Реставратор Галактики

Глава 5

"Человек — это душевнобольной ангел, — думал Джо Фернрайт, — когда-то они — все до единого — были настоящими ангелами, и в те времена у них был выбор, выбор между добром и злом. Легко было быть ангелом в те времена, а потом что-то пошло не так. И они оказались перед необходимостью выбирать меньшее из двух зол. Они сошли с ума и превратились в людей".

На обитой плюшем пластмассовой скамье кливлендского космодрома в ожидании своего рейса Джо почувствовал себя слабым и разбитым. Его пугала работа, ждавшая его впереди. "Я похож на перекати-поле, — думал Джо. Вечно качусь по ветру, вечно меня гонит, несет куда-то".

Сила. Сила бытия и противостоящий ей мир небытия — что предпочтительнее? В конечном счете сила выдыхается, всегда выдыхается, наверное, это и есть ответ на вопрос. Сила-бытие — вещь временная. А мир-небытие — вечен, он существовал до его рождения и будет существовать после его смерти. А суета в промежутке между ними, — лишь краткий эпизод, напряжение земного тела — тела, которому суждено вернуться… к истинному владельцу.

Не повстречайся он с Глиммунгом, он никогда не задумался бы ни о чем подобном. Именно в Глиммунге Джо увидел вечную, самообновляющуюся силу. Он, как звезда, сам испускал свет, нескончаемый и вечный. Он был прекрасен, как звезда. Он — водопад, цветущее поле, безлюдная вечерняя улица, над которой догорает закат. Солнце сядет, его свет померкнет, сумерки перельются во тьму, но Глиммунг по-прежнему будет сиять, очищая своим светом всех и вся. Он — свет, излечивающий падшую душу, заживляющий ее язвы и гнойники — немых свидетелей невостребованной жизни.

Услышав гул ракетных двигателей, Джо повернул голову и увидел сквозь огромное окно стартующий ЛБ-4.

Здание космодрома содрогнулось, спустя несколько секунд корабль исчез.

"Передо мной огромная, непролазная топь, — думал Джо, — и странные, зловещие звуки разрывают эту тишину…"

Он встал, прошел через весь зал к будке Падре и, бросив монетку в прорезь, наугад набрал шифр. Стрелка указателя остановилась на «Дзен».

— Скажи, что мучит тебя? — Голос Падре был исполнен доброты и сочувствия, словно вокруг не существовало ни суеты, ни забот, ни самого времени.

— Мне страшно, — сказал Джо. — Семь месяцев я маялся от безделья, а теперь вот нашел работу, которая уводит меня далеко от Солнечной системы. А вдруг я не справлюсь? Вдруг я за это время растерял все способности?

— Ты и работал, и не работал, — донесся успокаивающий голос Падре, — а самое трудное занятие — это не работать.

"Это все, чем мне может помочь Дзен", — понял Джо, и прежде чем старец продолжил свою мысль, он уже переключился на «Протестантство».

— Без работы, — тон пастора стал суровым и решительным, — человек не значит ничего. Он просто перестает существовать.

Джо сразу же переключился на «Католичество».

— Господь и любовь господня да приимут тебя, — снова зажурчал умиротворяющий голос. — Ты невредим в деснице его. Он тебя никогда…

Джо включил «Ислам».

— Убей врага своего.

— Да нет у меня врагов, — покачал головой Джо. — Кроме собственной усталости и страха.

— Это и есть твои враги, — безаппеляционно ответил Падре. — Ты должен объявить им джихад; должен доказать себе, что ты настоящий мужчина, воин, способный дать отпор.

Джо попробовал «Иудаизм».

— Возьми миску супа из марсианских червей… — начал было умиротворенный Падре, но у Джо кончились монеты. Без денег не бывает исповеди, и голос из автомата угас…

"Суп из червей, — повторил Джо, — большой деликатес… Что ж, наверное, это самый уместный совет.

Надо зайти перекусить".

Не успел Джо устроиться за столиком и взять меню, как к нему обратился сосед:

— Не хотите ли сигарету?

Джо изумленно уставился на собеседника:

— О господи! Нельзя же курить в помещении — особенно здесь… — Джо повернулся к собеседнику и застыл с открытым ртом.

Рядом с ним, в человеческом обличье, сидел Глиммунг.

