Рок-звезда

РАФИЛЛА 1986

— Мама! Ты выглядишь великолепно. О, и дом выглядит так празднично с наряженной елкой, я помню все игрушки!

Анна Ле Серре улыбаясь наблюдала за своей красавицей-дочерью, которая носилась по дому с Джон Джоном. Мальчику было девять, Анна еще никогда не видела такого красивого ребенка.

— Тебе должно быть стыдно, что вы не успели к Рождеству, — пожурила Анна. — Не понимаю, почему вы не смогли приехать раньше.

— Мама, — спокойно объяснила Рафилла, — я же сто раз тебе говорила, что мы работали. Выступали на новогодних концертах, и отменить эти выступления было невозможно.

— Понимаю, дорогая. Однако…

— Сегодня четвертое января, — ласково, но решительно оборвала мать Рафилла, — и мы здесь. Давай не будем говорить о том, что мы опоздали на Рождество. Устроим свое Рождество, а? — Рафилла подошла к большой кожаной сумке и вытащила оттуда несколько перевязанных лентами пакетов. — Посмотри, вот и подарки!

— Да, да! Подарки, бабуля, — обрадовался Джон Джон. — Посмотрим, что там, бабуля?

— А почему ты думаешь, что там и для тебя есть подарок? — строго спросила Рафилла, взъерошив сыну волосы.

— А ну-ка догони меня, мама. — Джон Джон со смешком отскочил в сторону.

— Исчезни, маленький сорванец. Подарки мы откроем позже. Может, там что-нибудь найдется и для тебя, хотя я в этом сильно сомневаюсь.

— Хочешь погулять, Джон Джон? — предложила Анна. — У нас есть лошади и собаки…

— Собаки злые? — с надеждой спросил мальчик.

— Ну, не очень, — ответила Анна, но, заметив разочарование на лице внука, добавила как бы между прочим: — Но грабителя они, несомненно, загрызут до смерти.

Рафилла рассмеялась.

— Мама! Что за разговоры?

— Детские разговоры, дорогая.

Пришел один из конюхов и увел довольного Джон Джона осматривать поместье.

Рафилла обняла мать.

— Как хорошо дома, — она вздохнула, — ты просто себе не представляешь.

— Как раз представляю, — ответила Анна. — Я ждала этого момента пять лет. Ты хоть понимаешь, как долго я не видела тебя?

— Понимаю. И чувствую себя виноватой.

— И это все твои извинения, дорогая?

— А твои? Вы же ведь сами могли приехать к нам.

Анна опустила глаза.

— Я не хотела тревожить тебя, во всяком случае, пока не поговорю с тобой лично.

Рафилла ощутила тревогу.

— В чем дело? Ты заболела, да? Скажи мне.

— У Сайруса после твоего отъезда случился небольшой удар. Ничего серьезного, но доктора не рекомендовали ему совершать длительные поездки.

— А почему Руперт ничего не сказал мне? — вспылила Рафилла.

— Потому что, когда они с Одиль приехали, я взяла с них слово, что они не будут говорить тебе об этом, — спокойно объяснила Анна.

— О Господи, мама. Почему?

— С Сайрусом все в порядке. Правда, правда, — заверила Анна. — Сама увидишь.

Но отчим Рафиллы был болен гораздо серьезнее, чем пыталась это представить Анна. Он прихрамывал, речь была затруднена да и постарел лет на двадцать.

Рафилла почувствовала себя виноватой, а потом разозлилась на то, что от нее скрыли болезнь отчима. Хотя Сайрус и не был ее отцом и не мог никогда занять в ее сердце место Люсьена, он был прекрасным и заботливым отчимом, и Рафилла очень любила его.

Слава Богу, она все-таки приехала домой. Пусть всего лишь на две недели, но это лучше, чем ничего.

Луис не поехал с ней. Несколько месяцев они спорили о том, стоит ли ему ехать. И в конце концов пришли к согласию, что ему лучше остаться в Рио и окончательно доработать их второй альбом. Луис хотел кое-что перезаписать, и надо было проследить, чтобы все было в порядке.

