Развоплощенный 3

Глава 8

Золотая лихорадка конца 90-х проходила в более-менее развитом краю, где и канадская администрация имелась, и канадская же полиция. Да и сами первые прибывающие американцы были всё-таки аляскинскими старателями, привыкшими к местным традициям и порядку. А «лихорадочные» с Большой Земли, где законов Дикого Запада уже более десятка лет не было, ощущали себя гостями, а не хозяевами.

Совершенно иное дело сложилось сейчас, когда никакого администрирования нет и отвечать не перед кем по сути. Первая сотня потратила время на организационные работы и к середине июля было добыто лишь порядка 80 тысяч унций. И это с учётом того, что ввели в строй обе драги, штрек в одном из холмов и восстановили работу цеха по амальгамации. Следует учесть, что большинство из них составляли опытные рабочие самого Ричардсона, да ещё и с его приисков. Тут ещё сотня подоспела, но уже из разряда «понабрали по объявлению», а охранников всего-то два десятка человек на всю толпу и все прииски.

Разброд начался буквально через две недели, если считать от прибытия новичков. Первую замятню в итоге вроде преодолели, но те самопальщики, кого выловили, умудрились договориться с некоторыми охранниками. Да и сами «парни из Вэллс Фарго» уже к середине августа странно поглядывали на золото, прибывающее с приисков. Нет, никто его воровать не собирался, но уж очень много добывалось на душу населения, если так выразиться. Казалось, что и самим можно было бы разбогатеть за несколько месяцев, а потом уволиться с опасной, в принципе, работы. Причём никого не грабя, а просто самостоятельно работая.

Да ещё и с Юкона уже начали подтягиваться отдельные штымпы, побросавшие свои рабочие места из-за разползшихся по всей реке слухов. Такие ничего не просили пока, но пробирались вверх по Клондайку на ручей Бонанза. Ну, что делать, если Ричардсон с Хопкинсом слишком мало людей прислали. Ручей-то длиной во многие мили! И как за всем уследишь, коли движение лодок на Юконе не перекроешь? Послали гонцов к Олбани с просьбой помочь навести порядок, но получили отказ. У него каждый человек на счету, включая сотрудников Службы Безопасности.

Ко всему прочему, к концу августа из Форт-Юкона подтянулись на Клондайк два десятка тамошних авантюристов, считай десять процентов от числящихся в Клондайк-Сити (тем более, разбросанных по приискам). Тут-то второй акт марлезонского балета и начался.

— Мистер Изборски, почти семь десятков решили сами на себя работать, включая десяток охранников из «Вэллс Фарго». Почти треть от всех имеющихся, а приструнить по сути некому, — жалуется золотопромышленник, рассказывая о случившемся.

К тому моменту общая добыча достигла уже 200 тысяч унций, но начался сказываться дефицит надёжных кадров. Тем не менее, за сентябрь, благодаря амальгамации, «урожай» составил ещё 100 тысяч унций, хотя мог бы быть больше. Дикие-то лишь намывали золото, не применяя технологические новинки. В общем, сложился в конце концов «худой мир», так и не перешедший в «добрую ссору». Все зависели от продовольствия на складах, да и мятежники отвлекались всё-таки на охоту. Меняли излишки мяса на муку и бобы, кое-что докупали за своё золото.

— Повезло, что отношения с индейцами хотя бы к миру свелись, но они нам ни золота, ни мехов не приносили. Ваш Олбани считался хорошим бледнолицым, а наши неправильными.

Поразительно, но неудачливые «дикие» переходили на работу в компанию, а некоторые работники, как раз-таки, перебирались на вольные хлеба. Кто-то натыкался на «золотые карманы», пусть и изредка, но шуму на всю ивановскую в таких случаях разносилось вдосталь.

— Сейчас на компанию работает лишь сто двадцать четыре человека, все остальные стали вольными старателями. Хопкинс предлагает отправить карательную экспедицию, но не хочется грех на душу брать, что думаете?

