Ромка Рамазан

СПИЕШЬПЕЙ

Сразу за поворотом показался махонький островок, густо, словно щетиной, поросший какой-то странной растительностью. С виду она походила на обыкновенные деревья, только уж очень низенькие и на удивление разлапистые.

А листья на тех деревцах не зелёные, а синие, белые, чёрные и даже красные.

И что уж вовсе поразило друзей… Так это то, что на деревцах-карликах росли… Думаете, яблоки и груши? Нет. И не ягоды. И не орехи. А сосиски да сардельки. Пряники да конфеты. Пирожки. Пельмени. Булочки. И даже мороженое — пломбир и эскимо — болталось на ветках.

Вот это да! — ахнул Артос. — Как в сказке. Срывай и ешь.

Хочу мороженого, — захныкал Фомка. — Могу я раз в жизни досыта поесть мороженого?

А мне бы пару пирожков, — бормотнул, облизываясь, голодный Ромка.

Подплывём. Передохнём. Перекусим что-нибудь. И дальше в путь, — предложил Артос.

А если это как раз тот самый остров? И то царство Спиешь-пей, где владычествует Клык-Клык Грумбумбес? Тогда как? — забеспокоился Ромка.

Чепуха, — промямлил Фомка. — Волшебники, призраки,

Кащеи — это бабкины сказки. Мы давно уж не щенки, чтоб верить сказкам.

Да и было бы тут такое царство, — поддержал друга Артос, — оно бы наверняка охранялось.

Факт! — обрадованно подхватил Фомка. — А тут — никого. Не видно. Не слышно. По-моему, на всём острове — ни души. Честное слово! Иначе бы там давно всё слопали.

Нет! Нет! И нет! — решительно и неколебимо заявил Ромка. — Чую я, тут и есть то самое Спиешьпей. Вспомните, что о нём говорили Красный Лис и Каррыкарр.

Пусть даже так, — сказал Артос. — И что же, станем вешать нос? Да чтобы мы втроём пропали? Откуда хочешь не удрали? Чтоб мы обманутыми были? Чтоб нас троих перехитрили? Такого не бывало сроду.

И не будет, — добавил Фомка.

Это верно, — поддакнул Ромка.

А если тут в самом деле сказочное царство, разве не интересно побывать в нём? — спросил Фомка. — Все тюменские собаки от зависти лопнут, когда мы им расскажем…

Тоже верно, — опять поддакнул Ромка.

Тогда решается всё просто! Тогда вперёд! На этот остров! — задорно крикнул Артос.

И вот они на острове.

Трава под ногами была мягкой-премягкой и белой-пребелой. Белей и мягче лебяжьего пуха. Белей и мягче ваты. Она притягивала к себе. Хотелось упасть на белую пушистую траву и не подыматься. Наверное, так бы и сделали друзья, если б не голод.

В крохотном озерке плавали небольшие голубые рыбки. Фомка лапой поддел одну и ахнул. Рыбка оказалась жареной. Суй в рот и жуй.

Рядом с озерком подымалась невысокая зелёная скала. Ткнулся в неё носом Ромка, а скала-то, оказывается, леденцовая. Вся как преогромная конфетина. И душистая, и сладкая. Лижи, грызи сколько хочешь.

У подножия леденцовой скалы крохотный красненький родничок журчал.

Понюхал Фомка и зажмурился от удовольствия. В родничке была не крашеная водичка, а настоящий малиновый сироп.

А с веток отовсюду свисали сосиски варёные, окорока копчёные, пирожки слоёные.

Расселись друзья у подножия леденцовой скалы, у малинового родничка, и принялись завтракать.

Всего отведали.

Всего попробовали.

Так наелись-напились — ни повернуться, ни дохнуть. Куда уж там плыть дальше?

И, сами того не желая и не приметив как, все трое повалились на пушистую белую траву и крепко-накрепко заснули.