Робкая магия

Глава 19

Все на мгновение замерли. За спиной Марты в суровом молчании сгрудились крестьяне. Наконец Фэлен пришел в себя и ринулся из кухни, растолкав стоявшую у дверей толпу. Родди, подхватив юбки, бросилась вслед за мужем.

Фэлен замер на крыльце. Ветер трепал его волосы. Родди невольно вспомнила тот день, когда ее муж разговаривал с собравшимися во дворе арендаторами и крестьянами. Однако сейчас была совсем другая ситуация, более тревожная и опасная. Вверх по холму поднимались солдаты в красных мундирах. Они подходили все ближе и ближе.

В отличие от подразделений милиционной армии, которая долгое время стояла лагерем в окрестностях Иверага, этот отряд состоял из опытных дисциплинированных солдат. Они шли колонной по три человека в шеренге. Родди попыталась определить их число, но сбилась со счета. Во всяком случае, их было не менее трехсот человек. Впереди отряда скакали офицер и двое штатских. Когда они приблизились, Родди оцепенела, узнав всадников.

Это были мистер Уиллис и Руперт Маллеин. Рядом с ними ехал тот самый капитан, который присутствовал на балу призраков. У Родди перехватило дыхание. Ей не надо было прибегать к помощи своего дара, чтобы понять их намерения.

Эрнест замер на крыльце за спиной сестры, положив ей руки на плечи. Вскоре отряд вошел во двор усадьбы и остановился. Офицер отдал команду, и солдаты в красных мундирах перестроили свои ряды. Маклассар выбежал из дома и устроился у ног хозяйки. Толпа крестьян быстро росла. Те, кто работал в поле, завидев солдат, поспешили к усадебному дому.

Когда-то они считали Фэлена настоящим дьяволом, но ему удалось снискать их любовь и уважение. Что же касается Маллеина, то у многих еще были свежи в памяти воспоминания о его хлысте, которым он бил неугодных ему крестьян. «Этот Маллеин — негодяй и мерзавец… — думали сбившиеся в толпу люди. — Он постоянно поднимал арендную плату и измывался над нами, как мог. Он совратил дочь честного человека и обрек ее на позор. Он отбирал у бедных семей весь их скудный урожай подчистую и богател на нашем несчастье!»

Маллеин, чувствуя на себе злобные взгляды крестьян, испытывал страх, хотя и был окружен вооруженными солдатами, готовыми в любой момент прийти ему на помощь.

Капитан некоторое время молча смотрел на Фэлена, и у Родди сжалось сердце от страха за мужа. Капитан давно уже подозревал, что его одурачили; и вот его догадки подтвердились. Перед ним стоял сам Финварра, король обитающих на западе эльфов. Офицер узнал его по выразительным синим глазам.

Гнев охватил капитана. Он не мог забыть пережитый позор и унижение. В глазах начальства капитан выглядел жалким безумцем, и его понизили по службе, поскольку он настаивал на своем и убеждал всех в достоверности своей истории. Однако сейчас, боясь показаться смешным и вызвать презрение своих подчиненных, он не хотел признаваться в том, что оказался жертвой злого розыгрыша.

— Капитан Нортон Роберте, — сухо представился он, — офицер армии под командованием генерала сэра Джеймса Стюарта. Я выполняю приказ по сбору в этом районе всего имеющегося на руках у населения оружия, пик и боеприпасов. Вы должны все это незамедлительно сдать.

По толпе крестьян пробежал недовольный ропот. Фэлен молчал. Его насмешливая улыбка вывела Робертса из себя. Пришпорив коня, он подъехал к самым ступеням лестницы.

— Вы лорд Ивераг? — спросил он. — Да.

— В таком случае я возлагаю на вас обязанность собрать оружие. У нас есть сведения, что в эту местность ввезены контрабандным путем три сотни пик и четыре тысячи мушкетов. Все это оружие хранится где-то здесь. Я даю вам двадцать четыре часа на то, чтобы найти его и сдать мне.

— Я не возьму на себя такую ответственность, — спокойно ответил Фэлен.

— Я посоветовал бы вам не упрямиться, милорд. У меня есть приказ расквартировать своих людей в этой местности. Если вы не сдадите мне оружие, я поставлю их к вам на постой и потребую предоставить им бесплатно съестные припасы и фураж. Желваки заходили на скулах Фэлена. Капитан заметил, что он злится, и криво усмехнулся.

