Расскажи мне о жизни в пустыне…

Среди странных взлётов и падений,

в лунном свете с головы до пят,

богомолы в виде привидений

молча над полянами висят.

Лишь один из них, лишённый крова,

от себя и мира отрешён,

силится обманутое слово

натянуть на лоб, как капюшон.

Но пока он к смысловой палитре

добавляет краску или две,

странный зверь в пирамидальной митре

в разноцветной движется траве.

И пока изгой из богомолов

с именем нащупывает связь, —

торжествует звука странный норов,

жизнь проходит, плача и смеясь.

И среди растений в виде свечек,

ничего не видя впереди,

засыпает навсегда кузнечик

с маленькою арфой на груди.

Близка мне исландская сага,

где скальд воспевает осот,

где пастырь на склоне оврага

словесное стадо пасёт.

где в зарослях диких растений

под сенью искусств и наук

таится непризнанный гений,

творец паутины — паук.

Блажен, кто в страдании весел,

кто знает таинственный путь,

но трижды блажен, Кто повесил

кузнечику арфу на грудь.