Рассвет Янгчен

Ф.Ц. Йи

Рассвет Янгчен

(Истории Янгчен — 1)

Перевод: Kuromiya Ren

ПРОЛОГ

ГОЛОСА ПРОШЛОГО

Джетсун шагала по коридору, стараясь опередить крики.

Высокие потолки Западного Храма Воздуха отражали эхом шепот, превращали звук упавшей чашки во взрыв. Хоть девочка была в палате, за ней приглядывали старейшины, ее крики боли отражались от всех поверхностей, отскакивая от твердого камня.

Джетсун не могла уже терпеть и побежала. Игнорируя правила приличия, она промчалась мимо сестер, шурша одеянием, тревожа чернильницы, раньше времени портя картины из цветного песка, которые должны были портить, когда их заканчивали. Никто не ругал ее, не пронзал возмущенными взглядами. Они понимали.

Когда пол кончился, она прыгнула. Перевернутая конструкция храма означала, что, несмотря на его общий размер, было мало места, где можно было стоять, ничто не соединяло шпили, кроме воздуха и пропасти в три тысячи футов. У нее не было с собой планера. Это было опасно, но она могла прыгнуть без него.

Воздух за ее спиной и в складках одеяния позволил ей парить, и она приземлилась в следующей башне, где была Большая Библиотека. Церинг, главная хранительница книг, ждала у высоких стеллажей. Добрые глаза пожилой женщины окружили морщинки тревоги.

— Я видела тебя. Это снова происходит?

Джетсун кивнула.

— Мезосе, — сказала она.

Церинг выдохнула тихий свист раздражения.

— Это мог быть Мезосе, известный ученый эпохи Ру Минь. В Ху Сине есть деревня Мезосе, ее могли назвать в честь основателя. Или это может быть кто-то другой по имени Мезосе, и тогда мы в тупике.

Аватары предпочитали быть среди важных лиц. Или они делали людей вокруг себя известными.

— Это точно первый, — сказала Джетсун.

Еще один вой заставил их повернуть головы. Дитя страдало.

— Помоги мне, и это пройдет быстрее, — сказала Церинг. — Северо-западный угол, начни с полок с поэзией, «Ру» с тремя каплями воды в корне.

Они разделились, чтобы проверить разные части древнего хранилища. Джетсун скользила взглядом по ярлыкам и названиям так быстро, как только могла. Не каждая книга умещалась на полку. Многие тома в Западном Храме были такими старыми, что они были написаны на полосках бамбука, а не на бумаге. Она прошла мимо свернутых текстов шире некоторых колонн, соединяющих потолки с полами.

Через пять минут она вышла из глубин библиотеки, сжимая трактат, тему которого она даже не знала. Важно было имя автора.

Церинг встретила ее у двери.

— Я не смогла найти зацепки. У тебя лучший вариант.

— Спасибо, — Джетсун побежала туда, откуда прибыла, с книгой под рукой.

— В следующий раз используй планер! — крикнула Церинг.

* * *

Джетсун ворвалась в палату. Старейшины расступились, пропуская ее. Девочка уже не металась, а сухо всхлипывала. Она стучала кулаком по подушке снова и снова, но не от невольной дрожи лихорадки. Движение было намеренным, рожденным от всепоглощающего горя, которое она не должна была знать в восемь лет.

— Мы оставим вас одних, — сказала настоятельница Дагмола. Она и остальные монахи вышли. Большое количество людей порой портило эффект. Джетсун открыла книгу на случайной странице и начала читать:

— «Уровень риска можно определить по высоте, близости к источнику воды, уязвимости к быстрым потокам и потенциальному экономическому ущербу», — сказала она. Она растерянно посмотрела на обложку книги. «Взгляд на борьбу с потопами».

«Откуда у нас эта книга?» — Джетсун покачала головой. Это было не важно.

— «Важно понимать, что уже предпринималось, чтобы смягчить ущерб от потопа, иначе можно увеличить опасность, а не уменьшить ее».

Девочка с дрожью вдохнула и расслабилась.

— Полгода, а ты добился лишь этого? — сказала она, улыбаясь кому-то. — Тебе пора перестать брать много проектов сразу, Се-Се.

Сработало. Слава духам, сработало. Джетсун читала, механически озвучивая незнакомые концепты:

— «По теме залежей ила…»

Когда это впервые случилось с ребенком, они не знали, что происходило. Целители старались остудить ее лихорадку и устроить ее удобнее. Случаи повторялись, она лепетала сначала невнятно, потом проступили предложения, имена, кусочки разговоров. Слова ничего не значили для ее опекунов, пока однажды они не услышали, как она говорила с Его Величеством, Царем Земли Чжолаем. Она никогда не встречала мужчину, он умер три века назад.

К счастью, настоятельница делала записи. Она записывала каждый внятный кусочек. Пролистав страницы, она поняла смысл. Имена. Ангирилк, Прэу, Йотогава. Имена всех народов.

Имена спутников прошлых Аватаров.

Не каждый призрак, с которым говорила девочка, попал в историю, некоторые даже не считались близкими с Аватаром. Джетсун могла лишь представить, что истории, утерянные со временем, проходили через девочку, крохотные фрагменты застревали в ее горле.

И разговоры были часто приятными. Она смеялась с друзьями в городах, которые переименовали, провинциях, которых уже не существовало. Джетсун смотрела, как она прыгала с кровати и кричала об успехе легендарных зимних охот, сидела на полу и медитировала с кем-то еще.

Но порой у нее были кошмары наяву. Припадки печали и гнева грозили порвать ее. Она не бормотала имена, а визжала их, словно ее предала сама вселенная.

Они случайно обнаружили, что ее порой можно было успокоить, поняв, о какой фигуре прошлого она говорила, когда это удавалось, и поговорив с ней от того лица. Чем глубже они могли вжиться в роль, тем лучше было, как родители, читающие сказку на ночь, изображая разные голоса. Сходство было лучшим лекарством, и они старались играть ради нее.

Девочка задремала, когда Джетсун дошла до главы о правильном строительстве дамб. Церинг вошла в комнату. Без планера, заметила Джетсун. Наверное, она хотела проверить, могла ли она все еще так прыгнуть.

— Как она? — спросила библиотекарь.

— Лучше, — сказала Джетсун. — Кем был Мезосе?

— Спутник Аватара Гуна, — сказала Церинг, подходя к кровати. — Умелый поэт и инженер, который умер в Ха’ане, когда Гун не смог удержать цунами.

Во рту Джетсун стало кисло.

— Не смог? — она не хотела бы использовать такие слова для кого-то, Аватара или нет, кто храбро бился с силой природы. Ха’ан еще стоял как порт, хотя звучало так, словно его могло стереть с карты вместе со всеми, кто жил там в то время.

— Так написано. Когда Мезосе утонул, Гун пропал на какое-то время, а потом вернулся к службе.

«Вы горевали», — если воды, с которыми бился Гун, убили Мезосе, то девочка и прошлая жизнь, бушующая через нее, могла лично увидеть, как их друг сделал последний вдох и оказался под водой. И они стали бы искать тело среди обломков.

Хуже, подумала Джетсун, они мучились бы ужасным вопросом: «А если бы я поступил иначе? А если, а если, а если?». Может, Гун требовал, чтобы его считали неудачником.

Это было просто не справедливо. Помнить события одной жизни было уже больно. Переживать десятки жизней было… это ощущалось бы как в плену цунами. Когда уносило силами, что не удавалось покорить.

— Она умная, — сказала Джетсун. — Если у нее продолжатся эти видения, она поймет, кто она, задолго до того, как ей исполнится шестнадцать.

Церинг вздохнула. Она погладила волосы спящей девочки, промокшие от пота.

— О, малышка Янгчен, — сказала она. — Что нам с тобой делать?

1

ПЕРВЫЙ ШАГ

В одиннадцать лет Янгчен знала, кем она была, уже какое-то время на интеллектуальном уровне и относилась к роли Аватара с детской серьезностью по воле старших.

«Это очень важная тайна, ясно? Как рецепт заварного крема Церинг. Лучше не говорить об этом, пока мы не поймем больше».

Невольные приступы ярких воспоминаний все еще происходили. Легкость, с которой прошлые Аватары проходили в речь Янгчен, беспокоила лидеров Западного Храма. Она подслушивала их разговоры о себе, поднимая себя струей воздуха под подоконники, прячась за колоннами.

— Мы все задаемся вопросом: что с ней делать? — услышала она в один день Джетсун, она звучала резче, чем обычно, со старейшинами. — Ответ: мы не позволим ей ударяться головой об землю, и когда воспоминания закончатся, мы продолжим. Это ей нужно от нас, так что мы дадим это ей. И все.

Будто Янгчен нужен был еще повод обожать старшую сестру. Джетсун не была ей родной по крови, а, может, была кузиной в далеком роду, но это было не важно. Девочка, которая странно резала фрукты, но давала тебе симметричные части, была твоей сестрой. Девочка, которая не проявляла жалости в аэроболе и смеялась в лицо, не давая заработать очки, была твоей сестрой. Джетсун была или той, кто терпеливо слушал плач Янгчен, или той, кто изначально расстроил ее.

Так что было логично, что Джетсун направляла ее в первой попытке попасть медитацией в Мир Духов. Проводник был якорем и указателем курса, голосом, зовущим во тьме.

— Не ожидай многого, — сказала Джетсун Янгчен, кипящей от предвкушения. — Не все умеют переходить между мирами. Ты не станешь Аватаром или Воздушным кочевником — или личностью — хуже, если это не произойдет.

— Пф, если ты это сделала, и я смогу.

«Если ты это сделала, мне нужно это сделать. Чтобы больше напоминать тебя».

Старшая монахиня закатила глаза и щелкнула Янгчен по лбу, где со временем будет кончик ее стрелы.

* * *

Они отправились к лугам над утесами Западного Храма Воздуха. Не было необходимости добираться до Восточного Храма, откуда многие совершали духовные путешествия, когда они могли попробовать сначала место ближе к дому. И, фыркнула Джетсун, особая святость Восточного Храма была скорее репутацией, чем доказанной правдой.

В траве был круг для медитации, пол из каменных плит, ровно лежащих в земле. Пять каменных колонн торчали по краю круга через неравные промежутки. Они выглядели как пальцы, три завитка Воздушных кочевников были как их отпечатки. Янгчен знала об этом месте, но всегда избегала его.

— Меня будто хочет схватить великан.

— Или отпустить тебя, — сказала Джетсун. — Ладонь сжимается или разжимается. Но она не может сделать что-то из этого два раза подряд.

Янгчен не знала, как Джетсун умудрялась быть такой прямолинейной и загадочной одновременно. Они сидели в ладони великана лицом друг к другу. Они не были одни. Настоятельница Дагмола и библиотекарь Церинг тоже вызвались помочь, установили благовония, рог ветра. Настоятельница сама хотела звонить в колокол медитаций. Но две женщины без колебаний звали Джетсун проводником.

Сессия началась. Запах благовоний был резким и земным, как смола дерева. Янгчен ощущала обертоны рога через камень под собой. Она потеряла счет ударам колокола, которые отмечали время и его бессмысленность.

Она вдруг увидела яркое свечение, закрыв глаза, словно все время работала под облаками. Когда она открыла их, свет был ярким, но не ослеплял. Краски были ярче, словно стихии растолкли в ступе, а потом раскрасили ими фон мира. Красные цветы на лугу сияли, как угли, зеленые вены пульсировали в листьях размером с крыши домов, а небо было синее, ярче пирожного с синей глазурью.

Янгчен проявила себя как Аватар. Это не произошло с ней невольно, ее не ударило этим, как громом, между висками, это не пронеслось болью через ее конечности, вредя окрестностям. Она сделала это. Она сделала это.

Ее победа. И самый любимый человек в мире сидел рядом с ней в этот миг.

— Ох, — сказала Джетсун, как всегда преуменьшая. — Первая попытка.

Янгчен хотела смеяться и подпрыгнуть на милю в воздух. Но она хотела сохранять спокойствие, как ее проводник.

— Может, я только вспомнила, как это делать.

— Скромность не важнее правды. Думаю, ты сама все сделала.

Она думала, что ее сердце лопнет. Над холмами Мира Духов большие крылатые киты, просвечивающие, похожие на медуз, медленно парили в небе. Неподалеку прыгающий гриб выпустил облако спор, которые превратились в мерцающих светлячков.

В голову пришел вопрос:

— Что нам делать теперь?

— В этом и красота, — сказала Джетсун. — Мы ничего не делаем. В Мире Духов нет пользы, в этом лежит важный урок. Ты не берешь ничего там. Не предвкушаешь и не планируешь, не борешься. Не переживаешь о том, чего достигла и что потеряла. Ты просто существуешь. Как дух.

Губы Янгчен надулись от разочарования.

— Нам обязательно существовать в одной точке? Мы можем хотя бы осмотреться?

Джетсун улыбнулась ей.

— Да. Можем.

Янгчен взяла сестру за руку и решила, что был шанс, что ей могло понравиться быть Аватаром.

2

ГОЛОСА НАСТОЯЩЕГО

Жителям середины земель часто было сложно понять, как быстро одно место могло разбогатеть за счет другого. В продолжающемся расцвете после Платинового Дела многие прибывшие в Бин-Эр поражались взрывному росту города, хотя они были его частью, тоже менялись.

Но Кавик знал, что важные места могли сильно меняться без предупреждения. Стада двигались как вода. Косяки рыб двигались как вода. Люди тоже, когда от этого зависели их средства для существования.

И течение не всегда было мирным. Потоки людей могли течь слишком быстро в пруд, откуда ничего не выходило, разбивая куски льда и обломки на крошку. Если лодка попадала в такую воронку, выжить можно было, поняв, как долго оставалось до того, пока ты не пострадаешь от той же судьбы.

Кавик не знал, сколько времени осталось у Бин-Эра до того, как он развалится. Но ему осталось десять-двадцать минут, и все обернется ужасно. Выйдет из-под контроля. Он пытался пройти площадь в международном районе, когда большая толпа, гудя враждебностью, преградила ему путь. Тяжелая зимняя одежда, которую все носили, чтобы выжить на северном краю континента Царства Земли мешала протиснуться в щели.

