Розы после дождя

Глава 31

Несколько месяцев спустя.

Австралия.

На восьмом месяце беременности Талия вразвалочку расхаживала по кухне своего нового дома. Она поднесла ладонь к горлу, чувствуя, как оно сжимается от привычного приступа тошноты. Долгое морское путешествие казалось чистым наказанием. Большую часть времени она провела на палубе, свесив за борт голову, вместо того, чтобы находиться в каюте рядом с Йеном. Только в море, спустя несколько недель, Талия поняла, что беременна. И теперь, наконец, она с радостью ощутила под ногами твердую почву, однако приступы тошноты продолжались уже не только по утрам.

Она прислонилась спиной к кухонному столу, спрятала лицо в ладонях, бледнея от нового приступа. На этот раз она была уверена, что не сдержится. При каждом приступе ее желудок, казалось, разрывался на части.

– Тебе не лучше сегодня утром? – спросила Эва, входя в кухню с подносом грязной посуды после завтрака. Она поставила поднос рядом с тазом с мыльной водой и повернулась к Талии, нервно теребя подол фартука. – Что мне сделать, Талия? Может быть, помочь тебе вернуться в постель?

Талия тяжело сглотнула, тошнота немного отступила. Она взглянула на Эву, замечая беспокойство и заботу в ее взгляде.

– Я чувствую себя прекрасно, – успокаивающе улыбнулась Талия. – И не собираюсь ложиться в постель. Мне до смерти надоело по полдня валяться в кровати. Хочется полностью насладиться своим новым домом.

Потирая руками покрасневшие щеки, она подошла к окну и выглянула во двор.

– С трудом верится, что мы, наконец-то, здесь, – задумчиво произнесла Талия. – Все эти долгие месяцы на корабле я почти забыла о Беркуте и его друзьях и о том, что они готовят дом к нашему возвращению. Как замечательно они все устроили! Цветы вокруг! Они подумали обо всем, Эва. Обо всем.

Эва подошла к Талии.

– Это я посадила для тебя цветы, – гордо сказала она, – такая леди, как ты, достойна цветов! Мне хотелось удивить тебя.

Талия благодарно сжала Эве локоть: – Мне бы следовало догадаться, что это ты посадила цветы и повесила кружевные занавески на всех окнах. Ты сделала мое возвращение таким и приятным.

– Я рада, – смущенно покраснев, склонила голову Эва.

Талия положила руки на свой большой живот и улыбнулась, почувствовав ладонью толчок малыша.

– Эва, если ты не против, помой, пожалуйста, посуду, пока я буду собирать яйца, – сказала она. – Мне необходим глоток свежего воздуха. Я так устала от тошноты и головокружения, сопровождающих мою беременность.

Эва вслед за Талией засеменила к черному ходу.

– Думаю, тебе лучше вернуться в постель, – суетилась она. – Ты получишь сколько угодно свежего воздуха, если откроешь окна в спальне.

Глубоко вздохнув, Талия открыла дверь и вышла на широкое крыльцо.

– Эва, у меня впереди еще целый месяц беременности, и я не намерена провести его в кровати, – упрямо заявила Талия. – Доктор говорит, что все мои ощущения не принесут вреда ребенку.

– Талия… – вздохнула Эва, не произнося больше ни слова, когда Талия, взяв корзину для яиц, сошла с крыльца и решительно направилась к амбару.

Эва покачала головой и, пожав плечами, вернулась на кухню. Она принялась за мытье посуды, напевая под нос веселую мелодию, довольная тем, что, наконец, у нее есть дом и люди, которые искренне заботятся о ней. Те долгие месяцы, пока не было Талии, казались самыми нескончаемыми в ее жизни.

Но сейчас Талия с нею!

И все кажется таким великолепным!

Запыхавшись, Талия, наконец, добрела до амбара. Хотя и было еще только раннее утро, и ярко светило солнце, в амбаре было темно и холодно. Он больше напоминал пещеру, с чердаком, доверху заполненным сеном.

Под сеновалом одну часть занимала конюшня, другая была уставлена ящиками для наседок.

Талия взяла фонарь и зажгла его, затем двинулась вглубь амбара, туда, где кудахтанье кур говорило о том, что несушки все еще откладывают утренний запас яиц.

