Республика Гупта. История захвата государства

@importknig

Перевод этой книги подготовлен сообществом "Книжный импорт".

Каждые несколько дней в нём выходят любительские переводы новых зарубежных книг в жанре non-fiction, которые скорее всего никогда не будут официально изданы в России.

Все переводы распространяются бесплатно и в ознакомительных целях среди подписчиков сообщества.

Подпишитесь на нас в Telegram: https://t.me/importknig

Питер-Луи Мибург «Республика Гупта. История захвата государства»

Оглавление

Предисловие

Введение: Распаковка захвата государства

Пролог: Жесткая посадка

ЧАСТЬ I. ORIGINS

Глава 1. Субконтинентальный дрейф

Глава 2. Заводить друзей

Глава 3. Тайный совет Мбеки

ЧАСТЬ II. ДВИЖЕНИЕ ВВЕРХ

Глава 4. Gauteng Оффлайн

Глава 5. Запечатление крикета

Глава 6. Приход Зумы к власти

Глава 7. Сага о Сишене

Глава 8. Нуклеарная семья

Глава 9. Напуганный

ЧАСТЬ III. МЕДИА МОГУЛЫ

Глава 10. Рассвет новой эры

Глава 11. Гупта ТВ

ЧАСТЬ IV. УОТЕРКЛУФГЕЙТ

Глава 12. Свадебная трата 75 миллионов рандов

Глава 13. Гость Зване

Глава 14. Clusterfuck

Глава 15. Указывая пальцем

Глава 16. Козлы отпущения

ЧАСТЬ V. ЗАХВАТ НАЛИЧНЫХ

Глава 17. Подковы и подливки

Глава 18. Грязные деньги

ЧАСТЬ VI. РАЗГАДКА

Глава 19. Ящик Пандоры

Глава 20. Обрезанные крылья и неудачные зонды

Глава 21. Битва с банками и закрытие магазина

Глава 22. Бомба Правина

Глава 23. Последнее танго Тули

Глава 24. Состояние захвата

Глава 25. Эндшпиль

Эпилог

Предисловие

Когда во второй половине 2015 года я узнал, что издание "Республики Гупта" станет реальностью, меня охватило сильное волнение. Как журналист, я хорошо привык к ограничениям, в которые упираются слова, когда пишут для газет или даже онлайн-платформ. Наконец-то, думал я, представится возможность вырваться на удивительно широкое полотно, которым является 300-страничная книга.

Но вскоре к моему волнению стали примешиваться темные пятна трепета. Что, если тема просто не даст достаточно материала, чтобы заполнить страницы? И действительно ли Гупты настолько интересны, чтобы потратить на их изучение и написание более года?

Несмотря на мучившие меня опасения, я взялся за дело. Мой прогресс, честно говоря, не был результатом какого-то благородного проявления внутренней силы. Это была паранойя, связанная с дедлайном, которая подтолкнула меня к финишу. Многое сказано о том, что вдохновляет людей писать, но автор, затягивающий работу, знает, что дедлайн - его самый жестокий хозяин и самый эффективный мотиватор.

Так и получилось, что мои первые предложения переросли в абзацы, а абзацы - в главы. Когда книга начала обретать форму, я понял, что мои первоначальные опасения по поводу темы были беспочвенны. На самом деле мне быстро стало ясно, что вопросов, связанных с самой печально известной бизнес-семьей Южной Африки, более чем достаточно, и я могу о них написать. Это стало особенно очевидно с марта 2016 года, когда прорвалась пресловутая стена плотины, касающаяся влияния Гуптов на государственные дела.

Казалось бы, задача состоит в том, чтобы решить, что включить в книгу, а что опустить. В связи с этим "Республика Гупта" стремится раскрыть наиболее важные события, связанные с семьей. Она не претендует на то, чтобы стать кратким изложением каждого новостного события, связанного с ними и их бизнес-империей. В этой книге мы рассматриваем события, связанные с Гупта, и углубленно изучаем другие вопросы, которые не попали на первые полосы газет. Сочетая эти два подхода, я надеюсь дать читателям широкое и в то же время подробное представление о том, кто такие Гупты на самом деле.

Пока я пишу эти строки, новости о Гупта очень активно развиваются. Новые откровения и информация о делах семьи появляются в прессе практически еженедельно с начала 2016 года. Это сделало написание книги "Республика Гупта" несколько затруднительным. Я прекрасно понимаю, что актуальные вопросы, связанные с Гупта, будут всплывать и после выхода этой книги в печать. Возможно, когда-нибудь, когда покажется, что сага о Гуптах наконец-то подошла к концу, у меня возникнет желание написать продолжение этой истории.

В процессе поиска новой информации о семье я встречался с несколькими людьми, чьи личности не подлежат разглашению. Использование неназванных источников в журналистике одновременно и необходимо, и проблематично. С одной стороны, люди часто испытывают законные опасения по поводу своей личной безопасности, когда разглашают конфиденциальную информацию, касающуюся богатых и влиятельных людей. Само собой разумеется, что такие источники должны быть защищены любой ценой. С другой стороны, использование неназванных источников вызывает опасения по поводу достоверности предоставляемой ими информации. По этой причине крайне важно определить достоверность такой информации до того, как она будет выдана за факт. Если это невозможно, журналист должен тщательно продумать, стоит ли вообще предавать гласности такую непроверенную информацию. По крайней мере, недоказанные утверждения должны быть четко обозначены как таковые. Это хорошая этика, которой следует руководствоваться, когда пишешь о такой противоречивой теме, как та, что затронута в "Республике Гупта". Надеюсь, мне это удалось.

Один из тех, с кем я встретился в ходе исследования, - бывший политик, имевший тесные связи с Гупта. В какой-то момент во время нашей беседы я стал интервьюируемым. Бывший политик хотел узнать, почему я решил сосредоточиться именно на Гуптас. Он сказал, что есть много других бизнесменов, которые злоупотребляют своими тесными связями с правительственными чиновниками ради личной выгоды; почему бы не сосредоточиться и на них?

Это был справедливый вопрос. Один только президент Джейкоб Зума тесно связан с широкой сетью тендерных магнатов, которые, похоже, добиваются непропорционально больших успехов, когда речь идет о получении крупных государственных контрактов. Есть много других высокопоставленных правительственных чиновников, которые поддерживают аналогичные отношения с людьми из частного сектора. Учитывая сомнительную позицию Зумы в отношении связей между его партией и теми, кто ведет бизнес с государством, неудивительно, что за время его пребывания на посту президента этот симбиоз приобрел все более хищнический характер.

В конце концов, именно Зума в 2013 году сказал гостям гала-ужина в честь 101-й годовщины Африканского национального конгресса (АНК), что "мудрый бизнесмен будет поддерживать АНК... потому что поддержка АНК означает, что вы очень хорошо инвестируете в свой бизнес".

Когда в октябре 2015 года он вновь обратился к этой теме в своей речи на ужине, организованном Прогрессивным бизнес-форумом АНК, послание Зумы превратилось в нечто одновременно отчаянное и угрожающее. Я всегда говорю бизнесменам, что если вы инвестируете в АНК, то вы мудры. Если вы не инвестируете в АНК, ваш бизнес в опасности", - заявил он аудитории.

Но не только ближайшие приятели Зумы по бизнесу с энтузиазмом откликнулись на приглашение президента. Должно быть, сотни, если не тысячи бизнесменов позиционируют себя так, чтобы неоднократно извлекать выгоду из государственных расходов на всех уровнях власти. Сюда входят национальные и провинциальные ведомства, государственные предприятия, а также провинциальные и муниципальные власти.

Однако бывший политик не признал исключительную близость к высшим эшелонам власти и влияние на них, которое, по всей видимости, удалось установить Гупта. Это отличает их от других политически связанных игроков южноафриканского бизнес-братства. Я не сомневаюсь в том, что мы по большей части не знаем о теневых сделках некоторых других тендерных баронов, но тот факт, что мы слышим так много историй о вызове правительственных чиновников в печально известное поместье Гупта в Саксонуолде, говорит о том, что семья стала гораздо более агрессивной в своих "лоббистских" усилиях. Именно по этим причинам термин "захват государства" стал синонимом Гуптов, и именно поэтому в книге, подобной этой, обязательно исследуется вопрос захвата государства с помощью изучения подвигов Гуптов.

Я обязан пламенному лидеру оппозиции Джулиусу Малеме и его "Борцам за экономическую свободу" (EFF) за то, что они помогли мне придумать название для этой книги. Когда в сентябре 2015 года Зума назначил явно про-гуптовского Мосебензи Зване новым министром горнодобывающей промышленности, именно EFF и Малема, который начал называть эту страну "Республикой Гупта в Южной Африке". Как мы увидим, последующие действия нового министра горнодобывающей промышленности убедительно подтверждают утверждение EFF о том, что Зване с самого начала был ставленником Гупты.

Повышение Зване не было единичным случаем. Оглядываясь на события 2016 года и принимая во внимание множество предыдущих признаков влияния Гуптов на власть, теперь становится ясно, что большая часть важнейших решений правительства принимается не в здании Союза и даже не в Лутули-хаусе. Вместо этого все указывает на то, что наш собственный Номер Один передал значительную часть исполнительной власти страны жителям дома 1 по Саксонволд-драйв. Именно из их укрепленного поместья в одном из самых престижных пригородов Йоханнесбурга де-факто первая семья страны управляет высокодоходной вотчиной, которую я предпочитаю называть Республикой Гупта.

ПИТЕР-ЛУИ МИБУРГ, ЙОХАННЕСБУРГ, МАРТ 2017 Г.

Введение: Распаковка захвата государства

Если Гупты и внесли какой-то положительный вклад в развитие южноафриканского общества, то это уникальные слова и фразы, вошедшие в наш общественный дискурс в результате скандалов, в которых они замешаны.

Zuptas, портманто, олицетворяющее нечестивый союз между Гупта и семьей президента Джейкоба Зумы, - отличный пример лексикографического сокровища, которое братья Аджай, Атул и Раджеш Гупта так любезно предоставили нам. А Saxonwold Shebeen - неуловимый водопой, к которому обращался бывший босс Eskom Брайан Молефе после того, как его обвинили в докладе государственного защитника "Государство захвата", - не вошел бы в наш политический лексикон, если бы не Гупты.

Но самым значительным понятием, вошедшим в наше коллективное сознание в результате поведения этой семьи, является понятие "захват государства". Краткое исследование того, что на самом деле подразумевает этот термин, кажется подходящей отправной точкой для книги о Гуптах из Саксонвольда.

Согласно программному документу Всемирного банка, захват государства определяется как "степень, в которой фирмы осуществляют незаконные и непрозрачные частные платежи государственным чиновникам, чтобы повлиять на формирование законов, правил, положений или постановлений государственными учреждениями". Два автора документа, Джоэл Хеллман и Дэниел Кауфман, пишут для журнала International

Ежеквартальный журнал Валютного фонда "Финансы и развитие" определяет захват государства как "форму крупной коррупции", которая особенно распространена в некоторых "странах с переходной экономикой". В таких странах захват государства приводит к тому, что "так называемые олигархи манипулируют формированием политики и даже формируют новые правила игры для своего собственного, весьма значительного преимущества".

Когда появляются свидетельства широкого распространения такой практики в какой-либо конкретной стране, ее начинают называть экономикой захвата - то есть "экономикой, в которой относительно небольшая часть фирм сумела захватить чиновников на разных уровнях государства, чтобы извлекать концентрированной ренты и для приобретения индивидуализированного предоставления государством недостаточно обеспеченных общественных благ".

В контексте захвата государства упомянутая выше рента означает "привилегированные выгоды от правительства". Эта рента может принимать форму необычно высоких прибылей, получаемых от владения лицензиями и разрешениями, которые можно получить только в определенных государственных структурах и которые необходимы компаниям или частным лицам для участия в определенных секторах экономики. Например, Гуптасы должны были получить права на добычу и экологические лицензии от Департамента минеральных ресурсов для угольных шахт, которыми они управляют. Эти права и лицензии помогли бы горнодобывающим компаниям Гупта обеспечить контракты на поставку угля от Eskom, государственной энергетической компании Южной Африки. Таким образом, прибыль, полученная от таких контрактов, классифицируется как рента. Другими словами, рента может включать в себя прибыль и другие выгоды, которыми компании и частные лица пользуются в результате своих отношений с правительством, - выгоды и прибыли, которые они не смогли бы получить в условиях открытой и конкурентной деловой среды. Для успешного получения ренты лица, ищущие ренту, могут использовать методы и стратегии, связанные с захватом государства.

Само по себе стремление к ренте не обязательно является сомнительным или незаконным. Это форма лоббирования, с помощью которой компании и частные лица "пытаются получить выгоду для себя через политическую арену", объясняет Дэвид Р. Хендерсон из Стэнфордского университета в "Краткой экономической энциклопедии". Такое лоббирование является стандартной чертой отношений между государством и частным сектором, но это не значит, что его негативные коннотации неоправданны.

Финансовый сайт Investopedia описывает поиск ренты как "использование ресурсов компании, организации или отдельного человека для получения экономической выгоды от других без ответной выгоды для общества путем создания богатства". Здесь на ум приходит то, как связанные с Гуптой финансовые фирмы получили выгодные контракты на консультирование по сделкам от государственных структур. Как уже говорилось в этой книге, эти контракты, по-видимому, приносят мало пользы, если вообще приносят, государственным компаниям и южноафриканским налогоплательщикам, которые частично поддерживают эти компании на плаву. Согласно Investopedia, "поиск ренты становится проблемой, когда организации участвуют в нем, чтобы увеличить свою долю экономического пирога без увеличения размера пирога".

