Расскажи мне о жизни в пустыне…

Хлеб горячий саратовской выпечки,

свет, летящий с небесных высот…

Ходит ангел под липами в Липецке

с длинным шлейфом сияющих нот.

Отломи же хрустящую корочку,

не томись непонятной виной —

пусть под липами в платьях с оборочкой

путешествует запах ржаной.

Льются звуки, как ливень лирический, —

вертикальное море судьбы, —

только хор замирает сферический

под архангельский голос трубы.

Что за дни нам для радости выпали!

Знаю я — где-то там, вдалеке,

ходит ангел под бедными липами

с остывающим хлебом в руке.

По пушкинскому камертону

настраивая жизнь свою,

ты подойдёшь к пустому трону,

примеришь посох и корону,

и вдруг очутишься в раю.

А там, в раю, восстав из праха,

такая музыка звучит,

что ангел,

вдохновлявший Баха,

(он грозен и многоочит),

стоит у трона и молчит.

А ты в восторге и печали,

в иную вслушиваясь речь,

давно уже не спишь ночами,

чтоб Слово, бывшее в начале,

в земную музыку облечь.