— У меня и в мыслях не было вас пугать, — заговорил Глиммунг. — Ваши работы превосходны, я вам об этом уже говорил. Я нашел вас именно потому, что считаю вас лучшим реставратором на Земле; об этом я тоже говорил. Падре, несомненно, прав; вам надо поесть, чтобы прийти в себя. Сейчас я что-нибудь закажу. — Глиммунг кивнул роботу-официанту, одновременно раскуривая сигарету.

— Разве они не видят, что вы курите?

— Нет. А робот, очевидно, вообще не замечает моего присутствия. — Он повернулся к Джо. — Закажите себе все, что пожелаете.

Съев полную миску супа из червей и выпив кофе без кофеина (как и полагалось по закону), Джо заметил:

— Боюсь, вы не понимаете, что со мной творится.

Для такого, как вы…

— Для такого, как я? — переспросил Глиммунг.

— Ну, вы же знаете…

— Ни одно живое существо себя не знает, — заявил Глиммунг. — Вы тоже не знаете себя, не имеете ни малейшего понятия о заложенном в вас потенциале. Знаете, что для вас будет означать Подъем? Все, что было сокрыто в глубине вашего естества, все, что дремало внутри вас, — все это будет реализовано. Тот, кто причастен к Подъему, вовлечен в этот процесс, на планетах, разбросанных по всей Галактике, — все смогут быть.

Ведь вас никогда не было, Джо Фернрайт. Вы не были — вы только существовали. Быть — значит совершать. И мы совершим великое дело, Джо Фернрайт. — Голос Глиммунга зазвенел, как колокол.

— Вы пришли рассеять мои сомнения? — искренне спросил Джо. — Именно для этого вы здесь появились?

Убедиться, что я не передумал и не сбежал в последний момент?

Вряд ли это так, не мог он, Джо Фернрайт, быть настолько важным. Глиммунг, разрывающийся между пятнадцатью мирами, тратит свое драгоценное время на то, чтобы подбадривать какого-то жалкого керамиста из Кливленда. У Глиммунга и без Фернрайта хватает забот, и куда более важных…

— Это как раз и есть "важная забота", — ответил Глиммунг, прочитав мысли Джо.

— Почему?

— Потому что второстепенных забот не бывает. Как нет второстепенной жизни. Жизнь насекомого или паука так же значима, как ваша, а ваша — так же, как моя.

Жизнь есть жизнь. Вы хотите жить так же, как и я.

Семь месяцев вы были в аду, день за днем ожидая, пока наконец случится то, что вам нужно… Вот так же ждет и паук. Представьте себе паука, Джо Фернрайт. Он соткал паутину, сделал маленькое укрытие и сидит в нем.

В его лапках нити, ведущие во все концы паутины. Как только в ловушку попадет муха, он узнает об этом. Для паука это вопрос жизни и смерти. И вот он ждет. Проходит день. Два. Неделя. Он все ждет: а что ему остается, кроме как ждать? Он словно нищий рыбак, закинувший сети наугад… может, что-то попадется, и он будет жить. А может быть, ничего…. И однажды он впадает в отчаяние: "Все. Добычи не будет. Поздно". И действительно, уже поздно. Он так и умирает в ожидании.

— Но я все-таки дождался.

— Да. Я пришел.

— Вы взяли… — Джо осекся. — Вы подобрали меня из жалости?

— Ничего подобного, — сказал Глиммунг. — Подъем потребует великого таланта. Многих талантов, огромных знаний, несметного количества искусных мастеров. Вы взяли с собой тот фрагмент?

Джо вынул из кармана осколок божественного творения и положил его на столик, рядом с миской из-под супа.

— Их тысячи, — продолжил Глиммунг. — У вас, как я полагаю, в запасе около сотни лет, но и этого вряд ли хватит. Вы вступите в их мир и останетесь там до последнего дня вашей жизни. Так исполнится ваше желание: вы сможете воистину быть. До самого конца.

А став частью бытия, пребудете навсегда. — Глиммунг поглядел на часы «Омега». — Через пару минут объявят ваш рейс.

Когда защелкнулись пристяжные ремни и опустился защитный экран, Джо повернул голову, разглядывая пассажира, сидевшего рядом.

На табличке было обозначено имя: "Мали Йохез".

Боковым зрением Джо сумел разглядеть женщину-гуманоида.

В это время включились маршевые двигатели, и корабль вышел на старт.

