Режиссер Советского Союза 2

Интерлюдия 2

Сегодня у него было отличное настроение. Он закурил, выдохнул ароматный дым и прошёлся вдоль своего просторного кабинета. Взгляд опять зацепился за деревянный стенд с надписью «50 лет Великой Октябрьской Социалистической Революции», фигурой Ленина и изображением народов, населяющих великую страну. Подарок рабочих, которые заранее прислали его в знак уважения и с обязательством выполнить VIII пятилетний план на год раньше срока.

Хорошие всё-таки люди живут в Советском Союзе, подумал хозяин кабинета и опять мысленно вернулся к прошедшим событиям. Смещение Семичастного стало первым и главным ударом, который он нанёс по «комсомольцам» во главе с Шелепиным. Просто так бывшего главу КГБ за шкаф не задвинешь, поэтому тот получил почётную должность Зампреда министров УССР. Не бог весть что, но и не явная опала. С «Железным Шуриком» тоже всё решено. С июля его убирают из Совмина и переводят на Профсоюзы. Синекура чистой воды, зато будет поближе и под полным контролем. Хотя чистка всех структур от его людей займёт немало времени. Надо детально разобраться, кто из товарищей идейно поддерживал «комсомольцев», таких жалеть нет смысла. Обыкновенных попутчиков трогать нельзя, это же грамотные кадры, которые должны приносить пользу обществу и экономике СССР.

Ещё раз, улыбнувшись, хозяин кабинета сел в кресло и нажал кнопку на столе. Через пару секунд дверь приоткрылась и в проёме показалась голова помощника.

— Арвид Янович ждёт, — ответил на немой вопрос своего шефа Цуканов.

— Приглашай, и сам давай присоединяйся. Надо будет записать кое-какие моменты.

— Добрый день, Леонид Ильич, — с лёгким акцентом произнёс Пельше, и сел за длинный стол для совещаний.

Через одно место от него присел Цуканов и приготовил толстый блокнот для записей.

— Что там за непонятное бурление, которое уже и до меня дошло? Будто мне заняться больше нечем, чем лезть в подобные мелочи. Но ведь ходоки никак не угомонятся. Ты разобрался, Арвид Янович? — спросил Брежнев.

Латыш преданно посмотрел на своего благодетеля и открыл принесённую папку для бумаг.

— На Каннском кинофестивале произошёл конфликт между замом главы советской делегации и режиссёром, чей фильм участвовал в конкурсной программе. Замминистра культуры Кузнецов и ещё группа уважаемых товарищей обвиняют режиссёра Мещерского в поведении недостойном гражданина СССР. К жалобе на имя товарищей Фурцевой и руководителя Госкино Романова, приложены запротоколированные факты нарушений. Создана специальная комиссия, которая должна дать оценку неадекватного поведения режиссёра.

— Это я и так знаю. Георгий уже составил справку по этому вопросу, — Генсек кивнул в сторону помощника, — По идее человека награждать нужно. Шутка ли — такой успех советского фильма! А его чуть ли не во вредительстве и антисоветской деятельности обвиняют. Сам ты чего думаешь? Не нравится мне, что некоторые товарищи выступили единым фронтом против молодого человека. Потому и попросил твоих ребят разобраться, так как нужен нейтральный взгляд со стороны.

— Я бы назвал поведение товарища Мещерского вызывающим и дерзким. Вот только никакой антисоветчиной там не пахнет. Есть к нему некоторые вопросы, но серьёзных выводов делать не стоит. Был сигнал о подарках со стороны иностранных граждан. А также установлен факт распития режиссёром спиртных напитков в компании с оператором фильма. Молодой, глупый и самоуверенный, так лучше охарактеризовать нашего героя. Насчёт вредительства вообще клевета — человек привозит награды уже со второго фестиваля подряд. Если это не прославление отечественного кинематографа за рубежом, то я не знаю, что ещё нужно сделать. Плюс на Западе у фильма и самого режиссёра очень хорошая пресса. Даже американцы снизошли до весьма положительных эпитетов. Французы, итальянцы и западные немцы так вообще пишут исключительно в восторженных тонах. Кроме пары французских газетёнок и британцев, все хвалят советский фильм, режиссёрскую работу и игру актёров.