Сердце Талии сжалось от страха, когда она вдруг заметила краем глаза какое-то движение, а потом разглядела человека, стоявшего в тени. Она повернулась лицом к мужчине, сердце колотилось.

– Кто здесь? – испуганно спросила она. – Что вам нужно?

Человек не шевельнулся. Талия могла различить только очертание его фигуры на фоне стены. Она медленно подняла фонарь и, с облегчением вздохнув, снова опустила его.

– Да ведь это Кеннет, – сказала она глухим голосом. – Что ты здесь делаешь и зачем прячешься? Ты меня очень испугал.

Кеннет Оззер вышел из полумрака.

Талия внимательно осмотрела его и заметила, что он не улыбается. Его ребячество, казалось, превратилось во что-то зловещее. В глазах Кеннета появилось что-то дьявольское.

Потом ее взгляд скользнул вниз, и она почувствовала, как по венам разлился внезапный ледяной холод. В свете фонаря Талия увидела ствол пистолета, направленный на нее.

– Кеннет, что ты делаешь здесь с пистолетом? – дрожащим голосом спросила Талия. Она отступила на шаг назад. – Держись от меня подальше, Кеннет. Что в тебя вселилось? Зачем ты это делаешь? Я думала, что ты друг. Йен поверил тебе. Он дал тебе работу.

– Йен не знал, что мне больше по душе грабежи, – сказал Кеннет, и его рот скривился в ухмылке, – наверное, я забыл сказать ему, что был бушрейнджером до того, как стал у него мальчиком на побегушках. – Он сделал шаг навстречу Талии. – Удивлена? А? Что я не тот кроткий мальчик, каким казался тебе?

– Ты был бушрейнджером? – от изумления Талия открыла рот.

– Да, и одним из лучших, – похвастался Кеннет.

– Я не верю в это, – воскликнула Талия. – Как Йен мог не знать об этом?

– Йен видел во мне только простого глупого мальчишку, – зло выпалил Кеннет. – Несколько месяцев назад он позабавился, насмехаясь и оскорбляя меня перед всеми в баре Джо. Я не забываю оскорблений. И теперь Йен заплатит за все свои шуточки!

– И все это время ты был добр и мягок только для того, чтобы дождаться подходящего момента и грязно отомстить за нанесенные тебе оскорбления? – спросила Талия, удивляясь тому, что в ней осталось хоть сколько-то храбрости, чтобы задавать вопросы. Страх за себя и ребенка переполнял ее.

– Не только из-за этого, – сказал Кеннет, еще ближе подходя к Талии. Я заключил сделку с Полом Хэтуэем. А я всегда держу свое слово.

– С Полом Хэтуэем? – изумленно спросила Талия, роняя корзину для яиц. – О чем ты говоришь? О чем Пол договорился с тобой?

– Он мне хорошо заплатил за то, чтобы я убил тебя, – сказал Кеннет, негромко рассмеявшись, – поэтому я здесь. Мне хорошо заплатили за службу. Не кажется ли тебе, что настало время выполнить просьбу? Твоя чертова поездка в Англию помешала вовремя выполнить приказание Пола. Я не могу больше ждать.

– Кеннет, нет… – сказала Талия, от страха запнувшись на полуслове. Она положила руку на живот, – подумай о моем, ребенке, Кеннет, если не обо мне. О, Господи, Кеннет, оставь жизнь моему ребенку!

Из глубокого мрака раздался голос.

– Брось пистолет, Кеннет. Сейчас же! Я с удовольствием выстрелю в спину такому негодяю, как ты.

Талия испуганно обернулась. Высокий темный незнакомец с зелеными глазами вышел на свет. От новой волны страха у Талии закружилась голова. Она покачивалась, но удержала равновесие, продолжая держать руки на животе в стремлении защитить своего еще не родившегося ребенка.

Кеннет, не оборачиваясь, по голосу узнал человека. Его спина одеревенела.

– Ридж Вагнер, – сказал он, – интересно, под каким камнем ты прятался? И опять появился, чтобы помешать мне. Я предупреждал тебя, Ридж, не становись у меня на пути!

