Разрушение (ЛП)

Глава 23

Ремингтон

— Мсье Сен-Жермен?

Я перехватил Адриана удобнее и повернулся посмотреть на высокого мужчину со стетоскопом и медицинской картой в руках.

— Как она?

— Вы родственник мадам Майклз?

— Я ее муж, — ответил я, ненавидя, что приходится лгать, но это необходимо, иначе они ничего мне не расскажут о ее состоянии. — Как она? Могу я увидеть ее?

— Я буду заниматься ее лечением. Меня зовут Жан Бланшетт, — он протянул руку и я пожал ее.

— Ремингтон Сен-Жермен.

Его глаза слегка округлились, и я понял, что он догадался, кто я. Сен-Жермены большая семья, у нас много родни по всему Провансу.

Доктор опустил взгляд на карту и кашлянул. Конечно же, он не дурак. Он догадался, что Селена не моя жена. Большинство жителей региона знают, что я не женился во второй раз после смерти Колетт. Но я готов на что угодно, лишь бы получить информацию. Даже воспользоваться именем Сен-Жермен, если до этого дойдет. Я в отчаянии и вина душит меня, словно рука, сдавливающая горло. Вина за то, что я не защитил Селену.

— У нее нет родственников во Франции. Я единственный человек, которого она знает, и она была со мной, когда все это произошло, — сообщил я.

Он кивнул и поднял голову.

— Она в реанимации. Ее сильно ударили по голове, и она по-прежнему без сознания. После того как мы сделаем несколько анализов, нам придется продержать ее здесь, по крайней мере, несколько дней, чтобы тщательно обследовать. Сейчас нам нужно выяснить, что произошло. И мне нужна ее медицинская карта. В крови обнаружены остатки какого-то яда. Вы знаете, что она пила или ела в течение последнего часа?

Яд? Эта ненормальная еще и отравила ее?

Я сообщил доктору как можно больше о том, что произошло сегодня вечером, и упомянул, что полиция в курсе произошедшего. Также рассказал ему о случившемся у Селены выкидыше и ее состоянии после этой потери. И потом стоял там, стараясь не выглядеть как идиот, пока он задавал вопрос за вопросом.

— Я уложил сына спать сразу после ужина, так что, если ее отравили, это, должно быть, случилось, пока меня не было рядом с ней.

— Мы предполагаем, что как минимум какая-то часть яда вышла из организма, когда ее стошнило, но нужно выяснить, какой именно это яд, чтобы нейтрализовать его.

Громко заскрежетала система оповещения, вызывая его. Доктор извинился и поспешил уйти, пообещав, что сообщит мне, как только у него появится какая-либо информация.

Я должен немедленно позвонить родным Селены, чтобы получить информацию, необходимую врачу. Доктор не уличил меня во лжи, и я с облегчением выдохнул. Какой муж не знает, на что у его жены аллергия?

Позвонив Эрику и попросив его посмотреть в телефоне Селены номера ее родных, я закончил звонок и сел на один из пластиковых стульев в комнате ожидания. Адриан спал у меня на руках. Он плакал, пока не уснул, и мое сердце разбивалось с каждым его всхлипом. Казалось, прошел не один час, пока я беспомощно сидел там и ничего не мог сделать. В итоге чувствуя, что сейчас сойду с ума, я разыскал доктора.

— Можем мы увидеть ее? — спросил я.

С Адрианом, посапывающим у меня на руках, я последовал за доктором. Перед дверью палаты Селены стояло двое вооруженных полицейских. Поприветствовав их кивком, я вошел в палату. Прежде чем доктор ушел, он предупредил меня, что она слишком слаба, и мы можем побыть с ней всего несколько минут.

Селена лежала на кровати, укрытая белой простыней. Она по-прежнему была очень бледна, а голову теперь покрывали бинты. Грудь ритмично поднималась и опадала. К аппарату, стоящему возле ее кровати, был подключен монитор, на котором отображались ее жизненные показатели. Из-под больничного халата Селены к нему тянулись провода, и он пикал каждые несколько секунд.

Адриан пошевелился и проснулся. Он моргал, осматриваясь по сторонам, пока не понял, где мы находимся. Его глазки расширились, когда он увидел Селену на кровати, с белой повязкой, закрывающей половину головы.

— Она спит, — сказал он.

— Да.

— Она умрет, пап? — спросил Адриан, и в этот раз его голос был скорее похож на шепот.

— Доктора хорошо заботятся о ней. И я знаю, что ангелы тоже присматривают за ней.

Адриан поерзал, положил голову мне на плечо и судорожно вздохнул.

Десять минут спустя мы вышли из палаты, и я позвонил Эрику, чтобы узнать номер телефона родственников Селены. Звонок ее семье самое сложное, что я когда-либо делал. Я несу ответственность за нее, а она все равно лежит на больничной койке.

На мой звонок ответила Марли. Селена так восторженно отзывалась о своей сестре, что я почувствовал, будто уже знаю ее. Мой разум все еще пытался принять тот факт, что Селена могла солгать мне о многих других вещах. Неужели она скрывает что-то? Не могу оспаривать тот факт, что она через многое прошла в своей жизни, так много потеряла. Но кто Селена на самом деле?