Обычно Кавик устраивал такие нарушения.

— Что происходит? — спросил он у людей неподалеку.

— Мы отыскали шаня Тейина, — сказал крупный мужчина, глядя поверх толпы. — Он должен был рано или поздно покинуть стены своего поместья. Или он выслушает нас тут и сейчас, или он проведет ночь в заточении в храме Гиду.

Кавик сглотнул в тревоге.

— И… как вы это сделали? Обычно Тейина сложно найти, да?

— Мы собрали деньги и заплатили мальчику на побегушках, чтобы он переписал график частных служб храма, — сказал мужчина, радостно улыбаясь. — Использовали методы врага против него. А ты не знал? Сегодня годовщина смерти деда Тейина.

Это добром не кончится. Тейин не болтал, он работал. Идея, что властный шань прервет ритуал поминовения и появится на ступнях храма Гиду, чтобы доброжелательно признать страдания своих работников, была ошибочной, а то и опасной.

Ему нужно было убираться отсюда.

— Преподайте урок этому старому козлопсу, — сказал Кавик. Он повернулся, чтобы уйти.

Тяжелая ладонь опустилась на его плечо и развернула его.

— Останься с нами, брат, — сказал мужчина, пристально глядя на него. — Если шаней не будут порой встряхивать, они будут делать вид, что мы не существуем. Каждый голос важен.

Новоприбывшие должны были приносить сложности, да? Он просил Кавика выразить мнение. И парень, задающий вопросы, мог быть от Тейина или другим шанем, шпионом, посланным следить за толпой. Он встряхнул Кавика, это было одинаково по-братски и с угрозой.

— Прости, но мне нужно оставить заказ в аптеке, — сказал Кавик. Его ждали его задания, и он не хотел заводить новых друзей.

— В это время дня? — хватка стала сильнее.

— Знаю, уже поздно, — быстро сказал Кавик. — Но дядя Пинг не спешит закрываться и всегда позволяет мне оставить заказ перед тем, как он уходит домой.

Он смотрел, как история пробиралась в разум мужчины. Может, он перестарался с деталями. Но пауза уже того стоила.

— Вот он! Там Тейин! — раздался крик. Когда мужчина повернулся посмотреть, Кавик выскользнул из его хватки и юркнул в толпу.

Он пробивал путь в движущейся массе, плыл параллельно течению, взглянул на храм. Каменные ступени Гиду поднимались на пятнадцать футов в воздух, завершались залом с двойной крышей, где богатые выражали почести своим предкам и оставляли подношения духам. Шань Тейин, невысокий, но крепкий мужчина шестидесяти лет, появился на вершине священного островка и оскалился с презрением, глядя на людей, перекрывших путь.

— Обманщик! Мошенник!

— Заплати нам, что должен!

Злые крики беспокоили Тейина не больше падающих листьев. Он глубоко вдохнул носом, и сердце Кавика забилось быстрее. Это было не лицо человека в тупике. Это было лицо нападающего человека.

Шань подал сигнал пальцами, и отряд мужчин вырвался из храма за ним. Наемники, головорезы, были в засаде. Через подкуп, предательство или шпионов Тейин узнал о демонстрации и приготовился заранее.

Наемники спустились по ступеням и врезались в первые ряды толпы. Начались крики, и Кавик натянул сильнее капюшон. Он нырял под локтями, кружился на носках и толкал людей, когда нужно было, пока не добрался до края площади.

Он старался не оглядываться. Бой был неприятным делом. Да, будут летать кулаки, и в рукавах наемников Тейина могли быть фляги и дубинки, но только это. Магия вызовет только синяки. Никто в Бин-Эре, шани или другие, не хотел навлечь на город закон Царства Земли, совершив серьезное нарушение.

Все это не было связано с ним. Не важно, что Кавик был мальчиком на побегушках, который проник в храм Гиду неделю назад и переписал список служб. Если бы он не взялся за работу, это сделал бы кто-то еще.

«Все будет хорошо», — сказал он себе, заглушая хор жестокости за собой.

* * *

В двух улицах от площади было спокойно. Никакого шума, никаких признаков драки. Только приглушенная тишина дня. В Бин-Эре короткая прогулка могла привести в другой мир.

Кавик проходил мужчин и женщин, выходящих из контор на улицу. Они не смотрели по сторонам на пустые стойки, где подавали только обеды, закрытые магазины, где продавали бумагу и кисти тюками, дома аукционов, где решали цены ткани и фарфора для Четырех Народов. Только вперед, к их кроватям.

Они узнают о драке на площади и просто обойдут ее. Как обходили перевернутую телегу. Неудобный шум, однозначно. Такое случалось все чаще в эти дни в Бин-Эре, но такой была цена бизнеса, да?

Кавик свернул с главной улицы в переулок. Он не знал, кем будет покупатель информации из храма. В этом был смысл использования посредника как Цю, обе стороны сделки оставались анонимными. Кавик решил, что это другой шань хотел разобраться с соперником, для этого чаще всего и использовали мальчиков на побегушках в Бин-Эр.

Он добрался до дома, куда собирался пролезть.

Синий Дом стоял на краю территории шаней. Дальше было только огромное открытое поле, разделенное границей Царства Земли. Он видел сияние лампы на местах стражи вдали.

Агенты Царя Земли были, скорее всего, настороже по всему континенту после недавнего буйства Его Величества в Ба Синг Се. Цю говорил, что стены Верхнего Кольца были выкрашены предателями высокого происхождения и шпионами, изгнанными из двора в этот раз. Не их кровью, а самими людьми. Они сбросили достаточно заговорщиков, чтобы получить ровное прикрытие.

Для посредника, которому нужна была качественная информация, Цю верил в глупейшие истории. Но Кавик знал, что было плохо для здоровья влезать в драку народов. Он работал на стороне шаней, и за это он был благодарен.

Он укрылся за садовым сараем, который, наверное, использовали один месяц в году. Когда все стало чисто, он пробежал по открытой земле и прижался к нужной стене. От нее исходил холод, который он ощущал открытым лицом. В отличие от соседних зданий из кирпича и досок, Синий Дом был сделан изо льда.

Кавик сморщил нос, пытаясь отогнать зуд множества раздражителей. Синий Дом был чьей-то идеей величавой полярной резиденции, но он не смог повторить архитектурные традиции Агна Келы. Роскошный гостевой дом был слишком квадратным, неуклюжим, построенным без учета естественных движений таяния и создания наста. Он знал, что нанятые маги воды постоянно восстанавливали его форму и замораживали стены.

«Простите, ребята, — подумал Кавик. — Зато я дам вам больше работы».

Он сбросил парку, сложил ее аккуратно и оставил в тени, чтобы она осталась сухой. Готовый к холоду и сожалениям, он сделал жест, похожий на бросок пловца, растопил нишу в углу здания. Кавик прошел внутрь.

Гроб изо льда мерцал вокруг него. Он был странной птицей в странной скорлупе. Он не мог сделать нишу просторнее, иначе раньше времени вырвется в коридор.

Теперь шла сложная часть. Маленькими движениями он менял лед над головой на воду, осторожно направлял ее стекать по поверхности перед ним. Перед тем, как вода пропитала его ступни, он уперся ими в стены слева и справа. Как только его ноги оказались выше, он заморозил лужу под собой в плотный пол.

Шесть дюймов. Сложная серия шагов, которую он оттачивал неделями, подняла его на шесть дюймов. Теперь ему нужно было делать это снова и снова, пока он не доберется до третьего этажа.

Кому-то могло стать интересно, почему он не мог двигаться быстрее, пусть и промокнув. Но такие советники могли заткнуться и уйти в мягкий и теплый мир в середине континента. Если Кавик оставался сухим, у него было около получаса до смерти от холода. Если на него попадет ледяная вода, он погибнет меньше, чем за пять минут.

Он до боли медленно поднимался в углу здания, закрывая за собой туннель. Может, маг воды лучше, Каляан Великий, например, мог без проблем двигаться через лед. Кавик Меньший пробивал путь, и ему придется лечить обмороженные ладони после этого.

Стены Синего Дома были намеренно мутными для скрытности. Но они не были идеальным прикрытием. В углах лед был толще всего, чтобы спрятаться, но тот, кто пройдет близко, мог заметить его. Он слышал голоса, собравшиеся в центре первого этажа, некое большое собрание, которое, по словам Цю, послужит отвлечением.

Работало неплохо. Никто не прошел к его углу, и Кавик миновал первый этаж без проблем. Он замер, чтобы перевести дыхание, в толстом слое льда на уровне потолка первого этажа и пола второго. Он сделал часть льда тоньше, чтобы посмотреть на следующую стадию.

В коридорах теперь были люди. За ним была тьма ночи, а внутри горели масляные лампы, и у него было небольшое преимущество в видении. Он видел четыре или пять неясных пятен, стоящих неподвижно, не говоря. Они чего-то ждали, стоя в ряд?

Вдруг пара отделилась и ушла синхронно по коридору, ни один не вырывался вперед другого. Кавик ударился бы головой о стену своей комнатки, если бы не боялся пробить ее. Это были не простые гости. Это были стражи.

«Цю, гадкая свинообезьяна», — Кавику сказали, что работа была простой кражей у гостя-бюрократа, и охраны не будет. Теперь он застрял между небом и землей, отмораживая копчик, в дюймах от настоящих солдат, а не наемников, как у Тайина.

Ему нужно было ждать, пока они уйдут, чтобы пошевелиться. И нужно было выбрать направление. Вверх, еще и рискнуть так, как он еще не делал как мальчик на побегушках. Вниз, но потерять то, над чем он работал месяцами.

Кавику приходилось терять время, сидя там, следя за движением стражей, чтобы найти шанс пошевелиться. Его зубы стали стучать. Сильно.

«Когда уйдет следующая пара. Не эта. Следующая».

Как только они отвернулись, он продолжил подъем. Теперь ему нужно было двигаться вдвое быстрее, чем он был готов.

Холодные струи текли по его шее. Пота хватило бы, но это таял лед сверху. Из-за холодной воды ему хотелось кричать. Приходилось терпеть. Стражи теперь возвращались, а он прошел только треть пути.

Он поспешил, намок сильнее из-за этого. Хуже, сияние лампы появилось из-за поворота, тот, кого он не учел. Слуга нес напиток или угощение.

Мысль о том, что его схватят по такой глупой причине, была невыносимой. Кавик карабкался вверх, забыв об осторожности, хотя обещал себе не делать этого. Когда тот, кто нес лампу, прошел под ним, он был уже во льду между вторым и третьем этажами, прижал колени к подбородку, промокший.

Он будто бросился головой вперед в прорубь. Места не хватало, чтобы высушить себя магией воды. Меньше, чем за минуту его мышцы перестанут двигаться, и его заберет любая смерть. Переохлаждение, удушье. Пол под ним мог провалиться, и он мог рухнуть с высоты третьего этажа.

Ему нужно было немедленно согреться и высушиться, и больше всего для этого подходила комната, куда он пытался проникнуть. Выбора не было. Если в ней еще были люди, он разберется на месте, потому что холод не оставлял ему шансов.

Кавик отчаянно поднял руки и растопил небольшой портал. Он протиснулся и плюхнулся на третьем этаже, как рыба, хватая ртом воздух.

Первым делом он убрал воду с себя, словно это было облако комаропиявок. Он заметил большую масляную лампу в комнате, подвинулся к ней, отталкиваясь пятками, надеясь, что успеет стать ближе до того, как отключится. Кавик думал только о тепле. Если его сейчас поймали бы, он не боролся бы.

Но ему впервые повезло за ночь, и никто не помешал ему ползти, чтобы выжить. Комната была пустой. Судьба позволила большой лампе из мыльного камня делать работу, и кровь медленно вернулась в конечности Кавика. Как только у него появились силы поднять голову, он огляделся.

Он был в самых шикарных покоях Синего Дома, это было очевидно. Богатая мебель из деревьев континента. На стенах висели иностранные шерстяные ковры. Декоративные растения точно погибли бы, едва покинули бы убежище этого этажа. Но шкур не было, что было странно. Ни одной, хотя шкуры разных видов были одними из основных товаров Бин-Эра.

Стол с большой плитой отполированного обсидиана сверху привлек его взгляд. Там была кривая куча книг и свитков, писем. За этим его послал Цю. Информация. Она была ценнее золота в Бин-Эре, если была от правильных людей, и роскошь комнаты указывала, что ее обитатель был из правильного сорта людей.

Кавик встал и прошел, шатаясь, к столу, уперся в него ладонью для опоры. Ему приказали пролезть в комнату и запомнить все, что выглядело важно, но его мозг едва работал, а тут было много потенциальных сокровищ. Правильный документ мог стоить в сто раз больше других.

Он мог начать с того, что использовали. Большой свиток был развернут, уголки прижали книгами. Какой-то план строения. Он не мог прочесть записи, так что осторожно сдвинул книги, запомнив, как они лежали, чтобы вернуть на место, и поднес бумагу к свету.

Дверь открылась. Он опустил свиток. Девушка шестнадцати-семнадцати лет, как он, прошла с закрытыми глазами.

На ней было несколько слоев оранжевого и желтого одеяния, на плечах висело мокрое полотенце. Она махнула ладонью на лицо, и от движения длинные черные волосы взметнулись за ней, на них дул невидимый ветер. На ее лбу был маленький порез, выше, чем должна быть линия роста волос. Красное пятнышко выделялось на широкой синей стреле, вытатуированной на ее скальпе.

«Порезалась, пока брилась», — подумал Кавик. Воздушная кочевница. Почему Воздушная кочевница была в Синем Доме, где обычно останавливались…

О, нет.

О, нет.

Девушка открыла глаза. Они чуть расширились, когда она увидела Кавика, но не сильно. Она перестала вытирать волосы, посмотрела на свиток в его руках.

— Пожалуйста, не забирай это, — сказала она. — Я еще не закончила его изучать.

Кавик сглотнул. Если бы он мог открыть рот и говорить, он помолился бы Луне и Океану, прося сделать это не реальностью, а его выдумкой. Но он воровал у человека, который мог договориться насчет него с духами. Она могла отмахнуться от его просьб и оставить его брошенной, лишенной удачи оболочкой.

