Романтическое предложение

ГЛАВА ПЯТАЯ

Фин смотрела на Джесси, сидящую напротив, и не могла придумать, как же сообщить ей о своей беременности.

Они с Тревисом надеялись, что у Фин будет шанс поговорить с Джесси еще до его возвращения в Колорадо. К сожалению, из-за предсвадебных хлопот времени на этот разговор до сих пор не нашлось.

Поэтому, когда за неделю до свадьбы Кейд на несколько дней улетел на западное побережье, чтобы провести рекламную кампанию для «Обаяния», Фин воспользовалась ситуацией и попросила Джесси пообедать с нею.

— Фин, наши отношения много значат для меня, и я хочу, чтобы они продолжали развиваться, — без предисловий начала Джесси, положила вилку и закусила нижнюю губу, будто собираясь с духом. Потом глубоко вздохнула и спросила: — Я чем-то расстроила или обидела тебя?

Такого вопроса Фин никак не ожидала и поспешила развеять тревогу Джесси.

— Нет, милая. Ты ничего такого не сделала. — Она накрыла руки Джесси своими. — Я знаю, как много мы упустили за эти годы, но ты же моя дочь. Я люблю тебя. И это никогда не изменится, что бы ты ни сделала.

— Слава Богу!

Было заметно, что Джесси испытала облегчение, и сердце Фин сжалось. Ей было жаль, что она доставила своей дочери ненужное беспокойство. Но что почувствует Джесси, когда узнает о беременности Фин и о том, кто является отцом ребенка?

— Ты сама не своя уже неделю, с того дня, когда я не пришла обедать с тобой и папой. — Джесси виновато улыбнулась. — Я боялась, что ты рассердилась на меня за то, что я оставила тебя наедине с папой.

Сердце Фин забилось быстрее. У нее появился подходящий повод, чтобы рассказать дочери о своих отношениях с ее приемным отцом. И Фин осталось только надеяться, что это не разрушит чувства Джесси к ней.

— Я должна поговорить с тобой об этом. — Фин свернула салфетку и положила ее на стол, поднялась на ноги и направилась в гостиную. — Давай устроимся поудобнее.

Джесси встревожилась.

— Ты пугаешь меня, Фин.

— Тебе совершенно нечего бояться, моя дорогая, — покачала головой Фин, направляясь к дивану, и при этом подумала: «А вот у меня полно причин, чтобы умирать от страха».

Они уселись на диване лицом к друг другу, и Фин глубоко вздохнула.

— Если я и была немного странной в последнее время, то потому, что кое-что случилось…

— Надеюсь, ты не заболела? — с беспокойством перебила ее Джесси.

— Все хорошо, милая. — Фин очень волновалась и не была уверена, что ей удалось безмятежно улыбнуться, хотя она очень старалась. — Неделю назад я была у врача, и мне сказали, что у меня прекрасное здоровье.

— Тогда в чем же проблема? — растерялась Джесси.

— В том, что касается меня, это вовсе не проблема. Сначала это было ударом, но прошло время, я привыкла и теперь очень счастлива. — Глубоко вздохнув, Фин взглянула прямо в лицо дочери и широко улыбнулась. — Я беременна.

Глаза Джесси распахнулись. Она восхищенно вскрикнула и сразу же закрыла рот рукой.

— Фин, как замечательно! А я и не догадывалась, что ты в кого-то влюблена!

— Я не… Это не совсем так. — Фин помолчала, поскольку очень боялась произнести следующие слова. — Отец ребенка — Тревис.

Рот Джесси широко раскрылся, и она ошеломленно уставилась на Фин.

— Папа? Отец твоего ребенка — мой папа? Мой папа, Тревис? Тревис Клейтон?

Фин медленно кивнула. Она не могла понять, чувствует Джесси шок или отвращение.

— Это произошло той ночью в «Серебряной Луне»? — догадалась Джесси. — Вы тогда вдвоем ушли с вечеринки и пошли в сарай, чтобы проверить кобылу и жеребенка…

Кивнув, Фин попробовала все объяснить.

— Я обняла Тревиса, чтобы выказать ему свою благодарность за то, как хорошо он заботился о тебе, и тогда… Все случилось совершенно неожиданно.

