Ровно в полночь

Глава 4

Они встретились утром, ровно в половине десятого. Взгляд Фионы мог обратить в лед кипяток.

– Мистер Морган на телефоне, – сухо сообщила она. – Он хочет поговорить с вами.

Эли помогал мастеру менять замки. Секунду помедлив, он отправился к ближайшему аппарату. Ему было известно, что Фиона только что говорила с Артуром. Он бросил на девушку враждебный взгляд, выдворяя ее из комнаты. Если ему и предстоит получить нахлобучку от босса, он не намерен доставлять ей удовольствие присутствовать при этом.

– Привет, Арт.

Артур Морган даже не стал повышать тона. Вложив в голос все свое неодобрение, он изложил ему претензии клиентки. Эли с готовностью извинился за свое безобразное поведение и дал слово отнестись к заданию с той же ответственностью, как если бы речь шла о первой леди.

– О собаках первой леди, – пробормотал он про себя.

Артур еще минут пять продолжал объяснять ему важность порученного дела. Почувствовав себя школьником, Эли закатил глаза и привалился к стене. Когда Артур выдохся, он пообещал приложить все силы для успешного выполнения задания и остаться в пансионе до тех пор, пока клиентка не будет полностью удовлетворена результатами работы.

Неприятный разговор закончился. Он повесил трубку и несколько минут стоял молча. Потом послал куда подальше Артура Моргана – за то, что тот разговаривал с ним как строгий родитель, потом Фиону – за то, что та втянула его в это дело, а потом и себя самого – за то, что дал ей повод для жалоб.

Когда у него истощился запас непечатных выражений, он поднял голову и остолбенел. Две девочки-подростка, замерев от восторга, во все глаза смотрели на него.

Он сглотнул.

– О-о, простите, девочки. Я… м-м…

В дверях раздался восхищенный возглас, и взгляд его быстро метнулся туда. Там стояла Джинни, мать Брайана, прислонившись спиной к косяку.

– Не волнуйся, Эли. Ты устроил нам бесплатное развлечение. Только не позволяй себе подобных выражений при Фионе: она воспитывалась в монастырской школе.

Эли сбросил с себя оцепенение.

– Где?

Но расспросить Джинни подробнее он не успел, так как воздух вдруг потряс леденящий душу вопль ужаса. Кричали где-то в холле. Эли втолкнул женщин в кладовку, захлопнул дверь и побежал на шум, в котором теперь можно было различить несколько голосов.

Подбегая к холлу, он встретил мчавшегося ему навстречу Брайана.

– Спасайтесь! Это Майрон! – прокричал тот на бегу.

– Кто такой Майрон? – крикнул Эли, но Брайан был уже далеко.

Инстинкт предупредил Эли об опасности еще до того, как он услышал низкое, утробное рычание у себя за спиной. Он успел обернуться как раз вовремя: громадное лохматое чудище уже летело на него, оскалив две дюжины острых клыков. Еще секунда – и оно вцепится ему в горло и повалит на пол. Эли попытался отступить, но наткнулся спиной на стену. Он поднял руки, чтобы прикрыть лицо и шею, и почти в то же мгновение громадная псина весом не меньше двухсот пятидесяти фунтов обрушилась ему на грудь.

– Что за… – Он быстро захлопнул рот, так как огромный розовый язык сенбернара начал вылизывать ему лицо.

– Майрон! – услышал он усталый голос Фионы. – Сидеть! Сидеть! Ты слышишь меня? Сидеть!

– Нет! – выкрикнул Эли, но опоздал.

Майрон сел.

– О Боже… – Фиона поняла свою ошибку. – Как вы, Эли?

– Уберите его… с меня… – проговорил Эли сквозь стиснутые зубы.

– Вууф! – шумно вздохнул Майрон. Он постучал по лицу Эли лапой, чтобы тот перестал притворяться мертвым, и его громадные когти оставили царапины на щеке.

Вместе со сконфуженным хозяином Майрона Фиона взяла пса за шкирку.

– Он у вас опять поправился? – спросила она, задохнувшись. – Ну, раз, два, три – взяли!