Он вернул свиток. Он больше ничего не мог.

— Спасибо, — сказала Аватар Янгчен, взяв у него бумагу. — Тебе лучше прикрыть уши. Говорили, я довольно громко кричу.

3

ПОЛЕТ

Духи, она не шутила. Крик Аватара, усиленный магией воздуха, резал уши Кавика сквозь его ладони, потушил фитиль в масляной лампе. Сила ее легких ударяла его волнами, как рев броненосного тигра.

Пара стражей прибежала по коридору и перекрыла выход.

— Нарушитель! — закричали они, заметив Кавика. — Нарушитель в комнате Аватара!

Один из них поднял кулак. Маг огня. Кавик не думал. Он инстинктивно юркнул за ближайшее укрытие. К всеобщему шоку, включая него, это оказалась сама Аватар.

— Свинья! — маг огня охрип от ярости. — Как ты смеешь!

Эй, никто не ощущал себя хуже него. Он не гордился тем, что использовал святейшую фигуру в мире как щит. Он повернул ее лицом к стражам, пригнулся, держась за ее талию, как выживший после крушения корабля за доску.

Его лицо было прижато к ее спине, и он ощутил дрожь. Она смеялась?

— Осторожно, — сказала она стражам. — Это маг воды.

Да, он был магом воды. И они были в доме изо льда. Одно неверное движение, и он мог послать опасные осколки, режущие ее плоть со всех сторон. Если бы он был монстром.

Стражи медлили, и этого хватило. Предупреждение Аватара помогло Кавику. Он отпустил ее и отпрянул, увеличивая расстояние, задел стол за собой. Конверты рассыпались, как листья.

— Какие шансы, что мы можем забыть, что это произошло? — сказал Кавик комнате. — Искренне спрашиваю.

Мертвая тишина.

— Нет? Ладно, — он отклонился и с плеском провалился сквозь пол.

* * *

По плану он должен был игнорировать холод и смягчить приземление растопленной частью Синего Дома. Долететь до первого этажа, а потом убежать за дверь.

Он был гением полсекунды. Отряд стражей, несущийся по лестнице, чтобы защитит Аватара, не заметил, как парень падал за ними. Он добрался до льда потолка первого этажа, растопил его достаточно, чтобы не было неприятного удара, протиснулся в отверстие, а потом…

…он застрял. Вода затвердела вокруг его лодыжки, чуть не вырвав его ногу, и теперь он висел вниз головой в приемной, полной столов, накрытых хорошей едой.

Праздник забросили, важные гости, несомненно, убежали, когда Аватар закричала. Остались только два стража, маги воды, которые с опаской приблизились к Кавику, один из них был с флягой воды за плечом, чтобы не нужно было портить архитектуру, как сделал нарушитель. Это он, видимо, поймал Кавика как кусок мяса, висящий в коптильне.

— Братья? — попытался Кавик.

Не-маг поднял дубинку. Его напарник снял крышку с фляги.

Ладно, разумно. Кавик взмахнул руками, замораживая воду в емкости. Это даст ему минуту, пока мужчина будет пытаться вытащить свою стихию из контейнера. Огонь всегда был огнем, а камень — камнями, но у магии воды была загвоздка в изменении из твёрдого состояния в жидкое и обратно.

Пока маг отвлекся, Кавик потянул ногой и высвободил лодыжку, успел вовремя, чтобы избежать удара дубинкой и упасть на мужчину, махнувшего ею, потерявшего равновесие. Он впился в парку стража, уперся ступнями в бедра мужчины и перевернулся так, чтобы противник оказался сверху и принял удар водой от мага, который смог вытащить ее.

Удар такой силы лишил сознания. Парни были настроены серьезно. Кавик сбросил с себя обмякшего стража и повернулся на спине, не пытаясь подняться, взял взмахом ноги из стены полоску воды, попав ногой по ноге другого мага. Он потянул ступней, и второй мужчина упал.

Чем ближе они оставались к земле, чем больше барахтались, тем лучше. Кавик был на среднем уровне в «тяни и толкай» традиционного боя стихий, но никто годами не мог победить его в драке. Магия давала ему больше шансов.

Кавик уклонился от водного хлыста, который летел к его голове, приморозил его к полу, превратив жидкость в лед до руки другого мага, приковывая его к месту. Теперь был шанс убежать. Он вскочил на ноги и прыгнул за дверь.

Но его ноги не успели приземлиться, его втянула в Синий Дом невидимая сила, тащила его за тунику, втягивала его, как лапшу из супа. Он не успел. Маг воды освободился быстрее, чем он ожидал, и поймал его. Кавик рухнул в неприятные объятия четырех стражей. Все было кончено.

Они схватили его, завели руки ему за спину. Их шкуры приглушали звук, но он услышал голос Аватара:

— Не вредите мальчишке, — приказала она. — Отведите его в подвал и проследите, чтобы он был целым. Я хочу поговорить с ним через пару минут.

Вес преступлений давил на него, пока они тащили Кавика. Это было не неудачное столкновение. Он не попадет просто в камеру магистрата. Он столкнулся с Аватаром. Какое наказание ждало за это?

4

ПРОЩЕНИЕ

Оказалось, наказание Кавика было довольно простым. Оно началось с обычных побоев.

— Уличная мерзость! — сапог попал в его живот, пока он лежал на полу подвала, сжавшись. Он обвил себя руками сильнее, ощущая в животе ком боли. — Как ты посмел осквернить покои Аватара! Касаться ее своими грязными руками!

Кавик заметил отделку на одежде стражей, пока его пинали. Красный, зеленый, синий. Его били разные народы. Он пытался объясниться, хотя воздуха осталось мало:

— Я не хотел…

— Молчать! — кулак ударил его по челюсти. Кровь пролилась в его рот.

Кавик уткнулся лицом в локти, но ударов больше не было.

— Поднимите его, — сказал лидер. — Она идет.

Они подняли его на ноги, пока он был как в тумане. Он слышал шаги, спускающиеся по лестнице. Шорох ткани, стук бусин. Как только его зрение прояснилось, Аватар стояла перед ним во всей красе. Вспышка желтого и оранжевого с вкраплениями деревянных медальонов. Она была поразительно красивой. Среди ледяных стен подвала ее спокойные черты и глубокие серые глаза выделялись, как произведение искусства.

Он спохватился и прогнал эту мысль из головы. Это была Аватар.

Она заметила струйку крови, текущую из уголка рта Кавика.

— Капитан Гай, — сказала она лидеру своей стражи.

— Да, госпожа?

— Вы уволены.

Прямота ее заявления отразилась в ушах Кавика эхом. Гай тоже не сразу понял.

— Простите? — сказал он.

Аватар повернулась к нему.

— Вы и ваши люди уволены. Я сказала не вредить ему, а вы это сделали. Что не понятно?

— Но… но…

— Вы все уже не подходите для работы по охране свиты Аватара, — ее голос не стал ни разу выше обычной громкости, но мужчины увяли, словно она выдыхала огонь. — Доложите Боме и скажите ему, что вы сделали, чтобы он убрал ваши имена из списков. Живо.

Кавик еще не видел, чтобы столько взрослых мужчин опускали головы, как дети. Они пошли вверх по лестнице, оставив его одного с Аватаром. Она шагнула ближе.

Он бросился к ее ногам, прижался лбом к холодному полу.

— Простите! — взвыл он. — Простите! Я не знал! Я не знал!

— Ш-ш, все хорошо, — она опустилась на колени и подняла его голову. Сквозь слезы он увидел, как она призвала чистую воду из чаши. Пульсирующая жидкость сияла, когда она прижала ее к его лицу. Припухлость пропала, и он ощутил, как порез во рту закрылся. — Теперь ладони, — сказала она. — Пока они не отвалились.

Она заметила ранние стадии обморожения. Кавик потянул руки. Аватар обвила его пальцы своими, жест был неудобно интимным, и в этот раз сияние было теплым. Чувства вернулись в его кожу. Исправление ущерба от холода было долгим и специфическим процессом, и он поражался тому, откуда она знала, что делать.

— Где-то еще ранен? — спросила она. — Твое тело?

Он покачал головой. Живот был ушиблен, но ребра еще были целыми.

— Я в порядке.

Она не скрывала сомнений на этот счет.

— Ты выбрал не тот цикл Аватара, чтобы обокрасть его. У Воздушных кочевников почти нет вещей.

Он должен был ей правду.

— Я не знал, что это была комната Аватара. И я был не за ценностями. Я хотел информацию, которую мог продать.

— Ах, — она приподняла брови, ее интерес усилился. — Ты, наверное, один из мальчиков на побегушках, которыми славится Бин-Эр. Меня предупредили перед тем, как я сюда прибыла, что я попаду в город шпионов.

Она слышала. На территориях шаней информация была самой желанной валютой. Состояния передавались на бумаге. Сделки, контракты, записки о встрече, даже письма с резкими словами могли давать кому-то знающему возможности в бизнесе с безграничным потенциалом. Порой словесное соглашение было всем, что связывало огромные суммы денег, и тогда нужно было, чтобы человек слушал в верном месте в нужное время.

Аватар вздохнула и покачала головой.

— «Все, кого ты встретишь в Бин-Эре, под чьим-то контролем», я такое слышала. На какого шаня ты работаешь?

— Ни на какого, — сказал Кавик. — Я независимый. Я просто пытаюсь выжить день за днем.

— Поддерживаешь семью?

— Нет, — его голос дрогнул. — Я пришел в Бин-Эр сам, когда мои родители умерли. Я думал, что тут будет надежная работа, но не смог ее найти. У меня ничего не было.

— Ты один, — она смотрела вдаль, словно обдумывая странный запах, а потом посмотрела на него. — Прости. Я еще не была одна. Я не могу представить, каково тебе было.

— В городе сложно, — он шмыгнул и вытер нос. — Стараются работники, приходящие в деревню и рассказывающие истории, как улицы Бин-Эра вымощены золотом, и любой умный может стать великим торговцем, если он хорошо трудится, — сказал он. — А потом приходишь сюда и узнаешь жестокую правду. Ты ничего не стоишь, пока кто-то не решил иначе.

Свет лампы замерцал, и ему показалось, что он увидел вспышку гнева, граничащую с ненавистью, на ее лице. Но ему явно показалось. Ее спокойствие Воздушной кочевницы выглядело сильнее из-за тревожно сжатых губ.

— Я надеялась, что смогу изменить такое отношение до того, как это стало постоянным. Если дать проблеме задержаться, люди начнут верить, что проблемы нет, — она кусала щеку изнутри. — Можно начать с тебя. Ты ведь выполняешь задания ради денег?

Кавик пожал плечами.

— Зачем еще заниматься таким делом?

— Тогда решено, — она полезла в широкий рукав и вытащила большой мешок. — Если тебя будет придавливать вес серебра, может, ты уже будешь меньше воровать.

— Постойте, — они пропустили несколько шагов в разговоре. — Я не понимаю.

Она думала, что он был в смятении из-за того, откуда у нее было столько денег.

— Дипломатические расходы, — объяснила она.

— Не в том дело, — почему она наполняла его карманы перед наказанием? Если только… — Вы меня отпустите? — спросил Кавик.

— А ты хочешь, чтобы я бросила тебя в тюрьму Воздушного Храма? Поверь, так всем удобнее. Я не должна разбираться с работой, которую ты создашь в ином случае, а ты уйдешь с улиц на время, пока хватит этого дара, — она потянула за шнурок.

Он не мог в это поверить. Его глаза и уши обманывали его.

— Стойте! — пролепетал Кавик, вспомнив разные части духовных правил, хотя не знал, были ли они верными. — Воздушный Аватар не должен касаться денег!

Она закатила глаза и для него раскрыла мешок шире, не касаясь содержимого. Держа его как графин, она высыпала монеты в его ладони. Он смотрел на поток щедрости, чудо в продажном городе Бин-Эр.

Сделав это, она указала на стену за ним.

— Там выход на боковую улицу. Выходи тут, пока есть шанс. И никому не попадайся на глаза.

Воздушные Кочевники были иными духовно. Кавик убрал монеты в карманы и открыл обледеневшую дверь. Он поднялся по узкой лестнице, испытывая потрясение с каждым шагом. Несмотря на то, как прошла его ночь, ступени вели к улице и свободе.

Никто не задержал его. Казалось, благословение Аватара задержалось на его коже, как доспех. Он обошел здание и подобрал свою парку. Как только он оделся, он влился в поток оставшихся людей в международном районе.

«Что это было?» — подумал он, глядя на звездное небо. Он не сможет объяснить это ни в этой эпохе, ни в следующей.

* * *

Кавик прошел еще пару улиц, резко повернул направо, прикрываясь крупным мужчиной от тех, кто мог следовать за ним, чтобы его поворот заметили, когда было бы поздно.

Он побежал по переулку, открыл дверь, которая была не заперта, как он знал, и оставил ее приоткрытой, словно он вошел туда, хотя он не заходил. Его путь лежал по кирпичной стене, покрытой толстым слоем льда из-за протечки в сточной трубе. Он потянул магией воды, сделал выступы для рук, легко взобрался на другую сторону и сломал лед. Тот упал на землю и разбился, выглядя жертвой своего веса.

Он повернул направо, потом налево, снова направо. Только когда он убедился, что хвоста не было, он обошел улицу к входу в тускло освещенный зал. Он постучал в дверь без особого ритма.

Она открылась. Седовласая женщина из Племени Воды посмотрела на Кавика.

— Ты выглядишь разбито, — сказала мама Аюнерак. — Я не видела этой вялой улыбки с тех пор, как Мейхуа бросила тебя.

Такое бывало, когда человек чудом спасался. Кавик заглянул поверх ее плеча. Убежище было тесным этой ночью, скамейки и столы были полными мужчин и женщин, которые ели из мисок кашу из морского корня.

Аюнерак работала на кухне для работников, оставшихся без работы, чаще всего новички в городе полагались на ее бесплатную еду. Город стал вдвое больше, пока она жила тут, но старушка не давала забыться обычаям гостеприимства Племени Воды. Едой делились с теми, кто нуждался в ней.

