Робер Эсно-Пельтри

«Первой моей мыслью было снабдить аппарат реактивным двигателем, который мог бы при

помощи штурвала колебаться по желанию пилота во все стороны» [5, с. 384].

Однако он понимает, что в этом случае без автоматического управления не обойтись: «В этом

случае и в противоположность тому, что имеет место в авиации, можно заставить штурвал

двигаться автоматически при помощи маятника. Например, при уклонении ракеты с пути

электрический контакт перемещает реактивный двигатель в желаемом направлении. Само собой

попятно, что если сила тяги проходит вне центра тяжести аппарата, то последний, благодаря

моменту изменит положение и траектория искривится» [5, с. 384].

Эсно-Пельтри высказывает интересную и плодотворную идею о возможности программного

изменения траектории, что широко используется в современных системах управления: «Можно

производить подобные отклонения и по желанию, помещая по сторонам электрические контакты

маятника так, чтобы положение равновесия цосдед-

110

него не соответствовало направлению тяги, параллельной скорости в известный момент» [5, с.

384].

Управление по крену Эспо-Пельтри предлагает осуществлять с помощью специальных

реактивных двигателей, что находит широкое применение в современных конструкциях ракет, или

с помощью «электромотора с маховиком достаточного момента инерции».

Как на перспективный, Эсно-Пельтри указывает на очень интересный способ управления, который

можно назвать методом управления с помощью рассогласования-«Возможно применение

нескольких двигателей, располо женных вне оси симметрии аппарата (например, по окружности

данного диаметра). Можно заставить один из этих (двигателей) работать сильнее, а другие слабее

и т. п.

Как бы то ни было, аппарат в пустоте не окажется беспомощным. Законы механики ясно

показывают, что можно сообщить ему тягу и управляемость, как земным повозкам, водным и

воздушным кораблям» [5, с. 384].

И опять вслед за мажорными мыслями об управлении космической ракетой следует тема

безысходности, возвращающая читателя «с небес па землю», как будто автор задался целью не

воодушевить его идеей полета в космос, а отвратить от нее: «Если же в нашем распоряжении будет

лишь смесь Н2 + 02, то я не вижу возможности полетов, так как применять ускорение Г = 10 g

опасно при отправлении, а при возвращении возможно изжариться в атмосфере. Даже в лучшем

случае получим отношение масс 2022=40000, что неосуществимо» [5, с. 385].

И еще: «Не забудем, что мы предполагаем возможность обращения атомарного водорода в

жидкость и сохранения его в этом состоянии, не опасаясь взрыва, т. е. предполагая все то, о чем

теперь пока ты не знаем и что, к несчастью, кажется невероятным.

Чтобы мечтать о дальнейшем, нам придется ждать, пока физики глубоко изучат атом и способы

воздействия на него. Эти знания пока лишь весьма примитивны и почти нулевого значения, если

не считать опытов Резер-форда...» [5, с. 387].

Беспристрастность ученого берет верх, и Эсно-Пельтри с методической последовательностью, как

будто все сомнения позади, продолжает рисовать картины будущего, вычисляя продолжительность

межпланетного путешествия (па Венеру — 48 сут 14 ч и на Марс — 90 сут 8 ч

111

при условии использования атомного двигателя), и отмечает, что «количество работы, затраченной на

это путешествие, не будет очень превосходить то, которое необходимо для отлета с Земли.

Действительно, раз аппарат нерестал подвергаться значительному земному притяжению, уйдя на

большое расстояние, он продолжает свой путь по инерции.

Таким образом, трудность заключается в преодолении земного притяжения, и раз она побеждена, то

уже нетрудно достичь и удаленных, и близких планет» [5, с. 389].

Естественно, что Эсно-Пельтри задумывался над вопросом о цели космических путешествий на другие

планеты. В свое время Фербер называл имя Эсно-Пельтри среди тех, кто разделял точку зрения о

возможности «тепловой смерти» Земли, а выход в космос считал способом спасения человечества.

Продолжая изучать возможности космического путешествия, Эсно-Пельтри отказался от такой точки

зрения и подошел к вопросу как бы с другой стороны: главной целью он стал считать поиски жизни на

других планетах.

Вначале он констатирует: «Не следует ожидать, что у наших соседей мы откроем новые элементы.

Гелий, найденный на Солнце тогда, когда он еще был неизвестен на Земле, позднее был открыт и на

ней, и Солнце с химической точки зрения не дает нам того, чего мы не имеем в наших лабораториях.

Далее, наши знания о законах радиоактивности позволяют думать, что на телах того же происхождения,

как и Земля, содержание разных элементов должно быть почти таким же. И мало надежды на

отыскание не только новых элементов, но даже и на более легкое нахождение тех, которые редки на

Земле» [5, с. 390].

В этой позиции проявлялась глубокая эрудиция Эсно-Пельтри в различных областях знаний и трезвый

подход к делу без лишних надежд на новые Эльдорадо, что находит подтверждение в наши дни, когда

земляне уже изучают образцы лунного грунта.

Эсно-Пельтри не обходит стороной и такую постановку вопроса: «Какой интерес представляет

посещение иных светил? Подобный вопрос, конечно, зададут скептики со своей всегдашней

саркастической усмешкой, такой же, какой они встречали появление паровых двигателей, автомобилей

и, уже на моей памяти, авиации. Они, может

112

быть, найдут, что „на этот раз вопрос несколько иной". Конечно, „иной". Этим скептикам я отвечу

так же, как не раз уже отвечал. Научные исследования, с виду совершенно бесполезные, в конце

концов оказывались полезными в совершенно неожиданной форме» [5, с. 390].

Однако Эсно-Пельтри не может остановиться на этой вполне трезвой точке зрения, внушающей

полный оптимизм, если вспомнить, как протекало развитие других областей знаний, началом

которых — всех без исключения — была только смелая идея.

В конечном счете его интересует, «населены ли планеты живыми существами» [5, с. 390]. И он так

объясняет необходимость поисков ответа на этот вопрос: «Жизнь является для нас загадкой,

волнующей нас более всего, так как мы сами являемся живыми существами и боремся за

сохранение жизни с другими живыми существами.

Но мы знаем жизнь лишь в ее земных формах. Если бы мы узнали о внеземных формах жизни,

разве не расширилось бы наше понимание о ней? Не нашли бы мы ответа на пока неразрешенные

вопросы? Конечно, да» [5, с. 390]. Очень характерно для Эсно-Пельтри как ученого, что он не

останавливается на этом и старается найти ответ на вопрос, что такое жизнь, потому что в

зависимости от ответа может подтвердиться необходимость космических путешествий.

Эсно-Пельтри высказывает соображения, соответствующие последним научным гипотезам:

«Солнцу мы обязаны не только сохранением, но и зарождением жизни ...явления жизни весьма

своеобразны, они — результат особых условий, благодаря которым возникает материя со

специфическими свойствами, и все живые существа должны развиваться за счет этой материи. С

этой точки зрения, казалось бы, маловероятно, чтобы столь исключительные условия могли

повториться в другом месте, и будущие межпланетные путешественники вряд ли найдут жизнь и

на других планетах» [5, с. 390].

Хотя такого рода умозаключения ставили под сомнение целесообразность космического

путешествия для поисков жизни на других планетах, он решительно восстает против попыток

объяснить происхождение жизни в форме акта высшей воли или переноса жизни с других

планетных систем согласно теории Свента Аррениуса, подчеркивая с самого начала свое полное

недоверие к ней. Он поочередно разбирает все положения этой теории, такие,

113

например, как: «Когда зародыши летят от одной небесно! системы к другой, они находятся в

мировом пространстве тысячи лет при температуре абсолютного нуля (—273° С) 3. Как это

подействует на них?» — и ставит вопрос так: «Какова будет вероятность того, что среди

зародышей, покрывающих поверхность Земли по одному на 1 мм2, один победоносно проникает в

иной мир?» [5, с. 395].

Ответ Эсно-Пельтри на этот вопрос ироничен и красноречив: «...равна, пожалуй, вероятности

поднятия кирпича на второй этаж при помощи броуновского движения» [5, с. 396].

Эсно-Пельтри тем не менее находит доводы, которые позволяют сохранить веру в возможность

жизни на других планетах, а следовательно, в целесообразность космических путешествий. Его

доводы стоит, пожалуй, привести полностью — это даст возможность почувствовать творческую

манеру Эсно-Пельтри: «Мы узнаем разницу между вещами лишь на основании теории

вероятности. Некоторые из этих вероятностей столь велики, что получают практическую

достоверность. Например, я выпускаю карандаш из рук. Упадет ли он? Кинетическая теория газа

отвечает: не обязательно, но вероятность падения столь велика, что она едва может быть

изображена в десятичной системе. Поэтому падение карандаша я считаю практически

достоверным.

В отношении начала жизни я рассуждаю подобным же образом. Вероятность, чтобы столь

распространенное явление, как жизнь, имело случайное начало, весьма мала. Поэтому я полагаю, с

малой вероятностью ошибиться, что это начало так же обычно (малоисключительно), как сама

жизнь» [5, с. 396].

Подводя итоги своим исследованиям, Эсно-Пельтри отмечает: «Из всего сказанного видно, что мы

еще далеки от осуществления межпланетных сообщений и даже от полета на Луну» [5, с. 397]. В

чем же он видит цель дальнейших работ в этом направлении? В том, «чтобы все было готово к

тому дню, когда физики предоставят в распоряжение человечества могущественную энергию,

существование которой мы предвидим, если только не-

3 Современные исследования дают основания принимать температуру в космическом пространстве равной 3—4 К.

114

преодолимая неизбежность не заставит человека быть вечно пленником Земли» [5, с. 398].

В начале 1928 г. по предложению Эсно-Пельтри была учреждена ежегодная премия

Астрономического общества Франции в размере 5000 франков, получившая по имени учредителей

название РЭП—Гирш4. Премия предназначалась для поощрения исследований в области широкого

круга вопросов, имеющих прямое отношение к проблеме космических полетов. Вот неполный

перечень этих вопросов: 1. Астрономия и баллистика. 2. Физика: атомистика, превращение

элементов, радиоактивность, электромагнитная связь с Землей во время полета, сохранение запаса

энергии, телескопы на подвижном основании. 3. Химия: сохранение нормальной для

жизнедеятельности атмосферы в замкнутом объеме, отвод газообразных продуктов

жизнедеятельности, получение и хранение атомарного водорода и т. д. 4. Механика: конструкция

космического аппарата, система ориентации и направления движения, парашют приземления,

приборы для межпланетной навигации и т. д. 5. Металлургия: сверхлегкие сплавы. 6. Физиология:

действие колебаний гравитационного поля на организм и т. д.

Вскоре, однако, Эсно-Пельтри пришлось пережить кризис в своих воззрениях на проблемы

космической навигации. Углубляя исследования, изложенные в докладе 1927 г., Эсно-Пельтри

рассмотрел задачу с использованием теории относительности. Результаты, полученные при этом,

его крайне разочаровали. В статье па эту тему он поставил вопрос о том, чтобы вообще отказаться

от работ но созданию средств для космического путешествия: «...рассуждения привели меня к

выводу, что этого кошмарно непомерного потребления материи нельзя избежать никакими

средствами, даже овладением внутриатомной энергией, которая сделает возможным исследование

лишь Солнечной системы. Законы относительности нам категорически запрещают исследование

даже наиболее близких к нам звездных систем... и надо ли теперь овладевать этой энергией,

которая в настоящее время нам совершенно неподвластна» [9, с. 137].

Следует отметить, что Эсно-Пельтри не сразу сделал пессимистические выводы, вытекающие из

теории относительности. Первая его публикация на эту тему появи-

4 Второй учредитель — Андра Гирш, друг Эсно-Пельтри.

115

лась в немецком журнале «Die Rakete» в трех номерах — 8, 9, 10 за 1928 г. Несмотря на те же

числовые результаты, что и в более позднем, французском варианте статьи, выводы Эсно-Пелътри

были обнадеживающими: «Мы приходим к результату, что использование внутриатомной энергии

позволило бы совершать полеты в пределах Солнечной системы даже с легкостью, но

исследование других Солнечных систем будет навечно заказано человеку. Между тем опыт

показал, что опасно преждевременно ставить абсолютные пределы познанию в науке. Я

достаточно разумен, чтобы заключить, что физиология, между прочим, должна добиться нового

прогресса и что не представляется абсурдным полагать, что она, может быть, однажды даст способ

замедлить течение жизни при помощи наркоза и замедлить износ организма. Она позволила бы

тогда человеку снять вето, налагаемое на него законами теории относительности» [8, с. 148].