Поиск ренты также связан с ослаблением конкуренции, а также с образованием монополий. Поскольку прибыль, получаемая от "экономической ренты... выше, чем обычная прибыль, которую можно получить, конкурируя на экономическом рынке", как утверждает Ричард Вонг из South China Morning Post, искатели ренты часто стремятся подавить конкуренцию, "лоббируя в правительстве установление нормативных и правовых барьеров для входа на рынок".

Еще один риск, связанный с поиском ренты и захватом государства, - это возможность того, что компании, получающие непропорционально большие суммы экономической ренты, не обязательно предоставляют лучшие услуги, которые предлагаются на открытом рынке. В своей работе для Веберского государственного университета (США) Джон Мукум Мбаку отмечает, что "права на искусственный дефицит, создаваемый государственным регулированием экономической деятельности, обычно выигрывает или захватывает наиболее эффективный и результативный искатель ренты, и не обязательно самый эффективный предприниматель или производитель'.

Именно в агрессивной погоне за государственной рентой захватчики и искатели ренты, а также их партнеры в правительстве могут признать себя виновными в таких преступлениях, как взяточничество.

В отличие от других форм коррупции, захват государства дает взаимные преимущества как захватчику, так и функционерам государства, которых он держит в плену.

Всемирный банк проводит различие между административной коррупцией и захватом государства. Первая связана с теорией "хватания за руку" правительственной коррупции, согласно которой коррупционные платежи и другие формы вознаграждения "достаются в первую очередь коррумпированным чиновникам". Сотрудники дорожных служб, требующие взятки от автомобилистов, могут представлять собой административную коррупцию.

Там, где происходит захват государства, "рента, получаемая от способности фирм кодировать частные преимущества в правилах игры в результате дачи взяток государственным чиновникам, распределяется между фирмами и коррумпированными должностными лицами". Хорошим примером этого является государственный тендер, которым целенаправленно манипулируют в интересах конкретного участника. В этом случае "правила игры "прогибается чиновниками, контролирующими тендерный процесс и получающими за это коррупционную выгоду или долю ренты. Победитель тендера в данном случае рента будет состоять из прибыли, которую она получает от контракта, полученного путем манипулирования процессом торгов.

Большинство ученых, пишущих на эту тему, сходятся во мнении, что такое нарушение правил должно быть системным и устойчивым, чтобы правительство или экономику можно было обвинить в захвате.

Захват государства - это не другое название коррупции", - пишет Андрей Носко из Фонда "Открытое общество", международного объединения фондов, выступающих за свободные, прозрачные и подотчетные правительства по всему миру. Носко утверждает, что "если коррупция отражает моральную несостоятельность отдельных людей, то захват государства - это системный сбой, который происходит в стране, где по замыслу нет системы сдержек и противовесов". Ссылаясь на ряд стран Восточной Европы, которые "выходят из авторитарных режимов", Носко пишет: "То, что происходит в других странах из-за плохого контроля, намеренно происходит в таких местах, как Болгария или Румыния, где захват государственных учреждений и важных отраслей промышленности определяет реальность.

Южная Африка не является переходной экономикой, как страны Восточной Европы, принявшие капитализм только после краха коммунизма в 1989 году, которые послужили образцами для исследований по захвату государства. Однако резкий политический переход в 1994 году, несомненно, привел к достаточному количеству изменений, которыми могли бы воспользоваться потенциальные захватчики. Не случайно первый брат Гупта прибыл в страну в тот момент, когда политическая власть правительства Национальной партии переходила к Африканскому национальному конгрессу.

Со времени нашего перехода к демократии прошло более двух десятилетий. События, связанные с Гупта, которые занимают центральное место в новостях с начала 2016 года, дают возможность обсудить, стал ли захват государства в Южной Африке таким же "пагубным и неразрешимым", каким, по мнению Хеллмана и Кауфмана из Всемирного банка, он был в некоторых из бывших советских республик.

Трудно найти более подходящего человека для участия в подобной дискуссии, чем Мсебиси Джонас, тогдашний заместитель министра финансов, чьи откровения о неправомерном предложении работы, полученном им от Гуптасов, вызвали волну беспокойства по поводу захвата государства в Южной Африке. Джонас утверждал, что Гуптасы предложили ему должность министра финансов в октябре 2015 года, при условии, что он обеспечит продолжение спорной программы закупок ядерного топлива стоимостью в несколько миллиардов рандов.

Чуть больше месяца спустя после обнародования этих подробностей Джонас написал статью для Umsebenzi, интернет-журнала Южноафриканской коммунистической партии (ЮАКП), в которой утверждал, что Южная Африка обладает положительными характеристиками, которые не позволили государственным захватчикам полностью завладеть рычагами власти.

По мнению Джонаса, в отличие от "несостоявшихся или неэффективных государств", где процветает государственный захват, "южноафриканское государство способно осуществлять полный административный контроль над своей территорией; оно успешно сохраняет монополию на насилие; и, наконец, оно способно последовательно предоставлять общественные блага своим гражданам". Он добавил, что "прочность наших демократических и контрольных институтов", включая наши "энергичные" и свободные СМИ, гарантирует, что "грязные стирки", связанная с захватом государства, не ускользает от внимания общественности.

В условиях такой прозрачности потенциальные похитители государства в Южной Африке часто оказываются разоблаченными до того, как их коварные планы могут быть воплощены в жизнь. Представьте себе, чего могли бы добиться Гуптасы, если бы не сильное гражданское общество Южной Африки.

Но мы не должны почивать на лаврах. Захват государства представляет собой "серьезную опасность" для Южной Африки в целом и для правящей партии в частности, предупредил Джонас. В худшем варианте политический пост может ассоциироваться с возможностью накопления личного богатства, что часто называют "коммерциализацией политики". Это может привести к тому, что политика сместит акцент и практику с проведения фундаментальных социально-экономических преобразований (как это предусмотрено Хартией свободы) на управление национальными и транснациональными бизнес-сетями, обслуживающими приобретение богатства [связанной с политикой] элиты".

Я согласен с оценкой Джонаса относительно наших сильных гарантий против захвата государства. Но я не убежден, что то, что он описал как наихудший сценарий, в значительной степени уже не стало нормой в Южной Африке. Как журналист-расследователь я слишком регулярно наблюдаю, как государственные расходы не приносят ничего, кроме "приобретения богатств [политически связанной] элиты".

Да, возможно, захват государства не настолько распространен и укоренился в Южной Африке, чтобы просочиться в каждый уголок наших правительственных структур. Но, как пишет сотрудник Transparency International Майра Мартини в своей диссертации по теме: "Захват государства может также возникнуть в результате более тонкого тесного согласования интересов между конкретными представителями деловой и политической элиты через семейные связи, дружбу и переплетение владения экономическими активами. Возможно, это определение захвата государства лучше всего описывает так называемый альянс Зупта.

Онгама Мтимка, преподаватель кафедры политических исследований и трансформации конфликтов Столичного университета Нельсона Манделы, утверждает, что "предполагаемое вмешательство Гупта в дела правительства" следует назвать "хищническим захватом". Это, объясняет Мтимка, "система, в которой один или несколько человек берут выкуп за конкретные политические фигуры". Темба Масеко, бывший глава Правительственной системы связи и информации (GCIS), может подтвердить, что Гупты его так запугивали. После того как он отказался помочь направить правительственные средства в семейную газету, Аджай Гупта якобы сказал ему, что с ним "разберутся". Прошло всего несколько месяцев после этой леденящей душу угрозы, Масеко был вынужден уйти со своего поста в GCIS.

Как мы убедились на примере истории Масеко, а также других разоблачителей, президент Джейкоб Зума или кто-то из его родственников обычно непосредственно вовлечен в процесс, когда Гупты делают свои абсурдные предложения или угрожают государственным чиновникам. Если только Масеко и другие по какой-то причине не объединились для распространения лжи о Гупта - неправдоподобная теория, согласно которой семья и ее союзники пытаются продать страну, - все указывает на то, что братья Гупта разрабатывали свои планы захвата государства с явного согласия самого высокопоставленного правительственного чиновника Южной Африки.

В свете вышесказанного, возможно, целевой захват следует рассматривать как нового участника наряду с другими подкатегориями государственного захвата. Судя по всему, Гуптас наиболее умело выбирают конкретных людей в правительстве, чтобы сделать их участниками своих схем захвата государства. В одном из разделов этой книги рассказывается о том, как Гуптасы, похоже, сблизились с Зумой и его семьей задолго до того, как он стал президентом. Нельзя не задаться вопросом, не предвидели ли они каким-то образом его приход к власти и не сумели ли проникнуть на первый этаж. Более зловещая возможность заключается в том, что Гуптас сыграли активную роль в восхождении Зумы. В любом случае, Гупты весьма успешно преследуют Зуму.

Гупта и их самые ценные правительственные пленники (смеем ли мы назвать их собственностью?) могут отрицать это изо всех сил, но взаимодействие семьи с высокопоставленными правительственными чиновниками имеет все классические признаки захвата государства. Это особенно заметно на примере альянса Зупта. Гупта получают беспрецедентные преимущества, власть и влияние благодаря своим отношениям с президентом и его семьей. А последние получают огромное удовлетворение от своих связей с Гупта, в основном через сына Зумы Дудузане.

Многие комментаторы, с ужасом и недоверием наблюдавшие за разворачивающейся сагой о Гуптах в 2016 и 2017 гг., предупреждали, что страна находится на краю пропасти в том, что касается захвата государства.

Если политики-меценаты выиграют борьбу внутри АНК и завершат захват государства, страна скатится из стагнации в пропасть", - написал Ко-Пьер Георг, преподаватель Африканского института финансовых рынков и управления рисками при Кейптаунском университете, на сайте The Conversation.

Мы можем посмеяться над воображаемым саксонволдским шебином Молефа. Даже над словосочетанием, благодаря которому мы получили Zuptas, можно посмеяться. Но если учесть последствия окончательной победы Гуптов и им подобных, то захват государства вполне может стать самой серьезной проблемой, с которой сейчас сталкивается Южная Африка.

Пролог: Жесткая посадка

Вторник, 30 апреля 2013 г.

Небо над Преторией было тускло-серым, когда Барри Бейтман направлял свой автомобиль в южном направлении по перегруженному шоссе N1. Известный радиожурналист, проснувшийся еще до рассвета, чувствовал волнение от предвкушения того, что может ожидать его в пункте назначения.

Подъезжая к съезду с дороги, которая должна была доставить его на базу ВВС (БВБ) Уотерклоф, он заметил группу роскошных автомобилей "четыре на четыре", нетерпеливо пробивавшихся сквозь утренний поток машин на северной стороне шоссе. Полицейская машина мигала синими аварийными огнями, возглавляя колонну, которая дерзко пробиралась сквозь поток машин. Другая полицейская машина, тоже с горящими синими фарами, не отставала от последнего внедорожника, как бы таща его за собой.

Кавалькада олицетворяла собой безапелляционное утверждение могущества и денег. Дорогие внедорожники и их эскорт двигались в угрожающем унисон, слишком большие и слишком громкие, чтобы их мог проигнорировать любой автомобилист, преграждающий им путь.

Многим участникам дорожного движения в окрестностях Бейтмана эта сцена, скорее всего, была знакома. Бригады политиков с синими фонарями, курсирующие между Преторией и ее соседом с юга, Йоханнесбургом, - обычное явление на шестидесятитрехкилометровом участке шоссе между двумя городами.

Бейтман тоже привык к этому зрелищу, но в этот день кавалькада привлекла его внимание по причине, о которой другие автомобилисты и не подозревали.

Глядя на кортеж, Бейтман мысленно перечитал твит, направленный в его адрес накануне вечером. Один из пользователей "Твиттера" утверждал, что гости свадьбы печально известной семьи Гупта приземлятся на частном самолете на AFB Waterkloof следующим утром.

Бейтман был хорошо осведомлен о братьях Гупта - Аджае, Атуле и Раджеше. Сообщения о тесных связях этой троицы с высокопоставленными правительственными чиновниками и вытекающих из них деловых выгодах стали появляться все чаще с 2010 года. В том году газета Mail & Guardian отметила, что "в политических и деловых кругах растет беспокойство по поводу отношений между президентом Джейкобом Зума и семьей Гупта".

Однако предположение о том, что даже такие ценные связи, как у пресловутых братьев, могут гарантировать подвиг, подобный тому, о котором говорилось в твите, показалось Бейтману крайне неправдоподобным, если не сказать смехотворным. Он даже выразил свой скептицизм, ответив пользователю Твиттера, что посадка частного самолета на базе ВВС ЮАР маловероятна.

Но журналисты вроде Бейтмана руководствуются в равной степени сомнениями и любопытством. По мере того как в зеркале заднего вида уменьшалась колонна с голубыми огнями, он позволил последним чувствам на мгновение подавить свой цинизм. Он уже сообщил в головной офис своей радиостанции в Йоханнесбурге, где у него была назначена встреча на утро, что сначала сделает небольшую остановку на базе ВВС, чтобы проверить наводку.

