Рассказы по циклам и не очень

Значительная часть населения считает, что утро добрым не бывает. Не вдаваясь в подробное обсуждение этого тезиса, отмечу, что в основном указанной точки зрения придерживаются горожане – «сов» среди них на порядок больше, чем «жаворонков». В деревне спать ложишься раньше и высыпаешься намного лучше, все-таки и воздух чистый, и хорошая пища, да и просто образ жизни дают себя знать.

Вот и я встал с кровати в семь утра, хотя обычно, при наличии выходного, валялся минимум до девяти. Размялся, помылся, побродил по будущему огороду, прикидывая, что и куда сажать. По всему выходит, возвращение в Питер мне в ближайший год не светит, а раз так, надо всерьез обживаться на новом месте. Переходить, так сказать, на подножный корм. Крестьянином я не стану, натура не та, но хоть как-то уменьшить расходы на житуху можно и нужно. Мне же теперь двоих кормить надо, да еще и родителям помогать. А старые заначки закончатся быстро, есть у денег такое неприятное свойство…

У нас на сегодня намечено изучение языка, точнее, самое его начало. Азбука, структура предложений, времена, падежи. Заодно и сам школу вспомню. После завтрака, который еще приготовить надо, и приступим. Саша предлагала свою помощь по дому, она, чувствуется, девушка гордая и висеть на чьей-то шее ей неприятно, но я посмотрел, с какой осторожностью она разжигает печку, и решил пока что готовить сам. Во избежание, так сказать. До ближайшей больницы час езды.

- Доброе утро.

За последнюю неделю слух у меня стал острее, но Сашку я опять не заметил. Как она умудряется ходить настолько тихо – полная загадка. Причем, я обратил внимание, в доме она непроизвольно ступает так, чтобы не надавить на самые скрипучие ступеньки и не задеть рукавами одежды стоящих на столе и шкафах предметов. Лесовичка, одно слово.

Кстати, по поводу одежды.

- Привет. Как спалось?

- Благодарю. Что за животное так громко кричало на рассвете?

- Это птица, петух. Покажу потом. Ты посмотрела, что вчера Вовка привез?

- Да. Я отложила несколько подходящих вещей – она немного поколебалась, затем уточнила. – Насколько я понимаю, вся одежда, которую привез твой друг, считается повседневной?

- Честно сказать, я не смотрел, но, думаю, да.

- Меня удивило, что при неплохом качестве она пошита из нестойких материалов. Даже с учетом надлежащего ухода вряд ли она продержится более десяти лет.

Я невольно улыбнулся.

- Ты слишком оптимистична. Пять лет. Хотя многие девушки покупают футболки или легкие платья на один сезон, максимум – на два.

- И что же они делают с одеждой потом?

- Выбрасывают. Или дарят кому-нибудь.

Саша хотела что-то сказать, даже рот приоткрыла, но в последний момент передумала. Помолчала, затем еле заметно пожала плечами в ответ на свои мысли и направилась мыться во двор. По-видимому, взяла тайм-аут, чтобы обдумать новый факт из жизни аборигенов. Есть у нее такая привычка: когда чего-то не понимает, сначала сформулирует вопрос, потом вызнает всю возможную информацию – мы о шмотках и о способах их ношения еще поговорим, и не раз – и уже на основе полученных ответов сформулирует полноценную картину. Последствия учебы у лучших аналитиков клана, как она выразилась.

В общем, пока я готовил яичницу, она плескалась у рукомойника, что-то тихонько напевая на своем языке. Перевода браслет не давал, раз уж Саша не ко мне обращалась, а слова я на таком расстоянии различить не мог. Может, потом смогу, когда мутации завершатся? В висевшем на стене квадратном зеркальце отразилась салатного цвета фигура со сковородкой в руках. Внешне изменения ограничивались кожей – она не только приобрела небольшие свойства мимикрии, но и стала плотнее, грубее на ощуп – да еще глаза из серых перекрасились в карие. Попутно исчезла легкая близорукость, другие чувства обострились. Что интересно – то ли мне кажется, то ли я действительно теперь меньше ем и, пардон, в туалет реже бегаю. Надо бы к себе присмотреться.

