Ручной Шторм

Глава 2

Когда Гарри открыл глаза, он увидел изученный до самой последней детальки белый потолок. Сознание медленно прояснялось, пока он блуждал взглядом по знакомым трещинам, восстанавливая картину произошедшего.

«Пожиратели!» — Гарри резко сел и тут же взвыл от резкой боли в боку. Почему в Лазарете так пусто? Больше никто не пострадал? Где Рон и Гермиона? Что со Снейпом? Если Гарри в Хогвартсе, тот, должно быть, в порядке?

— Черт, — зашипел он, аккуратно укладываясь обратно на подушки и подавляя желание треснуть кулаком по матрасу. Если ты постоянно гостишь у мадам Помфри, будь готов к тому, что скоро все привыкнут и перестанут переживать.

Гарри заскрежетал зубами. Ему, на самом деле, нужно было не внимание, как плаксивому Малфою, а просто подтверждение, что никто не пострадал, пока он пытался скрыть тайну личности Шторма. Может, он зря все это затеял? Но ведь этот маскарад одобрила даже Гермиона! Правда, изначально он просто хотел быть, как Человек-паук, но Гермионе неожиданно понравилась идея, в качестве шутки предложенная друзьям, и Гарри возликовал. Что может быть веселее, чем срывать налеты Пожирателей, попутно отвлекая их от Войны и от себя самого? Даже Волдеморт удачно попался на их крючок, так что все шло хорошо, пока эти гады не решили напасть на беззащитных детей, вышедших на прогулку.

С другой стороны, какие-то они были странные. Гарри хорошо помнил, как им с ребятами на пятом курсе ужасно сложно было выстоять даже пару минут против ближнего круга Темного Лорда. Те, что были в Хогсмиде, и в подметки не годились ни Люциусу Малфою, ни Беллатрисе Лестрейндж, и уж тем более Его Сальноволосому Величеству Северусу Снейпу. Любопытно, кстати, что он не знал о налете. Или все-таки знал и не предупредил Дамблдора?

Гарри застонал и попытался перевернуться на бок, чтобы уткнуться носом в подушку, скрываясь от проблем, но справа снова стрельнуло болью, и он унял свой пыл. Кажется, в этот раз ему придется полежать в Больничном крыле чуть дольше обычного.

Ситуация усложнялась тем, что… Ох, что Снейп — его соулмейт. С этим надо было смириться сразу, а не бегать еще пару лет, как бы привлекательно этот план ни звучал. Снейп не знает, кто такой Шторм, так что, возможно, будет искать встречи. Но опять же, Снейп — уродливый гад, неужели он поверит, что даже Предназначение способно заставить кого-то его полюбить?

Так, ладно, если зельевар — предатель, из-за которого его друзья могли пострадать, Гарри его лично засунет в огромный смерч и сбросит на каком-нибудь необитаемом острове, где тот больше не сможет никому навредить.

Гарри вздрогнул, когда дверь приоткрылась и в Лазарет суетливо забежала мадам Помфри. Он приподнялся на локте, встревоженно всматриваясь в лицо медиведьмы, и выпалил:

— Кто-нибудь еще пострадал? Что с Роном и Гермионой?

— Ох, мой бедный мальчик, со всеми все хорошо, лежи спокойно. У тебя совсем недавно затянулась рана, тебе рано еще скакать по палате, — запричитала мадам Помфри, подходя ближе и делая пассы палочкой над Гарри. — Ну вот, что я и говорила! Директор никогда меня не слушает, нельзя было отпускать вас в Хогсмид, такие неспокойные времена…

Гарри обессиленно упал обратно на подушку и улыбнулся, прикрывая глаза и не вслушиваясь в причитания медиведьмы. Такого облегчения он не испытывал со времен третьего курса, когда понял, что за надувание тети Мардж его не исключат из Хогвартса. Помфри ушла в кладовку за очередной порцией зелий, оставляя ненадолго одного — теперь это было только на руку.

Но стоило ему немного успокоиться, как раздался жуткий грохот, и, повернув голову в сторону шума, Гарри увидел, как в Лазарет залетает профессор Снейп собственной отвратной персоной.

— Поттер! — с порога заорал он, но по мере приближения к постели больного его голос становился все больше похож на шипение разъяренной змеи. — Когда я говорю: «Проваливай отсюда, идиот» — вы должны слушаться! Какого черта вы стояли, как болван, посреди улицы?

Гарри резко сел на кровати, игнорируя резкую боль справа: в присутствии Снейпа хотелось быть во всеоружии, а не расслабляться на накрахмаленных простынях. Тот же раздавит, стоит только ему позволить. От возмущения у него открылся рот, а язык привычно потерял связь с мозгом.

— А вам не все равно? Вы, помнится, были рады, когда Дракучая Ива нас с Роном чуть не убила! Или Директор пригрозил снять со Слизерина баллы, если я пострадаю? — на одном дыхании выпалил Гарри, и Снейп в мгновение ока оказался рядом, встряхивая его за лацканы пижамной рубашки, и бок привычно откликнулся острой болью. Нос профессора теперь был в считанных сантиметрах от его собственного, и от такой близости у Гарри неприятно засосало под ложечкой. Черные глаза буравили его собственные с несвойственной даже для того яростью. Да и на пятом курсе после всей этой истории с думосбросом было не так все плохо.

