Разборки в стиле Академии. Том 4

Глава 6

Жизнь имеет привычку удивлять. Хочешь или нет, но случается такое, после чего все никак не может быть как прежде.

После заката рода Рокурю ждать дальнейшего конфликта с его союзниками не стоило, и, ожидаемо все они пришли на мирные переговоры. Таким образом у меня появилась возможность возместить убытки войны, было бы желание и хороший дипломат. Я даже в небольшом плюсе остался, хотя потраченных нервов это не стоило.

Хорошо, что не пришлось возвращаться к «крайним мерам», иначе это стало бы большой головной болью.

Сразу после этого вышел Императорский указ, запрещающий Монархам без разрешения вступать в прямую конфронтацию друг с другом. Решение было обусловлено тем, что за каких-то полгода количество Монархов в Империи сильно сократилось. Если раньше их насчитывалось порядка восьмидесяти, то сейчас уже чуть больше полусотни. Просто колоссальный удар по боевой мощи страны, которая позиционирует себя как сверхдержава, и имеет у себя во врагах такие же сверхдержавы. Тем не менее, политику Жатвы пока отменять не стали. Все-таки, чрезмерная перенаселенность Аристократами никому не нужна. Просто Монархам в этом участвовать уже не разрешалось.

Весьма занимательные изменения, которые имели ряд плюсов и ряд минусов. Но конкретно для меня это была отличная возможность развернуть свою деятельность — воплотить свой бизнес.

И первым что я сделал после того, как все утряслось — отправил запрос на смену фамилии. Мне было немного стыдно перед Кейго, но я никогда не воспринимал себя как часть его семьи. Для меня Унигашима и вся эта история с ними — это была хорошая возможность пробиться в высший свет, пусть и пришлось заплатить за это кое-какую цену.

Теперь нет никакого рода Унигашима. Я снова Амакуса Акума, но теперь уже аристократ и глава своего рода Амакуса.

Многие активы что были у рода Унигашима я продал или обменял, вместо них получив более подходящие союзы и активы. Например, раньше Унигашима заправляли одним из крупнейших судостроительных заводов военной направленности — это был основной бизнес клана. После развала клана от этого осталось немногое, и оно мне было не нужно, поэтому я продал все это, связал с поставщиками других людей за услугу, и взамен получил выгоду, которую смогу использовать.

Через неделю Император одобрил мою заявку и Унигашима остались лишь в истории. Вместе с этим я получил первый заказ на то, что всегда любил делать… на улучшение Экзокостюма.

Это была именно та дорога, по которой я решил пойти. Не производство Экзокостюмов, нет, и не их продажа. А улучшение Экзокостюмов.

Для того, чтобы самим заниматься созданием и распространением Экзокостюмов нужны деньги. Очень и очень много денег. Себестоимость одного Экзокостюма достигает порядка миллиона долларов, а если брать в расчет затраты на обработку и сборку — это вообще астрономическая сумма. А чтобы запустить это дело на массовое производство… сложно представить, какой начальный капитал мне нужен. Я, конечно, богат, но не настолько. И даже это не главная проблема. Производство и разработка Экзокостюмов — эта ниша занята уже многие годы, и нам, считай бессильному роду-новичку ловить там нечего. Даже Рин не станет защищать меня, если я посягну на его бизнес.

Поэтому я буду делать работу, практически не требующая вложений, но приносящая еще больше денег. Усовершенствование чужих Экзокостюмов… людей будет привлекать сама идея того, что Экзокостюмы можно сделать еще сильнее, и они не посмотрят на цену и качество товара.

Другими словами, я решил пойти по пути «бренда», благо необходимая репутация у меня уже есть.

Пока что мне нужно будет делать все самостоятельно, но я уже начал программу отбора специалистов в этой области. Не только по Японии, но и по всем остальным странам мира я разослал наемников, которые будут проводить семинары для выявления людей с подходящими навыками. А потом я лично изберу из этих людей лучших.