Он и не предполагал, что снова окажется прямо на месте события, которое станет доминирующим в новостной повестке на ближайшие месяцы, а то и годы. Менее чем за три месяца до этого, утром 14 февраля 2013 года, он был первым журналистом, прибывшим в элитный жилой комплекс, где жил суперзвезда Паралимпийских игр Оскар Писториус. Позже утром страна, да и весь мир, узнают, что Писториус застрелил свою девушку, двадцатидевятилетнюю модель Риву Стинкамп.

Последующее освещение Бейтманом судебного процесса, как по радио, так и в Твиттере, превратило его в своего рода суперзвезду. На следующий день после стрельбы его аудитория в Twitter составляла чуть более 17 человек.

000. К 22 февраля, когда Бейтман сообщал в Твиттере подробности ходатайства об освобождении спортсмена под залог в магистратском суде Претории, число его подписчиков в Твиттере резко возросло почти до 123 000.

Но мысли Бейтмана были далеки от ужасных событий Дня святого Валентина, когда он наконец въехал в зону для посетителей у здания главного терминала AFB Waterkloof. Было чуть позже 07:00. Никто не остановил его у главного входа.

Он припарковал машину и вышел на сцену, которую можно было ожидать увидеть в небольшом коммерческом аэропорту рядом с популярным местом отдыха. На парковке царила оживленная атмосфера. Из здания аэровокзала выходили группы людей в гражданской одежде. Некоторые задерживались на некоторое время, другие направлялись прямо к парку белых Range Rover, похожих на те, что проезжали мимо Бейтмана ранее. Машины были припаркованы в ряд у здания, ожидая прибытия своих пассажиров. Другие группы гражданских садились в автобусы, стоявшие неподалеку.

Тем временем сумки, чемоданы и прочий багаж несли к ожидающим машинам люди, похожие на швейцаров.

Расслабленная, праздничная атмосфера, в которой находились вновь прибывшие гости, резко контрастировала с атмосферой официальности, которую навевало интенсивное присутствие полиции возле здания терминала. По всей парковке были разбросаны автомобили, принадлежащие Полицейской службе ЮАР (SAPS), Департаменту полиции города Тшване (TMPD) и подразделению дорожной полиции Гаутенга.

Причина их присутствия на базе становилась ясна с отъездом каждой колонны белых внедорожников. Мигали аварийные огни и выли сирены, когда с территории базы выезжали полицейские машины, за каждой из которых тянулось скопление роскошных автомобилей. Поток машин на въезде в Уотерклуф регулировали сотрудники дорожной полиции, которые, очевидно, были направлены на базу специально для этого необычного события.

Бейтман вышел из машины, чтобы прогуляться по парковке. Он начал делать снимки. На заднем плане, с противоположной стороны здания терминала, он увидел и услышал вертолет, медленно поднимающийся в воздух. На боку воздушного судна четко вырисовывались слова "Сахара Компьютерс".

Возле здания терминала стоял Airbus A330-200, хвост и корпус которого были окрашены в синие и золотые тона индийской авиакомпании Jet Airways. Бейтман предположил, что это и есть тот самый гражданский самолет, о котором ему сообщили в Twitter.

Среди многочисленных визуальных и слуховых раздражителей, предлагаемых любопытному журналисту, внимание Бейтмана в конце концов привлекло знакомое лицо.

Возле главного входа в здание терминала стоял Атул Гупта, фактический посол бизнес-империи Гупта. Он был одет как бизнесмен, которого освободили от всех забот в совете директоров на время, но при этом желал соблюсти хоть какую-то долю формальности. Он расстегнул темный пиджак, позволив своему внушительному животу проверить розовую футболку на растяжимость.

Пухлые щеки бизнесмена были натружены, он смеялся и улыбался каждой новой партии путешественников, проходящих через вход в терминал. Похоже, он также помогал в организации мероприятия, направляя некоторых гостей к внедорожникам.

Бейтман знал, что должен подойти к Атулу прямо здесь и сейчас. На всякий случай он достал телефон и заранее включил кнопку записи. Никогда не знаешь, как может отреагировать интервьюируемый. Ни один журналист не захочет возиться с функцией записи на мобильном телефоне в разгар напряженного разговора.

Бейтман подошел к Атулу.

Мистер Гупта, это ведь мистер Гупта, верно? Я Барри Бейтман, из Eyewitness News. Как у вас дела?

Атул с таким энтузиазмом смотрел на журналиста, что верхние волоски его усов грозили залезть ему в ноздри.

Привет, Барри, как дела? Рад тебя видеть!" Его голос звучал с энтузиазмом, как будто журналист был его близким другом, с которым он не виделся очень долгое время.

Но любезности оказались недолгими. Бейтман приехал на базу не для того, чтобы поболтать с бизнесменом.

Почему вы используете базу ВВС, чтобы привезти свою семью?

Усы Атула медленно опустились на переносицу. Его щеки, которые еще минуту назад были выпуклыми в знак чистого веселья, стали вялыми, а широкая улыбка угасла.

Вы берете у меня интервью? Глаза Атула метнулись к мобильному телефону в руке Бейтмана. Он все еще записывал.

Я бы хотел, - ответил журналист.

Атул заявил, что не прочь дать интервью, и Бейтман попытался вернуть разговор к теме высадки свадебных гостей на базу.

Просто интересно... - начал он.

Не умничай со мной, - прервал его Атул. Спроси меня. Не пытайся начать записывать и умничать", - напутствовал он.

Бейтман очень хотел получить интервью. Он решил остановить запись в знак доброй воли. Похоже, это подействовало, и Атул согласился продолжить беседу, но только после того, как выполнит свои обязанности.

Я поговорю с вами позже, - сказал он, удаляясь, чтобы удовлетворить потребности еще одной группы вновь прибывших гостей.

Бейтман решил, что пришло время сообщить новость Южной Африке без участия Атула. Ровно в 08:26 он написал в твиттере: '#GuptaWedding десятки членов семьи Гупта прибывают на военно-воздушную базу Уотерклооф из Индии на чартерных рейсах'.

Затем Бейтман вернулся в машину и начал составлять дикторский текст для предстоящего выпуска новостей своей радиостанции. В 09:00 слушатели 702 и Cape Talk, двух самых популярных южноафриканских радиостанций, специализирующихся на новостях и актуальной информации, услышали новые подробности о дерзких подвигах Гупта на AFB Waterkloof.

После выхода новостей в эфир Бейтман не спускал глаз с Атула Гупты. Он надеялся, что ему все же удастся получить обещанное интервью.

Некоторое время спустя, когда парковка значительно опустела, Бейтман заметил Атула рядом с группой людей, которых он не смог опознать. Они садились в один из последних автомобилей на месте.

Подошел Бейтман.

Послушайте, вы обещали мне это интервью, давайте сделаем это интервью, - убеждал он бизнесмена.

Нет, нет, нет, я очень спешу, - ответил Атул, отмахнувшись от просьбы, хотя прежний ледяной оттенок в его голосе исчез. Он снова сиял, глядя на Бейтмана. Мы с вами должны поговорить. На днях я открою телевизионную станцию", - сказал он, забираясь в машину.

Бейтман наблюдал, как внедорожник проехал через главный вход базы и скрылся за углом.

Спустя несколько месяцев, когда принадлежащий Гупта телеканал Africa News Network 7 (ANN7) начал транслировать свои новости на южноафриканские телеэкраны, Бейтман усмехался про себя, вспоминая, как Атул Гупта вкрадчиво предложил ему работу тем утром в Уотерклуфе.

Сообщение Бейтмана и его твиты вызвали немедленный взрыв негодования и неверия, который, казалось, эхом прокатился по всей стране.

До 10:00 того утра большинство крупных южноафриканских новостных агентств сообщали своим читателям, зрителям и слушателям, что на базе приземлился частный самолет с гостями на свадьбе некой Веги Гупта. Вега, как вскоре узнала страна, была дочерью Ачлы Гупты, единственной сестрой Аджая, Атула и Раджеша.

Будущая невеста, которой на тот момент было двадцать три года, должна была выйти замуж за Аакаша Джахаджгархиа, двадцатичетырехлетнего бизнесмена из Индии, работавшего в Jahajgarhia Group, семейном объединении компаний, занимающихся девелопментом и инвестициями. Свадьба должна была состояться в Sun City в Северо-Западной провинции, возможно, самом известном курорте для отдыха и казино в Южной Африке.

Но первые кортежи, доставлявшие гостей к месту проведения мероприятия, едва успели добраться до места назначения, как нарастающая критика со стороны общественности заставила первую государственную структуру сделать официальное заявление по поводу случившегося.

Примерно через два часа после приземления самолета Сифиве Дламини, представитель Министерства обороны (DOD), сообщил новостному каналу eNCA, что его ведомству ничего не известно о том, что частные лица получали разрешение на использование AFB Waterkloof.

Как вы, возможно, прекрасно знаете, это действительно военная база и стратегически важное место для правительства", - сказал Дламини в интервью eNCA. Что касается того, приземлились они [Гупта] там или нет, мне неизвестно. Все, что мне известно, - это то, что мы в состоянии указать, что полномочия какому-либо частному лицу не предоставлялись. Однако мне известно, что есть самолет, который приземлился там, и мне еще предстоит выяснить, кому он принадлежит".

Заявление Министерства обороны стало первым в серии ответов, поступивших в тот день от различных правительственных ведомств, а также от самой семьи Гупта, которые порой содержали противоречивые сообщения.

Клейсон Мониела, представитель Департамента международных отношений и сотрудничества (DIRCO), первоначально отрицал, что его департамент каким-либо образом причастен к высадке.

Тот, кто обратился за разрешением на использование базы, сделал это в SANDF [Национальные силы обороны ЮАР]; департамент здесь ни при чем", - сказала Мониела журналистам после того, как драма переросла в главное новостное событие дня.

Гупты вступили в борьбу, когда Харанатх Гош, назначенный представителем семьи и ответственным за связь со СМИ на свадьбе, опубликовал заявление, в котором утверждал, что самолету действительно было официально разрешено приземлиться на базе.

Гхош заявил, что среди пассажиров самолета Jet Airways были "иностранные высокопоставленные лица, в том числе некоторые министры", и что поэтому рейс получил полное разрешение правительства на посадку в AFB Wa terkloof.

Уотерклуф был использован, поскольку аэропорт Лансерии [второй по величине коммерческий аэропорт Гаутенга] не мог вместить самолет, зафрахтованный семьей. Разрешения были запрошены и предоставлены индийской Верховной комиссии, а не семье", - утверждает Гхош.

Он заявил, что "прием официальных лиц из другого государства является обычной и распространенной практикой между странами" и что "за этими правами может обратиться любое иностранное посольство".

Ничего особенного, ребята, посадка была совершенно нормальной, - говорится в заявлении.

Заявление Гхоша поставило Министерство обороны и DIRCO, которые уже заявили, что не знали о полете, в затруднительное положение. Но из этих двух ведомств именно DIRCO было вынуждено сжаться в комок из-за заявления Гупта. Хотя Гхош не указал, какие именно правительственные департаменты или чиновники были вовлечены в этот процесс, утверждение о том, что самолету было дано разрешение на посадку на базе на основании того, что это был дипломатический рейс, неизбежно влекло за собой DIRCO. Ведь одной из ключевых функций DIRCO является управление дипломатическими функциями ЮАР, что включает в себя обработку запросов на прием глав государств и других иностранных высокопоставленных лиц, посещающих страну.

Впоследствии компания DIRCO избавилась от явной временной амнезии, которой она страдала ранее утром, и во второй половине дня сообщила, что рейс действительно получил официальное разрешение на посадку на базе.

Пытаясь прояснить ситуацию, компания eNCA, получившая от Министерства обороны официальное заявление для СМИ, в котором признавалось, что на полет было получено разрешение правительства, обратилась в министерство.

Министерство обороны, однако, настаивало на том, что оно не является ответственным ведомством, несмотря на то, что вышеупомянутый пресс-релиз был подписан его собственным главой по связям с общественностью.

Министерство обороны, а также министерство обороны дистанцируются от заявления, сделанного якобы от имени начальника отдела коммуникаций министерства, в котором говорится, что было получено разрешение на посадку самолета на военно-воздушной базе Уотерклооф. Мы хотим недвусмысленно опровергнуть это заявление. Тот, кто дал такое разрешение, должен взять на себя ответственность и признать свою вину", - заявили eNCA в министерстве обороны, нанеся резкий удар, очевидно, направленный на DIRCO.

Или, возможно, Министерство обороны делало замечание еще более высокопоставленному правительственному чиновнику, которого оно считало главным виновником фиаско, которое сейчас разворачивается.

DIRCO, однако, не захотела ничего отрицать от Министерства обороны и в SMS-сообщении для новостной группы телеканала вечером того же дня настаивала на том, что "они [Министерство обороны] дали разрешение. Это факт". Министерство обороны и DIRCO стали противниками в причудливой словесной войне.

Правящий АНК, тем временем, не смог устоять перед искушением высказать собственное мнение о происходящем и довольно цинично присоединился к растущему хору общественного неодобрения. В заявлении, опубликованном Джексоном Мтембу, пресс-секретарем АНК в то время, партия сказала:

Африканский национальный конгресс терпеливо ждал, пока Южноафриканские силы национальной обороны (SANDF) - орган, уполномоченный контролировать военно-воздушную базу Уотерклооф, - объяснят нации, как этим частным лицам удалось посадить самолеты в Уотерклоофе. До сих пор никаких объяснений не последовало. Африканский национальный конгресс, движимый заботой о безопасности и суверенитете Южной Африки, никогда не допустит ситуации, когда в наши порты въезда и национальные ключевые пункты безнаказанно проникают.