Это же чем Гарри его так разозлил? Неужели попал в яблочко своей репликой про Директора? На мгновение перед глазами возникла картинка, как Дамблдор, внимательно вглядываясь в прейскурант ран, подсчитывает, сколько снимет баллов со Снейпа: «Так, три царапины по одному баллу, а вот крупный порез обойдется твоему факультету в пятьдесят, мой мальчик».

Гарри резко сжал губы, чтобы не прыснуть от смеха — сейчас Снейп бы явно этого не оценил, а если он хочет выйти из Лазарета раньше следующей недели, надо держать себя в руках.

Взгляд профессора вдруг изменился, на секунду опустился вниз, в мгновение ока вернулся обратно к глазам, крылья носа Снейпа жадно затрепетали, и тот отпустил его пижаму, восстанавливая приемлемое расстояние между ними.

— Двадцать баллов с Гриффиндора, и если бы не рана, вы бы у меня уже сегодня котлы драили, Поттер. Это единственное, на что хватает ваших мозгов.

Гарри выдохнул так, будто не дышал все это время. Внутри дрожало странное чувство, которому он не мог найти названия, он неотрывно смотрел на Снейпа, пытаясь понять, что произошло, пока его язык, кажется, жил собственной жизнью:

— Их хватает еще и на квиддич, сэр, как у моего отца, — вежливо добавил он, мысленно давая себе подзатыльник. Ну почему он никогда не может держать себя в рамках разумного, когда это нужно больше всего?

— Поттер, вы… — Снейп набрал в грудь воздуха для целой тирады, но его прервало появление мадам Помфри.

— Северус! — воскликнула она. — Ты, надеюсь, не заставляешь мальчика нервничать? Ему сейчас нужен отдых и покой. Все остальное может подождать до его полного выздоровления. А вы, молодой человек, почему встали? Я, кажется, предельно четко вам сказала лишний раз не тревожить рану. Дайте-ка я посмотрю, — медиведьма склонилась над улегшимся обратно Гарри, задирая вверх его пижамную рубашку, и всплеснула руками. — Мерлин мой! Меня не было всего пару минут, а у вас снова открылось кровотечение! Северус, как ты мог ему позволить скакать, как горному дромарогу?

Гарри посмотрел на свой бок, замечая сочащийся кровью шрам — вообще, этого стоило ожидать, учитывая, что они тут устроили. Так что возмущения мадам Помфри они заслужили в полной мере, и Снейп не меньше его — кто, в конце концов, из них взрослый и ответственный человек? Но Гарри привычно принял огонь на себя.

— Простите, мадам Помфри. Я… просто уже чувствовал себя хорошо, вот и…

— Никаких «и», мистер Поттер! Если увижу, что вы пытаетесь встать, наложу Петрификус, и вы будете в безопасности от самого себя. Вы меня поняли?

— Да, мэм, простите.

Он виновато поник, вжимая голову в плечи, и незаметно стрельнул глазами в Снейпа. Тот стоял бледный и злой, но, увидев, что Гарри на него смотрит, скривил свои губы и ушел, взмахнув мантией.

Больше никто Гарри в этот день не беспокоил. Как он выяснил позже — мадам Помфри просто запретила его навещать, чтобы лишний раз не давать повод к нарушению постельного режима. Вместо этого она напоила его Сном без сновидений, и Гарри благополучно проспал почти сутки, изредка просыпаясь, чтобы принять очередную порцию зелья или поесть.

А в понедельник, пообещав сильно не тревожить зажившую рану, он отправился в Большой зал завтракать. Рон с Гермионой принесли его вещи, закрыли собой от гримасничающего Малфоя и сопроводили до стола.

— Итак, — начала Гермиона, стоило им устроиться на привычных местах и наполнить тарелки. — Что произошло в Хогсмиде?

Гарри нервно потер глаза под очками и вздохнул.

— Если бы я знал! Они аппарировали и начали просто крушить все вокруг себя, будто малолетние… Черт. А ведь это могли быть…

Гарри обернулся и посмотрел на стол слизеринцев, где Малфой вовсю изображал падающего и стонущего Поттера, хотя его там не было… по крайней мере, среди студентов, которых Шторм выводил из собственной снежной ловушки.

— Думаешь, они?

— Скорее всего, слишком глупо себя вели, да и… понимаешь, я дрался с Малфоем-старшим, и это точно был не он, да и Снейп вроде не знал о нападении. Если бы меня не задело проклятьем… Кстати, а какая официальная версия?

— Да ничего особенного, — отозвался Рон. — Кого сейчас удивишь налетами? Но теперь выход в Хогсмид нам всем закрыт. Так что если это был Малфой, я его лично пристукну. С такими идиотами Сами-Знаете-Кто точно проиграет.

Гарри согласно кивнул, активно работая челюстями. В Лазарете его кормили очень здоровой, но не самой вкусной едой, так что сейчас он старался съесть как можно больше жареных сосисок, восстанавливая силы.