У меня уже есть представление как будет выглядеть мой род через год.

Помимо этого, я, конечно же, не забыл и о своей кофейне. Название осталось прежним, как и суть кофейни, но теперь официально «В гостях у Демона» оформлена за родом Амакуса. То есть, создавая проблемы с кофейней, ты бросаешь вызов всему роду. Мало кто на это пойдет, а значит можно теперь не волноваться, что теперь появятся новые «искатели славы» как Мария.

Не забыл я и манга-бизнесе. Извинившись и пообещав выплатить внушительную компенсацию, я снова задобрил мангак, и через полмесяца перерыва они продолжили работу. Более того, вскоре после войны русские вышли на связь, и через пару онлайн конференций мы пришли к соглашению — они сделают все за полцены… если я передам им один единственный улучшенный Экзокостюм. Причин отказываться у меня не было, ведь никакой договоренности с Японской Империей я не заключал, да и собирался я продавать услуги своего рода и за пределами Японии, что в этом мире разрешено даже для оружия, но налог на такую деятельность просто конский…

«Очередная ночь и очередное хорошее дело. — про себя хмыкнул я. — И немного денежек заработал.»

Только что я избавил мужчину от проблем с кредитом у ростовщиков. Небольшими махинациями эти «нехорошие люди» превратили миллионный заем в десятимиллионный долг. За свои услуги я затребовал у старика тот самый миллион, который он задолжал ростовщикам.

Думаю, так было справедливо, раз уж я его полностью от долга освободил.

Только вот, похоже я ошибся…

Пожилой человек выглядел слегка растерянным. Он понимал, что придется платить, и согласился на мои условия, но, когда пришло время — это показалось ему не такой уж и хорошей идеей.

— Я… благодарен… — тихо сказал старик. — То, о чем вы говорили… у меня нет таких денег. Но я клянусь, принесу их через месяц!

Такие люди тоже иногда встречаются. К моему сожалению, на них натыкаешься чаще чем хотелось бы.

Люди, которые соглашаются с условиями, а потом, когда работа выполнена, начинают юлить…

Их поведение можно понять. Все-таки, никакого официального или письменного соглашения между нами нет, и в суде не докажешь, что правда на моей стороне, в то время как их проблема уже решена.

В такие моменты я немного понимаю ростовщиков… Разница лишь в том, что мои услуги абсолютно справедливы — я выполняю чужие проблемы, и никогда не юлю, говоря все как есть. И ведь никого не заставляю подписываться на такое — они сами на это идут, а потом я еще и плохой…

— Как пожелаете. — улыбнулся я.

Я не стал отказывать в его стремлении потянуть время. Но если он действительно не принесет деньги к тому сроку… думаю, он принесет их через еще месяц. Как показывает практика, только один из двадцати трех кто решил меня «кинуть», не вернулся с деньгами и повторной просьбой о спасении… бедолага умер до этого.

С моими силами создать проблем обычному человеку очень просто.

«Хорошее дело сделано, можно и отдохнуть. — решил я, и присел на кресло.»

Вскоре вошел еще один постоянный посетитель, но я не обратил на него никакого внимания. Поначалу я пытался быть с подобными ему услужливым, но вскоре мне это надоело. Вот уже на протяжении недели я просто игнорирую их.

— Бариста! Налей чего-нибудь покрепче, и положи что-нибудь послаще! — заказал посетитель, занимая привычное место.

— Автомат с растворимым кофе у входа. Там же и кусочки тортов. Сам возьми. — ответил я.

Знаю, непрофессионально, но ничего не могу с собой поделать. В последнее время таких постоянных клиентов у меня очень много, и не скажу, что рад им всем. Уже устал от них… денег почти не приносят, но обслуживать приходится.