Никогда прежде Джо не покидал земной атмосферы. Он осознал это внезапно, когда нарастающая перегрузка вдавила его в кресло "Это… совсем не то, что… лететь… из Нью-Йорка… в Токио", — подумал Джо, задыхаясь. Ценой невероятных усилий он повернул голову, чтобы еще раз взглянуть на девушку с другой планеты. Ее лицо сделалось синим.

"Может быть, это типично для их расы, — решил Джо. — А может быть, я тоже весь посинел. И сейчас отдам концы". Тут заработали основные двигатели, и Джо Фернрайт потерял сознание.

Очнувшись, он услышал запись Четвертой симфонии Малера и негромкий гул голосов. Бойкая темноволосая стюардесса деловито отстегивала защитный экран и кислородную подушку.

— Вам лучше, мистер Фернрайт? — поинтересовалась стюардесса, приглаживая его всклокоченные волосы. — Мисс Йохез прочла вашу анкету, которую вы нам предоставили перед полетом, и очень хочет познакомиться с вами. Вот так, теперь ваша прическа в порядке. Как вы думаете, мисс Йохез?

— Приятно познакомиться, мистер Фернрайт, — старательно выговорила мисс Йохез. — Я порадовалась узнать вас очень. Всю продолжительность нашей дороги я удивляюсь незнакомству с вами, потому что, я думаю, что общего у вас и меня много.

— Позвольте мне взглянуть на анкету мисс Йохез, — обратился Джо к стюардессе; он быстро просмотрел текст, выведенный на экране. Любимое животное — сквамп. Любимый цвет — редж. Любимая игра — монополия. Любимая музыка — кото, классика и кимиоито. Родилась в системе Проке, что сделало ее в некотором смысле первопроходцем.

— Думаю, — заметила мисс Йохез, — что мы в одном предприятии, несколько из нас, включая и я, и меня.

— И вас, и меня, — поправил Джо.

— Вы коренной землянин?

— Я никогда не покидал Земли.

— Это ваш первый полет?

— Да, — кивнул Джо, Бросив взгляд на девушку, он нашел, что она довольно привлекательна. Короткие бронзовые волосы эффектно оттеняли сероватую кожу.

К тому же он никогда в жизни не видел такой талии, как у нее. Легкий костюм позволял разглядеть ее изящную фигурку.

— Вы морской биолог? — уточнил Джо, дочитав ее анкету.

— Именно так. Я должна определить глубину прорастания кораллами… она запнулась, достала карманный словарик и нашла нужное слово, затонувших артефактов.

Джо не мог сдержать любопытства.

— В каком воплощении вы видели Глиммунга?

— Воплощение? — отозвалась мисс Йохез и стала растерянно листать словарь.

— Облик, — улыбаясь подсказала стюардесса. — Могу предложить вам воспользоваться компьютерным переводчиком Земли. У каждого кресла есть наушники и микрофон. Вот ваш, мистер Фернрайт, а вот ваш, мисс Йохез.

— Мои земные языковые навыки восстанавливаются, — пояснила мисс Йохез, отказавшись от наушников. — Так что вы спросили?

— Кем предстал перед вами Глиммунг? — повторил Джо. — Как он выглядел физически? Высокий? Маленький? Полный? Худой?

Мисс Йохез ответила:

— Впервые Глиммунг предстает в обрамлении воды, в том виде, в котором часто отдыхает на дне океана своей планеты, в… — она долго подбирала слово, — в окрестностях затонувшего храма.

Это объясняло, почему Глиммунг выбрал именно воду, для того, чтобы вытащить Джо из полицейского участка.

— А как он выглядел потом? Так же?

— Второй раз он появился передо мной, в виде прачечной из корзины.

"Так, она все перепутала или именно это и имела в виду? — недоумевал Джо. — Может быть, корзина из прачечной?" Вдруг он вспомнил об Игре.

— Мисс Йохез, — предложил Джо. — Что, если мы действительно воспользуемся компьютером? В самом деле, это может быть интересно… Я расскажу вам, какой казус со мной случился при автоматическом переводе советской технической статьи много лет назад.

Один термин…

— Прошу вас, только помедленнее, — прервала его мисс Йохез. — Я не успеваю, и дополнительно у нас и так есть, что обсуждать. Нам нужно спросить всех и выяснить, кого из здесь присутствующих пригласил мистер Глиммунг. — Она надела наушники, закрепила микрофон и нажала по очереди все кнопки на пульте. — Пожалуйста, поднимите руки те, кто направляется на планету Плаумэна по приглашению мистера Глиммунга.

