Рождение шторма

Глава 26

Взрыв короля фейри, так или иначе, привлекает всеобщее внимание.

Не знаю, как все поняли, что это моих рук дело, но мои спутники и враги, все они, разом посмотрели на меня, полностью позабыв о драке. Державший меня страж, отдернул от меня свои руки и, попятившись, кинулся прочь. В его широко раскрытых глазах плескался ужас. Только сейчас до меня дошло, что занимаясь магией, я совсем позабыла о своем пленении. Это очень напоминало наши с Дорианом занятия, когда он меня связывал. Похоже в этом методе крылось нечто большее, чем его собственное пристрастие к извращенствам со связыванием.

Оставшиеся в живых воины Эсона, как вкопанные, замерли на месте. Прямо сцена из фильма, где после убийства главного зомби, все остальные зомби встают как вкопанные. Ко мне подбежал Кийо — мех весь в крови и грязи, но в глазах светится азарт, словно он готов драться всю ночь на пролет. Волуциан, стоя в сторонке, смотрел на нас со скучающим видом.

Оглянувшись вокруг, я была потрясена, тем что только что натворила. Всё, что в теле Эсона не было водой, теперь разбросало кусками по кругу. На земле валялось что-то напоминающее кровь и куски костей, но в основном ошметки липкой массы, неподдающейся описанию. К горлу подкатила желчь, и я тяжело сглотнула. Боже, ну и мерзость. Не удивительно, что стражники отшатнулись от меня, как от чумы. Да, я желала повелевать унаследованной от Короля Шторма силой, но это... что тут сказать, не уверена, что смогу выдержать подобное еще хоть раз.

— Сир!

Продираясь сквозь лес, на поляну вырвалась Шайя. По сравнению со всеми нами, она выглядела чистенькой, хотя и пробиралась к нам, пока мы тут сражались, как только отправила свои деревья для отвлечения. Она упала на колени перед Дорианом и осторожно подняла его голову. Я почти забыла про него в свете жуткой расправы над Эсоном.

Подбежав к ним, я плюхнулась рядом с Шайей. К моему удивлению, Дориан выглядел скорее грязным, чем подгоревшим. Его кожа наверное получила наихудший солнечный ожог в его жизни, а о одежда на нем была подпалена и местами зияла дырами. Дориан выглядел изможденным, как будто еще чуть-чуть и соскользнет в обморок, однако, стоило ему меня заметить, как ему хватило сил оттолкнуть от себя Шайю.

— Я в порядке, в порядке. — Дориан попытался сесть. — Евгения...

— Как тебе удалось выжить в этом аду?! — воскликнула я.

— Земляной щит. Это сейчас не важно. Послушай меня внимательно, ты должна...

— Ваше величество, мы должны доставить вас к лекарю. Нам нельзя здесь оставаться.

Я кивнула, соглашаясь с ней.

— Шайя права...

— Проклятье! Покудахтаете надо мной попозже. А прямо сейчас надо действовать. — Дориан схватил меня за руку, до боли впиваясь пальцами, пытаясь таким образом привлечь мое внимание. — Сделай то, что я тебе скажу — прямо сейчас, это нужно, чтобы полностью победить Эсона.

Я оглянулась на то, что осталось от Эсона.

— По-моему, он вполне побежден. Я не чувствую здесь его душу. Он умер окончательно.

Дориан отрицательно замотал головой.

— Нет, послушай меня! Найди его кровь, эм... ну или то, что напоминает его кровь. — Дориан стал осматривать землю и углядел таки в тусклом свете отблеск небольшой лужицы, в которой плавали те неподдающиеся описанию липкие темные куски. — Там. Прикоснись к ней, а затем погрузи руку в землю.

Шайя удивленно охнула.

— Зачем...?

Мало того, что я устроила этот ужас, так теперь еще и потрогать его надо?!

— Просто сделай, Евгения! — Дориан был измучен, но в его голосе слышался приказ, и мне вспомнилось, как он сражался с никси — без церемоний, жестоко.

— Король Дориан прав, — вклинился подавленный голос Волуциана. — Вы должны закончить что начали.

По-прежнему ничего не понимая, я сделала как они просили. Субстанция в луже была теплой, и мой желудок сделал сальто, когда я погрузила руку в эту массу. Наблюдающие за мной стражники Эсона были явно напряжены, но никто из них не вмешался.