Возникшие у Эсно-Пельтри сомнения продолжались, однако, недолго, хотя и не остались

незамеченными. В предисловии к его следующей работе, опубликованной в 1930 г., отмечается,

что «он не побоялся отказаться от своих выводов, основанных на релятивистских взглядах» [12, с.

4].

Отвлеченные рассуждения о космических полетах вскоре трансформировались в конкретные

инженерные проблемы, требующие немедленного разрешения. Об этом речь пойдет в шестой

главе.

Следующая работа Эсно-Пельтри «Астронавтика», опубликованная им в 1930 г., в определенной

мере обязана своим рождением и характером подбора материалов потоку писем, поступивших в

его адрес после учреждения премии РЭП—Гирш. В предисловии к «Астронавтике» он писал: «Я

получил огромное количество писем от изобретателей, которые показали абсолютное незнание

вопроса. Поэтому я считаю необходимым насторожить их и указать им множество вопросов, в

которых следует разобраться. Единственный метод, который я использую для их убеждения,— это

научный подход» [12, с. 7].

Эсно-Пельтри также указывает, какие дополнительные вопросы он рассматривает: «Во многих,

ставших уже „классическими" книгах, которые я прочел, многие классические вопросы даны

нечетко и даже не совсем правильно. Среди них уравнение Сен-Венапа, которое я пытался

правильно сформулировать, и вопрос о химиче-

116

Титульный лист книги «Астронавтика»

ском равновесии, в который я хотел внести ясность, в то же время не усложняя его» [12, с. 7].

Словом, «Астронавтика» стала развернутым обобщением предыдущих работ Эсно-Пельтри,

предназначенным для обучения специалистов, которые хотели исследовать эту проблему. Отсюда

— «дидактичность», как он объяснял, изложения материалов книги.

Работы Эсно-Пельтри в области космонавтики привлекли внимание Общества гражданских

инженеров Франции, где он был известен как лауреат высшей награды этого Общества,

присужденной ему в 1908 г. за разработку сверхлегкого мотора. По предложению транспортного

отдела Общества Эсно-Пельтри подготовил доклад, в котором, кроме изложения опубликованных

ранее

117

результатов, представлены были и его новые исследования. Среди них — данные по баллистике в

виде зависимости скорости ракеты от ее массы и режима работы двигателя. Были проведены также

новые исследования по термодинамике процессов в камере сгорания (на основе математических

исследований Пьера Монтена, за которые последний был удостоен премии РЭП—Гирш).

Интересно, что Эсно-Пельтри нашел нужным обратить внимание на известный принцип

ступенчатости ракет, рассмотренный ранее многими исследователями, и привел в своем докладе

данные для выбора соотношений масс ступеней. Эсно-Пельтри продолжал интересоваться

использованием ракет для исследования высших слоев атмосферы и указал в докладе на

целесообразность изучения с их помощью северного сияния. Кстати следует отметить, что недавно

эта задача была предметом совместных исследований советских и французских ученых.

Доклад Эсно-Пельтри Обществу гражданских инженеров Франции был опубликован в 1935 г. под

тем же названием, что и предыдущая его книга «Астронавтика» с подзаголовком «Приложение».

После выхода в свет этой книги Эсно-Пельтри был вновь, как и в 1908 г., удостоен высшей

награды Общества.

Кроме теоретических исследований в области космонавтики, Эсно-Пельтри все эти годы (с 1928 по

1939 г.) вел одновременно интенсивные экспериментальные работы, содержание которых было

известно только узкому КРУГУ лиц. Об этих работах речь пойдет в следующей главе.

Глава 6

С мыслями о судьбе Франции

28 мая 1928 г. Эсно-Пельтри послал секретный доклад генералу Феррье — председателю комиссии

по астронавтике при Французском астрономическом обществе, в котором сообщил: «Я убедился в

возможности ... производить бомбардировки объектов, удаленных на несколько сот километров, с

таким темпом стрельбы, что за несколько часов можно будет доставить к цели много тысяч тонн

снарядов» [10, с. 401].

118

Отметив далее, что, по сообщениям печати, в Германии ведутся интенсивные работы в области

ракетной техники и, значит, «нельзя представить, что они (немецкие специалисты) не отдавали

себе отчета в огромных возможностях военного применения, которые придадут ракетам последние

усовершенствования», Эсно-Пельтри настаивает на необходимости «ознакомить правительство

моей страны со страшной опасностью, которая угрожает такому городу, как Париж».

Свою тревогу Эсно-Пельтри объясняет тем, что население Парижа «могло бы быть полностью

уничтожено за несколько часов, причем, поскольку город связан со всеми территориями, эта

катастрофа мгновенно и полностью парализовала бы всю страну» [10, с. 402]. Математическое

доказательство осуществимости такой военной операции вероятным противником и составляет

предмет доклада.

Эсно-Пельтри выбрал генерала Феррье в качестве доверенного лица по такому серьезному вопросу

не случайно: их связывало давнее знакомство. В 1902 г. Эсно-Пельтри проходил военную службу в

роте связи под командованием капитана Феррье и с тех пор поддерживал с ним дружеские

отношения. Военная карьера Феррье развивалась успешно, он в разное время занимал высокие

командные посты во французской армии и имел обширные связи в военных кругах. Эти

обстоятельства позволили Эсно-Пельтри рассчитывать на внимательное и доброжелательное

отношение к его предложениям.

Судя по короткому вступлению к докладу, Эсно-Пельтри задолго до его отправки обратил

внимание на возможность военного применения ракет. Его останавливал сугубо секретный, по его

мнению, характер подготовленных им материалов, а обращение даже в самые высокие

официальные инстанции грозило неизбежным разглашением тайны: «Чтобы защитить нас от

возможного нападения немцев с применением этого оружия, у нас не было никаких других

средств, кроме как заранее готовить ответный удар по густонаселенной промышленной Рурской

области большой протяженности, обстрел которой не потребует большой точности стрельбы ... К

сожалению, такая подготовка не могла быть проведена без одобрения парламента, что означало бы

включение общественности в бесконечные и бесплодные прения, которые лишь при-

119

влекли бы внимание немцев, которые не стали бы разговаривать, а приступили бы к действиям.

Если бы я выступил сам по этому вопросу, то я только усилил бы опасность вместо того, чтобы ее

ослабить» [10, с. 401].

Думается, что эти обстоятельства в определенной мере помешали выступлению Эсно-Пельтри в

печати с чисто научными исследованиями по ракетной технике. По-видимому, он не хотел

привлекать внимание к этим вопросам, справедливо считая, что мысль о военном использовании

ракет неизбежно должна прийти в голову всякому, кто ознакомится с ракетными принципами даже

в отвлеченной форме. Во всяком случае, он посчитал возможным послать свой секретный доклад

генералу Феррье, несмотря на опасность разглашения тайны, непосредственно после публикации

теоретических исследований. «В настоящее время обстановка изменилась: после того как пресса

предала огласке мою работу по исследованию ракетами высоких слоев атмосферы, я получил из

разных стран большое количество писем, из которых узнал о многих неизвестных мне ранее

исследовательских работах» [10, с. 401].

Доклад содержал подробное изложение исходных теоретических предпосылок, подробный вывод

формул, необходимых для проведения расчетов, сведения о методах расчета и собственно

числовые данные. Таким образом, это не были соображения общего характера, а результаты

исследований, которые в случае необходимости можно было легко проверить.

Вначале приводятся данные для случая полета в безвоздушном пространстве ракеты, имеющей

полезный груз 10 кг и запас топлива 40 кг. Выбор таких числовых характеристик позволил Эсно-

Пельтри в дальнейшем привести сравнение элементов траектории своей условной ракеты с

данными орудия типа «Берта», печально известного французам. Результаты сравнения получились

весьма убедительными: дальность полета условной ракеты — 983 км, дальность орудия типа

«Берта» — 225 км.

Эсно-Пельтри, конечно, предвидел возражения со стороны артиллеристов, знающих о недостатках

боевых ракет. Поэтому он объективности ради приводит в своем докладе историческую справку по

этим ракетам на основе каталога артиллерийского музея. При этом он преследовал вполне

конкретную цель: обратить внимание на

120

такие особенности боевых ракет, применяемых ранее и не получивших дальнейшего развития,

которые отсутствуют в предлагаемой им ракете. Поэтому приводимая им историческая справка

лаконичная и далеко не полная. Говоря о недостатках боевых ракет, он отмечает: «Рейка сообщает

ракете отклонения под влиянием ветра. Точность очень низкая-» (10, с. 412). Здесь же Эсно-Пельт-

ри приводит цитату из курса по истории артиллерии капитана Леруа, выделяя слова: «Ракета

приобретает все большую скорость до тех пор, пока сопротивление воздуха не ослабит

ускоряющее усилие, чтобы сделать скорость равномерной, что достигается весьма быстро» [10, с.

413].

Эсно-Пельтри не считает нужным комментировать приводимые в справке сведения, но, говоря о

преимуществах своей ракеты по сравнению с орудием типа «Берта», отмечает: «Это преимущество

еще более усиливается, если учитывать сопротивление воздуха. Последнее имеет максимальную

величину в момент вылета снаряда из орудия, в то время как ракета приобретает свою

максимальную скорость приблизительно на высоте 14 км» [10, с. 410].

Принципиальная схема ракеты Эсно-Пельтри позволяла улучшить точность стрельбы также за

счет управления на начальном участке с помощью направляющих длиной в несколько сот метров.

К моменту схода с направляющих ракета имела скорость до 300 м/с (без учета сопротивления

воздуха).

Завершив изучение характеристик ракеты без учета сопротивления воздуха, Эсно-Пельтри

переходит к изучению реальных траекторий. Его, по-видимому, не заботит выявление степени

влияния атмосферы на характеристики ракеты, а только абсолютные числовые данные, потому что

исходные значения для расчета двух вариантов задачи — без учета сопротивления воздуха и с

учетом сопротивления — соответствует разным скоростям истечения (2000 м/с в первом варианте

и 3000 м/с во втором).

Расчеты движения ракеты проведены с учетом таких детальных факторов, как улучшение

коэффициента формы за счет выброса газов, создающих тягу и уменьшающих завихрения, а также

сферичности Земли. Проведенные расчеты для условной ракеты носят скорее методический

характер и демонстрируют возможность получения

m

интересующих исследователя данных, а также служат для обоснования допущений, принимаемых

Эсно-Пельтри в последующих расчетах баллистических характеристик ракеты на 600 км.

Вывод, который делает Эсно-Пельтри на основании проведенных расчетов, вполне подтверждает

тревожную мысль, высказанную им в начале доклада:

«Если запускать с каждой стартовой установки по три ракеты через каждые 4 с (что далеко не

слишком часто), то 10 стартовых установок будет достаточно, чтобы за 24 часа запустить 200 000

ракет, т. е. 800 т в 1 час...

Я полагаю, что этот вопрос заслуживает рассмотрения, учитывая дух предприимчивости наших

восточных соседей.

... Хочу добавить, что этот способ бомбардировки ракетами, безусловно, более экономичен, чем

бомбардировка с самолетов» ' [10, с. 421, 422].

Изучая доклад Эсно-Пельтри, можно обнаружить любопытную деталь, которая позволяет

высказать предположение о том, что часть доклада была им подготовлена задолго до отправки

генералу Феррье. Как уже отмечалось, расчеты Эсно-Пельтри проводил, используя разные

величины скоростей истечения газов из сопла двигателя. Приступая к расчетам с учетом

сопротивления воздуха он отмечал: «Для безвоздушного пространства мы полагали только 2000

м/с, но затем сочли возможным принять более оптимистический вариант. Дело в том, что

профессор Годдард получил скорость 2434 м/с, а смесь бензина с азотным ангидридом позволяет

рассчитывать на достижение скорости 3000 м/с» [10, с. 415]. Таким образом, можно предположить,

что расчет варианта без учета сопротивления воздуха проводился до 1920 г., т. е. до знакомства

Эсно-Пельтри с результатами исследований Год-дарда, первая публикация которых относится к

январю 1920 г.

Следует отметить, что опасения Эсно-Пельтри в отношении «предприимчивого восточного

соседа» оказались пророческими, только объектом военной операции с использованием

баллистических ракет стал не Париж, а города Англии. Трудно сказать, в какой мере реализация

1 Это последнее соображение Эсно-Пельтри подтверждено опытом бомбардировок Англии немецкими ракетами

А-4 [154, с. 14].

т

Предложений Эсно-Пельтри обезопасила бы Францию, ёо-ли иметь в виду, что немецкая

баллистическая ракета А-4 не оказала серьезного влияния на ход войны.