— У меня есть кое-что для тебя, — сказал Кавик. Он вытащил горсть монет, первую из нескольких.

Рот Аюнерак раскрылся в шоке.

— Чт… Где ты…

— Не спрашивай, — он высыпал деньги из карманов в ее ладони, стараясь не ронять монеты. Ему нужно было попросить у Аватара мешок. Она была доброй, могла согласиться. — Ты же давно не навещала родню в Порту Туугак, да? — сказал Кавик. — Возьми немного денег и проведай их. Сделай это для всех нас, кто не обладает правами на путешествие, — он быстро поцеловал в щеку потрясенную женщину. — Меня тут не было.

Аюнерак была слишком ошеломлена, чтобы кричать на него, когда он убежал за угол. Возле урны на кухне, близко к полу, скрытый гниющими листьями капусты, был вынимающийся кирпич. И за ним был спрятан ключ.

Он без инцидентов добрался до квартала Водного Племени в Бин-Эре. Здания там готовили к временам года, и сейчас они были укреплены стеклами из нанесенного ветром снега. Сделаны из зимы, чтобы пережить зиму. Когда теплело летом, жители перебиралась в дома из дерна и палатки.

Глядя на белые купола, Кавик сморщил верхнюю губу от вспышки свежего раздражения на квадратный лед Синего Дома. Он мог легко представить, что его построили для сановников из середины континента, которые просто хотели попробовать нечто новое — поспать под замороженной водой.

Но какое он имел право критиковать? Неподалеку был один из самых больших домов в районе, скрипучий, но стойкий представитель старого Бин-Эра, выглядящий как дом из Омашу. Он прошел по тропе, вытоптанной в земле, стряхнул с обуви снег и отпер дверь ключом.

Теплый ароматный воздух окутал его лицо.

— Я дома, — крикнул он.

Внутри женщина подняла взгляд от котелка похлебки, которую она помешивала. Его мать убрала прядь волос с лица и улыбнулась.

— Ты поздно. Как прошел день?

— Неплохо, — чуть не умер. Встретил Аватара. Украл у нее. Он снял ботинок и вытащил сложенный конверт, который успел забрать из ее комнаты перед тем, как провалился в пол.

Забирать вещи было не так хорошо, как оставлять их на месте. Аватар поймет, что одно из писем пропало, а потом начнется бесконечный цикл, где она знала, что кто-то знал то, что она знала. Информация часто ходила по бесконечной спирали, как паукозмея, глотающая свой хвост.

Но конверт мог стоить чего-то за то, что просто побывал в ее руках. Ему нужно было решить, ломать ли печать, ценность могла быть выше из-за ауры таинственности.

Он сунул конверт под тунику на потом.

— Осторожнее ходи завтра по площади, — сказал он мужчине, сидящему за столом в углу. — Там возникли проблемы.

Его отец почти не отвел взгляда от гроссбухов, которые он принес домой из счетной палаты. В ответ раздалось хмыканье. Кавик не всегда получал и такое признание. Он повесил парку. Без дополнительных слоев он услышал, как урчит его живот. Несмотря на синяк, точно растущий на его животе, он был голоден.

— Что на ужин? — спросил он у семьи.

5

РАСКРУЧИВАНИЕ

Он думал, что восторг будет длиться вечно. Но, пожалуй, после серьезного достижения нужно было возвращаться домой. Нужно было мыться и есть — этой ночью похлебка с арктической курицей и морскими сливами. Приходилось есть, все это не восхищало.

Кавик вышел из своей комнаты, спрятав награду, ладони и лицо были отмыты от его дел. Он не заметил на лице видимых ран, его родители — тоже. Исцеление Аватара было безупречным.

— Были письма? — спросил Кавик. Он всегда спрашивал. Ответом всегда было нет.

— Нет, — сказала его мать, которая знала, каким важным был вопрос. — Я проверила задолго до твоего возвращения.

Его отец заканчивал составлять таблицы, двигая левой рукой по невидимым счетам в воздухе, записывая результаты в книгу правой. Доделав это, он опустил заточенный уголь и встал из-за стола.

Мама Кавика пронесла котелок над ковром и опустила его на низкий столик. Там было накрыто на троих через равные промежутки. Она налила в их миски бульон, а Кавик думал о том, что Аватар сказала ранее: «Если дать проблеме задержаться, люди начнут верить, что так всегда было».

— Что ты делал на площади в такое время? — спросил его отец.

Вот вам и миг тихих размышлений.

— Я был… Старик Чан попросил помочь и забрать его заказ в аптеке, — можно было использовать это снова. Родители Кавика слышали, как он говорил о разных поручениях с тех пор, как покинул «Нукингак»; нынче он подметал в чайном магазине.

— Я заходил к Чану, — сказал его отец. — Он говорит, что неделями тебя не видел.

Зараза. Нечаянная ошибка. Пока что удавалось избегать конфликта из-за действий Кавика. Но долго это не продержалось бы. Волна всегда отступает.

— Я работал в другой части города, — сказал честно Кавик. — Я не делал ничего опасного, — не так честно. — Я не говорил, что ушел от Чана, потому что вы переживаете из-за того, как мало изменений в моей жизни.

— Я хочу, чтобы ты не считал нас за дураков, — сказал его отец. — Хотя бы скажи, кто твой начальник.

«На случай, если и ты пропадешь», — он не мог, даже если бы хотел. Кавик соврал Аватару, что у него не было семьи, но часть о независимости была правдой. Он не работал на Тейина или других торговцев. Он умудрился вырезать нишу в Бин-Эре как мальчик на побегушках, который брал не очень много и хотел ответы на конкретные вопросы вместо денег.

— Кавик, — сказала его мать, когда он не ответил. — Ты знаешь, куда ведет этот путь.

— Да, — сказал он и не смог сдержать язык. — Сюда. К вам, кто ничего не делает.

— Кавик, — сказал его отец.

Казалось нечестным то, как ему нужно было отмечать логику, когда он спорил с родителями, а им нужно было только произнести его имя. Он не мог уравновесить чаши, когда его чувства и идеи считались мхом против их камня. Месяцы раздражения полились из него.

— Вы сказали подождать. К чему привело ожидание? Когда я там, я ищу его. Я иду по следам. Я работаю, чтобы вернуть Каляана.

— Кавик, прошу, — взмолилась его мать. — Прошу, хватит.

«Хватить ранить нас, — говорили их лица. — Хватить разбивать наши сердца. Мы не можем потерять и тебя».

Он очнулся, моргнув. Когда он поднял руки в воздух? Каким громким стал? Он покраснел от стыда и сожалений. Его родители были любящими, добрыми и терпеливыми с ним. Так срываться нельзя было, если он хотел выглядеть взрослым.

В дверь постучали. Слава духам.

В это время дня это, наверное, был один из коллег его отца из «Нукингак», пришёл забрать бумажную работу или занести еще. Кавик и его родители скрыли эмоции на лицах, чтобы не показывать признаки раздора гостю. Они уже были в натянутых отношениях с остальным кварталом Племени Воды.

Его мать прошла к двери и отперла ее. Дверь распахнулась, и мама издала вопль, ее спокойный вид улетел, не успев закрепиться.

— О, сияние!

Кавик думал, что она кричала из-за него. В чем-то так и было, ведь у его дома стояла девушка, Воздушная кочевница.

— Здравствуйте, — сказала Аватар. Она заметила Кавика поверх плеча его матери, сияющая улыбка растянулась на ее лице, как острый нож, вскрывающий кожу. — Меня зовут Янгчен. Могу я войти для короткого разговора?

6

ПОСЕТИТЕЛЬ

Мать Кавика попыталась встать на колени, но Янгчен быстро остановила ее, придержав.

— Прошу! — сказала Янгчен. — Я не хотела причинять неудобства.

— Аватар, это невероятная честь для нас! — сказал отец Кавика. Он вытер лоб рукавом, пытаясь вспомнить, как приветствовать величайшее духовное присутствие в мире. — Конечно, вы можете войти! Наш дом — ваш дом.

Родители Кавика узнавали лица с портретов лучше него. Но Аватар сразу сказала им свое имя. Янгчен разулась и прошла внутрь. Она была одна.

— У вас милый дом, — сказала она, используя похвалу как дубинку против Кавика. — Можно?

Она подняла посох, указывая, что хотела прислонить его рядом с его паркой. Его родители закивали так, что головы грозили отвалиться. Они пятились все глубже в дом, пока Аватар проходила. Мать Кавика вытянула руку и толкнула сына в шею. Его взгляд не был скромно опущен.

— Не нужно формальностей, — сказала Янгчен. — Может… посчитаем это визитом милосердия? Так сработает?

Ради практичности она просила относиться к ней как к обычной Воздушной кочевнице, опустившейся посреди путешествия в поисках подаяний из еды и убежища. Но родители Кавика помогли бы и в таком случае. Многие семьи в мире, независимо от народа или обстоятельств, сделали бы так. Проявить гостеприимство к монаху или монахине было большой удачей. Дух того человека находил покой.

Но не Кавик. Не в этот раз и не с этой монахиней. Он был добычей, попавшейся в петлю. Как загнанный в угол вислоухий кролик, он должен был сдержаться, не метаться в страхе.

«Тише, — думал он, сглотнув. — Это как-то сложится. Я не обязан делать первый ход».

— Мы собирались ужинать, — сказала его мать. — Мы были бы рады разделить ужин с вами.

Она провела Янгчен к ковру, но отец Кавика вдруг возник между Аватаром и котелком, словно пар мог загрязнить ее.

— Стойте! — закричал он. — В похлебке есть мясо!

Мать Кавика побледнела. Она чуть не осквернила Аватара своей беспечностью. Слезы выступили на ее глазах.

— Все хорошо! — сказала Янгчен, стараясь избежать сцены. — Западный Храм верит, что нам можно мясо, если им делятся. Некоторые из нас все равно отказываются, но это выбор. Вреда не будет.

Его мать не была убеждена.

— Я могу есть остальное? — предложила Янгчен.

Компромисса хватило, чтобы предотвратить катастрофу. Отец Кавика достал четвертую миску, накрыл на стол. Север, восток, юг и запад снова.

Янгчен изящно подоткнула под себя одеяние, опустившись на колени.

— Вас всего трое? — спросила она.

Небольшая пауза.

— Да, — сказал Кавик. — Нас трое, — он взглянул на родителей. Они не были уверены, но дали ему разобраться с вопросом. — У нас нынче редко бывают гости.

— Бин-Эр — занятой город, как я слышала, — сказала Янгчен, глядя на Кавика. — Многое происходит.

Семья и гостья ели. В порции Кавика не было морских слив, его сухофрукты отдали Аватару. Его аппетит все равно пропал. Котелок стал доской пай-шо, а девушка напротив него — его противником.

— Позвольте узнать, что привело вас к нашей двери? — спросил его отец.

— Я в городе по делам Аватара, — сказала Янгчен. — Но, чтобы лучше служить людям, мне нужно говорить с ними прямо, изучать их жизни лично, — она как-то умудрилась пить бульон, нервируя Кавика. — Расскажите о себе. Что делает ваша семья? Как жизнь в городе?

Его родители не привыкли говорить о себе, начали медленно. Изначально они были из региона Длинной Протяжённости, на западе от Агна Келы, та земля обычно была богата доступом к рыбалке и стадами. Но затянувшийся период плохой охоты и бедного уловка заставил их искать другие варианты.

Вдохновившись дальними родственниками, которые уже пересекли проливы, они пришли в Бин-Эр, чтобы переждать тяжелые времена. Система шаней тогда только зарождалась, и город был меньше, а охрана — не такой плотной. Семья устроилась в квартале Племени Воды, где их соседями были их бывшие напарники по охоте. И они стали работать в «Нукингак и партнеры», где многими коллегами были их соседи. Небольшой магазин от Племени Вводы был одним из множества счетных домов, где трижды проверяли цифры в потоке торговли между городами шаней, и у места была надежная репутация из-за долгой памяти народа и безграничного терпения.

— Как давно это было? — спросила Янгчен.

— Пять лет, — сказал Кавик. То, что он произнёс это, уже было поражением.

— Вы не думали вернуться на Север?

— Каждый гадкий день.

Правду можно было выразить деликатнее. Его родители не скрывали неодобрения.

— Мы бы хотели вернуться домой, — сказал его отец. — Но невозможно получить пропуск. Контролирующий офис нынче так коррумпирован, что пропуск можно получить, только если это выгодно шаням. Они могут приводить столько работников, сколько хотят, в Бин-Эр. Но если пытаешься уйти, ты резко становишься угрозой безопасности.

— Но нам повезло, — сказала мать Кавика. — Город сильно изменился, пока мы тут были. Новые люди… не знаю. Шани отбрасывают их как мусор, когда хотят.

— Сегодня в центре города был бунт, — пробормотал Кавик, мешая ложкой содержимое миски. — Людям начинает надоедать.

Он посмотрел поверх котелка, увидел, что Аватар искренне опешила. Она не знала о жестокости, происходящей в паре улиц от ее покоев. Ее нельзя было винить в этом: судя по времени, она встречалась с сановниками в Синем Доме, когда на площади стало жарко.

— Я хочу это изменить, — сказала Янгчен, повторяя свои ранние слова, когда она и Кавик были наедине. — Я хочу изменить отношение к уязвимым.

Кавик верил ей. Но слова ему и его родителям не изменяли ситуацию. Ей нужно было говорить с людьми у власти в Бин-Эре.

— Приятно хотеть чего-то, — сказал он.

Стоило молчать. Янгчен приподняла бровь от его ехидного комментария, движение выделялась из-за отсутствующих волос. Она решила, что требовался ответ, и отодвинула миску.

— Ваш сын, — строго сказала она родителям Кавика. — Визит был приятным, но я тут из-за него. Он сказал вам, что сделал ранее?

Воздух стал смертельно тихим. Ночь была одной из радостей в жизнях его родителей, и теперь она могла упасть в бездну из-за глупости их ребенка. Выговор от самого Аватара. Они не переживут позор.

— Ч-что он сделал? — прохрипел отец Кавика.

