Республика Ночь. Вампирский Петербург

Глава 6 Дипломатия

На хомячковом заводе № 27 в Умиранске (бывшем Воскресенске) собралось огромное количество народа. Городские власти боялись, что накроется и без того хлипкая дорога к заводу, и её не спасёт, что она ГЛАВНАЯ, да ещё и МАГИСТРАЛЬ. Асфальт, то и дело норовивший покрыться пылью, действительно трещал. Спасал только недавний ремонт, сделанный пусть и не слишком тщательно, зато быстро. Укатанная чёрная масса с большим трудом, но всё же держалась, хотя глава Умиранска всё равно был на грани инфаркта (у вампиров он своеобразен, они розовеют и хотят танцевать под DJ Tiesto).

— Эх, надо было больше денег на ремонт дороги оставить, — причитал он, теребя капроновую ленту красного цвета с чёрными буквами «городничий». Без ленты его бы просто не узнали, может быть, даже и затоптали. — Зачем дома красили? Евроремонт в моём особнячке бы сделали, и достаточно. Всё равно ОН после осмотра прямо туда…

— Хватит биться головой о крышку чужого гроба, — философически заметил худощавый мускулистый альп, стоявший рядом. От частых ДНЕВНЫХ дежурств лицо упыря потеряло молочно-белый оттенок. — Куда ОН потом поедет — этого вообще никто не знает. Вспомни, как чиновники в позапрошлом году взяли да сказали «а мы не голодные» и нагрянули туда, где их вообще никто не ждал…

— Ох, мёртвая мать Цепеш и сын её тёмноликий! — взвыл городничий. — Сауну! Про сауну-то мы забыли! Только в моём доме-то и установили новую парилку, но у меня там места мало!

— А вот не надо было жадничать, — погрозил пальцем альп. Он был главой местной полиции, так что жест ему особенно удавался.

Бургомистр к «господину начальнику» прислушивался, потому что того за особые заслуги с ночи на ночь должны были перевести в Московию, аж в пятнадцатое отделение Химкинского района подпоручиком.

— Ладно, нормально всё будет, — резюмировал альп.

У городничего отлегло от правого клыка, он с облегчением вздохнул. Где наша не пропадала.

Как повелось ещё с древних времён Человеческого Периода, проверки из столицы проводились внезапно, предупреждая о визитах всего дня за два или за три. Во-первых, это хороший способ всех запугать, а во-вторых, лучшего метода скоростного облагораживания земли русской просто не существовало. В рекордные сроки самый захудалый посёлок на границе с Нукекубией, где даже у коров были узкие глаза, превращался в мини-мегаполис. Тут вам и нанотехнологии (в отделе конструкторов местного магазина «Детская Война»), и подъём экономики (кассиры учились считать столбиком), и борьба с преступностью (всех приезжих айгулей по путёвкам отправили на родину навестить родственников сроком на неделю). Блестит чёрный асфальт на дорогах, по которым повезут проверяющую комиссию. Новые жалюзи от солнца висят чуть ли не в каждом полуразвалившемся бараке. Тишь, гладь, патриотизм и неоспоримое развитие всего, чего только можно, семимильными шагами. Развитие и процветание такое откровенное, что маленьким вампирчикам клыки жевательной резинкой удлиняют, чтоб они били все рекорды и противоречили всем диаграммам нормального роста и состояния.

— Это я жадничаю? — обиделся городничий. — А не по моему ли приказу всю неделю летучих мышей в лесу манной кашей откармливали? Половина передохла, зато уцелевшие теперь весом с молочного поросёнка.

— Правильно, надо принуждать всех существ быть счастливыми, иначе не поймут и не додумаются до счастья самостоятельно, — покивал альп, потирая мощную шею.

Показались чёрные автомобили с номерами Московии и правительственными гербами. Кортеж впечатлял — несколько «Мерседесов», окружённых мотоциклами, на боках которых красовались эмблемы Службы вампирской безопасности и двуглавая летучая мышь, символ столицы.

За ними ехали конные, везли всё тот же герб, а ещё изображение Дракулы. Сверху над процессией парил огромный плакат «Спонсор приезда Принца Крови в Умиранск — отбеливатель для клыков „Мёртвая Белоснежка“», а ещё выше — «КровьПроПрём. Наши мечты сбываются, кукусики». Затем двигалось огромное количество «газелей» с журналистами, которым на ходу из окон кидали бифштексы с кровью (как известно, пресса работает только там, где есть еда), а рядом бежали представители РОЗОВОЙ прессы, им «газелей» не полагалось, так как их и не приглашали.

Альп-полицейский сделал едва заметный знак, и несколько десятков его подчинённых (больше половины пришлось завозить из ближайших деревень) оттеснили толпу. Городничий, запутавшись в собственной ленточке и чуть на ней не повесившись, рванулся вперёд встречать Принца Крови. В первом «Мерседесе» гостя не оказалось, так же, как и в остальных трёх. Удивлённый упырь озадаченно посмотрел вверх: возможно, Принц спустится с постера зубной пасты, поблёскивая белоснежными клыками? Реклама осталась неподвижной. Народ в ужасе затих. Наверное, на подъезде к городу что-то пошло не так и правительство развернулось.

— Нас закроют, — истерил бургомистр на ухо начальнику полиции. — Сделают посёлком городского типа! Говорил же, надо было в сауну…

Между тем незаметно для всех откуда-то сбоку на узкую улочку прикатила крохотная красная машинка фирмы VampirWagen, из которой выбрались, поправляя галстуки, Маркиз и Принц. Оглядев пустынные переулки, они переглянулись.

— Ну и зачем такая секретность? — скуксился Принц, прислоняясь к машине.

— Да затем, правитель ты самородный. Как только я тебе скажу то, что я тебе сейчас скажу, — зашипел Маркиз, — у тебя такое лицо сделается перед камерами, что нас во всей Европе засмеют!

Принц вовсе не был уверен, что какое-то там лицо — это хуже, чем если их застукают тут, на задворках Умиранска, вдвоём в машине для среднего класса. Но гримаса и вправду вышла ужасная, едва Маркиз протянул ему две бумажки. Одна была плотная, хорошая, с гербом. Другая — обычный лист в клеточку, вырванный из школьной тетрадки. Прочитав оба послания (а исписаны они были полностью), Принц Крови схватился за голову.

— Не может быть! — пролепетал он, начиная искать по карманам гематоген в таблетках. — Надо же что-то решать!

— Не уверен, — мрачно ответил Маркиз, тоже не побрезговав гематогеном. — Возможно, в таких ситуациях лучше вообще никак не реагировать, пусть всё решится само собой.