В инженерном отношении предлагаемый вариант ракеты имел много слабых сторон. Первое, что

бросалось в глаза,— это потребность в очень громоздких пусковых установках длиной в несколько

сот метров. Эсно-Пельтри не решался предложить использование автоматической системы

управления, сомневаясь в возможности ее практической реализации при уровне техники того

периода. Есть, правда, сведения о том, что в 1937 г. Эсно-Пельтри был готов приступить к

разработке гироскопической системы управления, которую к тому времени он стал считать

необходимой для ближайших разработок, и только недостаток материальных средств не позволил

ему осуществить этот проект [28].

Следует также отметить, что в расчетах, приведенных в докладе, Эсно-Пельтри не учитывал

многие особенности реальных конструкций, что привело к занижению начального веса его ракеты.

Генерал Феррье передал доклад Эсно-Пельтри по его просьбе в высшие инстанции, но через

несколько месяцев, не вызвав там никакого интереса, доклад был возвращен автору. В результате

Эсно-Пельтри лишился надежды на субсидии и не смог развернуть работы по созданию

жидкостного ракетного двигателя, начатые еще до отправки доклада. По тем временам это была

необозримо трудная проблема. Несмотря на видимую простоту реактивного принципа — сжигание

пары компонентов (топливо плюс окислитель) в некотором объеме — успех мог бы быть

обеспечен только при следующих условиях:

во-первых, надлежало найти такие две жидкости, которые при смешении и сгорании

высвобождали бы огромное количество тепла, причем сам по себе этот процесс ни в какой мере не

должен быть взрывом;

во-вторых, количество высвобождаемого тепла должно регулироваться для получения любого

уровня давления;

в-третьих, необходимо добиться удовлетворительного горения в камере ракеты.

Так представлял содержание задачи профессор Год-дард, первым приступивший к разработке

жидкостного ракетного двигателя [119, с. 175]. Свои работы в этом направлении Годдард

опубликовал только в 1935 г., так что Эсно-Пельтри решал эту задачу самостоятельно.

123

В своих исследованиях он много раз упоминал пару компонентов — кислород плюс водород — как

наиболее эффективную, однако он опасался использовать кислород из-за возможной детонации

при транспортировке и начал эксперименты, взяв в качестве окислителя тетранитроме-тан. Во

время одного из таких экспериментов (9 октября 1931 г.) произошел взрыв, и Эсно-Пельтри

лишился четырех пальцев левой руки.

Этот несчастный случай привлек внимание администрации к работам Эсно-Пельтри. Ему по

ходатайству генерала Феррье были выданы средства на продолжение работ и направлен в помощь

старший лейтенант Барре из управления артиллерии французской армии. Размер субсидии был

невелик, и Эсно-Пельтри приходилось ограничиваться главным образом теоретическими

изысканиями.

Потерпев неудачу с тетранитрометаном, Эсно-Пельтри решил использовать другую пару

компонентов: жидкий кислород плюс пары керосина. Однако попытки подавать жидкий кислород

насосом оказались безуспешными: никак не удавалось обеспечить его смазку. Использование

жировых веществ грозило новыми взрывами. Применение в качестве смазочного материала

жидкого азота тоже не принесло успеха. Эсно-Пельтри пришел к мысли вообще отказаться от

насоса и применять карбюратор с жиклером, обеспечивающим постоянный расход. С этим

вариантом подачи компонентов в камеру сгорания ЖРД связаны многие страницы научной

биографии Эсно-Пельтри. Чтобы добиться успеха, он углубился в изучение теории истечения

через малые отверстия. Открыв при этом новые явления, которые не поддавались теоретическому

истолкованию с помощью классической физики, что послужило поводом для изучения теории

размерностей, он в дальнейшем пришел к философским обобщениям, речь о которых пойдет в

следующей главе.

Разработка жиклера и проведение экспериментов по его изучению потребовали новых затрат, и

только ультимативные требования Эсно-Пельтри позволили добиться увеличения субсидий.

Проявленная правительством щедрость объяснялась почтительным отношением к генералу Феррье

— ходатаю по делам Эсно-Пельтри. Эсно-Пельтри с горечью вспоминал, что такой поворот

событий вовсе не означал перемены отношения к его идеям, а объяснялся «человеческой жалостью

ко мне и моим делам».

124

Никто не верил в успех Эсно-Пельтри. По общему убеждению, обеспечить необходимую точность

поражения военных объектов на расстоянии 200 км было невозможно, даже если удастся создать

ракету с соответствующей дальностью полета. По мнению Эсно-Пельтри, отрицательное

отношение к идее сверхдальней стрельбы объяснялось печальным опытом «Большой Берты»,

которая для военных специалистов все еще продолжала служить наглядным уроком бесплодности

попыток решить такую задачу.

Для стрельбы на дальность 200 км Эсно-Пельтри предлагал ракету с массой 100 кг, снабженную

ЖРД, развивающим тягу 300 кг в течение 40—50 с. Между тем создание ЖРД для такой ракеты

наталкивалось на все новые трудности. Требовалось обеспечить мгновенное воспламенение смеси

и достижение нужного давления в камере сгорания в десятые доли секунды. С этой целью ученый

разработал специальную горелку, которая была испытана в начале апреля 1935 г. После ряда

доработок испытания были продолжены в июле и октябре того же года.

По признанию Эсно-Пельтри, эксперименты с горелкой стали переломным этапом в работе над

ЖРД. Его настойчивость была, наконец, вознаграждена, и правительство выделило средства для

строительства испытательного стенда. Это было внушительное сооружение, имеющее вид

кирпичной стены, установленной на цементированной подушке, заглубленной на один метр.

Ширина и высота стенда были по 3 м. Стенд имел три ниши. В центральной нише монтировалась

камера сгорания, в правой — емкость с жидким кислородом, в левой — емкость с парами

керосина. Вся система весила 30 т и покоилась на донной плите, заглубленной в землю и весящей

в два раза больше. На некотором расстоянии от стенда находился бункер с бронированной

защитой, откуда с помощью перископа, снабженного специальной линзой, производилось

наблюдение. Емкости были установлены на весах, так что можно было определить количество

израсходованных компонентов и расчетным путем вычислить скорость истечения.

Двигатель, струя которого направлялась вниз, подвешивался к динамометру, имеющему мощный

вибродемпфер, разработанный Эсно-Пельтри. Во время работы двигателя измерялись: расход

топлива, давление в баках,

125

Давление в камере сгорания, давление на выходном сечении сопла, тяга двигателя, температура

жидкости на входе и выходе системы охлаждения двигателя. Эти измерения проводились

автоматически в надлежащей последовательности с помощью временной коммутации,

изобретенной Эсно-Пельтри.

Первый экспериментальный образец двигателя, рассчитанного на тягу 100 кг, имел охлаждаемую

камеру сгорания, изготовленную из дюралюминия с головкой из чистой меди, в которую были

ввинчены шесть медных фор-камер. Каждая из форкамер имела четыре кольцевых ряда

форсуночных отверстий. Сопло было изготовлено целиком из чистой меди, а его внешняя

поверхность имела канавки под углом 30°, которые, повторяя профиль поверхности, смачиваемой

кислородом, обеспечивали достаточный расход последнего даже в том случае, когда сопло под

воздействием тепла расширялось. Проводились многочисленные испытания для выбора размеров

и количества канавок, а также расположения кольцевых форсуночных отверстий. Ни одно из

испытаний успешным не было.

В конце 1936 г. Эсно-Пельтри начал работу над неохлаждаемыми огнестойкими соплами. Для

проведения экспериментов он сконструировал и построил специальную электрическую печь, в

которой для нагрева слитков использовались токи высокой частоты. Эта частная задача

заинтересовала военное ведомство, и с Эсно-Пельтри был заключен контракт, который позволил

ему приобрести необходимое оборудование.

В 1937 г. в присутствии официальных представителей жидкостный реактивный двигатель Эсно-

Пельтри проработал 60 с, развив тягу 126 кг.

Дальнейшие его работы субсидировались в рамках проекта крылатой управляемой ракеты. Однако

этот проект не вызвал интереса у Эсно-Пельтри, и он от него вскоре отказался [28].

Лучшие результаты, которых удалось добиться Эсно-Пельтри в области экспериментов с ЖРД,—

огневые испытания двигателя с тягой 300 кг и временем работы 60с.

В 1939 г. в связи с началом войны Эсно-Пельтри прекратил экспериментальные работы,

эмигрировал в Швейцарию и с 1942 г. поселился в Женеве.

126

Глава 7 Завещание

Эсно-Пельтри оставлял Францию с чувством горечи и обиды. Его идеи о баллистической ракете не

были поддержаны, и кто знает, как обернулись бы события, если бы Франция могла противопоставить

фашистской армии новое оружие. Особенно тяжело было расставаться с экспериментальной базой в

Сатори, созданной ценой огромных усилий. В нее было вложено много остроумных идей. Здесь были

получены первые обнадеживающие результаты — плод почти пяти лет сомнений, поисков и открытий.

К этим огорчениям добавились финансовые заботы, которые были отзвуком давнего процесса о «ручке

управления». Хотя Эсно-Пельтри процесс выиграл, у него оставались сложные отношения с налоговым

управлением Франции. В ходе операции по изъятию налога в 1937 г. было описано все имущество

Эсно-Пельтри. В этот период он был на пути к успеху в своих экспериментах, необходимых не столько

для него как ученого, а прежде всего для Франции, но вместо выделения субсидий на важные для

обороны страны исследования его лишили необходимых условий даже для нормального

существования.

Если учесть все обстоятельства, связанные с вынужденным отъездом из Франции, то по обычным

житейским нормам это был крах всех надежд. Однако именно в этот период, как ни при каких других

обстоятельствах ранее, проявились особенности творческой натуры Эсно-Пельтри. У него оказался

такой запас энергии, такая сила научного воображения, жажда творчества, стремление охватить своим

влиянием фундаментальные проблемы науки, как будто не было ни унизительных просьб о субсидиях,

ни чиновников налогового управления, ни брошенных на полпути экспериментов. Один из

сотрудников, работавших с Эсно-Пельтри в Женеве, так писал о нем: «Последние годы жизни РЭП

продолжал активно работать, его блестящий ум никогда не был праздным и постоянно сохранял

ясность и точность восприятия явлений» [88, с. 50].

Деятельность Эсно-Пелътри в женевский период дает возможность глубже попять масштабность его

научных интересов, его способность в частном явлении увидеть

127

Титульный лист книги «Анализ размерностей»

загадку мироздания, что говорит о высшей ступени творчества, которой он достиг.

За пятнадцать лет проживания в Женеве Эсно-Пельт-ри зарегистрировал сотни патентов по самым

разнообразным вопросам и занимался их практическим осуществлением [88, с. 51]. Его неистощимая

изобретательность и деловой подход к своим изобретениям — оформление патентов требовало немалых

хлопот — не могут не вызывать изумления. Однако самым значительным в творчестве Эсно-Пельтри этого

периода было написание двух книг: «Анализ размерностей» [16] (опубликована в 1948 г.) с авторским

посвящением, многозначительным и парадоксальным по своему содержанию: «Книга для молодых

инженеров с целью сформировать у них критическое от-

12@

Титульный лист книги «Анализ размерностей и метрология» (1950 г.)

ношение к фундаментальным проблемам...» [16, с. 6]) и «Анализ размерностей и метрология»

(опубликована в 1950г.).

Именно эти две книги, а вернее обширные предисловия к ним, позволяют заглянуть в самые

сокровенные глубины творческих методов Эсно-Пельтри.

Поводом для размышлений на эту, казалось бы, далекую от его основных научных интересов тему

послужили эксперименты с форсункой, обеспечивающей постоянный перепад давлений при

различных вязкостях жидкости. Однако задача, решенная экспериментально, не поддавалась

теоретическому обоснованию до тех пор, пока Эсно-Пельтри не обратился к анализу

размерностей. За-

5 Г. С. Ветров 129

метка на эту тему была опубликована им в 1933 г., но с того времени его не оставляла мысль найти

более общий подход к вопросу. Он обратился к единственной известной ему работе Бриджмена, но она

не внесла в его представления ничего нового. Поэтому Эсно-Пельтри решил изложить анализ

размерностей самостоятельно, но вплоть до 1942 г. ему не удавалось осуществить свой замысел по

причине, как он писал впоследствии, чисто математического подхода к проблеме. Только в 1945 г. он

вернулся к этой теме в иной постановке, которая позволила завершить исследования. Первое издание

этой работы было осуществлено в 1945 г. всего в сотне экземпляров. После ряда критических

замечаний и сравнения с другими работами, посвященными этой теме, Эсно-Пельтри еще раз

перерабатывает книгу и издает ее в Лозанне в 1948 г. Характеризуя конечную цель своих методических

изысканий, Эсно-Пельтри писал: «В 1933 г. нельзя было написать эту работу из-за отсутствия

необходимой научной базы. Я хотел дождаться того времени, когда можно будет пытаться понять

опытным путем, что такое „Космология" *, научно изучающая соотношение космоса и логики

(рассудком, а не словом!), или, если хотите, перенести научную философию на уровень современной

науки (курсив мой.-Г. 5.)» [16, с. 27].