— Но это же чудесно! — Джесси внезапно бросилась к Фин и крепко обняла ее. — Я подозревала, что с вами что-то происходит. — Она сияла. — В первый же момент, когда вы встретились, я увидела, как вас тянет друг к другу.

— Значит, ты не огорчена? — осторожно спросила Фин, обнимая дочь.

Джесси покачала головой и ободряюще улыбнулась.

— Должна признать, что эта новость поразила меня, но я так за вас рада! Я знаю, как тебе не хватало видеть меня в детстве, а папа — лучший в мире отец. Вашему ребенку очень повезло, что его родители — вы оба!

Фин почувствовала такое огромное облегчение, что силы почти покинули ее.

— Я так рада слышать, что ты не обижена!

— С чего бы? Я в восторге, что у меня наконец-то будет братик или сестренка! И могу держать пари, что папа тоже обрадован. — Джесси внезапно остановилась. — Ты же сообщила ему об этом?

Фин молча кивнула.

— Я обнаружила, что беременна, лишь на прошлой неделе, когда он был здесь, в Нью-Йорке, и примерял смокинг.

О том, что они с Тревисом провели ночь любви и утром были вместе, когда она сделала тест на беременность, она решила умолчать.

— Интересно, почему папа ничего мне не сказал?

— Я его попросила, чтобы он позволил сделать это мне, потому что если наше положение рассердило бы тебя, то твой гнев обрушился бы на меня, — объяснила Фин. — Я подумала, что если возьму на себя большую часть вины, то это сохранит твои хорошие отношения с отцом.

Джесси взяла руки Фин в свои и улыбнулась до ушей.

— Это так мило с твоей стороны! Но я вовсе не сержусь! Конечно, нет!

Фин чувствовала, будто огромная тяжесть упала с ее плеч.

— Ты и не догадываешься, сколько раз я хотела поговорить с тобой об этом, но не могла выбрать подходящего времени.

— Столько было забот с организацией свадьбы, что даже удивительно, как мы смогли сегодня выкроить время и пообедать вместе, — согласилась Джесси. — Вы сказали кому-нибудь еще?

— Нет. Нам показалось, что ты должна узнать об этом раньше других.

Джесси вдруг стала серьезной.

— Вы уже решили, как будете воспитывать ребенка? Собираетесь оформить совместное попечительство?

— По справедливости так и следовало бы сделать. — Фин тяжело вздохнула. — Но я понятия не имею, как это можно осуществить.

— У тебя есть «Обаяние», и я даже не могу вообразить, что папа оставит «Серебряную Луну» и переедет в Нью-Йорк, — согласилась Джесси.

— Мы собираемся рассмотреть разные варианты, когда Тревис приедет на церемонию. — Улыбаясь, Фин обняла дочь. — Хочется надеяться, что мы придумаем осуществимый план, и когда объявим о моем наступающем материнстве, вся наша семья будет так же рада, как и мы.

Фин со слезами радости смотрела, как Тревис в черном смокинге, невероятно очаровательный, вел их прелестную дочь по широкой лестнице. В белоснежном свадебном платье из атласа и кружева Джесси была ошеломляюще красивой, и если судить по восхищению, написанному на лице Кейда, он тоже так считал.

Фин была благодарна судьбе, что Мэв и Патрик радушно приняли давно потерянную внучку в клан Эллиоттов и настояли, чтобы свадьба состоялась в «Морском приливе», их поместье в Хэмптонсе. Конечно, это было самое меньшее из того, что они могли сделать для Джесси.

Тревис вел дочь по проходу между рядами стульев, расставленных в большой гостиной. Сердце Фин едва не выскочило из груди, когда он поцеловал Джесси в щеку и затем отошел на шаг, чтобы Кейд занял свое место возле невесты. Это, наверное, было одной из самых трудных вещей, которые Тревис когда-либо должен был сделать — передать заботы о счастье своей любимой дочери кому-то другому.

— Как было тяжело, — прошептал Тревис хрипло, когда сел рядом с Фин, и они стали смотреть, как Джесси и Кейд обмениваются клятвами.

