Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава, 4

Глава 2

— Говорить от имени семьи могу, — как ни в чём ни бывало, ответил на последней прозвучавший вопрос Асада.

После чего удивлённо поднял взгляд на бегущих к нему охранников.

Слегка дезориентированные взрывом и грохотом двери об пол, четверо Ходзё отреагировали не сразу. Манабу, например, только промаргивался, когда сотрудники из подразделения повышенной физической активности пронеслись мимо него, устремляясь к школьнику.

За какую-то долю секунды он, впрочем, сообразил: физзащита явно под ускорениями и усилениями, тут без вариантов. А качеством расширений уж кто-кто, но Ходзё точно могут поспорить со всем, что есть сегодня на рынке.

Значит, с одним пацаном всяко справиться должны.

Манабу, в принципе, имел возможности и полномочия прямо сейчас прекратить движение бойцов по собственному кабинету (поскольку являлся его хозяином). Но, как грамотный специалист, решил побыть какое-то время в роли футбольного судьи: а пусть охранники секунду-другую попинают незваного гостя? Вроде как по инерции?

Этот зазор по времени всегда можно списать на неразбериху и сумятицу, возникшие вследствие нештатной ситуации.

А вот когда этому долбаному старшекласснику прямо сейчас, в процессе оного "недоразумения", чуть обомнут бока и физиономию — глядишь, и ультиматум Семье в его нахальном исполнении будет выглядеть чуть иначе. Да и за моральное неудобство и унижение пусть его малость приструнят.

Манабу Ходзё прокрутил эту неожиданную коррекцию собственного плана в течение долей секунды. На подсознательном уровне решив вмешаться буквально после трёх-четырёх ударов по пацану, он набрал было в легкие воздуха — чтобы не упустить ключевой момент — и тут же неожиданно и надсадно закашлялся. Искренне, до слёз, чуть не выплевывая легкие.

Какая-то долбаная крошка (или взвешенная частичка не пойми чего в воздухе?), влетев ему в полураскрытый рот, вызвала необыкновенно сильное першение.

Белобрысый тем временем проворно вскочил со своего стула и спиной вперёд изобразил краба, скачками отступив в угол.

Трое родственников, присутствовавших за столом помимо хозяина кабинета, наконец проморгались, но в себя всё ещё не пришли: они старательно вертели головами, стараясь сообразить, как именно сейчас себя вести.

Охранников, прибывших на вызов в кабинет менеджера, было шестеро. Три пары. По идее, этого должно было хватить за глаза.

Асада, однако, хитро занял стратегически выгодный угол, прикрываясь с одной стороны фикусом, а с другой — стеной. Кроме этого, вторая тройка откровенно мешала первой, поскольку развернуться рядом с мини-газоном было негде.

Самый первый охранник первой же тройки, не думая долго, приблизился и выбросил вперёд руку с таззером.

Белобрысый пацан каким-то немыслимым пируэтом проскользнул под гарпунами, несущими заряд тока — пропуская их над головой за спину и изображая головой в воздухе подобие маятника (это если рассматривать траекторию движения его лба, что Манабу отметил автоматически, как физик по образованию).

Гарпуны бессильно цокнули в стену за спиной пацана. Сам он, опять уподобляясь челноку швейной машинки, коротко подшагнул или прыгнул вперёд — едва уловимо мелькнул кулак — и охранник с шокером в руках упал лицом вперед, прямо в газон.

Именно в этот момент вторая тройка, обогнув стол по более длинной дуге, присоединилась наконец к первой и, что называется, "переплелась локтями".

Манабу, в чьём ведении отчасти находился вопрос программного обеспечения Семьи, ревниво и озадаченно наблюдал, как Асада, не теряясь и не комплексуя, без паузы затевает размен ударами с первой парой охранников, которая находилась ближе.

Самое интересное, бойцы семьи по нему попали, по разу. Оба раза — кулаками, в голову.

Школьник в ответ проявил в полной мере потенциал своего, видимо, нового нейро-приложения, не реагируя на стесывающие кожу ему на скулах набитые костяшки противников.

Какое интересное расширение, отстраненно заметил про себя в фоновом режиме хозяин кабинета. И ведь стоит на школьнике, хм… Интересно, это Джи-Ти-Груп сами додумались и разработали? Или что-то неизвестное и новое на рынке?