Это был отнюдь не легкий год. Когда Луис впервые огорошил ее новостью, что он женат, Рафилла ощутила страх. Единственный человек, которого она любила и которому доверяла, лгал ей все это время.

— Я не лгал тебе, — отчаянно защищался Луис.

— Нет, лгал. Вся наша жизнь была ложью.

— Нет, Рафилла. Ты ведь никогда не спрашивала меня об этом.

— Пошел ты к черту, бабник! — взорвалась от ярости Рафилла. — О чем ты думал? Это что, игра? Шутка? Для тебя — может быть, но я не вижу в этом ничего забавного.

Рафилла взяла Джон Джона, наскоро собрала два чемодана и уехала к Тинто с Марией и их семерым детям.

Тинто воспринял новость философски.

— Ты спросила, на ком он женат? Узнала, когда это произошло и почему? Он любит эту женщину? А если любит, то почему он с тобой?

Резонные вопросы — все до одного. Рафилла имела право получить ответы на них. Вернувшись к Луису, она подвергла его допросу.

Луис спокойно все объяснил, Поскольку он родился в трущобах, у него не было надежд на будущее. Глядя на своих братьев и сестер, он понял, что попал в западню, из которой вряд ли выберется. Уже в четырнадцать лет он слонялся по улицам с дружками, иногда они грабили богатых туристов или по мелочи воровали в крупных отелях. В шестнадцать Луис начал заниматься сексом с туристками — это, во всяком случае, было приятнее, чем их грабить.

— Однажды я познакомился с женщиной, — продолжал Луис, передернув плечами, — гораздо старше меня. Она предложила мне сбежать с ней.

— Ты согласился?

— Да, согласился. — Красивое лицо Луиса помрачнело. — И ты бы так поступила на моем месте. Мне было восемнадцать, а ей пятьдесят семь. Бразильянка, не богатая, но и не бедная. Она вытащила меня из трущоб, одела, оплачивала мои занятия музыкой и заставила выучить английский.

Рафилла почувствовала приступ тошноты.

— Где она сейчас?

— В доме для престарелых. Она там уже несколько лет. Теперь настала моя очередь позаботиться о ней. Я не буду разводиться с ней, она этого не заслужила. Она умирает, Рафилла. И когда она умрет, я буду свободен. Но до этого…

Рафилла здесь ничего не могла поделать, ей осталось одно: постараться понять его. Сама того не желая, она даже стала восхищаться подобной преданностью. Вместе с Джон Джоном она вернулась к Луису к большой радости Тинто, так как карьера их дуэта стремительно развивалась.

Когда в Рио приехал знаменитый американский певец-суперзвезда стиля соул Бобби Монделла, он попросил познакомить его с Рафиллой и Луисом, Тинто был на седьмом небе от счастья. Особенно когда они стали вместе выступать и подружились. Тинто моментально представил себе их совместное блестящее будущее в Америке.

Рафилле очень понравился Бобби. Он был для нее вроде старшего брата, но полная противоположность Руперту — англичанину до мозга костей. Рафилла слушала рассказы Бобби о Голливуде и Нью-Йорке, о его жизни. Она поняла, что этот человек трудной судьбы наконец-то нашел себя. Его музыка была потрясающей, и Рафиллу очень радовало, что Бобби нравится исполнять свои песни вместе с ней и Луисом.

Когда с Бобби произошел несчастный случай, Рафилла была просто потрясена, как и все остальные. Услышав об этом, они с Луисом сразу же поспешили в больницу, но им не разрешили увидеть Бобби, к нему вообще никого не пускали. Его палату сторожили вооруженные охранники, и как-то ночью его благополучно отправили в Америку самолетом.

Все газеты пестрели заголовками:

„СУПЕРЗВЕЗДА УПАЛ С БАЛКОНА В СОСТОЯНИИ ОПЬЯНЕНИЯ!

БОББИ МОНДЕЛЛА — СЛЕПОЙ ПЬЯНИЦА!“

Рафилла не могла ничего понять. Бобби совсем почти не пил и очень редко выходил на балкон, потому что — по его же словам — боялся высоты. А еще Рафилла помнила, что он говорил о женщине, жившей у него. Была ли она там, когда это произошло?