— Знаете, милорд, я ведь могу опустошить всю эту местность, — сказал он.

— В этом нет никакой необходимости, капитан, — вмешался мистер Уиллис. — Достаточно будет всего лишь арестовать Иверага.

Капитан Роберте бросил раздраженный взгляд на своего осведомителя.

— Мы здесь для того, чтобы забрать оружие, мистер Уиллис, — заявил он. — И никого не собираемся арестовывать без решения суда.

— Но у меня есть доказательства связи Иверага с Кэшелом. Я показывал вам перехваченное мной письмо. Этот мятежник скрывается где-то здесь… Посмотрите на это имение, оно располагает прекрасным выходом к морю. Ивераг укрепляет свою усадьбу, он спешит. Сюда для участия в строительных работах стекается все местное отребье. Скоро это имение превратится в неприступную крепость. Вы действуете от имени закона, капитан, и должны арестовать Иверага. Прочешите всю его усадьбу, и вы найдете лорда Кэшела, клянусь вам. Чтобы победить дракона, надо отрубить ему голову!

— Я не святой Георгий, мистер Уиллис, — с кислой миной возразил капитан Роберте. Он не любил рубить сплеча и всегда отличался осторожностью. Робертсу не нравился доносчик Уиллис. После истории с визитом на бал эльфов капитан ненавидел людей, публично указывавших, что ему делать. — Я буду выполнять полученные мной приказы так, как считаю нужным. И меня не интересуют ваши планы мелочной мести. А что касается писем, то их легко подделать.

Толпа одобрительно загудела, и Уиллис вспыхнул от гнева и публичного унижения.

— Ивераг — предатель! — воскликнул он. — Посмотрите на его прическу и французские манеры!

— Мистер Уиллис! — резким окриком остановил его Роберте. — Я прекрасно знаю, что лорд Ивераг согнал вас с насиженного места. Если вы не уйметесь и не попридержите свой язык, граф может привлечь вас к судебной ответственности за клевету.

— Я не собираюсь этого делать, — заявил Фэлен.

Роберте впился в него взглядом. Он хотел сыграть с Иверагом такую же злую шутку, какую тот сыграл с ним самим, устроив в своем разрушенном имении бал эльфов. Капитан не сомневался в том, что Фэлен помогает мятежникам и его с полным правом можно обвинить в государственной измене. Но он не мог арестовать пэра на основании таких зыбких доказательств его вины, как письма и прическа, которую носили вольнодумцы.

По дороге сюда капитан видел возделанные поля и пасущийся скот. Хозяйство в имении Иверага шло на подъем. Граф приобрел за границей зерно для посева и запасы продовольствия, от которых ломились амбары. Роберте понял, что для Иверага самым страшным ударом будет не арест, а разграбление его возрождающегося к жизни поместья. Постой большого отряда солдат обойдется хозяину имения очень дорого.

Глядя на довольного собой офицера, сидящего верхом на лошади, Родди вдруг почувствовала, что дар снова покидает ее, и догадалась, что к ним приближается Сенах.

И действительно, старик возник за спиной Фэлена так внезапно, словно появился из-под земли. Его невидящий взор был устремлен вдаль поверх голов солдат в красных мундирах. Лошадь Робертса беспокойно заходила под седоком. Двух других лошадей тоже охватила паника. Они пятились к шеренге солдат и вставали на дыбы, не желая подчиняться всадникам. Море алых мундиров, заполонивших двор, заволновалось. В конце концов Уиллис не удержался в седле и упал на землю, а его лошадь, как безумная, ворвалась в колонну солдат и стала лягать их. Одному из военных ее копыто разбило голову до крови. Солдаты начали в ужасе разбегаться. Родди закричала, увидев, что один из солдат целится из пистолета в поднявшегося на дыбы жеребца Робертса. Однако животное вдруг, как по мановению волшебной палочки, успокоилось. И солдат опустил пистолет, решив не стрелять в лошадь офицера, который мог сурово наказать его за это.

И Уиллис, и Маллеин теперь лежали на земле, а их лошади, помахивая хвостами, неслись вниз по холму, прочь от усадьбы. Маллеин попытался сесть, а Уиллис не шевелился, замерев в неестественной позе. Один из пехотинцев наклонился над ним, а затем, посмотрев на своего командира, сообщил:

— Мистер Уиллис мертв, сэр. Он сломал себе шею. Родди ахнула и закрыла рот ладонью.

— О Боже, — прошептал Эрнест.