Не имея возможности говорить из-за глыбы, застрявшей у нее в горле, Фин протянула руку и нежно сжала руку Тревиса. Он накрыл ее руку своей и так и не выпустил до конца церемонии.

Священник объявил Джесси и Кейда мужем и женой, и гости начали переходить в большую отапливаемую палатку, установленную на лужайке рядом с домом. Фин решила воспользоваться моментом, чтобы побыть одной, немного успокоиться и собраться с мыслями.

— Прости меня, Тревис, но мне, думаю, следует освежить косметику.

— Да мне и самому хотелось бы передохнуть, — сказал он, и по его напряженному выражению лица и охрипшему голосу Фин почувствовала, что и ему тоже нужно побыть в одиночестве. — Если не возражаешь, я постою снаружи и попытаюсь отдышаться.

— Встретимся немного позже, — согласилась она, целуя его в щеку.

Потом Фин смотрела, как Тревис направляется к двери. Любуясь им, она не могла не задаваться вопросом, каково это — иметь отца, который любил бы своего ребенка безо всяких условий, как Тревис любил Джесси. У Фин такого отца никогда не было! Положив руку на живот, она подумала, что ее будущему ребенку очень повезло с отцом!

— Фин, ты хорошо себя чувствуешь? Я заметила, что ты выглядишь немного бледной, — раздался за спиной Фин голос Мэв.

— Мама, мы могли бы поговорить наедине? — спросила Фин, решив, что более подходящего случая не будет.

Светло-зеленые глаза Мэв тревожно распахнулись, и Фин поняла, что ее мать ожидает услышать что-то ужасное.

— Конечно, дорогая. — Мэв направилась к библиотеке, пропустила Фин впереди себя и закрыла за собой дверь. — Что такое, Финола? Что случилось?

— Ничего плохого, — ответила Фин и взяла мать за руку, чтобы успокоить ее. — Я бы даже сказала, что впервые за двадцать три года все идет именно так, как надо.

Беспокойные морщинки на добром лице Мэв смягчились и превратились в улыбку.

— Я тоже это чувствую, Финни.

Фин несколько секунд помолчала, а потом направилась к стоящим перед камином кожаным креслам с высокими спинками.

— Пожалуйста, сядь, мама. Я кое-что должна тебе сообщить. — Когда они удобно уселись, Фин взглянула матери прямо в глаза. — Я беременна. У меня будет ребенок от Тревиса, приемного отца Джесси.

Когда Мэв осознала смысл сказанного, то закрыла глаза и заплакала, негромко всхлипывая.

Время будто вернулось вспять. Все происходило почти так же, как той ночью, когда Фин сказала матери, что беременна Джесси. Реакция Мэв была точно такой же, как и тогда. Вот только Патрик сейчас не присутствует при разговоре.

— Я надеялась, что на сей раз ты порадуешься за меня, — тяжело вздохнула Фин. — Но я, кажется, еще раз огорчила тебя.

— О, нет, нет! Что ты, Финни! Я плачу от радости. Тебе так и не удалось подержать Джесси на руках! Не удалось увидеть, как она растет и становится красивой девушкой. Теперь ты сможешь сама заботиться о малыше! Я так за тебя рада!

— Надо было разрешить мне самой воспитывать Джесси. — Как Фин ни старалась, она не смогла удержать горьких слез. — Ну почему, мама? Почему ты не помешала Патрику заставить меня отдать моего ребенка? Уж ты-то должна была знать, что чувствует мать, потерявшая свое дитя! Джесси отняли у меня… и я не могла… сопротивляться этому… — Фин изо всех сил пыталась овладеть голосом. — Разве ты не чувствовала, будто твое сердце было вырвано из груди, когда умерла Анна?

Боль омрачила глаза Мэв, и сердце Фин дрогнуло. Она не собиралась упоминать о своей сестре, но в какой-то момент потеряла разум. Хотя то, что сказала Фин, было правдой. Мэв едва оправилась от горя, когда ее семилетняя дочь скончалась от рака, и должна была понимать, что пережила Фин, когда у нее отняли Джесси.

— О, Финни, как же мне жаль, что тебе пришлось пройти через это, — сказала Мэв, и ее ирландский акцент стал заметнее, как случалось всегда, когда она была расстроена или чрезмерно взволнована. Вытирая слезы льняным носовым платком, она покачала головой. — Это был грустный день для нашей семьи, и я всегда жалела о том, что это случилось.