Они стащили Майрона с Эли, после чего владелец сенбернара в сопровождении еще трех девушек повел своего питомца в вольер.

– Найдите этого труса Брайана и заставьте помочь вам, – сказала Фиона девушкам вдогонку. Потом повернулась к Эли, который закрыл глаза и, бездыханный, лежал на полу. – Что с вами?

– Кажется, он навсегда лишил меня надежды стать отцом, – ответил тот сдавленным голосом.

– Ну-ну, не надо драматизировать, – усмехнулась Фиона. – Вставайте.

– Нет.

– Хорошо, но предупреждаю вас, что вы лежите в коридоре, соединяющем холл с вольерами. И кстати, в конце коридора я уже вижу шарпея.

Эли с неохотой принял предложенную ему руку и поднялся.

– Как ваша голова? Вы не сильно ударились? – озабоченно спросила она.

– Сильно.

– А рука?

– Болит.

– А что у вас с ногой? Вы вывихнули лодыжку?

– Да.

– О-о, мне так жаль. – В ее голосе прозвучало искреннее сожаление.

Он бросил на нее сердитый взгляд. Фиона ласково улыбнулась и ушла. Он следил за покачиванием ее круглых маленьких ягодиц, обтянутых выцветшими голубыми джинсами, пока она не скрылась из виду. Потом потер ладонями голову, которая раскалывалась от боли, и на несколько секунд преисполнился к себе жалостью.

Прошло около часа, когда Фиона прислала за Эли девушку-подростка, представительницу его фан-клуба. Как только он вошел в кабинет, Фиона сразу указала ему на экран компьютера.

– Сегодня ночью кто-то пытался взломать систему, – объявила она.

Он сел за компьютер и нахмурился.

– Как вы это обнаружили?

– Я хотела запустить программу, – начала объяснять Фиона. – Последний раз я пользовалась ею вчера, около семи часов вечера. А теперь взгляните, когда ее последний раз запускали.

Эли помрачнел.

– Вскоре после полуночи. – Глаза их встретились. – Как раз в то время, когда я был у вас в коттедже. Я так испугался за вас, что забыл запереть дверь. Сюда мог войти кто угодно. – С досады он ударил ладонью по столу и передернулся – рука была правая.

– Кто-то здесь был, – тихо, но со значением проговорила Фиона.

– Да, – согласился он, наконец поверив в это. Левой рукой он потер расцарапанную щеку. – А что в этой программе?

– Мы держим в ней данные о клиентах. Но я сомневаюсь, что взломщик сумел войти в нее. Для этого нужно знать код, а он известен только мне и Вики.

Эли откинулся назад, напряженно думая.

– Но кому могла понадобиться информация о животных, которых вы держите?

– Не знаю. – Она посмотрела на него и вдруг сказала: – Что-то мне не нравятся ваши царапины. Давайте я их чем-нибудь обработаю.

– Нет-нет, спасибо, – замахал он руками.

– Напрасно вы отказываетесь.

– Фиона, я думаю, у нас сейчас есть дела поважнее.

Девушка упрямо сдвинула брови и начала читать ему лекцию о том, как опасны бактерии, гнездящиеся в собачьих царапинах.

– Мало вам той заразы, что вы подцепили от укуса в руку… Что с вами? Вы вдруг позеленели… – забеспокоилась она.

– Хорошо, можете намазать мои царапины чем угодно, только перестаньте рассказывать обо всех этих паразитах, гуляющих в моей крови, – слабым голосом попросил он.

– Я не предполагала, что люди вашей профессии столь чувствительны, – кольнула его она.

Девушка взяла его за руку и отвела в медкабинет, примыкавший к кухне. При их появлении все вышли, и, что бы это ни означало, Эли был рад остаться с Фионой наедине.

Ее тонкие изящные пальчики открывали и закрывали дверцы шкафчиков, пока не нашли то, что искали. Он заметил, что у нее длинные отполированные ногти. Значит, Фиона старается следить за руками, несмотря на тяжелую, грязную работу. Плеснув немного перекиси водорода на ватный тампон и встав на цыпочки, девушка приложила его к лицу Эли.

