Рождение

Глава 4. Осеннее равноденствие

РИ, Санкт-Петербург, улица Декабристов, 21/2, квартира № 13, неделю спустя, 06:00

Я спокойно тягал гири в своей уютной квартирке и размышлял о жизни. В подарок за помощь Александру я получил от его матери письмо с благодарностью и два костюма по последней моде столицы. Отказаться от подарка не было возможности, особенно, если учитывать, как было составлено письмо. Но в такой мелочи я и не собирался. Это не деньги, которые я бы не принял просто из принципа — ну, какой гвардии офицер возьмет деньги у матери за защиту её ребенка⁈ И не квартира, которая по стоимости просто вопит о чрезмерном награждении. А костюмы — нормально, и недорого и со вкусом, тем более, что мой размер (как же я ошибался!).

Как раз один из них я собирался надеть на себя сегодня на день Торжеств, посвященных началу учебного года в Санкт-Петербургского Императорского Университета.

Торжество перед началом учебного года проводилось двадцать восьмого августа, за три дня до начала учебного года. Первого сентября уже начинались первые занятия.

После испытания мне позвонили на второй день и с радостью сообщили, что я зачислен в третью группу «ЛД-01–03». Ну, в результате своём я не сомневался. Когда я спросил, сколько всего сформировали групп, мне сказали, что их всего три и есть. Если я правильно помнил, то в группе примерно около двадцати человек, а значит, набрали около шестидесяти из тех, кто пришёл на испытание. Честно говоря, я думал, что нас будет гораздо меньше…

Спустя двадцать минут я закончил тренировку и после душа достал один из подаренных костюмов. Это была приталенная темно-серая тройка с крупной светло-серой клеткой, светло-светло-серой сорочкой и черным узким галстуком с орнаментом из бордовых ромбиком и белых точек, рисунок на галстуке повторялся и на карманном платке.

Облачившись в новый костюм, я с улыбкой посмотрел в зеркало — молод, крепок, красив, ну все преимущества на лицо — можно и жениться! И сам себя одернул на такой мысли — какой жениться — впереди такое время!

Сегодня я сам себе позволил заказать для себя любимого такси. На улице царило солнышко, Арика Давидовича видно еще не было, а аптека была ещё закрыта. Уже зная пунктуальность старого еврея, я был уверен, что через двадцать минут, ровно в десять утра аптекарь отщелкнет замки и откроет аптеку для народа.

Я сел в такси, стоящее у входа в аптеку и отправился в главный корпус Императорского Университета.

Доехал очень быстро — меньше десяти минут, как мне и обещал оператор таксопарка.

Народу сегодня здесь было еще больше, чем при подаче документов. Сегодня уже не было отдельных входов для разных регионов. Все проходили через главные ворота, отдельный вход я видел с правой стороны здания — там висели флажки княжеских и боярских родов империи.

«Ну, а мы и не гордые!» — с улыбкой подумал я и отправился через Главные ворота.

Минут пятнадцать я потратил на то, чтобы найти указание о своем факультете и актовый зал, который предназначался для него.

В главном корпусе Санкт — Петербургского Императорского Университета всего было тринадцать актовых залов. С учетом обширного количества факультетов, день Торжеств проводился в три смены. Первая смена — это встреча первокурсников, она проходила с самого утра, вторая смена — встреча третьего курса и сообщение о дате их первой государственной аттестации в сентябре, третья — торжественный бал вечером для четвертых курсов — выпускников первой ученой степени, бакалавров. Второкурсников не приглашали в главный корпус в день Торжеств по причине практики — практика после первого курса продолжалась обязательные два месяца и заканчивалась тридцатого августа. Считалось, что два дня достаточно, чтобы вернуться из любого уголка империи для продолжения обучения…

Да, была возможность продолжить обучение и дальше согласно очереди — магистратура, аспирантура, соискательство, научная работа — и дойти до звания «профессора наук», но этим редко кто занимался.

Большинство выпускников останавливалось на бакалавриате.

В военных училищах срок обучения был больше — курсанты учились обязательные пять лет, а по некоторым специальностям — все семь…

Я добрался до седьмого актового зала. Именно в нем встречали первокурсников факультета врачебного дела, едва не опоздав.