В остальном ничем не отличаюсь от обычного человека. Метр восемьдесят, короткая стрижка, не качок, но и слабаком не выгляжу. Огненными шарами кидаться или с земли на крышу запрыгивать, чтобы трубу печную починить, не научился. Ну и слава Богу. Хотя немного жаль – на крышу лезть надо, там кое-где шифер потрескался… Откровенно говоря, дом не в самом лучшем состоянии, надо бы им заняться.

- Я правильно понимаю – у вас в году четыре сезона, и сейчас идет весна? – спросила Саша, усаживаясь за стол и с сомнением оглядывая алюминиевую вилку. Она пользовалась ей уже не раз, но реагировала по-прежнему как на нечто странное. Приборы у них есть, и даже похожие на наши, только изготавливать их из редких дорогих металлов, используемых исключительно химиками, не принято.

- Да. А у вас что, иначе?

- Это зависит от географического положения – она осторожно попробовала кусочек яичницы, прислушалась к себе, после чего довольно кивнула и довольно активно принялась шуровать вилкой и ножом. Прекрасно. Значит, аллергии на сливочное масло у нее нет, готовить на нем можно. Хотя лично я подозревал, что Сашкина нервная реакция на подсолнечное масло была вызвана всякими добавками, щедро добавленными в продукт изготовителями. – В некоторых странах три сезона, кое-где выделяют два.

- У нас примерно так же. Когда немного читать научишься – скачаю тебе учебник по географии.

Удивительно – она даже фырканье умудрилась сделать аристократичным.

- «Скачаю»! Как можно делать знания общедоступными! А если они попадут в недостойные руки?

- Ну, в знании, где какая страна расположена, ничего потенциально опасного я не вижу. Что касается так напугавшей тебя энциклопедии ядов… Сомневаюсь, что их можно изготовить без специальной подготовки и в домашних условиях. Даже если рецептура точная. – Мне в голову пришла забавная мысль, заставившая невольно ухмыльнуться. – Вообще, когда немного освоишься, мы обязательно поговорим о достоверности информации, особенно в периодике и в Интернете. Сейчас-то о политике говорить рано, слишком многое с нуля объяснять придется.

Саша недовольно нахмурилась. Призналась:

- Идя сюда, я не рассчитывала встретить так много отличий от обычаев своего народа.

- Привыкнешь со временем. Язык освоишь – сразу жизнь проще станет.

Кажется, мои слова ее не сильно успокоили.

Не знаю, как выглядит процесс обучения у Сашкиных сородичей в нормальных условиях, надо бы выяснить. Сейчас – жутковато. Девушка сидит с совершенно неподвижным лицом, выпрямив спину, положив руки на колени, и, словно заводная кукла, лишенным интонаций голосом повторяет вслед за мной: «я возьму ложку», «я беру ложку», «я взяла ложку»… Алфавит и местоимения она уже запомнила, времена заучивает на примерах, заодно пополняя словарный запас. Сначала по-русски, потом на своем, очень певучем и, насколько могу судить, более сложном языке. Мне приходится постоянно крутить головой и регулярно, перед каждым произнесенным по-русски предложением, напоминать себе, что «сейчас я говорю с собой, а не с Сашей», иначе браслет дает перевод автоматом.

- Все – девушка выпала из транса. – Хватит.

Еще бы, уже три часа сидим. Причем она запомнила каждый произнесенный мной звук, произношение, заодно формирует структуру нового для себя языка и привязывает чужие понятия и концепции к привычным. Адская нагрузка на мозг.

- Я отдохну немного – Саша жадно выпила предложенную кружку холодного чая. – Надо поспать.

- Да, конечно.