— А теперь, погрузи руку в землю, — инструктировал Дориан.

Хмурясь, я пыталась сделать, как он просит.

— У меня не получается, правда. Земля тут совсем не рыхлая.

И вдруг все изменилось. Без всякого усилия, мои пальцы буквально утонули в земле. До этого твердая земля, вдруг стала податливой, как зыбучей песок, затягивая мою руку по самое запястье. Я даже подумала, уж не Дориан ли приложил к этому руку, точнее свою магию земли.

Дориан пододвинулся ко мне.

— Скажи мне, что ты чувствуешь.

— Земля... она... мягкая. Короче... грязь, как грязь.

— Что-нибудь еще? — Его тон удивил меня. Взволнованный. На грани отчаяния.

— Нет, земля, как зем... постой-ка. Она стала...теплее. Почти горячая. Словно она дышит... как живая. — Я испуганно посмотрела на него. — Что происходит?!

— Слушай внимательно, Евгения. Теперь ты должна представить себе... жизнь. Что по твоему мнению олицетворяет желание жить и выживать. Создай этот образ в своей голове. Что-то, что ассоциируется у тебя с жизнью, когда ты на природе, что заставляет тебя ощущать связь с остальным миром. Может быть — холод. Дождь. Цветы. Представь всё что угодно, так четко, как только возможно. Например, для меня жизнь — это осень, когда дубы оранжевеют, а яблони тяжелеют под весом зрелых плодов. Для тебя это будет что-то другое. Пойми что это. Как это выглядит, пахнет, ощущается. Держи эту картинку перед своим мысленным взором.

Все еще немного напуганная, я постаралась собрать разрозненные мысли в четкую картинку. На мгновение я поймала видение Эсона о его собственном представлении жизни — прохладные бризы и яркие цвета его земель. Но нет, у меня это с жизнью не ассоциировалось. А вот Тусон — да. Сухая жара. Благоухание пустыни. Солнце, снижающееся над горами Санта-Каталины. Пастельная палитра песка, кое-где украшенная пятнами зелени от низкого кустарника и цветов. Разнообразие оттенков цветущих кактусов после дождя.

Вот это была жизнь. Мир в котором я выросла, и к которому всегда стремилась вернуться, если находилась вдали. Эти видения горели перед моим мысленным взором, настолько реальные, что казалось протяни руку и сможешь их потрогать.

Земля подо мной задрожала. Вздрогнув, я выдернула руку из почвы, но дрожь не прекратилась. Земля застонала, и прямо на глазах стала перемещаться и свиваться. Я расслышала слабые возгласы стражи, а рядом со мной Шайя нашептывала что-то напоминающее молитву. Деревья в лесу позади меня растаяли, погружаясь в почву из которой произросли. Зеленая трава на которой был бой, исчезла, сменившись каменистым песком. Секунду спустя, из этого места появились низкие кустарники, на ряду с мелкими приземистыми цветочками. Чолла (опунция). Агава. Земля далеко позади крепости взвилась вверх, формируясь в острые скалы и плоскогорья, как в предгорьях горных цепей. На этих склонах очагами вырастали тонкие сосны. Влажность в воздухе снизилась, а температура подскочила. Под конец появились кактусы, выскакивая из под земли повсюду, и уже цветущие. Цветов на них было неправдоподобно много. В Аризоне такого изобилия не встретишь, но вот они передо мной, в буйстве красок, выделяющихся даже в тусклом свете приближающегося рассвета. Сагуаросы выскочили по соседству с цветущими кактусами, и за доли секунды достигли размеров взрослых растений, которым для того, чтобы вырасти на такую высоту требовались сотни лет.

Земля стала затихать, кроме небольшого местечка вблизи от меня. Это место тряслось, словно под ним что-то пыталось вырваться наружу. Я отползла подальше, чтобы оно не проткнуло меня. Через мгновение из земли выросло дерево, устремляясь ввысь с невероятной скоростью, оно протянулось в воздух на порядка двадцати пяти футов вверх. Усеянное темно-серыми шипами, очень ветвистое, оно стало покрываться мелкими фиолетовыми цветочками, превращая дерево в цветастое облачко.

