Reet-K

2

Конечно, не могло так быть, чтобы нас с Верой кто-то когда-то не увидел вместе. Да и не было у меня никаких особых поводов утаивать сам факт её существования в моей жизни. Единственное, чего я опасалась, так это того, что меня могут выселить из общежития, если узнают, что фактически я там не живу. Я прекрасно понимала, что поступаю не очень хорошо, удерживая за собой место, ведь кому-то оно могло быть нужнее, но с другой стороны, я за место и проживание платила, а девчонки, живущие в комнате были даже довольны, что в связи с моим постоянным отсутствием у них больше свободного места. Мы все учились в одной группе, на занятиях я с ними и со всеми прекрасно общалась, частенько и в общежитие забегала поболтать, приносила что-нибудь вкусненькое – конфеты, печенье, пирожные или даже пиццу, пирожки или беляши. Девчонки были рады. Мы обменивались новостями, сплетнями, давали списывать друг другу лекции – обычная студенческая тусовка.

– А мы с Ленкой вчера тебя видели в "Эдеме"! Ты с сестрой была! Мы тебе махали, но ты не заметила. Мы наверху были, кофе там пили, покупали Ленке обувь на зиму. А вы внизу, в быттехнику пошли.

– Так может я не с сестрой была?

– Да с сестрой, тут не ошибёшься, похожи вы очень. Строгая она у тебя, наверное. Ты что-то там скакала, смеялась, а она чинно так, не улыбнётся даже.

– Да нет, она нормальная, – защищала я Веру. – Просто, сдержанная очень на эмоции. Я сама всё время удивляюсь, она будто в армии служила.

– А что вы брали-то? Или просто так?

– Да утюг ей надо было…

Но если честно, то мне тогда почему-то не хотелось, чтобы о Вере все знали. Я думала об этом. По сути, не было ни малейшей причины, чтобы что-то скрывать. Ничего порочного, противозаконного, ничего компрометирующего, и всё равно, мне про Веру никому ничего не хотелось говорить. Видимо, я всё же подсознательно стремилась к тому, чтобы Вера была только моя, принадлежала только мне. Я ни с кем не хотела делиться ею, как ребёнок не хочет и даже не может отдать кому-то свою любимую игрушку.

Иногда я посещала наши студенческие увеселительные мероприятия и вечеринки с музыкой, танцами, общением, новыми знакомствами, но ни разу не позвала с собой Веру. А она ничем развлекательным или относящимся к "личной жизни" совсем не интересовалась. Вечера мы проводили в основном дома за просмотром фильмов, за разговорами, за занятиями – я своей учёбой, Вера своей работой. Несколько раз выбирались в Оперный театр на балет, или в драматический на спектакль. Иногда ходили в кино. Пару раз устраивали ужин в каком-нибудь ресторане. За это время я не познакомилась ни с одним новым человеком со стороны Веры.

– А у тебя кроме меня ещё знакомые есть? – как-то спросила я.

– Конечно, есть, – сказала она. – Но это в основном по работе, коллеги-программисты.

– Тоже девушки?

– Нет. Все мужики.

– А девушки у тебя знакомые есть? Ну, кроме меня...

– Есть по детдомовскому прошлому. Мы иногда встречаемся, но я не люблю и не хочу с ними общаться.

– У тебя там не было ни одной подруги?

– Нет, не было.

Конечно же, я сразу отстала, а однажды Вера говорит:

– Завтра у меня встреча с одним знакомым. Мы в "Мятном карасе" встречаемся. Я сказала, что мы придём вдвоём. Хочешь?

– Вера, ну конечно хочу! А что за знакомый?

– Он архитектор, ему сорок четыре года. Он женат. Я была его любовницей.

Я немножко опешила от того, что она как-то слишком в лоб это сказала.

– А сейчас?

– А сейчас мы просто хорошие знакомые и иногда встречаемся. Я ему сказала, что у меня появилась сестра, – Вера улыбнулась. – Конечно, он захотел с тобой познакомиться.

– А ты долго была... А ты сколько...

– Почти два года, – сказала Вера. – Расскажу потом всё.

Когда на следующий день мы собрались в "Мятный карась", я прямо-таки волновалась. У входа Вера позвонила и я услышала:

– Дима, мы пришли. Встретишь или скажи, где тебя искать? Да, хорошо.

Так я узнала его имя.