Мы требуем, чтобы те, кто отвечает за выдачу разрешений на посадку самолетов в нашей стране, объяснили, на каком основании было выдано такое разрешение, в частности, на посадку на военно-воздушной базе Уотерклоф. Те, кто не может отчитаться, должны быть привлечены к ответственности. Африканский национальный конгресс никогда не успокоится там, где есть хоть какие-то признаки того, что всем и каждому может быть позволено подрывать Республику, ее граждан и ее границы".Тот факт, что даже правящая партия была готова критиковать виновных в этом провале, показал, что Гупты зашли слишком далеко в своем последнем трюке. Однако, как мы увидим в первой части этой книги, семья начала "подрывать республику" задолго до того, как скандал в Уотерклоофе сделал имя Гупта на устах практически каждого южноафриканца.

ЧАСТЬ

I

.

ORIGINS

Глава 1. Субконтинентальный дрейф

Сахаранпур, город с населением около 700 000 человек, расположен менее чем в 200 километрах к северу от столицы Индии, Нью-Дели. Город расположен в северном штате Уттар-Прадеш, и его экономика в значительной степени зависит от сельского хозяйства, промышленности и лесного хозяйства.

Именно здесь Шив Кумар Гупта основал ряд предприятий, которые впоследствии послужили основой для первых деловых начинаний его сыновей Аджая, Атула и Раджеша за рубежом.

Мой отец был промышленником, занимавшимся в основном производством удобрений и химикатов, а также специй, одежды и аксессуаров, - рассказал Атул Гупта в интервью южноафриканскому сайту IT-Online в 2007 года.

Местные жители Сахаранпура знали патриарха Гупты как Шив Кумар Депот-Вале (Шив Кумар, владелец склада), поскольку он владел продовольственным складом на городском рынке. Согласно интервью с Атулом, опубликованному в 2011 году в Sunday Times, его отец управлял так называемыми кооперативными магазинами, где местные жители Сахаранпура, получившие право на участие в государственной системе продовольственных карточек, могли купить такие продукты питания, как растительное масло, рис и пшеничную муку. Еще одним предприятием Шива Кумара была компания SKG Marketing, которая специализировалась на импорте специй с Мадагаскара и Занзибара. Еще одним бизнесом в его ранней империи в Сахаранпуре была компания Gupta and Company, занимавшаяся продажей порошка мыльного камня.

Несмотря на то что бизнес Шива Кумара обеспечивал его детям - старшему сыну Аджаю, среднему Атулу, младшему Раджешу (также известному как Тони) и дочери Ачле - относительно комфортную жизнь, Гупты не жили в роскоши. После посещения старого дома семьи в 2015 году журналист газеты Times of India описал резиденцию в районе Рани Базар в Сахаранпуре как "ветхую", а окружающие ее улицы - как "тесные".

Мы никогда не стесняемся своего происхождения, - сказал Атул в интервью Sunday Times. Я горжусь этим. Мы происходим из семей, которые не показывают и не выставляют свой бизнес напоказ другим. Это считается демонстрацией".

Прадип Агарвал, двоюродный брат братьев Гупта, живший в том же доме в Рани Базар, рассказал газете Times of India: "Мы выросли здесь вместе. Мы ездили на велосипедах по этим переулкам, чтобы добраться до государственной школы, в которой мы учились". Другой двоюродный брат, Санджай Гупта, который до сих пор живет в Сахаранпуре, рассказал газете India Samvad, что Аджай Гупта начал работать в возрасте десяти лет, когда он еще ходил в школу. Санджай описывал своих двоюродных братьев как "честных и трудолюбивых".

Повседневное существование Гуптасов в Индии резко контрастировало с тем образом жизни, который они впоследствии приняли в Южной Африке, где, помимо прочих поблажек, шоферы возили их детей в дорогие частные школы.

Однако к тому времени, когда сыновья Гупта стали подростками в конце семидесятых - начале восьмидесятых годов, семья, похоже, отошла от того невинного и беззаботного образа жизни, который они вели до этого момента. В интервью Sunday Times 2011 года Атул рассказал, что каждый день его и его братьев в среднюю школу провожал вооруженный охранник.

В статье, опубликованной в газете Daily Maverick в 2013 году, южноафриканский бизнесмен Калим Раджаб сказал о Гуптах: "До приезда в Южную Африку они были семьей-середнячком во властных структурах на субконтиненте... О них ходили слухи, которые никогда не подтверждались...

предоставляя возможности для отмывания денег в Dubai". Очевидно, слухи о предполагаемых сомнительных сделках преследовали семью уже тогда.

После школы Аджай, Атул и Раджеш учились в колледже Джей В. Джайна в Сахаранпуре. На своем сайте колледж описывает себя как одно из "лучших учебных заведений штата Уттар-Прадеш" с "обширным, красивым и свободным от загрязнения кампусом". Аджай Гупта получил степень бакалавра коммерции, а младшие братья и сестры Атул и Раджеш позже получили степень бакалавра наук. Согласно информации на сайте Oakbay Investments, Атул получил степень бакалавра в Университете Мирута, ныне известном как Университет Чаран Сингха в 1989 году. J.V. Jain College является филиалом Chaudhary Charan Singh.

После окончания университета трио Гупта занялось управлением SKG Marketing, предприятием их отца по продаже специй. Это означало, что братья проводили много времени в шумном торговом центре Дели, где в то время располагалась компания SKG Marketing. Именно в эти годы Атул сделал первые шаги к своему будущему компьютерному предпринимательству, занявшись курсами по сборке и ремонту продукции Apple и работая супервайзером компьютеров в типографии.

Точный характер деятельности братьев Гупта в начале их карьеры в качестве молодых бизнесменов неясен. Помимо скудной информации, которую они предоставили в интервью и которая, как представляется, противоречива, мало что известно о том, чем они занимались в период между окончанием колледжа и окончательным обоснованием в Южной Африке.

В какой-то момент семья отправила Атула в Китай, чтобы изучить возможности ведения бизнеса, но из этого ничего не вышло. Аджай хотел... [но] у нас не было возможности инвестировать в Китай, потому что они хотели, чтобы мы купили от 5 до 12 % [акций] фабрики, а Аджай хотел получить контроль над управлением", - рассказал Атул в интервью Sunday Times. Другие сообщения СМИ, однако, утверждают, что в те ранние годы Гуптасы ездили в Сингапур, а не в Китай. По всем признакам, куда бы они ни отправились в это время, не похоже, что семья добилась большого успеха в зарубежном бизнесе.

Когда они были в Сингапуре, их бизнес приносил убытки", - рассказал Прадип Агарвал газете Times of India. Я не знаю подробностей их бизнеса, но знаю, что из-за убытков у моего дяди, их отца, случился сердечный приступ".

Южноафриканский бизнесмен, имевший дело с Гупта вскоре после приезда Атула в Южную Африку в начале 1990-х годов, подтвердил, что средний сын сказал ему, что до приезда в Африку он жил в Сингапуре. Атул действительно сказал, что он из Сингапура. Изначально он даже не упоминал, что вырос в Индии", - сказал бизнесмен.

Какими бы ни были обстоятельства предыдущих вылазок Гуптов в Восточную Азию, в конце концов было решено, что Атул станет первопроходцем семьи на еще одной неизвестной территории. На этот раз, решил Шив Кумар, его второй старший сын отправится в Южную Африку.

Атулу было двадцать три года, когда он приехал в Южную Африку в 1993 году. Но молодому бизнесмену не слишком нравилась идея обосноваться в этой стране. Я хотел уехать в Канаду, но мой отец хотел, чтобы его штаб-квартира находилась в Южной Африке, а я возглавил ее как южноафриканец, - рассказал Атул в интервью IT-Online на сайте 2007.

Сомнения Атула по поводу открытия бизнеса в Южной Африке в то время вполне объяснимы. Страна находилась в процессе перехода к демократии, который был отмечен насилием и неопределенностью. В год приезда Атула в результате политически мотивированных нападений было убито 3 794 человека - самое большое количество жертв за один год за десятилетие с 1985 по 1995 год. Но такая резкая смена политической власти практически гарантирует новые возможности для бизнеса, о чем проницательный патриарх Гупта наверняка знал.

Шив Кумар, очевидно, возлагал большие надежды не только на экономическое будущее Южной Африки, но и всего континента. Африка станет Америкой мира", - говорил он своим сыновьям.

Прежде чем направить все свои силы на создание процветающей семейной империи информационных технологий (ИТ) и компьютеров, Атул сначала занимался продажей обуви. Под названием Liberty Retail он открыл шоу-рум в торговом центре Killarney Mall в Йоханнесбурге, а также продавал обувь в киоске на блошином рынке Bruma Lake. Планировалось открыть двадцать торговых точек Liberty Retail, но бизнес так и не пошел, и впоследствии он был продан.

Шив Кумар скончался вскоре после приезда Атула в Южную Африку. Смерть патриарха Гупта, очевидно, вдохновила его сына отказаться от идеи продавать обувь и воспользоваться возможностями, которые предоставляет зарождающийся в Южной Африке сектор информационных технологий и компьютеров.

В 1994 году, к сожалению, мой отец скончался, и тогда я решил, что добьюсь максимального успеха в ИТ-бизнесе, который мы начали... что я полностью посвящу себя ему и создам семейную штаб-квартиру в Южной Африке, как того хотел мой отец", - рассказал Атул в интервью IT- Online .

В 2011 году Атул рассказал Sunday Times, что открыл Correct Marketing, первый IT-бизнес семьи, в 1994 году. Компания, которая занималась импортом и продажей компьютеров и сопутствующих товаров, была основана, по-видимому, на начальном этапе.

Финансирование в размере 1,2 миллиона рандов было предоставлено Гуптас на родине в Индии. Но согласно записям компании в Комиссии по компаниям и интеллектуальной собственности (CIPC), Correct Marketing была официально зарегистрирована только в июле 1995 года. Записи CIPC также показывают, что в тот же период Атул зарегистрировал закрытую корпорацию под названием Correction Computers. Это были предшественники компании Sahara Computers, которая стала одним из краеугольных камней прибыльной южноафриканской бизнес-империи Гупта.

История, которую Атул рассказал IT-Online об этих первых предприятиях и последующем создании Sahara Computers, содержала подробности его впечатляющих ранних успехов в местной компьютерной и ИТ-индустрии. Он также объяснил, как семья выбрала название Sahara для своей новой компании. Почти с самого начала Гуптасам пришлось защищаться от обвинений в том, что они намеренно скопировали название Sahara India Pariwar, крупнейшего индийского конгломерата, основанного в 1978 году, который сегодня может похвастаться общей чистой стоимостью группы около 140 миллиардов рандов. "Знающие люди, - пишет Калим Раджаб, - высмеивали их за то, что они приукрасили свои полномочия с помощью ловкой уловки, назвав свои компании за пределами Индии "Сахара" - тем самым использовав мощное (и не связанное с ними) название бренда.

Sahara Group известного миллиардера Субраты Роя".

По словам Атула, это название было способом отдать дань уважения родному городу его семьи, Сахаранпуру. В Африке также есть Сахара, и мы посчитали, что это будет уместно, учитывая нашу причастность к двум континентам", - сказал он. Но была одна проблема. Аджай, наш старший брат, не хотел, чтобы мы использовали это название. Он сказал, что хочет, чтобы мы достигли оборота в 100 миллионов рандов, и тогда он рассмотрит возможность разрешить нам взять имя Sahara... Это произошло только в 1997 году, когда мы достигли общего оборота в 98 миллионов рандов", - сказал Атул в интервью IT-Online.

В 1997 году Атул наконец зарегистрировал Sahara Computers в CIPC. Его жена, Четали, переехавшая вместе с ним в Южную Африку, также была указана в качестве директора-учредителя. В 1998 году бренд Sahara был официально представлен на местной компьютерной конвенции. Поначалу бизнес велся в арендованном доме в Бедфордвью, но это скромное помещение не помешало Гуптасам достичь впечатляющего оборота в 127 миллионов рандов к 1999 года. По словам Атула, в конце концов семья купила дом в Бедфордвью за 1,2 миллиона рандов. На этом этапе они жили по соседству.

Один из источников показал мне, где Гуптасы останавливались в те первые дни. Дом расположен на оживленном перекрестке, через дорогу от автозаправочной станции. Хотя это далеко не тот особняк, который семья впоследствии займет в своем печально известном поместье Саксонуолд, дом площадью чуть менее 1700 квадратных метров нельзя назвать скромным. Согласно документам на недвижимость, дом по-прежнему принадлежит компании, единственным директором которой является Атул Гупта.

Когда доход Sahara превысил 100 миллионов рандов, Аджай и младший брат Раджеш решили помочь Атулу в работе процветающего предприятия. Раджеш поселился в стране в 1997 году, а Аджай, который начал посещать Южную Африку еще в 1995 году, сделал ее своим постоянным местом жительства.

Ангури Гупта, матриарх семьи и вдова покойного Шива Кумара, и ее дочь Ачла также поселились в Южной Африке в это время, как и Шивани и Арти, вышедшие замуж за Аджая и Раджеша соответственно.

Теперь, когда весь клан Гупта объединился, семья могла направить все свои усилия на развитие бизнеса в Южной Африке.

