Рим и его враги

Глава 6 НУМАНТИНЦЫ

Нумантинская кампания против Рима

Исторический фон

Центральный район Испании, известный сейчас как Месета или Плато, в древнеримские времена был заселен народами, которых, благодаря сплаву кельтской и иберийской культур, в настоящее время называют кельтиберами. Наиболее многочисленными племенами были лузитаны, веттоны, ваккеи, карпетаны, ареваки, пеллендоны, беллы, титии. Каждое из племен обладало особой индивидуальностью. Обычно миролюбивые и приветливые по отношению к чужеземцам, кельтиберы были превосходными воинами, когда им угрожали и их провоцировали.

Нумантинские войны

Поражение Нобилиора

Конец лета 133 г. до н.э., когда открылись ворота догорающего города Нуманции и толпа едва стоящих на ногах привидений сдалась римской армии, стал окончанием десятилетней войны, стоившей Риму невыносимых унижений.

^{Глиняная фигурка лошади или осла - образец кельтиберийского зооморфического искусства из Вердолая.}

^{Племена и основные населённые пункты центральной Испании времен римского господства}

Первый конфликт между Нуманцией и римлянами произошел, по-видимому, в 197 г. до н.э., когда консул Катон из-за опасного мятежа в центральной Испании впервые, хотя и с незначительным успехом, был вынужден вторгнуться в район Плато Месета. Получив господства, отпор прежде, чем он сумел далеко продвинуться, Катон с семью когортами подошел к реке Эбро и расположился лагерем на горе приблизительно в 61 км от Нуманции, в месте, которое сейчас называется Ла-Гран-Аталайа - «большая дозорная башня». Опорный пункт, где он остановился, впоследствии использовался в операциях против Нуманции всеми его преемниками.

После десятилетий игнорируемых жалоб на жадность римских властей в Испании главные города Кельтиберии, такие как Сегеда, столица племени беллов, решили начать подготовку к войне. Под предводительством вождя Карроса они начали расширять и ремонтировать стены города, жителей близлежащих деревень, включая и соседнего племени титиев, заставили укрыться в укрепленной крепости. Протесты римлян и попытки набрать наемников для войны против племени лузитанов были отвергнуты. В это время лузитаны часто похвалялись перед кельтиберами своим оружием, штандартами и другими военными трофеями, захваченными у римлян, и насмехались над пассивностью кельтиберов.

^{Фигуры иберийских воинов реконструированы по изображениям на современной керамике. Эта группа, судя по доспехам и снаряжению, несомненно, представляет элитный тип воина, возможно, солдат вспомогательных войск, служивших в римской армии в Испании}.

Рим, предвидя тяжелую борьбу, набрал консульскую армию численностью в 30 000 человек в отличие от обычного войска в 10 000-15 000. Командование было поручено Квинту Фульвию Нобилиору, человеку аристократического происхождения, чей отец имел опыт боевых действий в Испании в 90-е годы II в. до н.э., но который, как оказалось, мало что усвоил из этого опыта. Пробиваясь к Нуманции, самому влиятельному центру этого района, Нобилиор, очевидно, рассчитывал на классическое столкновение армий на открытом пространстве, но был разочарован: ведь не случайно, что и сейчас испанское слово «герилья» (guerrilla) употребляется во всем мире. Не обратив внимания на данные собственной разведки, войско Нобилиора, построенное в колонну, попало в засаду, потеряв треть своих солдат. Это произошло 23 августа 153 г. до н.э., и, когда новость о катастрофе достигла Рима, эта дата была объявлена «роковым днем» (dies ater), и даже впоследствии ни один римский генерал добровольно не вступал в бой 23 августа.

Следующее сражение Нобилиора против кельтиберов имело большой эффект благодаря использованию слонов: они привели в панику нумантинцев, которые бросились бежать, пока большой камень со стен Нуманции не попал в одного из слонов, тот пришел в бешенство, спровоцировав паническое бегство остальных. Когда обезумевшие животные в ярости начали сметать ряды римских солдат, те в замешательстве отступили. День закончился потерей 4000 римских солдат и трех слонов убитыми против 2000 жизней нумантинцев. Нобилиор продолжил операции в этом районе, но единственным результатом было постепенное истощение его армии. С оставшимися 5000 солдат он решил перезимовать в лагере на Гран-Аталайа, и за последовавшие месяцы его армия сократилась еще больше из-за холода, голода и болезней.