Он ослепительно улыбнулся ей. Нет, все-таки он ничего, когда не пытается строить из себя супермена, подумала она. Внезапно его руки легли ей на талию, подняли в воздух и усадили на подоконник.

Теперь их лица находились на одном уровне. Его глаза смотрели в ее глаза, губы находились в нескольких дюймах от се губ. Сильные руки продолжали держать за талию, и она ощущала их жар через несколько слоев одежды. Он слегка сжал ее стан и пробормотал:

– Вы такая маленькая.

– Зато жилистая. – Ее голос застрял где-то в горле.

– Нет. – Он провел рукой по ее ребрам. – Жилистая – не самое первое слово, которое приходит на ум.

Его рука остановилась в дюйме от ее груди. Несмотря на ворох одежды, скрывавшей ее, мысль об упругих округлостях все равно волновала. Где-то поблизости раздался голос Джинни, и Фиона поспешно плеснула еще перекиси на тампон и начала протирать его лицо.

Эли дернулся.

– От перекиси не может быть больно, – сказала она.

Он схватил се за запястье.

– Мне больно не от перекиси. Зачем вы трете с такой силой, как будто хотите протереть мою кожу до дыр?

– О, простите!

– Нервы?

– Нет, – раздраженно ответила она и, взяв другой тампон, плеснула на него из флакона. – Так, значит, вы наконец поверили, что кто-то бродит здесь по ночам? – попыталась она сменить тему.

– Да. А вы можете объяснить мне, почему этот кто-то решил завладеть информацией о ваших клиентах? И почему его не заинтересовали ни деньги, ни ценное оборудование?

– Нет, не могу. Здорово же вам досталось от Майрона.

– Я начинаю склоняться к мысли, что это – самое опасное из всех моих заданий, – сообщил ей Эли.

Она ожидала, что Эли отодвинется, но он продолжал стоять, как стоял, положив руки на подоконник по обе стороны от нее.

– Это предполагает множество интересных версий, – медленно проговорил он.

– Вы так полагаете? – Она часто заморгала.

Эли сел на подоконник рядом с ней, его твердое плечо оказалось совсем рядом с ее грудью. Она сделала резкий вдох. Этот дьявол незаметно приблизил руки к ее ногам. Фиона никак не могла понять, почему ее так возбуждает вид его забинтованной руки.

– Это может оказаться очень важным, – прошептал Эли.

– Что… может оказаться важным? – с усилием спросила она, загипнотизированная его взглядом. Он опустил ресницы и слегка раздвинул губы. Грудь Фионы начала тяжело вздыматься, дыхание участилось.

– Фиона… – нерешительно сказал он.

Вместо ответа она скользнула рукой по его руке. Даже сквозь рубашку чувствовались сильные натренированные мышцы.

– Да, – сказала она, не оставляя у него никаких сомнений. Она хотела этого. Она жаждала его поцелуя с первой секунды, как увидела его.

Он больше не колебался. Соскользнув на пол, Эли обвил руками ее спину, притянул девушку к себе и прижал ее как можно плотнее – грудь к груди, бедра к бедрам… Фиона издала слабый стон, когда он удобно устроился в сочленении ее бедер.

– М-м. – Он вздохнул и провел губами по ее щеке, пытаясь найти рот.

Первое прикосновение его губ заставило ее вздрогнуть от нетерпения. Как долго она ждала этого поцелуя! Она изголодалась по его ласкам, по его сильным рукам, по его горячему гладкому телу. Поэтому сейчас ей хотелось только одного: предоставить ему полную свободу наслаждаться ее телом.

Внезапно Эли оторвался от нее.

– Фиона, Фиона, – прошептал он, тяжело дыша. В глазах его полыхал завораживающий золотистый огонь, толкнувший ее прижаться к нему еще сильнее.

И снова их губы искали друг друга, и снова Фиона позволила увлечь себя в темную раскаленную бездну. Его горячий, шелковистый язык быстро пробежал по се нижней губе, уверенные опытные руки выдернули из джинсов рубашку и скользнули под мягкую ткань…

– Фи-о-на! Как ты могла?

