Развод в 50. Двойная жизнь мужа (СИ)

Глава 37. Марта

— Марта Сергеевна, вы же понимаете, что вашему супругу нужна реабилитация, — доктор с серьезным выражением лица смотрит на меня: — В любом случае это должен быть либо стационар, либо реабилитационный центр на некоторое время.

Киваю, потому что мы уже это обсуждали с врачом. Но сейчас я уже знаю, что предпринять и выяснила все, что нужно.

— Да, именно по этой причине, мы едем в Москву, — отвечаю доктору, который вполне ожидал от меня подобного решения.

— Тогда, необходимо еще раз проверить все анализы и прочее, и хочу сразу сказать, что передвигаться лучше на поезде.

— Да, да, я и не спрашиваю про перелет, слишком мало времени прошло, зачем рисковать, — я в полной мере понимаю врача: — Я буду очень благодарна, если все будет проделано в ближайшее время, и если выписка из больницы останется между нами, — многозначительно глядя в сторону доктора, озвучиваю я.

Он показывает знак «рот на замок», и я одними губами говорю ему «Спасибо», прежде, чем покидаю его кабинет. Иду в сторону палаты Гордея, а покоя все равно не дает недавний разговор с Ольгой. Точнее та констатация факта, что она всячески хочет пристроить сына. И как бы мне не было горько и что бы я не испытывала по отношению к мальчику, я отчаянно не хочу, чтобы информация об отъезде дошла до нее.

Сейчас мне неважно, чего она хочет и как она будет жить, пока Гордей не встанет крепко на ноги, я не допущу никакого плотного взаимодействия. А как только его реабилитация закончится, оформятся документы на развод, там он уже будет вправе сам решать что ему делать, как поступать и как жить. Это уже будет не мое дело.

Подхожу к палате, собираясь озвучить решение Гордею, и открываю дверь.

— Поговорили? — тут же он спрашивает, зная, что меня вызывал врач.

— Да, — он выжидательно смотрит на меня, и я вижу, что его еще гложет та ситуация, когда я видела Пашу: — Я оформила тебя в реабилитационный центр, это предписание врача.

Он кивает, но я чувствую это упрямое нежелание в нем. Он вообще готов был выписаться, но никак не поступать в новую больницу.

— И куда? — хмуро спрашивает, а я подхожу чуть ближе к его койке.

— В Москву, — коротко озвучиваю, на что он удивлен, но тут же кивает.

— В сторону дома это неплохо, — задумчиво говорит он: — Спасибо тебе… За все.

Всматривается, и я вижу как медленно тянет свою ладонь к моей руке, что держится за поручень его койки.

В течении пары секунд наблюдаю за этим его движением, но не могу пересилить себя и убираю свою руку.

Гордей поджимает губы и опускает свою руку. Я же отворачиваюсь, собираясь забрать вещи, которые больше здесь не пригодятся.

— Я отправлю часть вещей с Кириллом. В самолет тебе нельзя, поэтому мы поедем на поезде, — объясняю ему, складывая мыльные принадлежности: — Сначала нужно будет пройти повторную диагностику, чтобы врач убедился…

— Марта, — глухой шепот Гордея заставляет меня резко замолчать.

Оборачиваюсь на него немного встревоженно, а он смотрит с такой тоской, что даже не по себе становится.

— Я не знал о его существовании очень долгое время, — говорит он то, что я слышала из его интервью: — А когда узнал, провел все необходимые тесты, чтобы убедиться. Я тогда… не представлял, что делать, как я смогу. А когда подтвердилось, что он мой сын, ребенок, которому требуется дорогостоящее лечение… Как я мог отказаться от него, Марта?

Сглатываю, сжимая в руках небольшое полотенце.

—Ты поступил правильно, — озвучиваю я, поджав губы: — Никто, кроме тебя не сможет помочь мальчику…

Мне больно это говорить, но это та истина, которую я обязана принять. У моего мужа есть внебрачный ребенок. И этот ребенок болен. Мать этого мальчика сделает все, чтобы не потерять эту поддержку и помощь.

Я все прекрасно понимаю. Все. Однако, это не значит, что я буду со всем согласна. Даже несмотря на развод.

— Марта, — Гордей откидывается на приподнятую спинку койки и прикрывает глаза: — Хотел бы я вернуть время вспять и все изменить. Сделать так, чтобы никогда наша семья так не страдала от моих рук.

Прикрываю глаза, сама принимаясь дальше собирать ненужные вещи.

— Но это уже не исправишь, Гордей. — тихо озвучиваю, прежде чем выйти из палаты: — Сейчас придет доктор, я пока отдам вещи Кириллу. Мы уедем сегодня, и это самое верное решение. Как только ты встанешь на ноги, ты сможешь вернуться в Питер… К сыну.