– Кеннет, я уже совсем забыл о твоем существовании, пока не вспомнил о предложении Пола Хэтуэя, которое он сделал мне как раз перед смертью, – спокойным голосом сказал Ридж. – Я отказался от этого предложения. Но вдруг до меня дошло, что такое же предложение он мог сделать другому человеку, такому же жадному, как и я. И о ком я подумал? О тебе.

– Ты был дураком, что отказал Полу, – проворчал Кеннет, его спина еще больше напряглась. – И теперь мои карманы набиты золотыми монетами. А могли бы быть набитыми твои.

– Ценой жизни этой красивой леди? – спросил Ридж, глядя на Талию. – Жены Йена?

– Я не раз видел, как блестели твои глаза, когда ты помогал грабить обозы, – обвинил его Кеннет, – не одна женщина рассталась с жизнью во время этих грабежей. И уверен, что многие из этих пуль помечены твоим именем.

– Да, я это знаю. И совсем не горжусь этим, – проворчал Ридж, – как не горжусь, заявляя, что я бушрейнджер и грабил бок о бок с такими негодяями, как ты и Хэтуэй.

– Но ведь ты грабил, – растягивая слова, произнес Кеннет. – А что ты сделал сейчас? Выследил меня, чтобы убить и лишить честно заработанных денег, которые заплатил мне Пол. Ридж, ты настоящий идиот, если думаешь, что я позволю тебе сделать это.

– А как ты собирался избежать гнева Йена после того, как убьешь его жену? – выпалил Ридж. – Ты дурак. Услышав выстрел, Йен сразу бы побежал в амбар.

– Я не собирался стрелять в нее, – похвастался Кеннет. – Я хотел задушить ее проволокой.

Талия переводила взгляд с одного на другого. Ее обуял гнев, но, скованная страхом, молодая женщина не могла сдвинуться с места. Любое движение может отвлечь внимание Риджа и дать Кеннету преимущество.

Она посмотрела на Риджа и только сейчас поняла, кто это. Ридж, бывшая любовь Хоноры и друг Йена… Любовник и друг. Он выбрал неправильный путь. Конечно, Йен не знал…

– Кеннет, язык твой – враг твой, – сказал Ридж, целясь в спину Кеннета. – Брось пистолет и поворачивайся, иначе, клянусь богом, ты – труп! Черт подери, Кеннет, если придется, я выстрелю тебе в спину!

Талия вскрикнула, когда Кеннет быстро повернулся и выстрелил в Риджа в тот момент, когда Ридж разрядил обойму в Кеннета. В воздухе повис дым и запах пороха. Когда дым рассеялся, Талия посмотрела на два тела, лежащих на полу. Один человек был мертв, другой – едва дышал.

В амбар с бешеными глазами и с пистолетом в руке ворвался Йен.

– Талия! – закричал он и глубоко вздохнул, когда Талия бросилась ему навстречу. Он посмотрел на нее и с облегчением заметил, что она не пострадала во время перестрелки. Она казалось потрясенной, но была жива и здорова. Потом ужас охватил и Йена, когда его взгляд упал на два тела, лежавших в луже крови. Он узнал обоих мужчин. Побледнев, Йен отошел от Талии и, положив пистолет назад в кобуру, опустился на колени перед Риджем. Его взгляд медленно двигался по промокшей от крови рубашке, потом – по мертвенно-белому лицу Риджа и глазам, затуманенным болью.

– Боже мой, Ридж, – произнес Йен дрогнувшим голосом. Он поднял с земли голову Риджа и положил ему под голову вместо подушки охапку соломы. – О, боже, Ридж, как это случилось? Почему?

– Дорогой, он спас мне жизнь, – прошептала Талия, опускаясь на колени рядом с мужем. Она взглянула на безжизненное тело Кеннета, потом опять перевела взгляд на Риджа. – Если бы он не появился вовремя, Кеннет бы убил меня.

Йен быстро посмотрел на Талию.

– Кеннет хотел убить тебя? – с трудом произнес он. – Зачем? Он был нашим другом.