— Мистер Ричардсон, каратели, добравшись, сначала ограбят ваши же склады, а потом сами займутся вольным старательством. Вы послали людей с психологическими понятиями Дикого Запада, а у меня всё-таки почти все были послушными дисциплинированными квакерами. В них с младых ногтей вбита нелюбовь к искушениям Маммоны.

— Эндрю, но у вас же полно своих безопасников. Хопкинс готов заплатить за вашу помощь, если порядок наведёте. А если своих квакеров пришлёте работниками, то им хорошее жалованье положим.

Странный человек, им с банкиром привезли под миллион унций золота в итоге. Можно уже плюнуть на Клондайк и не тратить нервы на разборки, а он никак не угомонится. Неужели так сложно преодолеть собственную жабу, чтобы просто пожить в своё удовольствие?

— Друг мой, ни первое, ни второе мне не подходит. Мои люди нужны мне в других делах. Если бы я был владелцем Клондайка, то тогда бы расстарался, а просто заработать деньги мне не интересно больше. Тем более, что я их сам печатаю и чеканю.

— Да, сэр, как я вас понимаю. Как вы думаете, а может мне тоже купить страну для себя? Это же наверно интересно начинать её с нуля? Денег, как я понимаю, вполне хватит, всё-таки заработал на Клондайке десять миллионов для себя. А Хопкинс пусть подавится дополнительными прибылями.

Мы ещё побеседовали насчёт «личного владения Фарнхэма» для промышленника, после чего он вернулся к своим баранам, а я засел очередную думу думать. Мои-то со дня на день тоже весточки пришлют надеюсь.

Не зря надеялся — через четыре дня сам Олбани прибыл на каникулы с докладом, отчётами и чтобы просто отдохнуть от мирских забот. Его имя, кстати, вошло в Историю и даже Географию по предложению тамошних трудящихся. Народ упорно называет посёлок по имени его непосредственного основателя — Олбани. Ни «форт», ни «таун», ни «сити», а просто имя. Так тоже бывает.

— Как у вас здесь всё обстоит? Готовы ли товары, продовольствие, цех и химикалии для амальгамации, и самое главное всё что нужно для доменной печи? А то мы у себя на речке золото нашли, правда не настолько богатое, как на Клондайке, но вполне выгодное. Моем потихоньку, хотя понимаем, что в отсыпные пески многое уходит.

— Всё готово, мистер Олбани, и даже два парохода можем отправить, если имеет смысл. И дополнительных людей, коли нужно, так как из Филадельфии новые квакеры перебрались к нам на проживание.

— Всё нужно, даже дополнительные безопасники. Там наплыв идёт в сторону Клондайка, так что пришлось всех вооружить на всякий случай. Чужаков к себе не берём и даже Клондайк-Сити помощь не оказываем, чтобы самим голыми не остаться. А золото для нас индейцы трёх племён уже добывают.

Во так прикол! Откуда очередные дровишки в нашу поленницу? Всё оказалось просто, как ситцевые трусы. Уже три племени считают хорошими только «бледнолицых Олбани и вождя Андрэ», а всех других белокожих определяют, как «ни то, ни сё», а то и «неправильными» (клондайкцев, например). И никуда от этой сегрегации не деться, тем более что мы, как раз, снабдили наших хэньцев стальными наконечниками для стрел и копий, а также более качественными луками прошлым летом. И мне плевать, если небольшая инновация принесёт смерть тем белокожим которые наглеют в наших патриархальных краях. Веди себя прилично и с уважением к местному населению относись — останешься цел. А «долг белого человека» местным навязывать не нужно.

— Тутчоны, которые к востоку от хэньцев, нашли жёлтый металл на реке Стюарт и поручили женщинам и детям собирать самородки разной величины. Даже заставляют их в песке копаться, а не только с поверхности брать. В итоге почти десять тысяч унций обменяли через хэньцев, а те нам принесли. В этом сезоне они также будут действовать. Заодно и шкуры своих бобров передают, а уголь прямо по Юкону к нам возят.

