Речь Гелиогабала к блудницам

Леонардо приветствует своего Никколо.

[1] Ты считаешь меня философом и тем не менее требуешь от меня Гелиогабала. Смотри, как бы твои требования не разошлись с твоими увещеваниями, разве что ты, чего доброго, думаешь, что в этом и состоит моя философия! Если так, ты получишь сочинение, несомненно, философское, но не из Зеноновой науки почерпнутое, а из самого лона Эпикурова. [2] Посмеешься, я полагаю, этой речи, бесстыднейшей и позорнейшей, хотя я уклонился от многих вещей, в изобилии доставляемых мне сим предметом, и вел себя как трезвенник в винном погребке. По этой причине я сильно страшусь, что с двух сторон начнут осуждать меня не без основания: люди строгие — за то, что обратился к предмету, недостаточно серьезному, легкомысленные — за то, что в такой тучной и богатой теме остался постником. [3] Мне могут возразить: «или отовсюду гони благочестие, или везде сохраняй»{2}. Насчет легкомысленных, конечно, я не слишком беспокоюсь, сочтут ли они меня слишком воздержанным. Со строгими же и угрюмыми, думаю, мне будет больше заботы. Но как Луцилий объявил, что писал не для римлян, людей весьма искушенных и в суждении о стихах чрезмерно придирчивых, но для тарентинцев и регийцев{3}, так и я говорю, что писал не для угрюмых и чрезмерно строгих, и не хочу, чтоб они меня читали. [4] Есть, однако, и другой род людей, которые в игре серьезны, а в серьезности игривы, которые не держатся ни непреклонности Катона, ни непринужденности Сципиона, то есть ни Куриев не изображают, ни живут на манер вакхантов{4}. Эти-то, я надеюсь, мою умеренность и прочтут не без охоты, и одобрят без притворства. [5] В конце концов, пусть все говорят, что им угодно. Я же, если сумею удовольствовать себя и тебя, ни во что буду ставить всех прочих с их суждениями и их мнения и возражения оценю от силы в грош{5}. Будь здоров, мой милый и возлюбленный Никколо. Я начал писать похвалу Колюччо Салютати, мужу славнейшему. Речь будет яркая и пространная. Теперь не могу писать к тебе больше. Будь здоров. Наш Андреа доставит тебе Гелиогабала.

Сиена, 7 января <1408>.