Они отпрянули друг от друга, как провинившиеся подростки, и, повернув головы, увидели на пороге кухни Брайана. Еще ни разу в жизни Эли не видел столь экстравагантного зимнего наряда, начиная с болотных резиновых сапог и заканчивая лохматой шапкой из ламы. Наткнувшись на страстно прильнувшую друг к другу парочку, молодой человек застыл, потом лицо его изобразило нечто вроде смущенной усмешки.

– Ну и ну…

Фиона, мертвой хваткой обхватившая коленями бедра Эли, отодвинулась дальше на подоконник, чтобы занять менее компрометирующую позу.

– О, простите, ребята, если я помешал, – проворковал Брайан.

– Ничему ты не помешал, – сердито сказала Фиона. – Я просто обрабатывала его царапины, которых не было бы, если бы ты крепче держал Майрона.

Пропустив ее обвинение мимо ушей, Брайан повернулся к Эли:

– Фифи у нас такая самаритянка.

Эли продолжал хранить дипломатическое молчание. Он облокотился о подоконник и силился принять безразличный вид, прекрасно понимая, что, явись Брайан минутой позже, сохранять безразличие было бы физически невозможно.

Как он мог оказаться таким идиотом? Их застали на месте преступления, как двух подростков. Удивительно, что им вообще удалось пробыть столько времени наедине в разгар рабочего дня, когда здание битком набито народом. Он посмотрел на розовую от смущения Фиону, которая заправляла рубашку под заинтересованным взглядом Брайана.

– Оттого что ты будешь стоять и смотреть на меня, дело не сдвинется с места, – заметила ему Фиона.

– Об этом я и хотел с тобой поговорить. Почему ты так несправедлива ко мне? Что я тебе такого сделал? Как ты могла так поступить со мной? – Брайан мерил кухню шагами и возмущенно размахивал руками.

Фиона закатила глаза:

– В чем дело?

– Ты поместила Майрона и Рокки Снайдера в мое крыло! – в отчаянии вскричал он. – С одним из них я бы еще как-то управился и не стал жаловаться, но…

– Я сильно в этом сомневаюсь.

– Но с двумя! Это уже похоже на издевательство. Если ты думаешь, что можешь нагружать меня только потому, что я тут единственный мужчина…

– Не забудь про меня, – напомнил Эли.

– Угу, ты работаешь здесь всего два дня – и посмотри на себя в зеркало. Если ты продолжишь в том же духе, нам придется купить тебе инвалидную коляску, – парировал Брайан.

– Брайан, дорогой – устало оборвала его Фиона, – извини, что подкинула тебе Майрона и Рокки, но что сделано, то сделано, и тебе придется смириться с этим.

Предвидя очередной взрыв негодования, Эли попытался разрядить атмосферу:

– Рокки… это тот пес, которого рвет на части чета Снайдеров? Как он поживает?

Брайан состроил зверскую гримасу:

– Отвратительно! Эта грязная нечесаная псина распространяет жуткую вонь! Мне пришлось десять минут поливать из шланга его вольер, чтобы привести его в мало-мальски приличный вид. – Юноша закрыл глаза и даже умудрился побледнеть. – Не думаю, что смогу вынести это во второй раз.

– Я подумаю, что можно сделать, – уступила наконец Фиона. Ей хотелось как можно скорее завершить эту неприятную сцену. – А теперь давайте вернемся к работе, – начальственным тоном приказала она.

Видя, что Брайан не трогается с места, Эли сказал:

– Делай то, что она говорит, парень. У нее сегодня слишком много работы, чтобы заниматься пустой болтовней.

– Кто бы говорил… – насмешливо протянул Брайан и с достоинством удалился.

Фиона закатила глаза, а Эли расхохотался.

– Он мне нравится, – с извиняющейся улыбкой признался он.

– У тебя это скоро пройдет.

Эли улыбнулся и отвел волосы от ее лица. Ее губы все еще были розовыми и слегка припухшими от его поцелуев.

– Ах, Фиона, ты… то есть мы… – Он прокашлялся, собираясь начать сначала.