— Так почему же ты позволила Патрику так поступить со мной? Разве ты не могла остановить его?

Мэв вздохнула и опустила голову.

— Я пыталась. Но твой папа будто не слышал меня, и когда это стало угрожать нашему браку, я отступила.

— У вас с Патриком были проблемы из-за меня?

Это Фин слышала впервые!

Мэв кивнула.

— Твой папа — упрямый мужчина. Он пошел на поводу у своей гордости и сделал то, что не было правильным для тебя и всей нашей семьи.

— Я этого не знала. — Фин считала, что ее мать всегда поддерживает решения Патрика. — Вы с ним всегда действовали вместе. Вот я и думала, что ты позволила ему заставить меня бросить ребенка и даже пальцем не шевельнула, чтобы мне помочь.

— Тебе не следовало это знать, — печально улыбнулась Мэв. — То, что случается между мужем и женой за закрытыми дверьми — это только их дело, больше ничье.

— Мне так жаль, мама. — Последние следы гнева исчезли. Фин стала на колени перед матерью и обняла ее. — Я знаю, как сильно ты всегда любила Патрика. Должно быть, ты разрывалась между ним и мной.

— Все это теперь в далеком прошлом. — Мэв гладила волосы Фин, успокаивая ее. — Так как мы собрались на свадьбу Джесси, то, думаю, ты должна объявить всей семье о малыше, которого носишь под сердцем, — мягко предложила она, не ослабляя объятий.

Фин отрицательно покачала головой.

— Думаю, сейчас не время. Сегодня день Джесси, и я не хочу устраивать сцену или как-то иначе разрушить ее счастье.

— Она знает?

Фин кивнула.

— Я сама ей сказала, потому что не хотела, чтобы она услышала это от кого-то другого.

— И она была счастлива за вас с Тревисом?

— Она была в восторге.

— Сегодня один из тех редких случаев, когда собирается вся семья. — Улыбаясь, Мэв встала и потянула Фин за руку, помогая ей подняться. — Мы должны отпраздновать зарождение новой жизни так же, как и свадьбу.

Фин с трудом сглотнула.

— Не хочу, чтобы из-за меня Патрик испортил этот день для Джесси.

Мэв покачала головой.

— Тебе не надо об этом беспокоиться, Финни. Твой папа теперь другой.

— С каких же это пор?

— Дай ему шанс, — попросила Мэв и ободряюще улыбнулась.

Когда мать и дочь вышли в холл, Фин увидела Тревиса у лестницы. Надо было предупредить его о просьбе Мэв, потом найти Джесси и Кейда и узнать, не будут ли они против того, что Фин объявит о своей беременности.

— Мы через мгновение присоединимся к гостям, мама. — Фин подождала, пока Мэв уйдет, и подошла к Тревису. — Вся семья здесь, и моя мама думает, что мы должны объявить о ребенке. — Фин говорила очень тихо. — Ты согласен?

Он кивнул.

— Безусловно. Вопрос в том, чего ты сама хочешь?

— Я не совсем уверена, — честно ответила она. — Конечно, мне хочется рассказать всем и каждому, как я счастлива тем, что мне выпал второй шанс материнства. Но в то же время я опасаюсь реакции Патрика. Я не хочу, чтобы он испортил великий день Джесси и Кейда.

Тревис покачал головой.

— Он не станет этого делать.

— Ты не знаешь Патрика Эллиотта так хорошо, как я. — Фин вздохнула. — И слава богу, что не знаешь!

— Он до сих пор чрезмерно заботится о приличиях?

— Да он только об этом и заботится!

Фин была не в силах скрыть свое отвращение. Кивнув, Тревис улыбнулся.

— А разве ты не думаешь, что он будет держать свой рот на замке именно потому, что при гостях не захочет обсуждать семейные проблемы?

Фин задумалась. На свадьбе присутствовали не только члены семьи, а при посторонних Патрик никогда не скажет ничего такого, что может выставить семью в плохом свете.

— Наверное, ты прав.

Тревис нежно взял Фин под локоть.