Уже одно это намерение заставляет очень внимательно отнестись к умозаключениям Эсно-Пельтри,

потому что подобную задачу ставили величайшие мыслители прошлого. Сочетание такой грандиозной

программы исследований с авторским посвящением к книге дает основание считать ее своеобразным

завещанием 67-летнего французского ученого. Все воззрения Эсно-Пельтри о критическом подходе к

фундаментальным наукам изложены в предисловиях к книгам 1948 и 1950 гг.

Поворот от решения прикладных задач к широким обобщениям на философской основе не был

случайным для Эсно-Пельтри. Высокая инженерная и научная квалификация, выдающиеся

способности и жажда творчества неудержимо вели его от одной крупной проблемы к другой.

Анализ размерностей привел Эсно-Пельтри в область

Примечание Эсно-Пельтри: «К сожрлению, это слово употребляется сейчас и другом смысле».

130

творчества с необозримыми проблемами, о которых М. Планк писал: «С давних времен, с тех пор, как

существует изучение природы, оно имело перед собой в качестве идеала конечную высшую задачу:

объединить пестрое многообразие физических явлений в единую систему, а если возможно —

единственную формулу» [150, с. 23].

Состояние вопроса было таково, что Эйнштейн имел основание в 1940 г. написать: «Пока мы должны

признать, что не имеем для физики общей теоретической основы, которую можно было бы считать

логическим фундаментом. Теория поля до сих пор терпела неудачи в молекулярной области.

Некоторые физики, в том числе и я сам, не могут поверить, что мы раз и навсегда должны отказаться от

идеи прямого изображения физической реальности в пространстве и времени или что мы должны

согласиться с мнением, будто явления в природе подобны азартным играм» [151, с. 238].

Осознав истину о незавершенности физической картины мира, Эсно-Пельтри попытался дать

собственное толкование состоянию вопроса и сформулировать некоторые исходные положения,

расширяющие возможности прикладных наук. Необходимо сразу отметить, что эти его попытки

соответствуют современному пониманию проблемы познания окружающего нас мира.

Приступая к изложению своей точки зрения, Эсно-Пельтри прежде всего отмечает, что многие авторы

не уделяют внимания тому, что в операциях с физическими величинами речь идет не только о

математике, но и о физике, «что не одно и то же», подчеркивает он. Чтобы исключить неизбежные

ошибки, вызываемые недооценкой физической сущности используемых числовых величин,

«необходимо проанализировать те пути, которыми „мономорфные" математические величины,

обладающие только „качеством количества", образующиеся в нашем сознании, могут образовывать

адекватные образцы — „полиморфы", наделенные, кроме „качества количества", ...еще

дополнительными качествами, делающими их неповторимыми, т. е. необходимо выявить разницу

между чистой математикой и математической физикой» [16, с. 9]. Чтобы приблизиться к решению этой

задачи, Эсно-Пельтри считает необходимым разобраться в таких понятиях, как «внешний мир»,

«физический мир», «мир физиков», «чувственный мир», «Вселенная» и т. д. [16, с. 11].

131 5«

Подчеркнув, что характер мышления неразрывно связан с языком, «так как мы еще не научились

думать без помощи слов, даже мысленно» [16, с. 11], Эсно-Пельтри продолжает: «Получается, что

наши мысли находятся в плену у наших слов. Выбор необходимых слов очень важен, и различные

науки не смогли бы развиваться, если бы они не создавали свой собственный мир понятий для этой

науки» [16, с. 11]. Эти умозаключения понадобились Эсно-Пельтри, чтобы выступить с

предложением о замене указанных выше слов четкими и однозначными понятиями: «Экзокосм»,

«Фантакосм», «Ноо-косм».

Неологизмы Эсно-Пельтри были приняты критически, и их смысл остался непонятным для

читателей его первой книги. Поэтому он вновь обращается к ним в книге, опубликованной в 1950 г.

[17], и дает дополнительные разъяснения, убеждая читателей в необходимости принять его

концепцию.

Эсно-Пельтри предлагает называть «Экзокосмом» мир, существующий вне сознания человека.

«Это пространство, где существуют бесчисленные одиночные точки, которые представляют собой

атомные ядра и частицы, составляющие молекулы, которые отстоят друг от друга так же далеко,

как звезды в космосе. Промежуточное пространство, как и межзвездное пространство, пронизано

электромагнитными волнами всех частот» [17, с. 10].

«Фантакосмом» Эсно-Пельтри предлагал называть мир непосредственных ощущений или, как он

пишет, результат воздействия электромагнитных волн «Экзокос-ма» на органы чувств. Тот мир,

который может быть образован из «Фантакосма» путем создания условных, абстрактных

зависимостей в виде аналитических, он предлагал называть «Ноокосмом».

Таким образом, Эсно-Пельтри предлагал ввести в научный обиход объективный мир в форме

*Экзокосма», для которого физики не нашли общей теоретической основы (о чем писал Эйнштейн

в приведенной выше цитате) , не найденной до настоящего времени. Он также считал

необходимым всегда иметь в виду объективный мир в форме «Экзокосма» в противовес

«Ноокосму», который часто, особенно благодаря достижениям теоретической физики — теории

относительности и квантовой механики, принимается за абсолютную истину.

132

Эсно-Пельтри подчеркивает: «Взаимоотношения между нашим сознанием и миром далеки от простоты

и непосредственности, и главная трудность следующая: мы не можем себя интенсивно защищать от

того впечатления, что наш «Фантакосм» это внешний мир, а также, оперируя ноокосмическими

сущностями, которые мы образовали в -своем сознании, мы теряем их экзофантакосмиче-скую связь, и

в тем большей степени, чем она сложнее. Мы идентифицируем их все более и более с реальностью, и

затем они становятся источником тех трудностей, о которых я уже писал в своих книгах» [17, с. 12].

С точки зрения Эсно-Пельтри, «Экзокосм» как особая категория был тем инструментом познания,

который позволял осознавать причины ограниченности наших знаний и несоответствия результатов

экспериментов теории. Видимо, поэтому Эсно-Пельтри и адресовал книгу молодому поколению с

призывом сомневаться в истинности фундаментальных наук, которые по терминологии Эсно-Пельтри

являются лишь продуктом «Ноокосма».

Эсно-Пельтри подчеркивал, что вынужден был подвергнуть критике все существующие понятия, так

как не видел иного способа добраться до истины в своих инженерных делах. Имея в виду научные

трактаты по теории размерностей, в которых он не нашел ответа на интересующие его вопросы, он

писал: «Когда я затем принялся пересматривать эту проблему, я обнаружил, что все неясности

объясняются не недостатками изложения материала, а неправильно сформулированными

представлениями. Мне ничего не оставалось, как начать критику» [16, с. 12]. Он имел в виду критику

«понятий, которые давно закрепились в науке». Критику он начинает с обстоятельного изложения

исторических предпосылок, под влиянием которых сформировались интересующие его понятия.

Первый раздел его критического обзора носит название «Краткая история развития человеческого

мышления». Здесь он приводит анализ, опираясь на свои новые понятия, и как бы «примеряет» их к

различным историческим эпохам, создавая таким образом своеобразный фон, подчеркивающий

убедительность авторской позиции.

Рассмотрев весь ход развития человеческих представлений об окружающем мире и подчеркнув, что

трагедия человеческого сознания состояла в представлениях о земле «как пристанище человека,

специально созданном для

133

него», Эсно-Пельтри подробно останавливается на идеях Декарта. Анализу работ Декарта он

предпослал такое умозаключение: «...даже этим великим людям не удалось разорвать миллионы связей

со своим временем» [16. с. 14]. Приводя далее подробные выдержки из работы Декарта «Рассуждения о

методе» [152], он сопровождает их комментариями, которые и сегодня представляют несомненный

интерес.

По поводу написанного Декартом: «... используя опыт и мнения других, а также исследуя жизнь и

работы многих, мы пойдем еще дальше, нежели мы работали бы в одиночку» [16, с. 16] — Эсно-

Пельтри замечает: «Но здесь есть одна трудность: что такое достоверность? Ведь в свое время людям

казалось, что земля неподвижна, и для них это было очевидным» [16, с. 16].

Он также считал одним из заблуждений Декарта преувеличение им роли математики, в частности,

критически относился к такому его утверждению: «Я испытываю особое уважение к математикам, так

как их доказательства точны и очевидны, но также замечу, что они преданы только математике» [16, с.

16]. На это Эсно-Пельтри пишет в резкой форме: «Этот неоцентризм завел его в рутину, хотя он

предпринимал много попыток, чтобы избежать этого» [16, с. 16].

Особое негодование у Эсно-Пельтри вызывал неодеизм Декарта, который для преодоления

противоречий не нашел другого выхода, кроме признания бога: «...когда я начал думать о вещах,

отличных от тех, которыми я располагал... и было очевидно, что они могут быть иной природы, более

совершенной... имеющей такое сочетание свойств, которое заставляет думать, что есть Бог» [16, с. 17].

Эсно-Пельтри отмечает особый вред таких концепций Декарта: «Этот неодеизм не исчез, и в настоящее

время он превратился в математический неоцентризм, что привело к еще более пагубным

последствиям: математизации физики» [16, с. 17].

Подводя итоги изучению трудов Декарта и Клода Бернара, который попытался обобщить метод

Декарта, найдя в нем возможность окончательно освободиться от схоластики, Эсно-Пельтри

резюмирует: «Сейчас представления человека о Вселенной видоизменились. Он больше не ищет

истину и уверенность в себе, они привели его только в „Экзокосм"» [16, с. 18].

Интересно отметить, что эти мысли Эсно-Пельтри

134

совпадают с прогнозами о совершенствовании картины мира, которые в свое время высказал М.

Планк: «Единственно важным является только признание незыблемой, хотя и недостижимой цели,

и эта цель состоит не в полном приспособлении наших мыслей к нашим ощущениям, а в полном

освобождении физической картины мира от индивидуальности творческого ума» [150, с. 49].

На пути к осознанию «Экзокосма» Эсно-Пельтри особую роль отводит Пастеру, который, в

частности, считал, что работа по изучению свойств природы требует от исследователя следующих

качеств: остроты наблюдений, правильного восприятия, воображения, умения контролировать

себя.

Отдавая должное огромным личным заслугам Пастера в развитии науки, Эсно-Пельтри видит

слабости его метода s следующем: «Два последних качества исключают друг друга. Кроме того,

последнее качество наиболее редко встречается. Необходимо обладать сверхчеловеческой

способностью, чтобы не дать себя увлечь какой-то гипотезе, которая внешне кажется очевидной.

Вот почему так редко встречаются Пастеры, которые являются, согласно Декарту, воплощением

непогрешимости» [16, с. 18].

Все возрастающая роль математики в процессе развития физики дает основание Эсно-Пельтри еще

раз подчеркнуть значение «Экзокосма». Отметив, что математические расчеты создают, без

сомнения, новые знания для заранее определенной области применения, Эсно-Пельтри

подчеркивает: «В противовес тому, что имеет место в чистой математике, точный расчет в физике

может привести к неправильному результату» [16, с. 19].

Именно эта посылка позволила ему сделать следующее заключение: «Как я думаю, в области

наблюдений и использования для этих наблюдений только «Экзокосма» может дать критерий

истины и точности» [16, с. 19]. И далее: «В области физики гениальность того или иного

мыслителя определяется только проверкой на соответствие его идей „Экзокосму"» [16, с. 20].

Эсно-Пельтри не смущал огромный авторитет релятивистской теории, который должен был

научить исследователей «проявлять большую осторожность в своей критике». Тем не менее свои

новые понятия он считает дополнением к той картине Вселенной, которая создана усилиями таких

ученых, как Эйнштейн, Планк, Луи де Бройль.

135

Подчеркнув, что предлагаемая им книга опирается в своих принципиальных положениях на

личный опыт, который убедил автора, «что нужно критически относиться ко всему, что написано

по этому вопросу», Эсно-Пельтри обращается к читателю с заключительными словами: «Я прошу

также читателя отнестись к данному труду без враждебности, и если я часто прибегал к

использованию цитат и неологизмам, специально предложенным для данного случая, то только

потому, что я хотел разобраться в очень запутанных вопросах.

Эта книга адресуется каждому, кто хочет приобрести новые знания, свободные от путаницы и

противоречий схоластики, которая вместо того, чтобы открыть рассудок, закрывала все чувства и

ум для новых знаний» [17, с. 16].