Затем все замерло. У меня отпала челюсть. Вокруг стояло лето Тусона. Только здесь было даже лучше. Своего рода лето, о котором все время мечтаешь, но редко застаешь.

Все мы пораженно застыли, оглядываясь вокруг и ожидая, что же еще вырастет. Невозмутимыми, казалось, оставались только Дориан с Волуцианом.

— Как называется это дерево? — спросил Дориан тихо, устремив свой взгляд на цветущую колючую крону.

Я сглотнула.

— Это... это дерево-дым.

У мамы растет парочка таких на заднем дворе.

— Дерево-дым. — повторил Дориан восхищенно. Я уставилась на него, все еще пребывая в шоке.

— Скажи мне что... что только что произошло, — попросила я. До меня донесся аромат мескитового дерева, как легкий бриз, пьянящий и сладкий.

— Он отдал тебе королевство, — произнес чистый, высокий женский голос. — Ты украла то, что по праву должно было принадлежать мне.

Невдалеке от нашего сборища стояла Жасмин Дэлани собственной персоной.

В тусклом предрассветном свете она напоминала приведение. Длинные светло-рыжеватые волосы были распущены, синее платье обтягивало ее тонкую фигурку. Поразительные, огромные серые глаза казались в сумраке черными. Рядом с ней стоял Финн.

Я с трудом поднялась на ноги. Дориан тоже поднялся, но сделал это более неуклюже. Он предупреждающе тронул меня за руку.

— Будь осторожна.

Кажется что-то шло не так, но я пока не была в этом уверена.

— Жасмин... — глуповато начала я. — Мы пришли забрать тебя домой.

Ее губы сжались в тонкую линию, вроде не улыбка, но и не гримаса.

— Я уже дома. После всего этого времени, проведенного среди людей, я наконец-то там, где и должна быть.

— Ты не понимаешь о чем говоришь. Я знаю, ты думаешь, будто хочешь быть здесь, но ты заблуждаешься. Ты должна вернуться домой.

— Нет, Евгения. Я говорю то, что и тебе бы следовало говорить всю жизнь. Я признала свои права по рождению и пришла за ними. А ты...

Она яростно замотала головой, ее слова были пропитаны гневом. Интенсивность ее ненависти, до абсурда не сочеталась с ее юным возрастом, тонким голосочком и выбором слов «права по рождению». Слишком долго она прожила в обществе джентри. — Ты здесь стала даже круче, чем рок-звезда. Ты могла бы купаться в славе, но ты отвергаешь это. Ты только и делаешь, что ноешь и стонешь, словно тебе живется тяжелее всех на свете. Я то знаю, что это чушь, но все тут клюнули на это, даже Эсон.

Я слышала в ее голосе слезы, и у меня невольно появился ком в горле. Не потому, что мне было жаль ее, а потому, что я знала с беспощадной уверенностью, что она собирается сказать дальше.

— Он думал, что раз ты старшая, и у тебя есть все эти показушные воинские замашки, то значит именно ты станешь матерью наследника, а не я. Он собирался избавится от меня, даже не смотря на мою преданность. А ведь я была предана ему еще до того, как он забрал меня сюда. Но он бы наплевал на меня. Он был готов мгновенно бросить меня ради тебя.

Я на секунду прикрыла глаза, пытаясь отгородиться от ее сверлящего взгляда. От этих огромных серых глаз, серых как небо в пасмурный день. В точности как мои были цвета фиолетовых облаков в надвигающейся буре. Мне вспомнились слова Уилла об их с Жасмин детстве: «Наш отец постоянно разъезжал по каким-то командировкам. И мама в его отсутствие, прыгала из койки в койку.» Их мама и впрямь спала с кем попало — с джентри, например, с Королем Шторма... Теперь я поняла причину, по которой Жасмин так напоминает мне меня саму.

— Жасмин... пожалуйста. Еще не поздно во всем разобраться...

— Нет. Я так устала от тебя, Евгения. Ты худшая сестра на свете, и ты не станешь той, кто родит наследника Тиригана и начнет завоевание. Это буду Я!

Я перевела взгляд на худощавую фигуру сбоку от нее.

— Финн...?

Он пожал плечами, также бодренько как и всегда.