Просмотрев все газеты, Рафилла не нашла никакого упоминания о женщине. По сообщениям прессы, Бобби был пьян и находился дома один.

Несколько раз они с Луисом пытались связаться с ним в Америке, но каждый раз получали формальный ответ: „Бобби Монделла благодарит вас за добрые пожелания“.

И им пришлось прекратить эти попытки.

— Ну разве не странно, — сказала Одиль после роскошного обеда, — что Эдди Мафэр ни разу не попытался связаться с тобой? — Они сидели на кровати в комнате Рафиллы, совсем как в старые времена.

— А зачем ему это нужно? Ведь ты же знаешь, что мы в разводе.

— Вот как? — съязвила Одиль. — А я и понятия не имела.

— Да брось, мадам.

— Нет, это ты брось, звезда.

Рафилла усмехнулась.

— Я рада, что ты понимаешь, насколько я знаменита.

— Конечно. В забытой Богом Южной Америке, — добродушно заметила Одиль. — А здесь о тебе никто и не слышал, так что не задирай нос.

— Услышат, — уверенно заявила Рафилла.

— Да, и готова поспорить, что вот тогда-то Эдди Мафэр и забегает. Возможно, даже продаст в „Ньюс оф зе уорлд“ историю под названием „Моя жизнь с Рафиллой“. Вот это да!

— Ты зациклилась на Эдди.

— Мне просто любопытно. Я знаю тебя слишком хорошо, ты что-то не договариваешь об Эдди Мафэре. Например, почему он никогда не попытался увидеть Джон Джона? Он же его отец. Это ненормально! — И вдруг Одиль прижала ладонь ко рту. — Господи! Я поняла! Через столько лет я все же поняла!

— Что ты поняла? — робко поинтересовалась Рафилла.

— Ты, должно быть, считаешь меня круглой идиоткой?

— Только иногда, — сухо отрезала Рафилла и потянулась за сигаретой, хотя пообещала Луису бросить курить.

— Эдди, — прошептала Одиль, — не отец Джон Джона, да?

Рафилла почувствовала, что краснеет. Она холодно посмотрела на Одиль.

— Никогда не говори об этом.

— Но ведь это правда, да? — продолжала настаивать Одиль. — Я уверена, что это правда. Ты не можешь этого отрицать. Теперь я это точно знаю. Твой вид выдает тебя. — Она в изумлении покачала головой. — И Джон Джон абсолютно не похож на Эдди. Как же это я раньше не догадалась?

— Если ты хоть кому-нибудь об этом скажешь, между нами все кончено, — строго предупредила Рафилла.

Голубые глаза Одиль моментально стали серьезными. Она взяла подругу за руку.

— Мы же с тобой почти сестры. Ты можешь все рассказать мне, и твоя тайна останется со мной.

Рафилла столько лет хранила в себе эту тайну, что действительно почувствовала облегчение, выложив все Одиль. И о той короткой встрече с Крисом Фениксом на заднем сиденье лимузина, и о том, как Эдди лгал ей, избивал ее, о ее ужасном открытии, что он гомосексуалист. В порыве откровения Рафилла даже сообщила Одиль о женитьбе Луиса.

Одиль молча слушала, а когда Рафилла закончила, она крепко обняла ее.

— Тебе надо было раньше довериться мне. Не знаю, что я смогла бы сделать, но уж, во всяком случае, попыталась бы помочь тебе избавиться от этого ублюдка Эдди Мафэра.

— Стоит ли теперь обвинять его. Ведь это я заставила его жениться на себе против его воли.

— Вы только послушайте ее. Да ты всегда находишь оправдание для других. Пора кончать с этим и быть жестче.

— Это приказ?

— Вот именно. А теперь я вот что тебе скажу: не спеши с этим типом, с Луисом.

— Он не тип, Одиль, — возразила Рафилла. — Он ласковый и заботливый, и я его очень люблю.

Одиль насмешливо вздернула бровь.

— Не забывай, что я видела его фотографию на обложке альбома. Он, конечно, симпатичный, вполне возможно, благородный, но чертовски женатый мужчина. Так что будь осторожна, не попади больше в какую-нибудь историю.