Мы вошли, оставили в гардеробе одежду и прошли в зал. Вера повернула налево, я за ней. За дальним угловым столиком нас ждали. Импозантный мужчина в джемпере, светлые вьющиеся волосы, усы, бородка, в металлических очках – близорукий – приятная улыбка. Он встал, приобнял Веру за талию, поцеловал в щеку, подарил небольшой букет белых астр.

– Это Таня, это Дмитрий, – представила нас Вера.

– Очень приятно, – он с полупоклоном пожал мне пальцы, потом помог нам сесть.

Он, улыбаясь, посмотрел несколько раз на меня и на Веру, словно сравнивая.

– Ну, давай, говори, что мы удивительно похожи, – улыбнулась Вера.

– Девушки, вы удивительно похожи, – тут же сказал Дмитрий. – Конечно, разница есть, но.

– Ах, так? Кто же из нас в таком случае красивей?

Дмитрий зажмурил глаза и вскинул руки в благоговейном жесте, будто обращался к чему-то свыше:

– Если спросят тебя, что прекрасней, Луна или Солнце…

– То что?..

– То не ответствуй, а сначала предложи всем выпить вина. – Он взял со стола бутылку. – Таня, вы пьёте сухое белое вино?

Я кивнула:

– Да, пью.

Он налил нам с Верой вина.

– А я коньку, с вашего позволения.

– Ты не за рулём? – тут же спросила Вера.

– Какая строгая, – воскликнул Дмитрий. – Таня, а вас по утрам она заставляет чистить зубы?

– Иногда заставляет, – рассмеялась я, взглянув на Веру.

– Вера говорила, что вы будущий юрист? Каким юристом вы будете? Я имею в виду специализацию.

– Ещё не знаю, я только на первом курсе.

– А все-таки? Прокурор? Или адвокат? А может судья?

– Наверное, прокурор.

– Вы с Верой похожи, но по виду – это она прокурор, а вы адвокат. Вот про эту разницу я говорил.

– Внешность обманчива, – сказала я. – Вера добрая.

– В каком смысле добрая? Она что, каждый день приносит с улицы бездомных котят и оставляет их у себя? Вера?

– Дима, у нас нет в доме животных. Ты же знаешь, я не умею за ними ухаживать.

– Так может Таня умеет? Умеешь?

– Умею. Мы раньше держали и кота и собаку.

– И куда же они делись?

– Барсик потерялся прошлой зимой, а Тышка умерла от старости. Давно уже, ещё когда я в школе училась…

– А вот у меня есть кошка. Дуся зовут. Старенькая уже, тоже подохнет скоро.

Мне не понравилось, как он это сказал. И про Веру, что она не добрая.

– Ну, у вас кроме кошки ещё жена есть, – сказала я. – И дети.

– Таня, – одёрнула меня Вера.

– Да, внешность обманчива, – сказал Дмитрий. – Быть вам, Таня, прокурором.

– Увидим, – буркнула я.

– Хорошее начало знакомства, – заметил Дмитрий, подавая мне прейскурант блюд. – Давайте выбирать, что будем есть.

Мы сделали заказ. Я выбрала том ям с креветками и тофу с овощами. Мы с Верой уже бывали здесь пару раз и я была уже знакома с ассортиментом. Правда, я не умела пользоваться палочками, предпочитая привычные ложку и вилку.

– Таня, а вы где до Новосибирска жили? – спросил Дмитрий.

– Может, на ты перейдёте, – предложила Вера. – А то я не знаю, как к вам обоим обращаться.

– Перейдём? – спросил Дмитрий, озабоченно глядя на меня поверх тарелки и поверх очков. Всё-таки он был симпатичный.

– Перейдём, – улыбнулась я.

– На брудершафт будем пить?

– Я из Рубцовска.

– Так это рядом по нашим-то российским меркам. А здесь бывала раньше? Город знаешь?

– Бывала несколько раз, у тёти гостила, но города не знаю, конечно.

– Тогда тебе обязательно надо у меня на кафедре побывать. Настоящее знакомство с Новосибирском лучше всего начать именно у нас. А то живёте с Верой затворницами, знаю я её.

– У вас, это где?

– Университет архитектуры, дизайна и искусств. Я тебе такую экскурсию устрою, пальчики оближешь. Это на Красном, Вера знает.

– Там правда очень интересно, я бывала, – поддержала Вера.

– Как соберёшься, позвони мне, и мы договоримся. Только надолго не откладывай!

– А то что, экспозиция сменится?