Аватар повернулась и посмотрела на Кавика, как убийца, упивающийся стонами умирающей жертвы, пока она двигала нож.

— Он остановил для меня вора.

Все посмотрели на Кавика. Янгчен не уточняла. Она давала ему найти выход из леса, куда его бросила.

Ему пришлось собрать кусочки, вернуться к тому, кто и что знал из его слушателей.

— Я пошел на площадь поздно днем, потому что слышал, что там что-то произойдёт, и мне было интересно, — сказал он. Его преступлением в запоздалом признании родителям будет поиск опасности. — И я шел вдоль края толпы, увидел, как мужчина убегал от стражей. Он держал в руках сумку, что было странно. Обычно сумка висит на плече, да?

Янгчен отклонила голову, словно пыталась лучше смотреть на него издалека. Он второй раз соврал при ней. Был шанс, что она была впечатлена.

— Я не преградил ему путь, — сказал Кавик. — Это было бы опасно. Я шагнул в сторону и выбил сумку из его рук, когда он пробегал мимо. Он побежал дальше. Стражи поблагодарили меня и забрали сумку. Потом я ушел. Я не знал, что это было связано с делом Аватара.

Вот. Идеально. Его родителям не нужно было представлять, как он бился с опасным преступником, а ему не нужно было признаваться, но он встречал Янгчен лично.

— Ваш сын добыл важную политическую информацию, — сказала она, легко подхватив его рассказ. — Без него я даже не знаю, что произошло бы, — она медленно покачала головой, намекая на худшее. Война, голод, духовное опустошение, растекающиеся по земле.

— Откуда вы знали, где меня искать? — спросил у нее Кавик. Только он и Аватар знали, что у вопроса был подтекст. «Я сделал ход, теперь вы». — Как вы узнали, где я жил, когда не видели меня?

— О, я прибыла немного заранее и опросила свидетелей, — сказала она легко. — Один из них узнал тебя и дал мне ваш адрес, — Янгчен склонила голову в сторону его родителей. — Кавик помог сегодня миру. Могу я немного поговорить с ним наедине?

Они согласились и чуть не ушли из главной комнаты. Аватар попросила Кавика показать ей его комнату. Его мать хмуро посмотрела на него, предупреждая, чтобы он не опозорил семью.

Когда Кавик закрыл дверь, Янгчен уже озиралась, отмечая все детали, чтобы построить его картинку. Книги, отсутствие книг, уровень чистоты. Он сохранял вещицы на память? Были украшения? Оружие?

Она закончила осмотр.

— Серьезно? — сказала она. — Ты спишь в почти пустой комнате без украшений на стенах, а из мебели только кровать? Тебе нечего скрывать. Тебе хорошо подошел бы храм.

— Вы следовали за мной, — он был так уверен, что был осторожен.

— Да, — она подняла палец. — Многие забывают смотреть наверх.

Ее планер. Она летела над ним все время, и он был на виду. Наверное, она смеялась над его попытками уйти от преследования.

— О, не выгляди так угрюмо, — Янгчен стукнула его легонько по руке. — У тебя есть уловки. Хорошие.

Насколько глупым он был, думая, что успешно обыграл ее? Эти мелкие жесты открытости, которые она делала, исцеляя его, приоткрытый рот, слабые кивки — она расслабляла его.

Теперь на ее лице была наигранная печаль.

— Низко с твоей стороны врать мне так, когда так много людей в городе живут на грани. Судя по тому, что я видела, у тебя любящая семья и крыша над головой, — она провела кончиками пальцев по стене. — В этом доме есть второй этаж. Ты богатый ребёнок!

— Не такой и богатый, — буркнул Кавик, понимая, что использовал ту же защиту, что и торговцы, когда они отказывали маме Аюнерак в подаяниях.

— Но не такой бедный. Я следовала за тобой, чтобы узнать, какому шаню ты отчитывался. Представь мое удивление, когда я обнаружила, что у тебя есть своя небольшая база. Твои родители не знают о твоих делах, да? Почему ты бегаешь с поручениями и почти замерзаешь насмерть, когда ты мог бы работать с друзьями и соседями у счетоводов, защищенный и в тепле?

Почему же? Были ответы, которые давали сразу, и те, что нужно было заслужить. Аватар ничего не заслужила от него.

— Я ценю свободу, — сказал он медленно и коротко в то же время.

Кавик надеялся, что ей хватало кусочков головоломки, чтобы покинуть его комнату, его дом, оставить его. Но Янгчен села на его кровать без спросу и устроилась удобнее, закинув ногу на ногу, сцепив ладони на колене.

— Плохо, — сказала она. — «Все, кого ты встретишь в Бин-Эре, под чьим-то контролем». С момента, как ты появился, я пыталась понять, под чьим ты. Теперь я знаю ответ.

Улыбка расплылась на ее лице.

— Мой, — заявила Янгчен. — Теперь ты под моим контролем.

7

ПРЕДЛОЖЕНИЕ

Кавик сделал то, что забыл сделать в начале разговора, быстро выглянул, проверяя, подслушивали ли родители. Не подслушивали. Конечно, они уважали личное пространство Аватара больше, чем его.

Он снова закрыл дверь и прислонился к ней спиной, ему приходилось держаться на краю своей комнаты из-за ее вторгнувшегося присутствия.

— Если хотите наказать меня, просто сделайте это и покончите с этим.

— Я не выдам тебя никому, — сказала Янгчен. — Это вербовка. Я хочу использовать твои навыки для дела благороднее, — она сделала паузу и уточнила. — Я. Я — дело благороднее.

— Вы… хотите, чтобы я выполнял поручения для вас? — он говорил с мировым лидером, а не дешевым посредником как Цю. — Почему?

— Потому что я не могу делать это сама. Чтобы быть эффективным Аватаром, нужно принимать осведомленные решения. Осведомленные решения требуют хорошей информации. А информации, которую мне регулярно передают мои так называемые советники и спутники… не хватает.

Она увидела, что он был в смятении.

— Подумай об этом, — сказала она. — За мной наблюдают сильнее всего все Четыре Народа. Все слуги, которых ко мне приставляют лидеры мира, министры, дипломаты, советники, мудрецы? Это чаще всего шпионы. Шпионы, которые рассказывают обо мне своим настоящим хозяевам. В прошлом мои решения утекали раньше, чем я объявляла о них, мои действия угадывали раньше, чем кто-то мог угадать, и меня кормили ложью до отвала.

Она обняла колени и покачивала ступнями.

— Итак. Открыто я придерживаюсь традиции. Я хожу на встречи. Исполняю церемонии. Но, когда мне нужно собрать информацию или вести себя тайно, чтобы меня не сковывали официальные атрибуты, я делаю это вдали от взглядов с небольшой помощью сообщников, которые точно надежные. Сюда подходишь и ты.

Это был не тот человек, которого Кавик застал врасплох в ее комнате, нежная монахиня, которая исцелила его лицо. Он будто говорил сейчас с жителем Бин-Эра. Одним из проницательной молодежи, которые обо всем думали в плане транзакций. Даже слова она соединяла так, словно была дельцом, а не мудрой женщиной.

— На вас могут работать все в мире, — сказал Кавик. — Почему вы выбрали меня? Вы не знаете меня. У меня нет связей.

— Потому я хочу нанять тебя, — сказала Янгчен. — Хорошие кандидаты редко сами попадаются мне. Ты из хорошей семьи, не связан с кем-то деньгами или долгом. Ты слишком низкого уровня, чтобы привлечь чье-то внимание, но достаточно умелый, чтобы быть полезным.

— Ого, спасибо.

— Я не преуменьшаю, — сказала Янгчен. — Я поверила в твою игру, что у тебя нет семьи. Редко нынче я не могу заметить, когда мне врут в лицо. И у тебя есть уловки. Ты бы ушел от стражи, если бы я лично не вмешалась. Дважды.

Кавик закрыл глаза. Конечно. Аватар была магом воды по определению, она поймала его за ногу. И она втянула его в Синий Дом точной магией воздуха.

— На вас работают другие люди?

— Не так много, как хотелось бы. Обычно мне приходиться придерживаться близких друзей, тех, кто в долгу передо мной, фанатиков Аватара. Мне нужно больше помощи. Служба миру требует новой крови. Что скажешь?

Ему не нужно было долго думать.

— Нет, — сказал он. — Спасибо за предложение, но нет. Я ценю ваше внимание. Нет.

— О, как жаль, — сказала Янгчен неустрашимо. — Я не хотела намекать, что ты был такой особенный. Ты попадаешь в категорию тех, кто мне должен. Я спасла тебя от наказания за серьезные преступления. Не каждый Аватар в истории воспринимал попытку кражи информации так легко, как я.

— Вы будете шантажировать меня?

Она не была сильно оскорблена обвинением.

— Я бы так это не называла. Я даю тебе шанс творить добро и надеюсь, что ты его примешь. Города шаней — Бин-Эр, Жондури, Таку, Порт Туугак — рассадники коррупции и страданий. Некоторые из них заметнее других. Мне нужен кто-то, как ты, кто знает такое окружение, чтобы помочь мне исправить их проблемы. Думай об этом как о работе, которую ты делал, просто я буду твоим посредником.

Она постучала пальцами по краю его кровати.

— Но ты прав. Не честно, что я угрожаю тебе камерой. И куда больше муравьемух привлекает мед, а не уксус.

Янгчен вскочила и пошевелила пальцами в сторону Кавика. Порыв ветра из точки, которая должна была находиться слишком близко, чтобы существовать, толкнул его с дороги. Она покинула его комнату, не дожидаясь его.

— Эй! — сказал Кавик, плетясь за ней. — Что вы…

Аватар вошла в главную комнату. Родители Кавика подняли головы с мест, где сидели и ждали.

— У меня объявление, — сказала им Янгчен, гордая, как сифу, чей ученик завершал обучение. — За его доброе сердце и храбрость я предложила вашему сыну шанс стать одним из моих официальных спутников, стоять рядом со мной и помогать мне сохранять равновесие мира.

Мать Кавика завизжала от радости. Его отец пытался что-то сказать, но ему пришлось повернуть лицо, чтобы скрыть слезы гордости, текущие из глаз. Спутники Аватара оставались в истории. Их ленивый сын станет великим. Они не зря страдали. Они были благословлены этой ночью.

Кавик смотрел, как родители рыдают на плечах друг друга от счастья.

— Конечно, ты можешь отказаться, — прошептала Янгчен уголком рта. — Мое предложение быть спутником легальное. Ты можешь сказать нет.

Будто ему позволили бы тогда жить тут. Она словно толкала его с обрыва.

Его мать и отец радостно всхлипывали, и от этого кусок духа Кавика покинул его тело.

— Я ненавижу тебя, — буркнул он.

— Я дам тебе ночь подумать, — ответила Аватар.

8

ПАРАД

Янгчен открыла глаза и смотрела на потолок. Глина. Не лед. Все еще Бин-Эр. Все еще Янгчен.

Она была в этом уверена.

Она лежала в кровати и выполняла упражнения, которые придумала для нее настоятельница Дагмола, когда она была младше. Она думала о событиях прошлой ночи, соединяла их с заданиями грядущего дня, намеренно пропустила дикую схватку, которая проходила в ее голове между ними, укрепляя в разуме связь с собой.

Идеей было создание крепкого моста между берегами ее воспоминаний. Только иногда он парил, и распускающаяся веревка не могла достать до другой стороны.

Сегодня было особенно тяжело из-за смены спальни. После вторжения мастера Сидао и Бома настояли, чтобы она переехала. Янгчен отказалась от предложений Сидао с новыми гостевыми домами. Те места он мог проверить заранее, отыскать ниши и скрытые двери для подслушивания, о которых знал только он.

Она выбрала новое место для сна наугад. Почти. Инстинкты дали ей указать на карту, и она попала на древнюю маленькую гостиницу, где, к счастью, были полы с подогревом. Она не так хорошо игнорировала температуру, как ее сестры и братья, согревающая техника Дыхание Огня забирала много энергии, а зима в Бин-Эре была жестоким зверем, полным злобы.

Место в стороне от дороги служило не только комфорту. Ей нужно было принять меры предосторожности, Кавик мог оказаться первой частью двойной кражи, отвлечением, чтобы дать ей бесполезную победу, а настоящая кража могла произойти, когда все успокоились бы.

Мальчика звали Кавик. Улыбка играла на ее губах. Она в чем-то завидовала. Глупости прошлой ночи будут маяком в его воспоминаниях. Он никогда не забудет день, когда дважды столкнулся с Аватаром.

Мастер Бома постучал в дверь.

— Аватар, — раздался грубоватый старый голос. — Завтрак готов. Мастер Сидао сказал, что если мы хотим успеть по графику с шанями, нужно скорее поесть.

«Аватар не отвечает шаням, — подумала Янгчен. — Тысячи лет не подчиняются десятку лет».

— Я спущусь через миг, — сказала она.

Это выбило Янгчен из потока. Она поняла, что продолжение ментальных упражнений с того места, где она остановилась, было слишком устрашающим, а начать заново было невозможно. И она не стала это делать. В этом была опасность. Мудрость настоятельницы Дагмолы помогала, но Янгчен все чаще ее не слушалась.

Она медленно встала по привычке. Порой она забывала, что ее суставы были еще молодыми, всего семнадцать лет она ими пользовалась. Она прислонилась к стене, надеясь, что голова перестанет быть мутной, и подняла руки, ожидая, что на них спрыгнут Пик и Пак.

Они не пришли. Точно. Она оставила своих крылатых лемуров под опекой Северного Храма Воздуха. Может, ей все-таки стоило завершить строение моста.

Чтобы не думать об этом, она сосредоточилась на горе всякого в ее комнате. Ее документы перенесли сюда из Синего Дома в спешке. Ее записи были в беспорядке, наброски речи валялись всюду, а хуже было то, что переезд в другое место дал непроверенным людям шанс проверить ее исследования и письма. В процессе переезда могла состояться вторая часть кражи.

Янгчен подвинулась к краю кровати и взяла свиток из стопки, тот, что Кавик пытался украсть. Она развернула архитекторский план старого зала собраний Бин-Эра на коленях. Здание сносили и перестраивали так много раз, что несколько разных человек думали, что у них был изначальный дизайн. Но это была настоящая, самая старая версия, ее достоверность гарантировал один из надежных источников Янгчен.