Актовый зал был наполнен почти полностью. Я смог занять место на предпоследнем ряду, спрятавшись в тени от любопытных глаз родителей, которые высматривали родовитых наследников старших родов — бояр и князей, чтобы понять, с кем из старших родов их детям может повезти познакомиться.

«Да. Вот она — суть любого общества. Без разницы что — должность, родовитость, богатство, сила Дара, положение в обществе — люди всегда найдут, по какому критерию самих себя оценить и кого поставить на верхушку пищевой пирамиды…» — Подумал я, глядя как мамочки и папочки указывали на отдельных подростков своим детям, осторожно кидая на них взгляды и нашептывая в уши. Особенно это касалось девочек — здесь была возможность выхватить прекрасную партию.

Только я вот не был уверен, что представители аристократии спокойно согласятся на подобный брак. Это должна быть либо очень хорошая сделка, либо очень большая ошибка — как в моем — Матвея случае. Я — состоявшийся взрослый циник, не верю я уже в большую любовь… Или верю? Сложный вопрос…

Тем временем, зал окончательно наполнился, и входные двери закрылись. Основной свет погас, и на сцену, словно актер, вышел Андрей Владиславович Золотой — декан факультета врачебного дела и глава моей кафедры. Как я уже узнал, Золотой пришел в профессуру после серьезной полевой практики — он уволился со службы в чине ротмистра, почти двадцать лет проведя на границе с Афганистаном. И хоть силы и Контроля его Дара не хватило для поступления на кафедру лекарского дела, врачебный он закончил с отличием и быстро отправился на службу, где смог набраться опыта. Сейчас он вел у всех курсов полевую медицину, практику по хирургии, а также практику по развитию Контроля Дара. Ведь, Дар — это то, что с чем мы рождаемся. Он либо есть, либо его нет, а количество УЕР практически невозможно изменить — исключение, наверное, составляют лишь «рыкари», но их очень мало. А вот Контроль Дара — это же то, что полностью зависит от самого Одаренного. И человек, который не относился к древним родам — боярам или князьям — а значит, и не имел какой-то «основной» стихии и Атрибута, но смог развить свой Контроль до уровня Архимага, заслуживал уважения.

— Доброе утро, господа. Поздравляю вас с поступлением в Санкт-Петербургский Университет Его Императорского Величества Константина V «Багрянородного». Я достаточно консервативен, так что прошу не обращать внимание на то, что я называю наш факультет на старый манер. С сегодняшнего дня все вы зачислены на первый курс различных кафедр нашего факультета. Ближайшие два года вы будете осваивать базовый курс специалиста медицинской службы. После второй практики, вы пройдете обязательную аттестацию на звание младшего специалиста, и вновь два года будут посвящены вашей подготовке уже по профильному направлению, которое вы выберете. Мое напутственное слово для вас — продолжайте учиться всю жизнь. Именно ваши знания смогут спасти жизни тысячи людей. Всегда стремитесь к большему, ибо только ваше стремление к развитию и самосовершенствованию сможет расширить границы ваших возможностей. Я благодарю каждого из вас за сделанный вами выбор и искренне верю, что спустя четыре года смогу с гордостью каждому из вас вручить диплом об окончании нашего учебного заведения.

Зал проводил декана аплодисментами. Вслед за ним выступили главы шести кафедр с более короткими речами. Всё сводилось к тому, что у нас осталось не так много времени на подготовку, и первого сентября уже во всю начнутся занятия. Отдельно, как глава кафедры, Золотой не выступал.

Он лишь отметил, что все первокурсники его кафедры должны прибыть на час раньше первого сентября, до начала занятий. В девять утра у нас будет встреча с руководителями учебных групп, которые являлись нашими кураторами по основной специальности. За час нас представят друг другу, а информация, в какой аудитории будет собираться каждая группа уже должна быть вывешена вместе с расписанием на первый месяц занятий.

После выступления Золотого и глав кафедр нас отпустили по домам. Я отправился в холл первого этажа в поисках расписания. Здесь уже толпились студенты с юридического факультета. Пробежавшись глазами по толпе и не найдя Александра Кобылина, я решил, что его уже увезли домой и принялся искать расписание своей группы. Расписание нашлось быстро, и стало понятно, что первого сентября занятия у нас начинаются в десять утра, с учетом указанияЗолотого, мы должны прибыть в девять утра в триста пятую аудиторию.

