Рука в перчатке

8

После короткой паузы Гертруда громко охнула:

– Окно?

Роули медленно повернулся к остальным и аккуратно вдавил окурок сигареты в пепельницу.

– С чего вы это взяли? И что хотите этим сказать? – с ледяным спокойствием поинтересовался, косясь на детектива.

Джекоб Уэйт бросил одно только слово:

– Цветы, – повернулся и снова вышел.

Это оказалось неожиданным для всех.

– Ну, теперь, – заявила Гертруда, уставившись остекленевшим взглядом вслед детективу, – теперь мне придется говорить...

– Что он имел в виду, говоря про цветы? – нерешительно спросил Джонни. – Цветы там, внутри?

– Не знаю я, что он имел в виду, – ответила Гертруда, комкая в руках носовой платок, – но думаю, он глуп. Совершенно очевидно, что была попытка кражи и...

Роули подошел к ней и взял за руку, спокойно объясняя:

– Вероятно, он имел в виду изменение температуры в комнате. Думаю, если окно всю ночь стояло открытым, цветы довольно долго стояли на холоде. А если окно все-таки было закрыто и комната прогрелась, цветы должны были потемнеть или начать вянуть, или еще что-нибудь в таком роде. Я ничего не знаю точно, но наверняка он имел в виду нечто подобное.

Взоры Денниса и Роули встретились над головой Гертруды. "Что это было? – подумала Дафна. – Что они сделали или забыли сделать?"

У Денниса вокруг рта пролегла странно сжатая складка.

Тут сей-то голос совсем рядом вырвал ее из раздумий.

– Просьба, мисс, дать ваши показания.

Говорил полицейский по фамилии Смит.

– Показания? – тихо переспросила Дафна.

– Просто расскажите, что вы делали со вчерашнего полудня. Куда ходили, и все такое. Особенно все про убитого, мистера Брюера.

– Ну, я... я... Мы пообедали приблизительно в половине второго. Только тетя и я. Отец вернулся из города позднее, ближе к вечеру. Потом я ходила гулять, гуляла долго и вернулась...

– Во время прогулки вы видели кого-нибудь из знакомых?

– Откуда же? Конечно, нет.

– В котором часу вы пришли домой?

– Думаю, примерно часов около пяти.

– И кто-нибудь вам встретился, когда вы вернулись?

– Никто. То есть, только позднее. Тогда прибыли другие.

– Другие?

– Мои кузены, Роули Шор и Деннис Хэвиленд, Бен...

– Бен? Это мистер Брюер?

– Конечно.

– И что было потом?

– Ну, мы поболтали, затем пошли переодеваться ужину. После ужина все отправились в холл посмотреть на привезенные цветы. Потом вернулись назад, чтобы выпить кофе, и около одиннадцати поднялись наверх.

– А когда вы видели мистера Брюера в последний раз?

– Кажется...в холле, думаю, перед моим уходом. Он говорил со мной. Он...

Она умолкла, полицейский покосился на нее.

– М-да, – протянул он. – Вы ...ведь это на вас он должен был жениться. Мне очень жаль, мисс Хэвиленд. Ладно, достаточно. Разве что еще один вопрос: видели ли вы его еще раз, перед тем как он погиб?

– Нет, – покачал она головой, – не видела.

– Спасибо.

– Могу я... теперь я могу идти?

– Разумеется, – кивнул полицейский. – Только не покидайте дом. Мистер Уэйт наверняка еще захочет с вами поговорить. Теперь вы... – повернулся он к Гертруде.

Дафна поднялась и вышла.

Только закрыв за собой дверь, она внезапно вспомнила о репортерах и всех прочих чужих людях, находившихся в доме. Сейчас у нее не было сил предстать перед ними и объяснять свое отношение ко всему происходящему. Рядом с ее локтем оказалась дверь в давно неиспользуемую комнату для занятий музыкой. Она толкнула ее и шагнула внутрь. Там никого не было.

Комната была неудобная, притом плохо освещенная, и туда заглядывали крайне редко.