Крестьянин из меня, скажем прямо, хреновый, но на даче работа мужику найдется всегда. Если он не лентяй, конечно. Так что пока Саша отлеживалась после сеанса самогипноза, я отправился в ближайший лесок за кольями для будущего парника. Рассады нет, ну да ладно – трава вырастет, только поливать не забывай и куриные какашки подкладывай. Кстати, помет можно у соседей купить. Или сразу цыплят три десятка, раз уж мы здесь застряли? Ага, а возиться с ними кому?

Короче говоря, из лесу я вышел, обуреваемый тяжкими думами. Потому и не заметил приближения некоего персонажа, традиционно вносящего сумятицу в окружающую его действительность. То есть нашего деревенского трикстера Гошу.

- Привет!

- Привет, Гоша – слегка вздрогнув от неожиданности, тоже поздоровался я. – У тебя все нормально?

Спрашивать у него «как дела» нельзя – начнет отвечать. Долго, подробно, с пояснениями. Приезжие об этой милой особенности не знают и часто попадаются. Причем надо учитывать, что выглядит Гоша на первый взгляд совершенно нормально, выделяясь среди аборигенов в лучшую сторону чистотой и со вкусом подобранной одеждой. На архетипичного сельского дурачка совершенно не похож.

Пользуясь привычными ярлыками, Гошу можно принять за городского интеллигентного сумасшедшего. Он всегда тщательно выбрит, говорит вежливо, обращается на «вы», способен наизусть цитировать Пушкина, Некрасова и Блока. Не задирается, не дерется, голос в нормальном состоянии не повышает, всегда готов помочь. Впрочем, в период обострения, случающегося примерно раз в три месяца, он готов помочь людям тем более, и бесплатно, и даже больше, чем его просят! Только почему-то от его помощи все отказываются и норовят позвонить в районную дурку.

Существует один точный признак, указывающий, можно ли с Гошей в данный момент общаться или стоит держаться от него подальше. Топор. Маленький такой топорик типа туристского, который парень почти всегда носит с собой. Для психологического успокоения, по словам доброго доктора из психушки. Они, то есть человек и инструмент, мило общаются, тихо спорят на философские темы, Гоша друга бережет и старается использовать аккуратно, чтобы не повредить. Топор, в свою очередь, помогает Гоше выпутываться из различных деликатных ситуаций, практически всегда без серьезных последствий. Хватает одного вида здоровенного детинушки с прижатым к груди топориком и нервными шевелениями, чтобы самый распоследний идиот, пытающийся замылить деньгу за выполненную работу, сразу встал на путь истинный. Не понимают жулики, что Гоша пытается успокоить в очередной раз обозлившегося на людскую непорядочность друга. Он такой – горячий, может порубить…

Но иногда, примерно раз в квартал – причину смотри парой абзацев выше – друзья ссорятся. И тогда Гоша начинает слушать советов разных сомнительных личностей навроде мух, грибов или залетевшего из далекого Владивостока призрака. Ничем хорошим это, естественно, не кончается, и в результате возникают казусы наподобие распаханного на угнанном тракторе поля (декабрь прошлого года), приехавшей из Москвы комиссии геологов, ищущих нефть во псковских болотах, или получают по морде мерзавцы-соседи, вдруг увлекшиеся чтением Гошиных мыслей. Соседи, правда, в долгу не остались.

Со стороны послушать смешно. Потом, когда все закончится. Но участвовать – не дай Бог!

Так вот, сейчас Гоша пришел без топора. Я, будучи в некотором роде старожилом, это сразу заметил.

- У меня все хорошо! – громко и радостно сказал псих. – Я знаю, как тебе помочь!

Я ощутил, как волосы на ногах шевелятся от ужаса. Организм предчувствовал неприятности.

- Зачем мне помогать? У меня все хорошо.

- Ну, ты же зеленый – спорить с этим сложно. – Тебя нужно отчистить!