Я отправился домой, бродить по университету я не хотел…

* * *

— Сбор студентов второго курса юриспруденции, кафедра уголовного права! — Девушка стояла у входа в главный корпус и зазывала своих одногрупников.

Осень началась с приятной погоды. Солнце на улицах Города — на — Неве, народ такой погодой явно наслаждался и выбирался на прогулки с явным удовольствием. Легкий ветерок с залива был действительно прохладным, и все стремились скрыться в лабиринте домов и поскорее добраться до уютных скверов и парков, где деревья спрячут от ветра.

Я спокойно прошел мимо девушки — юриста в главный корпус. Поднявшись на третий этаж, я быстро прошел до пятой аудитории. Войдя в аудиторию номер триста пять, я остановился. В ней было всего девять студентов. Все повернулись на меня. Семь девушек, из которых две близняшки, и два парня. Каждый расселся отдельно от остальных, кроме близняшек, занявших первый стол центрального ряда. А это значит, что нас всего десять человек в группе, если никто не опаздывает, потому что я зашел без двух минут девять. Спустя семь минут в аудиторию влетела, словно метеор, Анна Андреевна Золотая.

Счастливая девушка просто дышала жизнью и активностью. Сегодня она отдала предпочтение строгому черному брючному костюму с белоснежной блузкой, а волосы собрала в простой хвост.

— Доброе утро, группа «ЛД-01–03», поздравляю вас с поступлением на кафедру лекарского дела. Для тех, кто неожиданно забыл меня, я напоминаю — Анна Андреевна Золотая, преподаватель кафедры. С сегодняшнего дня я официально являюсь куратором вашей группы до момента освоения ступени бакалавра. Также, лично я у вас буду проводить занятия по основам лекарского дела на первом курсе, простейшие операционные вмешательства с помощью лекарского дела на втором, сложные вмешательства на третьем и неотложные хирургические мероприятия в полевых условиях на четвертом. Напоминаю вам, что первые два года весь факультет посещает общие лекции в составе общих потоков без разделения на различные кафедры. Наша кафедра относиться ко второму потоку, так что ориентируйтесь на расписание номер два. Ваши отдельные занятия по своей специальности будут проходить в составе группы, они проходят в свободное время от основного потока. Также спешу напомнить — на территории Университета запрещено требовать соблюдения придворного этикета, все ученики здесь лишь ученики, бояр, князей, дворян, купцов и крестьян здесь нет, вы все приняты на учебу за талант, а не семью. А сейчас прошу всех по очереди представиться и кратко рассказать о себе и своих увлечениях. После мы обсудим вопросы, которые у вас останутся. — Золотая улыбнулась и повернулась к первому столу по левой стороне аудитории. — И пойдем мы слева направо. Прошу вас!

Из-за стола поднялась миниатюрная хрупка брюнеточка. Черные прямые волосы как крыло ворона, тонкие кисти рук и предплечья, детское личико с карими глазами, миниатюрным носиком и милой улыбкой. Если бы я не знал, что в Императорский Университет нельзя поступить раньше семнадцати, то сказал бы что ей не больше тринадцати.

— Доброе утро, меня зовут Тоболова Анастасия Сергеевна, 17 лет. Родом из города Тобольск, Сибирь. Люблю кулинарное дело. — Девушка явно переволновалась и очень быстро убежала обратно на стол.

Вторым вышел парень. Блондин с синими глазами, примерно моего роста и крепкого телосложения. Лицо — ну хоть сейчас на обложку патриотического журнала или плакат «А ты готов послужить Империи⁈». Да, я уже тертый циник, так что извините…

— Добрый день, меня зовут Егоров Антон Владимирович, 19 лет. Родом из Нижнего Новгорода. Увлекаюсь тренировками, стрельбой и военно — прикладными науками. После завершения обучения хочу продолжить службу в войсках Империи! — Парень не рассказывал, а рапортовал, вытянувшись по струнке, после чего уселся обратно.

Этот молодой человек явно был призван в войска, там уже прошел Инициацию, что и привело его в Университет — отцы-командиры не смогли потерять столь ценный кадр, вот и отправили учиться за счет армии, а потом уже молодой Лекарь будет обязан отслужить десять лет в войсках или на флоте.

