала всю эту историю, что привело к драке, после которой у юной Шокол разбухла губа, а один глаз Жирни украшал синяк. Венслов никому бы в этом не призналась, но она завербовалась в воздушные 'джеки только потому, что они летали вместе с ангелами.

Сейчас она не летала, как не летали и ангелы. И в ближайшее время летать они не будут.

По началу тела встречались не часто. Она зашла довольно далеко по коридору, перед тем наткнулась на второе тело, изувеченное и вывернутое, как и павший ангел на посадочной палубе. Сломанный меч, сломанные кости, признаки расчленения. Также недельной давности, судя по внешнему виду. После еще парочки, она перестала внимательно их рассматривать.

Она заметила змею, когда возвращалась по своим следам из прохода, заваленного рухнувшей перегородкой. Что-то черное мелькнуло в ее боковом зрении и исчезло. Венслов вернулась к "Т"-образному перекрестку, и заметила черный чешуйчатый хвост, скользнувший под один из трупов. Конкретно это тело лежало на спине, все конечности у него были на месте, но большая часть шеи отсутствовала. Безжизненная голова была вывернута гротескно, но милосердно, лицом вниз.

Змея не выползла из-под тела и через несколько секунд. Само присутствие здесь змеи было невероятным, но маги и всякие друиды часто использовали их в качестве слуг. Возможно, она следила за каждым ее шагом, а возможно, она просто потерялась. В любом случае, Венслов не могла позволить ей тут ползать. Эти особи были ядовиты, между прочим, а ей еще здесь предстояло работать. Воздушный маршал уперлась одной ногой, беззвучно попросила у ангелов прощения, и оттолкнула труп подошвой своего сапога в сторону. Тело перевернулось, явив ей безглазую гримасу покойной.

Пол под ангелом был пуст. Венслов отпихнула труп чуть дальше в сторону, пытаясь не смотреть в пустые глазницы на лице ангела, но все равно ничего не обнаружила. Змея, должно быть, выскользнула через трещину в стене. Их было предостаточно в этой летающей катастрофе. Но это не объясняло, что она тут вообще делала.

Как бы там ни было, она не могла больше тратить время. Ей предстояло предотвратить крушение.

Венслов закрыла нос рукой, борясь с запахом, когда она спускалась по узкому продольному мостику, следуя оставшимся указателям. Потолки в проходах были высокими, с учетом того, что члены команды умели летать, но запах смерти, густо пропитавший воздух, превращал их в сеть просторных гробниц. Воздушный маршал чувствовала себя все ничтожней и ничтожней, чем больше трупов она миновала, и чем ближе подходила к центру управления. Накрененная палуба подсказала ей, что она двигалась в верном направлении.

У Венслов был час, может два, если ей повезет. Разбитая воздушная сфера могла перегреть одну из соседних и вызвать огромный взрыв в любую минуту. Что бы ни убило ангелов, оно могло выпрыгнуть из-за любого угла и разорвать ее на куски. По всей видимости, она могла даже умереть от укуса змеи, если она не будет осторожной. Что-то здесь было явно не так.

Задумавшись, она едва не прошла мимо, не обратив на нее внимания, но серебряный отблеск в оранжевом свете фонаря бросился в глаза Венслов, и она в тревоге остановилась. Она посмотрела на жезл в своей руке, затем снова перевела ошеломленный взгляд на стену, увешанную огневыми жезлами, копьями, мечами, взрывчаткой, и удивительным арсеналом топоров и длинных ножей.

Час. Может, два. Но ей придется прожить их. Если ей предстоит сражение, то лучше уж быть во всеоружии. Как говорится, если охотиться, то на дрекавака. Венслов пожала плечами, и нырнула в оружейный отсек.

- Эйджирем? - выпалил Нодов. - Это... Это же сказка, - запинаясь, закончил он.

- Это вполне реальное место, - сказала Пушок. - Я в круге истины. Вы можете войти в него, если желаете убедиться, что я говорю правду.

- Обвиняемая не должна бросать какие-либо вызовы, - сказал Верховный Арбитр.

- Вы можете подтвердить, что круг истины работает, как следует? - сказал Святой Кел. - Если да, то это... ну, "богохульство", наверное, будет слишком сильным словом...

- Это же просто одно из названий... рая, небес, - сказал Нодов, - места, куда попадают после смерти. Это все равно, что сказать, что Парелион вылетел в другое измерение мироздания.