Она изучала план строения от угла до угла. Хороший генерал изучал местность, была битва на горизонте или нет. Матрос смотрел на небо, даже когда оно было ясным. И Янгчен когда-то была и тем, и другим. Если она не сможет извлечь прогресс из официальной встречи сегодня, придется прибегнуть к нетрадиционным методам.

Она заметила в планах интересную деталь. Серый туман между ушами стал рассеиваться.

«Что ты знаешь? — подумала она. — Полы с подогревом».

* * *

Одной из нескольких радостей, которые она могла преследовать на публике в эти дни, была игра с Сидао. Министр Отношений Особых Территорий все чаще появлялся в ее делах, но часто вел себя как учитель по этике. Она не должна была падать с неба на Нуцзяне, когда встречалась по официальным делам с сановниками. Она не должна была летать. Она была Аватаром, а не вопящей хищной птицей.

Поездка по земле к нужному месту выражала нужную ауру достоинства. И это давало ей посылать публично сигналы и выражать благосклонность через выбор спутника. Например, важность министра особых территорий можно было показать, дав ему сидеть близко к ней во время процессий.

Янгчен послушно научила Нуцзяна выполнять нарочито широкие шаги, когда им нужно было удовлетворить определение процедуры Сидао, подражая высоким шагам зверей, у которых лап было меньше. Это выглядело глупо, дети смеялись. И Сидао вдруг перехотел сопровождать ее на пути на конференции. Одни победы.

Сегодня в блеске холода она ехала по Бин-Эру на холке Нуцзяна, а Бома сидел за ней в седле. Он привык к поездкам, плавным или с тряской, даже по небу в бурю. Жители Бин-Эра выстроились по краям главной улицы, стараясь увидеть Аватара. Если это их радовало, она покажет свое лицо.

Сидао дрожал в карете с открытым верхом впереди нее. Он был из Наньяна у Туманного болота, и с холодом он справлялся хуже, чем Янгчен.

— Госпожа Аватар, — сказал он, повернувшись к ней. Тоник, который он использовал на бороде длиной с фут, свисающей с его подбородка, явно был с водной основой, потому что она стала превращаться в сосульку. — Могу я вам напомнить, что та, что повелевает всеми четырьмя стихиями, все еще не может управлять временем? Наша задержка усугубляется.

— «Ах, падающая песчинка, безжалостная гончая за нами, спица в колесе времен года», — процитировала Янгчен. Когда Сидао ворчал о графике, она любила вырывать фразы из прошлых эпох, напоминая ему, что значило время в общей схеме вещей. — Если десятитонный зубр побежит по земле изо всех сил, это будет ощущаться как землетрясение, это навредит имениям. Можете поехать вперед и сообщить шаням, что мы отстаем.

Ее разрешение уехать заставило Сидао сделать паузу.

«Я знаю, что они тебе платят, — подумала она. — Покажи мне, кто твои настоящие хозяева, кого ты боишься разозлить».

Хмурясь, Сидао сказал кучеру ускориться, скрылся за поворотом. Вот. Оставить Аватара в пыли было грубо для того, кто переживал из-за этикета, но долг звал.

Остались она и Бома на Нуцзяне. Янгчен огляделась. Она отбросила капюшон, и толпа в ответ она этот жест открыла свои головы. Их взгляды благоговейно сияли. Многие из них сцепили ладони перед грудью в универсальном символе.

Пожалуйста.

«Я пытаюсь», — подумала она.

Может, это был единственный раз в их жизнях, когда они видели ее. Она хотела бы остановиться и поговорить с некоторыми, как сделала с родителями Кавика прошлой ночью, но у нее не было времени сегодня. Личное благословление Аватара было желанием многих, но это могло обернуться кошмаром.

Бин-Эру нужны были не только улыбки и взмахи ладонью. Шани постарались убрать на улицах к ее визиту. Путь парада вел ее по богатым районам, мимо заостренных торговых домов и замёрзших фонтанов, выставляя резную и остроконечную архитектуру старой версии города, которая не была важной десятки лет.

Но это не обмануло глаза Воздушной кочевницы, ее зрение заточило созерцание горных вершин. После пяти минут парада Янгчен заметила пропущенный переулок, полный брошенных одеял и матрацев, их хозяевам, наверное, сказали уйти, иначе они пострадали бы.

Это не могло продолжаться. Нельзя было собрать все зерно в одном углу седла и надеяться сохранить равновесие.

— Может, нам стоит немного поспешить, — сказал Бома сзади, вернув ее на место.

— Тоже переживаешь из-за терпения шаней?

— Нет. Это толпа. Она ближе, чем мне нравится, — Бома обычно не был таким резким, когда доходило до толп верующих. Словно соглашаясь с ним, Нуцзян заворчал и фыркнул, нарушив ритм шагов. Янгчен огляделась.

Зачарованные первые ряды придвинулись, но это не было проблемой. По сравнению с фигурами, которые прятались за ними, скрываясь под капюшонами. Трое мужчин пытались не отставать от нее.

Хорошо. Дело было в территории. Она прибыла, потому что люди тут были несчастны, и было бы нечестно, если бы ей мешали недовольные люди.

Она знала, что столкнулась с возмутителями спокойствия, не убийцами. Она видела такой случай глазами ее предшественников, почти не ощущала опасности. Попасть по ней неожиданно будет сложно. Холод был для нее непосильным врагом, но она отлично ощущала и реагировала на потоки воздуха.

Гнилой фрукт, полетевший в ее голову, двигался будто со скоростью улитки. Янгчен создала взмахом ладони небольшой вихрь, направила воздух, чтобы он принес снаряд в ее ладонь.

«Папайя», — изумленно отметила она. Наверное, забрали из мусора достаточно богатого дома, чтобы там заказывали…

— Агх!

Звук разбившейся глины заставил ее повернуть голову. Бома держался за лицо, кровь стекала по его пальцам. Кусочки пустого кувшина валялись в седле.

Красный гнев вспыхнул в венах Янгчен. Они не могли ударить по ней, так что нацелились на старика. Ее друга. Она поднялась выше на шее своего зубра.

— Я тут, чтобы помочь вам! — закричала она.

Нуцзян отреагировал на всплеск ее эмоций и ударил своим огромным плоским хвостом. Порыв ветра полетел, прижимая толпу. Крики страха сдуло.

Среди полукольца потрясённых людей Янгчен увидела того, кто бросил кувшин. Это был не юный негодяй. Это был мужчина возраста Бомы, а то и старше. Она могла прочесть горечь и страх в его глазах, как в свитке.

Как помочь? Ты там, наверху, а мы внизу. Как помочь?

Не важно, что у нее, как Воздушной кочевницы, вещей было меньше, чем у любого здесь. У нее была свобода. У нее был статус — самый высокий статус. Не было никого в мире выше нее по статусу.

Но, как только она последует за Сидао, завернет за угол и пропадет из виду, эти люди вернутся к их жизням, которые не стали лучше. Если она ничего не сделает для них, даже самые пылкие сторонники Аватара поймут, что она была лишь ветерком в жаркий день, приятным на миг, но бессмысленным. Одни обратятся к печали, другие — к гневу. Мужчина, который ударил Бому, просто зашел в этом пути дальше многих.

Она раздраженно бросила коричневый фрукт, истекающий соком, в стену над своей головой. Кожица лопнула, семена и гнилая мякоть посыпались. Кто-то вскрикнул в ужасе.

Она знала, что пожалеет о поступке завтра, а то и через минуты. Такие вспышки пробивали дыру в ее картине, пропуская настоящий свет.

Янгчен покачала головой и направила Нуцзяна вперед.

9

ТЕАТР

— Ах, не переживай из-за этого, — сказал Бома, пока Янгчен лечила его скальп чистой водой. — Раны над шеей всегда кровоточат хуже, чем они есть.

— Это моя вина, — сказала Янгчен. — Если бы я не уволила капитана Гая, охрана была бы лучше, — она закончила исцелять его и бросила в сторону воду, окрашенную в розовый. Она запачкала снег на лугу, капля разбавленных чернил на белом холсте. Атака задержала их.

Встреча проходила в зале собраний Бин-Эра, разъединенном комплексе, состоящем из дома суда, крыла собраний и небольших казарм. Ей сказали, что регулярно использовали только дом суда. Городские советы остались в прошлом, а шаням не позволяли сохранять боевую силу на тех условиях, что дали им их позиции.

Она оставила Нуцзяна у ворот и прошла по лугу. Бома плелся за ней. Там, где снег мог намочить края их одеяний, она отталкивала его, делая шире тропу между берегами вокруг неё, пока она шагала. Они вошли в крыло собраний, башню со сквозняками, построенную в оптимистичном отрицании основной погоды.

В большой комнате были арки скамеек, редкие были заполнены. Это была не крупная встреча. Шани были маленькой группой торговцев из Царства Земли, Народа Огня и Племени Воды, которые поселились в Бин-Эре из-за соглашений, позволяющих им торговать между народами.

Сидао, стоя у двери, выдохнул с облегчением, когда она вошла. Он теребил значок с драгоценными камнями на шее, отмечающий его статус, и объявил ее, пока Бома забирал ее плащ:

— Я представляю вам Аватара Янгчен из Западного Храма Воздуха, мастера стихий и мост между людьми и духами, — сказал Сидао.

Шани медленно встали с луж хороших шкур и меха, греющих их. Некоторые не встали. Но отдельные личности, их нежелание снять капюшоны могли быть естественной реакцией на опоздание Янгчен. Хотя это могло быть и намеренным ходом.

Бома терпел многое, но не мог вынести отсутствие уважения к его подопечной от тех, кто должен был знать лучше.

— Нужно вставать в присутствии Аватара! — прорычал он.

Ее опекун занимал странную неопределенную роль в ее свите, и Янгчен не пыталась определить ее для других. Он был Бомой, просто Бомой, и его присутствие рядом с ней не обсуждалось. Он не выглядел как сановник с его морщинистым лицом и простой манерой речи, и аристократы порой мучились от его присутствия. Он без проблем отвечал тем же.

Отстающие среди шаней закончили поклоны и вступили в состязание взглядами с Бомой. Она коснулась руки друга. Они уже плохо начали ее миссию.

— Простите, Аватар Янгчен, — сказал мужчина в центре комнаты. — Холод делает всех нас медленнее. Я — Хенше, зонгду Бин-Эра. Мы благословлены вашим визитом.

Хенше был красивым мужчиной за двадцать. Самый юный на этом месте, если данные Янгчен были верными. Она ответила на его поклон.

— Благодарю, господин Хенше. У вас… милый город, — первая часть комплимента вылетела рефлекторно, а вторая была обязательной.

Он указал на большой стул на возвышении, оставленный для нее.

— С вами нет ваших знаменитых лемуров? Жаль, мне говорили, что они очаровательны.

Так и было. Но было сложно добиться серьезного отношения, когда Пик и Пак гонялись друг за другом на ее плечах. Она села, задумавшись, был ли стул намеренно слишком большим и скользким внизу, чтобы она могла упасть на пол, отклонившись.

Всем налили чаю. Янгчен заметила, что чашки были отделаны серебром, металл вплели в фарфор умения дорогого мастера. Одна чашка могла стоить в десять раз больше тех денег, что она высыпала в руки Кавика прошлой ночью.

— Я понимаю, что вы впервые на территории шаней, — сказал Хенше. — Могу ли я дать вам беглый обзор нашей чудесной системы и ее появления?

Она уже знала, как появилась нынешняя версия Бин-Эра. И Таку, и Жондури ближе к Народу Огня, и Порт Туугак ближе к Южному Племени Воды. Система не была древней, не нужно было изучать много истории. Она хотела сказать это, но Сидао, севший рядом с зонгду, посмотрел на потолок, его ноздри раздулись, словно отказ, подступивший к ее рту, вонял.

Ладно. Если она не последует протоколу и не послушает сейчас, кто-нибудь обвинит ее в неведении позже. Она потянулась к подлокотникам, поняла, что они были слишком далеко, и сложила ладони на коленях.

Хенше кашлянул.

— Когда я был мальчиком, живущим на окраинах Среднего Кольца, я мечтал о месте, где любой, кто желает, мог получить возможности. Я рос и часто проводил дни у ворот снабжения, смотрел, как приезжали и уезжали телеги, полные товаров, туда-сюда, как кровь через сердце…

Янгчен подавляла стон так сильно, что вылетел сдавленный звук, словно она поднимала магией земли слишком большой валун. Хенше не заметил, продолжил без пауз. Его описание ситуации, если убрать глазурь истории его жизни, было точным. Жестокая правда была в том, что у Бин-Эра и городов шаней особый статус появился из-за величайшей ошибки международной политики за поколения. Платинового Дела.

За долгую историю Царства Земли правители приходили и уходили. Так было и с военными лидерами, министрами и членами семей, которые пытались свергнуть их. Время летело, и было не так просто определить, кто будет управлять самым большим из Четырех Народов. Время от времени возникали случайные бои.

Жизнь в такой борьбе не была академичной. Восемь лет назад мир смотрел, затаив дыхание, как лоялисты Царя Земли Фэйшаня и легионы мятежников генерала Нонга плясали вокруг друг друга, избегая самого боя. Ни одна сторона не хотела отбрасывать за один миг шансы на успех.

Лорд Огня и Вождь Племени Воды потеряли терпение и тайно сговорились поддержать Нонга. Изображая дружелюбное отношение к обеим сторонам, они взяли взаймы у Царя Земли бумажные банкноты и прислали Ногу слитки платины, которая была выше золота по чистоте и портативности.

Идеей было повлиять на войну в пользу генерала-отступника, дав ему самые ценные деньги. Имея только письменные обещания, верные солдаты на другой стороне потеряли бы уверенность в способности их короля платить им и отказались бы биться.

Никто не учел скрытую смелость Царя Земли и удивительную проницательность в бою. Он нашел момент, которого так долго ждал, обрушился на генерала Нонга в Переходе Ламапака и стер врага с лица карты.