— Моя очередь. Здравствуйте все, меня зовут Ольга Комаровская, 17 лет, родом из Гатчины. Увлекаюсь плаванием. — Веселая рыженькая кудрявая девушка ниже среднего роста улыбалась всем вокруг, словно маленькое солнышко.

— Добрый день, я — Никита Добров, 18 лет, родом из Москвы, мои увлечения — легкая атлетика, теннис. — Крепкий, высокий блондин с зелеными глазами ростом около двух метров.

— Добрый день всем, меня зовут Екатерина Ольховская, 17 лет, родом из Пскова, мои увлечения — шитье, кулинария. — Высокая девушка с русыми волосами и фигурой балерины.

— Добрый день, мы — Соколовы Мария и Светлана, нам 17 лет, родом из Архангельска, у нас общее увлечение — медицина. — Две русые близняшки встали одновременно и одновременно представились.

— Добрый день, я — Елизавета Скуратова, 17 лет, родом из Ростова — на — Дону. Особых увлечений не имею. В зимнее время увлекаюсь горными лыжами. — Первая знаменитая фамилия первого сословия заставила всех напрячься. Девушка с белыми волосами, словно холодный свет и яркими глазами цвета индиго.

— Здравствуйте, меня зовут Ольга Милорадович, родом из Владивостока, увлечений нет. — Девушка с русыми волосами и приятной сложившейся фигурой просто радовала мой взор.

«А парни-то все старше девчонок» — Подумал я и поднялся, оставшись последним из всех:

— Всем, добрый день. Меня зовут Матвей Александрович Волков, мне 18 лет, мое главное увлечение — развитие себя в боевых искусствах.

Анна Андреевна Золотая с удовольствием кивнула после того, как я сел обратно на свое место, и вновь взяла слово:

— Благодарю вас, господа. Надеюсь, наше общение будет крайне продуктивным все следующие четыре года. А теперь прошу вас ознакомиться с расписанием и напомню — двадцать первого сентября на территории Университета будет проходить первый в этом учебном году бал, посвященный Осеннему Равноденствию. Все студенты обязаны на нем присутствовать. А теперь вы отправляетесь на учебу. Встретимся четвертого сентября на занятии!..

* * *

Санкт — Петербургский Императорский Университет, факультет врачебного дела

— И так, дамы и господа, продолжим. К основным физиологическим системам жизнедеятельности человека относятся… — Юрий Геннадьевич Винокуров, самый старый из преподавателей нашего факультета спокойным менторским тоном читал лекцию по физиологии человеческого организма. Вся аудитория по типу греческого амфитеатра в полной тишине внимала мудрости лектора — единственным звуком, кроме голоса Юрия Геннадьевича, был скрежет ручек по бумаге. Писали все быстро, по этому времени на болтовню не оставалось.

Я не был исключением. Как оказалось, за годы без практики я очень сильно просел в своих знаниях. И если практические навыки восстанавливались очень быстро, что отмечали преподаватели на практических занятиях, то вот в теории я «плавал».

Что я старался очень быстро восполнить. Очень быстро я понял, что для комфортной жизни в Петербурге мне нужен дополнительный заработок. И лучшим вариантом для меня будет работа по профилю, чтобы оттачивать свои навыки, а для этого нужно сдать на «отлично» всю первую сессию, тогда меня допустят до практики в госпитале университета. Где нарабатывали практику преподаватели и тренировались многие наши студенты с разных курсов.

Сентябрь уже шел к концу, и уже завтра должен был пройти первый бал в этом году, посвященный Осеннему Равноденствию, благо, к нему я был полностью готов благодаря стараниям матери Александра Кобылина.

С Сашкой мы виделись пару раз, один раз даже немного прогулялись по городу, но особо свободным он пока не был после того случая в парке. Его мать с отцом, с его слов, поставили ему условие для свободного посещения публичных мест. Он должен был показать уровень контроля Дара не ниже Аколита, а пока он был лишь на уровне твердого Адепта.

Хоть и не было принято в обществе узнавать сильные и слабые стороны Дара, как и его ступени Контроля своих сил, я уже выяснил, что мой уровень Мастера был несколько выше среднего. Такой уровень был характерен для потомственных родов военных и силовиков, ну и Долгоруковых. Что тут сказать, с наследственностью у меня было всё хорошо…

Главным было то, что меня пока никто с ними не связывал. В данный момент в Университете обучались трое Долгоруковых, но с ними мне пока везло не сталкиваться — один был на четвертом курсе, второй — в магистратуре, а третья — заканчивала аспирантуру в этом году.