— Давай найдем Джес и Кейда и обсудим это с ними.

— Пообещай мне, что сразу сообщишь, если он не будет обращаться с тобой достаточно хорошо, — сказал Тревис Джесси во время танца отца с дочерью. — Я прыгну в первый же самолет, летящий на восток, и тогда этому парню не поздоровится!

— О, папа, я никогда и не подозревала, что ты такой свирепый ковбой! — рассмеялась Джесси и крепко обняла его.

Он прижал ее к себе.

— Просто я хочу, чтобы ты была счастлива, ангел мой.

— Если бы мама была здесь, я была бы еще счастливее, — прошептала Джесси.

Тревису тоже хотелось бы, чтобы Лорен была здесь и могла видеть их маленькую девочку в такой торжественный день.

— Твоя мама была бы прямо в центре событий и наслаждалась бы каждой минутой.

Слеза скользнула по щеке Джесси.

— Я знаю.

Они помолчали несколько мгновений, а потом Тревис спросил:

— Вы с Кейдом не изменили своего решения, что Фин должна объявить о ребенке здесь, на приеме?

— Думаю, это прекрасное время. Только, если ты не против, я хотела бы иметь честь сообщить об этом сама. Как ты думаешь, Фин не будет возражать?

— Честно говоря, я думаю, что ей было бы даже легче. — Тревис взглянул на Патрика Эллиотта. — Она боится реакции своего отца.

— Не могу представить себе, что Фин чего-то боится, — удивилась Джесси.

— Может быть, и не боится, а просто нервничает, — уточнил Тревис. — Она очень хочет, чтобы для тебя и Кейда этот день был прекрасным.

Джесси улыбнулась.

— Это так мило с ее стороны. — Она сделала паузу. — Не думаю, что дедушка скажет хоть слово после того, как я сделаю объявление. Ты только держись поближе к Фин. Я уверена, что ей понадобится твоя поддержка.

Тревис понятия не имел о том, что задумала Джес, но доверял ей и не сомневался, что раз она сказала, что объявит новости и не даст Патрику Эллиотту поднять шум, то так и будет.

— Хорошо, ангел мой. Это твой день. Поступай так, как считаешь нужным.

Когда танец закончился, Тревис поцеловал ее в щеку и направился к накрытому белой льняной скатертью столу, где уже сидели Фин и Шейн.

— Джесси собирается сообщить всем великую тайну, — сказал он на ухо Фин. — У тебя есть возражения?

— Нет. А когда она собирается это сделать?

— Я так же мало знаю, как и ты. — Он накрыл ее руку своей. — Но насколько я знаю Джес, долго ждать не придется.

Едва он произнес эти слова, как Джесси и Кейд подошли к одному из микрофонов.

— Прошу вашего внимания, моя жена желает сделать объявление, — раздался голос Кейда.

Тревис заметил обожание во взгляде Кейда, когда тот посмотрел на свою молодую жену.

Когда все повернулись и стало тихо, Джесси с любовью взглянула на мужчину, который стоял рядом с ней.

— Это один из самых счастливых дней в нашей жизни, и мы с Кейдом хотели бы поблагодарить всех вас за то, что пришли отпраздновать вместе с нами наш брак. — Джесси повернулась к тому столу, где сидели Тревис и Фин, и улыбнулась. — Я также хотела бы объявить, что у нас есть еще одна причина для праздника. Моя мечта быть старшей сестрой скоро осуществится. Фин и мой папа только что узнали, что собираются летом подарить мне брата или сестру!

Несколько мгновений стояла ошеломляющая тишина, а потом разразилась буря аплодисментов. Семья Эллиотов окружила Тревиса и Фин. Пока их поздравляли братья, их жены и казавшаяся бесконечной череда племянниц и племянников, Тревис не мог не заметить, что Фин не отводит пристального взгляда от высокого молчаливого джентльмена с седыми волосами, стоящего неподвижно, как мраморная статуя, на противоположной стороне комнаты.

Казалось, Патрик Эллиотт совершенно не рад такой новости. А его жена Мэв вся светилась от счастья. Тревис заметил, как Мэв что-то сказала Патрику, затем взяла его под руку и подвела к толпе поздравляющих. Положив руку на плечи Фин, Тревис притянул ее к себе и бесстрашно встретил стальной взгляд Патрика, ясно давая ему понять, что никогда не допустит, чтобы Фин снова причинили горе.

