Рассказы о героях

Д. Матвеев СУРОВОЕ МУЖЕСТВО

Герой Советского Союза

Иван Федотович Крашенинников

Дом Крашенинниковых в селе Платовке стоит близ станции по улице Маяковского. Хозяин дома Иван Федотович — мой старый фронтовой друг. Служили с ним в одной армии, а теперь встретились через четверть века. Не могли наговориться.

Голос Крашенинникова с баском, говорит он не спеша, точно обдумывая каждое слово. Передо мною проходят картины его безрадостного детства.

Мать умерла в голодный двадцать первый год. Отец тоже прожил короткий век. Ванюша отправился из села Пашкино Бугурусланского района Оренбургской области в Ташкент разыскивать дальних родственников, да так и не нашел. Застенчивый паренек, впервые оказавшись в большом городе, набрел на маслозавод и начал здесь свою трудовую жизнь.

…Старый слесарь устанавливал какую-то замысловатую машину и мурлыкал песенку.

— Как зовут тебя, дедушка? — спросил его новичок.

— Какой я дедушка, — одернул слесарь, — мне еще и шестидесяти не стукнуло… Меня дядей Гришей кличут. Вот так, племянничек. — И спросил: — Кормиться приехал в Ташкент?

— Слесарничать взяли сюда.

Машина, которую старик налаживал, заработала. Юноша залюбовался ею и сказал мечтательно:

— Вот бы так научиться самому… Красота!

Годы шли в труде. Думы и мечты иной раз уносили парня в родное Пашкино. Ваня рассчитывал: получу специальность — вернусь в свои края, привезу сестре подарки. Узнают об этом друзья-товарищи, соберутся и скажут: «Полюбуйтесь, каким стал осиротевший сын Крашенинниковых! Молодчина!»

Но расчетам Крашенинникова не было суждено сбыться. Началась война с фашистской Германией. Его призвали в армию. Сначала он попал в запасной полк. Жадно изучал артиллерийские орудия, минометы, стремился стать отличным солдатом, чтобы больше принести пользы на фронте.

На всю жизнь врезался в память Ивана Федотовича первый бой. Рота брала деревню ночью. Поднялись из окопов и побежали вперед к темным пятнам домов на косогоре. Крашенинников различал чью-то спину впереди, кажется политрука, и кого-то сбоку, справа. В полутораста метрах от исходного рубежа был убит командир отделения. Крашенинников стал на его место и повел отделение дальше. Наступали через огороды, утопая по пояс в снегу. Вдруг обожгло правую руку, но он бежал, не остановился. Рослый солдат упал впереди. Крашенинников перескочил через него и с ходу прострочил из автомата своего первого врага. Деревню взяли…

Через год войны на груди Ивана Крашенинникова засияли ордена и медали, на гимнастерке появилась и красная нашивка — память о ранении. С боями приходили спокойная зрелость, уверенность в себе.

…Сражение на Курской дуге. 5 июля 1943 года германские дивизии перешли в наступление. Против полка, в котором служил Крашенинников, фашисты бросили много танков. Трижды они пытались обойти полк с фланга, но каждый раз были биты и отброшены на исходные рубежи.

Танки пошли в четвертый раз. Крашенинников со своими солдатами укрылся в окопе. Пропустили шесть вражеских машин, а потом забросали их связками гранат и бутылками с горючей смесью. Танки загорелись и взорвались.

…На подступах к одной станции нашим подразделениям преградил путь фашистский дот. Командир батальона создал штурмовую группу под начальством сержанта Крашенинникова. Ему было приказано ночью скрытно преодолеть полосу заграждений, овладеть дотом, уничтожить засевших в нем гитлеровцев.

Сержант с саперами нашел проходы в минном поле. Ночью одно отделение штурмовой группы вышло на дорогу в тылу дота. Крашенинников пробрался к доту.

Гарнизон дота ничего не подозревал. Вдруг распахнулись двери, в укрепление ворвались советские воины. Действуя армейскими ножами и прикладами, они подавили сопротивление гитлеровцев.

Утром наши подразделения взяли станцию. В горячей схватке Крашенинников получил второе ранение.

— Пока до Днепра дошли, рана зажила, — говорит Иван Федотович.

Над седыми водами Днепра дули пронизывающие ветры. Они тревожно гудели в пожелтевшей листве. Холодные волны с шумом бились о берег. Река будто стонала от непомерной тяжести бед, принесенных на советскую землю фашистскими захватчиками.