Отбросив в сторону миллионы вопросов, я представился Марли, а она рассмеялась и сказала, что наслышана обо мне. Затем ее голос стал серьезным и она спросила, почему я звоню. Я кратко пересказал ей свою версию происшедшего, не рассказывая об угрозах и женщине, которая пыталась навредить моей семье и Селене.

— Доктору, который занимается лечением Селены, нужна ее медицинская история. Ты не могла бы выслать ее мне на домашний номер или отправить по электронной почте сегодня вечером?

Сначала она колебалась, задала мне тысячу и один вопрос, пытаясь понять, не являюсь ли я злоумышленником, пытающимся получить больше информации о ее сестре, чтобы потом причинить боль.

Умная девочка.

— У тебя или у твоей семьи будет время прилететь во Францию? — спросил я ее, как только рассказал, куда следует отправить необходимую информацию. — Думаю, будет здорово, если рядом будут близкие Селены, когда она придет в себя.

Мы договорились, что Марли вылетит ближайшим рейсом. Я сказал, что позабочусь о билете и позвоню ей сообщить подробности, как только все будет готово.

Я услышал, как ожила система оповещения, вызывающая доктора Бланшетта в палату номер двести один. Палату Селены. Я быстро закончил разговор, перехватил Адриана поудобнее и быстрым шагом направился туда.

В помещении раздавались пикающие звуки, а вокруг ее кровати стояло четверо медиков. Один из них нажимал на кнопки на мониторе, другой сдернул с нее простынь, а еще один готовил электроды дефибриллятора.

Все происходило так быстро, и вскоре нас уже оттеснили от двери. Мой последний взгляд зафиксировал, как тело Селены выгнулось, когда медсестра прижала электроды к груди Селены.

— Что, черт возьми, происходит? — прокричал я, борясь с человеком, который пытался увести нас от нее.

— Это мы и пытаемся выяснить. Послушайте, мы подозреваем, что у нее отек мозга. Мы были готовы к чему-то подобному.

— Черт, нет! Нет, нет, нет! — я резко развернулся к нему лицом и схватился одной рукой за лацканы его халата. — Не допустите, чтобы с ней что-нибудь произошло. Обещайте мне!

— Мы сделаем все, что в наших силах.

Слезы жгли глаза, горло саднило от боли. Наконец я выпустил его халат и беспомощно наблюдал, как он ушел обратно в палату Селены. Я уставился на белую дверь, в голове было пусто, сердце болело, и я вытер щеки рукой. Я должен взять себя в руки ради Адриана, всхлипывающего у меня на груди.

Неужели мое прошлое вмешалось в настоящее, разрушая любую возможность счастья с Селеной?

Не могу вспомнить, когда влюбился в Селену. Сначала я был очарован, меня влекло к ее шикарному телу, какие-то черты ее внешности, напоминающие Колетт, вызывали любопытство. Все произошло так, словно я на несколько секунд закрыл глаза, а когда открыл их, она стояла там, прямо передо мной. И ее присутствие стало важнее всего. У нее чистое сердце, неиспорченное событиями, в которые ее окунула жизнь.

Знаю, что люблю ее всем сердцем, даже после той неожиданной информации, которую сообщил Жиль. Никаких сомнений. Она видела меня в самые худшие моменты моей жизни и не сбежала. Она знает обо мне больше, чем когда-либо знала любая другая женщина, даже больше, чем моя мать.

Селена понимает меня и не боится отчитывать. Она ворвалась в мою жизнь, разрушила всю мою сдержанность, заменив ее своим теплом и любовью. Иногда в любви нет гордости; влюбляешься очень сильно и быстро, без единого шанса снова стать тем человеком, каким был до этого.

Когда Адриан сегодня спросил меня, я колебался, что ему ответить, но хочу, чтобы Селена первая узнала об этом. А она лежит там, в палате, борется за свою жизнь, и я ничем не могу ей помочь.

С ней все должно быть в порядке. Я не переживу, если потеряю ее. Жизнь приобретает смысл, только когда она рядом.

Я вытащил телефон из кармана и набрал Жиля. Он ответил после первого же гудка. После того как я рассказал ему краткую версию произошедшего в моем доме и о том, что, возможно, женщина, которая вломилась к нему в офис и сумела проникнуть в замок под зорким оком его охранников одно и то же лицо, я надолго замолчал, давая возможность ярости сменить безнадежность, охватившую меня.

— Найди того, кто сделал это с ней, Жиль, — мой голос прозвучал холодно, точно так же, как я ощущал себя внутри. — Хочу, чтобы ты использовал каждый источник, который у тебя есть, и осмотрел каждый камешек, обыскал каждую трещину и дырку, пока не найдешь того, кто навредил Селене. Не имеет значения, сколько это будет стоить. Найди эту женщину.

Меня переполняла неугасимая ярость и жажда крови. Плевать, кто навредил Селене. Я буду вершить правосудие.