Дафну пробирала дрожь. Она села и задумалась.

Они ошиблись. Ужасно ошиблись. Своими уловками они не смогли ввести в заблуждение полицию. Органы правопорядка демонстрировали свою силу. Нельзя совершать такие вещи и избежать ответственности.

Но ведь не она убила Бена. Деннис знал, что она ничего не сделала. Он действительно нашел ее там рядом с телом, но он знал, что она невиновна!

Деннис знал. Но если так оказался и нашел ее кто-то другой? Поверил бы он ей, как Деннис? Поверил бы ей, скажем, Роули? А Гертруда?

Едва она подумала о Гертруде, как дверь отворилась и та вошла в комнату.

– А, вот и ты! – Гертруда опасливо оглянулась, прежде чем закрыть дверь. Потом придвинула себе стул и села рядом с Дафной.

– Я тебя искала, милая. Я должна тебе кое-что сообщить. И верю, сейчас для этого наступил подходящий момент. Не имеет смысла бродить вокруг да около. Я, как и мой отец, всегда действую прямо. И не медлю.

Это не соответствовало действительности, ибо Гертруда не имела никакого представления о проницательности и хитрости, скрывавшихся за непоколебимой решимостью старого Роули Хэвиленда.

– Что они там делают? – спросила Дафна.

Гертруда удивленно покосилась на нее.

– Не знаю. Полная неразбериха. В доме полно каких-то людей. Коротышка – детектив всюду сует нос. Я терпеть его не могу. Тем не менее, никто не станет отрицать, что дела приняли весьма счастливый оборот.

– Счастливый...

– Ну да, для фирмы, – пояснила Гертруда, – для нас всех, для Хэвилендов. Нет никакого смысла вводить себя в заблуждение, Дафна.

Как всегда, когда речь заходила о фирме, глаза Гертруды еще сильнее засверкали и голос стал звучать торжественно. В жизни были всего три вещи, которые любила Гертруда: фирма вместе с воспоминанием об отце, она сама и ее сын Роули, которого она назвала по деду и от которого ожидала, что он однажды займет дедово место. Однако, к сожалению, тот не имел ни малейшего сходства со стариком.

Гертруда вяло улыбнулась, сама того не замечая. Затем произнесла:

– Бен Брюер мертв. Он мертв, и фирма спасена. Теперь ничто уже его не воскресит. И Роули расчищен путь.

– Роули?

– После смерти отца Роули сразу должен был стать главой фирмы. Это все знают. Он был единственно возможным вариантом.

– Мой отец... – начала было Дафна.

– Джонни? – Гертруда вытаращила глаза. – Ну нет! Джонни никакой не бизнесмен. Он может заботиться об общественном благе, и довольно ловко это делает. Но совершенно не имеет понятия о работе предприятия. И, разумеется, не сможет разобраться. В качестве лидера ему нужен настоящий деловой человек. Но такого нет, и это даже хорошо, что отец не возложил на его плечи никакой реальной ответственности. Ты же знаешь, Дафна, он весь этот год держал сторону Бена. С помощью голосов акционеров и Джонни Бену всегда удавалось переспорить нас с Амелией. Но теперь, теперь... – грудь Гертруды вздымалась все выше, – теперь все изменится. Роули возглавит фирму, получит президентский пост и соответствующее жалование. Ты унаследуешь акции Бена Брюера, о которых я узнала, разумеется, случайно. Акции Джонни...

– Я? – Дафна вскочила на ноги. – Я – акции Бена? Нет, нет и нет!

Гертруда холодно взглянула на нее.

– Ты действительно ничего про них не знала?

– Нет-нет, я понятия не имела. Тетя Гертруда, я не могу их принять. Я ничего не возьму. И никто меня не заставит.

– Ну-ну, Дафна, Дафна. Нет никакого смысла так нервничать. Просто он уже оформил завещание в пользу своей супруги. Я сама не знала, что такой акт принято считать вполне нормальным.