К сожалению, книги Эсно-Пельтри по анализу размерностей оказались забытыми. Об их

философской сути не упоминают даже исследователи его творчества, по-видимому, не придавая им

значения. Между тем для воссоздания личности Эсно-Пельтри, его общей культуры, научного

мировоззрения и творческих методов эти работы являются наиболее полными и красноречивыми.

Огромный труд, вложенный в эти книги, и страстная убежденность автора в высоком

предназначении своей научной миссии делают уместной еще одну ссылку на Эйнштейна:

«Каждому дозволено выбирать направление приложения своих усилий, и каждый человек может

найти утешение в прекрасном изречении Лессинга, что искать истину благороднее, чем обладать

ею» [151, с. 238].

III

Взгляд в прошлое

Человеческие факты... ускользают от математического измерения. Чтобы хорошо их передать и благодаря этому

хорошо понять, требуется большая чуткость языка, точность оттенков в тоне.

М. Блок

Г лав а 8 Мнение генерала Феррье

В предисловии к работе Эсно-Пельтри «Исследование верхних слоев атмосферы при помощи

ракеты и возможность межпланетных путешествий», изданной в 1928 г.1, председатель комиссии

по астронавтике генерал Феррье, говоря о научном подходе к проблеме космического путешествия,

писал: «...в изучении этой проблемы приоритет имеет Робер Эсно-Пельтри, который начал свои

исследования до 1907 г., хотя он не обнародовал свои работы вплоть до 1912 г. ...именно Эсно-

Пельтри был первым, кто поставил этот вопрос в полном объеме. Он начал и разработал научную

теорию об устройстве механизма на тяге, который может доставить живые существа в

таинственное межпланетное пространство» [12, с. 1].

Такая оценка была не только проявлением уважения к автору книги, которого с генералом Феррье

связывала давняя дружба, но и официальным признанием французскими научными кругами

приоритета Эсно-Пельтри на основании представленных им документальных свидетельств. В

разделе «От автора» упомянутой работы Эсно-Пельтри прежде всего обосновывает

оригинальность публикуемого материала, ссылаясь на дату 14 января 1928 г., когда он впервые

получил возможность ознакомиться с книгами Оберта и Романа (публикуемый в работе Эсно-

Пельтри материал был впервые обнародован

1 Это предисловие полностью перепечатано в более поздней работе Эсно-Пельтри [12], что дает основание считать

мнение генерала Феррье очень важным для французского ученого.

137

на заседании Французского астрономического общества 8 июня 1927 г.). Что касается работ на эту

тему, известных Эсно-Пельтри до 8 июня 1927 г.,—патента Бинга от 10 июня 1911 г. и работы

Годдарда от января 1920 г., то они служили для подкрепления выводов, сделанных генералом

Феррье.

Говоря об этих работах, Эсно-Пельтри прежде всего, ссылаясь на книгу Фербера [38], относит

начало своих работ в области космических путешествий к первой половине 1908 г. Уже одно это

обстоятельство дает ему преимущество перед работами Бинга и Годдарда. Кроме того, Эсно-

Пельтри считает нужным отметить: «При чтении привилегии доктора Бинга создается

впечатление, что автор, вероятно, не произвел подсчетов, подтверждающих изобретения, однако,

как он мне писал в 1913 г. и как это напрашивается само собой, он просто хотел этим патентом

закрепить за собой приоритет» [5, с. 338].

В отношении работы Годдарда мнение Эсно-Пельтри сводится к тому, что она посвящена

совершенно другому вопросу, нежели его книга: «Он хочет просто послать на Луну снаряд с

порохом и определить момент взрыва на Луне в телескоп. Я же исследую вопрос транспортировки

живых существ со светила на светило и возвращения их на Землю» [5, с. 339].

Имея в виду посылку аппарата в космическое пространство по способу Годдарда, Эсно-Пельтри

подчеркивает: «Я считал подобный способ неприменимым в случае полета живых существ» [5, с.

339].

Обращает на себя внимание замечание Эсно-Пельтри о совпадении результатов Годдарда и Бинга:

«При чтении патента [Бинга] можно вывести, хоть и не совсем ясное, заключение, что возможно

достичь почти безграничной высоты при помощи взрыва последовательных ракет, причем

сгоревшие последовательно отпадают, что и составляет главный принцип профессора Годдарда»

[5, с. 338].

Эту мысль Эсно-Пельтри высказывал впоследствии неоднократно, не делая, правда, никаких

выводов, но форма изложения была достаточно красноречивой: «Принцип многоступенчатой

ракеты Годдарда является блестящим воспроизведением идей доктора Бинга» [12, с. 18]. И еще:

«...он [Годдард] занялся экспериментами ...с ракетами, предназначенными для исследования очень

высоких слоев атмосферы, следуя концепции, ко-

138

торая ошеломляющим образом воспроизводила концепцию доктора Андрэ Бинга» [7, с. 68].

Такие мысли, высказанные в разное время, в разных публикациях, не были случайными

оговорками, а скорее сформировавшимся убеждением. На первый взгляд кажется странным, что

Эсно-Пельтри нашел возможным выступать в роли «верховного» судьи по столь деликатным

вопросам. Однако подобная роль как раз и соответствовала месту, которое отводилось ему

генералом Феррье среди деятелей астронавтики.

Этот отдельно взятый факт, связанный с оценкой работ Бинга и Годдарда и на первый взгляд не

заслуживающий внимания, свидетельствует о том, что Эсно-Пельтри чувствовал за собой право

сильнейшего и самого осведомленного. Видимо, привычка к лидирующему положению

сохранилась у него со времен деятельности в области авиации. Однако самая примечательная

особенность ситуации состояла в том, что Эсно-Пельтри поставил себя во главе списка деятелей

астронавтики еще до того, как ему стали известны все факты, относящиеся к установлению

приоритета в этой области. Действительно, к моменту выхода в свет упомянутой выше работы

(1928 г.) Эсно-Пельтри успел ознакомиться, как он сам писал об этом, лишь с работами Лоренца,

Оберта и Го-мана. Правда, в разделе «От автора» Эсно-Пельтри заметил: «При этом я должен

просить извинения, если пропустил другие труды по незнанию, так как нелегко собрать

библиографию по этому вопросу» [5, с. 337].

Что же касается работ упомянутых им авторов, то ни в одной из них не содержалось ни

библиографии, ни ссылок на работы Циолковского. Тем не менее в мартовском номере журнала

«L'Aérophile» за 1928 г. Эсно-Пельтри опубликовал статью «Межпланетная навигация или

астронавтика», в которой информировал читателей об основных результатах, полученных им, а в

историческом разделе этой статьи утверждал следующее: «Я исследовал проблему с научной точки

зрения и думаю, что до 1907—1908 гг. мое исследование было первым. Книга капитана Фербера...

(июль 1908 г.), впрочем, делает честь этим исследованиям. Мое исследование было опубликовано

только 15 ноября 1912 г. в виде моего доклада на заседании Французского физического общества»

[7, с. 68].

Важно обратить внимание на то, что Эсно-Пельтри фактически ставит знак равенства между

результатами

139

своих работ 1907—1908 гг. и опубликованным в ноябре 1912 г. докладом, причем в качестве исходной

даты, определяющей его приоритет, называет именно 1907—1908 гг. При этом он ссылается на книгу

Фербера как на документальное свидетельство этого факта. В данном случае Эсно-Пельтри мог иметь в

виду только подстрочное примечание в книге Фербера (см. с. 75 наст, кн.), где фамилия Эсно-Пельтри

фигурирует вместе с фамилиями других ученых, считавших возможными космическое путешествие с

помощью ракеты. Что касается научной стороны исследований Эсно-Пельтри 1907—1908 гг., то о ней

на основании данных книги Фербера можно только подозревать. У Эсно-Пельтри был повод в тот

период — в 1908 г.— высказать свою точку зрения по этому вопросу самостоятельно, но он не захотел

этим воспользоваться (см. гл. 2 наст, кн.), и единственным документальным свидетельством его

приоритетных исследований осталось лаконичное подстрочное примечание в книге капитана Фербера.

Бросается в глаза резкий поворот Эсно-Пельтри в 1927 г. от тщательной конспирации в этих вопросах к

открытой и демонстративной форме изложения своих взглядов и стремление сформулировать проблему

космического полета в самой общей постановке. Такая тенденция нашла, в частности, отражение в

названии второго доклада «Исследование верхних слоев атмосферы при помощи ракеты и возможность

межпланетных путешествий»: первой половине темы, названной в докладе, посвящено всего

полстраницы текста. Название отражает стремление автора обобщить все существующие работы —

Бинга («Аппарат для исследования верхних слоев атмосферы»), Годдарда («Метод достижения

предельных высот»), Оберта («Ракета в космическое пространство»), Гомана («Возможность

достижения небесных тел»). От названия первого доклада Эсно-Пельтри — «Соображения о

результатах неограниченного уменьшения веса двигателя», который является непосредственным

предшественником второго доклада и по методам исследования, и по содержанию идей, не осталось и

следа. Думается, главной причиной такой метаморфозы послужило открытие, сделанное Эсно-Пельтри

в январе 1928 г.: он после знакомства с работами Оберта и Гомана получил достаточно убедительные,

по его мнению, свидетельства собственного приоритета.

Вообще говоря, в промежутке между публикациями

140

первого и второго докладов Эсно-Пельтри —1913 и 1928 гг.2 — в его научной биографии можно

обнаружить еще одну временную веху — 1920 г.

Эта дата, называемая биографами Эсно-Пельтри как время возобновления его работ по ракетам

[28], несомненно связана с выходом в свет работы Годдарда (январь 1920 г.). Об этом

свидетельствует ссылка Эсно-Пельтри об использовании им значений скорости истечения,

содержащихся в работе Годдарда, для продолжения работ, начатых до 1920 г. [10, с. 415]. Две части

этих исследований —одна выполнена до 1920 г., а вторая (с использованием данных Годдарда)

составляет содержание секретного доклада генералу Феррье, направленного адресату только в мае

1928 г. Собственное молчание вплоть до июня 1927 г., когда он выступил со своим вторым

докладом, Эсно-Пельтри объяснял так: «С того времени, когда я впервые заметил... опасные

возможности [бомбардировок ракетами удаленных целей], я был очень смущен тем, что мне

повелевал мой долг, и я прежде всего предпочел сохранять одновременно молчание и секретность»

[10, с. 401]. Он даже не решался сообщать в официальные инстанции содержание своих работ,

боясь разглашения тайны. Выступил Эсно-Пельтри с докладом в июне 1927 г. только по просьбе

президента Французского астрономического общества генерала Феррье и своего друга Андрэ

Гирша. По-видимому, тогда же Эсно-Пельтри высказал генералу Феррье свои опасения, и они

договорились о подготовке отдельного секретного доклада. Во всяком случае, доклад генералу

Феррье начинается словами: «Мой дорогой генерал и председатель! Предъявляю Вам при сем

обещанную мною работу по вопросу о возможностях бомбардировки ракетами удаленных целей»

[10, с. 401].

Вслед за такой сдержанностью и нежеланием допустить даже простые упоминания о работах,

связанных с ракетами, один за другим следуют широковещательные действия. 1-го февраля 1928 г.

А. Гирш устроил званый обед, на который были приглашены «самые высокопоставленные

личности из мира науки и литературы», как вспоминал адъютант генерала Феррье Поль Гильсон

[25, с. 12]. Там же для науки о межпланетных путешествиях было принято название

«Астронавтика», предло-

2 Имеются в виду даты выхода в свет.

щ

женное президентом Гонкуровской академии писателем Росни. Было также объявлено об организации

комиссии ио астронавтике при Французском астрономическом обществе и учреждении международной

премии РЭП—Гирш для поощрения исследований в новой области.

Буквально через месяц после этих событий в мартовском номере журнала «L'Aérophile» Эсно-Пельтри

опубликовал статью, в которой объявил о своем приоритете в области разработки проблем

астронавтики. Маленькая деталь: говоря о времени начала своих работ, Эсно-Пельтри в этой статье

называет дату 1907—1908 гг., хотя никаких документальных свидетельств о работах 1907 г. он назвать

не мог. Больше ни в одной публикации Эсно-Пельтри ссылок на 1907 г. нет. Почему же он в своей

статье назвал все-таки 1907 г.? Это было сделано неспроста. Дело в том, что в книге Оберта, изданной в

1923 г., с которой Эсно-Пельтри ознакомился непосредственно перед написанием статьи, сказано: «... я

мо гу доказать с помощью свидетелей, что начало моих ра бот относится еще к 1907 г.» [153, с. 510].

