Рихард Зорге - заметки на полях легенды

НАЧАЛЬНИКУ РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ

ТОКИО, 20 июня 1941 года

По данным германского военного атташе, один германский авиаполк, который дрался все время против Англии, сейчас переброшен в Краков.

Получается, что утверждение Ю. Георгиева оказывается ошибкой.

Псевдоним "Инсон" впервые прозвучал в шифровке Рихарда Зорге от 20 июня.

Ну, или не ошибкой.

Но тогда господину Георгиеву, в рамках системы его доказательств, придётся признать, что Москва окончательно поверила Рихарду Зорге как раз накануне войны. Что уже, как минимум, 20 июня Сталин прозрел насчёт намерений Гитлера.

Так что выбирайте, господин Георгиев.

Но это всё заблуждения понятные. Солидные, я бы сказал, заблуждения.

Из тех, про которые сказано, что лучше с умным потерять…

Иное дело, когда читаешь нечто вроде того, что понаписал профессор В.Т. Рощупкин.

Как мы с вами видели в предыдущей главе, он пытается увязать недоверие Москвы к Рихарду Зорге с побегом за границу начальника Управления НКВД СССР по Дальневосточному краю Г. Люшкова.

При этом профессор Академии военных наук называет его должность так: "начальник разведывательного управления НКВД по Дальнему Востоку".

Ну да ладно, хоть чёртом назови. Только по существу дела не фантазируй.

Нет, не удержался господин профессор. Говоря о Люшкове, он сообщил:

"…Предатель знал и выдал немало, поэтому многие разведчики были исключены из агентурной сети, им не доверяли…"

Это, он в числе прочих, и о Рихарде Зорге.

Ну и что прикажете делать?

Стоять?

Падать?

Исследователь, специалист по военным наукам, не знает, что в СССР была не одна единая разведка. Что было их, как минимум, пять.

Что у тех же НКВД и Наркомата Обороны были у каждого своя разведывательная служба.

Чекист Люшков ничего не знал и не мог знать не только о Зорге, но и о любом другом резиденте военной разведки. Именно потому, что Зорге и Люшков служили в разных засекреченных ведомствах.

Соответственно, поэтому он и не мог их выдать.

Впрочем, наверное, это бесполезно. Есть в современном обществе такой слой людей, которые всерьёз уверены, что НКВД - это было что-то вроде правительства, существовавшего в сталинские времена.

Таких не переубедить.

Ещё интереснее было читать В.Т. Рощупкина по поводу попытки заманить Зорге в СССР:

"…Как человек, обладавший редчайшей проницательностью, он представлял, чем обернется для него такая "трогательная забота"…"

На самом деле, уж о чём - о чём, но о проницательности Рихарда Зорге, тем более "редчайшей", лучше было бы скромно промолчать.

Рядом с Рихардом Зорге несколько лет работал человек, которому он доверил святая святых своей резидентуры - её коды и шифры. Вопреки существовавшим правилам, подчеркну.

И этот человек выдал все шифры японцам на первом же допросе - и без каких либо грубостей в свой адрес.

Этот человек (я имею в виду Макса Клаузена) был его ближайшим помощником. И он же на допросах хвалился тем, что тайком от Зорге не отослал и просто выбросил чуть ли не половину донесений, которые тот ему передал для отправки в Москву.

Хорош прозорливец.

Японская полиция арестовала ключевых членов его группы Одзаки и Мияги чуть ли не за неделю до его собственного ареста. Они не приходят на условленные встречи, а Зорге за всю эту неделю успел сделать по этому поводу только одно. Он успел подумать о том, что хорошо было бы позвонить и узнать, что с ними случилось, почему они не являются на связь.

Но так и не позвонил.

Наконец, после ареста Зорге заявил следователю (передано из материалов следствия в изложении Роберта Вайманта):

"…Я был просто поражен, когда полиция меня арестовала. Я никогда не думал, что буду арестован" (ГС 4-114)…"

С такой "редчайшей проницательностью", с какой он видел то, что творится у него под самым его носом, ему, конечно же, не составило никакого труда раскусить козни московских начальников.

Теперь, что касается утверждений проф. Рощупкина о том, что "…некоторое время они не посылали к нему курьеров и соответственно - денег…". В отместку за невозвращение.

Вопрос этот путанный. Путанный настолько, что никто не знает, когда это, собственно, произошло. То речь идёт о 1937годе. То о 1938-м. Потом кто-то упомянет про 1939-й. Или даже 1940-й. Настолько этот вопрос путанный, что даже А. Фесюн умудрился высказаться в том смысле, что финансирование резидентуры Зорге было урезано в отместку за его невозвращение. Не обратив внимания на то, что в опубликованных им же самим документах "комиссии Косицына" не было сказано об этом ни одного слова. Вот сокращение средств на резидентуру отмечалось. Но никому и в голову не пришло увязать это с "местью за невозвращение". Уж наверное, комиссия, работавшая по заданию Н.С. Хрущёва с подлинными документами военной разведки и со всеми живыми свидетелями тех событий, не прошла бы мимо такого вопиющего факта.