Ридж протянул руку к ладони Йена и крепко сжал ее:

– Многое надо тебе рассказать, – кашляя и с трудом дыша, сказал он. Тело Риджа дернулось, и он застонал от новой волны боли, пронзившей его тело. – Йен, ты был самим лучшим моим другом, а я предал тебя. Прости, дружище. За все.

Йен ближе наклонился к Риджу.

– О чем бы ты ни говорил, я прощаю тебя, – низким голосом произнес Йен. Он чувствовал, что Ридж угасает, как свеча. – Черт возьми, приятель, держись! Ты не можешь умереть.

Ридж закашлялся. Из носа и рта хлынула кровь.

– Окажешь мне любезность? – спросил он дрожащим, слабеющим голосом.

– Все сделаю, – заверил Йен. – Все. Только скажи.

– Скажи Хоноре, что я никогда не переставал любить ее, – затухающим голосом произнес Ридж. – Скажи ей, Йен. Ты ведь сделаешь это для меня, Йен?

Но у Йена не было возможности уверить своего друга, что он исполнит его просьбу. Ридж испустил дух. Его тело обмякло, зеленые глаза заволокла дымка смерти.

Сдерживая рыдания, Йен закрыл Риджу глаза и отвел от своей руки его сомкнувшиеся пальцы. Он еще какое-то время держал холодеющую руку своего друга.

– Йен, – всхлипывала Талия, – это так печально. – Да, – сказал Йен, наконец, оставляя руку Риджа. Он обнял Талию и помог встать.

– Вряд ли я смогу когда-нибудь понять, что здесь произошло. Ридж ни о чем не успел рассказать мне. – Дорогой, мне кажется, я все знаю. – Ты? Откуда?

– Прежде чем выстрелить друг в друга, Ридж и Кеннет много спорили, и Ридж рассказал о многом – в частности, что он был бушрейнджером и занимался грабежами.

Йен покачнулся, правда сразила его, как выстрел.

– Несомненно, ты что-то неправильно поняла, – с трудом выговорил он. – Ридж…

– Ридж, – прошептала Талия. – И самое ужасное то, что он грабил вместе с Полом Хэтуэем.

– Нет, – простонал Йен и, словно загипнотизированный, провел рукой по волосам.

– Кроме того, Йен, Пол Хэтуэй предложил ему убить меня. Он отказался. Но Кеннет дал на это свое согласие. Все это время Кеннет только притворялся, что он твой друг. На самом деле он ждал подходящего момента, чтобы убить меня.

Йен остановил взгляд на Кеннете.

– Будь он проклят! – прорычал он. – Все это время он намеревался убить тебя. Почему я не заметил ничего необычного в его поведении?!

– Потому что он всегда казался таким добрым и участливым, – тихо произнесла Талия. – Он обманул всех нас, Йен. Он тоже занимался грабежами с бандой Пола Хэтуэя. И согласился убить меня не только из-за денег. Он хотел расквитаться с тобой из-за того, что ты однажды поставил его в неловкое положение перед всеми в баре Джо.

Йен сузил глаза, живо представляя себе тот день.

– Я беззлобно подтрунивал над ним, – удивленно пробормотал он, – и все это время он вынашивал план, как бы покруче отомстить мне? Он был даже членом банды Пола Хэтуэя. – Вздохнув, он покачал головой. – Ну, теперь все кончено.

– Да, слава Богу, кончено, – прерывисто дыша, произнесла Талия.

Йен, будто извиняясь, посмотрел на нее.

– Ведь так? – нежно спросил он. – Тебе нехорошо? Ты такая бледная.

Талия отдала ему фонарь и схватилась за живот. Внезапная острая боль пронзила ее изнутри.

– Да, Йен, мне нехорошо, – произнесла она слабым голосом. – О, Господи, кажется, от этих потрясений и страхов у меня сейчас начнутся роды!

Йен побледнел.

– Но, Талия, у тебя впереди еще целый месяц, – с тревогой сказал он.

– Я так не думаю, милый, – сказала Талия, с трудом дыша, так как начался новый приступ боли. – Лучше помоги мне добраться до кровати и пошли кого-нибудь за доктором.

Йен заботливо обнял Талию и медленно повел ее в дом.

