Развод. Во власти предателя (СИ)

Глава 37

Лиля

— Нет, ну слушай, это уже перебор, откровенный перебор. Он серьезно тебе это сказал? Вот взял и заявил, что изменил тебе потому что ты стала другой?

Регина не может сдержать нервный смех, да я и сама с трудом его сдерживала, когда услышала тогда в парке эту причину, но большего увы, он мне ничего не сказал, ограничился этим скупым ответом.

Вот только в этих коротких фразах скрыт очень глубокий смысл, который, увы, я никак не могу понять, никак, а должна. Как я должна догадаться, вот как? Никаких вводных данных, никаких. Я даже не уверена, правду он сказал или нет. Вдруг он просто отмахнулся от меня этими словами, а на самом деле причина в другом.

— Ну вот как-то так. За что купила, за то и продаю, как говорится. Регин, больше у меня информации никакой нет и что с ней делать, черт его знает, — отвечаю ей, а сама грею руки о чашку. Мы сидим с ней в кабинете, я прощаюсь со своей долей.

Вчера они с мужем подписали все документы, и теперь я больше не совладелица, я никто и звать меня никак. Хорошо, хоть все принадлежит подруге.

Удивляюсь, как Игорь не потребовал все же продать либо ему, либо какому-то другому человеку. Сомневаюсь, что он не рассматривал такой вариант, как предлагала Регина, чтобы на мое имя был открыт счет, собрать там определенную сумму и за счет, за счет ежемесячных обязательных платежей его пополнять, а потом попробовать развестись и выставить эти деньги как основной заработок.

Не знаю как, но знакомый юрист подруги сказал, что при желании все это можно провернуть и оформить. Но это очень тяжело, муторно и займет очень много времени. Может быть, он, конечно, и обманул, но все же мы попросили его узнать более подробно, как все это сделать.

Раз уж все деньги принадлежат ей, и это моя единственная возможность, почему бы и не попытаться?

— Нет, ну знаешь ли, он уже не просто страх потерял, Лиль, это сумасшествие какое-то. Он решил тебе комплексов привить? Я его не понимаю, перестала понимать, уже даже не хочу пытаться. Просто надо поскорее с этим всем закончить.

— Да понимаю я это все, Регин, понимаю, но мне хочется понять. Очень хочется. Ты просто не в моей шкуре. И я очень хочу, чтобы ты никогда в ней не оказалась, это очень больно, и поверь, чтобы кто не говорил, но уйти вот так с вопросами, это на самом деле наказание, а не избавление.

Не знаю, возможно, говорю немного сумбурно и непонятно, но очень надеюсь, что мне удается донести смысл до подруги.

— Все эти нерешенные вопросы, все эти тайны и загадки, они потом будут отравлять жизнь. Можно жить как угодно, можно наладить все, но это не поможет, потому что вопросы — это вопросы.

— Ох, может быть, я и не живу твоей жизнью, не нахожусь в твоей шкуре, но да, понимаю, о чем ты. Меня, когда Стасик бросил, очень долго грызли всякие мысли, они и до сих пор грызут, причем, наверное, даже появился какой-то страх.

О да, помню этого Стаса. Он казался очень надежным хорошим мужчиной, а в итоге поступил как самая настоящая скотина. Мне даже интересно, любил он ее или просто играл. Иногда ловлю себя на мысли, что допускаю вероятность какого-то спора, все же он немного мутный был, а Регина не хотела меня слушать, когда я просила быть с ним осторожнее.

— Я же после него и не могу завести нормальных отношений. Я думала, с ним будет семья, а он вот так поступил и теперь, из-за всей этой неизвестности, боюсь повторения. Я боюсь вот так провстречаюсь с кем-то, а он в один прекрасный день соберет чемоданы, оставит записку «прости за все, я ухожу», и действительно уйдет.

Подруга тянет ко мне руки и отнимает их от чашки, а потом сцепляет наши пальцы в замок.

— Я не права, прости. Может быть, я не в полной мере тебя понимаю, но понимаю. Единственное, что могу сказать, крепись. Крепись, мы обязательно выкрутимся. Не бывает худа без добра, и после черной полосы обязательно наступает белая. Все наладится у нас с тобой.

— Ничего, со всеми бывает. Это нормально. Так непривычно все это. Теперь буду заглядывать сюда только как гость, но, если честно, не хочу все это бросать. Я как раз подготовила отличные программы, потом спрошу материалы.

— Ну, слушай, как бы то ни было, я могу у тебя заказывать платные консультации. Ты можешь оказывать мне как раз-таки услуги платно. Вот все, что ты делал раньше, теперь будешь делать как бы за зарплату. Заключу с тобой договор или трудовой, или еще как-то, блин, забываю эти три нецензурные буквы.

Вариант подруги очень интересный, но есть во мне легкий скепсис, боюсь, что проблем нам не избежать, и она это тоже понимает, поэтому продолжает.

— Если Игорь прочухает все это и начнет ставить палки в колеса, ну, значит, будем думать, как еще выкрутится, пока юрист все узнает, и пока мы будем проходить этот долгий путь. В конце концов, я думаю, в первую очередь он будет отслеживать твои финансы, а мы можем с тобой прописать условия в договоре, что расчет, например, по истечении календарного года, то есть зафиксируем сумму, а средства на счет должны упасть тогда-то. Ну как вариант, не знаю.

— Вариант неплохой, очень даже неплохой. Надо будет подумать, но ты же сама понимаешь, вряд ли он будет удачным, — с печальной улыбкой отвечаю ей.

— Да, понимаю, но это знаешь, как говорится, несмотря ни на что, продолжаем дергать лапками и делать масло. Другого нам все равно не остается. Ахаха, — начиная откровенно смеяться, подводит итог подруга, и я с ней искренне соглашаюсь.

— Ой, — прерываю наш смех, когда на телефон приходит сообщение. Смотрю на экран и у меня бегут мурашки по коже от ужаса.

— Что случилось, что там, Лиль? — обеспокоена спрашивает подруга и хватает меня за руку, да так крепко сжимает, что чувствую ее напряжение. — Ты побледнела, Лиль. Говори же, ну, — а у меня слова все закончились, я просто показываю ей экран телефона.

Неизвестный: «Если не исчезнешь с моего пути, то исчезнешь навсегда. Я об этом позабочусь, Игорь мой!»

— Ты должна ему рассказать, это уже не шутки, — прочитав, добивает меня своим советом Регина.