Реформы Сципиона

Неудачей закончились несколько других римских операций против Нуманции, в конце концов серия унижений заставила Рим послать в Испанию, возможно, лучшего из живших в то время полководцев, разрушившего Карфаген в Третьей Пунической войне, - Публия Корнелия Сципиона Эмилиана Африканского, внука победителя Ганнибала. Сенат отменил запрет на возможность дважды занимать консульскую должность в течение десяти лет, и Сципион получил «чрезвычайное» назначение в качестве консула в Ближнюю Испанию на 134 г. до н.э. Однако он не получил армию, соответствующую его рангу, ему только позволили набрать добровольцев. Сципион нашел римские войска в Испании в ужасном положении, в состоянии почти полного упадка боевого духа и дисциплины. Сципион принялся за работу: он выгнал прихлебателей и дармоедов из лагеря, запретил предметы роскоши, сократил личное имущество солдат и транспортные средства до минимума. Одежда и норма довольствия были доведены до аскетического уровня, Сципион сам подал пример, переняв грубый шерстяной плащ sagum, используемый в районе боевых действий местными испанскими племенами, и приказал всему личному составу носить его. Он ввел интенсивную программу военных учений, походных маршей, применения фортификационных сооружений и подготовки к штурму.

На марше полководец обратил особое внимание на солдат, замыкающих колонну, отметив, что, по его представлению, слишком многие легионеры готовы бежать из строя при первой возможности. Каждому солдату было приказано нести месячный запас пшеницы

^{Группа воинов из различных испанских племен ожидает удачного момента для нападения из засады на римскую колонну, идущую внизу по долине, однако широкая конфедерация воинов из различных племен была совершенно неизвестна во времена испанских войн}

и не менее семи кольев для строительства оборонительных сооружений. Вновь были введены физические наказания розгами из виноградной лозы всех нарушителей, включая и римских граждан. Знаменательно, что много внимания было уделено разведывательной тактике.

В мае 134 г. до н.э. Сципион начал свой поход на Нуманцию, выбрав длинную дорогу, чтобы избежать местности, где легче всего было попасть в ловушку, и по пути обеспечил себя поддержкой соседних племен, не позволив им оказать помощь нумантинцам. Наконец, в конце августа или начале сентября Сципион подошел к Нуманции. Здесь он встретился с Югуртой, нумидийским царевичем и в то время союзником Рима, который привел нескольких боевых слонов с «экипажами» пращников и лучников. К этому времени силы Сципиона в общей сложности составили почти 60 000 человек, хотя из Италии с ним пришло всего 4000 солдат.

Осада Нуманции

Подсчитав размеры Нуманции, мы можем дать обоснованную оценку эффективности нумантинского гарнизона, состоявшего приблизительно из 2500 человек. К ним следует добавить около 1000 воинов из отдаленных деревень, укрывшихся в городе, что в целом со-

ОСАДНЫЕ ФОРТИФИКАЦИИ НУМАНЦИИ

Нумация была расположена на вершине горы на высоте 1074 метра над уровнем моря, сегодня это место известно как Муэла-да-Гарай. Немногое осталось от того, что когда-то было крепкими оборонительными стенами, окружавшими, по крайней мере, три концентрических участка на разных уровнях, укрепленных широкими квадратными башнями диаметром около 5,7 м. Когда прибыл Сципион, стены были частично разрушены на южной и западной сторонах, хотя защитники построили импровизированные фортификации с помощью кольев, острых камней и рвов.

Прежде всего, Сципион поднялся на заграждение вокруг уязвимого северо-восточного сектора на подступах к городу: разлившиеся осенью реки образовали достаточно надежное препятствие на западе и юге. На заграждение, укрепленное камнями, землей и полуметровым рвом с заостренными кольями на дне, пошло около 16 000 кольев, и протянулось оно на 4000 м. Имея в виду, что на этой местности растет довольно мало деревьев, Сципион предусмотрительно заставил своих солдат принести колья. Ограждения поднялись за один день. Затем в 100 м позади ограждения Сципион начал сооружать стену вала: это был подлинный, настоящий подвиг военного инженерного строительства, который объясняет мировое господство римлян. Была воздвигнута каменная стена, толщиной в 4 м в основании и 2,4 м в верхней части, высотой в 3 м от земли до верхней пешеходной части вала, изнутри защищенная V-образным рвом глубиной 3 м. Когда сооружение было завершено, оно, видимо, протянулось на 9 км - удвоив периметр самой Ну- нции. Через каждые 30,85 м (интервал, называемый plethron) была расположена квадратная четырехэтажная деревянная башня, верхние этажи которой предназначались для часовых и подачи сигналов, нижний для военных машин. В каждой из 300 башен была, по крайней мере, одна катапульта, выпускавшая ядра весом в 1-2 фунта (0,45-0,9 кг) или стрелы на расстояние около 300 м. Легкие катапульты поддерживались 50 тяжелыми баллистами, или камнеметами, размещенными в разных лагерях, чтобы бомбардировать стены и видимые сосредоточения обороняющихся. Помимо стен, были построены два лагеря напротив друг друга, постоянно поддерживающие связь в дневное время с помощью красных сигнальных флагов, а ночью посредством сигнальных фонарей. Во время осады Сципион разместил свой штаб в одном из этих лагерей.