— Прости, Одиллия. Я дал тебе шанс. Это я раскрыл твое имя, надеясь, что ты узнаешь о своем происхождении и займешь здесь достойное место. Думаешь я мечтаю быть шаманской шестеркой? Я выбрал тебя, так как думал, что ты займешь подобающее тебе место. А ты все провалила, пришлось придумать что-нибудь еще.

Шок от его слов сменился яростью. Финн предал нас. Это он сообщил Эсону, что мы идем. С самого начала он пытался подтасовать события, еще когда пытался отделить от меня Дориана.

Прежде чем я, или кто-либо еще, что-то понял, я шагнула к своему оружию, отобранному стражником. Через мгновение я держала в руке жезл. Коснувшись врат Персефоны, я произнесла слова изгнания. Челюсть Финна изумленно отпала, но он был таким слабым духом, никогда и не пытавшимся быть чем-то большим, чем шестерка, что его сопротивление стало весьма жалким зрелищем. Моя воля прошла через жезл, проталкивая Финна сквозь созданный мною проход. Секунду спустя он исчез, отправившись в Царство Мертвых.

Изгнание Финна не избавило меня от дерьма на душе, но настроение улучшило.

А вот лицо Жасмин потемнело, глаза сузились и она с ненавистью уставились на меня. Иисусе. До сих пор не верится. Она же еще совсем ребенок.

— Твой штат слегка поредел, — сообщила я ей.

— У меня есть еще.

В воздухе прокатилась волна силы, и рядом с ней появилась дюжина полупрозрачных, похожих на больших кошек существ. Мне они напоминали львов, но их тела двигались словно прямо под просвечивающей кожей у них кружилась вода, живая и беспокойная. Глаза светились неоново-голубым цветом, а зубы и когти на вид были раз в десять длиннее и острее, чем у обычных львов.

— Йешины, — прошептал Дориан. — Очередные водные создания.

Я уловила связь. Теперь я точно знала, что это не Мэйвенн отправила по мою душу фахана и никси. Их посылала Жасмин, используя унаследованную от нашего отца силу, чтобы убить меня. Она хотела убрать меня с дороги, чтобы стать той единственной, кто будет способен исполнить это бредовое пророчество. Возможно мне стоит на нее за это обозлиться, но в основном я чувствовала к ней зависть. Жасмин, в отличие от меня, могла призывать водных существ.

С волнообразной грацией йешины двинулись ко мне, слюна — или просто вода? — капала с их клыков. На секунду я застыла, как вкопанная. Но потом, золотисто-оранжевой полосой, передо мной пролетел Кийо, яростно кидаясь на одного из йешинов, и валя его с ног. Их лапы и когти рвали друг друга, пока они боролись, катаясь по песку и поднимая пыль.

Я стряхнула оцепенение и стала шарить глазами по земле в поисках «Глока». Отыскав пушку, я сменила обойму на серебряную, которая уцелела у меня в кармане куртки. Тем временем, к нам приближались остальные йешины. Дориан взмахнул рукой и небольшое облако пыли взвилось вверх ослепляя монстров. Другой рукой он указал на меня и закричал в сторону бывших стражников Эсона.

— Эй вы! Вам известны ваши обязанности. Защищайте ее.

Стражники не сдвинулись с места, переводя тревожные взгляды с меня на йешинов. Но затем, один из них выступил вперед, поднимая меч. Издав боевой клич, он обрушился на ближайшего к себе йешина. Секунду спустя за ним последовали остальные.

— Не вмешивайтесь в это, ваше Величество, — услышала я голос Шайи. — Сейчас вы не в форме.

Она была права. Даже ожоги не могли скрыть бледности Дориана, его сил едва хватало, чтобы держать себя в вертикальном положении. Бросив сперва на меня быстрый взгляд, Шайя закрыла глаза, концентрируясь. Мгновение спустя, два сагуароса вырвали корни из земли и неуклюже двинулись в сторону одного из йешинов. Их вес и колючки позволили обездвижить монстра. Я прицелилась и стала стрелять, пока йешин не перестал двигаться. Бросив труп, сагуаросы поковыляли к следующей жертве. Я пристроилась за ними, готовая повторить прием.