Когда Патрик приблизился, все подвинулись, образовав для него проход, и стало очень тихо. Даже самые маленькие дети стояли молча.

— Малыш — это великое событие, и мы приветствуем нового члена семьи, — произнесла Мэв, нарушив зловещую тишину.

Выйдя вперед, Фин улыбнулась и обняла мать.

— Спасибо, мама.

Все, казалось, ждали, что теперь и Патрик произнесет свое благословение, но этого так и не произошло.

Хотя выражение лица Фин не изменилось, Тревис мог бы поклясться, что видит тень боли в ее прекрасных зеленых глазах. Но через мгновение взгляд Фин изменился, и в нем стал ясно виден вызов, который она бросала своему отцу.

Тишина стала оглушительной, и в это время Мэв повернулась к мужу.

— Тебе не кажется, что пришло время объяснить им, почему ты заставил их соревноваться за место главы компании?

Патрик хмуро взглянул на жену и покачал головой.

— Оставь все как есть, Мэв, — грубо обрезал он. — Они очень скоро сами поймут.

И, не говоря больше ни слова, патриарх семьи Эллиоттов взял жену под руку. Они повернулись и ушли.

Шейн обнял Фин.

— Не позволяй старику портить тебе настроение, сестра.

Фин, казалось, совсем не была удивлена реакцией отца.

— Я и не ожидала от него ничего хорошего.

Толпа начала отступать, оркестр снова заиграл. Молодая светловолосая женщина скользнула к Шейну и прошептала ему что-то на ухо. Он громко вскрикнул, охватил ее в медвежьем объятии, приподнял и закрутил ее вокруг себя.

Все замерли от удивления. Тревис едва удержался от смеха, когда увидел, что темный румянец заливает шею и лицо Шейна до самого лба. Невысокая блондинка была так же смущена и, казалось, готова в любой момент нырнуть под стол.

— Тревис Клейтон, это Рэйчел Адлер, исполнительный помощник Шейна, — с улыбкой представила их Фин.

— Рада с вами познакомиться, мистер Клейтон, — пробормотала Рэйчел. Ее щеки все еще были красными. — Прошу всех извинить меня, но сейчас мне надо уйти. Увидимся в понедельник в офисе, Шейн.

Пока Рэйчел спешила к двери, Фин повернулась к брату.

— Ты не хотел бы объяснить, что означают это проявление эмоций и твоя улыбка до ушей?

— Нет.

— Хочешь узнать, что я думаю? — спросила Фин.

— Нет. Мне все равно, что ты думаешь.

— Надо же! — Когда Фин подмигнула Тревису, он почувствовал, как от ее улыбки теплота разливается в его груди, и решил, что никогда еще не видел ее такой красивой. — А я все равно собираюсь сказать это тебе, дорогой братец!

Шейн нахмурился.

— Я предпочел бы, что ты ничего не говорила.

Фин не обратила никакого внимания на его слова.

— Не знаю, что тебе сказала Рэйчел, но думаю, что ты дошел до такого состояния, когда рад использовать любой предлог, чтобы, наконец, иметь возможность подержать ее в своих объятиях.

— Тебе, дорогая сестра, следует заткнуться и не лезть не в свое дело, — раздраженно ответил Шейн и повернулся, чтобы уйти.

— Ты только подтверждаешь мои подозрения, Шейн, — добавила Фин, обращаясь к его спине.

Ее восхитительный смех оказал на Тревиса удивительно приятное действие, но в причинах этого он не хотел сейчас разбираться.

— Давай танцевать, — пригласил он, взял ее за руку, притянул к себе и повел на танцпол.

Фин затаила дыхание.

— Мне кажется, что Джесси как-то раз сказала, что ты никогда не стремился танцевать.

— Я и сейчас не стремлюсь. — Он улыбнулся, почувствовав, как дрожь волной прошла по телу Фин, и прошептал: — Твой брат здесь не единственный мужчина, который воспользуется любым предлогом, какой сможет найти, чтобы обнять самую красивую женщину.