— Лейтенант! — воскликнул Роберте, обращаясь к младшему по званию. — Отнесите погибшего в дом.

— Простите, — холодно возразил Фэлен. — Надеюсь, вы не думаете, что я позволю внести в свой дом труп человека, который только что обвинял меня в государственной измене? Я прошу вас унести его с территории моего поместья.

Взглянув в лицо Робертса, Родди почувствовала, что ее дар снова ожил. В душе этого человека боролись страх и ярость. «Этот чертов Ивераг снова выставил меня дураком, — в отчаянии думал капитан. — Но как ему это удалось?»

Роберте рассвирепел. Он приказал принести носилки и сам проследил за тем, как безжизненное тело Уиллиса положили на них. Солдаты вновь построились в колонну. Поворотив лошадь, капитан окинул Фэлена гневным взглядом.

— Не думайте, — процедил он сквозь зубы, — что я забыл те обвинения, которые предъявил вам Уиллис. Мы удаляемся из вашего поместья до завтрашнего утра. В вашем распоряжении есть ночь. Всего лишь одна ночь!

Толпа начала расходиться. Крестьяне собирались небольшими группами и обсуждали произошедшее, решая, что делать дальше. У некоторых из них имелись пики, зарытые в огороде или спрятанные в соломенной крыше. Однако владельцы оружия не хотели пороть горячку, беря пример со своего господина. Фэлен спокойно повернулся и направился в дом. «Милорд хорошо держит удар, — с уважением думали многие крестьяне. — Он действительно отважный человек».

И вдруг Родди почувствовала присутствие в редеющей толпе хорошо знакомого ей человека. Она остановилась, игнорируя настойчивые просьбы обеспокоенного Эрнеста войти в дом. Джеффри!

Он стоял один в густой тени неподстриженной живой изгороди. Поля надвинутой на лоб шляпы скрывали его лицо. Однако крестьянская одежда и грязная обувь были для него плохой маскировкой. Высокая статная фигура выдавала его. Одного взгляда было достаточно, чтобы догадаться, что этот человек — знатный аристократ, переодевшийся зачем-то в платье простолюдина. Его взгляд был прикован к Фэлену, который как раз входил в дом. Джеффри не знал, как привлечь к себе внимание друга.

Родди слишком хорошо знала, какая беда могла бы приключиться, если бы Джеффри удалось встретиться с Фэленом. Конечно же, граф попытался бы спрятать своего друга, за которым охотились власти. Это было опасно, если учесть, что доведенный Фэленом до белого каления Роберте искал только повод, чтобы отомстить своему обидчику. А романтичный, наивный идеалист Джеффри так или иначе обязательно выдал бы себя. Обвинения, брошенные Уиллисом в лицо Фэлену, нашли бы свое подтверждение. И капитан Роберте от словесных угроз перешел бы к делу.

Родди решила, что ничего не скажет мужу о появлении в усадьбе его старого друга.

Джеффри продолжал стоять во дворе как ни в чем не бывало. Он упрямо смотрел на дом, зная, что Фэлен — единственный человек на свете, который не сможет выставить его за дверь.

На этот раз Родди возблагодарила Бога за то, что он дал ей талант тонко чувствовать и читать мысли окружающих. Ее дар помог узнать о появлении в усадьбе Джеффри. Никто, кроме нее, не подозревал об этом. Эрнест был слишком озабочен безопасностью сестры и не обращал внимания на высокого крестьянина, стоявшего в тени кустарника.

Родди позволила Эрнесту увести себя в дом.

— Ивераг! — вскричал ее брат, оказавшись в вестибюле. Фэлен вышел на его зов из пустой, еще не обставленной мебелью гостиной. Остановившись в дверном проеме в небрежной позе, он скрестил руки на груди. Но напряженное лицо выдавало его волнение.

— Я согласен, вы можете увозить ее, — заявил он.

— Вы согласны? — растерянно переспросил Эрнест.

— Думаю, так будет лучше, — сказал граф и посмотрел на жену. На фоне серых стен вестибюля его синие глаза казались более яркими и выразительными. — Хотя о том, чтобы ехать по суше, не может быть и речи. Местные дороги слишком опасны. Упакуйте свои вещи и отправляйтесь в путь. Вы успеете еще засветло добраться до Дерринейна. О’Коннелы переправят вас в Англию по морю.

— Нет, — решительно сказала Родди. — Я никуда не поеду. Выражение лица Фэлена смягчилось, и он погладил жену по щеке.