Посетителей на этот раз действительно было много. Вот уже неделю, с того самого момента как я закрепил кофейню за своим родом, сюда начали стекаться самые разные аристократы. Не мои сверстники, нет, а пожилые и очень могущественные аристократы, зачастую именно Монархи. Для них молодое поколение в целом, и моя деятельность в частности были не более чем просто интересным представлением. Зачастую я ловил на себе именно такие взгляды — людей, которые пришли в цирк и смотрят на поведение мартышек. Подобное отношение меня задевало, но профессиональная этика не позволяла мне их выкинуть. Да и не послушаются они… проверял уже сто раз.

Раньше из моих посетителей таким был только Рин. Теперь таких как Рин тут десяток человек. Специально для таких я даже отдельное меню сделал, где все жутко дорогое, но их это не останавливает.

— Спорим не вернет? — спросил один из Монархов, когда старик ушел.

— Поддержу! Десять процентов акций «Ленова» что старик не вернет деньги. — сказал один из аристократов.

— Дороговато…

— А как по мне, в самый раз! — закричал второй. — Отдам корону Карла Великого если не вернет!

— Ставки приняты! Кто еще участвует?

— Вот ведь психи…

Такая сцена повторялась раз за разом. Стоит только чему-то произойти, и эти старые маразматики начнут делать ставки. Например, ставки на то, что за проблемы у людей. Или на мою реакцию на эти проблемы. Или гадают какую колкость я использую в следующий раз. Некоторые даже умудряются приходить каждый день… такое чувство что это действительно пенсионеры, а не главы могущественных кланов и владельцы крупных предприятий.

Вздохнув от бессилия, я забрал стодолларовую купюру у клиента что заказал обычный растворимый кофе, и пошел дальше отдыхать.

Скоро будет рассвет. Через полчаса уже закрывать кофейню.

Но очередной посетитель, или, если точнее, посетительница отвлекла меня от тяжелых дум. Она была хорошо известна по всей Японии. Не найдется простолюдина, который не слышал бы ее имени. Впрочем, далеко не все знают ее настоящую личность.

— Отохимэ-тян? — удивился я ее визиту.

Кагуя Куроко, также известная как Могучая Квайзер — химера класса Охотник, обладающая силой сопоставимой с силой Монарха, а также защитница простолюдинов и вассал Короля… но сейчас она выглядела как маленькая девочка.

В прошлый раз мы с ней разошлись не на очень хорошей ноте. Для нее я был предателем. Для меня же она стала лжецом. Никогда не думал, что она снова явится в мою кофейню как Кагуя Отохимэ — девочка, которую я спас, и дочь этой самой Квайзер.

— Привет, братик! — улыбнулась она, и побежала обнимать меня. Пришлось уклоняться, чтобы не оказаться в руках Охотника… буквально, Охотника. — Давно мы с тобой не виделись. И это место, похожее, тоже стало популярнее… — немного угомонившись сказала она.

Вздохнув, я развернулся и направился к лестнице.

— Буду через пять минут, — сказал я посетителям. — Никому ничего не трогать, и ничего не ломать!

Старики, которые ничуть не обижались на такое обращение лишь весело загудели.

Немного подумав, я решил добавить.

— Чашки стоят сто тысяч. Стулья миллион. Столы десять миллионов. Если что-нибудь испортите, будете выплачивать себестоимость в полной мере. — предупредил я их, и через несколько секунд еще раз добавил. — А кофеварочные машины стоят от миллиарда.

Аристократы недоумевающе начали оглядываться. Кто-то действительно гадал, назвал ли я настоящую цену, другие же удивлялись настолько наглому завышению себестоимости товара. Но и первые, и вторые знали, что именно столько я и спрошу у того, кто мне тут что-то поломает.

Если я для них интересная зверушка, буду пользоваться этим и вымогать много-много денег!

Второй этаж кофейни нисколько не изменился. Как был местом моего отдыха, таким и остался. Единственное, Мария перебралась сюда на постоянное местожительство, но сейчас тут и ее не было — сказала, что есть дела и взяла отгул.

Поднявшись, я сел на кресло и предложил Квайзер сесть напротив. Мне казалось, что уж тут она примет свой взрослый облик, но нет — она продолжила играть свою дочь.