– О, мистер Беккер! Можно вас на минуточку? – послышался голос мастера, менявшего замок в соседней комнате.

– Иду! – откликнулся Эли. – Мы поговорим об этом позже, – сказал он Фионе, яростным взглядом отметая все возражения.

Девушка осталась сидеть на подоконнике. «И что же мы скажем друг другу?» – подумала она.

В коридоре раздались голоса, и она спрыгнула на пол. Последовавшие за этим два часа она разбиралась с многочисленными клиентами, организовывала и подгоняла сотрудников, договаривалась с поставщиками и умоляла специалиста по паровому отоплению выйти на улицу и разобраться, почему котел так сильно шумит.

Когда все замки были заменены, Эли пришлось долго разыскивать Фиону, чтобы сообщить ей об этом и выяснить, кому она намерена раздать ключи.

Наконец он нашел ее в кабинете. Она стояла у окна, прижав к уху телефонную трубку. Ее каштановые локоны блестели на солнце. Просторная одежда волнующе намекала на изгибы и выпуклости, спрятанные под ней. Эли забыл обо всем на свете, когда девушка обернулась и устремила на него взгляд своих больших темных глаз.

– О нет, – огорченно проговорила она в трубку. Эли попытался представить, что ей могли сказать на том конце провода.

– Нет, это слишком жестоко, – пробормотала она и, покачав головой, положила трубку. С несчастным видом посмотрела в окно и тихо сказала: – Господи, пожалуйста, смилуйся надо мной.

Эли подошел и взял ее тонкие руки в свои.

– Что случилось?

Она опустила голову, но он успел заметить, что на ее ресницах сверкнули слезы. У него сжалось сердце. Ему так хотелось защитить ее от всех бед.-

– Фиона? Что тебе сказали? – мягко спросил он.

– Вероятность снегопада – восемьдесят процентов. К Рождеству толщина снежного покрова составит пять- семь дюймов.

Эли ничего не понимал.

– Что?

– Ветер – северо-западный, скорость ветра – восемнадцать миль в час.

– Фиона…

– Сегодня ночью температура опустится ниже десяти градусов мороза. Холода продержатся еще как минимум неделю, – упавшим голосом проговорила она.

– Ты слушала прогноз погоды? – спросил он, чувствуя себя дураком.

Девушка кивнула.

– Я звоню им по пять-шесть раз в день. – Она отняла у него руки и без сил упала на стул. – Я чувствую: это Рождество станет для меня боевым крещением.

– Фиона… – опять начал он.

– Держитесь! – прокричала Джинни, влетая в кабинет вместе с двумя девушками. – Они толпятся за дверями. – Джинни и девушки начали разбирать полотенца и поводки.

Через несколько секунд дверь вестибюля с грохотом распахнулась, и в холл ввалилась толпа людей и животных, которые рванули к приемному окошку, сметая все на своем пути. Эли в ужасе смотрел на Фиону.

– Это называется «наплыв посетителей», – объяснила она, забавляясь его испугом. Эли отпрыгнул к стене и постарался впечататься в нее, чтобы не оказаться на пути обезумевшей толпы.

В считанные секунды все приемное отделение пансиона было забито лающими собаками, мяукающими котами и пререкающимися людьми. Один мужчина принес кролика и двух черепах.

– Как? И ни одной куропатки? – удивился Эли.

Вскоре несколько собак, устав от толкотни и ожидания, сцепились между собой, и Фиона бросилась их разнимать. Эли рванулся за ней, уверенный, что она подвергает себя смертельному риску. Брайан на этот раз оказался на высоте: схватив за ошейник самого крупного пса, юноша оттащил его в угол. Фиона выдернула самую маленькую собачку и сунула ее Элли в руки.

Как только инцидент был исчерпан, раздался визгливый крик одного из посетителей:

– Что, черт возьми, это такое?

Все повернули головы: Надин ввела в приемную староанглийскую овчарку.

– Это ваша собака, – сказала она.

– Что вы с ней сделали?! – истерично вопил клиент, размахивая руками. При каждом взмахе на мизинце его правой руки вспыхивал бриллиантовый перстень.