Предложенная Гошей концепция лечения могла бы вызвать прилив энтузиазма у многих мужиков. Он рассуждал так: раз у Сергея неприятности, надо ему помочь (я уже говорил, что он очень отзывчивый человек?). А тут очень удачно с ним вступила в контакт душа Антона Павловича Чехова, по своим, непонятным причинам, задержавшаяся на этом свете. Выдающийся русский писатель, как мы помним, по профессии был врачом, поэтому мгновенно выдал нужный рецепт – краска легко оттирается спиртосодержащими жидкостями. Ну, а раз расцветка кожи меняется изнутри, то и оттирать надо изнутри.

Надо сказать, что я уже тогда сообразил, к чему речь идет, и возблагодарил Бога, что Чехов не посоветовал использовать уайтспирит или керосин.

Из спиртосодержащих жидкостей в деревне в настоящее время нашелся только самогон, изготовляемый бабой Верой и ей же продаваемый всем страждущим. Гоша, предполагая, что самогону потребуется много, для доброго дела реквизировал весь запас. Тут ему пришлось столкнуться с незначительными трудностями в лице тракториста Андрюхи – у них с Гошей с декабря прошлого года возникло взаимное недопонимание. Однако подобные мелочи не остановили энтузиаста, скорее наоборот, и сейчас две двадцатипятилитровые бутыли ждали меня во дворе его дома.

- В общем, пошли – подытожил Георгий свой рассказ.

- Да я бы рад – развел я руками – но не могу. Мне без рецепта лечиться запретили.

- Слушай, ты странный такой! – возмутился добрый человек. – Чем тебе Антон Павлович рецепт напишет? У него же рук нет!

- Да, проблема – я сделал вид, что призадумался. – Но ты же понимаешь – без рецепта нельзя. Случай редкий, в медицине почти не описанный. Требуется тщательно задокументировать весь процесс, чтобы будущие поколения врачей имели перед глазами хорошо расписанный пример, как лечить других больных.

Гоша призадумался. Не давая ему времени связаться с нематериальным советником – мало ли, что тот ему предложит – я предложил.

- Нужно у другого врача рецепт взять. Чтобы, значит, соблюсти формальности.

- А у кого? – наивно вопросил Гоша.

- Ну, Мария Семеновна вряд ли подойдет – он активно закивал головой. Врачиху из ближайшей больницы местные недолюбливали. – Можно обратиться за помощью к Александру Васильевичу.

- У него же специализация совсем другая – удивился мой благодетель.

- Ну и что? Главное, что он имеет право на выписку лекарств, а нам сейчас как раз это и нужно. Или посоветует, к кому обратиться. Ты же знаешь – он хороший человек.

Короче говоря, спустя минут десять Гошу удалось уговорить отправиться по хорошо знакомому маршруту. Я мысленно утер трудовой пот. Александр Васильевич, лично мне знакомый только по рассказам, за годы работы в районной дурке насмотрелся всякого и свято верил в чудодейственную силу галоперидола. Надо полагать, своего постоянного клиента примет со всевозможным почтением. Ни слуховыми, ни зрительными галлюцинациями его не удивишь, так что на мое описание врач вряд ли обратит внимание.

Хотя к приезду гостей подготовиться все-таки следует.

Местная система учета времени поражает утилитаризмом. Сутки просто разделены на двадцать четыре часа, без какой-либо привязки к приливам и отливам стихий, без учета восхода и заката, игнорируя фазы планетарного спутника (я изрядно успокоилась, узнав, что воплощение Госпожи в этом диком мире все-таки существует). Правда, Сергей обмолвился, что у восточных соседей его народа существуют названия для отдельных часов, но пока что подробности мне выяснить не удалось. Информации слишком много. Этот мир не менее сложен, чем мой, только по-иному.

После потребовавших немалых усилий занятий я отдыхала примерно четыре часа, пропустив, таким образом, визит местного жителя с нестандартным развитием психики. Очень жаль. Здесь, насколько я поняла, подобные отклонения считаются болезнью и их даже пытаются как-то лечить. Хотелось бы сравнить, есть ли отличия у «сумасшедших» с нашими Видящими или, скажем, аналитиками ранга мастер. Хотя у меня наверняка еще появится возможность прояснить этот вопрос позднее.