– Но я-то ничего не знала об этом – и не хочу знать. И я не стала его женой. Тетя Гертруда, вы уверены в том, что сказали?

– Разумеется, уверена. Я никогда не ошибаюсь. Сядь, Дафна, прошу тебя, а то сюда примчится вся полиция, будь она неладна.

Да, опять эта полиция...

Дафна села на место. Того, что сделал Бен, просто не могло быть. Он никогда даже не заикался о таком своем намерении. Никто ей об этом не рассказывал. Нет, этого определенно не могло быть.

– Не веди себя, как ребенок, Дафна. Завещание он оформил примерно неделю назад. Все совершено в полном порядке. Естественно, ты его наследница. Подумай только, что станут говорить люди, если ты от всего откажешься. Ведь вместе с Роули у вас будет большинство голосов. Разумеется, Роули как президент однажды унаследует и мою долю тоже. Вместе вы ...Ну, в общем, дорога открыта. Вы можете пожениться.

Она замолчала и покосилась на Дафну. Та молча и пристально смотрела мимо. Потом простонала и прижала ладони к вискам.

– Тетя Гертруда, я... я не верю, что правильно тебя поняла. Кто должен выйти за Роули?

– Кто? – в голосе Гертруды зазвучал металл. – Возьми себя в руки, Дафна. Ты, разумеется.

Гертруда явно вышла из себя. Волнение, испытания, смерть Бена. Она больше не понимала, что говорила. Она...

– Не делай такое лицо, Дафна. У нас нет времени для долгих разговоров, но я хочу, чтобы ты поняла, как обстоят дела.

Дафна беспомощно затрясла головой.

– Но, тетя Гертруда...

– Тихо. Послушай, Дафна. Я вижу, ты не понимаешь. Роули всегда мечтал жениться на тебе.

"Это тоже неправда", – подумала Дафна.

– Всегда, – повторила Гертруда. – Но поскольку ты была обручена, он, естественно, не мог ничего сказать. А теперь... вы будете идеальной парой. Естественно, придется немного подождать, однако...

Дафна поспешно встала.

– Послушай, тетя Гертруда, если ты полагаешь, что я выйду замуж за Роули, то сильно ошибаешься.

– Дафна!

– Я не выйду за Роули. Никогда, Это невозможно. Кроме того, Роули сам этого не захочет.

Гертруда медленно и важно поднялась со стула.

– Это не так трудно устроить, – сказала она. – Ваш с Роули брак обеспечит будущее фирмы.

Дафна подумала: "Ты просто рассчитываешь обеспечить себе ведущее положение".

Гертруда любила власть, и половина ненависти к Бену была вызвана тем, что тот не выносил ее вмешательства.

Дафна стояла так близко к Гертруде, что чувствовала ее прерывистое дыхание и видела, как внезапно расширялись и снова суживались ее зрачки.

– Но за Роули я не выйду, – спокойно повторила Дафна.

– Ты так думаешь? – спросила Гертруда и рассмеялась.

Это было странно: у Гертруды совершенно не было чувства юмора, и смеялась она только тогда, когда смеялись другие. Тем не менее, сейчас она смеялась. Смеялась и говорила:

– Я все же верю, Дафна, что ты станешь ему очень хорошей женой. А в том, что вы поженитесь, я абсолютно уверена. Поскольку, милая моя, я ведь кое-что знаю...

Она замолчала, приблизилась к Дафне вплотную и, торжествуя, прошептала ей на ухо:

– Кое-что, о чем полиции лучше не знать.

И она шумно задышала.

– Я знаю, что вы с Деннисом прошлым вечером решили прогуляться. Что ты хотела бросить Бена. И что об этом стало ему известно, и он решил вам помешать. Ну так кто же из вас убил его, Дафна?.. Ты или Деннис?

– Я... я... мы не...

Гертруда злорадно расхохоталась.

– Мне все равно, кто это сделал. Главное – что его не стало. И будет гораздо лучшее, если полиция не узнает то, что знаю я. Вот потому-то я и верю, что ты выйдешь замуж за Роули, любовь моя.