— Братик, а как твои дела? — завела она пустой разговор. — Гляжу ты развиваешь свой бизнес?

Немного помолчав, я вздохнул.

— Чего тебе надо, Квайзер? — спросил я, став серьезным. — Вроде наш последний разговор не подразумевал дальнейшие дружеские посиделки, а ты так свободно заходишь сюда, как будто ничего и не было.

Я не стал ее в чем-либо обвинять. Для Квайзер плохой я, а для меня она. Мы квиты в полной мере.

— Какой ты бука, братик, — сложила она губы трубочкой. — А я ведь пришла сюда извиниться…

— Извиниться? — изогнул я бровь.

— Да… — куда тише сказала она, опустив взгляд. — В свете последних событий я… думаю, мне стоит извиниться что имела дела с Рокурю Ясуо.

Ее заявление еще больше меня удивило.

— Думаешь я теперь буду бегать за всеми, кто с ним дружил, и требовать извинений? — фыркнул я.

— Дело не в этом, — она еще больше притихла, и создавалось впечатление что ей стыдно смотреть в мои глаза. — Ясуо-кун… именно он дал наводку для свержения клана Унигашима. — призналась она. — Я подозревала что у него были свои мотивы, но даже не думала, что это может привести к десяткам смертей невиновных…

Немного помолчав, я просто отвернулся.

— Сотням… — тихо сказал я. — Если уж собралась брать ношу ответственности, то не нужно ее преуменьшать. Не считая прямых слуг моего рода, а также наемников с обоих сторон, погибших «непричастных» начитывается под три сотни. Двести семьдесят девять, если быть точнее.

— Ясно… — еще больше поникла она.

Мы некоторое время молчали. Она думала о чем-то своем и сильно грустила, а я же… я корил себя за то, что не смог сдержаться и выплеснул часть из всего того сожаления, которое испытываю с того самого дня.

— Не вини себя, — добавил я, чуть остыв. — Этот Рокурю Ясуо был психом, который помешался на своей ненависти к Унигашима. Чего стоит то, что он не тронул никого, кто ушел из рода. Его цель была в уничтожении Унигашима и его гордости этого клана, — рассказал я, точно зная о чем говорю. — И все это потому, что его сын был убил из-за этой гордости. Если будем искать виноватых и карать их, нужно будет вырезать половину империи. Так что, спустим все на тормозах. — улыбнулся я.

— Тогда, я хотела бы одновременно и извиниться, и осудить тебя, братик. — вдруг продолжила она, став чуть более радостной.

— Это как? — склонил я голову.

— То, что произошло после «падения» рода Унигашима… — она внимательно следила за моей реакцией. — Первым делом братик вернул себе фамилию «Амакуса»…

— И? — изогнул я бровь.

— И это вдруг отрезвило меня… человек с самого начала причастный к роду Унигашима не стал бы заниматься подобным. И не стоит отнекиваться! — подняла она палец, и указала на меня. — Слава Унигашима была невообразимой, и ты не сможешь обосновать смену фамилии возможной выгодой. А значит ты не хотел быть Унигашима… с самого начала тебя ввязали в эту историю без твоего согласия! — неведомым мне образом девочка из таких выводов пришла к чему-то настолько далекому. — И из этого мы делаем вывод, что ты солгал мне… — в ее глазах читалось обвинение, но оно скорее было напускным. — А потом я поняла… почему ты меня обманул.

— Уж не знаю, что ты там себе напридумывала, но я ничего… — попытался было я пресечь недопонимание, но она так странно посмотрела на меня, что я замолчал.

— Я обидела тебя, — вдруг сказала она. — Очень сильно обидела, если ты даже пошел на откровенную лож чтобы отомстить. И, тогда я поняла, что, быть может, была не права, и посмотрела на ситуацию с твоей стороны. Я думала, что, скрывая правду помогаю и себе, и тебе, но… похоже я поступила с тобой слишком жестоко, и даже не знала об этом. — чувствуя вину опустила она глаза. — Но! — и уже грозно посмотрела на меня. — Вместо того, чтобы все объяснить и потребовать извинений ты решил разорвать отношения? Поссориться со мной из-за этого?! А если бы я не догадалась, мы что, так и разошлись бы на веки вечные?