В связи с происшедшим Сергей настаивает на ускорении изучения языка и обычаев, опасаясь визита стражников или просто любопытных соседей. Изначально предполагалось, что я немного освоюсь, затем мы разыграем небольшой спектакль на сюжет приезда невесты-иностранки и только потом я буду представлена жителям поселения. С моей стороны было очень самонадеянно предполагать изучить все потребное за неделю…

Принадлежащий Сергею земельный участок находился как бы во впадинке между двумя невысокими холмами, да еще и на краю деревни. Опасаться случайного взгляда нет нужды, а гости днем заходят редко – работы хватает. Активное общение начинается вечером, когда люди возвращаются домой, ужинают и решают слегка прогуляться по деревне. Вот тогда придется вести себя осторожно и не вылезать из комнаты.

Очень хотелось посидеть в Интернете, но текст я пока что читать не готова – и медленно, и голова болеть начинает – а рассматривать картинки необычайно хорошего качества без объяснений бессмысленно. Пищи для размышлений они дают много, только выводы далеко не всегда верны. Вот, например, непропорционально большая доля сайтов, посвященная процессу совокупления (пожалуй, самый верный термин для увиденного, более мягкого подобрать не смогла). Я понимаю, что для невероятно короткоживущей расы зачатие и воспитание многочисленного потомства является одним из важнейших факторов жизни. Я согласна, что смертные желают оставить после себя след в истории или хотя бы детей как свое продолжение. Но зачем так много внимания уделять процессу, забывая об изначальной, самой природой заложенной сути?

Сергей, когда я у него спросила, объяснить не смог. И вообще выглядел немного смущенным, вероятно, я нарушила какое-то социальное табу. Надо быть осторожнее в разговорах, чтобы случайно не оскорбить никого или, упаси Хранящая, подать завлекающий сигнал. Кроме того, если аборигены настолько сильно зависят от физиологии, не умея ее контролировать, то у моего мужа тоже наверняка есть соответствующие потребности. Надо с ним обговорить эту тему. Для меня возлечь с мужчиной означает перейти на следующий этап цикла, что сейчас и здесь неприемлемо. Предложу Сергею найти наложницу – полагаю, этот выход устроит нас обоих.

После наполненного событиями трудового дня пришел к выводу, что теперь понимаю своих деда и бабку, сбежавших в город от крестьянских будней. Причем, вроде бы, ничего особенного не делал – сбил заготовку для парника, дров наколол да вскопал небольшой участок под огород, а тело болит. Посажу всякую съедобную траву, пусть растет. Надо бы сходить, навестить Андрюху-тракториста, посмотреть, живой ли еще, после Гоши-то. Если ногами шевелит, то найму его перекопать поле за домом – там прежние хозяева картошку сажали.

Устал, не привык топором махать. В другой ситуации завалился бы на диван, но идти-то надо. Если сам не покажусь деревенским, то они в гости придут. Вчера-то ладно – переезд, долгая дорога, обустройство, а сегодня обязательно нужно пройтись по центральной, она же единственная, улице, со всеми поздороваться, поделиться новостями, спросить о здоровье, детях, поругать правительство… Социум-то маленький, все у всех на виду. Может, не следовало сюда приезжать? Так неизвестно, смогла бы Сашка в городе выжить, с ее-то аллергией. И мне лучше бы подальше от чужих глаз держаться…

- С тобой можно поговорить или сейчас лучше не беспокоить? – Сашка незаметно возникла рядом и протянула огромную, запотевшую кружку молока.

- Беспокой на здоровье – я с благодарностью присосался к кружке. – Только не долго. Я уйду через полчаса – надо деревенским показаться, поболтать ни о чем.

В Сашке меня восхищает умение легким изменением мимики выразить целый спектр эмоций. Вот и теперь она, слегка дернув бровью, умудрилась без слов сказать, что прекрасно понимает необходимость поддержания хороших отношений с соседями и готова терпеть проистекающие отсюда мелкие неудобства. При условии, что эти неудобства будут и впредь оставаться мелкими.