— Так вот, в статье, — продолжал Джо, — в тексте автоматического перевода постоянно встречалось странное выражение: "Водяная овца". И все друг друга спрашивали: что, черт возьми, за овца? И все отвечали, мол, черт ее знает. Пока наконец…

Мисс Йохез, нимало не смутившись, перебила Джо:

— Тридцать из сорока пяти пассажиров заняты в предприятии Глиммунга, и вдруг засмеялась. — Может быть, теперь нам пора заключить союз и действовать сообща?

Из передней части салона отозвался седой джентльмен с суровым взглядом:

— Пожалуй, это неплохая идея.

— Но он уже и так много платит, — заметил застенчивый юноша слева.

— А у вас есть письменное подтверждение? — спросил седой. — Он ведь обещал только на словах, а потом припугнул, во всяком случае, меня. Явился, аки архангел в Судный день. Это совершенно выбило меня из колеи. Если б вы знали меня поближе, то поняли бы, что такие вещи с Харпером Болдуином не проходят.

— В конце концов, — упрямо гнул свое Джо, — удалось найти русский оригинал статьи, и знаете, что там было? Гидроподъемник! А автомат перевел дословно, как "водяную овцу". С этой истории и началось любопытное занятие. Мы с друзьями…

— Устных обещаний мало, — подала голос пожилая дама с острым подбородком. — Прежде чем начать работу, следовало бы подписать контракт. Если вдуматься, он действительно собрал нас сюда, хорошенько припугнув.

— Тогда представьте, что может ожидать нас на самой планете Плаумэна, — заметила мисс Йохез.

Все пассажиры замолчали.

— Мы назвали это занятие Игрой… — продолжал Джо.

— К тому же, — нарушил молчание седовласый мужчина, — нельзя забывать, что мы — всего лишь малая часть рабочей силы, которую Глиммунг собирает по всей Галактике. Я имею в виду, что мы, конечно, можем действовать сообща, пока не сдохнем, но что это изменит? Мы здесь как капля в море. Ну, или в конечном счете станем ею, когда он соберет всех остальных на эту чертову планету.

— Что необходимо сделать, — предложила мисс Йохез, — так это объединиться прямо здесь, и тогда, оказавшись на планете Плаумэна, где нас, скорее всего, поселят в одном из центральных отелей, наладим контакт с другими работниками Глиммунга, а может быть и со всеми. Тогда от нашего союза будет толк.

В разговор вступил коренастый краснолицый толстяк:

— Но разве Глиммунг… — он вскинул руку, — не сверхъестественное существо? Вроде бога?

— Бога нет, — робко заметил юноша слева. — В свое время я свято веровал, но когда все мои планы разлетелись в прах — утратил веру.

— Я имею в виду его возможности, — уверенно пояснил краснолицый. Какая разница, как называть?

По сравнению с нами Глиммунг обладает почти божественной властью. К примеру, он может находиться одновременно в десяти или пятнадцати мирах и в то же время оставаться на планете Плаумэна. Он явился ко мне в том же жутком обличий, что и седому джентльмену, но я уверен, что он столь же реален, как и все мы. Глиммунг устроил так, что все мы сели в этот космолет, заставил нас принять это решение. Примерно в то же время, как Глиммунг впервые дал о себе знать, моими делами вдруг начала интересоваться полиция. Короче, получилось так, что у меня возник выбор: принять приглашение Глиммунга или оказаться за решеткой, как политическому преступнику.

"Боже праведный, — поразила Джо ужасная догадка. — Может, к моему аресту Глиммунг приложил руку? А может, и копов, которые сцапали меня, когда я раздавал монеты, тоже навел Глиммунг?!"

Теперь уже несколько пассажиров торопливо заговорили, перебивая друг друга. Внимательно слушая, Джо обнаружил нечто общее во всех повествованиях: все рассказывали о побеге из полицейского участка или патрульной машины, который организовал Глиммунг. "Это меняет дело", — решил Джо.

— Из-за Глиммунга я нарушила закон, — сетовала почтенная дама, неожиданно для себя самой я выписала чек одной благотворительной организации. В банке его, конечно, завернули, а меня тут же схватили офицеры СС. Меня выпустили под залог, и я скрылась на этом корабле. И знаете, что кажется мне странным?