– Спокойней, дорогая, – ободрял он жену. – Так… иди… спокойно…

– Йен, мне вдруг сделалось так страшно, – заплакала Талия. – А что, если это слишком рано для нашего ребенка? Йен, если это слишком рано?

– Черт подери этого Пола Хэтуэя, – хмуро произнес Йен. – В конце концов он действительно может отомстить. Если что-нибудь случится с ребенком….

Талия тихо вскрикнула, когда боль снова охватила ее.

Сквозь задернутое кружевными занавесками окно струился солнечный свет. В это время Талия обычно просыпалась и планировала свой день. Но сегодняшний день не был обычным. Уже несколько часов она мучилась в родовых схватках. От боли, пронзающей ее тело, ночь, казалось, длится вечно.

По одну сторону кровати стоял доктор Рейли, по другую – Эва, а в ногах – Йен. Когда доктор, наконец, нащупал внутри родового канала ребенка, он жестом приказал Йену отойти.

– Тужься, Талия, – сказал Рейли, обхватив руками голову ребенка. – Ну, еще один разок напрягись, и ребенок появится.

Слабая, измученная адской болью и потерявшая терпение, Талия закусила нижнюю губу, когда начался новый приступ. Она напряглась изо всех сил и не поверила, когда, наконец, раздался радостный крик Йена, а потом и первый крик их малыша.

– Мой малыш, – сказала она, облизывая пересохшие губы и протянула к доктору руки.

– Пожалуйста, дайте мне посмотреть на ребенка.

Доктор Рейли обмыл младенца и завернул его в мягкое одеяльце, потом отдал в руки Талии.

– Это была долгая ночь. Думаю, мне необходима чашечка кофе, – сказал он и устало вытер пот со лба.

Рейли вышел из комнаты, а Йен с Эвой, улыбаясь, склонились над Талией.

– Любимый, ты видишь, – сказала Талия, отворачивая уголок одеяла, – я подарила тебе сына.

Слезы полились из глаз Йена, он опустился на колени рядом с кроватью. Его большая ладонь коснулась нежной щечки сына.

– Наш сын, – удивленно произнес он и, засмеявшись, радостно сверкнул глазами. – Думаю, мы все же должны поблагодарить Пола Хэтуэя.

– За что, Йен? – спросила Талия. Чувство удовлетворения и радости все больше разрасталось в ней.

– За то, что у благодаря ему мы порадуемся появлению нашего сына на месяц раньше, чем ожидали, – усмехаясь, радостно сказал Йен. – Разве тебе не кажется сейчас, что это просто поворот судьбы?

– Да, – сказала Талия, улыбаясь, Йену. – Прекрасный поворот судьбы.

– Теперь мы должны дать имя нашему сыну, – сказал Йен, нежно проводя большим пальцем по лобику их сынишки.

– Мой отец так мечтал иметь внука и так гордился бы этим, – негромко сказала Талия. – И он гордился бы еще больше, если бы мы назвали внука его именем. Как ты думаешь, Йен? Мы можем назвать его Чарльз Эдвард?

– Если ты спрашиваешь мое мнение, то мне кажется это имя очень красивым, – он подмигнул Талии, – Господи, как я рад, что ты не захотела его сделать Йеном-младшим. В этой семье достаточно одного Йена Лейвери.

– А может быть, и нет, – сказала Талия. – Следующего нашего сына мне хочется назвать Йеном. Пожалуйста, скажи, что я могу это сделать.

Йен застонал, но потом, склонившись над женой, нежно поцеловал ее в губы.

– Любимая, как бы ты не назвала наших следующих десятерых детей, меня устроят все имена без исключения, – хрипло произнес он.

Талия удивленно распахнула глаза.

– Наши… следующие десять… детей…? – она от изумления открыла рот, но тут же засмеялась, когда увидела радостные глаза Йена.

К кровати подошла Эва.

– Можно мне подержать Чарльза Эдварда? – негромко спросила она, – или вы считаете, он слишком крошечный?

Йен встал с коленей. Потом принял сына из рук жены и осторожно положил на руки Эве. Никогда еще Талия не видела Эву такой сияющей. Это зрелище так взволновало молодую маму, что она едва сдерживала слезы.