— Мда. Смотрели фильм всей семьёй в Завидово. Я сам был в недоумении, когда увидел Валечку Серову в таком образе. Вроде вчера была молоденькая девушка, а сегодня играет пожилую мать. Подумал тогда, что время никого не щадит. Зато как она сыграла! Так мне тут же прилетело от Виктории Петровны и Галочки. Мол, ничего ты не понимаешь в кинематографе — это грим. И вообще, не лезь туда, где ни в зуб ногой. Бабы! — Брежнев начал задорно смеяться, а присутствующие сразу поддержали вождя.

— А что за подарки? Ну и выпивать можно по-разному. Были ли жалобы на недостойное поведение или дебоширство? — спросил Генсек отсмеявшись.

— Никак нет. Наш герой воспользовался автомобилем, который предоставил ему итальянский атташе. Но с этим итальянцем не всё так просто. Он связан с делами Внешторга и приносит Советскому Союзу ощутимую прибыль в валюте. Второй подарок — это алкоголь, который два балбеса собственно употребляли, но без разного рода эксцессов. Есть ещё один вопрос, — продолжил глава КПК, — нам поступила жалоба от самого товарища Мещерского, — Если кратко, то он обвиняет ответственных за работу советской делегации в некомпетентности и даже барстве. По его словам, руководство и актёры жили в роскошной гостинице. А основной состав делегации был размещён в скромном пансионате, наподобие наших общежитий. Информация частично подтверждена. Мне кажется, что это мелочность и склочность со стороны Мещерского. Поэтому я глубоко в эти вопросы не погружался. Насколько я знаю, режиссёр написал второю жалобу в Минкульт, где просил разобраться с систематическими унижениями его достоинства со стороны товарища Кузнецова.

— Значит, наш молодой талант — пьяница, фанфарон ещё и склочник? А Кузнецов, это который из ждановских? — Генсек поморщился, увидев кивок Пельше.

Некоторое время в кабинете не было слышно ни звука. Брежнев закурил очередную сигарету и о чём-то размышлял.

— У товарищей с Лубянки есть какие-то претензии или замечания по поведению нашего героя? — наконец произнёс хозяин кабинета и страны.

Пельше отрицательно покачал головой.

— Тогда сделаем так. Займись этим делом лично, Арвид Янович, — глава КПК опять молча кивнул, — Не нравится мне вся эта катавасия вокруг молодого дарования. Если виновен, то накажем. Но так, чтобы товарищ осознал тяжесть своих проступков и далее трудился на благо нашей страны. Фильм он снял хороший — душевный. А вот коль имеет место травля и факты подтвердятся, то мы будем делать выводы в отношении некоторых товарищей. Если же кто-то заигрался в бояр и прочих бар, то реакция просто необходима. Но в любом случае поговори с этим Мещерским. Не дело так вести себя за границей. Да и вообще, можно променять свой талант на водку — примеров хватает. По-отечески пожури, люди искусства они мнительные и ранимые. После заседания комиссии доложишь. Мне уже самому интересно, чего вы там нарешаете. Говоришь, иностранные журналисты хвалят советский фильм? А вот это можно занести товарищу режиссёру в актив. Только награждать его рано — сначала проведём воспитательные мероприятия. Далее пусть своим трудом доказывает, что мы не зря с ним нянчимся. А вот Валечку надо наградить. Георгий подумай, на какое мероприятие её пригласить. Или всю съёмочную группу зови. Нехорошо это выделять кого-то одного из целого коллектива. Не по-нашему это — не по-советски!