Эсно-Пельтри, конечно, не мог не обратить внимания на это обстоятельство, формулируя мысль о

своем при оритете. Думается, что он имел основание указать в хро пологий своих работ дату 1907 г. с

той же условной до стоверностью, как и Оберт, но в дальнейшем от этого отказался.

Эта маленькая деталь с упоминанием 1907 г. лишний раз подтверждает несомненный факт, что

убеждение в собственном приоритете появилось у Эсно-Пельтри сразу же после знакомства с работами

Оберта и Романа, которые ему удалось достать только 14 января 1928 г. (Эту дату Эсно-Пельтри считал

нужным привести с подчеркнутой точностью.)

Учитывая размах, который приняли к тому времени работы в области ракетной техники, особенно в

Германии, значение приоритета Эсно-Пельтри выходило за рамки интересов одного человека и

становилось уже фактом, имеющим прямое отношение к престижу Франции (когда речь шла о

развитии проблем воздухоплавания и соперником выступила Германия, вопрос всегда стоял особенно

остро и был для французов делом чести).

Для укрепления позиций Франции была создана комиссия по астронавтике при Астрономическом

обществе и учреждена премия РЭП—Гирш, которая должна была

142

как бы символизировать первенство Эспо-ГТельтри и его особую роль «кормчего», направляющего

развитие астронавтики в нужное русло3.

По поводу учреждения премии Эсно-Пельтри писал в упомянутой статье из «L'Aérophile»: «После ...

доклада (8 июля 1927 г.) мне пришла в голову мысль дать толчок к развитию исследований в этом

направлении, и, считая, что моя работа лишь заложила фундамент исследований, я предложил моему

другу Андрэ Гиршу присоединиться ко мне, чтобы организовать во Французском астрономическом

обществе ежегодную премию, предназначенную для вознаграждения за лучшую серьезную работу в

области техники, способную осветить или продвинуть вперед одну из проблем, от которой зависит

развитие науки „астронавтики"» [7, с. 68].

Начиная со статьи в «L'Aérophile» и во всех последующих ' публикациях, относящихся к астронавтике,

Эсно-Пельтри помещал исторический раздел. Каждый из таких разделов строился на основе одних и

тех же тезисов: а) идея полета в космос привлекала человечество с момента его сознательного

существования; б) первым осуществил научное рассмотрение проблемы полета в межпланетное

пространство Эсно-Пельтри; в) постановка задачи и рассмотрение проблем у Эсно-Пельтри носит

более обобщенный характер, чем у Годдарда и других исследователей.

Наиболее полное развитие эти тезисы нашли в книге Эсно-Пельтри «Астронавтика», изданной в 1930 г.,

где помещен пространный исторический очерк с анализом всех изданных к тому времени работ, в том

числе и работ Циолковского. И тем не менее выводы Эсно-Пельтри о собственном приоритете остались

без изменений. Даже выступая спустя много лет (в 1949 г.) с обзором своих работ, посвященным 15-

летию французской астронавтики, он писал: «Только в 1930 г. я смог развить эти идеи в моей книге

„Астронавтика", которая позволила мне, как я думаю, занять первое место в ряду ученых, занятых в

этой области» [19, с. 7].

Словом, все действия Эсно-Пельтри, связанные с утверждением собственного приоритета, носили

весьма активный характер и находили горячее сочувствие опре-

3 В дальнейшем рассмотрение работ, претендующих на получение премии, проводилось под руководством учредителей

премии, в число которых вошел и Робер Эспо-Пельтри.

Ш

деленных общественных кругов Франции. Создалось такое положение, что любая попытка внести

уточнение в историю вопроса неизбежно расценивалась как покушение на очевидные факты,

оберегаемые честолюбивым автором и авторитетом французской общественности. Убеждение (а скорее

предубеждение, как будет ясно из дальнейшего) в справедливости позиции, занятой Эсно-Пельтри,

сохранялось до последнего времени и нашло выражение в выступлениях представительницы Франции

Л. Блоссе на различных международных конференциях [28, 29],

По-видимому, были и другие причины, которые делали позицию Эспо-Пельтри в вопросах приоритета

особенно непримиримой и бескомпромиссной. Если проследить творческий путь Эсно-Пельтри, то

легко обнаружить очень характерную для него черту — стремление найти любую возможность для

выражения своей оригинальной точки зрения. Еще юношей он оборудовал свою научную лабораторию

приборами собственного изготовления, хотя средства родителей, безусловно, позволяли приобрести все

необходимое. В историю авиации Эсно-Пельтри вошел как автор многих оригинальных конструкций.

Осуществляя разработку моноплана РЭП, он конструировал заново все вплоть до крепежных деталей.

Показательной в этом отношении была также разработка им усовершенствованного метода

определения твердости металлов. Очередное увлечение ученого началось с того, что ему потребовался

опорный подшипник, обладающий минимальным трением и повышенной стойкостью. Подбор нужных

материалов оказался затруднительным из-за грубости принятых тогда в промышленности методов

определения механических свойств, в частности твердости металлов. Эсно-Пельтри начал поиски более

совершенных методов и в результате многомесячного упорного труда добился блестящих успехов.

За всеми этими проявлениями ненасытного и щедрого инженерного таланта стояли вполне деловые

соображения. Известно, что Эсно-Пельтри тщательно патентовал свои изобретения и весьма преуспел в

этом. Насчитывают сотни патентов Эсно-Пельтри, и часть из них принесла ему целое состояние. С 1912

г. по 1923 г. с перерывом на военные годы Эсно-Пельтри отстаивал свое авторское право по ряду

патентов, связанных с методами управления аэропланами (см. гл. 3), и добился успеха, получив

144

миллионные гонорары. За эти годы у него не могло не выработаться «бойцовских качеств»,

подчеркнутого желания отстаивать свои права, считать «свою правду» самой главной.

И вместе с тем после ухода из авиации он долгое время не мог найти для себя главную тему. После

доклада в ноябре 1912 г. на заседании Французского физического общества тема космической

навигации главной для него еще не стала. Была попытка в 1915 г. разработать электростанцию с

использованием приливных явлений, но, несмотря на всю грандиозность замысла, эта тема не получила

развития. И наконец, вновь найденная им в 1927 г. тема космических путешествий, которая давала

возможность утвердить себя достойным образом.

Глава 9

Заочные встречи с К. Э. Циолковским

В четвертом номере журнала «Природа и люди» за 1914 г. была опубликована статья К. Е. Вейгелина

«Как можно долететь до Луны» с изложением идей Эсно-Пельт-ри. Вейгелин был известным

популяризатором воздухоплавания, автором многих статей и нескольких книг в этой области. Русские

специалисты внимательно следили за публикациями своих авторитетных французских коллег, поэтому

статья Эсно-Пельтри «Соображения о результатах безграничного уменьшения веса двигателей» не

осталась незамеченной. Правда, изложение идей Эсно-Пельтри носило скорее сенсационный, нежели

научный характер: «Эсно-Пельтри подробно обдумал вопрос о возможности подобного путешествия

для человека. Он не видит к этому никаких серьезных препятствий» [23, с. 54],—писал Вейгелин в

своей статье. Неискушенного читателя не могла, конечно, насторожить заключительная фраза:

«Остается только найти способ для использования радия и научиться добывать этот радий в большом

количестве» [23, с. 54].

В этой публикации удивляет не только легковесный подход к изложению проблемы космического

путешествия, но и полное замалчивание работ Циолковского, о которых

145

Вейгелин не мог не знать. Достаточно сказать, что двумя годами раньше в журнале «Природа и люди»

прошла в нескольких номерах статья Вейгелина «Беседы о воздухоплавании», а в № 36 за тот же 1912 г.

помещена статья В. В. Рюмина «На ракете в мировое пространство» с оценкой работы Циолковского

«Исследование мировых пространств реактивными приборами», публикуемой в тот же период в

журнале «Вестник воздухоплавания». Рюмин писал: «Кто из нас не увлекался фантастическим романом

Ж. Верна „От Земли до Луны", а кто знает, что... Циолковский в солидной, подкрепленной

математическими формулами научной работе дал обоснование действительной возможности

межпланетных сношений» [111, с. 556].

Статья Вейгелина заслуживает особого внимания, потому что она была первым источником для

знакомства Циолковского с исследованиями Эсно-Пельтри '. В отличие от Вейгелина редакция журнала

«Природа и люди» проявила большее внимание к Циолковскому и в своем комментарии к статье

Вейгелина напомнила читателю о ранее опубликованной статье В. В. Рюмина и поместила чертеж

ракеты Циолковского, выполненный им по просьбе редакции, и его же короткое примечание:

«Желающих познакомиться с интересными работами К. Э. Циолковского в этой области отсылаем к его

„Исследованиям мировых пространств реактивными приборами", напечатанным в кратком виде в

„Научном обозрении" (1903г.—май) и более пространно в журнале „Вестник воздухоплавания" (1911-1912 гг.)» [23, с. 55].

Так впервые на страницах печати встретились Эсно-Пельтри и Циолковский, и встреча эта из-за

небрежности Вейгелина приобрела дискуссионный характер. Возможно, невнимание, проявленное в

статье Вейгелина, навело Циолковского на мысль опубликовать в 1914 г. «Дополнение» к своим

предыдущим работам 1903 и 1911— 1912 гг. Во всяком случае, существует вполне определенная

взаимосвязь между статьей Вейгелина и указанным «Дополнением» Циолковского, так как оно

содержит це-

Если быть точным, то Циолковский узнал о докладе Эсно-Пельтри из сообщения Я. И. Перельмана, сделанного им 20

ноября 1913 г. в «Обществе любителей мироведения» и опубликованного в журнале «Свободное слово» № 1 за 1914 г., однако Перельман никаких подробностей об идеях Эсно-Пельтри не привел.

146

лый ряд критических замечаний в адрес Эсно-Пельтри, причем единственным источником для

Циолковского в этом отношении был журнал со статьей Вейгелина, на которую есть ссылка в тексте

«Дополнения».

Циолковский обратил особое внимание на идеи Эсно-Пельтри, потому что после его — Циолковского

— работ это было первое оригинальное исследование, опубликованное другим автором. Надо полагать,

что характер сообщения не мог не вызвать у Циолковского чувства настороженности и тревоги за

судьбу собственных исследований. Наверное, не случайно именно в «Дополнении» он написал:

«Тяжело работать в одиночку многие годы, при неблагоприятных условиях и не видеть ниоткуда

просвета и содействия» [63, с. 7].

В «Дополнении» большое внимание уделяется объяснению собственной позиции: «Я ищу поддержки

моим стремлениям быть полезным, и вот почему привожу тут все мне известное, что может внушать

доверие к моим трудам» [63, с. 7]. «Все известное» — это отзывы о его работах. Кроме отзыва В. В.

Рюмина, цитированного выше, приводится весьма выразительная оценка трудов Циолковского Я. И.

Перельманом: «В стороне от всех фантастических проектов стоит идея, высказанная нашим известным

теоретиком воздухоплавания — К. Э. Циолковским. Здесь перед нами уже не измышление романиста, а

научно разработанная и глубоко продуманная техническая идея, высказанная вполне серьезно. К. Э.

Циолковский указывает на единственный реальный путь осуществления межпланетных

путешествий. ... Циолковский разрабатывает свой проект уже более 20 лет» [63, с. 5].

Ряд отзывов Циолковский снабжает комментариями, из которых один обращает на себя особое

внимание. Речь идет о примечании редакции журнала «Природа и люди» к статье Вейгелина, в котором

сделаны выводы, неправильно ориентирующие читателя. Сообщив о работе Циолковского 1912 г., автор

примечания пишет далее, имея в виду исследования Эсно-Пельтри: «И вот не прошло и года, как к тому

же вопросу начинают подходить на Западе с практической стороны».

Циолковский считает нужным подчеркнуть: «Прибавлю от себя, что несомненное мое право на

приоритет начинается со времени опубликования моих работ, т. е. с 1903 г., или за 10 лет до доклада

Эсно-Пельтри» [63, с. 5],

Закончив обзор отзывов о своих прежних трудах, Ци-

147

олковский формулирует основную цель новой работы, которая подтверждает высказанное выше

предположение о том, что основным поводом для публикации «Дополнения» послужило

сообщение о работе Эсно-Пельтри. Циолковский пишет: «Из всех статей о „ракете" все-таки

видно, что мы очень далеки с нашими современными техническими средствами от достижения

требуемой скорости».

Именно в работе Эсно-Пельтри, как ни в одной другой, перспективы космического путешествия

являются самыми отдаленными, так как он считает необходимым использование атомной энергии.

Цель, которую ставит перед собой Циолковский, говорит о принципиально разных подходах его и

Эсно-Пельтри к проблеме космического путешествия, причем Циолковский старается подчеркнуть

это различие: «Здесь я хотел бы, в свою очередь, популяризовать свои мысли, сделать некоторые к

ним пояснения и опровергнуть взгляд на ракету как на что-то чрезмерно далекое от нас» [63, с. 7].