Давайте тоже поговорим о вопросе материального обеспечения резидентуры Зорге. Которого он, будто бы, был лишен из-за "отказа его вернуться в СССР".

Дело в том, что это, почти дословно - утверждение Виктора Резуна, пишущего под псевдонимом В. Суворов. В то же время последний ссылается на предельно авторитетный источник своих знаний об этом эпизоде - журнал 'Огонёк'. За 1965 год.

Вот ГРУ об этом ничего не нашло. Даже по поручению Хрущёва. А журнал 'Огонёк' - запросто.

Вообще говоря, тема финансирования резидентуры "Рамзая" изучена попросту плохо. В том смысле, что денежки счёт любят. А данные о точных цифрах расходов по линии разведки как были за семью замками, так, думаю, долго ещё будут. А без них, да ещё без повременных данных о поступлении денег из Москвы в Токио, разговор этот пустой и бессмысленный.

Но то, что можно об этом узнать, мы попробуем.

Можно, в связи с этим, вспомнить удивление упомянутого мной американского генерала Уиллоуби, который заметил, что его шофёр получает денег больше, чем получала вся группа Зорге.

Только ведь дело здесь не в том, что таким образом Москва мстила Зорге за его невозвращение.

Деньги "Рамзаю" поступали достаточно регулярно. Пусть не очень большими суммами, и с большими упрёками в расточительности, но поступали.

Выдержка из "Справки Сироткина" (публикация А.Г Фесюна).

"…Документ N 37

Материальное обеспечение

"…Работник аппарата Центра, уже не первый год непосредственно ведающий резидентурой "Рамзай", пишет на телеграмме, поступившей от резидента:

"Тов. В. Ведь Фриц (Макс Клаузен - В.Ч.) имел торговлю от американской фирмы. Зачем ему амы, торгуя с немцами? По-моему, денег давать не нужно. 29.12.40. П."…

Эта резолюция убедительно показывает, что ответственные сотрудники Центра совершенно безответственно относились к серьезнейшему делу денежного снабжения резидентуры. Легализационные связи резидентуры, обеспечивающие маскировку денежного снабжения, не изучались, не учитывались и, по существу, оставались Центру неизвестными; при переводах денег фамилию получателя указывали, полагаясь лишь на свою память и фантазию, не затрудняя себя справкой в личном деле адресата…

…17.02.41 г. "Рамзаю" отправляется письмо следующего содержания:

"Дорогой Рамзай. Внимательно изучив Ваши материалы за 1940 год, считаю, что они не отвечают поставленным Вам задачам. ‹…›

Большая часть Ваших материалов несекретны и несвоевременны. Наиболее ценные сведения достаете лично Вы, а Ваши источники ценных материалов не дают. ‹…›

Требую активизировать Вашу работу, обеспечить меня оперативной информацией. ‹…›

Считаю необходимые сократить расходы по Вашей конторе до 2000 иен в месяц. Платите источникам только за ценные материалы, сдельно. Используйте доходы предприятия "Фрица" для дополнительного финансирования нашей работы. ‹…›"

В письме Центру от 26.03.41 г. он (Рихард Зорге - В.Ч.) сообщал:

"…Когда мы получили Ваши указания о сокращении наших расходов наполовину, мы восприняли их как своего рода меру наказания. ‹…›

Если Вы настаиваете на сокращении нашего бюджета до 2000 иен,- писал Рамзай,- то Вы должны приказать мне уволить Джо и Жиголо, которые были присланы мне распоряжением Центра. Вы должны также приказать мне и Фрицу жить здесь на половинном жаловании. Если Вы настаиваете на сокрашении наших расходов до 2000 иен, то вы должны быть готовы к разрушению того маленького аппарата, который мы создали. Если Вы не найдете возможным согласиться ни с одним из этих предложений, я вынужден буду просить Вас отозвать меня домой. Вы знаете, что я просил об этом уже несколько раз. Пробыв здесь 7 лет и став физически слабым, я считаю это единственным выходом из этих трудностей".

На основе архивных материалов не удается документально установить истинную причину, вызвавшую решение о сокращении сметы резидентуры…"

Получается, что и здесь Резун соврал.

Денежное содержание резидентуры Зорге не было прекращено в 1937 году, в связи с "его отказом вернуться".

Оно было урезано в два раза. И не в 1937, а в 1941 году. И, как выясняется, вовсе не в связи с невозвращением.

Другой вопрос, почему было урезано это содержание на самом деле.

Как это видно из телеграммы генерала Голикова, из-за аппетитов Москвы в отношении доходов от предприятия Клаузена.

Приведу напоследок одну выдержку, закрывающую, по-моему, вопрос в рамках данной темы.