В ее последних словах я чувствовал и злость, и обиду, и сожаление.

— Говорю же, ты слишком сгущаешь краски. Эта история не настолько драматична.

Она кивнула, но не похоже, чтобы я ее переубедил.

— Конечно же я думала об этом. Но твоя реакция, когда мы встретились, а также то, с какой неохотой ты со мной разговариваешь… теперь я окончательно убедилась, что права!

Прошла секунда, вторая, а за ней и третья. Я ничего не говорил, а она, похоже, ждала моей реакции. Смирившись что говорить придется мне, я решил побыстрее закончить этот бессмысленный разговор.

— Ну, допустим, — не стал я ничего подтверждать, но и отрицать не стал. — Но, если я действительно на тебя обижен, думаешь такого извинения будет достаточно? — с насмешкой спросил я.

Я не ожидал что она ответит очень уверенно:

— Да, — кивнула она. — За время что я провела с тобой, я немного поняла тебя, братик. — уголки ее губ поднялись. — Ты не умеешь обижаться. Или, правильнее будет сказать, ты очень мягкосердечен. Если кто-то признает твою правоту, чувствует за собой вину и его прощение не идет в разрез с твоими принципами — ты не найдешь в себе сил чтобы его ненавидеть.

Часть меня, которая отвечает за сознание Андрея Волкова запротестовала, но вот Акума был очень доволен услышать такой «не комплемент». Не знаю почему, но от мысли что люди видят во мне «святошу» на сердце становилось теплее, и создавалось чувство что я все делаю правильно.

— А еще я очень падок на лесть, — пробубнил я, признавая поражение.

— Если эта лесть исходит искренне. — подметила девочка.

В голове витали мысли, что может не стоило идти у нее на поводу, но… по ее взгляду было понятно, что так просто она не отстанет. Квайзер решилась идти до конца, и помириться со мной…

— Но, если ты так хорошо меня читаешь, Отохимэ-тян, чего же не поняла все с самого начала? — с интересом спросил я.

— Лисы всегда очень хорошо подстраиваются под любые условия и имеют не очень большой список врагов. Я… хоть я и выгляжу так, но моя жизнь длится уже очень долго, и за это время я забыла, какого это — ставить себя на место другого и искать свои ошибки. Можно сказать, стала слишком самонадеянной. И я благодарна что ты позволил мне вспомнить это. — улыбнулась «маленькая» лисица.

Пусть объяснила она не очень, но я понял, что Квайзер хотела сказать.

В дальнейшем обижаться на нее я не планировал. Извинения действуют на меня как заклинание «мирись, мирись, и больше не дерись». Правда, на что это влияет я еще не понимал. То есть, помирились мы, и что дальше? А ровным счетом ничего. Кардинально это мою жизнь не изменит… по крайней мере, я на это надеюсь.

«Ладно, пора возвращаться к работе.»

Объяснив Квайзер, что очень серьезные люди ждут моего кофе, я под довольное мурлыкание девочки спустился и приготовил горькую-горькую чашечку напитка, и заставил выпить малышку — небольшая месть за все плохое и обидное.

Она чуть ли не плакала, когда пила свое кофе, но молча приняла эту участь.

Вскоре наступило утро, и я немного расслабился. С рассветом и кофейня закрылась. Работы на последний час, правда, больше всего, но я всегда рад завершению очередного рабочего дня.

Но я не ожидал, что с увеличением количества клиентов убирать за ними будет настолько проблематично!

«Если Мария каждый день со всем этим разбирается, ей точно нужно дать премию… а еще, нанять ей помощницу!»

Вскоре посетители ушли, и я остался один.