Совсем рядом, Кийо бросился на третьего по счету йешина. Я наблюдала, как он опрокинул тварь и стал рвать его кожу острыми зубами. В местах укусов место крови вытекала вода. Однако существо набралось сил для защиты и вспороло кицунэ бок своими когтями. На шерсти Кийо проступила кровь, но казалось, ему это не причинило вреда. Он не останавливался, снова и снова вгрызаясь в чудовище, пока оно не затихло. Затем, кицунэ не медля двинулся к следующей жертве.

Стражники — мои стражники? — небольшой группкой сражались с йешином, пока Волуциан помогал им магией. Шайя наколдовала еще ходячих сагуаросов, но по ней было заметно, что она уже никакая. Хотя ее усталость не мешала ей держать перед собой меч и бдительно прикрывать Дориана.

Сагуаросы обездвижили еще одного йешина. Я спустила курок, но вместо выстрела услышала только щелчок. Я выбросила пустую обойму. Я истратила уже две серебряных; больше я с собой не взяла. Ругнувшись, я убрала пистолет и вытащила жезл. Направив его на йешина, которого по-прежнему удерживали сагуаросы, я отправила монстра вон из этого мира. Сил это отнимало больше, чем при стрельбе. То, что я накануне тренировалась в магии, очевидно тоже подточило мои силы. Теперь понятно, почему Дориан и Шайя сейчас такие вымотанные.

В живых осталось еще три йешина. Кийо бросился на одного из них; неужели это он единолично завалил половину монстров. Его шерсть была покрыта кровью, но он оскалился и цапнул своего врага. Один из сагуаросов пал под атакой второго йешина, но другой кактус отвлек кошкообразную тварь достаточно, чтобы я успела ее изгнать. Стражники окружили третьего и получили основательную взбучку. Один из них был просто отброшен от места драки, приземлившись жестко и мучительно, другой упал прямо под когти йешина и закричал.

Я до сих пор не понимала почему стражники Эсона дрались за меня, но я бросилась им на помощь. Внезапно, я услышала ужасающий визг со стороны, где бился Кийо. Я знала, что это кричал не йешин, но уже не могла повернуть назад. Я уже подбежала к йешину, напавшему на стражников и на ходу начала произносить нужные слова. Заставив себя не отвлекаться, я выгнала его из этого мира. Мужчины удивленно повернулись ко мне.

— Спасибо, ваше Величество, — сказал один с благодарностью. Я не стала зацикливаться на том факте, что он поблагодарил не Дориана.

Последний йешин оторвался от неподвижной фигуры... лисьей фигуры. В мгновение ока мои стражники атаковали кошку и почти без сопротивления убили ее. Тварь и так уже была на издыхании.

А вот Жасмин, как сквозь землю провалилась, я нигде ее не видела.

Выкинув девчонку из головы, я припала к земле у тела Кийо. Он не двигался. Я перевернула его на спину, и попыталась прощупать пульс или уловить дыхание. Ничего. Я звала его по имени и судорожно пыталась сообразить, что же мне делать. Как сделать лисе искусственное дыхание и массаж сердца? Растерянная, на грани истерики, я стала трясти его, снова и снова повторяя его имя. Кто-то потянул меня за руку.

— Он умер, Евгения, — тихо произнес Дориан. Со скорбным лицо рядом с ним присела Шайя.

— Нет, — прошептала я. — Нет.

— Неужели ты не чувствуешь? Его дух покинул тело. Он сейчас на пути к следующему миру.

Я моргнула. Ну конечно! Его дух еще путешествует. Возможно он еще не достиг последней точки. Только изгнание отправляет духов без промедления. Если человек просто умирает, его душа всегда проходит определенный путь прежде, чем обрести покой; именно это многие люди помнят, если выживают после клинической смерти.

— Он еще не достиг последнего мира, — произнесла я, очищая сознание и расслабляя тело. Бабочка обожгла руку, когда я воззвала к Персефоне. Сейчас я уже была в Ином мире, значит всего в одном шаге от следующего за ним мира смерти.

Дориана в шоке округлил глаза, догадавшись что я задумала. Он потянулся ко мне.

— Черт, не делай...

Он резко остановился, осознав что я уже сделала. Побеспокой он меня в этом состоянии — я умру. Я смутно видела, как он беспомощно уронил протянутую ко мне руку, и уставился с непонятным выражением лица на мое тело, на тело, в котором больше не было моего духа.

Мой дух отправился к Царству Мертвых.