Этот вид в разрезе стены заградительного вала, построенного Сципионом в Нуманции, слева изображен дом, один этаж которого находится на уровне земли, второй для изоляции выкопан в земле под домом. В центре — одна из башен для наблюдения и метания снарядов, которые сооружались примерно через каждые 30 м вокруг; стены вала. Стена была облицована камнем и защищена V-образным рвом со стороны Нуманции.

ставит 3500 человек, то есть в двадцать раз меньше римской армии. Может показаться странным, что Сципион, имея в виду численное превосходство, не предпринял немедленного штурма. Однако у него не было полной уверенности в большей части своей армии, нельзя было оставить без внимания и уважение, внушенное нумантинцами в предыдущих кампаниях. Полибий, бывший очевидцем событий, писал, что Сципион «... не считал разумным вступать в бой с доведенными до отчаяния людьми, предпочтительнее окружить их и взять измором...» Окружение имело грандиозный масштаб, и до ноября Сципион наблюдал за сооружением стен, лагерей, дамб, ловушек, рвов и площадок для метательных машин.

^{Сцена воспроизводит одну из отчаянных атак принятую голодающими защитниками Нуманции во время заключительной стадии осады на стены оборонительного вала римлян, предпринятую во время заключительной стадии осады.}

Нумантинцы были не лучниками, а копьеносцами и пращниками. «Ничейная полоса» между Нуманцией и римской стеной составляла 500 м, это означало, что они не могли потревожить римские позиции, не покинув защиту городских стен.

Как только строительство и подготовка были завершены, Сципион принялся морить нумантинцев голодом. Чтобы держать своих людей в боевой готовности, он ежедневно совершал объезд укреплений. Около 3000 нумантинцев предпринимали повторявшиеся атаки на различных участках оборонительного вала, прикрывая эти вылазки отвлекающими атаками в других местах, но из-за ограниченного числа солдат эти попытки сильно изматывали людей. Они также пытались втянуть римлян в открытый бой, но Сципион, несмотря на побуждение командиров, не попался на эту удочку. Единственным результатом этих атак было ослабление нумантинцев.

С ухудшением ситуации в городе, так как запасы продовольствия подошли к концу, а все надежды на помощь извне были оставлены, известный нумантинский гражданин Ретогенес Карауниос предпринял последнюю отчаянную попытку вызвать подмогу. Темной ночью с пятью друзьями и пятью слугами он взобрался на римскую стену по веревочной лестнице, убил часовых и с пятью товарищами, ухитрившись поймать лошадей, поскакал за помощью, остальные спутники вернулись в город. Он направился в некоторые ваккейские города, призывая на помощь, но из-за страха перед ответными мерами римлян везде, за исключением граждан Луции (Канталусии), получил отказ. Около 400 молодых воинов согласились прийти на помощь Нуманции. Их решение было принято вопреки рекомендациям совета старейшин, которые, чтобы предотвратить ответные меры римлян, послали донос в лагерь Сципиона. Получив информацию в 2 часа дня, Сципион немедленно двинулся в Луцию требовать сдачи воинов. Так как воины уже оставили город, жители Луции сдали 400 ни в чем не повинных юношей, которым отрубили правую руку. На следующее утро Сципион вернулся на укрепления перед Нуманцией.