Все взгляды обратились на Фиону. Клиенты примолкли, предвкушая развитие скандала. Фиона молча разглядывала собаку, туловище которой было едва прикрыто короткой редкой шерстью, в то время как ее собратья по породе щеголяли густым и длинным, как у полярного медведя, мехом. На ушах овчарки красовались бантики – это Надин, видимо, попыталась сгладить впечатление ужасающей наготы животного.

Фиона вздохнула:

– Когда вы привели ее сюда, сэр, мы объяснили вам, что из-за колтунов нам придется обрить ее почти наголо.

– Но я просил оставить как можно больше шерсти!

– Я так и сделала, – отрезала Надин. – Если бы вы ухаживали за ней как следует и хоть иногда расчесывали, она не была бы сейчас в таком жутком виде!

– Вы просто поленились расчесать ее! – кипятился мужчина.

– Надин, я займусь им, – сказала Фиона, забирая собаку и подталкивая женщину к выходу. – Сегодня утром я уже объясняла вам, сэр, что для того, чтобы расчесать собаку в таком состоянии, потребуется несколько дней. Это обошлось бы вам в несколько сотен долларов, не говоря уже о том, сколько ценного времени пришлось бы потратить нашему парикмахеру…

– Да у вас просто грабительские цены!

Фиона сжала губы.

– Я также объяснила вам, каким бессмысленным мучительством будет это расчесывание для собаки, которая совершенно не виновата в том, что ее довели до такого безобразного состояния.

– Бессмысленным? – разъярился владелец овчарки. – Да вы только взгляните на это несчастное животное! Вы превратили его в облезлую крысу!

Фиона почувствовала, что солидный запас ее терпения начал истощаться.

– Ему все равно, как оно выглядит. Почему животное должно страдать из-за вашего тщеславия?! Если вас так беспокоит его вид, советую вам получше ухаживать за ним.

Мужчина начал осыпать Фиону ругательствами. Эли наслушался уже достаточно. Придерживая здоровой рукой пекинеса, он шагнул вперед и заявил:

– Мисс Ларкин была с вами более чем терпелива, мистер. Советую вам удалиться, пока вы не опозорили себя окончательно.

– Я требую возмещения убытков!

– Убирайтесь, пока я не вышвырнул вас отсюда вон! – негромко предупредил Эли.

Мужчина побагровел от злости.

– Я подам в суд, и у вас отберут все до последнего цента! Я вываляю ваше имя в грязи! Я…

– Заткнись и убирайся, или тебе придется горько пожалеть! – оборвал его Эли.

Мужчина вырвал поводок из рук Фионы с такой силой, что собака споткнулась и взвизгнула. Девушка попыталась выхватить поводок обратно.

– Прекратите! Вы же делаете ей больно!

– Уберите руки! – проревел мужчина. – Вы еще пожалеете об этом, мадам! Если вы попадетесь мне когда-нибудь на глаза без своего телохранителя, берегитесь. – С этими словами он вышел, так хлопнув дверью, что со стен попадали рождественские украшения. Через минуту он уже ехал в своем автомобиле по подъездной аллее, испытывая удовлетворение оттого, что испортил колесами лужайку перед входом.

– О Боже, – сказал Эли, возвращаясь вслед за Фионой в кабинет.

– В это время у нас бывает много странных клиентов, – ответила девушка, забирая у него пекинеса. Пес тявкнул и лизнул ее в лицо.

– Мне просто не верится, что он угрожал вам только из-за того, что ему не понравилось, как подстригли его собаку, – покачал головой Эли.

– О, это происходит постоянно. Особенно злятся клиенты, которые не хотят сами ухаживать за животными. И это тем более обидно, что Надин – мастер своего дела и не заслуживает таких нападок.

– Это правда?

– Да, она…

– Нет, я о другом. Вам действительно часто угрожают?

– О да. Ты же видишь, какой эксцентричный народ к нам приходит. Но постоянные клиенты, как правило, довольны.

– А перед тем как у вас начали происходить странные события, вам угрожал кто-нибудь?

Она задумалась.