Глава 2. Заводить друзей

Шел 1995 год, и казалось, что Южная Африка избавилась от первых нервных потрясений, связанных с переходом к демократии. По стране прокатилась волна патриотизма, отчасти вызванная феерической победой "Спрингбокс" над Новой Зеландией в финале Кубка мира по регби, состоявшемся в Йоханнесбурге в июне того года. Мечта Нельсона Манделы о "Радужной нации" была в пределах досягаемости, и экономика страны впитала в себя часть вновь обретенного оптимизма. Предприятия, особенно в зарождающемся IT-секторе, стремились использовать возможности, которые открывались в связи с новым политическим курсом.

Именно в этом контексте Джон, бизнесмен из Йоханнесбурга, впервые встретился с Атулом Гуптой и его окружением . Бизнес Джона был связан с молодым IT-сектором Южной Африки, и Атулу, который был занят созданием Correction Computers и Correct Marketing, двух своих самых ранних IT-предприятий, требовалась помощь в создании сети деловых контактов в его новом городе.

Я был на территории своего предприятия, когда ко мне подъехали четверо парней на Toyota Camry, одной из тех, что с маленьким крылышком на багажнике. Один из них представился как Атул Гупта, - вспоминает Джон. Остальные представились ему как мистер Роджер, Ашу и Тони. Ашу оказался Ашу Чаулой, соратником Гупты, который впоследствии стал генеральным директором Sahara Computers. Тони, возможно, был Раджеш "Тони" Гупта, самый младший из братьев Гупта.

Эта первая встреча положила начало деловым отношениям, которые будут длиться годами, и позволила Джону оказаться в первом ряду тех, кто стремительно эволюционировал первые предприятия Гупта в многомиллиардную бизнес-империю.

Сначала Correction Computers работала в доме на Ван Бюрен Роуд в Бедфордвью, - вспоминает он. Это был один из тех домов, которые были переоборудованы под офисы. На тот момент они никого не знали в городе. Они ходили по городу, устанавливая контакты и находя людей, которые могли бы помочь им в различных аспектах их нового бизнеса".

Примерно через два года после той первой встречи Атул сообщил Джону, что семья решила перевести свои ИТ-дела под новый бренд и идентичность, а именно Sahara Computers. Это новое предприятие, по словам Джона, первоначально работало из небольшого магазина в торговом комплексе в Мидранде. По мере роста бизнеса Гупты открыли второй магазин в Мидранде. Он служил сборочным цехом для Sahara Computers.

Все, что у них было, - это коробка [компьютера], на которую они нанесли логотип Sahara. Материнская плата была от того, кто делал материнские платы, чип - от Intel, жесткий диск - от другого производителя. Они просто собирали компьютеры на сборочном предприятии в Мидранде. Но в те времена так поступали все, не только Sahara, - объясняет Джон.

Общаясь с Гуптасами, Джон стал свидетелем некоторых из менее пикантных методов ведения бизнеса Атулом. Он был очень жесток со своими сотрудниками; он доводил их до бешенства. Это было похоже на выжимание крови из камня. Так уж он устроен".

Атул, по-видимому, также умел получать или, по крайней мере, пытался получить всевозможные услуги для своего бизнеса без необходимости платить за них. Несмотря на то что мы занимались бизнесом, Атул всегда давил на меня, заставляя делать определенные вещи бесплатно", - вспоминает Джон. На самом деле он хотел получить все бесплатно. Приходилось упираться, иначе в конечном счете вы оказывались в убытке, имея с ним дело".

Но когда дело доходило до получения зарплаты, Атул следил за тем, чтобы его никогда не обманывали. Однажды я видел, как чек одного клиента на новый компьютер лопнул, и Атул получил деньги только через неделю. Он чуть не расплакался, как поросенок, из-за одного неисполненного чека", - вспоминает Джон.

К 1998 году, примерно через год после основания Sahara Computers, Toyota Camry Атула была заменена на BMW M5. Я помню, как Атул гордился своей новой машиной, - вспоминает Джон. Он приходил ко мне только для того, чтобы показать свои новые колеса". Похоже, теперь Атул воспринимал Джона как доверенное лицо, кого-то, с кем он мог бы поделиться некоторыми деликатными деталями своей деловой активности.

Когда Атул показывал мне свою новую машину, он упомянул имя Джейкоба Зумы, - говорит Джон. Это просто безумие, насколько откровенно он об этом говорил, но он хвастался тем, что у него в кармане парень из АНК. Атул сказал, что, когда этот парень в конце концов станет президентом, их [Гуптасов] корабль будет в большом плюсе".

Атул якобы сказал Джону, что он платит за обучение некоторых детей Зумы.

В то время я не воспринимал это всерьез, - говорит Джон. Зума был малоизвестным парнем, у которого не было надежды стать президентом. Я не думал, что у зулуса будет шанс в АНК, где доминировали Кхосы".

На самом деле Зума был избран заместителем президента АНК в декабре 1997 года, а председателем партии стал Табо Мбеки. На тот момент президентом страны все еще оставался Нельсон Мандела. Не было никаких гарантий, что Зума станет заместителем президента ЮАР после следующих национальных выборов в 1999 году, но он определенно был восходящей звездой.

Сами Гупта утверждают, что познакомились с Зумой в начале 2000-х годов, когда он уже был заместителем президента страны. Гэри Найду, давний представитель семьи, однажды сказал газете Mail & Guardian, что Зума встретился с Гупта в 2001 года. Атул Гупта позже рассказал Sunday Times, что первая встреча семьи с тогдашним вторым президентом ЮАР произошла "примерно в 2002-2003 годах", когда Зума посетил ежегодное мероприятие, организованное компанией Sahara Computers.

Но, по словам Джона, они встречались с ним раньше. И, учитывая недавние откровения о связях Гупта с правительством, возглавляемым Зумой, Джон уверен, что то, что Атул якобы рассказал ему все эти годы, было правдой.

Были бы Гупты такими же богатыми, как сейчас, без Зумы? спрашивает Джон. Вовсе нет. Они нацелились на него с самого начала и выбрали этот вид бизнеса еще тогда".

Разумеется, все это лишь утверждения. Но то, что Джон знает о первых деловых сделках Гуптов в Южной Африке, определенно говорит о том, что он был посвящен в информацию, которая могла исходить только от семьи. В том числе название небольшой страховой компании, которая и по сей день страхует бизнес Гупта. Директор страховщика подтвердил, что его компания действительно является поставщиком услуг для Гуптас. У Джона также есть номер мобильного телефона Атула, который действительно принадлежит среднему брату. Кроме того, утверждение Джона о том, что Гуптасы встречались с Зумой еще в 1990-х годах, подтверждает бывший индийский дипломат, который в то время находился в Южной Африке.

В апреле 2016 года, после того как стало известно о предполагаемых предложениях семьи о работе высокопоставленным правительственным чиновникам, бывший индийский верховный комиссар сказал газете Cape Times: "Я помню их [Гуптов]. Они были вежливы, но мы все знали об их близости с Зумой в 1990-х годах. Было понятно, что они будут процветать, когда он придет к власти.

Джон также смог направить меня к еще одному из самых ранних деловых партнеров Гупта, бизнесмену из Гаутенга, которого я буду называть Джо.

Как и Джон, Джо был свидетелем стремительного роста компьютерной и ИТ-империи Гуптов на заре ее становления: от продажи компьютеров из арендованного дома в Бедфордвью до создания компании Sahara Computers и ее дочерних предприятий.

В середине-конце 1990-х годов Джо навестил Атула Гупту в первом офисе Sahara в Мидранде, штат Гаутенг. Джо вспоминает, насколько маленьким было предприятие на том этапе: "Там были только Атул, женщина, которая готовила чай, и маленький китаец по имени Эван Так. Это были только эти трое, и повсюду валялись компьютерные коробки" (согласно записям CIPC, Так стал директором Sahara в 2009 году).

Вскоре после этого Sahara Computers переехала в другой офис, расположенный за углом от первого. Это здание Sahara занимает и по сей день, а в первом сейчас располагается Annex Distribution, компания, принадлежащая Sahara, которая занимается распространением компьютерной продукции Sahara.

Я помню, как Атул радовался новому зданию", - вспоминает Джо. Когда они въехали, оно было в довольно плачевном состоянии. Розетки висели на стенах, а из потолка торчали электрические провода".

Он говорит, что было "невероятно", что Гупты смогли позволить себе такое большое помещение после того, как открыли свою компанию всего несколькими годами ранее. А после переезда все "просто взорвалось" с точки зрения успеха бизнеса, добавляет он.

Я думаю, что на том этапе у них просто была хорошая бизнес-модель, и они выбрали идеальное время для выхода на компьютерный рынок, поскольку все тогда нуждались в компьютерах, - вспоминает Джо. Они проводили специальные акции по цене около 2 000 или 3 000 рандов за весь компьютерный комплект, что было значительно дешевле, чем у большинства их конкурентов в этой отрасли".

Хотя он помнит Атула как скромного и дружелюбного человека, Джо, как и Джон, испытал на себе и более безжалостную сторону братьев Гупта. Всякий раз, когда я выполнял для них работу, Атул начинал ругаться по поводу счета, который я ему присылал. Он всегда утверждал, что может сделать работу гораздо дешевле в другом месте, и в итоге платил мне только половину того, что был должен".

Джо также на собственном опыте убедился в том, как устроена семья Гупта. Аджай Гупта - определенно главный парень", - говорит он. Когда он входил в офис, все вставали, а когда он говорил, все замолкали, чтобы услышать, что скажет большой босс".

Хотя Гупты никогда не обсуждали с ним никаких подробностей о своих связях с правительственными чиновниками или политиками, Джо еще в начале 2000-х годов уловил признаки того, что Атул связан с Зумой. Я помню, что видел в офисе Атула фотографию, на которой он и Зума запечатлены в какой-то школе с кучей компьютеров", - вспоминает Джо. Это было в то время, когда Зума еще был заместителем президента, так что это должно было быть до 2005 года".

Хотя контекст фотографии неясен, тем не менее интересно отметить, что одним из первых крупных государственных контрактов Гуптов была поставка компьютеров в школы.

Глава 3. Тайный совет Мбеки

Подробности о первых шагах Гупта в политическом истеблишменте Южной Африки скудны. Начало и середина 1990-х годов были временем перемен и неопределенности, но в то же время надежд и волнений. По мере того как страна приходила к демократии, Гуптасы обживались в новом доме, не привлекая к себе особого внимания.

Их самая очевидная и значимая политическая дружба - с Джейкобом Зумой, с которым, как они утверждают, они впервые встретились в начале 2000-х годов, почти через десять лет после их приезда в Южную Африку, хотя другие считают, что они познакомились с ним несколькими годами раньше. Как бы то ни было, остается только гадать: были ли у них друзья в высшем свете до него? Есть основания полагать, что Гупта начали заводить дружбу с людьми, стоящими у власти, задолго до того, как они официально стали ухаживать за Зумой.

Эссоп Пахад, занимавший пост министра в администрации президента во время правления Мбеки, - бывший деловой партнер Гуптов, который до сих пор считает себя хорошим другом семьи. По словам Пахада, его официально познакомили с молодым Атулом Гупта во время визита в Индию вместе с Мбеки в 1996 году, когда Мбеки еще делил роль заместителя президента с бывшим президентом Ф. В. де Клерком. Прошло два года после первых демократических выборов в Южной Африке, и целью визита Мбеки и Пахада отчасти было обсуждение инвестиционных и торговых возможностей с деловой элитой Индии.

В группу входили южноафриканские бизнесмены, а потом кто-то подошел ко мне и сказал, что хочет познакомить меня с семьей, которая открыла бизнес в Южной Африке. Это был Атул", - рассказал мне Пахад в интервью в апреле 2016 года.

По словам Пахада, встреча была короткой, и он "больше никогда не видел Атула" до тех пор, пока он не вернулся. Их вторая встреча, на этот раз в Южной Африке, зародила прочную дружбу.

Он рассказал о своем брате Аджае, и я встретился с Аджаем, а потом познакомился с другим братом, Тони [Раджешем], и мы стали друзьями", - объясняет Пахад.

По мере того как отношения между министром и братьями Гупта перерастали в дружбу, Пахад стал уважать сверхъестественный талант Аджая к арифметике. Он, на мой взгляд, один из лучших специалистов по подсчету цифр в Южной Африке", - сказал мне Пахад. У него все в голове, он может делать большие расчеты в своей голове".

Позже, в 2006 году, "хорошее понимание Аджеем Индии, а также Китая и других частей Азии" побудило Пахада выдвинуть его на должность члена правления Международного маркетингового совета Южной Африки (IMC), который был создан в 2000 году администрацией Мбеки с целью "создания позитивного, единого образа Южной Африки; образа, вызывающего чувство гордости, способствующего

Инвестиции и туризм, а также содействие созданию новых предприятий и рабочих мест ". Позже она была переименована в Brand South Africa.

Первым председателем IMC стала тогдашний министр иностранных дел Нкосазана Дламини-Зума, а в состав совета учредителей организации вошли некоторые из выдающихся лидеров частного и государственного секторов Южной Африки, такие как тогдашний управляющий директор Naspers Коос Беккер, кинопродюсер Анант Сингх и Джоэл Нетшитенже, интеллектуал из АНК, возглавлявший GCIS.

