Развод. Между нами предательство

Глава 3

Утро встречает меня хмурым небом и полумраком в комнате. Просыпаюсь я от резкого толчка, будто кто-то позвал меня по имени. В первые секунды я совершенно не осознаю, где нахожусь и что со мной. Сажусь и осматриваюсь вокруг. Голова кажется невероятно тяжёлой. Ощущение, будто меня переехал танк. Чувство стеснения в груди мешает сделать полноценный вдох. Воспоминания о прошедшем вечере всплывают из глубин памяти, накрывая меня с новой силой. Осознание того, что это не сон, приходит внезапно.

Хочется верить, что это всего лишь ночной кошмар.

Прислушиваюсь к звукам в квартире. Повсюду царит глубокая тишина. Лишь размеренное тиканье настенных часов и биение моего сердца разбавляют эту тишину.

Провожу языком по сухим губам, ощущая сильною жажду. Вчера я ведь практически ничего не пила, кроме единственного глотка вина, который удалось сделать. До того как жизнь разделилась на «до» и «после».

Шаркая ногами, иду на кухню за стаканом воды, который осушаю в один глоток. Затем вытираю рот рукой.

Ещё вчера у меня были планы на этот день. Да какие это планы? С нетерпением ожидать возвращения супруга из рабочей поездки? Ха! Знаем мы, как он «трудится»!

Внутри меня бушует настоящий вулкан, извергающий волны гнева. Гнева на мужа, на то, что происходит, и на саму себя. Что была так слепа.

Больше я не в силах оставаться в этих стенах. Всё вокруг кажется чужим, далёким и непривычным. Даже мужчина в соседней комнате словно незнакомец! Всё было обман! Иллюзия.

Когда я пропустила момент, когда всё изменилось?

Поддавшись внезапному порыву, я начинаю суетливо озираться по кухне. Появляется дикое желание убежать.

Быстрой поступью иду в коридор. На ходу заглядываю в ванную. Хватаю большую косметичку и начинаю судорожно складывать туда многочисленные баночки и бутылочки. Одна из них с грохотом падает на кафельный пол. Словно в замедленной съемке наблюдаю, как она шумно отскакивает от кафеля и, к счастью, остается целой.

Вот черт! Теперь проснется Максим.

Плевать!

Мысленно стараюсь успокоиться и даю себе установку не поддаваться на его уловки и уговоры.

Взобравшись на табурет, я аккуратно дотягиваюсь до чемодана, который находится на самой верхней полке шкафа-купе. Опуская его вниз, случайно цепляю висящую на вешалках одежду, и она тут же падает на пол в беспорядочном ворохе. Глядя сверху на эту груду вещей, сжимаю кулаки и чувствую, как во мне нарастает раздражение. Глаза начинают наполняться слезами от досады. Слезая с табурета, я ударяюсь коленом о ее край. Скривив лицо от боли, я начинаю быстро поднимать упавшие вещи и запихивать их обратно в шкаф.

Слышу движение из спальни и ловлю боковым зрением приближающегося ко мне мужа.

Напрягаюсь всем телом, готовясь к словесной дуэли.

— Что за шум с утра? Что ты делаешь? — хриплым ото сна и недовольным голосом спрашивает он.

Не желая разговаривать с ним, я демонстративно продолжаю свое занятие: что-то засовываю в шкаф, что-то укладываю в чемодан.

Максим стоит неподвижно. Его взгляд сверлит меня, словно стараясь прожечь дыру в моей левой щеке.

— Вер, ты что, оглохла? Я ведь вопрос задал, — не успокаивается он.

— Вещи собираю. Разве не видно? — отвечаю я, не поворачивая головы.

Скидываю в чемодан шорты, платье и пару рубашек. На первое время этого должно хватить.

— Далеко собралась? — с иронией спрашивает он.

— Я ухожу, Максим, — отзываюсь и на мгновение зажмуриваюсь, не веря своим словам. Неужели я действительно это сказала?

— Это шутка такая?

«Ага. Клоуна нашел!» Не озвучиваю, лишь качаю головой в отрицательном жесте.

Максим делает глубокий вдох и громко выдыхает, издавая рык. Вижу, как погружает свои пальцы в волосы, ероша их.

— Вера, что за детский сад? Я должен уговаривать тебя остаться?