Я была уверена, что меня остановят в порту…

"Да, — согласился Джо, — действительно странно.

Всех нас должна была бы прихватить СС. Но Глиммунг не перенес нас на планету Плаумэна с помощью своих таинственных сил, а заставил воспользоваться обычным транспортом. При этом он лично явился на космодром — очевидно, убедиться, что мы не дали задний ход. Не значит ли это все, что между Глиммунгом и СС по существу нет разницы?"

Джо попытался вспомнить, существуют ли какие-нибудь законы, регламентирующие жизнь граждан с необычными способностями.

***

Человеку, обладающему редким талантом, запрещено покидать планету без специального разрешения — это считается уголовным преступлением.

"А мне просто сказали проходите", когда я сообщил свою профессию, и поставили печать. И вызвали следующего… тоже, вероятно, обладающего каким-нибудь редким талантом. И ему тоже, очевидно, сказали проходите", отпуская на планету Плаумэна".

Подведя невеселый итог, Джо почти физически ощутил близкую опасность.

Сходство в поступках Глиммунга и полицейских означало, что и здесь, и в полицейском участке он в равной степени был чьей-то пешкой. Более того, на планете Плаумэна он не будет защищен даже тем минимумом прав, который имеет подсудимый. Как сказал кто-то из пассажиров, в этом мире они окажутся целиком во власти Глиммунга. Они станут, по сути дела, приложением к Глиммунгу, а это означает, что впереди его ждет такое же рабство, как и позади… Скорее всего, это относится и к остальным — сотням, а может, и тысячам существ, несущихся на своих кораблях к планете Плаумэна. "Господи боже!" — простонал про себя Джо, но потом ему вспомнились слова Глиммунга о том, что нет второстепенных жизней, о рыбаке, который бросает сеть наугад, о пауке, который терпеливо ждет…

— Послушайте, — сказал Джо, включая общую трансляцию, чтобы его услышали все пассажиры, — Глиммунг кое-что объяснил мне еще там, в зале ожидания. Он говорил мне о жизни в ожидании чуда и о том, что большинство никогда не дождется этого чуда.

Он сказал, что это предприятие, поднятие Хельдскаллы, может стать для меня таким свершившимся чудом, — и чем дальше Джо говорил, тем сильнее он чувствовал, как в нем крепнет вера в собственные слова, как эта вера меняет его существо, будит его, и теперь он мог смело сказать, что он есть. — То, что сокрыто внутри, сказал он мне, то, что крепко спит, будет реализовано… И я почувствовал… — Джо осекся, подбирая подходящее слово: попутчики молча ожидали продолжения. — Он знал, — наконец продолжил Джо, короче, ему известна вся моя жизнь. Он знает всю мою подноготную, как будто видит меня насквозь.

— Да, он читает мысли! — подтвердил застенчивый юноша.

По салону прокатился согласный гул.

— Более того, — откликнулся Джо. — Черт возьми, у СС есть приборы, сканирующие наши мысли. И они используют их на каждом шагу. Вчера вон попробовали на мне.

— И на мне, — подтвердила мисс Йохез и обратилась к остальным:

— Мистер Фернрайт прав. Глиммунг заглянул в сердцевину моего естества, будто увидел весь путь моей прошлой жизни, все ее течение, вплоть до этого корабля. Он понял, что в настоящий момент жизнь моя скучна и бесцельна. И выбирать мне не из чего, кроме того, что он предлагает.

— Он заодно с полицией, — заявил седовласый, но мисс Йохез перебила его:

— Мы не знаем этого наверняка. Мне кажется, нас охватила паника. Я думаю, что Глиммунг затеял это предприятие, чтобы спасти нас. Он увидел всю никчемность наших жизней и неизбежно жалкий конец.

Он полюбил нас, потому что мы были еще живы, и сделал все, что мог, чтобы помочь нам. Восстановление Хельдскаллы — это только предлог, а истинная цель — мы сами, все мы, может быть, тысячи из нас… — Помолчав, она продолжала:

— Три дня назад я попыталась покончить с собой. Присоединила шланг пылесоса к выхлопной трубе машины, другой конец вывела в салон, затем села и включила мотор.

— А потом передумали? — спросила хрупкая девушка со светлыми, как лен, волосами.

— Нет, — качнула головой мисс Йохез. — Шланг соскочил с трубы. Около часа я сидела, будто каменная.

— И повторили попытку? — спросил Джо.