- Не другое измерение, - сказала Пушок. - Не совсем. Скорее... ниша мироздания.

- Что вы имеете в виду? - спросил Верховный Арбитр. Когда Таисия подняла бровь, он добавил, - для протокола.

«Слепой, как же», подумала Таисия.

- Мы – ангелы - давно осведомлены, как и Вы, милорд, что Равника запечатана от определенных... случайностей, - сказала Пушок, - других мест, миров, и реальностей. Очень давно, когда даже ангелы были молодыми, существовали те, кто приходил в этот мир из других мест – из тех миров, подобных этому, но не таких, как этот - со своими ангелами и демонами, собственными людьми и богами. Большинство пришедших даже не понимали, что не всегда были здесь. Некоторые визитеры, поистине могущественные, уходили обратно, туда, в другие миры. Иногда они возвращались, с рассказами о тех местах.

- По-вашему, мы это знаем? - сказал Нодов.

- Возражаю. Травля сви...

- Продолжайте, легионер, - сказал Верховный Арбитр. - Полагаю, это неизбежно.

- Что неизбежно? - спросил локсодон.

- Это было задолго до Пакта Гильдий, - сказала Пушок. - Спустя некоторое время, мы заметили, что визитеры стали приходить реже, со временем, их появления прекратились полностью. Лишь единицы помнили о том, что эти визитеры вообще существовали. Об этом знал Азор первый, и он передал эти знания своим приемникам, не так ли, Ваша честь?

- Впредь, обвиняемой запрещается задавать вопросы, - сказал Августин IV. - Но ради ускорения процесса... да, он передал.

- Какие еще тайны Вы от нас скрываете, интересно знать. - Сказал локсодон, подозрительно свернув хобот.

- Не сейчас, Святейшество, - сказал Верховный Арбитр.

- Когда визитеры перестали приходить в Равнику, несколько ангелов решили попытаться отыскать их.

- Вы были в их числе? - спросил Селезнийский судья.

- Я была среди них, - согласилась ангел. - Мы не понимали, как они путешествовали к тем мирам, как не понимаем и сейчас. Но мы все же построили Парелион, из остатков того волшебства и артефактов, которые оставили после себя визитеры. Мы повели воздушную крепость к небесным пределам, пытаясь пройти за незнакомцами в их миры.

- Поразительно, - мягко сказал генерал-командующий воджеков. - Что вам удалось обнаружить?

- Мы выяснили, что там, за пределами, великое... ничто, - сказала Пушок. - На определенном расстоянии, жизнь заканчивается. Мироздание, которое мы знаем, просто перестает существовать.

- В этом нет ничего нового. Это простая философия естества, - сказал Святой Кел. - Какая здесь связь с этим, так называемым "призрачным городом"?

- Большая, Святейшество, - сказала Пушок.

- Но все это случилось еще до Пата Гильдий, - сказал Нодов, - не правда ли?

- Да, - ответила ангел. - Эта прелюдия необходима для объяснения того, как Разия представляла себе Эйджирем. Чем он является на самом деле. Разия полагала, что небо - само мироздание - завершается там потому, что этот мир изолирован. Закрыт. Никакая энергия или материя никогда не покидает, и не приходит в него. Замкнутая система. Если бы не этот феномен, магии Пакта Гильдий не удалось бы установить относительный мир на столь долгое время. Но изолирующее поле не идеально. Оно перехлестывается и образует складки, похожие на волдыри на коже. Эйджирем, грубо говоря, именно такой волдырь. Видите ли, души не могут покинуть Равнику. Для них нет потусторонней жизни, которой бы они могли достичь. Поэтому души умерших задерживаются и блуждают здесь, а когда они покидают мир людей, они попадают в складку Эйджирема, словно рыба в сеть. - Ангел повернулась к Верховному Арбитру. - Как Вам известно, Ваша честь, - добавила она, - Разия не знала этого, пока Парелион не сел на мель, так сказать, в Эйджиреме.

Таисии пришлось подавить ухмылку. Теперь остальные двое судей не доверяли Августину и даже не думали о том, как покарать ее клиентку. Они были слишком поражены и захвачены тем, что описывала Пушок.

Она знала, что рисковала вызвать гнев Верховного Арбитра за раскрытие тайны, которую ангелы Борос и судьи Азориус, по всей видимости, разделяли многие тысячи лет. Но оно того стоило.