Иван Крашенинников снял каску и зачерпнул воды. Когда выпил ее, показалось, что прибавилось силы и мужества.

Солдаты спрашивали сержанта:

— Скоро переправа?

— Не терпится? — отвечал он.

Отдых был коротким. Командир батальона, всматриваясь в лица солдат, спрашивал:

— Кто хочет первым переплыть Днепр, чтобы обеспечить переправу всего батальона?

Первыми хотели быть все.

Командир батальона отобрал пятнадцать воинов во главе с сержантом Крашенинниковым…

— Помнится, была темная, дождливая и холодная ночь, — рассказывает Иван Федотович. — Не дожидаясь переправочных средств (они шли где-то позади), мы поплыли на рыбацкой лодке. Пятнадцать человек она не вмещала, пришлось разделиться на две группы. Сам понимаешь, какая была опасность. И хотя каждый старался об этом не думать, мысль кружилась вокруг одного: заметит нас немец или нет? «Умрем, но не повернем обратно», — поклялись все. На весла посадили самых сильных. Договорились огня с лодки не открывать — вспышки автоматов хороший ориентир для врага. Захватил с собой побольше патронов, гранат, бутылок с горючей смесью.

На Днепре начинался рассвет. Сквозь утреннюю дымку угадывалось украинское село. Преодолев реку, автоматчики обошли его с тыла. Бесшумно сняли часовых и ударили. Смельчаки завладели четырьмя вражескими пушками, развернули их и давай стрелять по гитлеровцам.

Прошел день, наступил второй. Гитлеровцы понимали, что если не сбросить советских воинов в Днепр, то потом для этого потребуется сил в десять, а то и в сто раз больше. Двенадцать контратак отразил Иван Крашенинников со своими храбрецами, прикрывая переправу батальона.

…Из-за пригорка показались немецкие танки и устремились на окопы советских воинов. Люди Крашенинникова уже чувствовали на себе их дыхание: запах перегоревшего масла и пороховых газов. Но тут заговоирла только что подошедшая наша батарея противотанковых пушек. Несколько «тигров» были подожжены, остальные повернули восвояси. Теперь солдаты держались еще увереннее, еще крепче. Удержав село, небольшой отряд Крашенинникова отвлек силы противника и дал возможность своему батальону переправиться на правый берег.

Через несколько дней советские воины перешли в наступление на гитлеровские дивизии, засевшие в Киеве. Ни бешеное сопротивление фашистов, ни слякоть и бездорожье, ни усталость — ничто не смогло остановить нашего натиска.

На ближних подступах к городу Ивана Крашенинникова ранило в третий раз. Осколки мины врезались под левый глаз и в лоб.

— Вот, — проводит рукой Иван Федотович по широкому лбу, — до сих пор сидит здесь.

И опять отважный воин не покинул поля боя. С перевязанной головой ходил в атаку на врага. Человек большой физической силы и выносливости, он изумлял однополчан бесстрашием.

Когда Крашенинников со своими автоматчиками вышел на Крещатик, встретил знакомого. Тот обнял его, расцеловал и поздравил:

— Ванюша, дружище! Тебе Героя Советского Союза дали за форсирование Днепра.

С тех пор прошло много лет, но не забыть волнующей встречи киевлян с советскими воинами. Люди кричали ура, обнимались, целовались. То был большой праздник. На улицах стояли накрытые столы. Все, чем были богаты горожане, они поставили на них, ничего не пожалели для родных сынов, братьев, отцов.

На поле боя Крашенинникову вручали партийный билет. Перед лицом товарищей он сказал:

— Клянусь всегда быть верным бойцом Ленинской партии, мужественно бороться за дело коммунизма. И если для этого потребуется моя жизнь, я отдам ее без колебаний.

Эту клятву на верность Родине, партии Иван Федотович пронес через все сражения. И в дни мирного труда он остается активным бойцом Коммунистической партии, непоколебимо верным клятве. Побывайте на Платовском хлебоприемном пункте, поговорите с рабочими. Они вам расскажут о делах слесаря-умельца. Всюду вы услышите душевные слова:

— Герой Советского Союза Иван Федотович Крашенинников отважно сражался за Родину, а сейчас ударным трудом строит коммунизм.

1967 г.