Приятно, шайтан раздери, вот как наше доброе отношение к индейцам сторицей окупается. Так, глядишь, станем положительной легендой и покажем пример другим белым.

— Ещё один сюрприз случился к северу от наших краснокожих. Через них северяне нам меха поставляли, а потом узнали о выгодности обмена жёлтого металла. Так их охотники прошлой осенью нашли какое-то озеро возле одной из гор. Очень далеко и добраться будет сложно. Там, прямо возле горы, откуда какие-то ручьи в озеро впадают, индейцы-кучины нашли на дне множество самородков.

— Неужели легендарное Золотое озеро?

— Не знаю, Эндрю, таких легенд не слышал, но они уже второй год нам передают через хэньцев найденное. Около тридцати тысяч унций получилось и говорят, что там ещё столько же осталось.

Я у Лондона читал об этом озере, и у Буссенара вроде подобное было, но кто его знает нашли ли столь ценное месторождение в реале? Мы, кстати, тоже не сами нашли. В любом случае, лишним не будет. Сколько кучины соберут — пусть столько и будет, нечего им экологию портить нашей химией.

— А как у самих хэнцев дела обстоят?

— Эти всех своих напрягли, чтобы остатки золота собрать на своих землях. В результате ещё ручьи нашли и теперь их очищают. От них, кстати, тоже тридцать тысяч унций прибыло на сегодняшний день. Эндрю, неужели в тех краях столько золота, что самородки десятками тысяч унций приносят?

— Не удивлюсь, если это последнее золото кусками. Остальное или намывать, или вообще амальгамировать придётся. Мы с Ричардсоном уже отправили специалистов в Южную Африку. Там самородков почти нет, зато есть хорошие золотоносные пласты, тянущиеся на мили. Даже часть земель у буров на двадцать лет в аренду взяли. Так в тех местах прекрасно сельское хозяйство развито, а значит нет проблем с продовольствием. Его всегда можно купить у тамошних фермеров.

Для Олбани все изменения выглядят как-то неожиданно. Он целый год отсутствовал, а теперь совсем новый микрорайон увидел. Да и всё остальное тоже впечатлят. Тем не менее доклад продолжился.

— Когда только прибыли, я сразу отправил три небольшие партии по притокам нашей реки. Они нашли два ручья с нормальным содержанием и мы там потихоньку мыли золото. Других забот хватало, особенно строительство городка. Ну и меховая торговля с индейцами. Опять несколько сотен бобровых шкур привезли, боюсь что они скоро вообще без бобров останутся.

— Ну это хорошо, главное, что толком обустроились. Всё, что нужно до следуюшего лета, приготовлено. Можем два парохода отправить, чтобы было чем меняться. Тут у нас уже лихорадка началась, но мы заранее успели закупиться.

Общий итог этого сезона неплох, хотя по золоту вскоре индейская помощь по-видимому закончится. Сливки собраны и нет смысла ожидать больших поступлений в будущем. С учётом того, что люди Олбани намыли практически десять тысяч унций, общий объём принёс более полутора миллионов долларов из которых мне достанется половина. Таким образом выхожу на общий личный капитал в шесть лямов. И это без учёта привезённых мехов получается.

Газета «Алта Калифорния» опубликовала примерные цифры о первой волне золотоискателей, отправившихся на Аляску. Слава богу, что всего несколько сотен сорвалось с места, воспользовавшись имеющимися кораблями. Около трёх сотен оплатили фрахт до Сент-Майкла и почти две сотни смогли вступить в соглашение с судовладельцами для доставки в Форт-Релайенс. Эти и за билеты заплатили, и за провоз багажа и продовольствия, так ещё и долю от добычи будут должны. А что делать в мире капитализма, здесь подмётки рвут на ходу тем, кто не совсем самостоятелен. В таких делах, как золотая лихорадка, не только деньги нужно иметь, но и транспорт.