Капитуляция нумантинцев

С провалом последней отчаянной попытки доставить помощь осажденному городу голодающие нумантинцы весной 133 г. до н.э. отправили пятерых послов во главе с неким Аваро для обсуждения условий капитуляции. Римский полководец, хорошо знавший о положении гарнизона от допрошенных пленников, потребовал безоговорочной капитуляции и конфискации всего оружия. Последнего требования было достаточно, чтобы прекратить переговоры, так как испанский воин считал сдачу оружия величайшим позором. Когда послы вернулись в город и повторили слова Сципиона, высокомерие кельтиберов достигло предела. Посланцев обвинили в предательском сговоре с римлянами ради личной выгоды и безжалостно убили на месте. Страшный голод грозил теперь жителям города: хлеб, мясо, корм для скота подошли к концу, выжившие сначала съели сваренные шкуры животных, а затем перешли к откровенному каннибализму, поедая сначала мертвых, потом больных и, наконец, слабых. Существуют многочисленные классические упоминания о последних днях Нуманции. Валерий Максим писал в I в. н.э. о нумантинце Теогенесе:

Только жестокость его расы могла придать такую решительность его разуму. Превосходя остальных в благородстве, достоинстве и богатстве, когда дело нумантинцев погибло, [он] разложил повсюду хворост и поджег свои дома - самые красивые в городе. Затем он появился перед своими согражданами с обнаженным мечом в руке и заставил сражаться их друг против друга, проигравшие были обезглавлены и брошены в огонь. Когда все оставшиеся подверглись этой страшной смерти, он сам бросился в пламя.

Подобное поведение, видимо, было типичным, так как Флор во II в. н. э. писал:

Нумантинцы, отличавшиеся самой неистовой яростью, приняли решение покончить жизнь самоубийством, уничтожая себя, своих предводителей, свою родную землю железом, ядом и огнем, который они разожгли повсюду. Только когда вся человеческая отвага была исчерпана, [выжившие] решили сдаться.

Сципион приказал им сложить оружие в установленном пункте, а выжившим в бойне собраться на следующий день в другом месте. Когда нумантинцы попросили еще один день, он был им дан, и за это время очень многие из них, достигнув предела отчаяния, предпочли совершить самоубийство, не в силах вынести падения своего города. На следующий день они сложили оружие, на третий день последние из выживших сдались. Римляне наблюдали, как они, шатаясь, выходили из ворот: грязные, в лохмотьях, истощенные, с длинными спутанными волосами и бородами, отросшими ногтями, но с острой ненавистью в глазах. Сципион отобрал 50 из них для участия в триумфальной процессии в Риме, остальных продали в рабство. Нуманция была разрушена, и, как в случае с Карфагеном и Коринфом, ее восстановление было запрещено. Чтобы предотвратить заселение руин, в этом районе постоянно размещалось подразделение всадников. Нуманция пала в конце июля или начале августа 133 г. до н.э. после девятимесячной осады, и Сципион справил свой триумф в Риме в 132 г. до н.э., где был удостоен дополнительного титула «Нумантинский».

Падение Нуманции не было концом иберийского сопротивления, еще многие города продолжали держаться долгие годы. Только после кампаний Августа в 19 г. до н.э. был подавлен последний очаг сопротивления на Иберийском полуострове.

^{Кельтиберийский город Нуманция был расположен недалеко от современной Сории в области Кастилия- Леон. Изразцовое панно из Сории воспроизводит часто изображаемое самоубийство жителей Нуманции во время римской осады. В течение многих веков художников вдохновляла эта сцена отчаяния.}

Нумантинские войска

Кельтиберийский воин

Трудно найти сведения об общественной организации кельтиберов. В целом представляется, что высшей властью обладал совет старейшин, который возглавлял самый старый член племени. Во время войны после необходимых обсуждений командование воинами поручали только одному военному командиру, который нес ответственность за проведение операций и получал полную поддержку племени. Кельтиберийских воинов боялись враги, это привело к тому, что многие из них использовали кельтиберов в качестве наемников, имевших репутацию лучших пехотинцев, какими они в действительности и являлись. У них был облик суровых, здоровых людей, физическая форма была возведена в культ, талию подчеркивал тесный, широкий пояс. Большинство кельтиберов сражались в качестве легковооруженных пехотинцев, из-за этого они оказывались в явно невыгодном положении по сравнению с армией, обладавшей лучше вооруженной и экипированной пехотой, но зато они имели преимущество в практикуемой иберами партизанской войне, где скорость и ловкость имели решающее значение.

Кельтиберы очень любили физические упражнения и «гладиаторские» бои, от дружеских состязаний до сражений со смертельным исходом для выяснения различных разногласий между воинами. Они также практиковали искусство верховой езды, охоту и засады - фактически, любую деятельность, которая формировала из них воинов. Нам известен необычный факт, что среди воинов было принято носить при себе маленький флакон с быстродействующим ядом, извлеченным из корней ядовитого лютика (Ranunculus sardonia), который они проглатывали, чтобы быстро умереть, если последняя надежда была потеряна. Яд также вызывал спазм нижней челюсти, так что у жертвы появлялась зловещая, буквально «сардоническая» улыбка. Это, по-видимому, пугало римских легионеров, которые думали, что мертвец бросает им вызов из загробного мира.