Наиболее глубоко изучил его Роберт Ваймант. Ему и слово:

"…Эпизод, случившийся зимой 1940-41 годов должен был насторожить Зорге в лице все большей увлеченностью Клаузена зарабатыванием денег. Осенью 1940 года из Москвы пришло такое послание: "Из-за войны валютные обмены стали представлять проблему, а переводить деньги представляет немалый труд. Поэтому с настоящего моменты выплаты будут ограничиваться 2 тысячами иен в месяц, а все, требуемое свыше этого, вы должны брать из доходов Клаузена" (ГС 4-101-2)[127].

По мнению Четвертого Управления пришло время получать отдачу от своих вложений в бизнес Клаузена. Компания "М. Клаузен Сёкай", действительно, зарабатывала достаточно, чтобы покрывать расходы группы: в 1939 году ее доход составил 14 тысяч иен.

Ежемесячные расходы группы Зорге составляли около 3 тысяч иен (около $700). Клаузен получал зарплату в 700 иен и 175 иен на аренду дома, а Зорге брал ежемесячно различные суммы, иногда до 2 тысяч иен, на собственные расходы и для других японских членов группы. Хотя счетами занимался Клаузен, он никогда так и не узнал, какую зарплату Зорге получал из Москвы.

Центр внимательно следил за всеми расходами и был бы, безусловно, разгневан, узнав, что Зорге тратил по 150 иен в месяц на повседневные расходы Ханако и еще больше - на выпивку и ресторанные счета. По стандартам обычных японцев и Клаузен, и Зорге были прекрасно обеспечены (преподаватель высшей средней школы в Японии получал около 80 иен в месяц).

Столкнувшись с требованиями Москвы, Клаузен взбунтовался. Он много работал, чтобы создать фирму, завоевывая расположение таких важных компаний как Мицубиси, Мицуи, Хитати и Накадзима, а равно как и Министерства военно-морского флота, ставших его клиентами. При наполненности портфеля заказов в Японии, Клаузен даже организовал отделение в Мукдене, Маньчжурии для обслуживания японских военных и коммерческих кругов в колонии. Как он объяснял: "Сперва я начал эту работу в виде прикрытия, но, по мере того, как нелюбовь к шпионской деятельности у меня все возрастала, я стал посвящать всю свою энергию правильному ведению бизнеса, инвестируя в него все деньги, которые имел, и работая не покладая рук".

В пространном отчете он описывал причины, по которым его компания не могла субсидировать деятельность разведгруппы, как того требовало Четвертое Управление. Бизнес шел не очень хорошо; небольшой доход в 4.300 иен, полученный за 1940 год, следовало направить на покупку нового оборудования; фирма еще не выплатила все долги. "Из этого бизнеса невозможно изъять деньги… В нем очень много расходов, тогда как доходы совсем не такие высокие, как ожидалось. Здешняя полиция позволяет фиксировать лишь 15-процентную прибыль со сделки. В дополнение полиция регулирует цены".

Более того, продолжал Клаузен, поддержание своего прикрытия в виде обеспеченного коммерсанта также стоило денег:

"Поскольку я занимаюсь целым рядом работ, то не могу жить в меньшем доме, чем занимаю сейчас. Когда я приехал сюда пять лет назад, то мое ежемесячное жалование позволяло мне жить вполне прилично. Однако ситуация изменилась радикальным образом; потребительские цены выросли втрое, и мне приходится быть более внимательным, поддерживая свой внешний облик. По этой причине мне приходится делать больше расходов, чем хотелось бы.

Я также являюсь членом Германской ассоциации, что вызывает дополнительные расходы. Например, этой зимой я вновь должен был платить 500 иен на идиотскую благотворительность, что совершенно не способствует поддержанию бюджета".

Обеспокоенный непредсказуемой реакцией Зорге на свой отказ взять на баланс токийскую группу, Клаузен подождал до января или февраля, и только тогда показал ему отчет. Зорге принял объяснения Клаузена без лишних расспросов; отчет был микрофильмирован и отправлен в Москву.

После своего ареста Клаузен признавал, что соврал русским, и что в действительности его компания давала вполне достаточно дохода для поддержки разведгруппы. Он объяснял японским следователям, что отклонил запрос, так как желал дистанцироваться от русских…"

Каковы были действительные причины сокращения финансирования Центром? Глупая мелочная жадность? Война? Желание подоить Клаузена? Впрочем, последнее соображение выглядит не только правдоподобным, но ещё и справедливым. Ведь своё дело Клаузен открыл вовсе не на собственные средства. Это были деньги, присланные ему московским Центром. Пора было отдавать долги. Проценты, так сказать.

Впрочем, этот вопрос уже несколько за пределами темы. Нам же достаточно знать, что сокращение финансирования произошло вовсе не из-за недоверия к Рихарду Зорге.

Вот, пожалуй, и всё с моими мелочными придирками в адрес учёных - зоргеведов.

Теперь поговорим о вещах более серьёзных. Имеющих более основательное и общее значение.