А в Сан-Франциско каждый день прибывают люди, надеясь убедить или упросить взять их с собой. Часть из них везёт то, что необходимо, но хватает и умников, тупо собирающихся закупить всё на месте: здесь, в Сент-Майкле, а то и на самом Клондайке. Гвардия для поддержания порядка вывела на патрулирование улиц ещё две роты, чтобы массовые беспорядки не начались. А я создал из своих, дополнительно прибывших с Базы, пояс обороны в соседних с микрорайоном, кварталах. А то всё больше попрошаек появляется, которые ищут добрых самаритян в самом крупном городе «золотого штата». Блин, в 90-х вроде такого не было.

Хопкинс, узнав о том, что Олбани вернулся, попросил аудиенцию. Прихватив с собой Ричардсона он снова стал уговаривать меня за деньги помочь им с правильными работниками и серьёзной охраной.

— Мистер Изборски, вашим наши условия оплаты понравятся, вот увидите. Нигде в Калифорнии нет столь высокого жалованья, — причём конкретных цифр не называет, намекая что через год он «всех озолотит».

Знаю я такие выкрутасы, тем более, что это мне придётся наобещать своим людям небо в алмазах. А он, через год, будет объяснять что его не так поняли.

— Мистер Хопкинс, давайте начистоту. Продайте мне свою компанию за два миллиона и спокойно займитесь другими делами. Вы же отлично заработали за это время. А я наведу порядок своими силами, но для себя и своих работников.

— Да вы что, сэр, там золота на несколько десятков миллионов долларов. В конце концов, я могу взять в долю командование Гвардии и они обеспечат нужный порядок.

— Согласен, это может также помочь. Тогда я снимаю своё предложение и надеюсь, что вы меня больше не будете беспокоить разговорами о Клондайке. Всё-таки у меня есть особая забота о собственной стране уже признанной двумя тихоокеанскими странами.

— Мистер Изборски, вы не понимаете. Я же вам предлагаю выгодную сделку и от вас нужны лишь исполнители, не более. У вас ведь есть свой таун в тех местах и он так же может пострадать от нахлынувших старателей. Согласитесь, что это наше общее дело и следует помогать друг другу.

Бляха-муха, банкир перешёл к тупым лозунгом, неужели его так припёрло? Или понимает, что те же гвардейцы, оказавшись в тех местах, начнут заниматься беспределом, а то и сами перейдут в вольные старатели.

— Мистер Изборски, а вы действительно готовы выкупить Клондайкскую компанию? — неожиданно встрял золотопромышленник.

Хопкинс аж повернулся к нему с возмущением на лице. Он-то собирается в итоге меня ловко развести, как мальчишку, а тут его ножом в спину. Бедолага не в курсе, что общий язык с Ричардсоном мы нашли в предыдущую нашу встречу.

— Хопкинс, не смотрите на меня так, лично меня всё устраивает, — конечно устраивает, учитывая то, что если он убедит нашего финансиста на эту сделку, то получит потом ещё миллион себе в карман (с добытого в очередном сезоне золота).

В принципе, я мог бы легко ликвидировать Хопкинса, имея вполне умелую мини-группу ликвидаторов, которую сам создал и подготовил, заодно тщательно промыв мозги. Но не хочется переступать грань пока. Растерянный банкир реально потерял контроль над ситуацией и замолчал. Хотя в голове наверняка работает биологический арифмометр. 10 лямов уже привезено (его доля), ещё один я ему дам (его доля), а потеряет он лишь неполученную прибыль из будущего (причём свою долю, а не весь доход). Зато избегнет негативных ощущений, если далёкий Клондайк разорят лихорадочные и над ним тогда будет насмехаться весь город. А так как Хопкинс ныне очень интересуется политикой и хочет более высокой власти, то…

— Я подумаю, Изборски, через день дам ответ на ваше предложение.