Рафилла рассмеялась.

— Тебе надо с ним познакомиться.

— У меня есть такое намерение. Руперт уже получил указание: никакого юга Франции этим летом. Мы едем в Рио, я сгораю от нетерпения увидеть тебя на сцене!

Рафилле вполне хватило двух недель, проведенных с семьей. Все относились к ней чудесно, может быть, даже чересчур. Мать до сих пор обращалась с ней, как с молоденькой девушкой, а Руперт доводил до бешенства своими подначками.

А она привыкла к независимости и, кроме того, очень скучала без Луиса. Да и Джон Джон рвался назад к своим друзьям.

Прощание с семьей в аэропорту Хитроу расстроило Рафиллу, но как только они с Джон Джоном сели в самолет, она успокоилась.

— Нами заинтересовался Маркус Ситроен, — радостно заявил Тинто, расхаживая по офису.

— Кто это? — равнодушно спросила Рафилла, хотя прекрасно знала, кто такой Маркус Ситроен. Разве могла она забыть?

— Маркус Ситроен владеет компанией „Блю кадиллак рекорда“ в Америке, — ответил Тинто, чуть ли не прыгая от восторга. — „Блю кадиллак“ — одна из крупнейших компаний.

— А я думала, это автомобиль, — безразлично бросила Рафилла.

Луис посмотрел на нее удивленно.

— Он приезжает в Рио на карнавал. Каждый год, — продолжил Тинто.

— Прекрасно, — пробормотала Рафилла.

— И он хочет познакомиться с вами.

— Мы должны встретиться с ним, — решил Луис. — Пора подумать об американском рынке.

Тинто кашлянул, казалось, он чувствует себя неловко.

— Не знаю, как и сказать, но лучше сразу все объяснить. Он хочет познакомиться только с Рафиллой. „Блю кадиллак“ не интересует ваш дуэт.

— Что ж, тогда мне не о чем с ними говорить, — решительно заявила Рафилла. — Пусть поищут кого-нибудь еще.

— Рафилла… — начал Тинто.

— Все! Хватит! — оборвала она, откинув назад длинные волосы.

Тинто обратился за поддержкой к Луису, но тот только пожал плечами.

— На сегодня это все дела? — резко спросила Рафилла. — Если так, то мы идем купаться. Не хочешь ли устроить себе выходной и пойти с нами, Тинто?

Расстроенный менеджер покачал головой.

Взявшись за руки, Рафилла и Луис вышли из офиса и направились к красной спортивной машине Луиса, которую Рафилла подарила ему недавно на двадцатишестилетие.

Люди с любопытством оборачивались на них, ведь они — местные знаменитости. Для встречных мужчин и женщин они олицетворяли молодость и славу.

Какая-то секретарша, спешившая на обед, попросила у Луиса автограф, протянув ему журнал с его фотографией.

Луис улыбнулся и спросил ее имя.

Рафилла обратила внимание: девушка покраснела, и отметила про себя, что она смотрит на Луиса, как на существо высшего порядка.

— Этой женщине хочется твоего тела, — мурлыкнула Рафилла, дразня Луиса, когда они отошли.

— Да, но оно уже принадлежит другой, дорогая.

— А то я не знаю!

Почему-то они не пошли купаться, а вернулись домой и занялись любовью. Джон Джон гостил в эти выходные у друзей, поэтому вечер пятницы плавно и приятно перешел для них в субботнее утро.

Рафилла проснулась рано и решила удивить Луиса, приготовив завтрак. Кулинарка она была неважная, но уж приготовить яичницу с ветчиной и помидорами Рафилла была вполне в состоянии. Накинув на себя только футболку и собрав волосы сзади в хвост, она отправилась на кухню, тихонько напевая про себя.

Луис спал голый, и на кухню он зашел, не потрудившись одеться. Его крепкое тело отливало бронзовым загаром, черные волосы взъерошены.

— Мне кажется, я тебя люблю, — сказал Луис, потупив взгляд.

В подтверждение своих слов он обнял ее сзади, и его руки скользнули под футболку.

О яичнице уже никто не вспоминал. Да и зачем им нужна была пища, когда они могли наслаждаться друг другом?