— Таким образом, я считаю поведение товарища Мещерского позорящим гордое звание гражданина СССР, — Кузнецов закончил свою пафосную речь, уставившись на президиум комиссии.

Свою непосредственную начальницу он особо не боялся. Проверенные товарищи убедили его, что мнение Фурцевой сейчас не пользуется прежним весом в Кремле. И вообще, многие будут рады, если эту вздорную бабу поставят на место. Ведь режиссёр — это её креатура, вот пусть отвечает за его выходки. Но наличие в составе комиссии главы КПК пугало его до нервной дрожи в коленках. Он думал, что всё пройдёт в более узком кругу, где большинство участников заседания займут правильную сторону. Только пойдут ли они против товарища Пельше, если тот будет придерживаться противоположного мнения?

— А что скажет нам, товарищ Баскаков? Ведь именно вы возглавляли советскую делегацию. Мы пока не услышали вашего мнения о поведении товарища Мещерского? И почему вы вовремя не отреагировали на возникшие противоречия, перешедшие в конфликт? — после подобных вопросов зама главы Госкино бросило в краску.

— Сама выходка режиссёра хамоватая и эпатажная, — начал чиновник запинающимся голосом, стараясь не смотреть на Кузнецова, — Но лично я не считаю её каким-то серьёзным проступком. Человек привлёк внимание к фильму, исправляя, в том числе наши ошибки. К сожалению, из-за организационной неразберихи и спешки, советская картина не получила должного освещения перед началом демонстрации. Что касается размещения делегации, то это вне моей компетенции. Меня назначили главой советской группы перед самым вылетом во Францию. Я занимался строго кинематографическими вопросами и готов ответить за свою деятельность в этой сфере.

Сука! Кузнецов с трудом удержался, чтобы не крикнуть это вслух. Интеллигентишка херов, как быстро перестроился и начал его топить. Меж тем в беседу вмешался Пельше.

— Не перескакивайте с одного на другое. Финансовыми вопросами будут заниматься другие товарищи. Нас интересует ваше отношение к конфликту. Также хочу уточнить, почему вы не пресекли систематические оскорбления в сторону Мещерского со стороны товарища Кузнецова?

Замминистра понял, что зря отказался пойти на мировую с наглым выскочкой. Эта стерва Фурцева явно подключила свои связи и теперь постарается сделать его виноватым. Она давно пыталась избавиться от навязанного ЦК зама. Слова Пельше о финансах, его особо не беспокоили. Делегация останавливалась в Карлтоне не первый год. Какой с него спрос?

— То есть каждый молокосос может вести себя неприлично — нарушать субординацию, пьянствовать, хамить и нести чушь иностранным журналистам? Этот позёр снял один фильм, при этом получив от нас право, везти его на фестиваль, что было громадной ошибкой. И это он снял всего одну картину. Что будет вытворять этот наглец дальше? — Романов попытался защитить старого знакомого по партийной работе, — А виноваты при этом старшие товарищи, сделавшие замечание и попытавшиеся прекратить безобразие?

Фурцева переглянулась с Пельше и Кулиджановым. Последний входил в триумвират руководства комиссии, представляя Союз кинематографистов.

— Этот, так называемый молокосос, по словам товарища Баскакова, не совершил ничего предосудительного. Конфликты могут происходить в любом коллективе. И именно старшие товарищи обязаны показывать пример достойного поведения молодому поколению. А вот переходить на личности, грязно ругаться и угрожать, никак не вписывается в моё понимание воспитательного процесса. Странно, что вы этого не понимаете, Алексей Владимирович.

После откровенной отповеди министра, глава Госкино стал похож на рыбу, выброшенную на берег. Он попытался возразить, но просто сидел, выпучив глаза, будто ему не хватало воздуха.

