Развод. Между нами предательство

Глава 5

Я с интересом смотрю на Таню, как она мельтешит по кухне, пританцовывая и напевая популярную мелодию. "Похоже три бокала не прошли даром'. Будто бегущей строкой пролетает мысль в моей голове.

— Как же хочется танцевать! Вот бы в клуб сейчас, — мечтательно вздыхает Таня. Вдруг останавливается и припечатывает меня своим взглядом. — Точно! Мы идем в клуб! — выдает гениальную идею.

От неожиданности я чуть не давлюсь оливкой.

— Я уже сходила в клуб один раз! С меня хватит! — с легкой иронией возражаю я. — Да и не в ресурсе я, чтобы выплясывать.

— Не будь занудой, Верунь, — наигранно жалобным тоном говорит сестра, присаживаясь передо мной на корточках. — Тебе надо отвлечься. Мы не надолго, — продолжает она уговаривать, преданно заглядывая мне в глаза. — Ну, пожалуйста, пожалуйста.

Несмотря на всю нелепость, мне эта идея не кажется такой уж неприемлемой. Возможно, действительно стоит уехать из квартиры. Ведь Максим в первую очередь будет искать меня именно здесь, когда вернется и не застанет меня дома.

При мысли о муже внутри меня возникает беспокойное чувство. В душе тлеет уголек, олицетворяющий мои чувства к нему. Эта искра то разгорается с новой силой, стоит лишь вспомнить о нем, но затем постепенно угасает, рискуя исчезнуть навсегда. Пусть это и причиняет боль… Но так сложно перестать любить человека, даже если эта любовь разрушительна. Хочется забыть его, словно кошмарный сон…

— Едем? — утвердительно спрашивает сестра, пищит и хлопает в ладоши.

— Я не уверен-а-а, — опуская голову в ладони, стону я.

Место, куда мы приезжаем, оказывается не просто трендовым, а одним из самых престижных и изысканных заведений города. И контингент здесь соответствующий. Молодые люди в яркой брендовой одежде. Роскошные девушки, словно только что сошедшие с обложек модных журналов и страниц социальных сетей.

Встречаются ухоженные мужчины в строгих рубашках с закатанными рукавами и их спутницы, стильно одетые.

Особых ожиданий от похода в клуб у меня нет. Каким бы пафосным он не был.

Я и вчера не хотела идти…

Я вообще не любительница таких развлечений: не пообщаться толком, потому что дико шумно, непривычная вибрация тела от биения басов, душно из-за не проветриваемого помещения. Незнакомые лица, которые нагло разглядывают тебя, выбирая себе «жертву на вечер».

Однако ничто нам не помешает сегодня. Мы с сестрой планируем хорошо провести время: выпить и потанцевать.

— Давненько не была в местах с «сомнительной» репутацией, — иронично выгнув брови, с улыбкой говорит Таня, усаживаясь на высокий барный стул и аккуратно кладя сумочку на барную стойку.

Я тихо посмеиваюсь над ее шуткой про сомнительную репутацию и присаживаюсь рядом.

Позади нас находится танцпол, а громкая музыка буквально пробивает барабанные перепонки.

— Можно нам десять шотов текилы? — перекрикивает музыку Таня, обратившись к молодому бармену, немного поддавшись вперед.

— Смело! — комментирую я, когда на стойке перед нами выстраивается деревянный поднос с рюмками, украшенными лаймом и обсыпанными солью краями.

Похоже, вечер обещает быть нескучным…

— За нас, красивых! — провозглашает Таня, и мы одновременно выпиваем по два шота. Морщусь, когда беру в рот кусочек лайма.

На меня эти две стопки действуют моментально, учитывая «старые дрожжи» как говорится, и расшатанные нервы.

Чувствую легкость, полное отсутствие мыслей и эмоций. На миг забываю о своей драме, о муже… Хотя от него и три пропущенных. Усмехаюсь сама себе, представляя его в пустой квартире. И то, как до него доходит, что я действительно ушла.

После нескольких шотов танцпол за нами уже не кажется таким шумным. Музыка больше не звучит резко, а словно мягко касается ушей.

Экран телефона вновь оживает и там появляется «Муж». Надо будет переименовать в «бывший». А ещё лучше просто удалить его номер. Проблема в том, что я помню его наизусть. Он запечатлен в подкорке навечно. Этот абонент в телефонной книге, как шрам на душе, напоминающий о том, что он стал моим всем и моей погибелью. Ещё вчера было его нежное «доброе утро», его теплые объятия и вкус его поцелуев. А сейчас эти воспоминания окутаны горьким привкусом разочарования.

Сбрасываю вызов и кладу телефон экраном вниз. Заказываю новые шоты, пока Таня весело танцует на танцполе.

Бармен, собирая заказ, бросает на меня сверкающий интересом взгляд, обворожительно улыбаясь. «Он что, меня клеит?» В груди возникает странный коктейль из раздражения, смущения и… чего-то ещё, что я не могу точно определить.

Я так отвыкла от мужского внимания.

На моем лице появляется неловкая улыбка. Старательно изображаю занятость. В пол-оборота поворачиваюсь на стуле и начинаю искать сестру в беспорядочно движущейся толпе. Увидев меня, она машет рукой, зазывая на танцпол.

Вдруг настигает странное ощущение. Жаркое и тревожное… И беспокоящий зуд на коже, словно на меня кто-то пристально смотрит. Начинаю крутить головой, осматриваясь.

До тех пор, пока не натыкаюсь на пытливый взгляда карих глаз в нескольких метрах от себя. Я замираю на мгновение, забывая, как дышать. Сердце мучительно сжимается. Пристально смотрю, словно завороженная, и не могу отвести глаз.

Высокая, статная фигура Воронцова в полумраке практически неразличима, лишь изредка освещается неоновыми прожекторами.

На нем надеты джинсы и белая рубашка, которая светится синеватым оттенком под неоновым освещением. Расстегнутый воротник и закатанные рукава с блестящими часами на запястье придают ему мужественный вид. Такие мужчины привлекают внимание женщин.

Максим держит со мной зрительный контакт крепко, будто даже не моргая. Его заостренные черты лица, грубая щетина, обрамляющая плотно сжатые губы, говорят о том, что он злится. Уж я то знаю…

Как он узнал, что я здесь? Как он нашел меня?

Лишь голос парня за стойкой разрывает ту невидимую связь между нами:

— Девушка, вам еще что-нибудь нужно?

Я вздрагиваю и, потерянно взглянув на бармена, отвечаю:

— Нет…

Когда я вновь смотрю в сторону, где был Воронцов, его там уже нет. Только облегчения мне это не приносит. Тревога, наоборот, лишь усиливается, когда краем глаза замечаю движение и кто-то садится рядом на барный стул. По энергетике, которая наполняет пространство, я понимаю, кто это.