Я продолжаю молча утрамбовывать вещи в чемодан и силясь его закрыть.

— Да оставь ты этот чемодан в покое, — с нажимом говорит он, в два шага оказавшись возле меня. Выхватывает у меня ручку и швыряет его в сторону. Замок не выдерживает, и все вещи разлетаются по полу.

Внутри меня закипает злость. Я сжимаю кулаки и, переполненная эмоциями, выкрикиваю:

— Ты вообще что ли обнаглел? Что за выходки? Я все равно уйду! И ты мне не помешаешь!

Цепляясь взглядами, ведем немую борьбу. В его глазах бушует ярость. Они становятся темнее ночи. Очевидно, что он взбешен.

Нервный озноб сковывает мое тело.

Смотрю в страхе на любимого мужчину и осознаю, что не узнаю его. Где тот Максим, что был рядом, когда мы ютились в однушке на окраине города? Когда жили от зарплаты до зарплаты, когда с бизнесом не ладилось. Когда дела пошли в гору благодаря появлению надежных инвесторов. Тогда мы были неразлучны, едины, нуждались друг в друге.

В какой момент он начал меняться?

— Вер, не дури. У меня и так голова раскалывается. Я не в настроении, поэтому давай-ка ты попробуешь сама справиться с эмоциями и приготовишь нам завтрак. А лучше снимешь халат и сделаешь шаг к примирению.

— Пусть тебя твои шлюхи ублажают, — фыркаю с возмущением. Хочу приблизиться к чемодану, где рядом раскиданы вещи, но сильные мужские руки внезапно останавливают меня, прижимая спиной к стене.

Максим нависает надо мной, расставив обе руки по обе стороны от моей головы, и громко дышит.

— Вер, не нарывайся — с ухмылкой предостерегает он, склоняясь к моему лицу в надежде завладеть моим ртом. Он мажет губами по щеке, когда я уворачиваюсь.

Его прикосновения вызывают во мне целую бурю противоречивых эмоций, которые я стараюсь подавить с усилием. Участившийся пульс, прерывистое и частое дыхание и формирующееся волнение внизу живота. Всё это идёт вразрез с холодной логикой моего разума. Я испытываю к нему чувства. Да, я его люблю. Но себя я ценю больше. Я не смогу простить его!

— У тебя был с ними секс? Сколько раз? Понравилось? — дерзко интересуюсь, слегка приподняв подбородок.

Острый взгляд темных глаз внимательно изучает мое лицо. Он вглядывается в мои глаза, затем переводит взгляд на губы. Без внимания не остается и вырез халата на груди.

— Мне с тобой нравится, — невозмутимо заявляет он.

От такой наглости у меня перехватывает дыхание, и волна негодования захлестывает с головой. Щеки пылают, в глазах темнеет, и передо мной разворачивается сцена: голова мужа резко откидывается в сторону, а воздух комнаты разрезает резкий звук пощечины.

В испуге от собственной смелости я отшатываюсь. Непроизвольно втягиваю голову в плечи, будто опасаясь ответной реакции. Подбородок предательски дрожит, и мне приходится прикусить щеку изнутри, чтобы сдержать слёзы. Жалобное нытье рвётся из груди, но я успеваю заглушить его дрожащей ладонью.

Максим стоит напротив, поглаживает место удара и сверлит меня цепким взглядом.

— Больше не смей так делать никогда, Вера, — с нажимом сухо произносит он.

Трель телефона раздается из спальни. Максим нехотя поворачивает голову в том направлении и не говоря ни слова, направляется к источнику звука. Судя по коротким и односложным ответам, он берёт трубку.

Спустя некоторое время Максим выходит из спальни полностью одетый. Проходит мимо меня, когда я нахожусь рядом с чемоданом и убираю разбросанную одежду. Окидывает меня серьёзным взглядом и произносит:

— Мне нужно отлучиться. Приведи себя в порядок и прекрати так себя вести. Вернусь, поговорим.

Наклоняется, целует меня в макушку и уходит, держа в руках ключи от машины.

Как только закрывается входная дверь, я не выдерживаю и начинаю громко плакать, не обращая внимания на усиливающуюся боль внутри. Провожу так некоторое время, коря себя и проклиная судьбу. Вытираю слезы краем халата и, шмыгая носом звоню сестре с просьбой приютить меня на время. Ни минуты больше не останусь в этом доме.