Действительно существовало место, куда вы попадали после смерти. Если эктомантия, некромантия, Боросовский заземлитель, или Селезнийская "песнь" не связывали вас с материальным миром Равники, вы со временем оказывались в Эйджиреме. И это был факт, обладавший потенциалом подтвердить, или изменить многие религии во всем мире.

- Пусть в протоколе будет указано, что я, Августин IV, подтверждаю существование достоверных теорий, относящихся к существованию места, подобного описанному, - сказал Верховный Арбитр. - Но я признаю, что мной овладевает любопытство, легионер, - добавил он. - Как Вы... Вы сказали, "сел на мель"?

- Да, - сказала Пушок. - Все ли вы знакомы с феноменом над Утварской зоной отчуждения, известным, как Шизм?

- Я знакома, - пробормотала Таисия.

Другие, также, знали о нем.

- Шизм, по всей видимости, исказил ткань Эйджирема, - сказала Пушок, - связав ее узлом, так сказать.

- Каким образом? - спросил Святой Кел. - Я слышал об этом феномене, но я думал, что это была лишь игра света, остаточное явления какой-то Иззетовской магии.

- Шизм гораздо больше, чем это, - вклинился Верховный Арбитр. - Это был противоестественный эксперимент, созданный с помощью магии и зино Оржов, если я не ошибаюсь. Верно, адвокист?

Таисия поморщилась. У Верховного Арбитра, вполне естественно, были очень хорошие источники информации.

- Уверена, что не знаю о чем Вы, Ваша честь, - сказала она. Адвокисты не обязаны были находиться в круге истины. - И все же, я хотела бы знать, какое отношение...

- Расслабьтесь, адвокист. Оржов выполняют свои обязательства по Пакту Гильдий, как и все мы, - ответил Августин. - Вы не на скамье подсудимых.

После нескольких секунд тишины, Таисия кивнула. - Продолжайте, легионер.

- Эйджирем как бы - "зацепился", видимо, это самое подходящее слово - за Шизм.

- Вы говорите, что Эйджирем летает в небе? - спросил Нодов в недоумении. - Такой огромный невидимый город призраков бороздит небеса, словно лист на ветру, надсмехаясь над нашими основными религиями?

- Я не говорю, что город призраков надсмехается над чьими-то ни было основными религиями, как не говорю и о том, какие из религий относятся к таковым, - спокойно сказала Пушок. - Я присягала на защиту правосудия, справедливого возмездия, и закона. Это не боги. Это идеалы. Я также не берусь утверждать, что понимаю, как ткань мироздания ведет себя по отношению к нашему миру. Я знаю лишь то, что мой гилдмастер рассказала мне, и я верю в то, что это правда.

- Само собой, иначе бы Вы не смогли это произнести, - сказал Верховный Арбитр. - Легионер, как Парелион попал в эту "складку" мироздания? Признаю, мне самому это трудно представить.

- Милорд, Парелион был построен с целью, найти края нашего... нашей реальности, - сказала Пушок. - Мана, питающая его, как я понимаю, слегка подворачивает нашу реальность. Он остается в воздухе не благодаря воздушным сферам, не полностью, но также благодаря тому, что небольшая его часть постоянно находится в немного другом измерении. Прошу прощения за неуклюжесть этого объяснения. Я не инженер. Эта небольшая часть Парелиона, этот двигатель реальности, и позволил крепости проскользнуть в Эйджирем, после того, как тот зацепился за Шизм, - объяснила Пушок. - Парелион пробил оболочку, и выплыл с другой стороны. Разия не была уверена, как нам было вернуться. И, спустя некоторое время, она решила остаться там, чтобы исследовать это место.

- Благородное решение, - сказал Верховный Арбитр. - Поиск знаний. Это не очень присуще ангелам. Как и то, что она оставила свои обязанности по защите Равники.

- С этим трудно спорить, - сказала Пушок, - разве что, хочу отметить, что гилдмастер никогда не была типичным ангелом. Она приняла решение исследовать потенциально возможную опасность, рассчитывая на то, что этот мир сможет какое-то время обойтись без ангелов. Я также не оспариваю тот факт, что в последствии, я считаю, что это решение было не верным. - Впервые, с начала ее показаний, эмоция - тоска, глубокая тоска - прокралась в голос ангела. - Парелион пробыл в Эйджиреме совсем недолго, когда я их нашла. Я признаю, что не помню многого о собственном путешествии, кроме того, что оно было не простым.