Хотя принадлежащая Гупта газета The New Age ошибочно сообщила, что Аджай был членом совета директоров IMC с момента основания организации, на самом деле он был назначен только в 2006 года. Он сохранил свое место в совете, но, похоже, не очень серьезно относится к своим обязанностям члена совета. Согласно годовым отчетам ММЦ за 2014-2015 и 2015-2016 финансовые годы, он не посетил ни одного из восьми заседаний совета, созванных за этот период. Один из четырех бывших членов совета директоров ММЦ, с которым я беседовал, вспоминал, что был удивлен, узнав, что Пахад с самого начала ввел Аджая Гупту в совет директоров: "Мы были озадачены, почему гражданин Индии вошел в совет директоров того, что будет известно как Brand South Africa. И не то чтобы Аджай изначально был простым членом совета директоров. Когда он присоединился к IMC, его назначили в состав исполнительного комитета, что означало, что он мог оказывать большее влияние на организацию, чем обычный член совета директоров".

Несмотря на то, что этот бывший член совета директоров высказал свои сомнения по поводу назначения Аджая в совет директоров IMC, нет никаких признаков того, что это было сделано негласно. Его имя, а также его фотография фигурируют во всех годовых отчетах организации после 2006 года, и эти документы находятся в открытом доступе.

Но включение Аджая Гупты в те годы в совершенно другой и практически неизвестный совет - это совсем другое дело.

В марте и апреле 2016 года, когда президент Зума столкнулся с последствиями заявлений о том, что Гупта вмешиваются в принятие государственных решений, он и его союзники сочли разумным втянуть в это дело Мбеки, скорее всего, пытаясь перенаправить негативное внимание, связанное с Гупта, на предыдущую администрацию.

В марте, когда в АНК шли внутренние препирательства по поводу отношений президента с Гупта, на двух разных собраниях АНК Зума якобы заявил, что с Гупта его познакомил Пахад и что Аджай Гупта входил в экономический консультативный совет Мбеки. По данным газеты Sowetan, Зума даже зашел так далеко, что заявил, что, в отличие от Мбеки, он никогда не назначал членов семьи Гупта на официальные должности.

На фоне растущего числа призывов к Зуме уйти в отставку - во многом благодаря разоблачениям, касающимся Гуптов, - Мфо Масемола, заместитель национального секретаря Ассоциации бывших политических заключенных, выступила с решительной защитой президента.

Семья Гупта не приходила вместе с Джейкобом Зумой. Семью Гупта представили Джейкобу Зуме Табо Мбеки и Эссоп Пахад", - утверждает Масемола в интервью eNCA. Сейчас люди шумят, что президент, мол, цепляется за семью Гупта и т. д. Это не так. Почему Табо Мбеки молчит? Почему молчит Эссоп Пахад ...'

Эти комментарии заставили Фонд Табо Мбеки вступить в полемику от имени бывшего президента. В заявлении, опубликованном в СМИ, фонд решительно опроверг утверждения Масемолы, добавив, видимо, из чисто академических соображений, что даже если бы Мбеки познакомил семью с Зума, такое знакомство не было бы сомнительным: "К сведению, президент Табо Мбеки ни разу не знакомил семью Гупта с президентом Зумой. Даже если бы было правдой, что президент Мбеки представил семью Гупта президенту Зуме, если только не будет заявлено и доказано, что он сделал это с неправомерными мотивами, он не будет нести ответственность за то, что могло или не могло произойти впоследствии между президентом

Зума и семья Гупта.

Фонд также не согласился с предположением, что один из братьев Гупта работал в какой-либо организации, связанной с правительством Мбеки, кроме IMC: "Мы также обратили внимание на сообщения, в которых утверждается, что один из членов семьи Гупта служил экономическим советником президента Мбеки. Это тоже ложь! Ни один из членов семьи Гупта никогда не работал в каком-либо экономическом консультативном органе в то время, когда президент Мбеки занимал пост главы государства. Тем не менее, правда, что Аджай Гупта входил в состав правления Международного совета по маркетингу (ныне Brand South Africa). Аджай Гупта вошел в состав правления тогдашнего IMC по договоренности с советом по рекомендации тогдашнего министра при президенте Эссопа Пахада, который справедливо или нет считал, что у него есть навыки, знания и возможности для содействия работе совета - а не из-за его предполагаемой близости к президенту".

Аджай Гупта и один из его ближайших помощников, однако, вспоминают о гораздо более близких отношениях с Мбеки, чем бывший президент и его фонд хотели бы признать.

Когда в апреле 2016 года пресса сообщила, что Гупта бежали из ЮАР, Назим Хауа, тогдашний генеральный директор принадлежащей Гупта компании Oakbay Investments, рассказал газетам, что Аджай Гупта дружил со всеми тремя преемниками президента Нельсона Манделы, включая Мбеки. Хауа также упомянул о причастности Аджая к работе связанного с правительством органа в эпоху Мбеки, который должен был быть чем-то иным, чем IMC. Идея The New Age родилась в ходе обсуждений в консультативном совете Мбеки, в который входили... несколько современных корпоративных и политических лидеров", - говорит Хауа.

рассказал City Press.

Все бывшие члены правления ММЦ, с которыми я беседовал, категорически отрицали, что

Новая эра" когда-либо обсуждалась на заседаниях совета директоров IMC.

Когда Аджай Гупта позже появился на утреннем деловом брифинге SABC, шоу для завтрака, спонсируемом "Нью Эйдж", он заявил, что он не уверен, что входил в какой-то консультативный орган, который регулярно встречался с Мбеки, но, похоже, не помнит, как он назывался.

Впервые я сидел [с членами кабинета министров] лет за десять до этого [то есть примерно в 2006 году], когда предыдущий президент [Мбеки] создал единый совет [sic], называемый форумом консультативного совета при президенте, или что-то в этом роде, и каждое первое воскресенье месяца мы собирались в президентском гостевом доме", - объяснил Аджай во время прямой телепередачи на сайте.

Он добавил, что на этих встречах присутствовали "многие министры кабинета министров", а также миллиардеры Патрис Мотсепе и Токио Сексвале. По словам Аджая, группа "собиралась вместе и обсуждала страну и то, что мы можем сделать для страны".

Создавалось впечатление, что Аджай, рассказывая о своих отношениях с правительством без сценария, нечаянно разгласил информацию о консультативном органе, который Мбеки предпочел бы сохранить в тайне. Пытаясь узнать больше об этом "форуме консультативного совета, или что-то в этом роде", я обратился за разъяснениями в Фонд Табо Мбеки и к Мукони Ратшитанга, пресс-секретарю Мбеки. Ни один из них не ответил мне.

Я уже собирался отправить этот вопрос в пыльное хранилище неразрешимых загадок Гупты, когда наткнулся на статью из Mail & Guardian за 1996 год, в которой раскрывались подробности о консультативном органе, созданном Мбеки, когда он еще был заместителем президента. Этот орган, судя по описанию газеты, имел поразительное сходство с тем, о чем говорил Аджай Гупта на бизнес-брифинге: "Заместитель президента Табо Мбеки создал секретный аналитический центр из 24 человек под названием Консультативный совет, чтобы давать ему политические советы, - пишет Марион Эдмундс. Среди советников были юристы, бизнесмены и избранные члены кабинета министров, которые встречались с Мбеки раз в месяц в его официальной резиденции в Претории. В статье были перечислены все двадцать четыре члена совета, включая Эссопа Пахада, который был назван руководителем группы. Однако имя Аджая Гупты не было среди них.

По данным газеты, Пахад "неохотно подтвердил" существование группы и, похоже, не хотел, чтобы его коллеги по совету обсуждали этот вопрос с прессой. Это определенное количество людей, и я не думаю, что они должны говорить с вами об этом", - сказал он в интервью Mail & Guardian.

Аджай Гупта официально заявил, что он был участником "консультативного форума", очень похожего на тот, о котором говорил Пахад.

Я решил вернуться и попросить бывшего министра прояснить этот вопрос. Он признал, что Аджай действительно стал членом Консультативного совета позднее, скорее всего, около 2005 года.

Пахад также подтвердил, что существование группы никогда не должно было стать достоянием общественности, хотя ему и не нравится, когда ее называют "секретной". Похоже, что оригинальная статья в Mail & Guardian вызвала некоторое замешательство в группе. Пахад обвиняет некоего юриста, который был членом совета, в том, что тот слил информацию в газету. Мы спросили адвоката: "Что вы делаете? Это должна была быть конфиденциальная группа, [но] не секретная, и люди согласились присоединиться к ней, потому что это не должно было стать достоянием общественности", - сказал мне Пахад.

За попыткой засекретить деятельность Консультативного совета не было никаких зловещих мотивов, настаивает Пахад. По его словам, организаторы хотели, чтобы члены группы были честны и откровенны в своих ежемесячных дискуссиях. Считалось, что для создания такой атмосферы откровенности членам группы нужны гарантии того, что встречи останутся конфиденциальными.

Мы ничего не обнародовали, потому что хотели, чтобы люди говорили свободно, но это не была секретная организация", - утверждает Пахад. Мы собирались в гостевом доме президента. Я не знаю, как там можно сохранить что-то в тайне, потому что вы должны сообщать охране имена всех, кто туда входит, и номер машины записывается. Мы же не встречались посреди ночи тайком".

Консультативный совет был создан для того, чтобы правительство Мбеки могло получить идеи и предложения от людей, "влиятельных в своих сферах деятельности", - объяснил Пахад. Хотя не предполагалось, что вопросы, поднимаемые на встречах, повлияют на официальную политику правительства или принятие решений, группа, похоже, имела хотя бы некоторое влияние.

Члены совета поднимали определенные вопросы, и если мы [члены кабинета в группе] считали, что эти вопросы стоит поднимать [в правительстве], мы делали это на соответствующих форумах", - сказал мне Пахад.

Как и в случае с его ролью в IMC, именно знание Аджая Гупты о Востоке обеспечило ему место в Консультативном совете. Нам нужно было немного расширить наши горизонты. Мы решили привлечь Аджая, потому что он хорошо разбирается в Индии и в том, как все устроено в Индии и в других частях Азии, - объяснил Пахад. Мы подумали, что он может высказать свое мнение, которое поможет нам расширить понимание того, что происходит в Индии и в других частях света".

Хотя в 1996 году Пахад заявил газете Mail & Guardian, что именно Мбеки созывал заседания Консультативного совета, сейчас он утверждает, что Мбеки никогда не присутствовал на заседаниях, а лишь "заходил" ближе к концу, "чтобы люди могли быть уверены, что то, что они сказали, будет сказано ему [а также] просто встретиться с ним". Пахад также отвергал - почти рьяно - любые предположения о том, что Гупты, и в частности Аджай, были близки с Мбеки.

Это неправда, что Мбеки ввел Аджая Гупту в совет директоров IMC или в Консультативный совет. Это был я; Мбеки тут ни при чем. Аджай Гупта никогда не был знаком с Мбеки. Если он и встречался с Мбеки, то только тогда, когда Мбеки иногда приходил на наши консультативные встречи", - утверждал Пахад во время нашей беседы.

Это было мое второе интервью с Пахадом. Во время первого, в апреле 2016 года, он, по странному стечению обстоятельств, не упомянул о включении Аджая в Консультативный совет. По сути, он вообще не упомянул о совете. В то время Пахад настаивал, что Мбеки встретился бы с Гупта только в том случае, "если бы было какое-то мероприятие и я пригласил Аджая, и тогда, как и все остальные, они бы пошли и пожали ему руку, и сфотографировались, как все делают на таких мероприятиях".

Однако все указывает на то, что Гуптасы поддерживали с Мбеки отношения, которые включали в себя нечто большее, чем просто болтовню на случайных публичных мероприятиях.

Помимо включения Аджая в Консультативный совет Мбеки, есть еще одна улика, которая позволяет предположить, что Гуптасы были знакомы с Мбеки почти так же, как впоследствии с Зумой. В июле 2008 года журнал Noseweek опубликовал статью о неудачной попытке Гуптасов поучаствовать в нефтяной сделке в Анголе.

Согласно статье, бывший соратник Гупта Джагдиш Парекх рассказал одному из потенциальных партнеров Гупта по сделке, что Мбеки регулярно завтракал с семьей в их доме в Кейптауне. Это утверждение, по-видимому, было попыткой убедить ангольцев в политических связях Гуптов в Южной Африке. Остается только гадать, почему Мбеки и его друзья так отчаянно пытаются похоронить любые предположения о том, что бывший президент был близок к Гуптам. Возможно, правда о Консультативном совете и тех предполагаемых встречах в Кейптауне просто слишком компрометирующая для бывшего президента, известного своими попытками "исправить" главы нашей истории, которые выставляют его в дурном свете.

ЧАСТЬ

II

. ДВИЖЕНИЕ ВВЕРХ

Глава 4.

Gauteng

Оффлайн

Включение Аджая Гупты в состав секретного консультативного совета Табо Мбеки свидетельствует о том, что за несколько лет до прихода Джейкоба Зумы к власти на выборной конференции АНК в Полокване в 2007 году семья добилась значительных успехов в политическом истеблишменте ЮАР.

Но в начале 2000-х годов, когда Гуптасы укрепляли свои связи с администрацией Мбеки, находившейся на вершине власти, они одновременно прилагали явные усилия для привлечения Зумы и его семьи в свое лоно.

Основой дружбы между Зумой и Гупта в те ранние дни, по-видимому, стала компания Sahara Holdings и ее дочерние предприятия, включая Sahara Computers и Sahara Systems (поставщик услуг в области информационно-коммуникационных технологий (ИКТ)), которые на тот момент составляли основу деловых интересов семьи в Южной Африке. Хотя существует некоторая неопределенность относительно того, когда именно Гупта впервые встретились с Зумой, официальная версия, распространенная ими и Зумой, гласит, что первое знакомство произошло в 2002 или 2003 году на мероприятии, организованном компанией Sahara. Джон, бизнесмен, который работал с Гуптас и с которым мы познакомились в главе 2, утверждает, однако, что Гуптас познакомились с Зумой гораздо раньше.