– Ох, какая ты острая на язычок, прям как перчик чили, – засмеялся Дмитрий.

– А почему ты меня без Веры приглашаешь?

– Да поговорить с тобой хочу на одну животрепещущую тему. Предложить стать моей любовницей, а то Вера мне уже надоела.

Я посмотрела на свою подругу, но её лицо ничего не выражало. Она просто пригубливала из бокала вино.

– Нет, без Веры я с тобой разговаривать не буду, – и я тоже отхлебнула вина, только как следует.

– Да что ж такое, – деланно возмутился Дмитрий. – Никак у нас с тобой контакт не налаживается. Рита, почему твоя сестрёнка такая бука?

– Что за Рита? – встрепенулась я.

– Не обращай внимания, Танюш, – сказала Вера. – Дима часто называет меня именем своей жены.

– Ну, вы, блин, даёте, – только и смогла сказать я. – Вам что, совсем делать нечего?

– Извини, Вер, – буркнул Дмитрий. – Давно не виделись. Как у тебя дела-то?..

Дальше всё пошло более-менее нормально. Вера ничего не ела, Дмитрий ничего не пил – когда мы уходили, коньяк в его бокале так и остался почти нетронутым.

– У меня машина там сзади на стоянке, – сказал Дмитрий на крыльце, застёгивая куртку. – Вас подвезти?

Вера отрицательно мотнула головой и мы стали спускаться по ступенькам.

– Пока, девчонки.

– Пока, – Вера помахала Дмитрию рукой.

– Таня, позвони, как надумаешь, – крикнул Дмитрий вслед. – Я тебя на входе встречу.

Я промолчала и мы с Верой, взявшись под ручку и поддерживая друг друга на сколькой дорожке, пошли домой.

– И что это было? – спросила я, когда мы повернули за угол, на тротуар, ведущий к университету, а значит, и к нашему дому.

– Да нормально всё, Тань.

– Что нормально? Почему он так себя ведёт?

– Он хороший человек, поймёшь со временем. Просто, он сердится на меня.

– За что?

– Как за что? За то, что я дала ему от ворот поворот. Так, кажется, это называется у людей.

– Ну, так и не встречайся тогда с ним больше вообще.

– Я и не встречаюсь. Просто, есть ещё кое-какие дела, которые надо завершить.

– Одни загадки, – сердито пробурчала я.

– Рано или поздно всё узнаешь, – сказала Вера. – А сейчас не бери в голову.

Вот тогда я решила её с кем-нибудь познакомить.

Был у нас в группе один парень, Рыжков Виктор, как раз Верин ровесник. Новосибирец. Я давно заметила, что он на меня глаз положил и как-то раз даже приглашал куда-нибудь вместе сходить, но я тогда отнекалась по причине страшной занятости. Вот, если познакомить его с Верой, а её наштукатурить хоть немножко, то она и постарше, и повыше и, как мама сказала, пофигуристей, и такая же, как я, то очень даже может быть, что у них что-нибудь завертится, а нет, то хоть от Димы своего отвлечётся. А то ведь, она, наверное, переживает, а я ничего не замечаю и не делаю.

К реализации своего плана я приступила на следующий же день.

В перерыве между парами, когда мы перебирались из одной аудитории в другую, я догнала Виктора на лестнице, и, когда поравнялась с ним, сделала вид, что запнулась. Я крепко схватилась за его плечо.

– Ой, извини! Чуть не загремела! Привет!

– Привет! – он сделал попытку меня подхватить, но увидел, что всё обошлось. – Куда летишь, как сумасшедшая, осторожней!

– И не говори, сама не знаю, куда разбежалась. У нас в какой аудитории?

– В сто десятой на четвёртом, как всегда.

– Сейчас Птаха опять скажет, что материалы скачивайте с сайта факультета, а я там ни фига не понимаю, что и где! – Пожаловалась я. – Аккаунт никак не могу толком настроить. Выдаёт всё время какую-то ерунду. А у тебя нормально?

– Да вроде норм, да. Там, если что, в базе знаний хэлп подробный есть.

– Покажешь? У меня ноут с собой. Только на нём всякая ерунда, так что ты не смейся, ладно?

В аудитории мы уселись рядышком и залезли в мой ноутбук. На сайте факультета и у меня в аккаунте, конечно же, был полный порядок, но ничего – Виктор мне, как тупой, всё показал и рассказал. Я даже кое-что записывала.