— Что касается наглеца и всего лишь одной картины, — Фурцева продолжила выволочку, явно наслаждаясь ситуацией, — То наши фильмы никогда ранее не получали сразу три важных приза главного фестиваля в мире кинематографа. Думаю, кое-кому из заслуженных режиссёров не мешает задуматься, а верной ли дорогой они движутся. «Брак по расчёту» уже является одним из лидеров отечественного проката, хотя ещё демонстрировался не по всей стране. Именно вы должны исправить эту ошибку, товарищ Романов. Или я в чём-то неправа?

На чиновника было страшно смотреть. Он точно не ожидал, что сегодня окажется под ударом. Фурцева меж тем продолжила свою речь, обвинительную, по сути. Каждое её слово было похоже на гвоздь, вбиваемый в гроб чей-то карьеры. Никто не мог предположить, что якобы опальный министр приготовит такой сюрприз. Это заставляло задуматься всех присутствующих, а нужную ли сторону они заняли в рассмотрении дела, этого треклятого режиссёришки.

— Вчера на моё имя поступил запрос от известного итальянского продюсера Дино ди Лаурентиса. Он хочет посетить Советский Союз с представительной делегацией европейских кинематографистов и актёров. Сам факт подобного события удивителен даже не тем, что он состоится вне фестиваля или предварительных договорённостей. Господин ди Лаурентис хочет обсудить проект совместного фильма. Вам уточнить, по чьей инициативе он едет в СССР? Это совершенно уникальный случай в истории советского кинематографа. Главным образом, потому что европейская сторона берёт на себя значительную часть расходов и готова выкупить права на демонстрацию будущего фильма в Европе. Платить они будут в валюте, если кто-то не понял. Более того, недавно пришёл запрос на приобретение прав на прокат «Брака по расчёту» в ряде стран Западной Европы. Это, наверное, просто везение «молокососа», как обозвал режиссёра товарищ Романов?

— Но позвольте, — попытался возмутиться уничтожаемый чиновник, — Почему я ничего не знаю о запросе иностранцев? Это, безусловно, достижение. Только не нужно спешить и преподносить это, как неожиданную победу. Советские фильмы с успехом продаются и демонстрируются в десятках стран. Обсуждаемый здесь Мещерский, точно не имеет к этому никакого отношения. Над этим трудятся десятки людей и это только их заслуга.

— Что касается вашего незнания, то разбирайтесь с Совэкспортфильмом. Может, вас известили, но вы сочли эту новость недостаточно важной, — Фурцева продолжила выступать в своём жёстком стиле, — Насчёт экспорта советского кино, предлагаю не лицемерить. С Индией мы обмениваемся фильмами, как и с некоторыми другими дружественными странами. По линии СЭВ свои расчёты. Другие государства расплачиваются продукцией или услугами. Реальных денег в валюте мы получаем крайне мало. Здесь же европейцы очень заинтересованы и готовы платить. Может, товарищи напомнят, какой советский фильм ранее пользовался подобным спросом у капиталистов?

В зале повисло молчание. Товарищи усиленно делали вид, что заданный вопрос их совершенно не касается. Кузнецов сидел красный как помидор, находясь в полнейшей прострации. Но это было ещё не всё. Слово снова взял глава КПК.

— Товарищ Кузнецов, — Пельше очень сухо обратился к замминистра, — Ситуация ясна и мы вас больше не задерживаем. Я предлагаю выслушать другую сторону конфликта. Тем более что от Алексея Мещерского поступила жалоба в комитет, который я возглавляю. У кого-то есть возражения?

Все участники заседания промолчали. Они исподтишка кидали взгляды на выходящего Кузнецова. Сказать, что он выглядел ужасно — покривить душой. Старый аппаратный боец прекрасно понял, что это конец его долгой карьеры. А для присутствующих он стал просто списанным предметом, как старый разбитый горшок. Если товарищ Пельше вмешался в дискуссию подобным образом — значит вопрос решён на более высоком уровне. Дураков в зале не было. Все прекрасно понимали, что сейчас лучше молчать и голосовать за правильное решение, которое до им скоро предложат.