В 2011 году в интервью изданию City Press Дудузане Зума предположил, что их отношения начались раньше. "С семьей Гупта меня познакомил отец в конце 2001 года, как и со многими другими людьми", - сказал он газете. Похоже, что в 2001 году Джейкоб Зума уже был достаточно хорошо знаком с Гупта, чтобы познакомить с ними своего сына-подростка.

В 2010 году, на фоне самых первых негативных сообщений о связях между Гупта и новоназначенным президентом, Атул Гупта заявил в интервью газете Weekend Argus, что "Дудузане Зума начал работать в Sahara Systems в качестве менеджера-стажера около семи лет назад". Другими словами, примерно в 2003 году сын Джейкоба Зумы был официально вписан в бизнес-империю Гупта. Дудузане, родившемуся в 1984 году, было около девятнадцати лет, когда он начал работать в Sahara.

Он дисциплинирован, систематичен и организован и стал полноценным, зрелым бизнесменом", - сказал Атул в интервью газете Weekend Argus в 2010 году, отвергнув обвинения в том, что Гуптасы назначили сына президента лишь для того, чтобы набрать политические очки у его отца. Как бы то ни было, за десятилетие вокруг назначения Дудузане Гуптасами было не так много противоречий, если они вообще были.

Пока молодой Зума осваивался на новом месте работы, Sahara Group, принадлежащая Гупта, сосредоточилась на росте доходов и расширении своего присутствия в местном компьютерном и IT-секторе. В результате этого расширения компания получила несколько довольно крупных государственных контрактов, не все из которых были успешно завершены.

Особенно неудачным правительственным проектом, в котором Sahara приняла участие на относительно ранней стадии, был проект правительства Гаутенга "Онлайн-школы Гаутенга", более известный как GautengOnline (GoL).

В 2001 году правительство провинции под руководством тогдашнего премьера Мбхазимы Самуэля Шиловы объявило об амбициозном плане оснастить каждую из более чем 2 400 школ Гаутенга компьютерным классом. В своей речи на открытии законодательного собрания провинции Гаутенг в феврале 2001 года Шилова заявил, что провинция выделила около 500 миллионов рандов на то, чтобы каждая школа получила в среднем по двадцать пять компьютеров. Шилова пообещал, что компьютеры будут подключены к Интернету, что "поможет подготовить учеников, готовых к работе в новой экономике".

Идея заключалась в том, чтобы распределить проект между шестью консорциумами. Каждый из консорциумов возглавляла бы крупная компания по производству компьютерного оборудования, которая, в свою очередь, объединялась бы с более мелкими компаниями по производству программного обеспечения. Эти компании будут предоставлять программы электронного обучения и сопутствующее программное обеспечение, необходимое для успешной реализации проекта в качестве образовательной инициативы.

После пилотного проекта, в ходе которого в небольшом количестве школ были созданы компьютерные лаборатории, в 2003 году было объявлено, что консорциум Sahara, возглавляемый компанией Sahara Computers, стал одним из шести консорциумов был выбран для получения контракта на сумму 500 миллионов рандов. Остальные консорциумы возглавляли более крупные компьютерные компании, такие как Dell, HP и Mecer.

Вместо того чтобы сразу охватить все школы провинции, Департамент образования Гаутенга (GDE) решил на первом этапе проекта установить компьютеры в 500 школах. Консорциум Sahara установит компьютеры в 110 школах, объявила компания Sahara Computers. Помимо компьютеров, Sahara также установит в этих школах телевизоры, DVD-плееры и принтеры.

Для Sahara этот контракт стал заметным переворотом. На тот момент компании было всего шесть лет, но она успела получить львиную долю первого этапа проекта GoL. Пять конкурирующих консорциумов, возглавляемых известными и зарекомендовавшими себя компьютерными брендами, упомянутыми выше, поделили между собой оставшиеся 390 школ.

Компании Sahara также посчастливилось получить особое благословение от министра кабинета министров. Мы желаем компании Sahara Computers всего наилучшего и надеемся, что она обеспечит большую доступность и знакомство с преимуществами коммуникационных технологий, особенно среди сельского населения", - сказал тогда министр торговли и промышленности Алек Эрвин сказал об этом в начале проекта.

Доступ компании к высокопоставленным правительственным чиновникам, казалось, был гарантирован даже на этом раннем этапе.

В то время управляющий директор Атул Гупта описал участие Sahara в GautengOnline таким образом, что можно было предположить, что компания участвует в проекте из благотворительных соображений. Доступность и низкая стоимость - ключевые вопросы в индустрии ИКТ, и Sahara Computers рада быть в авангарде этой инициативы", - сказал он журналистам. Это значительные инвестиции в образование и обучение нашей молодежи".

Ранее Гупта говорил: "Мы верим, что, обучая молодежь нашей страны, мы можем изменить статус-кво и оказать влияние на сообщества в целом". Однако он был достаточно честен, чтобы предположить, что участие Sahara в GoL - это не просто великий акт доброты. Гупта не уклоняется от того, что для Sahara это еще и хорошая возможность для бизнеса, называя это еще одним мотивирующим фактором, который побуждает компанию предоставить устойчивое, экономически эффективное и удобное для пользователя решение для Департамента образования Гаутенга", - говорится в рекламной копии.

Sahara, казалось, была на высоте. В декабре 2005 года новый заместитель президента, Фумзиле Мламбо-Нгчука, открыла вторую ежегодную конференцию Sahara Convention, мероприятие, целью которого было собрать вместе ролевых игроков в ИТ-индустрии. Для Мламбо-Нгчука это, должно быть, было довольно неловким событием. Она сменила Джейкоба Зуму на посту заместителя президента всего за несколько месяцев до этого, после того как Мбеки уволил его из-за обвинений в коррупции. Неясно, попросили ли Гуптас пригласить Мламбо-Нгчуку на свое мероприятие потому, что их друг Зума больше не является заместителем президента, или потому, что они тоже были близки с ней. Интересно отметить, что новый заместитель президента был женат на Булелани Нгчука, бывшем Национальном директоре по государственным обвинениям (NDPP), чье расследование предполагаемой коррупции Зумы в конечном итоге привело к тому, что Национальное прокурорское управление (NPA) предъявило ему обвинения в связи с его ролью в спорной сделке по продаже оружия.

Но, несмотря на высокие идеалы, которыми сопровождался запуск проекта, GoL в итоге стал одним из самых дорогостоящих провалов в провинции. Многие участники проекта, участвовавшие в его реализации, называют его "GautengOffline", поскольку компьютерные классы так и не стали полноценными центрами электронного обучения, какими они должны были стать.

К 2007 году, через шесть лет после объявления Шиловы, GautengOnline был признан настолько провальным, что вместо Sahara и других консорциумов был назначен новый поставщик услуг, сообщила The Star в 2009 году. GDE уже выплатила около 1 миллиарда рандов за компьютерные классы, которые либо не работали, либо страдали от технических проблем. Новый провайдер, которому в итоге заплатили около 2 миллиардов рандов, в итоге оказался не лучше своих предшественников с сайта.

Поговорив с тремя представителями ИТ-сектора, которые участвовали в первоначальном предложении по обеспечению участия консорциума Sahara в проекте, я считаю, что с самого начала GautengOnline рассматривалась Sahara не более чем возможность поставлять компьютерное оборудование в государственные школы. Все три источника независимо друг от друга рассказали мне историю, которая выглядит примерно следующим образом:

В начале 2002 года компания Sahara установила компьютерные классы в пяти школах в поселке Александра и других городах Гаутенга. Это было частью пилотного проекта правительства Гаутенга, этап, в ходе которого провинциальные власти должны были оценить предложения участвующих консорциумов. В качестве партнеров Sahara по консорциуму несколько малых и средних компаний установили свое программное обеспечение на компьютеры Sahara. Атул Гупта в ходе нескольких встреч с владельцами этих компаний давал большие обещания относительно огромного объема работы, который выпадет на их долю после того, как консорциум Sahara получит свою долю в развертывании системы GoL.

Компании, занимающиеся разработкой программного обеспечения, потратили много труда, времени и денег на установку программ на эти компьютеры, не взяв за это ни цента", - сказал мне один из источников. Но мы думали, что это того стоит, потому что Гуптас, который встречался с нами в офисах Sahara в Мидранде, постоянно говорил нам, что в конечном итоге мы получим крупные контракты на программное обеспечение".

Однако когда правительство Гаутенга наконец-то выдало контракты шести консорциумам, те компании, которые сотрудничали с Sahara, вскоре с шоком поняли, что их полностью обошли стороной. Когда тендер был объявлен, нам не досталось ни цента, несмотря на то что мы должны были спонсировать программное обеспечение, чтобы консорциум был оценен, - говорит второй источник.

Оказывается, как только Sahara выиграла контракт, они расстались со своими партнерами по консорциуму и начали самостоятельно поставлять в школы сотни компьютеров и сопутствующее оборудование, причем без программного обеспечения, которое помогло Sahara получить контракт. Стало ясно, что вся эта затея - сплошное надувательство", - сказал мне мой третий источник. Идея заключалась в том, чтобы поставщики оборудования, не только Sahara, но и Mecer и другие, просто свалили свое оборудование в эти школы".

Аудит GautengOnline, проведенный в 2010-2011 годах, показал, что, помимо прочих проблем, большинство школьных компьютерных классов так и не вышли в Интернет, а поставщики услуг не обеспечивали надлежащее обслуживание оборудования.

В 2013 году, после того как правительство Гаутенга вложило одиннадцать лет и 3 миллиарда рандов налогоплательщиков в инициативу, которая должна была предоставить столь необходимые возможности некоторым из самых бедных и бесправных детей провинции, GautengOnline была отменена.

В декабре 2016 года я попытался выяснить, сколько денег Sahara получила от ГДП до того, как ее и пять других консорциумов выгнали из проекта. Первоначально GDE сообщила мне, что заплатила Sahara 33 миллиона рандов за установку компьютерных классов в 108 школах. Но это было сделано только для первой школы GoL.

Напомнив департаменту, что Sahara участвовала и в других этапах проекта, GDE предоставил мне новые цифры: Общая сумма выплат Sahara за участие в проекте GoL, который включал установку компьютерных классов в 233 школах на первом и втором этапах инициативы, составила 67 миллионов рандов, заявили в департаменте.

То, что GDE не всегда вписывается в свои собственные цифры, заставляет меня задуматься о том, есть ли еще что-то о причастности Sahara к GoL, что еще не раскрыто. В любом случае, GautengOnline не станет последним проблемным школьным проектом Sahara.

В 2000 году южноафриканская неправительственная организация SchoolNet, работающая в сфере образования, начала реализацию двух крупных проектов по поставке компьютеров и сопутствующего оборудования в особенно бедные и сельские школы. Одной из этих инициатив стал проект Thintana i-Learn. Компания Thintana Communications, которая на тот момент являлась долевым партнером в Telkom, государственная телекоммуникационная компания Южной Африки, пожертвовала чуть более 21 миллиона рандов на создание компьютерных центров в 200 неблагополучных школах.

Как исполнитель проекта, SchoolNet отвечала за назначение сторонних подрядчиков для выполнения некоторых работ, которые НПО не смогла бы выполнить самостоятельно. Одним из таких подрядчиков была компания SourceCom, которую SchoolNet назначила для выполнения "технических задач" проекта. SourceCom, в свою очередь, привлекла в качестве субподрядчиков две компании, FreeCom и Memtek, которые должны были поставить соответственно 2 000 отремонтированных компьютеров и 800 новых машин, необходимых для проекта. Но, согласно отчету SchoolNet за 2004 год, в котором оценивался проект Thintana i-Learn и некоторые другие школьные инициативы НПО, ситуация изменилась к худшему, когда зарегистрированная на Йоханнесбургской фондовой бирже (JSE) компания Siltek Group, которой принадлежала Memtek, была ликвидирована. Это произошло в октябре 2001 года, "примерно на полпути реализации проекта и всего через четыре месяца после начала развертывания инфраструктуры", говорится в отчете. Тогда SourceCom решила заключить контракт с Sahara Computers на поставку оставшихся новых компьютеров, необходимых для

завершить проект.

Можно было бы ожидать, что отремонтированные компьютеры, некоторые из которых были переданы в дар проекту, будут вызывать хотя бы некоторые проблемы, поскольку они не новые. Но SchoolNet, похоже, была особенно разочарована качеством совершенно новых компьютеров, поставленные компанией Sahara: "Хотя использование восстановленных компьютеров в проекте i-Learn и усугубило ряд проблем, возникших в ходе проекта, эти компьютеры, конечно, не были первопричиной всех возникших проблем... Фактически, согласно различным отчетам, новые компьютеры Sahara, заменившие компьютеры, поставленные Siltek, дали столько же, если не больше.

больше проблем, чем с отремонтированными компьютерами".

В отчете за 2004 год в качестве одной из основных проблем, с которыми столкнулись команды установщиков в ходе реализации проекта, названы "сбои в работе новых компьютеров, полученных от Sahara".

Проблемы, вызванные использованием оборудования Sahara в проекте Thintana i-Learn, не помешали компании стать предпочтительным поставщиком компьютеров для подобных школьных проектов, включая те, которые финансировались непосредственно государственными ведомствами.