– Давай, после пары в кафешку сходим, кофе попьём, а то у меня от голода в животе бурчит. Должна же я тебя отблагодарить за помощь, потому угощаю, – предложила я, а то мало ли, вдруг у него при себе или на карте совсем пусто. – А потом когда-нибудь ты меня угостишь.

– Давай, – согласился он. – В "Teahupoo" можно, там нормальный кофе и пирожных выбор всегда есть. Или может отобедать чего посущественней, раз ты проголодалась?

– Не, кофе нормально, а то у меня и так лишние килограммы намечаются.

После пары мы не торопясь дошли до "Золотой долины", зашли в кофейню, взяли у стойки кофе и пирожные и расположились за столиком.

– А ты где живёшь? – спросила я.

– В Нижней Ельцовке на Зелёной горке, – сказал Виктор. – Знаешь, где это?

– Не-а, – мотнула я головой. – Я же не местная.

– Я знаю. Слышал, как ты кому-то из наших говорила, что из Рубцовска. Я там в армии служил.

– Ты в армии служил? В каких войсках?

– Связь. Один год.

– Ну и как, не жалеешь?

– Я сразу после школы не поступил и в армию, конечно, не хотелось. Но пришлось. А теперь не жалею. Полезно было с точки зрения жизненного опыта. А ты в общежитии? Девчонки говорили, что нет.

– Я там прописана, а живу в квартире на Коптюга с сестрой, с двоюродной. Она твоя ровесница. Тебе же двадцать два?

– Двадцать три. А сестра замужем?

– Нет. Прекрасного принца ждёт, как нам девушкам и положено. Хочешь, познакомлю? Она красивая, не то, что я.

– Ты тоже красивая, – сказал Виктор

– Она лучше.

– Сватаешь что ли? – засмеялся Виктор.

– Таких, как мы с сестрой, сватать не надо. Мы нарасхват, – отшутилась я. – А Зелёная горка далеко отсюда? Название симпатичное…

– Нет, по соседству тут. Рядом.

– Плохо, что в Академе метро нет. – Посокрушалась я. – Ты в универ и обратно как добираешься?

– У меня тачка есть, рено логан. Старенький, правда. Хочу что-нибудь поновее и получше взять. Можем, кстати, скататься, покажу тебе Зелёную горку. Там красиво.

– Красивей, чем здесь.

– Ну, тоже лес…

– Да, Академ красивый, мне нравится. Действительно, как в лесу. Белки бегают.

– У нас тоже бегают.

– И что, прям правда горка?

– Прям правда. Свозить?

Я сделала вид, что задумалась.

– Завтра же выходной у нас!? Приезжай за мной, чаем напою и съездим. Может и Вера захочет прокатится.

– Сестру Верой зовут?

– Ну да, Вероника.

– Диктуй адрес. Во сколько заехать?

– Так, дай подумать. В одиннадцать нормально будет?

– Вполне.

– Ну, тогда пиши. Коптюга девять, квартира девяносто шесть, второй подъезд, двенадцатый этаж.

– Что, прямо в квартиру заезжать?

– Ну, не на улицу же я тебе чай понесу.

Вере я ничего говорить не стала и когда на следующий день в 11 в дверь позвонили, открывать отправилась она. Я, как ни в чем небывало, сидела в гостиной на диване с ноутбуком.

Вера никогда не спрашивает, кто там, и просто открыла дверь. Обычно к нам могли позвонить лишь кто-то из соседей или курьер из доставки.

– Привет, ой… Здравствуйте, – услышала я голос Виктора. – А Таня дома?

– Здравствуйте! А вы кто?

– Я Виктор Рыжков, мы с Таней учимся вместе. Она меня пригласила прийти сегодня в одиннадцать.

Я вышла в прихожую.

– Привет, Витя!

Он был с букетом.

– Знакомьтесь, это Вера, моя сестра. Вера, это Виктор, мой одногруппник. Входи.

– Это тебе, – он протянул мне букет.

– Спасибо, какой красивый, – сказала я, глядя на Веру. Она пока ни разу не улыбнулась.

– Я пойду работать, – сказала Вера и ушла в свою комнату.

– Раздевайся, проходи, – пригласила я Виктора.

– Вы так похожи, – сказал он, снимая куртку. – Я сначала подумал, что это ты дверь открыла.

– Идём! – я провела его в гостиную. – Садись вот сюда, сейчас я чай принесу.