А дальше в воздухе снова мелькнули кулаки — и уже второй охранник повалился вбок; а первый, потеряв ориентацию, запнулся подошвой ботинка о бордюрчик газона. В следующий момент он не удержался на ногах и, обламывая кусты, оказался в середине не предназначенной для этого клумбы. Заворочался, поднялся на четвереньки, но из боя выбыл.

- С китайским расширением не справитесь! — отстраненно и громко выдохнул на всё помещение белобрысый. — Положу всех, по…!

"Потом примусь за тех, что за столом", — продолжил Манабу мысленно и поторопился перебить вслух:

- СТОП! ПРЕКРАТИТЬ! У НАС ПЕРЕГОВОРЫ!

Вторая тройка охранников замерла в нерешительности, не выпуская из виду непрошенного посетителя.

Последний боец первой тройки, однако, команду проигнорировал — за что и был тут же наказан.

Что сделал пацан в ближнем бою, от стола видно не было. Кажется, всё тот же удар кулаком, только короткий и сбоку, стоя вплотную.

Штатные расширения не помогли и третьему представителю Семьи: его голова дернулась вбок, а сам он, скрутившись в коленях по спирали, присоединился к первым двум товарищам.

Манабу, на правах хозяина кабинета, лихорадочно замазывая собственную оплошность, тут же развил бурную деятельность. Вскочив со стула, он растолкал охранников, протискиваясь к пацану:

- Прекратить! Прекратить!..

Оказавшись рядом с непрошенным гостем, менеджер демонстративно закрыл его своей спиной, замахал руками представителям физзащиты:

- Ситуация под контролем! Благодарю за оперативную реакцию, но ваше вмешательство больше не требуется!

***

Цубаса лихорадочно кусала ногти. Мысленно.

Так-то, её маникюр стоил весьма недешево, чтобы обходиться с ним подобным образом.

В отличие от Масы, она искренне считала, что добросовестное планирование — не просто ключ к успеху, а его неотъемлемое слагаемое.

Маса же, как и подобает северному раздолбаю, удивительно безответственно полагался на свое национальное авось: "Справлюсь! Вот увидишь!".

На её категорическое неприятие такой позиции, он лишь обнял её и прижал к себе, запустив свои ладони за пояс её штанов на её же ягодицы: "Хорошо. Давай сделаем, как ты считаешь нужным. Но только так, чтобы не повредить моему плану, окей? Генеральная цель остается без изменений".

И вот теперь она, почти закусывая ногти, лихорадочно следила за происходящим с ним.

Перца в суп добавлял тот момент, что одноклассник категорически отказался брать с собой как стандартный смартфон, так и любой нейро-концентратор: "Смазывает план!".

Хорошо ещё, что благодаря профильному образованию и кое-каким старым запасам (тс-с-с…), она была готова и к этой ситуации.

К её величайшему сожалению, дорожка шагов, которую её парень продавил в их импровизированном совещании, была извилистой, ненадежной и зачастую покоилась на самых натуральных соплях. Это по его собственным словам, если что…

Маса, несмотря на всё это, излучал на этапе планирования столько нездорового оптимизма, что даже сумел на короткое время убедить и её.

А сейчас, оставшись в одиночестве, красноволосая напрягала все имеющиеся ресурсы (включая мозги, резко просевшие нервы и нейро-концентратор), чтобы более-менее достоверно воссоздавать происходящее с ним в режиме реального времени.

Хм. А ведь охрану на входе он прошёл, как и планировал. Она ещё в этот момент призадумалась: ну как можно строить планы на таком тупом допущении?

Оказалось, что можно. Маса заржал тогда и выдал: "Авантюра — это план, который и строится-то в расчёте на промах противника! Словарь иностранных слов. У меня такие планы обычно получаются, правда!"

С секретаршей в приёмной он воевать не стал, а в кабинет тоже прорвался. Второй раз хм.

Там кому-то пришлось врезать, но это как раз планом предусматривалось, и здесь она не волновалась: с теми менеджерами, к которым шёл, Маса должен был справиться. Не бойцы они, и никогда ими не были — кем бы себя ни воображали.

Во всяком случае, в сравнении с ним не бойцы. А её подстраховка и на этом этапе не потребовалась.