Балеарские пращники

Кельтиберийские войска использовали балеарских пращников, чьи воины были знамениты во всем Древнем мире своим искусством владения простым, но грозным оружием, которое действовало с большой точностью, сокрушая металлические шлемы и панцири. Их искусство владения пращей развивалось с детства, когда они начинали интенсивно упражняться под руководством своих отцов. Одной из их первых игрушек была праща. Страбон сообщает, что, когда дети уже достаточно хорошо овладевали ею, на стойку помещали кусок хлеба, который ученикам не разрешалось съесть, пока они не сбивали

^{Картина, изображающая капитуляцию нескольких выживших нумантинцев Сципиону Эмилиану, принадлежит Федерико де Мадрасо, 1815-1894 гг.}

его на землю. Легко понять высокий уровень мастерства взрослых пращников, которых тренировали подобным способом. Мало известно, что каждый пращник применял три пращи разного размера и длины, чтобы бросать снаряды на короткое, среднее и дальнее расстояния. Пращу носили свернутой вокруг лба, как ленту для волос. Она была сделана из сплетенных волокон камыша, шерсти или сухожилий животных.

Снаряды маленького или среднего размера были сделаны из свинца или обожженной глины, для более тяжелых, как можно предположить, использовали любой подходящий камень, подобранный на поле боя. Здравый смысл подсказывает, что пращники могли также иметь при себе меч и щит caetra (см. стр. 122) для самообороны в рукопашном бою. Учитывая, что праща была дешевым, легким для изготовления и удобным для ношения оружием, она могла также использоваться как вспомогательное оружие воинами, вооруженными копьями и мечами.

Конница

Лошадь имела большое значение в общественной и военной деятельности древних иберов. Лошадь почиталась как божество, ей посвящались святилища. По-видимому, публично демонстрируя привязанность и почтение, с которым относились иберийские всадники к этим животным, они богато, даже преувеличенно щедро, с колокольчиками и орнаментом ярких цветов украшали лошадиную сбрую.

Иберы широко использовали конницу во всех своих походах. Хороший пример ее эффективности был обеспечен кампаниями Ганнибала, чья армия включала большое число испанских всадников. Они не только выполняли традиционную, в сущности, вспомогательную роль легкой конницы в качестве силы для того, чтобы тревожить неприятеля, но, если ими руководили талантливые командиры, оказывались способными нанести поражение в бою лучшей римской кавалерии. В Испании было много диких лошадей, описанных в многочисленных римских текстах как очень быстрых, необычайно красивых и в то же время среднего размера. Страбон восхвалял их выносливость, так как на них обычно скакали два человека на большие расстояния. Всадники пользовались мягким седлом из шерсти, льняного холста или шкуры, укрепленным широкой кожаной подпругой. Некоторые из ранних образцов подков получены из захоронений в центральной Испании, и вполне возможно, что они были изобретением кельтиберов. Это изобретение значительно увеличило военный потенциал конницы и повлияло на организацию армии: в иберийских войсках, подобно карфагенской армии, соотношение всадников ко всему войску составляло от 20 до 25 процентов, тогда как в римских войсках насчитывалось не более 10-14 процентов конницы.

Иберы были весьма продвинуты в искусстве верховой езды, тщательно тренировали лошадей и всадников. Одно из упражнений состояло в том, что лошадь по соответствующему сигналу должна была встать на колени и оставаться в этом положении неподвижной и спокойной - полезный навык в условиях партизанской войны, которую они часто вели. В бою всадники часто выполняли функцию «драгунов», сражавшихся в случае крайней необходимости в пешем строю, рядом с пехотинцами, испытывавшими сильное давление. В других случаях они образовывали кольцо с лошадьми в центре, вероятно, чтобы защитить этих ценных животных от увечий. Лошади, очевидно, имели что-то вроде скобы, прикрепленной к поводу, что позволяло всаднику привязывать лошадь во время боя. Вооружение конницы, видимо, не сильно отличалось от того, что использовали пешие солдаты: оно включало копья и мечи, излюбленным щитом была caetra, этот щит, когда не использовали, то подвешивали на бок лошади.