На кухне я быстро поставила на раздаточный столик чайник, чашки, сахар, конфеты, печенье, нарезанный лимон на блюдце, сливочник и прикатила это всё в гостиную.

– Неплохо ты тут устроилась, – сказал Виктор.

– Угу. Ты пока наливай себе чай, а я Веру позову.

Я метнулась к Вере, прикрыла за собой дверь и зашептала:

– Вера, пойдём, посидим, чаю попьём.

– Давайте без меня, – сказала Вера, не отрываясь от своего ноутбука.

– Ну, Вера, ну пожалуйста, я тебя очень прошу, – я взяла её за руку.

– Это ты специально для этого упросила меня с утра попробовать макияж?

– Да, – честно призналась я. – Пойдём. Он в армии служил, – зачем-то сказала я.

– Интересно, – сказала она и тут же встала.

Я так обрадовалась.

– Виктор обещал после чаепития свозить нас на Зелёную горку, – бодро провозгласила я, входя с Верой в гостиную. – Ты была на Зелёной горке?

– Была, – сказала Вера, садясь в кресло и улыбаясь.

Ну, наконец-то.

– Таня говорит, ты в армии служил? – не смотря на улыбку, сухо спросила Вера Виктора.

Я видела, как Виктор озабочено на неё посмотрел.

– Да, служил. Как раз в Рубцовске, – он уже налил себе чаю и размешивал ложечкой сахар.

– И чем там занимался?

– Да чем только ни занимался, – усмехнулся Виктор. – Военная специальность у меня – радист. Значит, должен быстро и чётко обеспечивать связью артиллерию.

– А физическая подготовка была? – похоже, Вера своим вопросами решила нас удивить.

– Была, куда же от неё денешься. Упал – отжался, встал – побежал.

– Он сильный, – хихикнула я. – Спас вчера меня на лестнице.

– А что случилось? – обеспокоенно спросила Вера.

– О господи, – рассмеялась я. – Да ничего не случилось. Споткнулась я, а Витя меня придержал, подставив своё могучее плечо. А то загремела бы я по лестнице.

После чаепития мы отправились на экскурсию, на Зелёную горку. Витя, как галантный кавалер, помог нам с Верой укатить столик назад на кухню и помог в прихожей одеться. В общем, постепенно приспосабливался к ухаживанию сразу за двумя. На лифте мы спустились вниз и пришли к машине.

– Вера, ты садись спереди. Я хочу посмотреть на себя со стороны, – прикалывалась я, усаживаясь сзади и закрыв дверь на замок во избежание споров, где кто будет сидеть.

Выехав на Бердское шоссе, мы мимо уже знакомого мне Сеятеля с музеем паровозов домчались до поворота в Ельцовку и вскоре поднимались на заснеженную Зелёную горку. Никаких особых красот вокруг не наблюдалось – район и район.

– А вот здесь я практику проходила после колледжа, – сказала Вера, показывая на ряд зданий в глубине территории, отгороженной от дороги шлагбаумом.

– А что тут? – спросила я.

– Сейчас не знаю, – сказала Вера. – А тогда здесь было представительство фирмы Шлюмберже.

– И кем ты там была? – поинтересовался Виктор. – Главным бухгалтером?

– Почему, главным бухгалтером? Просто программистом, – улыбнулась Вера.

– Ну вот, – снова подала я голос. – Я всем в универе рассказываю, что моя сестра главный бухгалтер, а она, оказывается, программист на побегушках.

– Я ни кому не расскажу, – рассмеялся Виктор. – Это будет нашим общим секретом.

– А это что, как-то важно, кто у тебя сестра? – обернулась ко мне Вера.

– Нет, конечно, – сказала я. – Это мы шутим так. Кому какая разница? Вот если бы ты мэром Новосибирска была или ректором нашего университета...

После Зелёной горки Витя по просьбе Веры свозил нас в Кольцово, где расположен знаменитый на весь мир "Вектор", производящий противоковидные вакцины и что-то бактериологическое и страшное, типа загадочного "Новичка". Так постепенно я знакомилась с окрестностями новосибирского Академгородка.

С тех пор мы с Виктором стали дружить, но пока без чего-то большего. На занятиях сидели вместе, в перерывах вместе ходили куда-нибудь пить кофе – иногда вдвоём, иногда целой компанией с однокашниками. Постепенно все привыкли, что мы "парочка" и девчонки спрашивали меня, серьёзно у нас или как. Я загадочно закатывала глаза и пожимала плечами.