В 2006 году Sahara Systems выиграла еще один правительственный тендер от Агентства универсального обслуживания и доступа Южной Африки (USAASA). USAASA, государственная организация, подчиняющаяся Департаменту телекоммуникаций и почтовых услуг, поручила Sahara Systems "развернуть ряд телецентров и телеконтейнеров в сельских районах по всей Южной Африке". Оснащенные таким оборудованием, как компьютеры, факсы и телефоны, эти телецентры и телеконтейнеры должны были "способствовать образованию путем проведения курсов по информационным технологиям, обучения и демонстрации". Неясно, был ли этот проект успешным или нет, и что Сахара заработала на своем участии. USAASA не ответила ни на один запрос о роли Sahara Systems в этой инициативе.

В середине-конце 2000-х годов компания Sahara Computers "внесла значительный вклад" в инициативу под названием Free State Project, говорится в статье на net.work, сайте, публикующем новости ИТ-сектора. На первом этапе проекта в каждой из 300 школ провинции должно было быть установлено по два компьютера и принтеру, а еще в 152 школы компания должна была поставить по ноутбуку и принтеру.

В статье также упоминался проект Lejwelputswa, в рамках которого Sahara оказала "критически важные услуги по установке и настройке оборудования" в новых компьютерных классах в двадцати пяти школах штата Фри. Департамент образования Свободного штата стал защищаться, когда я поинтересовался ролью Sahara в этих проектах. Говард Ндаба, представитель департамента, был раздражен, если не сказать зол, когда я спросил его об этих двух инициативах.

Почему вы хотите знать об этом? Это просто школы, обычные школьные компьютерные проекты", - сказал он, когда я разговаривал с ним по телефону. Он попросил меня прислать ему электронное письмо с подробным описанием того, что я хотел узнать о проектах в Фри-Стейт и Лейвелпутсва, и пообещал ответить на мои запросы. Я так и сделал, но больше от него ничего не слышал.

Несмотря на то, что дела компании благодаря этим государственным проектам шли довольно хорошо, совет директоров Sahara, по всей видимости, принял решение прекратить сотрудничество с государством в 2008 года. Неизвестно, сыграла ли катастрофа GautengOnline какую-то роль в этом решении совета директоров. Однако следует отметить, что Sahara Systems вполне открыто вела бизнес с правительством.

и после 2008 года. Есть также некоторые признаки того, что и сама Sahara Computers продолжала это делать.

Пример из практики: Когда 2004 год подходил к концу, все IT-бизнесмены Южной Африки внимательно следили за тем, что было названо "самым прибыльным технологическим тендером правительства ЮАР". Государственное агентство информационных технологий (SITA) объявило тендер на оказание комплексных услуг по управлению ИТ для государственных ведомств. Контракт, известный в ИТ-индустрии как "управление местом", включал в себя поставку и обслуживание как аппаратного, так и программного обеспечения. По сути, правительство хотело передать на аутсорсинг все свои ИТ-потребности. Это была бы огромная задача.

В то время стоимость контракта оценивалась примерно в 2,5 миллиарда рандов. Тогдашний председатель комиссии по выбору поставщиков SITA назвал эту сумму "очень консервативной", что позволило предположить, что правительство готово выложить еще больше денег за развертывание программы.

После того как заключение контракта несколько раз откладывалось в течение года, в ноябре 2004 года SITA сделала заявление по этому вопросу. Было решено, что контракт будет разделен на три подкатегории: опцион на покупку, опцион на аренду и опцион на предоставление услуг. Затем SITA назвала имена тридцати четырех компаний и консорциумов, у которых она могла бы закупать ИТ оборудование и услуги. Компании Sahara Computers и Sahara Systems вошли в список.

После предвкушения и волнения, сопровождавших этап тендера, объявление о нем было воспринято многими участниками отрасли как антиклимакс. Попадание в список предпочтительных участников торгов не гарантировало ни одной из компаний получение контракта. До сих пор не было никакой уверенности в том, кто из участников, попавших в короткий список, действительно получит контракт на поставку от SITA.

Мавусо Мсиманг (Mavuso Msimang), тогдашний генеральный директор SITA, сказал при объявлении списка претендентов, что хотя ни одна из компаний или консорциумов не получит "непропорционально большую долю бизнеса", "индивидуальные маркетинговые усилия" каждой компании будут определять, насколько большим будет ее "кусок пирога".

Неясно, насколько большой кусок этого пирога в итоге получила Sahara. Даже компания SITA, курировавшая внедрение, утверждает, что не знает. Представитель агентства объяснил мне, что она лишь составила список компаний, у которых государственные ведомства затем будут напрямую закупать необходимые им ИТ-продукты и услуги. У SITA нет полной информации о том, какой объем заказов был размещен [государственными ведомствами] у Sahara Systems, если таковые вообще были", - сказал представитель.

В электронной таблице SITA, составленной в июне 2014 года, Sahara Computers по-прежнему значится как "основной" поставщик ИТ-продуктов и услуг для государственных учреждений в том году. Этот и другие документы, связанные с контрактом SITA, ставят под сомнение утверждение Sahara о том, что она прекратила сотрудничество с правительством в 2008 году.

В 2010 году компания Sahara Systems оказалась в числе двенадцати ИТ-компаний, выбранных в качестве аккредитованных поставщиков ноутбуков для инициативы Департамента базового образования по обеспечению учителей ноутбуками (Teacher Laptop Initiative, TLI). Программа, которой должен был управлять Совет по образованию и трудовым отношениям (ELRC), предусматривала выплату правительством пособия в размере 130 рандов в месяц в течение пяти лет каждому из 350 000 учителей страны, чтобы помочь им приобрести ноутбук у одного из аккредитованных поставщиков.

Пакеты должны были стоить от 250 до 390 рандов, и учителям пришлось бы покрывать недостачу из собственной зарплаты. Другими словами, правительство намеревалось тратить около 550 миллионов рандов в год на программу. Но TLI так и не стартовала из-за проблем с получением кредитных разрешений для некоторых преподавателей. После того как в 2013 году департамент образования отобрал у ELRC контроль над проектом, TLI был возвращен в Национальное казначейство для дальнейшего обсуждения того, как он будет финансироваться. Нет никаких признаков того, что проект TLI приближается к запуску.

Далее, в апреле 2015 года, в бюллетене государственных тендеров появилось сообщение о том, что компания Sahara Systems получила контракт от Innovation Hub, государственной компании, принадлежащей правительству провинции Гаутенг, на "поставку и настройку сетевого оборудования ИКТ". Стоимость контракта составляла 4,5 миллиона рандов.

* * *

Когда в сентябре 2016 года Oakbay Investments, основная холдинговая компания бизнес-империи Гупта, опубликовала свои "первые" годовые результаты, она сделала это после года, который был катастрофическим для Гупта с точки зрения связей с общественностью.

Oakbay Investments, в отличие от своей родственной компании Oakbay Resources & Energy, зарегистрированной на JSE, не была обязана публиковать свои результаты. Но, учитывая плохую прессу, которую Гупта и их бизнес получали на протяжении всего 2016 года, компания решила опубликовать свои годовые результаты - или, по крайней мере, их очень сжатую и краткую версию - чтобы "развеять некоторые мифы, которые сложились о нашей группе, особенно миф о том, что мы сильно зависим от правительственного бизнеса, хотя ничего подобного не может быть".

дальше от истины", как сказал Назим Хауа в своем заявлении на сайте. Именно в этом отчете о результатах Oakbay утверждала: "Sahara [Computers]... не имеет государственных контрактов, что следует из взвешенного решения, принятого советом директоров компании в 2008 году". И далее: "Sahara не вела никаких государственных дел с 2008 года".

Не было упомянуто о компании Sahara Systems и ее постоянных отношениях с государственными структурами и ведомствами. Или включение Sahara Computers в качестве "основного" поставщика компьютерной продукции для правительства в документ SITA от 2014 года, что ставит под сомнение их утверждения.

Даже если совет директоров Sahara действительно решил прекратить сотрудничество с правительством в 2008 году, компания и ее дочерние предприятия уже успели получить кучу государственных заказов. Стоимость этих контрактов, особенно для компании, которая была относительно недавно в ИТ-секторе, нельзя недооценивать. И хотя Гуптасы, несомненно, получили выгоду, некоторые правительственные проекты, в которых участвовали их компании, не принесли ничего, кроме разочарования и неудовлетворенности некоторым из самых бедных и бесправных сообществ Южной Африки.

Глава 5. Запечатление крикета

В то время как Sahara Computers и родственные ей компании все активнее участвовали в проектах, финансируемых правительством, Гуптасы решили покуситься на местный крикетный клуб.

В апреле 2004 года стало известно, что компания Sahara Computers заключила сделку с Объединенным советом по крикету Южной Африки (UCB), который теперь называется Cricket South Africa (CSA), о предоставлении прав на название трех самых любимых крикетных площадок в Южной Африке.

В репортаже опытного крикетного журналиста, ставшего спин-доктором КСА, Майкла Оуэна-Смита, опубликованном до официального объявления, были изложены некоторые детали сделки и зафиксировано раннее неодобрение крикетного истеблишмента. Многие поклонники крикета были крайне расстроены, узнав, что некоторые из самых священных крикетных площадок страны, включая 116-летний стадион Newlands в Кейптауне, будут включать имя Sahara в свои официальные названия.

Вы испортили мне вечер. Я чуть не уронил телефон, а теперь хочу бросить что-нибудь в телевизор", - сказал Оуэн-Смиту раздосадованный Хилтон Акерман, бывший капитан и тренер команды "Западная провинция", после того как ему сообщили, что Ньюлендс может быть переименован в Сахара-парк Ньюлендс.

Бывший герой южноафриканского крикета Гарт ле Ру считает, что смена названия была запоздалой шуткой "апрельских дураков".

Два дня спустя на официальной церемонии в Ньюлендсе было объявлено, что компания Sahara заплатила 25 миллионов рандов за права на название Ньюлендса, парка Сент-Джорджеса в Порт-Элизабет и Кингсмид-Сент адиума в Дурбане. Сент-Джорджес Парк, старейшая крикетная площадка Южной Африки, будет называться Sahara Oval St Georges, а знаменитая площадка в Дурбане должна была быть переименована в Sahara Stadium Kingsmead. Контракт был заключен на пять лет.

Помимо гнева некоторых кругов по поводу внезапных изменений, эта сделка также высветила путаницу в отношениях между Sahara Computers Гуптасов и Sahara India Pariwar, гораздо более старым и крупным индийским конгломератом, о котором говорилось в главе 1 и который являлся спонсором индийской национальной сборной по крикету. Почти все крикетные писатели, писавшие об этой сделке, ошибочно называли компанию Гуптаса международной компанией, базирующейся в Индии.

Сделка была заключена с Sahara Computers, которая является дочерней компанией Sahara Holdings, одной из крупнейших промышленных компаний в Индии. Они являются спонсорами индийской команды по крикету", - написал Оуэн-Смит в своем первоначальном отчете, явно перепутав две Sahara.

Алтус Момберг, также опытный южноафриканский крикетный писатель, назвал Sahara "индийской компьютерной компанией... которая также является главным спонсором индийской национальной команды".

Ошибка была вполне объяснима. В южноафриканской ИТ-индустрии существовала широкая неопределенность относительно отношений Sahara Computers с Sahara India Pariwar. Даже сегодня в отрасли широко распространено мнение о том, что Гуптасы "использовали в своих интересах" имя более авторитетной и известной компании. Гуптасы, конечно, отрицают эти обвинения, но, несмотря на все их заявления о независимости, решение Sahara Computers спонсировать UCB было любопытным, учитывая, что Sahara India Pariwar стала главным спонсором индийской команды по крикету в 2001 году.

Некоторые из самых высокопоставленных представителей крикета, участвовавших в сделке, похоже, также были сбиты с толку личностью компании, купившей права на название трех их стадионов. Защищая сделку, Арнольд Блох, тогдашний президент Ассоциации крикета Западной провинции, настаивал на том, что "мы приняли решение, учитывающее наши деловые интересы... Это может привести к тому, что другие международные компании будут размещать рекламу на N ewlands". Он явно считал, что всемирно известные Sahara India Pariwar и Sahara Computers - это одно и то же.

Справедливости ради следует отметить, что Атул Гупта все же попытался прояснить ситуацию. В последующей статье Оуэна-Смита Гупта заявил, что "между бизнесом его семьи и индийской компанией нет никакой финансовой связи".

Однако неопределенность в отношении собственности Sahara Computers продолжала сохраняться.

Пока страстные поклонники крикета пытались смириться с переименованием почти священных для них крикетных площадок, Гуптасы решили применить немного PR-магии, чтобы попытаться завоевать сердца болельщиков. Чтобы помочь им, они заключили маловероятный союз с Грэмом Смитом, в то время капитаном сборной ЮАР по крикету.

Во время официального объявления о сделке Sahara Computers представила Смита в качестве нового "посла бренда". Его первая задача в новой роли - убедить крикетную общественность в том, что смена названия пойдет на пользу спорту: Игроки понимают, насколько важны деньги для игры", - сказал Смит журналистам. Крикетчики, игравшие 20 лет назад, и мечтать не могли, что сегодня они будут играть в крикет по 20 уд. за матч, и если через 20 лет на карту будет поставлено будущее Ньюлендса, никто не станет задавать вопросы о том, откуда берутся деньги.