- Не знаю, осознаешь ли ты, насколько различны традиции наших народов и проистекающий из них этикет – на ее лице появилась еле заметная извиняющаяся улыбка. – Мне неприятно это говорить, но принадлежи ты к моей расе и окажись в приличном обществе, в лучшем случае тебя бы игнорировали. В худшем – убили бы на месте. Да, разумеется, – она предостерегающе вскинула руку, останавливая мою возмущенную реплику – глупо требовать от носителя иной культуры знания нюансов поведения и традиций чужого ему общества. Поэтому у нас сложился определенный этикет, используемый при межрасовом общении. Правила его просты: старайся в разговоре не лгать, не выражать агрессии, не глумиться над чужими обычаями, сразу прояснять спорные ситуации… Это, естественно, основы, которые должен знать каждый, желающий торговать или хотя бы общаться с чужаками.

Я с некоторым трудом напряг мозговую мышцу:

- Так мы в таком стиле и разговариваем.

- Именно. Я сразу после нашего, скажем так, необычного знакомства использовала привычный рисунок поведения, ну а для тебя подобная манера общения естественна. Кроме того, у тебя довольно гибкая психика и ты легко подстроился под предложенный образ действий. Полезное качество.

Ничего удивительного.

- После распада Союза тормоза либо эволюционировали, либо вымерли.

- Возможно – еле заметным пожатием плеч она отмела несущественную в данный момент информацию. Как ей это удается? – Я, собственно, к чему клоню…

К чему она клонит, Сашка объяснила простыми, понятными любому парню словами, быстро и эффективно обеспечив мне разрыв шаблона. Просто не знал, как реагировать. С одной стороны, очень неприятно для самолюбия слышать очередную вариацию на тему «давай останемся друзьями» от красивой, пусть и экзотичной, женщины. Мужики меня поймут. В то же время, получить от нее же предложение помочь с поиском подходящей наложницы для удовлетворения текущих потребностей… Да еще если вспомнить, что она реально считает себя моей женой…

Короче говоря, Сашку я поблагодарил и слинял по-быстрому. Пока она еще чего-нибудь не предложила.

Прогулка отняла примерно два часа времени, в обмен щедро предоставив пищи для умственного труда. Деревенские с удовольствием поведали много и разного, причем среди словесной шелухи попадались ценные зерна потенциально полезных сведений. Звездой вечера, безусловно, стал Гоша, отправившийся к доброму доктору на угнанной у дачников машине. Интеллигентная семья в составе папы-доктора наук, мамы-завкафедрой в университете и двух дочурок явно не ожидали подобного экстрима и сейчас находились в легкой прострации. Пришлось успокаивать. Сообщил им, что угонщик – приличный человек, в большинстве случаев соблюдает правила дорожного движения, знаком со всеми гайцами в округе и что ехать ему не так уж далеко. Заодно дал телефон, по которому можно узнать о наличии машины. Алгоритм отработан – на моей машине Гоша тоже в свое время катался, только не в дурку, а в Америку через Берингов пролив. Собирался бороться с последствиями разлива нефти в Мексиканском заливе. Отзывчивый человек, чего уж там… А сейчас я его обманул. Сказал, что машина на ремонте. Стыдно-то как!

Дачников в этом году неожиданно много. По-видимому, сказалось сразу несколько факторов: деятельность американского правительства с его тотальной «арабской весной», распространившиеся слухи о земле обетованной, на которой телефоны не действуют, активная рекламная кампания, проводимая местными жителями среди городских родичей. Или просто народ в деревню потянулся, хрен знает. Я познакомился с двумя семьями, шокировал их расцветкой, потрепался за жизнь, подкинул бабкам новость о возможном приезде невесты и на сем счел программу минимум выполненной. Спать хочу.

И я пошел спать.