Царь Земли знал, что сделали его коллеги-правители. В отместку он закрыл порты своего народа, разрезал дипломатические отношения и прогнал послов со своей земли. И он получил платину, переплавил ее и покрыл ею большую статую кротобарсука за своим троном. Отношения вернутся в норму, когда вся поверхность покроется пятнами и будет выглядеть как камень, заявил он. А это означало срок в век или больше.

Племена Воды и Народ Огня ударили в ответ, объявив схожие состояния изоляции, и вскоре за закрытыми дверями возникла тихая паника. Три из четырёх народов теперь не знали о действиях друг друга, и это вызывало у них паранойю. Редким людям, кроме Воздушных кочевников, можно было путешествовать, как раньше.

Но, несмотря на политическую вражду, Царь Земли Фэйшань и его двор все еще любили перец Народа Огня и масло для ламп Племени Воды. И можно было заработать, продавая хороший шелк Омашу. И в жесте спасения лица царь, вождь и лорд выбрали несколько городов, которые управляли международной торговлей под присмотром избранного аристократа и семей торговцев. Те люди стали шанями.

— В каждом городе был выбран офицер, зонгду, который решал проблемы и собирал налоги в пользу своего народа, — сказал Хенше, закончив объяснять состояние мировых дел. — Зонгду служит несколько лет, а потом нас заменяет другой.

— Они в чем-то как Аватары, — сказал Сидао.

Янгчен встрепенулась.

— Что-что?

— Зонгду — как современный Аватар, — сказал Сидао. — Они служат другим в бесконечном круге. Они получают одно из редких важных положений в этом мире, которое определяется делами, а не родословной. Они ведут переговоры между группами разных народов, и им не нужно быть рожденными в стране, где они работают. Зонгду Душим был предшественником Хенше, а Аватар Сцето — вашим.

Умная аналогия. И пренебрежение ею и ее прошлыми жизнями. Янгчен подняла руку, чтобы подавить ярость, которая точно кипела в Боме, и взглянула на зонгду. Хенше сжимал записи, покачал головой, глядя на нее большими глазами. Я не просил его говорить такое.

— Города шаней стабильны, сбалансированы и самодостаточны, — продолжил Сидао гордо, словно сам изобрел их. — Аватар Сцето одобрил бы нашу великую систему.

Необычный Аватар, Сцето смог получить позицию Великого Советника Лорда Огня в свою эпоху. Многие не стеснялись говорить Янгчен, юной Воздушной кочевнице, что подумал бы ее почтенный предшественник. Она ждала, что другие заговорят после Сидао, но никто этого не сделал. Они упрощали дело для нее.

Хорошо. Шанс.

— Спасибо за то, что пролили свет на недавнюю историю, — сказала она. — Бин-Эр и его родственные города — чудо по меркам людей. Свидетельство великих подвигов, которых можно добиться, когда силы Четырех Народов объединены одной целью.

Несколько кивков от шаней. Все любили похвалу.

— Но нет идеальных систем, — сказала Янгчен.

Сидао так резко повернул голову, что его борода создала ветерок.

— Гора — не только ее вершина, — сказала Янгчен. — Мы не можем объявлять процветание, глядя на несколько случаев. Ни один город не может стоять на трясине страданий.

Что она делает? Янгчен привыкла к вопросу, летающему в ее присутствии, обычно безмолвно, порой вслух. Взгляды летали по комнате, как стрелы в напряженном бою.

— В этом городе не замечают много мучений, — сказала она. — Я бы попросила людей тут, которые извлекли так много выгоды из соглашений, созданных после Платинового Дела, слушать сильнее дух щедрости, который точно живет в сердце каждого из вас.

Хенше кашлянул.

— Вы просите моих мастеров о подаяниях, Аватар?

Она была рада прямому вопросу: она могла перестать говорить витиевато.

— Нет. Я прошу помочь мне создать место, где подаяния не нужны.

Все тут же стали хмуриться. Но у нее был подготовлен пример, благодаря Кавику, который уже пригодился как информант.

— Прошлой ночью на площади был бунт, верно? — спросила Янгчен.

Гримаса Хенше выдала его. Он должен был скрыть произошедшее.

— Был случай, да, но его быстро решили.

«То есть, скрыли от меня», — по описанию Кавика Янгчен заметила старика в наряде с хитрой смесью приглушенных цветов, сидящего посреди группы. Это было забавно в шанях. В отличие от некоторых радушных аристократов и министров, которые донимали ее во время встреч, надеясь, что она запомнит их имя, многие торговцы предпочитали оставаться частью неразличимой массы.

Больше нет. Они будут названы.

— Это вы, мастер Тейин, довели работников до бунта, верно? — сказала Янгчен, указав на мужчину пальцем. — Похоже, вы отменили проект строительства по своему желанию раньше, чем он был завершен, и решили, что вообще не будете платить за работу.

Шепот зазвучал в комнате. Не из-за поступка Тейина, а из-за того, что Аватар знала об этом. Тейин заерзал на стуле и ответил ей шипением, которое она едва слышала.

— Прошлой ночью на меня напали жестокие бандиты, которых я не узнал. Но мои дела — это мои дела, больше ничьи.

«В сделке нужны хотя бы две стороны, мастер».

— Я о том, что мы можем уменьшить проблемы в Бин-Эре, относясь к его жителям с уважением до того, как они будут доведены до отчаяния, как прошлой ночью, — сказала Янгчен. — Это означает справедливое отношение, а не использование отсутствия вариантов у них из-за ограничений, наложенных на них Платиновым Делом.

Она сморщила нос.

— И, несмотря на то, что я сказала ранее, подаяния — всегда хорошо. Ситуация достаточно ужасная, чтобы просители ускользали из города без разрешения и искали убежища в Северном Храме Воздуха. Настоятель Сонам уже с трудом может с ними управляться. Есть череда событий между чрезмерными желаниями в настоящем и широко распространенной болью в будущем, — она старалась не использовать слово «жадность», чтобы не оскорбить слушателей. Она пыталась понять, почему. Почему она должна была танцевать словами?

— Аватар, — взмолился Сидао. — Для того, что вы просите, нет формальностей.

— Тогда мы составим их, — сказала Янгчен. — Я готова взять кисть. Друзья, каждый день — шанс сделать Четыре Народа лучшим местом. Каждый день, в дождь, снег или ясную погоду, есть шанс. Давайте не будем прогонять такого важного гостя.

Она сделала паузу и сглотнула. Речь была хорошей. Она так думала. Может, не уровня Сцето, но она донесла мысль. Верно?

Она не получит ответ от слушателей. Шани были молчаливыми, как трупы. Она попыталась заполнить пустоту:

— У меня есть планы, построенные на успешной политике из архивов Омашу, и я буду рада поделиться. Цена для вас не будет обременительной…

— Аватар, — женщина, которая перебила ее, была в жемчуге от плеча до плеча. — С нами в комнате дух?

Янгчен моргнула.

— Я не понимаю вопрос, госпожа…

— Ноэхи, — имя прозвучало с быстрой отточенной улыбкой, задевшей глаза. — Многие из нас слышали о вашем мастерстве в духовных делах. Как вы подавили страдания клана Саовон в Народе Огня. И как вы спасли жизни в Тиенхайши от великого духа, — она склонила голову. — Хотя я слышала от некоторых, что город сравнял тайфун.

Янгчен молчала, как часто делала, когда доходило до ее битвы со Старым Железом.

Ноэхи заметила и ухмыльнулась.

— Я спросила, потому что, если на нас не напало сияющее присутствие, требующее серебра из наших кошельков, я не вижу выгоды в ваших требованиях, — сказала она. — Бин-Эр — город разума и торговли. Мы — не суеверные мужланы, которые полагаются на оракулов, как двор Тиенхайши, и не мелочные лорды Народа Огня, дрожащие в свих замках, молясь о лучшем урожае.

Женщина не впервые произносила мягкое опускание в деликатной социальной ситуации. Бедняжка, ее лучше направить.

— Дело в том, что вы не имеете права указывать нам, что делать.

Если бы она открыла рот, чтобы возразить, Янгчен выглядела бы глупо. Она ничего не могла сказать в ответ. Она думала, что пришла в Бин-Эр, вооруженная правдой. Но так было и у ее противников. И их оружие было острее.

Ноэхи вонзила копье в цель.

— У вас нет тут власти, Аватар, — сказала она. — Просто нет.

10

ВЕСТИ СЧЕТ

Янгчен моргнула и огляделась, хотя знала, что поиск помощи был ярким сигналом ее поражения. Бома не смотрел ей в глаза. Он присутствовал при всех ее делах Аватара, но ее опекун не разбирался тут. Они оба были такими. Слова Ноэхи были не ее промахом, это был простой факт.

Сидао, наверное, должен был что-то сказать и сохранить достоинство Аватара. Янгчен все же номинально была его работодателем. Но он застрял между деньгами и долгом.

А Хенше, миротворец, который должен был стать ее подобием, сжалился над ней:

— Аватар, мы ценим вашу мудрость, — сказал он с вежливостью дипломата. Того, кто был на побеждающей стороне. — Мы обдумаем ваш совет и поищем способ внедрить его в наши жизни.

Совет. Был ли дар бесполезнее? Советовать было как махать на небо и заявлять власть над погодой. Сидя на большом стуле, Янгчен видела будущее так же ясно, как прошлое. Она покинет Бин-Эр, чтобы дальше действовать по бесконечному списку дел. А шани повернутся друг к другу и скажут: «Разве это не было интересно?».

— Но ведь… вы же видите, что… со временем… — Янгчен глубоко вдохнула. Ей нужно было что-то предложить, но что? — Вы же видите, что со временем инвестировать в людей этого города будет выгодно. Духи улыбаются тем, кто заботится о своих соседях.

Шани в комнате, не только Ноэхи, старались скрыть осмелевшие улыбки. Мы сражаемся с Аватаром и побеждаем. Что еще мы можем сделать? Полететь?

— Если у духов проблема с Бин-Эром, они этого еще не показали, — сказала Ноэхи. — Если только… — она нарочито оглянулась за плечи, посмотрела наверх в поисках призрака, которого упоминала ранее.

Смех. Они смеялись над Аватаром. Ничего. Янгчен позволяла им смеяться над ней, давала им все, что могла, равный статус в таблице, которую они вообразили.

— Прошу, — сказала она, обесценивая единственное, что она еще могла дать. — Тот, кто объединится со мной, будет отмечен в истории. Я прошу вас присоединиться ко мне в пути и долге.

Статус спутника Аватара подешевел в эти дни. Находились те, кто отказывался.

— Наш долг — управлять потоком торговли между Четырьмя Народами, — сказал Тейин. — Не бросать кости каждому лающему зверю на улице. Пока Царь Земли Фэйшань получает свою порцию доходов, ему плевать, как мы ведем свои дела.

Тейин фыркнул и поправил плотный плащ вокруг себя. Как она смела тратить его время?

— Хенше ясно выразился, — сказал мужчина, который думал, что дешевле было бить людей, чем платить им. — Ваш совет услышали. Думаю, мы закончили тут.

Пальцы Янгчен впились в подлокотники, как когти. Ощущал опасность только Бома.

Было бы просто обвинить другую жизнь, сделать вид, что плохое воспоминание о насмешке разозлило ее. Но это Аватар Янгчен решила, что она уже не давала советы. И они не закончили.

Она встала раньше Тейина.

— Царь Земли не любит обмана, — сказала она. — Не терпит измены.

Тишина, упавшая на комнату, каталась, раздавливая всех животом, выжимая из них воздух. Слова Янгчен прогнали кровь с их лиц, опустили челюсти, превратили слушателей в камень.

— Что… почему вы так говорите? — спросил Сидао, шок лишил его слова высокой красоты.

Хенше вытер рот ладонью.

— Аватар, вы знаете, как и мы, последствия использования такого грубого языка в делах, связанных с Его Величеством Царем Земли. Вы можете объясниться?

Она могла.

— Согласно вашим последним грамотам, шаням этого города позволено перемещать груз двадцатью восемью определенными зарегистрированными большими джонками. Но я лично могу подтвердить, что за последний месяц причаливало сорок четыре разных корабля.

Отсутствие ответа показало, что данные были довольно точными.

— Сверху их проще считать, — объяснила Янгчен, указывая наверх. — Я следила за городом неделями.

Раскрытие шаням, что ее официальная дата прибытия была ложной, и она тайно следила за ними, сыграло в ее пользу. Она говорила себе, что это была стратегическая провокация. Не попытка проявить себя в группе старших мужчин и женщин, выразивших презрение.

«Спрыгни с утеса, а потом можно и хлопать руками».

— Взятки для начальников порта для скрытых поставок, наверное, крупные, — сказала Янгчен. — Значит, и выгода должна быть значительной. Может, Бин-Эр получает огромное количество прибыли, о которой не знает Царь Земли? Мы все знаем, как сильно Его Величество переживает, когда недополучает свое, благодаря чудесному уроку зонгду Хенше, да?

Переживает было преуменьшением. Мужчина вырезал кровавые борозды в мире из-за денег.

— Даже хуже, — продолжила Янгчен. — На любом незарегистрированном корабле могли быть шпионы и другая опасность для правления Его Величества.

Никто больше не посмеивался, даже в защите.

— Если в городе избыток денег, может, это просто ошибка подсчетов, и это можно решить, направив сумму на благотворительные дела, — сказала она. — До того, как я поговорю с Царем Земли.

Бома кашлянул.

— Аватар, по графику аудиенция с Царем Земли через три месяца.

— Вот как? — сказала Янгчен. — Ладно.

Шани молчали. Хенше смотрел в сторону, Янгчен не видела его гримасу. Ему придется разбираться с еще одной проблемой.

— Спасибо, Аватар, — утомленно прохрипел он, голос едва его слушался. — Уверен, можно достичь примирения.

11

ЗАПАСНЫЕ ПЛАНЫ

Остаток встречи… прошел. На языках появлялись слова, слова вылетали из ртов, но ничего важного не сказали. Вызов Аватара был железным столбом посреди дороги. Все разговоры огибали его.

К концу Янгчен поняла, как сильно ошиблась. Она снова и снова ругала себя. Стратегическая провокация. Это было безрассудным поступком из-за ее задетой гордости.