– А Вера тебе понравилась? – спросила я Виктора после нашей автоэкскурсии.

– Понравилась. Прикольная у тебя сестра, правильная такая. Присматривает, поди, за тобой, чтобы ты не хулиганила.

– Да ну тебя. Она же постарше, поумней.

– Ну да, наверное. Но ты мне больше нравишься. Ты своя в доску, с тобой проще.

К новому году я прибавила килограмма три, если не больше. Я не взвешивалась, весов у нас не было, но и без взвешивания это чувствовалась. Мои белые брючки, в которые я комфортно наряжалась осенью, теперь налезали с трудом и с трудом застёгивались. Приходилось как можно больше выдыхать и старательно втягивать живот.

– Разъелась я за зиму, как корова, – пожаловалась я Вере. – Нужно срочно садиться на диету. Почему ты не толстеешь? Работа у тебя сидячая, спортом ты не занимаешься, а вес не набираешь.

– Так я мало ем. Ты же сама всё время меня за это ругаешь. Если бы ела больше, то тоже бы растолстела.

– Ах, значит, я растолстела? – Я кинула в неё подушку. Вера её ловко, как всегда, поймала и кинула мне обратно. У меня так ловко поймать не получилось. Я обняла подушку, прижала к себе и подумала: "А ведь она за всё то время, пока мы вместе, ни разу ничего не разбила, не уронила, не пролила, не просыпала". Зато со мной это приключалось регулярно.

Она ни разу не оставила тампон в унитазе или волосы в раковине. Я вообще её тампонов и прокладок ни разу не видела. Даже в мусорном ведре, куда сама, нет-нет, да и выбрасываю. И раздетой я её не видела. Она всегда запирается в ванной, если принимает душ и выходит оттуда не завернувшись в полотенце, как я, а в халате и с высушенными волосами. Я лишь однажды видела её грудь, и то мне пришлось упрашивать, чтобы она показала.

– Да я просто сравнить хочу, – смеялась я тогда, пытаясь распахнуть на ней халат.

Она распахнула и показала. Красивые аккуратные сисечки не больше моих, может даже чуть меньше, и абсолютно одинаковые. У меня, например, правая грудь чуточку больше левой. Если не знать, то и не заметишь, но я-то знаю. Она была в трусиках, и сквозь ткань было видно, что лобок она не бреет. Я тоже не брею – только подстригаю.

Мы ни разу не ходили вместе в косметический салон, хотя я как-то предлагала. Я ношу распущенные волосы и потому подкручиваю концы и чёлку феном или плойкой, а она всё время собирает в хвост. И я ни разу не видела, что она делает с ногтями. Как-то мы сидели на диване, и я подтачивала ногти, а она просто смотрела телевизор.

– Ну-ка, покажи-ка свои ногти? – попросила я.

Она протянула руку. Я взяла её ладонь в свою и принялась рассматривать. Идеальные ногти, ровные, гладкие, совсем недлинные, покрытые бесцветным лаком. Пальцы чуть толще моих.

– Давай сделаем тебе маникюр какой-нибудь сногсшибательный, – предложила я.

– Нет, не хочу, – улыбнулась Вера, отнимая руку. – Будут потом отвлекать от работы, мелькая перед глазами. И с длинными ногтями неудобно на клавиатуре, я пробовала.

И ещё, за всю зиму она ни разу не заболела. У меня были и насморк, и кашель, и температура, когда я подхватила грипп, и она методично выдавала мне таблетки и микстуры из холодильника, а сама за всю зиму ни разу не чихнула. Я, по крайней мере, не слышала.

На новогодние каникулы я хотела, чтобы мы вместе поехали в Рубцовск, к родителям. Когда я заговорила об этом, она отказалась, мотивируя это тем, что не может, так как у неё как раз в разгаре какой-то важный проект и потому очень много работы. Я обиделась, надулась и весь вечер с ней не разговаривала. Заперлась в своей комнате и смотрела на ноуте какой-то очередной бессмысленный фильм.

– Мы летом вместе в Рубцовск поедем, – услышала я из-за двери голос Веры. – На своей машине.

– На какой ещё своей машине? – крикнула я.

– А вот купим машину и поедем, – услышала в ответ. – Тебе какой цвет больше нравится, синий или красный?

Я вышла из спальни. Вера редко заходила ко мне в спальню и никогда без стука, в отличие от меня.

– Мы что, действительно купим машину? А деньги? А права?