— Ходят слухи, что вас Шторм спас? — осторожно спросила Гермиона.

— Ага, — Гарри торопливо проглотил и принялся рассказывать, — в меня как проклятье попало, я упал, и вокруг началась настоящая буря, видимости ноль, и тут появился Шторм. Его, наверное, никто даже не видел, просто метель была явно магического происхождения.

— Ну ладно. Шторм ведет опасную игру, выводя из себя Сам-Знаешь-Кого и Пожирателей Смерти. Они сильные маги, надо быть осторожнее. Ты так не думаешь, Гарри?

— Да куда осторожнее! — возмутился Рон. — Он и так их жалеет, просто отвлекает внимание на себя, чтобы никто не пострадал. Даже не напал всерьез ни разу.

— Вот именно. Мне кажется, Шторму надо действовать активнее, — слишком громко согласился Гарри и вздрогнул, когда сзади прозвучало:

— Неужели, мистер Поттер? Надеюсь, вы не собираетесь ему в этом помочь?

Гарри закрыл глаза, глубоко вдохнул и развернулся.

— Доброе утро, профессор. Нет, никому помогать я не собираюсь, сэр, — корректно ответил он, но, кажется, посыл «отвали уже от меня, наконец» был успешно передан адресату. Снейп скривился.

— Рад это слышать, Поттер. Но если вам вдруг будет нечем заняться, можете смело приходить в мой кабинет. Грязные котлы для вас всегда найдутся. — «Только рискни во что-нибудь влезть, будешь на отработках до конца жизни», — прочел Гарри между строк.

— Обязательно, сэр, — ровно кивнул он в ответ, удерживая на лице вежливую улыбку. Продолжение фразы «о, я сплю и вижу, как я ваши котлы чищу, профессор» озвучивать необходимости не было. Они прекрасно друг друга поняли.

— Сволочь, — пробормотал Гарри, как только Снейп ушел из зоны слышимости. — Он вчера в Лазарет пришел, наорал, потряс меня, как игрушку, и улетел обратно в свои подземелья. И почему он вечно подкрадывается сзади?

— Потому что урод, — вынес вердикт Рон, а Гермиона только устало вздохнула.

Гарри на секунду коснулся груди, думая, что этот урод и сволочь — его соулмейт, но решительно выкинул это из головы. Он пока не готов об этом думать. Может, вечером?

Но Снейп роскоши свободного от своей персоны времени дать ему не мог.

Сидя на Истории магии, Гарри вдруг почувствовал легкое приятное жжение на левой руке, машинально почесал это место, но ощущение не утихало, и он без задней мысли приподнял край рукава. На его предплечье красовались резкие, летящие буквы хорошо знакомого почерка: «Нам надо поговорить». Гарри застонал и уткнулся в сложенные на парте руки. Рон несильно ткнул его локтем и прошептал:

— Ты чего? Рана болит?

Гарри отчаянно замотал головой и, вдохновленный внезапно пришедшей в голову идеей, спросил:

— Гермиона, а бывает так, что соулмейты друг друга не могут полюбить? Ну там, дружат, видятся иногда, убить просто не пытаются при встрече?

— Нет, ты же сам прекрасно знаешь, соулмейты предназначены друг для друга, они идеально подхо… О боже, Гарри! Кто это?

— Что? Соулмейт? Когда ты успел? Кто она? — Рон посмотрел на него с ужасом, а Гермиона чуть ли не светилась от счастья.

— Кто-кто, — невнятно пробурчал Гарри, расстроенный тем, что его шикарно построенная за секунды версия канула в небытие. — Шторм и Снейп — любовь навеки.

— ЧТО? — вскочив, заорал Рон так, что профессор Бинс замолк, вместе со всем классом удивленно посмотрев в их сторону.

— Простите, профессор, — мило улыбнулась Гермиона и со всей силы дернула Рона за рукав, усаживая на место.

— Не ори, Уизли, спать мешаешь, — недовольно промычал Дин Томас с переднего ряда и, зевнув, улегся обратно на парту.

— Гарри, ты серьезно?

Вместо ответа тот молча показал друзьям надпись на своей руке, и те шокированно замолчали.

— Хочешь, я тебя убью? — спустя минут пятнадцать сочувственно спросил Рон, чем заслужил подзатыльник Гермионы. Гарри только угрюмо кивнул. Ну вот, кажется, у них уже есть план действий.

А вечером после долгих рассуждений и споров они решили, что раскрывать личность Шторма Снейпу пока рано — Гарри кривился от одной мысли, что он должен быть парой того, кто его так яростно ненавидит; Гермиона волновалась за его безопасность, потому что Снейп был двойным шпионом, и предосторожность лишней не будет; а Рон просто сочувствовал Гарри и не хотел отпускать лучшего друга в лапы главаря всех змей Хогвартса. Так что Гарри получил полные инструкции по общению со Снейпом и уверенно вывел печатными буквами на руке: «Хижина. Сегодня. Полночь».

И — ох! — Гарри бы не отказался от пожелания удачи.