И я старался сам ни с кем из них не сталкиваться. Пока что у меня это получалось — просто не хотел попадать в поле зрения родственничков, особенно, после того, как узнал, как к ним относятся другие люди — их просто — напросто терпели как лейб — Лекарей императорской династии. Но при этом люто ненавидела одна половина Империи, а вторая — боялась.

Долгоруковы смогли воспользоваться всем потенциалом, что им достался — никто не хотел ссориться с сильнейшими Лекарями мира, если хотел прожить долгую жизнь и обеспечить долгую жизнь своим потомкам…

А такого, как я, они могли бы взять в оборот, что мне было не выгодно. У меня уже сложился план моего будущего развития… Благо, уже пошли слухи о такой вещи, как Всемирная Сеть…

Но о её презентации говорили пока лишь шепотом, и запланирована она была на начало будущего года. О, сколько идей у меня было на этот счет… Но пока главным было мое обучение.

И я учился. За три прошедшие недели я успел попасть в категорию любимчиков, что заметила вся группа, а юная Скуратова за это меня не взлюбила, о чем не забывала напомнить всякий раз, когда появлялся шанс… Ну, не привыкла девочка, что к ней относятся не как к королеве бала, явно не привыкла. А вот быть центром вселенной явно было для неё привычно.

«Ну, ничего, мы и не с такими справлялись. Да и серьезного конфликта у нас нет, простая неприязнь. Ничем серьезным это мне не грозит.» — Подумал я, продолжая записывать лекцию.

Последний час занятий пролетел быстро, и около пяти вечера я оказался дома.

Завтра занятий не было, и я решил, что после вечерней тренировки могу просто отдохнуть — завтрашний день обещал быть очень долгим…

* * *

Главный корпус Санкт — Петербургского Университета его Императорского Величества сиял в закатных лучах. Студенты и курсанты разных учебных заведений столицы прибыли сегодня сюда. И руководство Университета не забыло напомнить всем — кто является первым среди равных.

Я прошел через главную арку, которая впускала через себя всех гостей вечера во внутренний дворик, через который, в свою очередь, все приглашенные могли войти в первый бальный зал. За вечер должно было смениться три зала, во втором должен был выступить кто-то из представителей императорского рода. Через полчаса, после открытия третьего зала, бал Осеннего Равноденствия можно было покидать, не нанеся оскорбления.

Я оправил манжеты пиджака, отворачиваясь от вспышки древнего фотоаппарата на треноге, и в очередной раз мысленно поблагодарил мать Александра — святая женщина! Видимо, подарок был сделан с пониманием ситуации в столице: как я недавно выяснил — заказать пошив костюма сейчас было невозможно — весь сентябрь шили заказы на Бал Осеннего Равноденствия, потом будет небольшой перерыв до третьей декады октября, а там уже начнутся заказы к Зимнему Солнцестоянию, Рождеству, Новому Году, старому Новому Году…

Короче, чтобы заказать костюм вне лета к определенному мероприятию, то вставать в очередь на пошив следовало за год до самого мероприятия.

И тут мир для меня застыл. Буквально. Потерял краски. Я моргнул, убедившись, что это не сон, и повернулся на голос.

— А ты неплохо устроился, Андрей. Или уже все-таки Матвей? — на обычном стуле, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди, с легкой ухмылкой сидел Белобог.

Я поклонился, приложив правую руку раскрытой ладонью к сердцу.

В ответ раздались аплодисменты. Я встал в полный рост.

— Неплохо, очень неплохо, у тебя начинают появляться манеры. Но ты так и не ответил на мой вопрос? — Поднял бровь с усмешкой.

— Уже привык к тому, что меня называют Матвеем.

Белобог лишь кивнул на это и продолжил меня рассматривать. Спустя пару минут он продолжил.

— Тут небольшая потасовка произойдет в ближайшие пару часов. С о-о-о-очень неприятными последствиями, как для твоего друга, так и для Империи в будущем. Так что у меня для тебя есть просьба.

— Лишь просьба? — Здесь уже я позволил себе ухмылку.