— Девочка моя, — ласково промолвил он. — Я недооценил грозящую вам опасность. Вам нельзя оставаться здесь.

— Поздновато вы это поняли, — проворчал Эрнест.

— Я уже сказала, что никуда не поеду, — стояла на своем Родди.

Эрнест взял сестру за руку.

— Сейчас не время разыгрывать роль верной жены, Родди, — сказал он. — Муж разрешил тебе уехать. Пойми, он лучше знает обстановку. Не упрямься и иди собираться в путь.

— Нет! Я останусь здесь. Родди вырвала свою руку.

— Вам нет никакой необходимости оставаться в усадьбе, — сказал Фэлен.

«Ошибаетесь! — подумала Родди, глядя в помрачневшие глаза мужа. — Я не хочу потерять вас из-за неосмотрительности Джеффри».

— И тем не менее я никуда не поеду, — повторила она. Эрнест в отчаянии закрыл глаза и взъерошил свои светлые волосы.

— Что за абсурд! — воскликнул он. — Твой муж заявил, что ты не нужна ему, Родди…

Эрнест осекся, испуганно глядя на Фэлена, который медленно подошел к ним и обнял жену.

Это был неожиданный ход, который обезоружил Родди. Она пришла в замешательство, не зная, как отреагировать на ласку мужа. Фэлен погладил ее по щеке и нежно припал к губам жены. Родди запрокинула голову и ответила на его поцелуй. Через мгновение она уже таяла в его объятиях, позабыв обо всем на свете — об Эрнесте, Джеффри и солдатах… Для нее существовали только прикосновения Фэлена, его нежность, его страсть.

— Вы должны уехать, — прерывая поцелуй, сказал он. Родди растерянно посмотрела ему в глаза.

— Вам все ясно? — спросил он.

— Нет, — прошептала она и добавила уверенным тоном: — Я остаюсь.

Эрнест, смутившись, отвернулся. Фэлен положил руку на грудь Родди, и его большой палец стал поигрывать с ее соском сквозь тонкую ткань платья.

— Моя маленькая девочка сделает так, как я сказал, — прошептал он ей на ухо.

Родди чувствовала его теплое дыхание на своем виске. Ей было так уютно и покойно в его объятиях. Однако она знала, что муж с помощью своих ласк просто пытается усыпить ее бдительность, поколебать ее решимость, воздействовать на ее волю. Он часто использовал для этого свою власть над ее телом. Однако теперь все его попытки были тщетны. Слишком многое стояло на кону, Родди не могла рисковать своим счастьем.

Она знала, что во дворе стоит Джеффри и ждет своего шанса связаться с Фэленом. Ей надо было помешать ему. Родди хотела встретиться с Кэшелом и спрятать его в надежном месте, не подвергая мужа опасности. Она не сомневалась, что сможет сделать это, используя свой дар — способность чувствовать на расстоянии приближение постороннего человека. Если кто-нибудь заподозрит неладное, она сразу же заметит это. Родди могла быстро разобраться в том, кому доверять, а кого опасаться.

Она уперлась ладонями в грудь Фэлена и высвободилась из его объятий.

— Оставьте меня, прошу вас, — промолвила Родди. Ее голос звучал раздраженно, в душе Родди боролись противоречивые чувства. — Я никуда не поеду. Вы не сможете заставить меня.

Синие глаза Фэлена вспыхнули мрачным огнем.

— Делайте что хотите, — сухо сказал он. — У меня нет времени возиться с вами.

Сердце Родди дрогнуло. Она могла вынести все, что угодно, но только не холодную отстраненность мужа.

— Фэлен! — воскликнула она, видя, что он поворачивается, собираясь уходить. Граф остановился/и с каменным выражением лица посмотрел на нее. — Что вы думаете об угрозе капитана остановиться на постой в нашем имении?

— Вы боитесь, что ваши деньги, вложенные в восстановление поместья, пропадут? — с усмешкой спросил он. — Не волнуйтесь, любовь моя, я что-нибудь придумаю.

Родди испугалась, уловив в его голосе стальные нотки.

— О Боже, что вы собираетесь делать? Фэлен невесело засмеялся.

— Все очень просто. Я попытаюсь доказать, что все обитатели этого имения являются верноподданными короля, — ответил он.

Этой ночью никто не спал. В долине там и тут горели факелы, а в военном лагере, разбитом неподалеку, полыхали костры, окрашивавшие туман в зловещие красноватые тона. Окна усадебного дома ярко светились, как и в ночь феерического бала.