Главное его возражение состоит в следующем. «Я сам мечтал о радии. Но в последнее время я

произвел вычисления, которые мне показали, что если направить частицы (альфа и бета),

выделяемые радием, в одну сторону параллельным пучком, то вес его уменьшится приблизительно

на одну миллионную долю его собственного веса... После этого я бросил мысль о радии. Всякие

открытия возможны, и мечты могут осуществиться, но мне бы хотелось стоять по возможности на

практической почве» [63, с. 9].

Основную часть «Дополнения» составляет анализ результатов, полученных Эсно-Пельтри, притом

Циолковский доброжелательно замечает в подстрочном примечании: «Без сомнения, я тут

исправляю опечатки, а не ошибки Эсно-Пельтри» [63, с. 7]. Все усилия Циолковский направляет на

выяснение возможности обойтись без радия. Он обращает внимание на чрезмерно малую

величину допустимой перегрузки, принятую Эсно-Пельтри для расчетов,— только 0,1. Для своих

расчетов Циолковский принимал величину перегрузки в 100 раз большую.

Главная мысль, которую он старался подтвердить конкретными числовыми данными,

прикидочными расчетами и просто интуитивными соображениями, выражалась в следующем:

«Успешное построение реактивного прибора и в моих глазах представляет громадные трудности и

требует многолетней предварительной работы и теоретиче-

W

ских и практических исследований, но все-таки эти трудности не так велики, чтобы ограничиться

мечтами о радии и о несуществующих пока явлениях и телах» [63, с. 10].

Пусть Циолковский был не всегда прав в выборе конкретных технических средств, приведенных в

«Дополнении» для обоснования своей позиции, но он совершенно отчетливо представлял, какие

именно проблемы придется разрешать на пути создания космической ракеты: выбор ее

компоновки и необходимых конструкционных материалов, создание двигателя, способного

выдержать высокие давления и температуры, изобретение способа подачи компонентов в камеру

сгорания и отыскание способов управления полетом ракеты.

Чтобы идея космического полета получила общественное признание, нужен был именно поиск

«обходных путей» для разрешения проблемы космического полета, который предпринял

Циолковский, а не решение задачи «в лоб», как предлагал Эсно-Пельтри и против чего

Циолковский решительно возражал. Его оптимистическая позиция и точный прогноз

сориентировали исследователей на поиск инженерных решений, доступных современному уровню

техники; благодаря этому труды Циолковского имеют прямое отношение к сегодняшним

достижениям космонавтики.

«Дополнение» как будто специально написано для того, чтобы внести ясность в трудную

ситуацию, возникшую 15 лет спустя в связи с убежденностью Эсно-Пельтри в собственном

приоритете и отрицанием приоритета Циолковского. В этой работе собраны отзывы серьезных

специалистов на предшествующие работы Циолковского и, главное, совершенно отчетливо

проявилась его научная эрудиция и способность аргументированно критиковать результаты,

полученные французским исследователем. Почему же «Дополнения», даже побывав в руках Эсно-

Пельтри, не возымели того действия, на которое с полным основанием рассчитывал Циолковский?

Изучая вопрос о заочных встречах Эсно-Пельтри и Циолковского, нельзя не вспомнить о версии,

согласно которой Эсно-Пельтри ознакомился с работой Циолковского, публикуемой в журнале

«Вестник воздухоплавания», во время своего визита в Петербург в феврале 1912 г., что якобы

послужило поводом для его выступления 15 ноября 1912 г. на заседании Французского физическр-

*4i

го общества (содержание именно этого доклада критиковал Циолковский в своей работе 1914 г.) 2.

Критика Циолковским идей Эсно-Пельтри говорит о существенном различии в подходе этих

исследователей к проблеме космического путешествия, и это обстоятельство лишает указанную

версию исторической достоверности. Единственное, что позволяет увидеть общность идей

Циолковского и Эсно-Пельтри,— это реактивный принцип полета. Это расхождение подметил

Перельман. Подчеркнув, что Циолковский занимается разработкой космической ракеты более 20

лет, он пишет: «Любопытно, что известный французский авиатор и конструктор, инженер Эсно-

Пельтри недавно выступил в Париже с докладом о возможности достичь Луны на аппарате,

основанном именно на этом принципе [реактивном]». И далее: «Очевидно, идея реактивного

прибора для межпланетных путешествий в наши дни, как говорят, „носится в воздухе"» [63, с. 6].

В этом замечании Перельмана часто усматривают намек, подтверждающий возможность

заимствования идей Циолковского другими исследователями, и в частности Эсно-Пельтри.

Требуется очень большая натяжка, чтобы это риторическое замечание Перельмана принять за

документальное свидетельство.

По-видимому, можно с большой достоверностью констатировать, что о существовании работ

Циолковского Эсно-Пельтри узнал не в феврале 1912 г., а значительно позже. В секретном докладе

Эсно-Пельтри, направленном 15 мая 1928 г. генералу Феррье, Эсно-Пельтри пишет, что обнаружил

довольно полную библиографию по интересующему вопросу в немецком журнале «Flugsport» от

28 сентября 1927 г. В этом же номере журнала был помещен исторический очерк Шершевского, в

котором приводились сведения о многих работах Циолковского, начиная с работы 1896 г. [30].

Поскольку доклад был направлен генералу Феррье 15 мая 1928 г., вероятнее всего о работах

Циолковского Эсно-Пельтри узнал примерно в это время.

В книге «Астронавтика», опубликованной позднее (в 1930 г.), Эсно-Пельтри упоминает о

полученном им письме А. Л. Чижевского, датированном 12 апреля 1928г., с просьбой к нему

сообщить документальные данные, на

2 Автора этой версии установить трудно, но ряд авторитетных исследователей относятся к ней вполне серьезно, поэтому ее нельзя оставить без внимания.

150

основании которых французский ученый претендует на приоритет в области космонавтики3.

Таким образом, на основании этих документальных данных можно считать, что Эсно-Пельтри знал о

работах Циолковского в апреле-мае 1928 г. Есть еще одна дата, которую Эсно-Пельтри называет с

подчеркнутой точностью,— 14 января 1928 г., когда ему стали известны другие работы по вопросам

космических путешествий, но среди них нет сведений о работах Циолковского.

Исторический раздел упомянутой книги «Астронавтика» заслуживает подробного изучения, так как в

нем обобщены все предыдущие соображения Эсно-Пельтри по истории вопроса и содержится

подробный анализ известных Эсно-Пельтри работ в области астронавтики, в том числе и ряда работ

Циолковского. При этом в качестве основного источника, содержащего наиболее полную

библиографию по интересующему его вопросу, Эсно-Пельтри принимает упомянутую статью

Шершевского в журнале «Flugsport» и приводит в книге почти полный ее текст. Работы Циолковского

характеризуются Шершевским как основополагающие. Эта часть его статьи цитируется Эсно-Пельтри

полностью: «Первое научное исследование, касающееся проблемы межпланетной навигации, было

проведено русским профессором Циолковским, который его опубликовал в 1896 г.4 в журнале «Природа

и люди». В 1903 г. он публикует более важную работу «Ракета в космическое пространство» 5 в пятом

майском номере журнала «Научное обозрение». Эта работа в расширенном издании вышла в свет в

1921 г.6 ... Классические основы проблемы астронавтики появились в 1911—1913 гг.7 в русском журнале

«Вестник воздухоплавания» под названием «Исследование мировых пространств реактивными

приборами», написанные Циолковским (примерно 12 статей)» [12, с. 20].

3 Чижевский и Циолковский были большими друзьями. Не исключено, что Чижевский написал упомянутое здесь письмо

по просьбе самого Циолковского.

4 Дата указана ошибочно (см. с. 159 наст. кн.).

5 В 1903 г. была опубликована работа Циолковского под названием «Исследование мировых пространств реактивными

приборами». Второе издание этой работы под названием «Ракета в космическое пространство» было опубликовано в

1924 г.

6 Расширенное издание работы 1903 г. вышло в свет в 1926 г.

7 Должно быть: 1911—1912 гг.

151

При таком повороте событий, когда приоритет отдавался не ему, а Циолковскому, причем

назывались конкретные документы, подтверждающие такую позицию автора статьи Шершевского,

«оказалось весьма желательным,— писал Эсно-Пельтри,— познакомиться с работами

Циолковского, которым он (Шершевский) отдает приоритет» [12, о. 22].

Ситуация оказалась очень щекотливой: статья в мартовском номере журнала «L'Aérophile» за 1928

г., где Эсно-Пельтри заявил о своем приоритете, обязывала отнестись к новым сведениям со всей

серьезностью, так как затрагивалась его научная репутация. К тому же письмо А. Л. Чижевского от

12 апреля 1928 г., будучи, без сомнения, непосредственной реакцией на указанную статью в

«L'Aérophile», ставило его в положение ответчика, которому предъявлен иск в искажении истины.

Как показывают дальнейшие события, Эсно-Пельтри именно так воспринял новые сведения,

поставившие под сомнение его приоритет, и занял в этой ситуации такую же формально-

юридическую позицию, как в ходе многолетнего процесса о «ручке управления». При этом на

карту было поставлено, как он имел основание считать, нечто большее, чем гонорар,— его научная

добросовестность и роль правофлангового в шеренге корифеев астронавтики.

Главный довод Эсно-Пельтри в защиту собственных позиций состоял в следующем: «Я...

приложил все усилия, чтобы достать эти работы [Циолковского]. Оказалось, однако, невозможным

раздобыть малейший документ, предшествующий моим лекциям 1912 г.» [12, с. 22].

Важность именно этого обстоятельства для исторических выводов Эсно-Пельтри подтверждает А.

А. Штерн-фельд, проживавший во Франции в начале 30-х годов: «Для меня было ясным и

очевидным, что эту работу (1903 г.) необходимо показать „всей Франции" для укрепления

приоритета Циолковского... Я не располагал вполне неопровержимыми (курсив мой.— Г. В.)

материалами для того, чтобы убедить Робера Эсно-Пельтри в существовании приоритетных работ

Циолковского 1903 г. А жаль! Этот яркий представитель капиталистического класса был,

несомненно, одним из крупнейших французских ученых, одним из крупнейших изобретателей

этой страны. Был он человеком очень честным. И если бы он воочию убедился в приоритете

Циолковского, он бы прямо об этом сказал» [81, с. 70].

152

Когда Эсно-Пельтри писал о том, что «приложил все усилия», чтобы достать работы

Циолковского, он не кривил душой. Штернфельд, проживающий в то время во Франции, пишет:

«Еще до получения работ непосредственно от Константина Эдуардовича мне удалось приобрести

некоторые его произведения. Однако трудности, связанные с такими покупками, были так велики,

что навряд ли можно было бы найти во Франции еще одного человека, имевшего книги русского

пионера космонавтики. Дело в том, что специализированные парижские магазины не принимали

заказов на литературу из других стран. Мне же все-таки удалось заполучить произведения

Циолковского через... французское отделение Банка для внешней торговли СССР».

Трудности эти происходили оттого, что книги Циолковского не попадали в советскую торговую

сеть, поскольку, как известно, Константин Эдуардович сам издавал свои работы.

Даже в Национальной библиотеке, в которой такой эрудированный читатель, как Владимир Ильич

Ленин, находил неисчерпаемое количество материалов для своих гениальных работ, не было ни

одной книги Циолковского. Бесполезно также было бы искать в каталогах этой библиотеки какой-

либо источник с данными о жизни и деятельности пионера мировой космонавтики» [81, с. 65].

Тем более нужно отдать должное Эсно-Пельтри, который достал работы Циолковского

самостоятельно, не прибегая к помощи Штернфельда. Правда, при этом он, по всей вероятности,

руководствовался прежде всего соображениями личного характера и заботой о своем приоритете, а

не стремлением узнать то новое, что можно было предполагать в книгах русского исследователя.

Об этом свидетельствует смысл его комментариев, относящихся к содержанию книг Циолковского,

которые Эсно-Пельтри удалось достать, а именно: (1914 г.) «Исследование мировых пространств

реактивными приборами», (1924 г.) «Ракета в космическое пространство», (1926 г.) «Исследование

мировых пространств реактивными приборами», (1927 г.) «Работы, изданные Циолковским», (1927

г.) «Космическая ракета. Экспериментальная подготовка».

Бросается в глаза способ оценки, который использовал Эспо-Пельтри для научных работ, впервые

попавших ему к руки: «Две первых работы имеют примерно формат данной книги [«Астронавтики»] в

16 и 32 с. соответст-

153

венно, остальные имеют гораздо меньший формат в 127. 24 и 24 с. соответственно».