— Ну, воспринимай её как просьбу — и — приказ. — Вернул ухмылку Белобог, — Спаси своего друга, Матвей. Иначе дом может разрушиться, так и не возводясь. Только никого не убей. И да, последнее — возможность Видеть — это наш с братом подарок. Не советую его афишировать, если не хочешь оказаться на хирургическом столе.

Белобог пропал, и в мир вернулись краски.

Я мысленно выругался: ' А ведь хотел просто отдохнуть! И какого друга мне надо спасать⁈ Сашку что ли решили прибить⁈'

И как найти одного студента юридического факультета среди почти трех тысяч студентов и курсантов всего Петербурга⁈

Пока весь народ находился на площади внутреннего двора, в ожидании кого-то из правящей династии, я ходил между группами студентов и курсантов в надежде найти будущую «жертву».

— Его Императорское Высочество, Великий князь Сибирский Михаил Васильевич! — Голос из динамиков прокричал нам о прибытии Светлейшего князя.

Зал замер. Буквально весь зал погрузился в тишину, и единственный звук, который пронесся мимо нас — открывающиеся двери парадного входа.

В той же полной тишине в бальный зал вступил Великий князь. Встречал его лично ректор Университета — Петр Александрович Задунайский. Все сто тридцать пять шагов он прошел в полной тишине и занял место за трибуной ректора в центре зала. Михаил Васильевич оказался крепким мужчиной в возрасте за сорок, ростом около двух метров и фигурой матерого культуриста. Он возвышался над всеми присутствующими, и даже с края зала его было видно. Самое подходящее описание для этого человека — «Богатырь». Седые волосы короткой стрижки и ухоженной бороды цвета вулканического пепла сливались с серыми глазами, в которых вместо обычных зрачков плескались язычки черного пламени…

— Добрый вечер, господа студенты и курсанты. В этот прекрасный вечер Дня Осеннего Равноденствия Мы от лица рода Рюриковых приветствую вас в наших стенах. Вы — будущее нашей Империи, и Мы с гордостью смотрим на вас.

Оркестр моментально начал игру, как только Великий князь взмахнул рукой и отправился к группе преподавателей во главе с ректором.

И нужно было именно в этот момент произойти тому, что случилось дальше.

— Да ты просто кусок конского навоза, который никогда не добьется успеха! — Раздался крик из правого дальнего угла зала одновременно с грохотом рухнувшего на пол подноса, полного бокалов шампанского.

И весь зал вновь погрузился в тишину. Лишь Великий князь заинтересованно обернулся на этот крик.

Я быстро приблизился к углу. В нем, схватив друг друга за грудки, стояли двое. Один из спорщиков оказался Александр Кобылин (ну, кто бы сомневался⁈), вторым был курсант третьего курса Военной Императорской Академии в белоснежном парадном мундире с краповыми погонами на плечах.

Общекомандный факультет. Явно выходец из боярского или княжеского рода.

— Вы ничего не можете, что от вас толку, никто из вас никогда не сражался на передовой, а значит, и слово честь вашему роду не знакомо! — Продолжил рычать курсант.

— А за свои слова ответить сможешь, Лешенька⁈ — Голос Александра звучал, словно шипение змеи.

— А ты попробуй сам и узнаешь. — Рычал в ответ Алексей.

— Что здесь происходит, господа? — Громом разнесся голос Великого князя Михаила Васильевича.

Парни мигом отпустили друг друга и склонились в поклоне перед Великим князем.

— Молодость горяча, но каждое слово имеет свой весь, княжич Кутузов, — Произнес задумчиво Великий князь после минуты молчания, — и что же в ответ скажет княжич Кобылин, ведь честь требует ответа?

— Ваше Высочество, прошу Вашего разрешения разрешить наш спор на дуэли! — Выпалил Александр, так и не распрямляясь.

Михаил Васильевич медленно кивнул:

— Ну, что ж. Дозволяю провести в десять вечера дуэль между княжичами Кобылиным и Кутузовым до сдачи для решения возникшего спора.

Оба княжича лишь еще ниже склонились перед Великим князем, а я повернулся к часам — до начала дуэли было пятнадцать минут.

Михаил Васильевич вновь кивнул и вернулся обратно.

Я подскочил к Александру:

— Ну и зачем тебе это нужно⁈

— О, Матвей, привет!