Дни до конца недели прошли примерно в том же ритме – с утра занятия, после обеда работа по хозяйству, вечером короткая прогулка и отдых. Сашка старалась из дома не выходить, поэтому большую часть свободного времени проводила за чтением старых газет, книг, журналов. В Интернет влезала только в моем присутствии - кажется, технике она не доверяет и считает чем-то вроде местной разновидности магии. Не боится, а именно не доверяет. Понимала она из прочитанного далеко не все, незнакомые слова выписывала, заучивала и просила перевести, что тоже требовало времени.

Вопросов у нее возникает масса, причем на некоторые неясно, как отвечать. Очень необычный взгляд на жизнь, на общественное устройство. Она хохотала до слез, разбирая концепцию демократии, и совершенно спокойно восприняла рассказ о немецких концлагерях во время войны. Ее мир тоже знал геноцид.

- Мне непонятно твое отношение к людям искусства.

- Настоящих людей искусства я почти не встречал – не понимаю, почему ее так волнует эта тема. – Они представляют собой редкий, вымирающий вид, достойный занесения в Красную книгу. О Красной книге поговорим потом. Основную массу известных художников и певцов составляют так называемые «креативщики», старательно занимающиеся херней и зарабатывающие дешевую популярность путем эпатажа. За что их уважать? За истеричность, лицемерие и физиологическую необходимость плюнуть на подставленную спину?

- Неужели все настолько плохо?

- Я тебе потом покажу их творения – пообещал я. – Расскажешь о своих впечатлениях. Самое страшное, что они искренне считают себя талантливыми и с яростью клюют тех, кто действительно лучше них.

Женщина слегка покачала головой, выражая недоверие пополам с негодованием.

- Искусство является одной из сильнейших форм воздействия на реальность. Нет школы, которая не учитывала бы возникающего у зрителя, слушателя эмоционального отклика и не пыталась использовать его в своих целях. Ритуалы обращения к богам всегда включают в себя танцы или пение, а обучение жреца немыслимо без постановки голоса, пластики движения, визуальных или ароматических способов воздействия на психику.

- Наши жрецы это тоже прекрасно понимают.

Вот примерно такие разговоры шли. Многое из того, что ее удивляло, уже меня заставляло посмотреть на известные факты под новым углом и что-то для себя переосмыслить, Сашка тоже часто меняла мнение, узнавая подробности человеческой жизни. С ней оказалось очень интересно говорить и спорить, вообще легко общаться. К слову сказать, обмен информацией не был односторонним – о своих соплеменниках она тоже рассказывала много.

За три дня сделал немало. Поставил парник, засадил поле картошкой, наняв малость побитого Андрюху-тракториста за пятьсот рублей и фотографию с дарственной надписью «Теперь орки живут в России»; посомневавшись, договорился с бабой Дусей о покупке цыплят. Заказал мужикам привезти шифера из города на птичник и у дома крышу поправить. Огород вскопал и кое-чем засадил, что добрые люди дали, потом колодец почистил, сарай поправил – короче говоря, сделал немало. Нетипичная на земной взгляд принцесса Сашка с готовностью обещала принять заботы о разной живности на хрупкие женские плечи, чем порадовала и удивила. Хотя земных принцесс я не встречал и как они себя ведут в таких ситуациях, не знаю.

Одним словом, обустраивался.

Сашка поразительно быстро учила язык и реалии, тем не менее, пока что общаться с посторонними она не готова. Внешность слишком чужая, вблизи с человеком не спутать. Кожа поразительно золотистого цвета, губы необычайно тонкие, светло-коричневые, форма черепа отличается от привычной, мелкие коготки на пальцах… Волосы густые, темно-медовые, роскошные. Она рассчитывала поднакопить силенок и морочить окружающим головы некой разновидностью гипноза, но в приоритетах стоял русский.

Менять образ жизни сложно, плюс неопределенность будущего давила на плечи, но в целом я не унывал. По сравнению с недавним пребыванием в другом мире все сегодняшние проблемы яйца выеденного не стоят. Порешаем.

В оправдание себе могу сказать – я тогда искренне не представлял, во что вляпался.