— Я собиралась это сделать сегодня, — ровным голосом ответила она. На этот раз уже другим способом, чтобы наверняка.

— Послушайте, что я вам скажу. Это важно, — вмешался краснолицый рыжий мужчина.

Он издал хриплый, прерывистый вздох:

— Я тоже собирался это сделать.

— Только не я, — заявил седовласый, багровея от гнева, так что Джо кожей почувствовал исходящее от него возмущение. — Я сунулся в это дело только ради больших денег. Знаете, кто я? — Он окинул взглядом попутчиков. — Я психокинетик. Мало того, я лучший психокинетик на Земле. — Он раздраженно вскинул руку, в задней части салона взмыл чей-то портфель. Седовласый легко поймал его.

"Он сцапал его, — мелькнуло у Джо в голове, — так же, как Глиммунг меня в подвале".

— Глиммунг здесь, — заявил Джо. — Он среди нас.

Потом, повернувшись к седому, добавил:

— Вы и есть Глиммунг. Хотя изо всех сил убеждаете нас не доверять ему.

Седовласый усмехнулся:

— Нет, мой друг. Я — Харпер Болдуин, психокинетик, правительственный консультант. Был им вчера, по крайней мере.

— И все же Глиммунг где-то здесь, — заметила пухлая дама с копной смешных, почти что кукольных волос. До сих пор она молчала, глядя на свое вязание. — Он здесь, этот человек прав.

— Мистер Фернрайт, — заботливо предложила стюардесса, — позвольте, я вас всех представлю друг другу?

Итак, милая девушка рядом с мистером Фернрайтом — мисс Мали Йохез. А этого джентльмена зовут…

Она затараторила дальше, но Джо не слушал; его не интересовали имена, кроме одного — имени девушки в соседнем кресле. Его все больше завораживала странная, холодноватая красота незнакомки. "Ничего общего с Кит, — думал Джо. — Полная противоположность. Кит похожа на тех злобных феминисток, которые готовы кастрировать всех мужиков подряд, а эта девушка — так женственна".

Представление закончилось, и Харпер Болдуин заявил своим властным голосом:

— Как я понимаю, нам предложен статус рабов.

Задумайтесь на минутку, как все мы здесь оказались?

Нас поймали на крючок. Разве я не прав? — Он оглядел лица сидящих, ожидая поддержки.

— Планета Плаумэна, — заговорила мисс Йохез, — не является отсталой или дикой. Она населена активными развивающимися народами. Правда, их трудно назвать цивилизованными в полном смысле слова, но это и не племена охотников и даже не общины земледельцев.

Там есть города. Законы. Множество видов искусств, от танца до своеобразных четырехмерных шахмат.

— Какая чепуха! — возмущенно выпалил Джо. Все повернулись к нему, удивленные его тоном. — Там живет одно огромное дряхлое существо. Очевидно, беспомощное. И ничего похожего на развитую цивилизацию.

— Одну минутку, — поднял руку Харпер Болдуин. — Если упомянутое существо — Глиммунг, то он отнюдь не беспомощен. Откуда у вас эти сведения, Фернрайт?

Из официальной энциклопедии?

— Да. Правда, из второразрядной, — буркнул Джо.

— Что ж, если энциклопедия описывает Глиммунга как жалкое существо, спокойно проговорила мисс Йохез, — мне интересно знать, о чем же в ней еще упоминается. Хотелось бы знать, насколько ваши представления о Плаумэне далеки от действительности.

— Спящее, дряхлое… И безвредное, — промямлил Джо, чувствуя, как у него пылают уши, — ведь с первого взгляда становилось ясно, что Глиммунг отнюдь не беспомощен.

Мисс Йохез встала.

— Извините меня, я хотела бы перебраться в комнату отдыха. Почитать журнал или вздремнуть, — произнесла она и быстрыми мелкими шагами вышла из пассажирского отделения.

— Я полагаю, — сказала пухлая дама, не отрываясь от своего вязания, что мистеру Фернрайту следовало бы догнать мисс Как-ее-там и извиниться.

Джо встал и вышел вслед за Мали Йохез. Он чувствовал, как у него горят уши, а затылок, казалось, наливается свинцом. Странное чувство овладело им, когда он спускался по ступенькам. "Словно я шагаю навстречу смерти. А может, наоборот, это начало жизни? Процесс рождения?"

Рано или поздно все прояснится. Но не сейчас.