Дальнейший анализ был не более содержательным. Для второй работы (1924 г.) у Эсно-Пельтри

нашлась всего одна фраза: «Вторая... содержит историю развития идей Циолковского начиная с

1896 г.» [12, с. 23].

Более подробно он останавливается на содержании третьей работы (1926 г.). Однако комментарии

Эсно-Пельтри носят односторонний характер и явно выдают желание создать у читателя

неблагоприятное впечатление об этой работе. Эсно-Пельтри считает нужным сказать только о том,

что Циолковским допущена ошибка в формуле, где вместо единицы веса принята единица массы.

Из всего обилия фактических данных о космических путешествиях, содержащихся в книге

Циолковского, Эсно-Пельтри останавливает внимание читателя на сведениях наименее

разработанных и относящихся к отдаленному будущему и поэтому наиболее спорных, а для

неискушенного читателя (в конце 20-х годов иных читателей практически не было) просто

фантастических. Речь идет о предложении Циолковского использовать давление света для

передвижения в космическом пространстве и организации замкнутого цикла для обеспечения

жизнедеятельности в космосе (проблеме, о которой, кстати говоря, сейчас думают на практическом

уровне). Во всяком случае, эти места из книги Циолковского подаются им в таком свете, как будто

они характеризуют ее содержание в целом и таким образом низводят ее в разряд ничего не

значащих документов.

На перечне опубликованных работ Циолковского (1927 г.) Эсно-Пельтри останавливает свое

внимание, чтобы назвать три его работы, в том числе работу 1903 г. и повесть «Вне Земли»,

опубликованную в 1920 г.

Работу «Космическая ракета, экспериментальная подготовка» (1927 г.) Эсно-Пельтри вообще

оставил без внимания. Правда, в своем историческом очерке он приводит цитату, ошибочно отнеся

ее к предисловию этой книги, которая в действительности взята из предисловия работы

Циолковского 1924 г.

Весьма странная история произошла с первой из полученных Эсно-Пельтри работ Циолковского

— «Дополнением к работам 1903 и 1911 гг.». Сообщив о том, что ему удалось достать пять из

перечисленных выше работ Циолковского, Эсно-Пельтри пишет: «Я достал эти рабо-

154

ты в переводе русского инженера, господина Генкина, которого я не имел счастья знать и которому

документы были переданы господином Бетенод, членом Комитета по астронавтике...

Первая брошюра (1914 г.) не была переведена, она не содержит никакого алгебраического расчета»

[12, с. 23].

Если иметь в виду содержание этой работы, о чем речь шла выше, то становится ясным, какой

урон понес Эсно-Пельтри в изучении истории космонавтики, не проявив нужного внимания к

работе Циолковского 1914 г. Не может не вызвать удивления полное равнодушие Эсно-Пельтри к

этой работе, хотя самый беглый просмотр ее содержания даже без знания русского языка позволил

бы обнаружить многочисленные упоминания фамилии Эсно-Пельтри и вызвал бы естественное

желание организовать перевод книги. Однако по непонятной причине это сделано не было.

Распорядившись таким образом с работами Циолковского, Эсно-Пельтри берется установить

историческую последовательность основных этапов развития космонавтики. Есть смысл привести

этот фрагмент полностью, так как он дает возможность выяснить сущность позиции Эсно-Пельтри

по отношению к Циолковскому. (К тому же этот раздел книги в русском переводе не

публиковался.)

Историческую последовательность основных этапов развития космонавтики Эсно-Пельтри

представлял в следующем виде [12, с. 24, 25]:

« 1896 г.— Циолковский отстаивает свои права на публикацию, о

которой невозможно найти никаких сведений. 1908 г.— Книга Фербера «С холма на холм, из города в город, с

континента на континент», в которой упоминалось, что вопрос был рассмотрен автором [Фербером], Уэльсом, Эсно-Пельтри, Арчдеаконом, Квинтоном.

1911 г.— Доктор Бинг получил бельгийский патент, в котором

он излагает принцип многоступенчатой ракеты, чтобы зафиксировать дату, касающуюся идей, вынашиваемых им в

течение нескольких лет.

1912 г.— Робер Эсно-Пельтри читает две лекции —• в феврале и ноябре: он рассматривает соотношение

начальной и конечной масс и делает вывод, что космический аппарат будет реален лишь при овладении над

атомной энергией.

1912 г.— Профессор Роберт Годдард начинает свои теоретические

исследования в Принстонском университете.

1914 г.— В конце небольшой научной работы, опубликованной по случаю десятой годовщины создания Института

аэродинамики в Кучино, господин Рябушинский намекнул на

155

проблему межпланетной навигации, заявив, что Институт тоже займется исследованиями в этом направлении.

1919 г.— Смитсонианский институт публикует теоретические и

экспериментальные работы профессора Годдарда, начиная с 1912 г., под названием «Метод достижения крайних

высот».

1920 г.— Эсно-Пельтри и его коллеги замечают, что за счет обес-

печения скорости истечения можно получить почти приемлемое соотношение начальной и конечной масс; они

поступили неверно, не опубликовав этих работ (независимо от этого утверждения доказательство этого факта

может быть предоставлено благодаря свидетельству этих сотрудников, уже много лет не работающих с ним).

1923 г.— Герман Оберт публикует свою книгу «Ракета в космическое пространство». Удачно подмечена роль

скорости истечения, но, к сожалению, не дана общая теория ее влияния на соотношение начальной и конечной

масс, отмечена возможность возрастания этой скорости путем добавления избытка легкого газа, однако не дано

доказательства этого утверждения.

1925 г.— Вальтер Гоман публикует книгу «Возможность достижения небесных тел». Он ясно подчеркивает

значение влияния скорости истечения на соотношение начальной и конечной масс.

1927 г.— Робер Эсно-Пельтри публикует работу «Исследование

высоких слоев атмосферы с помощью ракеты и возможность межпланетных путешествий». Там, основываясь на

своих расчетах, сделанных в 1920 г., он отмечает значение скорости истечения.

1928 г.— Вилли Лей публикует работу «Возможность межпланет-

ной навигации», в которой он сам и другие авторы выражают свои мысли — старые и новые.

1929 г.— Оберт публикует свою работу «Пути осуществления на-

вигации в космическом пространстве», являющуюся развитием предыдущей».

Нетрудно заметить, что вопрос об исторических концепциях Эсно-Пельтри является не таким простым,

как представлял А. А. Штернфельд: достаточно, мол, предъявить Эсно-Пельтри и «всей Франции»

работу Циолковского 1903 г., и недоразумение с отрицанием приоритета русского ученого будет

исчерпано. В исторической последовательности, выстроенной Эсно-Пельтри, вообще не нашлось места

для работ Циолковского, хотя они и были предъявлены «всей Франции», за исключением

действительно неопубликованной работы 1896 г.

На формирование исторических концепций Эсно-Пельтри оказал влияние целый ряд ошибочных

представлений, которые требуют специального анализа. Это тем более важно, что никто до настоящего

времени такой попытки

156

не предпринимал и концепции Эсно-Пельтри до сих пор воспринимаются во Франции как научный

документ. Об этом свидетельствуют неоднократные выступления Л. Блоссе, которой принадлежат

наиболее полные исследования творческой деятельности Эсно-Пельтри [28, 29]. Внести ясность в

вопрос о достоверности концепций Эсно-Пельтри необходимо в интересах исторической науки, а

значит, и в интересах французских исследователей.

Глава 10

Необходимые уточнения

Работы Циолковского, которыми располагал Эсно-Пельтри, обладали одной примечательной

особенностью: все они в том или ином виде содержали ссылку на работу 1903 г. Более того, они

представляли собой разработку одной темы, связанной в идейном отношении с этой работой,

которая служила как бы родником, питающим все остальные научные сочинения Циолковского

этого направления. Именно такой характер влияния работы 1903 г. подтверждается многими

наглядными признаками.

В качестве примера возьмем брошюру 1914 г., вышедшую под названием «Исследование мировых

пространств реактивными приборами (дополнение к I и II частям труда того же названия)». Под I и

II частями Циолковский подразумевал работы 1903 и 1911—1912 гг., изданные под тем же

названием. Содержание брошюры 1914 г. было построено на использовании числовых данных,

опубликованных в первых двух частях и поэтому не нуждалось в каких-либо новых

«алгебраических расчетах», на отсутствие которых указывал Эсно-Пельтри, анализируя эту работу.

В его изложении такая особенность лишала работу 1914 г. всякой ценности. Однако этот, по

мнению Эсно-Пельтри, недостаток указывает на органическое единство работы 1914 г. с

предыдущими.

Две из работ, имеющихся в распоряжении Эсно-Пельтри (1924 и 1926 гг.) содержали работу 1903 г.

в качестве составной части и, кроме того, многочисленные ссылки на нее. Работа 1924 г.

называлась «Ракета в космическое пространство» и имела подзаголовок «второе издание»

157

(т. е. второе издание работы 1903 г.). Изменение названия было вызвано особыми причинами, не

связанными с каким-либо различием в содержании первого и второго изданий работы. Поводом для

переиздания предыдущей работы Циолковского послужила публикация в 1923 г. книги Оберта,

имеющей название, которое принял Циолковский для своей работы 1924 г. Повторив название книги

немецкого ученого и переиздав под этим названием свою работу 1903 г., Циолковский хотел

подчеркнуть свой приоритет в области космических путешествий. Необходимость в этом возникла в

связи с тем, что в газете «Известия» от 2 октября 1923 г. была опубликована заметка об издании в

Германии книги Оберта. Автор заметки дает понять читателю, что эта книга содержит расчеты,

«безукоризненные в научном отношении», и, отметив, что она «гармонирует с опытами американского

профессора Годдарда», обходит молчанием работы своего соотечественника — Циолковского.

Книга Циолковского 1926 г., входившая в список работ, полученных Эсно-Пельтри, имеет

подзаголовок: «Переиздание работ 1903 и 1911 гг. с некоторыми изменениями и дополнениями».

Правда, следует отметить, что в ней помещены только отдельные выписки из предыдущих

исследований, а содержание самой книги в основном составляют новые результаты, полученные

Циолковским. Тем не менее ее связь с предыдущими его работами налицо. Далее в списке Эсно-

Пельтри — «Работы, изданные Циолковским» — перечень публикаций русского ученого, в котором,

естественно, указана и работа 1903 г.

К статье Циолковского 1927 г. «Космическая ракета.

Титульный лист журнала «Научное обозрение»

158

Опытная подготовка» есть авторское примечание, помещенное непосредственно после названия:

«Понимать и оценить эту статью можно, только освоившись с моими исследованиями 26 г». А в

тексте, кроме многих ссылок на исследования 1926 г., есть и прямая ссылка на работу 1903 г.

Следует обратить внимание на то, что эта ссылка касается вопроса об использовании атомарного

водорода, которому Эсно-Пельтри уделяет внимание 10 лет спустя в своей работе 1913 г.: «Очень

был бы выгоден одноатомный водород (Н) ; если верить сведениям, то он выделяет на 1 грамм при

образовании двухатомного водорода (Н2) 50000 калорий, т. е. почти в 16 раз более, чем грамм

гремучего газа (см. мое исследование 1903 г.)» [128, с. 338].

Из всего сказанного можно сделать однозначный вывод: если хотя бы одна работа Циолковского из

тех, с которыми ознакомился Эсно-Пельтри, попала в его «историческую сводку», сразу бы

пришлось потесниться другим авторам, чтобы уступить место работе Циолковского 1903 г. Нельзя

утверждать, что именно по этой причине все-таки в «историческую сводку» не попала ни одна из

перечисленных работ Циолковского, однако этот факт имел место, и он нуждается в объяснении.

По странной случайности Эсно-Пельтри упоминает в своей «Сводке» только о неопубликованной

работе Циолковского 1896 г., использовав ошибочные сведения. Повидимому, первым такую

ошибку допустил А. Л. Чижевский в предисловии в работе 1924 г., написанном на немецком языке,

где он пишет: «Первая публикация госп. Циолковского была осуществлена в 1896 г. в журнале

„Природа и люди"» [129, с. 1].

Такие же данные вслед за Чижевским приводит Шер-гдевский в своей статье, опубликованной в

журнале «Flugsport» № 20 за 1927 г., не делая, как и Чижевский, более подробных ссылок на

литературу.

Следует отметить, что Циолковский неоднократно указывал, что свои работы в области теории

ракет он начал в 1896 г. Об этом он пишет в работе 1911—1912 гг. и более подробно в работе 1926

г. Там же есть фраза, которая может быть понята в том смысле, как ее излагал Чижевский.

Отметив, что его долго мучил вопрос о способе получения скоростей для освобождения от земной