– Да. В начале зимы было несколько конфликтов. И раньше.

Эли сел и вытянул ноги.

– Слишком много мотивов, и слишком мало криминала, – пробормотал он.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Среди ваших клиентов есть очень важные персоны. Это может спровоцировать вымогательство, похищение с целью выкупа, шпионаж. Вам угрожали. Это означает, что мы можем ожидать актов вандализма и физической расправы. В то же время, несмотря на наличие ценного оборудования и денег, ничто не было похищено.

В принципе я могу назвать не меньше дюжины версий, но ни одна из них не укладывается в сценарий. Судя по всему, некто приходил сюда ночью уже четыре раза, но ничего не взял, не причинил никакого вреда. Таким образом, выходит, что незаконное проникновение в чужое владение – единственное преступление, которое он совершил.

– Ты по-прежнему думаешь, что это кто-то из наших бывших сотрудников?

Он пожал плечами:

– Во всяком случае, я считаю, что этот человек не хотел причинить вам вреда, – сказал он. – И я действительно полагаю, что, сменив замки, мы положили конец загадочным ночным визитам. – Однако для себя Эли уже твердо решил остаться в пансионе до тех пор, пока не будет твердо уверен, что Фионе ничто не угрожает. – Кстати, я хотел поговорить с тобой насчет ключей, – добавил он.

– Хорошо, я только отдам эту собачку кому-нибудь из девушек. – Она вытащила изо рта пекинеса прядку своих волос и вызвала в кабинет Кристину – новую сотрудницу.

Кристина вошла в комнату. При взгляде на нее Эли брезгливо поморщился: с ног до головы девушка была заляпана грязью, кормом, собачьей шерстью, пылью и некоей субстанцией, о происхождении которой Эли не хотел даже думать. Лицо у нее было капризное и дерзкое. Когда Фиона попросила ее отнести пекинеса в его вольер, девушка швырнула на пол поводок и закричала:

– Я увольняюсь! С меня довольно! Я только и делаю, что чищу и кормлю, чищу и кормлю!

– Но вы…

– О, конечно! Время от времени мне приходится перетаскивать на себе тонны собачьей еды или ездить вместе с вами за отбеливателем и жидким мылом. Что это за работа?

– Нам приходится…

– Я думала, что буду играть с собаками, а не чистить за ними вольеры по двадцать раз в день!

Фиона вздохнула. Эли сказал:

– Подрасти, малышка. За игры тебе никто не станет платить.

– Это нечестно!

Фиона провела рукой по лицу, прогоняя усталость.

– Вы можете играть с собаками, когда чистите их вольеры или в свободное время. Но, насколько мне известно, вы торопитесь побыстрее разделаться с работой, чтобы сидеть в комнате отдыха, курить и смотреть телевизор, – тихо сказала она. – Когда Вики нанимала вас, она предупреждала, что это тяжелая, грязная работа.

Девушка была готова лопнуть от злости.

– Все, я больше не хочу этим заниматься. Я увольняюсь!

Она круто повернулась и выбежала из кабинета.

– И часто такое случается? – спросил Эли.

Фиона устало кивнула:

– Вики – хороший психолог и, как правило, не ошибается в людях. И тем не менее раз в три месяца хотя бы один человек не выдерживает нагрузки. – Она пожала плечами. – Я знаю, здесь нелегко работать, но, с другой стороны, в этой работе есть свои преимущества. Просто некоторые люди не умеют этого ценить.

– Наверное, обидно потерять работника в такое напряженное время?

– Еще бы. – Фиона грустно улыбнулась. – Мы приближаемся к той отметке, которая называется «хуже некуда».

Это было чистым безумием, но Эли вдруг выпалил:

– Знаешь, Фиона, я буду счастлив, если смогу тебе помочь.

Она недоверчиво взглянула на него:

– Ты не обязан этого делать.

– Я хочу быть вам полезным. Просто покажи мне, что нужно делать. Я быстро все схватываю.

– Ты хорошо понимаешь, на что идешь?

Он обезоруживающе улыбнулся:

– Не думаю, поскольку с самой первой нашей встречи нахожусь на грани безумия.