— Саня, ну на кой оно тебе надо⁈ — Я продолжил наседать на княжича.

— Матвей, ну а как можно такое спустить⁈ Мой род обвиняют в трусости!

— И теперь нужно драться из-за пустых обвинений, которые ничем не подкреплены, кроме пары бокалов игристого у него в животе? Над его словами только в нужнике подтереться!

— Можно и подтереться, но только после того, как я его землю жрать заставлю! — Последние слова Александр прорычал как зверь.

— Так! Ладно! Что делать-то хоть знаешь?

— Знаю! Будешь моим секундантом?

— Нормальный такой поворот событий! — Я поднял брови.

Саша опустил взгляд в пол.

— Так мне и попросить-то больше некого. А хотя бы один секундант должен представлять меня.

Я лишь покачал головой:

— Ну и что с тобой делать⁈ Буду, конечно, а что делать-то нужно.

Саша воодушевленно начал рассказывать:

— Ну, по дуэльному уложению ты встречаешься на арене с секундантами противника и спрашиваешь о готовности принести извинения моего противника. Они отказываются, ты тоже отказываешься, а потом начинается дуэль по причине отказа от примирения. Всё. Твоя работа закончена. Правда, если бы это была полноценная дуэль, тогда ты должен был бы ещё доставить меня к лекарю или мое тело в мой род. Но нам разрешили лишь до сдачи сражаться, так что не в этот раз. Да, и не забудь полностью представиться в начале!

Я кивнул, и мы вместе отправились в зал для магической практики. Вместе с нами туда шла толпа народа. Зал был достаточно большим, по двум сторонам тянулись трибуны для зрителей, потому что в этом зале проходили отборочные испытания на Фестиваль Искусств всей империи.

В зале мы ждали недолго. Спустя десять минут весь народ расселся по местам для зрителей, часть осталась стоять в проходах, а на балконе для судей появился ректор и Великий князь.

Михаил Васильевич повелительно кивнул.

Я вышел навстречу двум курсантам, сопровождавшим Алексея Кутузова. Мы встретились на середине зоны для учебных поединков, которая была высыпана песком.

— Дворянский недоросль Матвей Александрович Волков, с кем имею честь, господа?

Курсанты переглянулись и вновь уставились на меня.

— Княжич Воронцов Алексей Юрьевич, к вашим услугам.

— Дворянский недоросль Тимофеев Андрей Александрович, к вашим услугам.

— Господа, готов ли ваш подопечный принести официальные извинения роду Кобылиных?

— Извинений не будет, дуэль состоится, княжич Кутузов настаивает на своих словах. Но княжич Кобылин может отказаться от вызова. Это устроит княжича Кутузова. — Ответил княжич Воронцов.

— Отказа не будет. Мы готовы к дуэли.

— Мы готовы к дуэли. — Подтвердил Воронцов.

Мы поклонились друг другу и разошлись обратно.

Я кивнул Александру, и он отправился к центру круга, с другой стороны также, навстречу Кобылину пошел Кутузов.

Они встали на дистанции двадцати шагов и повернулись к балкону. Великий князь поднялся со своего места, рядом с ним встал ректор. Великий князь повелительно кивнул, и ректор взмахнул рукой.

Вокруг княжичей. По границе песочной арены возник купол, переливающийся всеми цветами радуги.

— НАЧИНАЙТЕ! — Рык Великого князя разнесся по залу, словно медвежий рёв.

И тут НАЧАЛОСЬ. Я сразу подал жар Звезды Источника на луч Жизни. Восприятие ускорилось, и я затаил дыхание.

Кутузовы специализировались на Воздухе, хоть и не упускали развитие их двух других лучей — Жизни и Воды. Но Воздух — это была по-настоящему их стихия.