В столовой у стены возвышалась ощетинившаяся металлическими наконечниками груда холодного оружия. Эрнест склонился над самодельной картой окрестностей, расстеленной на длинном столе красного дерева. Потирая лоб, он внимательно изучал ее, отмечая тайники и ведя их подсчет. Фахтнан О’Салливан вместе со своим отцом и братом рассылал людей в каждый уголок района.

У святого креста, который позаимствовали в церкви и наспех прикрепили к стене, стояли два священнослужителя — католический священник и пожилой пастор, тот самый, которого собирался убить Джеффри. Каждый местный житель, сдав оружие, подходил к кресту и повторял за Фэленом слова присяги на верность короне. О’Салливан переводил ее на ирландский язык, если это было необходимо. А затем крестьянин ставил свою подпись или крестик в документе, и священники должным образом заверяли ее.

Марта сновала по столовой, разнося сладкий чай и угощая крестьян, сдававших самодельное или краденое оружие — пики и мушкеты, припрятанные на всякий случай. Крестьяне вооружались в течение долгих лет, живя в нищете и платя непосильную субаренду Уиллису, Маллеину и другим угнетателям, обосновавшимся в Корке, Дублине или даже Лондоне, терпели притеснения десятилетиями и мечтали о жестокой мести за свои страдания.

Но теперь, с появлением Фэлена, в их душах проснулась надежда на лучшую жизнь, и они решили сдать накопленное оружие. Крестьяне понимали, что если пострадает их помещик, то пострадают и они сами.

Некоторые, у кого не было оружия, приходили в усадьбу с курицей или мешком овса. Это были своего рода жертвы, которыми крестьяне пытались задобрить высшие силы, грозившие им бедами. Фэлен бурно отреагировал на это. Родди впервые видела своего мужа в таком состоянии. Он накричал на смущенных крестьян, заявив, что им следует припрятать свое добро где-нибудь в укромном месте, пока все не утихнет, а не разбазаривать его. Немного успокоившись, он приказал им собрать весь скот и угнать в горы, туда, где солдаты не смогут найти его.

Когда крестьяне ушли, Фэлен тяжело опустился на стул и резко сказал Марте, чтобы она убрала к чертовой матери свои пирожки. Бедная девушка чуть не расплакалась от обиды. Родди обняла ее за плечи и шепнула, чтобы она ничего не убирала. Тарелка с пирожками так и осталась стоять перед Фэленом. Через десять минут на ней уже лежали только крошки. Родди с улыбкой подмигнула Марте.

Когда поток крестьян иссяк, Эрнест подсчитал сданное оружие и ахнул.

— Шестьсот пятьдесят три пики, двадцать два пистолета и пять мушкетов, — качая головой, подвел он итог. — Жители всех деревень сдали оружие. Осталось лишь проверить две северные долины, — водя пальцем по карте, сказал он. — Что касается пик, то мы превзошли ожидания этих ублюдков. Но, Боже правый, с чего этот Роберте взял, что у вас в имении хранится четыре тысячи ружей?!

Фэлен промолчал. Откинувшись на спинку резного французского стула, он уставился в недостроенный потолок с таким мрачным выражением лица, что у Родди сжалось сердце. Джеффри! Вот кто был виноват во всем. Речь шла, несомненно, о его оружии.

Было уже три часа ночи. Родди знала, что Джеффри прячется в темноте под окнами столовой, ожидая удобного момента, когда Фэлен останется один. Она понимала, что терпение Джеффри на исходе. Он сильно нервничал, и это делало его еще более опасным. Увидев, что Фэлен встал и направился к двери, Родди бросилась за ним.

— Куда вы? — с тревогой в голосе спросила она, схватив мужа за руку.

Фэлен полуобернулся, и в свете мерцающей свечи на его лице блеснули капельки выступившей испарины.

— Простите, — насмешливо сказал он, — но вы, наверное, заметили, что в наших апартаментах отсутствует туалет.

Родди, смутившись, отпустила его руку. Ее охватило отчаяние. Она испугалась, что Фэлен сейчас отправится в чулан, который они использовали в качестве туалета, и Джеффри перехватит его по дороге. Но тут она заметила, что Марта отправилась на кухню за пирожками, и решила обмануть мужа.

— Не ходите пока туда, — сказала Родди. — Там сейчас Марта.

Фэлен молча вернулся на свое место и сел. Внезапно Родди осенило.