– Деньги есть, права есть. Машины нет. Субару хочу. Нравятся тебе субару.

– Понятия не имею, – искренне призналась я.

– Там кресла с подогревом, чтоб попа не мёрзла.

– Тогда конечно нравятся, – рассмеялась я.

– Вот приедешь из Рубцовска и купим. И тебе права получим. Так что, учи ПДД.

– Клёво! Витька обзавидуется.

Из Рубцовска после каникул я привезла здоровенную папкину сумку со всякой всячиной. Вера меня не встречала. Накануне она звонила и сказала, что её пару дней не будет – она по работе поехала в Томск. Раньше она не ездила в командировки и, кажется, это было в первый раз, когда я оказалась дома одна. Я распаковала вещи, покусочничала и попила кофе на кухне, приняла душ и когда вышла из ванной, укутанная в полотенце, то прямо-таки непроизвольно открыла дверь Вериной спальни, вошла, остановилась и огляделась.

Закрытый белый ноутбук стоял на голом столе. Я приподняла его – под ним ничего не было. Стол – четыре ножки и столешница. Здесь нечего было искать. Я заглянула под столешницу – ничего. Я подошла к застеленной кровати, отвернула покрывало, подняла и ощупала обе подушки, откинула одеяло, провела ладонями по простыне. Поднатужившись, подняла и поставила на попа матрас. На полу под кроватью была лишь пыль и валялся электроудлинитель. Уложив матрас на место, я застелила кровать, стараясь сделать всё, как было.

На подоконнике лежали стопочкой несколько свёрнутых Вериных вещей и мой учебник "Обществоведение" – я не стала ничего трогать и перешла к плательному шкафу. В шкафу на плечиках сиротливо висели одно платье, одна кофточка и несколько футболок. Внизу стояли туфли, босоножки, кроссовки и пара обувных коробок одна на одной, закрытые крышками. Я открыла верхнюю – пустая. Картонки-вкладыши, смятый пластиковый пакет. Отставив её, открыла нижнюю. Коричневые кожаные ботинки на ребристой подошве в пакете, под ними жёлтый пластиковый конверт, закрытый на пуговичку-кнопку. Тяжёленький. Открыла. Деньги, рубли, много и две банковские карточки. Пересчитала деньги – два миллиона триста с копейками тысяч пятитысячными купюрами. Ого. Сложила всё и убрала на место. Прошлась по полкам, просовывая руку под простыни, полотенца, плед и бельё. Заглянула за шкаф, под шкаф и, взяв стул и встав на него, на шкаф. Остались туалетный столик с трельяжем и пуфик перед ним. В пуфике пусто. Совершенно. У меня в нём хоть электрогрелка лежит, старый фен и старая зарядка от смарта.

Я включила боковые лампы над трельяжем, уселась на пуфик и обшарила всё – ящичек за ящичком и обе тумбочки. Везде порядок, не то, что у меня, и почти всё, за малым исключением, не пользованное – в упаковочках, словно только что из магазина.

А чего я хотела найти? Деньги, они и есть деньги. Вера и не скрывала, что они у неё есть. Так и сказала – деньги есть – когда заговорила о покупке машины. Настроение у меня было не очень-то, всё-таки я только что обшарила комнату подруги. Волосы мои высохли как попало и напоминали копну. Полотенце слезло ещё в самом начале и я, пропустив концы через плечо и подмышку, связала их узлом и теперь сидела, глядя на себя в зеркало, и мне было противно.

"Вот приедет, и я ей скажу, что обшарила её комнату! – подумала я. – Наверное, улыбнётся и спросит, что же я нашла? А я ничего не нашла. Это и странно!"

А ведь, действительно, странно! А где её документы? Допустим, паспорт и права она носит с собой, а где всё прочее? Свидетельство о рождении, аттестат, диплом, СНИЛС, в конце концов, справки какие-нибудь, договоры, важные чеки? Человек обрастает этими бумажками, как ёлка иголками, а у неё ничего нет. В банковском сейфе она их, что ли, хранит?

Я выключила лампы, вышла из Вериной спальни и решила принять душ ещё раз. Смыть с себя, так сказать… Стоя в душевой кабине под тугими горячими струями воды, я решила, что пока не буду ничего говорить про "обыск". Просто понаблюдаю. Внимательно.

Вера приехала на следующий день вечером. Она выглядела как всегда – не лучше, не хуже. Если она и устала с дороги, то по ней это было не заметно. Я её обняла, и расцеловала, и приняла сумку, и помогла снять куртку. Я соскучилась и была очень рада видеть.