Сессия завершилась вторым раундом угощений. Чай еще никогда не выпивали так быстро. Янгчен объявила, что вернется в свои покои до конца дня, сделав вид, что сорвала голос.

— Аватар, прошу позволения остаться ненадолго, — сказал Сидао. — В зале есть небольшие исторические артефакты, которые мне интересны.

Просьба прозвучала легко, он уже подготовил объяснение. Сидао собирал несколько своих официальных зарплат в откатах мужчин и женщин в этой комнате, и ему точно нужно было пригладить перья всему потревоженному гнезду. Она не запретила ему.

Хенше предложил проводить ее, и она согласилась. Янгчен шла по длинному коридору бок о бок с зонгду Бин-Эра, Бома шел позади как сопровождающий у пары, заключающей политический брак.

— Аватар, я… ах… — Хенше искал, с чего начать. — Я хотел бы, чтобы вы сообщили о деле с кораблями сначала мне, наедине. Я бы лучше смог вам помочь.

Она думала о том же. Зонгду мог договориться с шанями о лучших условиях за закрытыми дверями. Она и Хенше вместе могли бы дать торговцам сначала отказаться, а потом постепенно обрезать их гордость, пока не создали бы новую форму будущего, готовую быть открытой. Они могли сделать вид, что это не был шантаж.

— Я сожалею о том, как прозвучало, — сказала Янгчен. — Но не о содержимом. Ваши господа — мужчины и женщины, так влюблённые в себя, что они оправдывают давление на обычных людей и обман короля.

Хенше вздохнул, словно это было достаточным опровержением. Ты просто не знаешь, как работает мир.

— Их право — заботиться о себе и своих семьях.

Янгчен знала, как работал мир, потому она так поступала.

— Семья — не оправдание топтать других, мастер Хенше.

— Хорошо сказано. Я постараюсь убедить их в вашей мудрости, — Хенше медленно и низко поклонился, полный жест уважения к Аватару.

Он скривился по пути, и это вызвало жалость в Янгчен. Она могла поверить в этот миг в слова Сидао о сходстве Аватара и зонгду.

— Простите, что устроила проблему.

Хенше пожал плечами и улыбнулся.

— Решение проблем — наша работа.

* * *

Янгчен выждала, пока он ушёл, и поманила Бому ближе.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня, — она зашептала указания ему на ухо.

Ей нужно было добыть что-то полезное из кусочков безвыходного положения, которое она так неловко разбила. Шани отреагируют. Будут обсуждать это. Если они поднимут ветер, она хотела знать, в какую сторону он подует.

Бакенбарды Бомы дрогнули, пока она объясняла план.

— Прошу, передумай.

— Я только послушаю. Разве это не моя работа, как Аватара? Слушать?

Ему приходилось оказывать символическое сопротивление ее затеям, чтобы успокоить совесть. Он дал клятву Западным старейшинам, что убережет ее. К счастью, она не планировала что-то опасное, как бой с огромным духом в доспехе, сейчас.

— Скажи, когда, — сказал Бома.

— Скажу. Шагай.

Они шли по коридору с высоким потолком. Слепящая яркость проникала в окна, высоко висящее солнце отражалось от снега. Они добрались до двери, которую Янгчен помнила из планов здания, которые Кавик чуть не украл раньше, чем она рассмотрела их. Она быстро огляделась, проверяя, когда их скрыло из виду маленькое фойе.

— Сейчас, — сказала она.

Янгчен сняла тяжелый плащ с капюшоном и накинула его на плечи Бомы. Он вышел на снег, стараясь выглядеть выше, выпрямив спину и встав на носочки. Любой, кто смотрел со второго этажа, увидел бы, как Аватар идет к своему зубру.

Эффект был… не очень хорошим. Бома играл ее не очень уверенно, и она не учла очевидное. Ушли двое, но вышел один человек.

У нее не было времени страдать из-за изъянов плана. Она отделила магией земли часть оштукатуренной стены рядом с собой, сохраняя кирпичи вместе, как одна панель, и стало видно тесную нишу. Она прошла внутрь и закрыла кирпичи за собой как можно плотнее.

Этот служебный туннель был ее точкой доступа к подземным дымоходам ниже изначального зала собрания. В далеком прошлом жаркий воздух и дым древней печи протекали под лидерами Бин-Эра, чтобы согревать их. Янгчен не знала, почему систему забросили, когда зал отстроили следующие поколения. Может, проблема была в стоимости. Она взмахнула ладонью, создала огонек, как от свечи, и огляделась.

Она нахмурилась, когда ее глаза привыкли к темноте. Пыльная брешь перед ней была от колен до талии. Планы давали вид сверху, не отмечая высоту.

Не важно. Она опустилась, обмотала одеждой тело, как могла, и просунула ноги в трещину. Кряхтя, она смогла забраться всем телом под пол.

Ей хватило места, чтобы повернуться на живот и поползти. Жаровню не убирали с тех пор, как ее забросили, и она двигалась по слою сажи.

Ее голова стукнулась об одну из каменных колонн, которые поддерживали слой над ней. Это хотя бы было на карте. От входа ей нужно было отсчитать пять колонн на север, двадцать — на восток.

Двадцать. Нужно поспешить.

Призрачная паутина задевала ее лицо, пепел забрался в нос, заставляя ее фыркать как страусовая лошадь. Бома и Сидао увяли бы от стыда, увидев, что она делала.

«Это для хорошего дела. И я помню, как много раз делала вещи позорнее».

Теоретически, ее уловка сработала бы. Важные данные собирались веками подслушиванием в скрытых пустотах Храма Огня и за непрозрачными ширмами замка Северного Племени Воды. Она уже слышала, как над ней шел слуга, ворча из-за плохого настроения, в котором будет его господин позже вечером. Но ей нужно было добраться до комнаты собрания, и быстро, если она хотела уловить что-то важное.

Ее объемное длинное одеяние зацепилось за рассыпающуюся колонну. Янгчен выругалась под нос, используя слова, которые она подслушала на причале. Она повернулась на бок, потянула за зацепившийся край. Раздался звук, но не рвущейся ткани.

Крепкая шерсть вытащила часть раствора. Ее глаза расширились, трещина потянулась по колонне и верхней поверхности комнаты. Тяжелые каменные плиты стали падать.

Ее огонек погас, она перестала вызывать его одной рукой, а воззвала к земле двумя, поймала плиты до того, как обвал выдал ее. Она смогла сдержать плиты вдали, как слуга в комедии на сцене с чашками, но последний кусок отломился над ней и упал на ее ребра.

Янгчен охнула во тьме. Плитка прошла защиту, к которой она так беспечно отнеслась ранее, но не пролетела далеко, хотя была тяжелой и острой. Хуже, боль была ужасно знакомой не для нее.

Нужный вид боли, полученный в нужное время, мог сбить ее, сколько бы упражнений настоятельницы Дагмолы она ни выполняла утром. В пустоте комнаты не было форм или звуков настоящего, чтобы она могла уцепиться. Воздух с пылью царапал ее горло. Сердце колотилось о стены груди, пытаясь вырваться.

— Не ты, — осмелилась прошептать она, чтобы отогнать тишину. — Не ты. Не ты.

Она не знала, чей страх сковал ее, чьи воспоминания сдавили ее, но это было не важно. Это была чистая математика. Из тысячи жизней хотя бы несколько Аватаров изнурительно боялись замкнутого пространства.

Это их ногти терзали сажу в поисках опоры. Их голоса сдавило удушье. Она пыталась сохранить контроль. Аватар Янгчен не боится быть закопанной заживо. Ты не умрешь тут. Ты не умрешь.

Но она погибала так много раз, да? Минусом бесконечного перерождения были бесконечные концы. Ее тело и разум помнили, как делать последний вдох. Янгчен обвила живот руками, сжалась, пытаясь стать бесформенным комком ранее, чем ее такой сделают сдвигающиеся стены.

ПРОСНИСЬ.

Голос из воспоминаний. Не прошлого Аватара. Голос Джетсун.

ПРОСНИСЬ.

Ее воспоминания. Разве мальчик из Племени Воды, который вылез из стены ее комнаты, не застрял так? Он выжил. Его звали Кавик, и он выжил в беде. Она была уверена.

Она медленно моргнула. Еще никто не встречал дерзкого грабителя по имени Кавик. Мальчика звали Кавик, и у него были хорошие зубы, и она держала его обмороженные ладони, пока они не согрелись. Янгчен сделала это. Ее звали Янгчен, и она не боялась тесных пространств, как не боялась высоты.

Она глубоко вдохнула и закашлялась от пыли. Да. Она позорилась ради долга. Кем она могла быть, если не Янгчен?

Приступ чьего-то страха забрал время. Секунды, часы — она не знала. Она выяснит, когда доберётся, куда ей было нужно. Она вытянула руки, чтобы оценить пространство, подвинулась туда, где, как она надеялась, был восток. Она уже делала такой трюк ранее, среди колонн поля для аэробола. Джетсун злилась на нее неделю.

Дело в том, что Аватар, который шел после Сцето, был скорее безрассудным, чем боязливым. Янгчен схватилась за рассыпающиеся колонны слева и справа и оттолкнулась, закружилась, как стрела со смещенным оперением.

Ее одеяние обвило ее тело, пока она управляла струей воздуха, которая не дала ей врезаться в пол или потолок. Она рухнула на спину и проехала. Поразившись, что она не разбила голову, она щелкнула пальцами, вызывая огонёк, и сосчитала колонны. Двадцать две. Немного перегнула, но достаточно близко.

Голоса звучали над ней, скамьи скрипели. Она оказалась под комнатой собрания, где она могла слушать ответ шаней на огонь, который она обрушила на них.

Над ней были люди, но они мало говорили. Похоже, ей повезло, и она мало пропустила. Шани ждали, наверное, Хенше, чей голос ещё не донесся до нее.

Ей придется потерпеть. Янгчен устроилась удобнее и ждала ход противника.

12

ВНЕШНИЕ ВАРИАНТЫ

Хенше плеснул на лицо воду из чаши. Она была достаточно холодной, чтобы его губы посинели, если бы он окунул туда голову дольше, чем на минуту. Он был из «середины континента», как звала молодежь Племени Воды людей из Царства Земли и Народа Огня, но он не был против холодного климата. Это всегда волновало его меньше всего.

Он зажмурился, жидкость капала с его носа. А потом он сжал маленькую деревянную чашу обеими руками, бросил ее в дальнюю стену пустой казармы. Вода пролилась на пол. Чаша с глухим стуком отлетела, а не разбилась, словно смеясь над его гневом.

До этого он опустился. Прятался в умывальне и рыдал. Он хотел кричать из-за несправедливости.

Хенше неспешно вытер рукавом лицо. Омовения были редкими моментами дня, когда он не слушался шаней. Они говорили бы его в его снах, если бы могли. Он прошел мимо пустых деревянных кроватей, подставок без оружия. Бин-Эру, как и другим таким городам в других народах, было запрещено защищаться от суверенной земли вокруг него.

В коридоре он поманил лидера его наблюдателей, молодую женщину по имени Мики. Он разместил слуг у окон и углов и сказал им выглядывать что-то подозрительное.

— Где Аватар? — спросил он.

— Она ушла. Я видела, как она села на зубра.

— А ее спутник?

Глаза Мики расширились.

— Не знаю.

Хенше уставился на нее.

— Ты не заметила медленного старика?

Женщина не смогла ответить. Она была не-магом с младшим братом дома, вспомнил Хенше. Он постоянно болел, кашлял или страдал чем-то еще.

— Вот, что я скажу, Мики, — он указал на бамбуковые леса, тянущиеся до высшего окна в зале, давно забытого, ведь покраску внутри зала бросили на половине пути. — Почему бы тебе не проверить, что он не следит сейчас за нами с крыши?

— К-крыша, сэр?

— Я знаю, что она отвесная и покрыта льдом, но ты нужна мне там сейчас больше всего, — Хенше опустил ладонь на ее плечо. — Мы оказались в неприятном положении, потому что не учли, что за нами могли следить сверху. Давай не повторять ошибку.

Хенше платил своим наблюдателям из своего сундука, и он выбирал людей, у которых почти не было других способов заработать на жизнь. Без его покровительства они были бы на улице. Губы Мики задрожали, но она прошла к лесам и с трудом забралась на первый уровень.

Крепежи строения ослабели, будучи заброшенными. Бамбук шатался и скрипел под ее весом, с него сыпалась пыль, собравшаяся за месяцы. Она оглянулась, прежде чем лезть выше. Хенше улыбнулся ей, поддерживая.

— Ты молодец, Мики, — сказал он. — Продолжай работу.

* * *

Потребовалась пара глубоких вдохов перед тем, как он открыл двери комнаты собрания. Мужчины и женщины внутри уже стояли. Если бы они были зеркалами на солнце, он поджарился бы заживо.

Хенше сохранил улыбку.

— Вот так встреча, да?

Тейин, известный среди обычных людей Бин-Эра тем, что ничего не говорил на публике, сорвался первым:

— Мне не нравится, когда на меня тычут пальцем, Хенше! — завизжал он. — Мне не нравится, когда на меня тычут пальцем! Ты сказал, что справишься с Аватаром! Это нельзя так назвать!

Тейин повернулся, чтобы впиться в Сидао, который был их шпионом в свите Аватара.

— А ты! За что мы тебе платим, идиот? Ты дал ей почти месяц наблюдать за пристанью? Как сложно уследить за одной девушкой?

— Она непредсказуема! — взвыл Сидао. — Все это не произошло бы, если бы вы сохраняли течение товаров в рамках!

Неправильный ответ. Нельзя было обвинять тех, кто тебе платил. Хенше смотрел, как торговцы повернулись к Сидао, косяк рыб, пожирающий утонувший труп. Что-то в этом городе убирало приличия у людей и раскрывало скелеты. Представитель Народа Огня высокого ранга не стал бы устраивать истерику в официальной обстановке. Жители Царства Земли, забывающие, как скрыть эмоции? Торговец Племени Воды, лишенный их легендарной щедрости? Неслыханно. Если они не были шанями.