— Я тоже сейчас пойду туда, пока там служанка, — заявила она.

Фэлен рассеянно кивнул и стал вместе с Эрнестом изучать карту местности. За столом между ними и священнослужителями завязался разговор о планах на завтрашний день.

Поспешно спустившись по ступеням, Родди прошла вдоль фасада дома и завернула за угол. Джеффри, все еще карауливший у окна столовой, услышал ее шаги. Родди почувствовала, что его охватила паника, когда он увидел приближавшуюся к нему женщину, показавшуюся ему незнакомой. Он уже хотел скрыться в кустах, но Родди вдруг остановилась.

Джеффри замер, ожидая, что будет дальше. Родди не отваживалась произнести его имя. Не зная, что делать, она вдруг тихонько запела. Это была старинная песенка, которую Джеффри отлично знал. Он сам когда-то научил Родди петь ее.

Голос Родди чуть заметно дрожал.

Он ко мне прискачет поздно ночью, Встанет у открытого окна. — Ты не задремала, дорогая? Ты сегодня в комнате одна?

О, не медли, слышишь, моя крошка? Я устал от долгого пути И промокkо нитки у окошка. Встань скорее и меня впусти!»

Родди могла бы и не петь дальше, Джеффри узнал ее после первых строчек. Он успокоился и, дождавшись, когда она подойдет поближе, заключил в объятия, стараясь оставаться в тени.

— Мне нужен Фэлен, крошка, — прошептал он ей на ухо. «Нет, — подумала Родди, — я не позволю тебе встретиться с ним».

— В конюшне, — едва слышно промолвила Родди. Джеффри с облегчением вздохнул.

В темноте конюшни раздавались шорохи, от которых у Родди сжималось сердце. Эти звуки создавали ветер и шнырявшие в соломе мыши. На дереве, стоявшем напротив конюшни, жила сова. Родди, засыпая на плече у Фэлена, часто слышала ее глухой голос и шум крыльев.

— Фэлен, — тихо промолвил Джеффри, приняв Родди за своего старого друга, — о Боже, я думал, что вы уже не придете.

— Это не Фэлен, — сказала Родди, пробираясь по темному проходу между стойлами. — Это я, Родди.

Она услышала, как зашуршала солома. Джеффри приблизился к ней.

— Ах, это вы, крошка… — промолвил он, не в силах скрыть своего разочарования. — Я ничего не вижу в этой кромешной тьме и чуть не выколол себе глаз, наткнувшись на вилы. А где Фэлен?

— Он не придет. Джеффри нахмурился.

— Мне нужно поговорить с ним, — едва сдерживая раздражение, сказал он. — Неужели вы не могли убедить его встретиться со мной?

— Нет. Я пришла сказать вам, что мой муж ничего не знает о вашем появлении здесь и, надеюсь, не узнает.

— Что? — Раздражение Джеффри сменилось злостью. Он взял ее за плечи и сильно тряхнул. — Родди, поверьте, это не игра. Мне нужна его помощь…

— Нет! — твердо заявила Родди. — Я заметила вас сегодня утром. Вы слышали, в чем Уиллис обвинял Фэлена. Он не может рисковать своей жизнью, помогая вам. Вы должны держаться от него на расстоянии.

Пальцы Джеффри впились в плечи Родди.

— Вы должны были сказать Фэлену, что я здесь! Я понимаю, что он подвергается серьезному риску, но я знаю Фэлена. Он отважный человек.

— Конечно, отважный. Именно поэтому я и хочу уберечь его от опасности.

— Но, Родди…

Она в сердцах вырвала у него свою руку. Родди было совершенно ясно, что Джеффри не беспокоился о безопасности своего друга. Он непоколебимо верил в то, что Фэлен способен решить любую проблему, и этого для Джеффри было достаточно.

— Джеффри, — процедила Родди сквозь зубы, — если вы приблизитесь к моему мужу, я сама донесу на вас.

Это был чистой воды блеф. Но угроза была произнесена убедительным тоном. Для Джеффри Родди всегда была «крошкой», ребенком, юной девушкой, мягкой, покорной, наивной. Но теперь она раскрылась перед ним с новой стороны. Он понял, что эта женщина не остановится ни перед чем, чтобы спасти любимого человека.

Джеффри не нравились ее методы, но твердый, решительный характер Родди не мог не вызвать у него уважения.

— Хорошо, — медленно сказал он. — Я приму к сведению ваши слова.