– Замёрзла? – я прижала её прохладные руки к своим щекам.

– Я же на такси приехала, Танюш. А ты как доехала? Всё нормально? Как там папа с мамой?

– Тебе привет от них! Ругают тебя, что не приехала. Стареют потихоньку. Чуть целый мешок картошки мне не загрузили.

– Серьёзно, что ли?

– С них станется. Переживают, что мы тут с голоду пухнем без картошки-то. У тебя, вон, пока меня не было, вся картошка проросла и подрябла. Выкинула вчера. Ты голодная?

– Самую чуточку.

– Так давай, я сейчас картошки и нажарю. Сегодня свежей купила. Я там сала привезла домашнего и солонины всякой…

– Нет, что это ты будешь кухарничать. Давай в ресторан сходим, отметим встречу. Я только сполоснусь и переоденусь. Я быстро.

– А куда пойдём?

– Давай в "Хлеб и Нино"?

Из ресторана мы возвращались часов в одиннадцать. Такси вызывать не имело смысла – идти было буквально два шага. Погода стояла замечательная – тихо, лёгкий снежок, на ёлках огромные снежные шапки, повсюду гирлянды и огоньки. У выхода из ресторана на ёлочной аллейке, сплошь увешанной фонариками, я сделала несколько селфи нас с Верой, чтобы отправить маме, и мы пошли домой. На мне был новенький голубенький пуховичок и вязанная шапочка с помпончиками, а Вера была в красной аляске с капюшоном, отороченном пушистым мехом. Мы разговаривали про покупку машины, что буквально завтра этим и займёмся. Мы перешли дорогу на Терешковой у памятника Зуеву и ещё посочувствовали ему, что, мол, холодно мужичку, вон как жмётся в своём пиджачке, и тут нас ослепило фарами, и машина остановилась. Кто там и что, видно из-за света не было.

– Девушки, – раздался явно не трезвый голос. – Давайте, мы вас подвезём.

Я сразу напряглась. Не люблю таких приставаний.

– Не бойся, – шепнула Вера. – Всё будет хорошо.

Мы вышли на дорожку и продолжили свой путь.

– Девчонки, – снова послышался голос. – А ну, стоять. Давайте знакомиться…

Фары погасли, хлопнула автомобильная дверца и стало видно, как от машины отделился тёмный силуэт и прямо по снегу пошёл нам наперерез. Мужик выбрался на дорожку, потопал, сбивая с обуви снег и остановился, поджидая нас. Я оглянулась. Сзади никого не было.

– Давай, убежим, – потянула я Веру за рукав.

– Не бойся, иди за мной.

Из машины вылез ещё один мужик и тоже двинулся к нам на дорожку. Когда мы подошли, он как раз остановился рядом со своим подельником.

Вера чуточку оттеснила меня назад, как бы прикрывая собой, и, придерживая в этом положении рукой, продолжила идти вперёд.

– Ну как, девчонки, договоримся? – мужик протянул руку, чтобы коснуться Веры. – Стой…

– С дороги исчезни, тварь, – услышала я её голос. Такого железного голоса никогда у неё не было.

– Полегче, подруга, – произнёс второй мужик и я увидела, что у него что-то в руке, а первый попытался поймать Веру за капюшон.

– Тпру-у-у…

И тут я даже ничего не успела понять, как Вера отбила руку нападающего в сторону, потом кулаком ударила его в район горла и одновременно ногой сбоку по ногам ниже коленей и он резко опрокинулся назад и было слышно, как ударился головой о дорожку. Казалось, в то же мгновение Вера ударила второго рукой в шею и ногой в грудь. Он отлетел с дорожки в снег. Мы словно и не останавливались, так быстро это произошло.

– Стой здесь. Не бойся, они не встанут, – сказала Вера, словно отдала команду, и я увидела, как она, обогнув лежащего в снегу, быстро метнулась к машине, открыла дверь, заглянула в салон и что-то там сделала. Потом она, оставив дверь открытой, вернулась ко мне и потянула за руку:

– Всё, иди за мной. Мне нужно было убедиться, что в машине никого нет.

Спустя несколько минут мы уже поднимались на лифте в свою квартиру. Я видела в отполированной до зеркального состояния лифтовой панели своё очень бледное лицо. Когда я посмотрела на Веру, её лицо было таким же спокойным, как всегда.