Оружие, доспехи, экипировка

Оружие

Самой ценной собственностью кельтибера было его оружие, во многих случаях переговоры с римлянами были прерваны из-за попыток римлян конфисковать оружие. Кельтиберы использовали мечи двух простых типов: прямой или изогнутый. Прямой меч был заимствован римлянами - знаменитый обоюдоострый gladius Hispaniensis, более подробно описанный в третьей главе, изогнутый меч назывался falcate. Оба вызывали восхищение и страх как образцы высокого мастерства, смертоносного в руках их умелых владельцев.

Несколько росписей на вазах того времени демонстрируют использование копий и дротиков. Существуют упоминания о кельтиберийских воинах, бросающих копье с пылающим пучком травы, привязанным к наконечнику. Целились этими копьями не в строения, с их помощью стремились разорвать сомкнутый строй боевого порядка пехотинцев. Обычное копье, видимо, использовалось как пешими воинами, так и всадниками.

Доспехи

Иберийские воины использовали доспехи, в основном сходные с теми, которые употребляли другие народы Древнего мира, но с некоторыми местными особенностями. Голову защищал некий вариант шлема, от простого кожаного до более сложного головного убора, сделанного из комбинации различных материалов или целиком из металла. Древние историки четко различают два типа иберийской пехоты: тяжелую sculati и легкую caetrati, эти названия связаны с двумя типами щитов. Sculati носили классический длинный scutum кельтского происхождения, caetrati употребляли caetra - латинское искажение местного названия для небольшого круглого щита. Сочетание щита caetra и изогнутого меча falcata, очевидно, было излюбленным вооружением иберийских воинов. Доспехи, по-видимому, изготовлялись из различных материалов, включая простые ткани, такие как лен, а также из плотно сплетенных волокон травы эспарто, жесткой кожи, металлических пластинок, чешуек и кольчуги.

Техника ведения боя

Кельтиберийский способ ведения партизанской войны считался среди некоторых племен совершенно законным и честным. Диодор сообщает нам следующее:

Существовал обычай, характерный для иберов, в особенности для лузитанов: когда они достигали совершеннолетия, мужчины, выделявшиеся отвагой и решавшиеся сами себя обеспечивать оружием, встречались в горах.

Там они образовывали большие отряды, чтобы скакать верхом через Иберию, грабежом добывая богатства, и совершали они это с полным пренебрежением ко всему. Для них суровость гор, где они вели тяжелую жизнь, была подобна собственному дому, и там они искали убежища, будучи неуязвимы для большой тяжеловооруженной армии.

Эти бродячие отряды редко нападали на собственных соплеменников, но понятно, что римляне не стремились придать какой-либо почетный оттенок их деятельности и всегда упоминали их просто как бандитов.

Страбон обвиняет иберов за неспособность создать широкую конфедерацию, их обычной ошибкой было неумение развить успех после победы в сражении. Сплоченность в армии могла сохраняться в течение некоторого времени после победы, но в случае поражения воины очень быстро рассеивались, создавая у римлян ощущение сражения против неуловимого врага. В планомерных операциях на открытом пространстве римляне также испытывали неприятный сюрприз из-за иберийской тактики, отличавшейся от тактики гоплитов, с которой обычно сталкивалась римская республиканская армия.

^{На денарии II в. до н.э. изображен иберийский всадник с типичным коротким мечом.}

После длительных подготовительных песнопений и ритуальных танцев кельтиберы атаковали всей массой и явно беспорядочно. По заранее условленному сигналу атака прекращалась, и воины отступали, создавая впечатление поражения. Эта последовательность могла повторяться снова и снова в течение нескольких дней, и каждый раз отход вынуждал римлян пускаться в преследование, сохраняя свой боевой порядок. Наконец, после нескольких атак иногда случалось, что римляне утрачивали дисциплину или хладнокровие и ломали строй, преследуя отступавших воинов. В этот момент иберы быстро перегруппировывались, предпринимали контратаку и часто могли разбить легионеров по частям, которые, будучи более тяжело вооружены и экипированы, обладали меньшей подвижностью в поединке.

Этот вид битвы, известный среди римлян как concursare, описывался некоторыми как простое отсутствие тактики. Однако, по-видимому, существовал какой-то вид согласованности, позволявший предпринимать одновременно неожиданные продвижения вперед и отступления, происходившие в хаосе битвы, так что группы воинов не оставались изолированными или в меньшинстве. Археологи часто находят в кельтиберийских районах закругленные горны, сделанные из керамических материалов, и некоторые полагают, что они могли использоваться для передачи сигналов во время битвы.