- И все же, Вы пересекли эту оболочку, о которой Вы говорите, самостоятельно? - спросил Августин IV. Таисия не была уверена, что ей нравилось заинтригованное выражение его слепых глаз.

- Пересекла, но не без помощи моих сестер по другую сторону, - сказала Пушок. - Они направляли меня туда.

- Что это... На что похоже это место? - спросил Нодов. - На что похож великий потусторонний мир?

- На все, - сказала Пушок. - Эйджирем, это в одночасье каждое место, когда-либо существовавшее. К сожалению, у меня было мало времени на его изучение.

- Почему? - спросил Верховный Арбитр.

- Потому что призраки Эйджирема пошли на ангелов войной.

Венслов решила вооружиться всем, чем можно. Погибать без боя смысла не было. По положению нескольких трупов, она пришла к выводу, что ангелы пытались добраться до оружия, но не успели. Венслов тихо вышла из оружейного склада, пара заряженных огневых жезлов висели у нее за спиной, третий она держала в правой руке, пара коротких мечей и сеть свисали с ее обвисшего оружейного пояса - никогда не знаешь, когда пригодится сеть. Два патронташа с небольшими, оранжевыми сферами, которые гоблины называли бахпуфы, перекрещивали ее нагрудник.

Воздушный маршал Венслов отщелкнула предохранитель на пусковом рычаге огневого жезла, выставила оружие перед собой, как щит, и направилась к капитанскому мостику.

Перекосившийся пол вынуждал Венслов держаться одной рукой за стену, чтобы не упасть, потеряв равновесие. Увешанная таким количеством взрывчатки, она понимала, что одного ее неосторожного шага и падения под неверным углом, будет достаточно, чтобы оставить от воздушного маршала лишь кровавые разводы на стенах и полу.

Спустя несколько минут, она взошла на капитанский мостик, и ее сердце сжалось. Он был совершенно пуст. Трупов не было, хотя кровавые пятна покрывали весь пол. Предполагаемого противника тоже не было, но все вокруг было в руинах, и все остальные входы и выходы оказались закрытыми. Штурвал был выбит из своего места, и разломан на куски. Различные панели управления были не в лучшем состоянии: Две все еще тлели в зеленоватом пламени, которое выглядело одновременно магическим и электрическим. Лишь фронтальный невидимиззиумный ветровой экран Парелиона остался в целости, без особых повреждений.

Кто-то кашлянул у нее за спиной. Она резко повернулась, прицеливаясь огневым жезлом, не сводя пальца со спускового механизма.

Венслов ошиблась. Здесь все еще оставалась одна ангел. Она была жива, но, похоже, это было не надолго.

Лейтенант Флэнг был не единственным гоблином среди воздушных 'джеков Лиги, но он был единственным из них, кто входил в элитную эскадрилью Центрального Форта. Он также обладал заслуженной репутацией невезучего, среди его соратников по эскадре. Флэнг надеялся, что его невезучесть закончится, когда его переведут в летную группу, которая называлась штабной аэродром воджеков.

Невезучесть Флэнга должна была когда-нибудь закончиться, и гоблин был в этом уверен. Три из пяти гадалок, у которых он консультировался, заверили его в этом. Флэнг всецело верил в удачу, а три к пяти было выигрышным соотношением.

Перевод обернулся для Флэнга очередным приветом от Крокта, гоблинского бога невезения. Его прозвали "Невезучий Флэнг". Он выдумал это прозвище сам, что оказалось плохой приметой.

Кто всегда прилетал последним на посадочную палубу, и потому должен был ее драить? Флэнг. Кто опоздал всего на пару минут и не сел за карточный стол? Флэнг. Кто иногда добирался до карточного стола, и проигрывал месячное жалование за первые пять минут? Должно быть Флэнг.

Кто, мчась изо всех сил в штабной аэродром с сообщением высочайшей важности, настолько отвлекся на мысли о невезучести Флэнга, что пролетел слишком близко к нижнему краю воздушного тротуара, был выбит из седла, и камнем рухнул вниз, разбившись о крышу, как нарочно, любимого ресторана Флэнга?

Флэнг.