Затем, если верить смоделированной ею ужасного качества картинке, в кабинете появились охранники. Это, в принципе, ими где-то тоже предусматривалось, но здесь бывшая курсант напряглась больше всего: было из-за чего.

Мордобой с охраной всё-таки состоялся. И козлы-Ходзё, сидевшие за столом, отозвали своих бойцов явно не сразу. Это был самый трудный момент её нынешнего ожидания и она едва не ошиблась, чуть не сыграв тревогу раньше времени.

К счастью, и эта фаза рассосалась буквально за несколько секунд.

Поглядев на себя в зеркало, вытерев пот со лба, Цубаса грязно выматерилась своему отражению, клятвенно пообещав продублировать тираду и Масе. Когда всё закончится.

Потому что, хотя кому-то и везёт сказочно, но всему есть предел: любой девчонке седые волосы в шестнадцать лет ну совсем не нужны.

Не смотря на отсутствие опыта, красноволосая отлично понимала: ничего ещё не закончилось. Расслабляться лично ей рано, хотя и очень хочется.

Как говорил сам Маса, на текущий момент прошли только первые два раунда, из неизвестного количества.

Никогда не считал себя любителем авантюр. С другой стороны, когда работаешь с любым реальным противником в полный контакт (неважно, какого рода — даже в шахматы), спрогнозировать всё невозможно в принципе.

Цубаса, искренне беспокоясь обо мне, чуть не высверлила мне мозг, доказывая, что так дела не делаются.

А прав оказался всё равно я, хе-х.

Если честно, когда мы это всё разрабатывали, было какое-то предчувствие, сродни эйфории. И оно сработало.

Вызванные из-за поднятой суматохи охранники, впрочем, успели несколько раз махнуть кулаками — но этого я опасался меньше всего. В силу самых разных причин.

Манабу Ходзё (откровенно позже, чем мог!) изобразил наконец рефери в ринге — и вроде как оградил меня от потенциальной расправы их охранников. Хотя, тут ещё вопрос, кто кого.

Он так смешно делал вид, что закрывает меня от них своей грудью, что, кажется, даже сам поверил в собственный героизм.

После этого всего мы вернулись за стол. Я только собирался перейти к тому, для чего сюда явился, когда атмосфера резко изменилось.

Не знаю по именам никого, кроме хозяина кабинета; но вот взгляд второго и третьего за ним типов мне очень не понравился. Именно в этот момент.

Переглянувшись, они дождались, пока выйдут охранники, хотя это мало что меняло: дверей-то в помещении всё равно уже не было.

Один из этой пары даже придержал хозяина кабинета за руку, перебивая его и перехватывая слово:

— А давайте перейдем в другую комнату?! Я так понимаю, серьёзный разговор никуда не делся? — Он демонстративно оглянулся на провал за своей спиной. — Пойдёмте ко мне?

Манабу ещё порывался что-то сказать, но его остановил уже второй тип, сидящий рядом, взяв за другую руку:

— Правда, идемте?! Тут два шага пройти, но зато не будем сидеть, как на вокзале?! Да и ты распорядись прямо сейчас, чтобы тебе двери восстанавливали?! Можешь пока до завтра остаться у меня…

Именно в этот момент я мысленно и поклонился в ноги Цубасе: такой вариант хотя и приходил мне в голову, но до конца отработан бы не был. Если бы не она.

К сожалению, наша с ней связь сейчас носит исключительно односторонний характер: она меня слышит и, местами, видит, плюс окружность метров пять вокруг (хотя тут ещё вопрос, насколько далеко и качественно).

А вот я могу хорошо только молиться, поскольку обратная связь программой операции не предусматривается.

Специально провоцируя местную братву на действия, покладисто киваю и первым направляюсь к дыре в стене, еще недавно бывшей дверями.

Оборачиваюсь к ним на ходу, уже из приёмной:

— Вы что, так и будете за этим столом сидеть? Куда дальше-то идти?

Сидящая прямо на столе в приёмной секретарша явно попирает этим своим действием местный этикет. Она выглядит как-то взъерошенно и нервно сверлит взглядом своего босса, будто требуя чего-то, без слов.

Хм, это ещё не криминал. Её я как раз понимаю.

Выхожу в коридор и рассеяно таращусь по сторонам, разводя руками:

— Так куда шагаем?

Постараюсь "сегодня не всё", ещё выложить