Кутузов сорвался с места, ускорившись за счет Ветра и Жизни, и начал отправлять куски льда в сторону Кобылина. При этом за доли секунды до атаки от него протягивалась тонкая линия в сторону Александра, а на руках горели синие конструкты силового каркаса печати аркана. Но и Александр не отставал. Кобылины специализировались на темных Источниках. В хрониках им приписывали три основные стихии: Смерть — Тьма — Земля. И если свой главный аргумент — Смерть — Александр использовать не мог, то Тьму и Землю он использовал на полную. Сам Александр окутался плащом из Тьмы, словно оделся в саван, который поглощал все куски льда, которые до него долетали, а в руках крутились силовые каркасы арканов коричневого цвета, уходящие в песок. Под песком эти линии бежали вслед за постоянно маневрирующим Кутузовым, выстреливая каменными копьями с тупыми наконечниками, лишь саму малость, не поспевая за княжичем. Это было сражение на истощение. У кого быстрее Источник быстрее потускнеет, тот и проиграет…

Но Кутузов, видимо, понял, что его надолго не хватит — все-таки, он двигался, а не стоял в обороне. Он на секунду остановился, на раскрасневшемся лице вздулись вены, он на мгновение свел руки вместе и быстро развел их в стороны — между ними вспыхнул новый силовой каркас — и княжич выпустил небольшое Цунами на волю. Плащ Саши мгновенно поднялся и ударил по волне, разрубая её и разнося на стенки радужного щита. Наступило затишье. Саша стоял практически в центре арены с гордо поднятой головой, вновь укутавшись в свой саван из живой Тьмы, но теперь уже от савана в его полный рост по бокам поднялись два черных щупальца, мелко подрагивающих, словно от напряжения.

Кутузов выглядел хуже — красный, со вздутыми венами на висках, по его лицу катились градины пота, а руки мелко дрожали от напряжения. Явный признак того, что добрые три четверти резерва своего он уже исчерпал. Мне на мгновение показалось, что я слышу, как скрипят его зубы. Молодой княжич проигрывал и понимал это. Ярость — всегда не самый лучший советчик.

Кутузов сорвался. И крик Великого князя его не оставил.

— ПРЕКРАТИТЬ!

Но было поздно. С рук молодого Кутузова сорвались воздушные серпы, которые выглядели словно стекло под электрическим светом. Саван Тьмы Кобылина сдержал три из пяти серпов, и он развеялся. Четвертый серп прорубил защиту и завяз в корпусе Александра, а пятый перерубил ногу. Кобылин завалился на спину. Кутузов застыл на месте, открыв рот, весь зал замер. Купол моргнул и пропал.

Я рванул к Саше. Тот еще дышал. Воздушный серп до сих пор не был развеян.

— Развей серп! — Крикнул я, повернувшись к Кутузову.

Тот никак не реагировал.

— РАЗВЕЙ СЕРП! — Мой голос усилился. Вслед за командой я выпустил жар Источника в луч Воздуха, направив ладонь на Кутузова, и сжал средний палец в суставе. Эта фигура образовывала простейший каркас в пять силовых точек аркана Воздушного Кулака. Удар пришелся в грудь Кутузова, и того выбило с арены, и серп развеялся.

Руки быстро легли на первую рану на поясе — волна жара ушла в луч Жизни. Указательный и безымянный пальцы на обеих руках сжаты в суставах — десять фокусирующих точек и одна центральная на пересечении всех лучей — Жизнь растекается по ране Саши, и края раны закрываются, кровь перестает идти. Теперь нога — те же десять точек фокусирующих, одна — центральная, но здесь сложнее, хоть срез и ровный и чистый, но песок уже успел налипнуть на обрубок. На чистой воле выпускаю волну свежей воды и промываю рану и начинаю накачивать тело Саши Жизнью. Тут я уже почувствовал, что выдыхаюсь. Жар уже не шел полноводной рекой по лучу. Энергии оставалось все меньше, а до полного исцеления оставалось ещё далеко.

Я уже почти выдохся, когда на рану Александра легли чужие руки.

— Все хорошо, отпускай аркан. Я помогу. — Андрей Владиславович Золотой стоял на коленях рядом со мной.

Я с выдохом отпустил аркан, а Золотой начал плести свой. О, с каким удовольствием я смотрел на работу Мастера. Тонкие золотистые линии, словно нити, связывали сосуды, нервы, ткани мышц, сращивали кость, и всё выполнялось одновременно, быстро и четко, словно мазки кистью…

Спустя всего пару минут все было кончено. Ткани восстановились, и нога вновь была на своем месте.

— Все, теперь ему нужен лишь покой, питание и хороший отдых. — Выдохнул Золотой, — Вы — молодец, Волков. Ваши действия позволили спасти жизнь княжичу Кобылину. Иначе мы бы могли и не успеть, была бы слишком большая кровопотеря…

И тут ко мне пришла тьма.